Эльминстер в ярости

ГЛАВА 26. БОЙСЯ НЕЗРИМОГО

— Эл, - взволнованно воскликнула Рун, широко раскрыв глаза от страха, - мы видели, как он был убит! Это был… мужчина, кажется, почти невидимый, за спиной…

— Позволь мне, - оборвала Эл, целуя её, втекая в разум девушки, чтобы увидеть всё это в одно мгновение.

— …войти…, - закончила своё предложение тёмная эльфийка. Всё ещё охваченная гневом, она почти грубо отпустила Амарун и обратилась ко всем присутствующим:

— Наши шансы в бою с этим убийцей будут куда выше, если мы соединим наши разумы и оставим их связанными, чтобы видеть глазами друг друга.

— Мы? - спросил Гулканун.

— Все мы. Арклет, Амарун, ты, Лонклоус — и я. Соединившись, мы будем повсюду ходить вместе, с оружием наготове, и подходить к заключённым по очереди. Будем проникать в сознание каждого, пока не найдём убийцу.

— Который должен быть в замке, - согласился Лонклоус. - Подобные длительные нападения сквозь действующие печати невозможны.

Эльминстер и Гулканун кивнули в мрачном согласии. И тогда Гулканун потянулся, чтобы взять тёмную эльфийку за руку.

Сначала связь принесла дезориентирующее, тревожное чувство. Одно дело — когда тебя баюкает тёмная, мудрая сила разума Эльминстера, и совсем другое — разделить её с четырьмя другими любопытными, напуганными и неуверенными людьми, толкающимися и путающимися в воспоминаниях друг друга….

Эл, спросила Амарун дрожащим ментальным голосом,мы сойдём с ума?

Не бойся. Я был безумен не одно столетие. Это не так уж плохо.

Столетие?

Мрелдрейк отхлебнул ещё чая.

Настало время увидеть и услышать результаты прорицающего заклинания, которое он оставил работать, пока вносил последние усовершенствования в свою магию убийства. Останутся ли они в полном отчаянии после смерти Фарланда? Побегут в леса, или начнут сражаться друг с другом, или выпустят всех пленников? Конечно же, он не узнает, пока не посмотрит. Он вызвал заклинание.

— Эльминстер! - быстро воскликнули два голоса.

Мрелдрейк потрясённо выругался… и обнаружил, что расплескал на себя весь чай.

Это было заклинание? Нет, такого не может быть; это был умный молодой лорд и его подружка, у которых почти наверняка не было никакого таланта к Искусству, за исключением купленных магических побрякушек. Они кричали, не больше и не меньше. Что означало, что Эльминстер должен быть где-то внутри Ирлингстара, где-то неподалёку.

Тогда он наверняка находится там в чужом обличье, поскольку некий заточённый Мрелдрейк уже осмотрел с помощью магии каждого живого человека в Ирлингстаре — дважды, включая два человеческих скелета, вмурованных и забытых в основание северной башни — и Эльминстера не нашёл.

Он должен быть одним из боевых магов!

Рорскрин Мрелдрейк с нетерпением дождался, пока сохранённое заклинанием видение не показало ему двух боевых магов — стоявших рядом и с ужасом глядевших на то, что он сделал с Фарландом. Двух, одного — с рукой, которая продолжала превращаться в различные штуки — щупальца, полипы, странные безымянные растения. Неудачное заклинание смены формы… или нет, заклинание смены формы, которое всегда было наготове для немедленного использования!

Второй боевой маг был недостаточно силён, чтобы использовать изменяющую магию, которая представляла собой что-то большее, чем просто иллюзию, или продержалась бы дольше, чем заняло само чтение заклинания. Так что Эльминстером должен быть этот «Лонклоус».

Мрелдрейк встал, осторожно прочитал заклинание, которое стало его главным успехом, потянулся в далёкий Ирлингстар — и нарезал Имбрульта Лонклоуса на сотни ленточек кровоточащего мяса.

Боевой маг Ярлин Фламтарг не привык таиться, но он был молод, ловок и обладал хорошим чувством равновесия.

