Энигма

Глава 7

Ничего особенно не болело, но слабость была неимоверная. А следом пришло уныние и подавленность. Негромко, убаюкивающе пел водопад, и стаи птиц со свистом взмывали в небо, но все звуки природы для них слились в монотонный шум.

— Жуткое зрелище, — хрипло выдавил из себя Жан, сглатывая подступающий к горлу ком.

Том сидел на земле, обхватив голову руками. По лбу на глаза крупными каплями стекал холодный пот.

— Мы с тобой страшная сила, — грустно усмехнулся Жан, — защитники землян.

Том поднял на мужчину безумные глаза и мученически прошептал:

— Там я такого не испытывал.

— Мы стали участниками ритуала, вплелись в него, сами того не желая.

— Я начинаю думать, а не зря ли я ввязался в эту авантюру?

— Знаешь, я тоже об этом подумал. Но если не мы, то кто?

Поднявшись, он тупо пошел к реке. Прохладная вода не отпускала. Плескаясь и плавая, Жан потерял всякое ощущение времени. Том последовал его примеру и яростно рассекал водную гладь у противоположного берега.

— Девушка, возникшая в гроте, кем тебе приходится? — спросил Том на обратном пути к стоянке.

Жан покачал головой.

— Расскажу, когда будет время, — пообещал он.

— Меня посетила неутешительная мысль, — Том опустил голову и долго колебался, прежде чем высказать ее. — Ты говорил, что привезенное устройство может высосать из Энигмы энергию?

— Профессор подробно описывал этот процесс, но я был настолько ошарашен, что мог не совсем вникнуть в суть и теперь боюсь напутать.

Том скривился, словно подумал о чем-то неприятном. Затем, не отводя взгляда от Жана, он задумчиво произнес:

— Какой компьютер сможет справиться с таким мощным энергетическим потоком?

— Нужно подловить момент до ритуала, пока она будет слаба. А может, пробраться к ней в дом? — задумчиво проговорил Жан.

— Ну, не знаю, — ответил Том, — а если не получится?

— А у нас есть выбор?

Рассуждая подобным образом, они пришли на стоянку. Войдя в дом, Жан первым делом бросил взгляд на кровать.

— Ушел, — досадливо поморщился он. — Этот парень мог рассказать нам много интересного и полезного.

— Жаль!

— Ну, что ж, надо перекусить и набросать план дальнейших действий.

Подойдя к беседке с солидными запасами провизии, они обнаружили там свою «находку». Он сидел, подперев подбородок руками, и внимательно наблюдал за их передвижениями. Том протянул ему свободную руку.

— Давайте знакомиться. Я Том, это Жан.

— Фредо, — хрипло представился парень, проигнорировав протянутую руку.

— Как вы? Надеюсь, лучше? — продолжил разговор Том.

— Лучше? — усмехнулся Фредо. — Если это можно назвать «лучше», то да. Вы ходили на поляну?

— Да, мы были там, — хором ответили мужчины и переглянулись.

— Вы видели Энигму? — таким же тусклым, но злым тоном спросил Фредо.

— Это допрос? — не выдержал Жан, начиная закипать, а потом примирительно поднял ладони перед грудью. — Послушайте, Фредо, вы вчера начали свой печальный рассказ. Вероятно, информация, которой вы владеете, поможет нам уничтожить пришелицу.

Фредо тоскливо подпер голову рукой и уставился в пространство мутным взглядом. Поняв, что сопротивление сломлено, мужчины накрыли на стол и уселись напротив нового знакомца в предвкушении продолжения загадочной истории.

— Итак, девушка выходила из реки… — на всякий случай напомнил Том.

Похожий на манекен с остекленевшими глазами, Фредо начал рассказ.

— Ее распущенные волосы цвета спелой пшеницы отливали золотом при каждом движении. Незнакомка улыбнулась, и ее лучистые глаза остановились на мне. Я даже не понял, как красавица очутилась рядом со мной. Она кружила, как хищник, поймавший добычу и, прежде чем растерзать ее, решивший поиграть. Я никогда в жизни не испытывал ничего подобного. Все во мне затрепетало, а каждая клетка дрожала. Красавица положила руку мне на грудь, прислушивалась к чему-то. Сердце мое замерло, а через долгое мгновение оно словно одумалось и пошло вновь.

«Кто ты?» — спросила она своим необыкновенным, теплым и мелодичным голосом.

