Джексон кивал головой в такт музыке, делая вид, что хорошо проводит время. Его другой брат — Эллиот, наконец, появился и занял свою обычную должность самопровозглашенного ди-джея. Он подключил свой ноутбук к паре колонок чудовищного размера и надел огромные наушники. Как правило, Эллиот предпочитал руководить музыкой, чтобы ему не приходилось ни с кем танцевать или разговаривать. Вернее, чтобы не иметь дело с людьми, которые подходили и пытались с ним поговорить.
К счастью, Джексон успел перехватить его прежде, чем тот успел попросить узнать побольше о друге Ридли Дэвиде. Если кто и мог разгадать какую-либо тайну, так это Эллиот.
Беннет же находился на другом конце двора, присматривая за мальчиками, пока те играли. Николас был рядом с ними, флиртуя с симпатичной блондинкой в мини-юбке. Девушки танцевали, парни наблюдали, и было много еды.
Во всех отношениях это точно была успешная вечеринка.
Кроме того, что он не мог оторвать глаз от своего временного гостя. Гостьи.
— Как хозяин этой вечеринки, ты должен улыбаться время от времени. Веди себя так, будто тебе весело. — Мара появилась у его левого локтя, похожая на клона Софии Вергары в выглаженных белых шортах и майке.
— Я веселюсь. Особенно сейчас, когда ты здесь. — Джексон подмигнул ей.
Флирт с Марой был давней традицией в их группе, частично потому, что она была лёгкой на подъём и задорной девчонкой, а частично потому, что это злило Мэтта. Джексон нахмурился, вспомнив о дыре в стене гостиной.
Словно почувствовав направление его мыслей, Мара тоже нахмурилась:
— Я беспокоюсь за Мэтта. Ты поговоришь с ним?
— Конечно. Ридли смогла успокоить его раньше, так что теперь, думаю, он в порядке. Но, надеюсь, я смогу уговорить его поговорить со мной прежде, чем он разрушит что-нибудь еще.
Мара коротко кивнула, а затем удивила его, порывисто обняв его за шею. Джексону пришлось быстро переложить пиво в левую руку, чтобы не уронить его или не расплескать его на себя и Мару. Когда она отстранилась, Джексон заметил, что ее глаза подозрительно увлажнились.
— Пожалуйста! Боже, только не начинай плакать!
— Прости. Я в порядке. Не смотри на меня так панически. — Она провела пальцем под глазами. — Был очень тяжелый период, когда он вернулся из Ирака. Затем все это с Трентом…
Мара слегка покраснела и отвела глаза.
Шутки в сторону, он никогда не воспринимал флирт с Марой всерьёз, поэтому не мог отрицать, что мысль о ней и Тренте как паре, была просто… странной. Как бы она не была красива было слишком похоже на то, будто бы он приударил за собственной сестрой, если бы она у него была.
К тому же, если честно, она не в его вкусе.
Синтия вела себя тихо, больше любила играть на пианино и петь мальчикам, чем общаться. Каким бы диким и общительным он не казался своим друзьям, ему больше по душе было общаться со спокойными, замкнутыми женщинами.
С такими женщинами, как Ридли.
— Джексон, вот ты где! — раздался голос.
Он повернулся и застонал.
Какого черта она здесь делает?!
Алана, как обычно неуместно одетая в какое-то белое шелковое платье, пробиралась через лужайку на тонких, как иголки, каблуках.
Мара тоже повернулась, а увидев Алану, кинула на него жалостливый взгляд:
— Пожалуйста, скажи мне, что ты с ней больше не встречаешься?
Однако Алана добралась до них прежде, чем Джексон успел ответить. Ее взгляд остановился на Маре:
— О, привет, Мона! Давно не виделись.
Мара даже не потрудилась ответить, просто развернулась и ушла.
— Что ты здесь делаешь, Алана? — Джексон не стал утруждать себя любезностями с этой женщиной. Учитывая ее прошлое поведения, та появлялась только тогда, когда ей что-то было нужно. Оставалось только заставить ее признаться, что именно.
