Это (не) Игра! х1

Глава 16

— Новое оружие? Ты же понимаешь, что здесь конкретный облик и свойства предмета в реальности не имеют никакого значения? — Встретил меня голос мастера-из-песков, когда я, очнувшись в своём сне, моментально сместился в сторону и встал в стойку, отчего брошенный в меня кинжал бессильно зарылся в песок. Впрочем, мастер почти сразу оказался подле него, освободив оружие из плена. — Артефакты не помогут. Только навыки и умения…

Он налетел на меня с невиданным доселе энтузиазмом и решимостью, двигаясь совсем не так, как я привык. И если пару ударов я ещё успел отбить, и ещё одного — избежать на голых рефлексах, то следующий достиг своей цели, и я оказался на песке.

— Стойка.

Чертыхнувшись, я сплюнул осевшую во рту кровь и вскочил, вставая в стойку… и впервые за все эти ночи устремляясь в атаку. Осознанно, а не так, как было пару… десятков раз, когда я в неконтролируемом бешенстве просто пёр вперёд. Сейчас меня вёл холодный разум и твёрдое намерение показать, что чему-то я всё-таки научился, так что мне можно преподать ещё несколько новых уроков.

И мастер преподал, играючи опрокинув меня на спину и прибив кинжалом к песку. Условно, конечно: длины бы ему для такого не хватило, но удар снизу-вверх по грудине с последующим её пронзанием ощущался именно так

— Что-то новенькое… — Пробормотал я только для того, чтобы не молчать, поднимаясь с песка. С момента лишения голоса возможность поболтать хотя бы здесь воспринималась мною как бесценная отдушина, которой я начал пользоваться напропалую.

— Не думай. Повторяй. — Снова стычка, в которой я был вынужден действовать капельку иначе. Просто потому, что мощный силовой стиль не поспевал за тем искусством точечных уколов и разрезов, который мне сейчас демонстрировал наставник. Моё тело постепенно покрывалось всё новыми и новыми ранами… и не регенерировало! Оно что, восстанавливается лишь когда я совсем плох? Или вообще по команде мастера? Вот же ж дерьмо!.. — Это другая грань одного и того же стиля. Осваивай, если не хочешь снова испытать на себе моё недовольство!

Кинжал упал на землю, а после мастер просто и незатейливо рассёк мне глаза, как я звиггу когда-то. Добивающим стало лезвие кинжала, вошедшее меж рёбер и разрубившее сердце. Я упал, «наслаждаясь» всем комплексом свалившейся на меня боли, и только тогда тело начало регенерировать.

— Стойка!

Я поднялся через «не могу», как, впрочем, и обычно. Наставник меня не дожидался, так что отводить кинжал в сторону пришлось тут же: мягкий горизонтальный блок, нацеленный на то, чтобы вынудить противинка начинать движение заново или принимать навязанный ему рукопашный бой. И в этот раз мастер не стал отступать, и следующие полторы-две секунды мы боролись, пытаясь переиграть друг друга и дотянуться до уязвимых точек на теле оппонента.

Или я пытался, выдавливая из себя все силы и все умения, а мастер следил, чтобы я не расслаблялся? Скорее всего так оно и было, так как в миг, когда я почти дотянулся до его скрытого тканью горла, меня сначала что-то не особо сильно, но уверенно оттолкнуло, а после меня словно баран в живот боднул, бросив на серый песок. Я пропустил толчок коленом, выведший нас из клинча, и не успел среагировать на распрямлённую в быстром и точном ударе ногу.

Рёбра мне явно переломало, но регенерации я, поднимаясь, не ощущал. Болело всё, что могло болеть, но я не сводил взгляда с наставника, который с каким-то злобным удовлетворением на меня смотрел.

— Твоё молчание пугает меня сильнее попыток превратить меня в живой труп. — Произнёс я, сглотнув ставшую очень вязкой слюну. На спине и на лбу в то же время выступил холодный пот, а я отчётливо почувствовал, что… дрожу⁈

Ненависть поднялась откуда-то из глубин души мощной волной, смывая чужое воздействие, возвращая меня в норму и заставляя броситься вперёд. Я пытался контролировать каждое движение, но эмоции в качестве топлива значительно снижали критичность восприятия и способность к долгосрочному планированию. Я, очевидно, был быстрее и даже бил как будто бы сильнее, но лишился немалой части своей техничности, на которую обычно полагался.

Пришлось успокаиваться уже после того, как в затянувшейся стычке меня сначала обезоружили, а потом «убили», вогнав воронёное лезвие в глазницу.

Больно и неприятно, но привычно.