«Никто», — почему-то ответил я.

Девушка рассмеялась: «Я так и подумала!»

— Если бы вы слышали ее смех!

— Для полного счастья нам только не хватает ее смеха, — пробормотал Жан.

Фредо посмотрел сквозь Жана и продолжил:

«Ты забавный, — опять произнесла она, — и не боишься меня».

«Странные слова ты говоришь, — ответил я, — тебя надо боготворить, а не бояться! Ты кто?» — решился на вопрос я.

«А ты как думаешь, человек?» — вопросом на вопрос ответила она.

«Эльфийка», — почему-то подумалось мне. — Я вдруг вспомнил любимых героев сказок сына и пытался разглядеть длинные кончики ушей, которые должны были скрываться за волосами незнакомки. Она опять рассмеялась, а ее глаза начали темнеть.

«Угадал», — ответила она на мое мысленное предположение.

— Она играла с тобой, как тигрица с олененком, — с тоскливой усмешкой прокомментировал Жан.

На этот раз Фредо ему ответил:

— К сожалению, я понял это, когда было уже поздно, — а потом, опустив голову, продолжил рассказ. — Но тогда волна восторга и бешенного, никогда ранее не испытанного желания с головой захлестнула меня. Я ощутил себя героем новой сказки, где возможна любовь волшебницы и человека.

«У тебя богатое воображение, — опять прочитав мои мысли, промурлыкала она, — иди ко мне».

— Я был вне себя от счастья. Она подвела меня к одному из отполированных камней и уложила, как жертвенного барашка. Окажись у нее в руках кинжал, я даже и не дернулся бы, наоборот, устроился бы поудобней, чтобы облегчить ее задачу. На тот момент моя жизнь, все мое существо растворились в ней. Безумная любовь унесла мою душу в неведомые доселе дали. Казалось, мир закрутился смерчем вокруг нас. Я умирал и рождался вновь. Осколки сознания разбились о безумную страсть. Сколько прошло времени, не помню. Не помню, как я очутился у домика. Жена и сын были страшно расстроены моим долгим отсутствием.

«Где ты был? — спрашивали они. — Мы кричали. Разве ты не слышал?»

Не слышал? Жену я не слышал даже тогда, когда она повисла на мне, боясь отпустить и потерять вновь.

«Заблудился», — только и нашел, что ответить я.

«Я тебя одного никуда больше не отпущу», — заплакала жена.

Лучше бы мы тогда уехали.

Жан и Том переглянулись, а Фредо опять прервал рассказ, пытаясь заново прочувствовать, что стало причиной его несчастья.

— На следующий день я опять удрал к реке. Поляна была пуста. Пытаясь найти мою эльфийку, я как ошалелый носился, методично обшаривая все гроты и нагромождения черных камней. Через какое-то время красавица появилась вновь, и безумие, рожденное прошлым днем, опять захлестнуло меня. Такое не забыть! Даже сейчас, после всего, что со мной произошло, я опять хочу к ней.

Мужчина закрыл глаза руками и затих. Жан как никто другой понимал Фредо. Ночи любви, проведенные с Венерой, прочно засели в его душе. Ни одна земная женщина не могла играть на струнах тела так, как существа из мира живых Богов. Одно удивляло Жана — Энигма вела себя, как взбалмошная Красная королева из Зазеркалья: одних казнила, других любила, с третьими играла, как кошка с мышью. Энигма теперешняя очень уж отличалась от того чудовища, с которым он познакомился ранее. Она очеловечивалась что ли?

Фредо, сидящий по-прежнему с закрытыми глазами, продолжил рассказ:

— Я уговорил жену остаться в лесу еще на несколько дней. Погода стояла замечательная, и мы гуляли в лесу, плавали, ловили рыбу и жарили мясо на углях. Но я думал только о моей эльфийке. Чудесным образом она появлялась, когда я оставался на поляне один. Жена была в замешательстве, ведь я исчезал, а потом появлялся отрешенный и обессиленный.

«Что с тобой происходит?» — допытывалась она.

Я же придумывал всякие отмазки и небылицы. С каждым разом она верила все меньше и меньше, но мне было все равно. Я забыл об осторожности. Мысли об Энигме лишали остатков разума. Когда мы очередной раз возлежали на камне, предаваясь преступной страсти, я услышал стон, но не сразу обратил на него внимание.