— Я вспомнила, что ты каждый год устраивал свою маленькую вечеринку в честь Дня памяти. Я просто рискнула и решила заскочить, — оглядывая собравших гостей Джексона и его родственников, Алана слегка поморщилась в отвращении при виде столов, уставленных закусками и напитками для пикника.
— Не понимаю, почему ты не поручишь это обслуге.
— То, что ты помнишь дату, не объясняет, почему ты здесь. Мы расстались год назад.
— Мы расстались десять месяцев назад. Я думаю, мы были немного опрометчивы, — мурлыкнула Алана, демонстративно в наигранном смущении разгладив несуществующую складку на своем платье. Это было так непохоже на нее. Алана никогда не была застенчивой и никогда не показывала, насколько она взволнована.
— Ты спала с моим ассистентом.
Странно, что произнести это вслух оказалось не так сложно, как несколько месяцев назад. Алана, казалось, была обескуражена его грубым заявлением, но быстро взяла себя в руки, напустив на себя благодушный вид и приторно мило улыбнулась.
— Я не спала с ним. Это было недоразумение. — Алана попыталась дотронуться до его руки, но Джексон тут же отступил от нее.
— Не думаю, что я неправильно понял, как ты характерно нагнулась над его столом. И да, не то, чтобы это имело значение, но я встречаюсь с кем-то другим. — Непрошенная ложь словно сама, легко и непринуждённо, соскользнула с его языка.
Дерьмо!
— Да? С кем? Это та девушка Мона, не так ли? У нее всегда были чувства к тебе. — Алана скрестила руки на груди.
— Это не Мара. Ты ее не знаешь. — Джексон действительно не пытался ранить ее чувства, но, возможно, узнав, что у него есть девушка, Алана все-таки действительно поймет, что между ними все кончено.
Не сильно напрягаясь, Джексон все-таки попал в самую точку.
— Послушай, мне жаль, что между нами все так закончилось, но я двигаюсь дальше и предлагаю тебе сделать то же самое, — радуясь в душе, что на этот раз последнее слово осталось за ним, Джексон развернулся, чтобы уйти, но замер как вкопанный.
Ридли стояла прямо за ним, широко распахнув глаза, и, видимо, наблюдая за происходящим.
* * *
— Ох, это просто замечательно! У этой сучки хватило наглости появиться здесь! — Мэтт оглянулся и нахмурился. Услышав его восклицание, Ридли повернулась и посмотрела в том же направлении, куда смотрел Мэтт, но там было так много людей, что она не могла понять, на кого именно он смотрит.
До того момента, пока ее взгляд не остановился на Джексоне и Маре, разговаривающих с красивой женщиной в коротком белом платье.
— Кто это? — Ридли ненавидела себя за ревностное любопытство, что вдруг накатило на нее, и особенно ненавидела то, что так сильно хотела получить ответ на свой вопрос.
Женщина была высокой и худой, с длинными вьющимися каштановыми волосами. Ее смуглая кожа выглядела настолько ухоженной, словно она «отфотошопила» себя перед выходом из дома. В этот момент она непринуждённым, но отточенным жестом перекинула свои длинные волосы через плечо и улыбнулась Джексону.
Ридли возненавидела ее с первого взгляда.
Мара же развернулась и отошла от них, было заметно, как ее плечи были напряжены, а губы искривились в оскале.
Мэтт усмехнулся и бросил пустую бутылку пива в один из мусорных баков неподалёку:
— Это стерва — бывшая Джексона. Похоже, она уже разозлила Мару. Как обычно.
Ридли все так же внимательно наблюдала за тем, как Джексон скрестил руки, а его язык тела сообщал, что он определенно не хотел быть там.
Мисс «Фотошоп» явно не понимала этого потому, что продолжала придвигаться к Джексону все ближе и ближе, наклоняясь к нему, когда что-то говорила, даже в тот момент, когда он отклонился.
Ридли непроизвольно сжала кулаки.
Не думая о том, что она делает, она вдруг обнаружила, что движется в их направлении.
— …Мне жаль, что все так закончилось между нами, но я двигаюсь дальше и предлагаю тебе сделать то же самое. — С этими словами Джексон обернулся именно в тот момент, когда Ридли подошла к ним.
У нее пересохло во рту.