Поэтому под управлением Мэншуна, обладающего коварством и мудростью многих тёмных лет, он прошёл через замок, оставшись практически незамеченным — и быстро заставил замолчать тех немногих, кто его увидел. Ха. Бойся незримого…

Все крики раздавались в том направлении, так что…

Он крался из комнаты в комнату, пока не оказался достаточно близко, чтобы увидеть и услышать голоса.

— Соединившись, мы будем повсюду ходить вместе, с оружием наготове, и подходить к заключённым по очереди. Будем проникать в разум каждого, пока не найдём убийцу.

— Который должен быть в замке. Подобные длительные нападения сквозь действующие печати невозможны.

Ярлин осторожно выглянул из-за двери комнаты, чей бывший хозяин теперь лежал мёртвым поодаль от чужих взглядов.

Они были там, кивали и держались за руки, покачиваясь и произнося всякую ерунду: устанавливали связь. И, поистине единые, отпустили друг друга, чтобы синхронно развернуться и направиться в его сторону.

Затем возник тёмный вихрь и хлынула кровь. Боевой маг пониже рухнул.

Второй маг Короны пронзительно вскрикнул от гнева и скорби, лорд и его танцовщица повернулись, чтобы закричать дроу:

— Сделай что-нибудь!

Значит Эльминстер был здесь — и Эльминстером была дроу!

— Ну конечно, Старый Враг, прячешься в теле женщины… - сказал Мэншун вслух в погребе Сронтера. Затем он с силой обрушился на разум Ярлина, на какое-то мгновение превратив его настоящий автоматон. Твои руки будут моими, я буду управлять всем твоим телом…

Он протолкнул Ярлина сквозь потрескивающую, обжигающую печать и заставил броситься на фигуристую тёмную эльфийку. Да, броситься на Эльминстера и использовать заклинание парализующего касания вместо того, чтобы пытаться испепелить его боевым заклятьем из камеры.

Если эта тёмная эльфийка — тело, в которое вселился Эльминстер, Мэншун может поймать Мудреца Долины Теней в ловушку внутри него, и держать дроу в плену для пыток и допросов, потому что существуют вещи, которые это тело сделать не могло, но ничем не ограниченный Эльминстер — мог.

В атаку, моя пешка!

Ярлин побежал, оттолкнул Гулкануна и Арклета Делькасла, затем прыгнул, чтобы схватить дроу…

Потемневший воздух, острый как бритва, смертоносным клинком опустился на стройную пригнувшуюся дроу — и разрезал Ярлина Фламтарга надвое.

— Нет! - Мэншун вскипел, схватился за голову, зарычал в бессловесной ярости, когда его разум ударила дикая пылающая агония умирающей пешки. Кто такой этот незримый убийца?

С гудящей головой он заставил себя выпрямиться, затем собрал в кулак всю свою волю.

Он был самым могущественным из магов, будущим императором, не то что эти жалкие чароплёты, швыряющие всякую дрянь в крепости-тюрьме! Даже Эльминстеру не доставало сил, чтобы сравниться с ним! Сегодня он совершит то, на что никто другой не был способен. Он проникнет в этот мёртвый разум и заставит отрубленное туловище Фламтарга прочитать заклинание. Всего одно.

Никто не ожидает подобного от мертвеца, и это даст ему достаточно времени, чтобы взбесить незримого убийцу и не позволить ему прикончить Эльминстера прежде чем он, Мэншун, сможет захватить Старого Мага, вскрыть его разум, как ракушку, и наконец узнать все его ехидные секреты.

Собравшись с силами, будущий император Кормира сотворил заклинание, обернул его вокруг своей воли и швырнул своё сознание в далёкий Ирлингстар.

Воздух внезапно замерцал, и судя по звуку, незримое лезвие из воздуха ударило нечто невидимое и магическое.

— Ты используешь печати как щит! - охнул Арклет.

Эльминстер мрачно кивнула. Раздался ещё один звенящий скрежет, воздух по другую сторону головы дроу вспыхнул кратким сиянием.

— За этим стоит человек, - спокойно объявила Эл. - Один человек, далеко отсюда…

Её лицо расслабилось.