«Папа!» — закричал Альберт.

Эльфийка мгновенно взвилась, в чем была, вернее, без всего. Фантастически, безумно красивая. Рядом с камнем стояли жена и сын.

«Посмотри, какие человечишки к нам пожаловали», — промурлыкала она.

С трудом стряхнув волшебные чары, я смог посмотреть на своих родных людей. Энигма же кружила вокруг них, как коршун, узревший добычу. Ее тело окутала фосфоресцирующая дымка.

«Вы неосторожны», — сказала она, обращаясь к моим жене и сыну.

Я меж тем старался как можно быстрее одеться.

«Что мне с вами делать?» — продолжила Энигма, на этот раз обращаясь ко мне.

«Будь милосердна, любовь моя, разреши нам уйти», — заикаясь пробормотал я, почувствовав угрозу в ее голосе. Глаза Энигмы стали черными, а зрачки вытянулись в щелки. Что-то змеиное промелькнуло перед нашими взорами.

«Бог мой», — ужаснулся я.

«Бог?» — Энигма рассмеялась, но смех ее был страшен.

Я подбежал к родным, пытаясь закрыть их собой. Бесполезно.

«Только сейчас я ощутила, что голодна-а-а-а», — прошептала она. Ее волшебный голос перерастал в ультразвук.

Завыли волынки. Тела жены и сына начали вибрировать в такт ее ору и светились изнутри. Они раскинули руки, и восторженные глаза остановились на своей госпоже. Исходившее из них сияние плавно перетекало в Энигму, питая голодного монстра, каким она стала, перестав себя контролировать.

Вены на лбу Фредо набухли, а глаза засверкали. Он вдруг заговорил гортанным, срывающимся от рыданий голосом.

— В их лицах было вселенское счастье и безумная тоска. Не передать словами тот ужас, который выпало мне испытать. Она пила их души, как молочный коктейль, причмокивая и облизываясь.

Он поперхнулся и остановился. Слушая рассказ Фре-до, у мужчин возникло твердое убеждение в противоречивости его чувств. С одной стороны горе от потери семьи захлестнуло его с головой, он был в ответе за происшедшее с ними, а с другой… он безумно желал, а, возможно, и безумно любил Энигму, несмотря на ее адскую сущность.

— В нашем мире этой твари постоянно нужна энергетическая подпитка, — хмуро произнес Жан. — Там же, в Зазеркалье, она питала только тело, пожирая все, что движется. Когда мы с Томом услышали ее зов, то с трудом совладали с телом, готовым подчиниться воле этого существа. Помогла только… помогло только чудо. Как ты совладал с собой?

— Я ничего не чувствовал, вернее чувств было много, они смешались, разрывая на части мою душу.

Фредо говорил, не останавливаясь. Потребность поделиться пережитым была для него важнее всего, но исповедь получалась страшной.

— Когда души были выпиты, и чаша опустела, она шумно выдохнула. Жена и ребенок заколыхались на ветру, словно шарики, надутые гелием. Их глаза неотрывно смотрели на свою госпожу, а она уставилась на меня.

«Человек, мне не нравится твой взгляд, совсем недавно ты смотрел на меня по-другому».

«Ты все уничтожила и растоптала. Забери мою жизнь, она теперь мне не нужна», — сказал я и приготовился принять свою смерть.

Она рассмеялась. Словно серебряные колокольчики зазвенели вокруг. Но этот смех сотрясал, слезы все-таки брызнули из глаз и потекли по щекам.

«Нет, человек, ты будешь жить!»

Сказав это, Энигма начала таять, а следом за ней исчезли Дебора и Альберт. Поляна опустела. Я раньше считал, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на обустройство вечности. Как я ошибался. Ведь если живет и процветает тварь из ада, то где-то есть рай?

Фредо опять замолчал, а в глазах стоял вопрос. Он словно ждал подтверждения его догадки. Страшные картины пережитого отчетливо читались в его безумном взгляде.

«Как он сможет с этим жить?» — постоянно спрашивал себя Жан, глядя на измученного воспоминаниями мужчину.

Встретившись глазами с Томом, они поняли друг друга без слов. Для выздоровления его души потребуется чудо и долгие годы. Такое не проходит бесследно.

— Как ты встретился с моим двойником? — наконец, спросил его Жан.

Фредо вздрогнул от голоса молодого человека и, глубоко вздохнув, продолжил рассказ.