Бравада, которая заставила ее пойти туда, не распространялась на то, чтобы сказать что-то вразумительное, кроме как:
— Эй..! Мне было интересно, куда ты ушел?…
Другая женщина посмотрела на нее сверху вниз, но не протянула руку:
— Я Алана. Не думаю, что встречала тебя раньше.
— Приятно познакомиться. Я Ридли.
Джексон обнял ее и прижал к себе.
— Привет, малышка. Я не хотел бросать тебя. — Он прижался носом к ее волосам и приобнял за талию, по-хозяйски расположив на ней свою горячую ладонь.
Ридли кинула на него изумленный взгляд, но быстро скрыла свое удивление за яркой улыбкой. Ее пульс участился, когда она прижалась к груди Джексона. Она не должна испытывать такого удовлетворения, видя, как глаза другой женщины сузились при ласковом жесте, но испытывала. И оно ей безумно нравилось.
Если Джексон хотел, чтобы она подыграла ему, чтобы избавиться от прилипчивой бывшей, то она могла это сделать. В этом не было ничего особенного, несмотря на то, что ее либидо внезапно проснулось и стало вдруг отплясывать самбу. Нужно быть мёртвой, чтобы не реагировать на изгибы и игру мышц Джексона под тонкой рубашкой с короткими рукавами, которая была на нем.
Особенно, когда он держал ее так крепко, что она прижималась к его мускулам.
— Не беспокойся, все в порядке. — Ей удалось вытолкнуть из себя эти слова, в тайне надеясь, что ее голос не выдаст, на сколько, на самом деле, она была возбуждена.
Он пахнет невероятно! И так сладко!
— Я просто тусовалась с Мэттом и смотрела, как играют мальчики. Простите, я ненавижу быть скучной на вечеринках, поэтому, думаю, пойду наверх и прилягу.
Она решила, что это оправдание не хуже любого другого. Одно дело — играть влюбленных в течение нескольких минут, чтобы обмануть его бывшую, и совершенное другое — находиться так близко к Джексону слишком долго, не растекаясь лужей у его ног.
Без сомнения, они уже привлекли внимание.
Ридли оглянулась и наткнулась на ледяной взгляд Ника. Она улыбнулась ему, но он не улыбнулся в ответ.
В чем его проблема?
— Ты здесь живешь? — подозрительно спросила Алана. — Кто ты, одна из его маленьких кузин?
Ридли рассмеялась бы при любых других обстоятельствах. Она привыкла к критике. Когда люди узнавали, кто ее сестра, их первым вопросом обычно был: «почему ты выглядишь так»?
Она была невосприимчива к грубости в этот момент и, конечно же, не собиралась обижаться, когда критика исходила от женщины, которая выглядела так, как будто у нее были птичьи перья или что-то такое же смешное, прилипшее к ее ресницам.
— Да, я живу здесь.
Ирония состояла в том, что ей даже не пришлось лгать. В настоящее время она живет здесь и если ее сестра не передумает, позволить ей остаться в своем доме одной, она будет здесь, пока не вернется Рейна.
Рука Джексона ощутимо сжала ее талию прежде, чем он повернулся, чтобы посмотреть на нее. Благодарность плескалась в его взгляде, и Ридли заметила, как разгладились морщинки в уголках глаз, выдававшие его напряженное состояние.
В этот момент Ридли испытала всплеск горячего желания защитить Джексона.
«Кошачьи бои» были не в ее стиле, и она никогда не была той, что запросто может поучаствовать в словесной перепалке. Она всегда придерживалась мнения, что если мужчина хотел быть с ней, он должен был сказать другим женщинам, что он занят.
Точка.
Но в этом случае Джексон не только не был ее парнем, но и она могла чётко прочесть сигнал SOS, который посылал бедняга.
Эта девушка явно принадлежала к тому типу дам, который не примет «нет» за ответ, и как друг Джексона она была более чем счастлива помочь ему избавиться от этой «кошки-в-период-течки».
— Как я уже сказала, я иду наверх отдохнуть. Ты со мной? — спросила она.