— Интересный способ сопротивляться чужой жажде убийства. — Подвёл итоги мастер, глядя на то, как я пытаюсь встать. В пылу битвы я этого даже не заметил, но он к такой-то матери повыбивал мне все суставы, которые теперь, нехотя встав на положенные места, жутко болели и мешали двигаться. — Инстинктивный, я полагаю. Твои попытки бороться с эмоциями увидит даже слепой, так что с этим нужно что-то делать…

— И много кто так может?..

Мне и правда стало не по себе от того, что любой сильный противник, оказывается, может вот так надавить. Словно в каком-то ранобэ про боевые искусства, которые я никогда не понимал и не признавал…

— Не каждый. Только сильнейшие. Прирождённые или приобретённые убийцы. Выпад! — Совершенно новое движение, за которым я едва поспевал взглядом, намертво отпечаталось в памяти… и закончилось в моей грудине. Вот же скотина, заговаривающая зубы! — Из тебя может получиться неплохая заготовка под такого. Но если ты хочешь рассчитывать на продолжение банкета, то тебе придётся найти способ открыть себе путь сюда снова.

— Снова? — Я нахмурился.

— Совсем скоро ты узнаешь всё, что тебе было обещано. Основы боя тебе уже известны. Основы всех трёх элементов моего стиля ты постепенно осваиваешь. Это — предел для того, что такие как ты называют «умениями». — Естественно, всё это говорилось не просто так, а под аккомпанемент непрерывного избиения вашего покорного слуги. Я адаптировался, но процесс шёл медленно: я слишком привык к «тяжёлой» части стиля мастера, и потому со скрипом воспринимал и сопротивлялся «среднему». — Чтобы узнать больше, тебе нужно «умение» выше рангом. И ты должен его добыть, если хочешь выжить.

— Ты говоришь так, словно и сам в этом не уверен…

— Так оно и есть. Я — не «игрок», но кое-что знаю от других таких, как ты. — Он оскалился. — А теперь тебе пора вздремнуть. Твой разум уже не выдерживает. Не стоит доводить себя до такого состояния в реальном мире, если хочешь продолжать эффективно тренироваться…

Последним, что я увидел, стал летящий мне в лицо кулак. А проснулся я за мгновение до того, как оказавшийся рядом дворф коснулся моего плеча: явно собирался меня разбудить.

— Похвальная бдительность. Но — время. Мы и так проспали дольше, чем было нужно для восстановления. Завтракаем и собираемся.

Я открыл было рот, но из него не вырвалось ни звука. Выругавшись про себя, я ограничился кивком и встал с прохладного пола, на котором проспал… ну, пусть будет «всю ночь». Светила тут всё равно нет, а биоритмы в таком месте работают так, как удобно конкретному человеку.

Наскоро перекусив свежим солёным мясом, разогретым на огне факела, мы быстро упаковались, — в частности, я запихал в инвентарь почти всё приготовленное и заготовленное мясо, так как дворф взял лишь несколько кусков, заныкав их в какие-то мешочки и подвесив на пояс, — после чего разблокировали ведущий в сторону крепости ход.

Могучая каменная плита отъехала в сторону, и в лицо дыхнуло затхлостью и сыростью.

— Держись чуть позади и будь готов ко всему. Если тут остались ловушки, то я их замечу, но нужно быть готовыми ко всему.

И мы двинулись вперёд, пройдя пару сотен метров, прежде чем дворф не припал на одно колено, разглядывая… следы? Я огляделся. Тут влажно, на стенах даже влага оседает грузными каплями. Сквозняк, опять же, да и тут всё было нараспашку до нашего появления. В таких условиях любой старый след стёрся бы, да и…

Пронзённый неожиданно возникшей догадкой, я достал из инвентаря пару сапогов моих неживых приятелей, которым уже не суждено снова потоптать землю. Сверившись со следом, я поставил рядом с ним соответствующий, — левый, — сапог, поднял — и щёлкнул пальцами, заменив тем самым восклицание типа «бинго!».

— Откуда у тебя эти ботинки? — Воззрился на меня дворф, прежде чем я вывалил перед ним груду костей, копьё, сети и одну сумку скелетов, набитую всяким барахлом. Всё это пришлось разложить в соответствующем порядке, чуть ли не куклу-мертвеца собрав, прежде чем до моего товарища-спутника дошло. — Нежить! В таком виде ты встретил их там, снаружи? И в сумке то, что они имели при себе?..

Пришлось продемонстрировать соль и разыграть сценку с выбрасыванием мяса, от которого, как я изобразил, зажимая нос и пожимая себе горло, «смертельно плохо пахло». Ну а сети и всякая металлическая мелочь была в сумке, так что дворф всё это и так заметил.