— Пропал. Не хотел, чтобы его видели дольше и смогли опознать. А значит, он думает, что кто-то из нас его опознает.

— М-мэншун? - спросила Рун.

Дроу покачала головой.

— Нет. Его разум я узнала бы моментально.

— Дерьмо, - выдохнул позади них Гулканун. - Ох, дерьмо!

Они резко обернулись, услышав ужас в его голосе — как раз вовремя, чтобы увидеть, как разрубленное туловище молодого незнакомца содрогается, корчится и катается по камням, чтобы в конце концов кое-как подняться.

Из него по-прежнему толчками вытекала тёмная кровь, в которой были испачканы его руки — руки, которые неожиданно задвигались в ловких жестах, когда туловище покачнулось.

Арклет выругался и выхватил меч, чтобы обрубить их и разрушить любую творимую ими магию, но Эльминстер выбросила быструю и сильную руку, чтобы схватить и удержать молодого лорда за запястье.

— Кто-то управляет этим мертвецом издалека, пытаясь сотворить знакомое мне заклинание. Пускай читает его. Оно какое-то время не позволит незримому убийце проникнуть в этот коридор.

— А если он собирается прочесть что-то, что нас поджарит?

— Тогда я позволю тебе порубить его на кусочки, кровожадный юный Делькасл.

— А Арклету не грозит опасность, если он это сделает? - тут же спросила Амарун.

Тёмная эльфийка мрачно улыбнулась.

— Конечно грозит.

Мэншун застонал. Он это сделал, но его голова…

Позже. Поддашься боли позже.

Прямо сейчас ему нужно было ещё один раз доказать своё превосходство и всех обойти.

Он уже знал самого подходящего среди боевых магов: Ондрат Эвервуд, молчаливый и застенчивый юноша, который проводил свои дни в неприметном кабинете на верхнем этаже ничем не приметного сюзейльского здания — одной из городских «конспиративных квартир» Короны — занимаясь магией прорицания по приказу двора и Короны.

Ондрат Эвервуд нечасто выходил на прогулки, чтобы подышать свежим воздухом и увидеть солнце. Так что сейчас было самое время заглянуть к нему в гости.

Пустой экипаж подскакивал и грохотал достаточно сильно, чтобы расшатать зубы любому, но Мирт был не в настроении сбавлять ход. Засунув сапоги под планку, намотав вожжи на один кулак и сжимая в другом кнут, он неплохо справлялся, видят боги, и…

Дерьмо, фаррук и храст его побери, патруль!

На дороге впереди пурпурные драконы уже натягивали поводья, убирая с пути себя и лошадей — но вместе с тем поднимали руки и кричали ему останавливаться.

Мирт, ни на йоту не придержав лошадей, закричал им в ответ — пароль, которым снабдил его Дурнкаскин. Он повторил его трижды, просто для надёжности — но когда подскакивающая, качающаяся повозка без происшествий промчалась мимо патруля и с протестующим визгом левых колёс сумела вписаться в следующий поворот, Мирт оглянулся через правое плечо и увидел, что да, Бешаба, они скачут за ним!

И если они пурпурные драконы не загнали своих лошадей, то наверняка смогут скакать быстрее, чем тащат повозку его и без того уже измотанные кобылы, пусть даже она пуста — ну, за исключением одного крупного лорда Глубоководья, конечно…

Они пришпорили лошадей, ну конечно. Храст их побери.

Девять Адов, какой толк от пароля, если… ох, тлуин!

Он преодолел крутой изгиб, и на дороге впереди показалось около дюжины всадников, ехавших тесной группой. Вооружённые солдаты в ливреях, знамя, расфуфыренный лордишка в центре… благородный лорд со свитой. Перекрывший всю дорогу и не намеревающийся уступать.

Мирт встал на козлах и закричал им проклятия, размахивая над головой своим кнутом, давая понять, что не собирается останавливаться или сворачивать.

Теперь эти идиоты начали уступать дорогу, но…

Нет! Лордишка указывал на экипаж и что-то гневно кричал. Он принялся выкрикивать приказы, и храст его побери, если свита не выполнила их, будто обученная кавалерия, быстро построившись в изогнутую линию…

Если Мирт повернёт так, чтобы не врезаться в них, построение оттеснит его с сужающейся свободной дороги впереди, заставив вылететь на обочину… или остановиться, чтобы встретиться с их клинками и претензиями.