Джексон, не отрывая от нее взгляда, медленно кивнул, как будто не мог поверить в то, что она говорила. Алана наблюдала за ними, слегка приоткрыв рот, и Ридли провела пальцами по губам Джексона. Когда они с Джексоном уходили, Ридли обернулась, хитро подмигнув Алане:
— И если Джексон и я кузены, то я почти уверена, что мы оба попадём в ад.
* * *
Она правда только что это сказала?!!
Джексон прекрасно понимал, что играет с огнём. Он не мог объяснить, что заставило его сделать это.
Одно дело сказать Алане, что он встречается с кем-то другим, но втягивать Ридли в эту игру без разрешения было просто по-свински. Ему повезло, что она вообще согласилась.
Конечно, он не ожидал услышать, как она заступится за него своим сладким, как мёд, голосом. Она не только утащила его от Аланы, но и хитро намекнула, что они ускользают, чтобы заняться сексом.
По крайней мере так это истолковал он.
Он не был уверен, хотела ли она, чтобы это прозвучало именно так… ну, или его член завладел его слухом.
В любом случае он не собирался сопротивляться, если она вдруг захочет затащить его наверх. Даже если это действительно был просто сон.
— Прости, наверное, мне не стоило этого говорить. Она просто меня разозлила! Одна из твоих кузин! Серьезно?!! Кто так обнимает своего кузена? — Ридли покачала головой. — Я не буду спрашивать, почему она тебя так прижала. Она очень симпатичная. Кроме невероятных предметов, прилипших к ее ресницам, и фунту макияжа.
— Без комментариев. Но я готов признать, что большинство моих отношений были довольно поверхностны. Мои друзья подталкивали меня вернуться на арену знакомств после…
— После смерти твоей жены. Все в порядке, Мэтт рассказал мне. Мне действительно очень жаль. — В знак поддержки Ридли сжала его руку.
Его жена обычно была темой, которую Джексон ни с кем не обсуждал. Часть его злилась на то, что Мэтт рассказал ей, но другая была рада.
Джексон не мог понять почему, но по какой-то причине он не противился тому, чтобы говорить об этом с Ридли. Она, казалось, действительно сожалела о его боли, понимала её, а не просто говорила это, чтобы набрать очки, как большинство женщин, которые, в конце концов, узнавали об этом.
— Спасибо. Это было трудно, и через некоторое время я начал встречаться, чтобы заткнуть всех остальных. Уверен, ты можешь себе представить, с какими женщинами они меня сводили.
— Эй, я не осуждаю тебя1 Моя собственная сестра, очевидно, думает, что я ханжа и должна переспать с «настоящим мужчиной», как ты.
Джексон от неожиданности поперхнулся, отпустив ее руку, чтобы ударить себя по груди:
— Что?!!
— Я знаю. Безумие, правда? — Ридли продолжила, даже не обратив внимания на то, в какое возбуждение пришел Джексон.
Он засунул руки в карманы и попытался задрать штаны повыше, чтобы прикрыть эрекцию.
— Она действительно так сказала?
— По большей части, да. Она знает, что ты в моем вкусе, поэтому считает, что я должна использовать это время, чтобы соблазнить тебя. Конечно, я сказала ей, что прямо сейчас и займусь этим. — Ридли засмеялась и прикрыла лицо руками. — Вау, это еще более неловко, чем в первый раз, когда я произнесла это!
— Господи, Ридли. — Джексон прижал руку к сердцу, которое теперь билось так сильно, что он боялся, как бы оно не выпрыгнуло у него из груди и не упало на траву. — Если бы я действительно думал, что ты это имеешь в виду, ты бы нигде не была в безопасности.
— Джексон… — взмолилась она. — Не смей смеяться надо мной!
Она посмотрела на него сквозь пальцы.
— Я не смеюсь над тобой, поверь мне. — Он подошел ближе и, перехватив ее руки у лица, потянул их вниз, крепко держа в своих. Она смотрела широко раскрытыми глазами, как он опустил голову, приоткрыв губы.
Было миллион причин, из-за которых эта идея была плохой.
На самом деле только вчера вечером он мысленно перечислял их.