Вздохнув, Мирт с силой натянул поводья и начал издавать свист и цоканье, которые, казалось, были знакомы всем лошадям в Кормире и означали «Немедленно стойте».

Полетела пыль, повозка застонала, подпрыгнула, приземлилась с громким треском, подпрыгнула снова, поводья вырвались из рук, кони встали на дыбы и громко, протестующе заржали… и наконец фыркающие, сопящие лошади вместе с экипажем остановились. Странствующий лорд и его свита выстроились впереди и вокруг Мирта, как этот фарруков засранец и намеревался.

— Убирайтесь с дороги! - заревел на них Мирт. - У меня срочное королевское дело!

— В экипаже леди Донингдаун? - прокричал в ответ лорд. - Сильно в этом сомневаюсь, вор!

Он пришпорил свою лошадь, чтобы оказаться прямо перед Миртом.

— Слезай оттуда, иначе я прикажу своим людям стащить тебя!

— Убирайся с дороги! - рыкнул Мирт. - Иначе король использует твои кишки для своего туалетного сидения!

Эти слова, похоже, по-настоящему взбесили лорда. Он взорвался серией нечленораздельных воплей, которые быстро перешли в бессвязное бормотание, среди которого звучали фразы «Король меня не волнует!» и «Как смеешь ты говорить так с господином!» и «Я прикажу, чтобы тебе с корнем вырвали язык за такую грубость!», и другие вещи, которых Мирт не стал дожидаться.

Потеряв терпение, он с держателя снял незажённую, но полную масла лампу и опустошил её прямо в лицо вопящему лорду, жалея, что у него нет под рукой кремня с огнивом или зажённого пламени.

Под аккомпанемент задыхающихся и кашляющих звуков лорда Мирт попытался снова тронуть упряжку, но несколько солдат крепко схватили лошадей за сбрую, так что он с раздражённым вздохом встал с сидения, перешагнул на полозья, а оттуда — на сёдла своих бедных лошадей, и стоя на седле передней лошади, прыгнул прямо на солдата, который эту лошадь держал.

От столкновения у того приятно захрустели кости, и солдат покачнулся в собственном седле, оглушённый. Его лошадь встала на дыбы.

Затем все закричали, лошади повсюду задёргались, поднялись на дыбы. Эти дураки, пурпурные драконы, въехали прямо в стоящий экипаж и людей лорда. Посреди суматохи и криков Мирт ухватился за шею коня одного из солдат свиты, выбил всадника из седла, тяжёло опустился на освободившееся место — и прямо на ухо лошади издал свой самый громкий за сегодня крик.

Лошадь снова встала на дыбы, забила копытами в воздухе и, хвала всем богам, во весь опор устремилась по свободной дороге к Сюзейлу с восседающим в седле мрачным Миртом.

Лошадь набрала скорость, он пригнулся пониже и ободряюще зашептал ей на ухо. Оглянувшись, Мирт увидел, что несколько людей лорда и пурпурных драконов бросились в погоню.

Ну, кровь и кости, это становилось всё лучше и лучше…

Это было почти слишком легко.

Полдюжины мелких созерцателей, которые летали вокруг юного Ондрата Эвервуда, отвлекли его внимание на достаточной срок. Боевой маг выругался, выхватил жезл, чтобы с ними расправиться — и прежде чем обмякнуть, лихорадочно выпалил несколько неразборчивых слов в кусок ткани, который Мэншун накинул на него сзади.

Ткань была пропитана настоем цветка тард. Потеря сознания, к которой приводил настой, не продлится долго, но Мэншуну этого и не требовалось.

Он спокойно телепортировал их обратно в погреб Сронтера, где привязал молодого волшебника к креслу. У алхимика не было подходящей верёвки, но с задачей справились глазные стебли его тиранов смерти и длинные щупальца, которые он вживил некоторым из них. Кроме того, ужасные разлагающиеся создания, беззвучно нависшие над его пленником, наверняка положительно повлияют на готовность Эвервуда к согласию. К согласию сразу на всё и немедленно.

Эти усовершенствования должны очень пригодиться в ближайшем будущем, когда ему потребуются верные царедворцы, а не та кучка двуличных, эгоистичных слабаков и злодеев, которые в настоящее время управляли дворцом. Да, усовершенствования. Время, проведённое в наблюдении за теми сумасшедшими культистами в канализации Глубоководья, прошло крайне утомительно — но в конце концов, было потрачено не зря.

Ожидая, пока юноша придёт в сознание, Мэншун развлёкся тем, что позаимствовал с помощью магии роскошную трапезу со столов и кухонь клуба на Променаде, включая вино.

Ондрат Эвервуд должен был выследить незримого убийцу.

А затем встать на службу Мэншуну, либо по доброй воле — либо в качестве его нового тела. Пришла пора Сронтеру снова стать Сронтером. Будущий император Кормира изрядно устал продавать небольшие флаконы со страстной пылью жаждущим ночных подвигов сюзейльцам или сморщенным жёнам, отчаянно пытающимся привлечь к себе внимание мужей.

Дат Гулканун стоял на коленях в растекающейся луже крови. В груде нарубленного полосками и кубиками мяса перед ним едва узнавался его друг и коллега — но он видел, как Лонклоуса убили прямо… храст побери… здесь. В этом месиве, достаточно близко, чтобы коснуться, в последний раз шевельнулось какое-то щупальце с присосками, превратившись… в обычные человеческие пальцы.

— Нет, - пробормотал он дрожащими губами. - Нет, Имбрульт. Нет.

Рун положила руку ему на плечо в утешающем жесте. Стоявший на коленях волшебник зарыдал, как будто ждал этого сигнала,.

— Эл, - прошептал Арклет, - что нам теперь делать?

Глаза тёмной эльфийки сверкали от гнева. Она указала на две половинки, оставшиеся от бросившегося на них человека.

— Это был боевой маг. Видишь кольцо, мантию? Значит, в Ирлингстаре прятался по меньшей мере один человек — он. Наш незримый убийца может быть вторым. Самое время по-настоящему обыскать это место, сверху донизу, и всех пересчитать.

— А потом?

— А потом мы заглянем в каждое сознание, пока не поймаем убийцу.

— Ты будешь отмщён, - свирепо пообещал Гулканун останкам своего друга. Он медленно поднялся на ноги и повернулся к Эльминстер. - Ты говорила про поиски?

— Да, - ответила ему дроу. - Давайте начнём.

— Давайте начнём, - мрачным эхом отозвался Гулканун, и они принялись прочёсывать Ирлингстар.

В конце концов это оказалось просто.

Ондрат Эвервуд энергично и скрупулёзно прочёсывал Ирлингстар с помощью магии прорицания. Что означало, что настало время обрубить свободный конец по имени Малвер Туллбард.

Мэншун подошёл к своим прорицательным сферам. Обязанности боевого мага Малвера Туллбарда включали в себя неожиданные инспекции некоторых сюзейльских лавок — включая лавку алхимика Сронтера. Обмануть его было достаточно просто, но начинающий император собирался быть крайне занят в ближайшее время, и будет скверно, если вдруг заявится Малвер и обнаружит Эвервуда или тиранов смерти. Так что настало время позаботиться о старательном и скромном Малвере Туллбарде. Навсегда.

Мэншун уже давно раскрыл слабость Туллбарда: улитки в масле. А точнее, улитки в масле, поданные в вине со специями. Такие, как готовили «У Гоклина» или в «Прекрасном Саммаэре», соперничающих дорогих ресторанах на Променаде. Так что, когда Туллбард не совал свой нос в чьё-нибудь деловое предприятие, он скорее всего был либо «У Гоклина», либо…

Вот. «У Гоклина». Изображение в сфере чётко показало Туллбарда, в одиночестве расположившегося за столиком в углу. Волшебник вежливо прикрыл ладонью отрыжку, после чего приступил ко второй тарелке горячих, исходящих паром улиток.