Однако вдруг он не смог придумать ни одной. Когда он нацелился на ее рот, все, что он мог видеть, это то, что ее нижняя губа была немного полнее верхней. Он собирался прикусить эту пухлую губу.
И тут появился Мэтт.
— Эй. Посмотри, кто только что приехал!
Джексону потребовалось несколько мгновений, прежде чем он смог оторвать взгляд от Ридли. Она зажмурила глаза и испустила мягкий вздох, ее дыхание лёгким ветерком скользнуло по его щеке.
А в его голове пронеслось столько мыслей, и все они кричали ему, чтобы он поднял ее, перекинул через плечо и отнёс в дом. Тогда они могли бы «заняться этим», как она шутливо выразилась.
Только он не стал бы ходить вокруг да около.
— Джексон? Вам двоим нужно пару минут?
Он встретился с удивлёнными глазами Мэтта, который указывал пальцем в сторону.
То, что Джексон увидел, мгновенно охладило его. Он глубоко вздохнул и отступил от Ридли:
— Мы определенно позже продолжим этот разговор.
Затем он повернулся к пожилой паре, идущей в их направлении.
— Мама! Папа! Сюда! — Он махнул рукой, чтобы привлечь их внимание.
Алана, которая стояла в стороне, наблюдая за ними, тяжело вздохнула и поспешила в противоположном направлении, практически сбегая от них, от чего ее короткое платье задралось.
— Ну, и что же ее так взволновало? Не то, чтобы я не была рада, что она, наконец, ушла… — произнесла Ридли.
Джексон рефлекторно притянул ее к себе. Нет, он совершенно не пытался обмануть своих родителей. У его матери были глаза, как у ястреба, и он не пытался обмануть ее еще с тех пор, как был подростком.
Вдруг Джексон осознал, что на самом деле хочет познакомить Ридли со своими родителями только потому, что она ему нравится.
— Она никогда не ладила с моей матерью. Она, наверное, боится встретиться с ней лицом к лицу. Моя мама иногда немного… пугает.
Прежде чем Ридли успела ответить, подошли его родители. Отец тотчас же притянул Джексона в крепкие объятья:
— А вот и мой мальчик!
Джексон рассмеялся и обнял его в ответ, радость отца была искренна, а потому заразительна. Марк Александр умел устраивать вечеринки на каждом собрании и относился ко всем, кого встречал, как к членам семьи.
Помимо волонтёрской работы, наставничества в их церкви и приёма большого количества летних работников, ему было важно и необходимо, чтобы у местных мальчишек могла быть оплачиваемая работа, и он всегда помогал другим при необходимости.
Когда Джексон был моложе, ему было трудно понять, почему его отец отдавал так много своего личного времени и энергии чужим людям. Иногда Джексон сомневался, в искренности людей, что пользовались гостеприимством его отца.
Теперь, когда он стал старше и, вероятно, мудрее, он видел действия своего отца такими, какими они были на самом деле, и какой результат они производили.
Добрыми.
Джексон обнял мать и нежно поцеловал ее в щеку, а затем замер на несколько мгновений, чтобы доставить ей радость материнской заботы о нем, с любовью наблюдая, как она придирчиво оглядывала его, нежно оглаживая его плечи. После нескольких восклицаний о том, какой он худой и как ему нужно лучше заботиться о себе, он, наконец, смог вставить слово.
— Мама, папа, я хочу познакомить вас с Ридли Уэллс. Ридли моя соседка и живет на соседней улице. Ридли, это мои родители, Марк и Джулия Александер.
Ридли взглянула на него и мягко улыбнулась с облегчением, когда он ничего не сказал об произошедшей с ней ситуации. Она ненавидела то чувство стыда, которое появлялось у нее, стоило ей только вспомнить об этом. Его родители точно не будут винить ее за сложившиеся обстоятельства, в виду которых она теперь проживает у Джексона. Во всяком случае его мать, вероятно, укутала бы ее и ворковала над ней точно так же, как делала это со своими собственными детьми.
— Здравствуй, Ридли! Я так рада, что ты решила присоединиться к нам сегодня. — Мать Джексона обняла ее, а с его отцом они обменялись рукопожатиями.
— Джексон настойчиво приглашал меня. Жаль, что у меня не было времени что-то приготовить.