Мэншун телепортировался туда, на короткую полосу крытого изящной плиткой пола перед незанятым столиком в дальнем краю заднего алькова, который прислуга отвела боевому магу — и скормил Туллбарду весьма смертоносное количество молний. Молнии затрещали вокруг боевого мага, вгрызаясь во внезапно проступивший магический щит вокруг ошеломлённого мужчины. Щит рухнул, но перед этим выпил последние сверкающие искры молний.

Мэншун снова нанёс удар, использовав самое быстрое и неприметное заклинание, что у него было. Кинжал силы, бьющий туда, куда он укажет пальцем. Если Туллбард не носит никакой защиты, прикрывающей сердце…

Но Туллбард носил. Облегающая пластина, покрытая шёлком и закрывающая горло и грудь. Очевидно, другие жители города в прошлом уже обижались на старания Туллбарда. Или волшебник считал, что весь мир готов его убить.

Мэншун удовлетворился тем, что нарезал его пальцы на ленточки и разрушил заклинание, которое отчаянно пытался сотворить боевой маг.

Забыв наконец об улитках, Туллбард вскочил на ноги, и Мэншун любезно его обездвижил.

Туллбард рухнул на стол, потом на колени, пытаясь что-то произнести. Вероятно, заклинание.

— Умри уже, назойливый маг Короны, - сказал Мэншун, выступая из своего угла.

До корчившегося на полу Туллбарда была примерно дюжина шагов, но прежде чем будущий император Кормира сделал хотя бы два, благородный лорд, который трапезничал за столиком неподалёку, вынул свои пальцы из горшка, вытер их, снял скипетр с пояса — и шагнул через зал, чтобы заслонить пострадавшего боевого мага.

Теперь Мэншун оказался лицом к лицу с суровым, начинавшим седеть и набирать вес лордом. Тоншоу, кажется? Один из богатых городских лордов, инвестор и землевладелец. Нацеливший скипетр так, будто умел им пользоваться.

Со вздохом отвращения Мэншун обрушил на него заклинание, которое должно было заставить мужчину завопить от ужаса, обмочить штаны и сломя голову броситься прочь. Шумные излишества, к которым стремилось большинство архимагов, развлекая себя убийством, но…

Храст его побери, но вмешавшийся лорд тоже был закрыт магическим щитом! Неужели в Сюзейле все стали любителями в Искусстве, или у них просто хватало монет, чтобы приобрести небольшой магический арсенал, который однажды мог оказаться полезным?

Скипетр лорда Тоншоу изрыгнул на Мэншуна визжащую смерть.

Тот ухмыльнулся, когда его многослойная защита с лёгкостью отразила эту атаку, и зашагал дальше. Он получит этот скипетр и оставит два трупа вместо одного…

Сюда спешили люди со всего ресторана. Мэншун увидел благородных лордов, достающих самые разнообразные побрякушки, и жезлы в руках нескольких домашних волшебников.

Нет. В другой раз. Погреб Сронтера манил к себе.

Неизвестный маг, который наступал на лорда Тоншоу — и стонущего, рыдающего боевого мага на полу у него за спиной — растворился на полушаге.

Домашний волшебник торопливо прочитал заклинание. Там, где был человек, расцвело мягкое бело сияние, быстро прокатилось вокруг, а затем угасло.

— Он пропал, - объявил автор заклинания. - Не прячется и не стал невидимкой. Ни он, никто другой в ближайшее время не сможет телепортироваться в то место, которое я только что проверил.

Вокруг раненого и лорда Тоншоу сгрудилась целая толпа, поздравляя их. Лорд Фелам дружески потрепал Тоншоу по руке.

— Вижу, у вас тут небольшая смертоносная игрушка. Отличная работа. Не думал, что вам по душе боевые маги.

— Не по душе, - коротко ответил лорд Тоншоу. - Но ещё меньше мне нравится нападение на институты нашего королевства. Напасть на боевого мага значит напасть на Кормир — и если мы не станем защищать наше прекрасное королевство, оно падёт, и мы останемся ни с чем.

Он вернулся за свой собственный столик, к жаркому, которое могло уже остыть, и добавил через плечо:

— И правильно, потому что в таком случае большего мы и не заслуживаем.