Глаза его матери загорелись:
— Все в порядке, дорогая! Тебе нравится картофельный салат? Мой находится в конце стола в красно-белой миске.
— Я обязательно попробую. Мой картофельный салат никогда не был чем-то особенным, но я делаю очень хороший салат из морепродуктов. Это одно из любимых блюд моей сестры.
Джексон был поражён. В тот самый единственный раз, когда он познакомил Алану с родителями, они весь вечер вели неловкую беседу. У Ридли, казалось, не было никаких проблем в общении с ними. Когда он вернулся от своих размышлений к их разговору, отец уже пытался убедить Ридли приготовить ему салат из креветок.
— Папа! Она здесь не для того, чтобы работать. Ты отпугнёшь ее.
В ответ отец лишь подмигнул ему и многозначительно и в то же время вопросительно кивнул в сторону Ридли.
Джексон медленно покачал головой, надеясь, что отец поймет, что они просто друзья. Идея быть просто друзьями с красивой женщиной была чужда его отцу… ну, и почти каждому парню, которого он знал. Но после прошлой ночи они безусловно уже не были чужими друг другу, хотя и не были пока любовниками.
Он должен дать ей лучшее.
— Ох, дорогая. Что с тобой случилось?
Когда Ридли напряглась, он понял, что мать заметила синяки, которые она пыталась прикрыть рубашкой с длинными рукавами.
— Ох, ничего страшного. Я попала в… аварию, — запнулась она.
— Это выглядит очень плохо! — Джулия взяла Ридли за запястье и закатала рукав, чтобы рассмотреть следы на запястье.
— Мам, не надо… — Джексон предупреждающе покачал головой.
Глаза Джулии расширились, и она снова посмотрела на Ридли, которая потянула вниз рукава своей рубашки. Затем она коротко кивнула ему, как бы говоря: «мы позже поговорим об этом». Джексон не сомневался, что его мать захочет услышать всю историю, как только сможет остаться с ним наедине.
— Ну, надеюсь, мы будем чаще видеться. Такая красивая девушка! — Она крепко обняла Ридли, немного раскачивая ее в своих объятьях. Когда Джулия, наконец, отпустила Ридли, то нежно провела рукой по волосам, от чего Ридли покраснела.
— Спасибо.
— Извините, детки, но мне пора поздороваться с остальными членами семьи. — Джулия повернулась к Джексону. — О, и я нашла для тебя няню, Джексон! Помнишь Мисс Бесси из церкви?
— Мисс Бесси? Она нянчила меня. И я почти уверен, что даже тогда она была очень старой.
Его мать предупреждающего сузила глаза.
— Не то, чтобы это имело значение, — быстро добавил он. — Спасибо за рекомендацию, мама.
— Всегда пожалуйста. Я хочу, чтобы о моих малышах хорошо заботились. Кстати, у меня появились новая двухъярусная кровать для мальчиков. Почему бы тебе не оставить их в воскресенье, чтобы они могли провести несколько дней со мной? Это бабушкин долг провести время с моими маленькими негодяями. — Она взглянула на Ридли с хитрой улыбкой. — Ты можешь взять с собой Ридли. Мы будем рады видеть вас на воскресном ужине.
Джексон понимающе улыбнулся:
— Точно. Спасибо, мам. Я займусь этим.
Он наклонился, чтобы мать могла поцеловать его в щеку прежде, чем его родители отошли к столу, где стоял Эллиот, качая головой в такт звучащей музыки.
— Твоя мама — это что-то невероятное. Мне показалось или она сводничает? — спросила Ридли.
— Это значит, что ты ей понравилась. Она, наверное, надеется, что я использую свободное от детей время, чтобы угостить тебя вином и пообедать. — Джексон игриво подмигнул ей.
В этот момент они заметили, что Эллиот, заметивший подошедшую мать, сразу же выключил музыку и протянул ей микрофон.
— Когда она сказала, что ей нужно поздороваться с остальной семьей, я не думал, что она имела в виду речь.
Ридли повернулась к нему с широко распахнутыми глазами.
— Добро пожаловать в жизнь с Александерами!