— Не против, если я позаимствую у тебя эту сумку? — Я хлопнул себя по лбу и кивнул: мог бы и сам догадаться, идиот. — Но то, что отсюда куда-то вовне ходит нежить, ещё и промышляющая сбором трофеев… это не к добру. Сами по себе низкоранговые восставшие не координируются и ничего не планируют, просто бродят по округе и бросаются на всех живых. Чтобы поставить перед ними задачу и разбить на отряды, нужна неживая тварь посерьёзнее. Хотя бы рыцарь смерти, а если масштабы серьёзнее, чем я думаю, то и целый лич.

Эти названия не сулили нам ничего хорошего, так что я демонстративно покосился на выход. На что дворф лишь качнул головой:

— Мы не выберемся отсюда через дыру, просто не заберёмся туда. Да и тебе, я так понимаю, нужно что-то добыть именно в крепости? — Я был вынужден кивнуть. — То-то и оно. Мой единственный шанс отсюда выбраться тоже здесь, и это — портальные залы моего народа. Если уцелел хотя бы один, то у меня хватит сил перебросить себя на этаж выше. Или нас обоих, но тебя должно будет вывести само Испытание, насколько мне известно.

Звучало до омерзения логично, но идти обниматься даже с рыцарями смерти, не то, что с личами мне как-то не очень хотелось. Но надо. Но нехочется. Но, опять-таки, надо.

А ведь там ещё мантикора драная может бесноваться…

Я махнул рукой и кивнул в сторону крепости: айда, мол. Дворф в темпе перераспределил свои вещи, взяв парочку вещиц из тех, что я нёс в инвентаре, — отдельная эпопея о том, как понять, что именно надо, и не сдохнуть от слабости в процессе достань-покажи-убери, — и мы продолжили путь.

Ловушек не было: их, очевидно, все «раздефузили» скелеты за всё то время, что шлялись туда-обратно. Самих немёртвых мы тоже не повстречали, спокойно добравшись до конца тоннеля, который вывел нас… в ещё один тоннель, но уже пошире и с многочисленными лестницами, тянущимися по левую и правую руку. Ещё тут были аппартаменты с решётками, кандалами и давно развалившимися койками, от которых остались лишь гнилые силуэты.

Мы вывалились прямо в местной темнице, в которой, к счастью, не было ни постояльцев, ни охранников.

— Сейчас мы у малых темниц, в подземельях нижнего двора. А нужно нам, я предполагаю, как минимум в подземелья верхнего двора: оттуда можно будет попасть и к портальным залам, и ко всем прочим важным помещениям крепости. Сможешь объяснить, что тебе вообще тут нужно? — Дворф воззрился на меня одиноким, чуть светящимся в полумраке взглядом, и я был вынужден изображать… что-то. Проще всего было показать ключ, как бы открывая им несуществующую дверь. Но остальное — увы, тут я бессилен. Вот как объяснить, что ключ может даже не здесь находиться? А то, что он по форме и не ключ вовсе?.. — Сокровищницы? Склады? Магическая башня? Нет? Значит, ты понятия не имеешь, где искать этот твой ключ?

Я развёл руками, параллельно продолжая осматриваться. Тут было довольно просторно и свежо, в отличие от тайного хода, который, к слову, закрываться не торопился: механизм двери с этой стороны грубо заклинили какой-то трубой. Варианты для того, чтобы куда-нибудь, да прийти, присутствовали в изобилии: лестницы, просто коридоры, двери…

Потеряться тут без проводника — плёвое дело, но судя по поведению дворфа он точно знал, какими тропами к какой части крепости можно притопать.

— Значит перво-наперво осмотримся здесь. Нужно понять, что за высшая нежить тут обжилась. Если шибко разумная, то к портальным залам только прорываться придётся, не иначе. Личи достаточно умны, чтобы защищать самые важные для себя помещения. А порталы ценны хотя бы как источник магии, прибывающей извне. — Дворф ненадолго замолчал, оглаживая бороду. Явно размышлял. — Искать здесь ключ, не зная даже, где он… будет сложно. Всё зависит от того, сколько нежити в постройках верхнего двора, и сможем ли мы тут безнаказанно ходить. Но в крайнем случае телепортируемся вместе: куда бы нас не закинуло, с тех этажей я смогу довести нас до Первого Города.

Надеюсь, за такой «скип» испытания с меня не сдерут три шкуры. Да и терять награды, которые могут встретиться дальше, жалко… но себя жальче вдвойне. У меня тут хрен пойми кто в крепости живёт, ещё и мантикора древняя сдесантировалась.

Впору думать о том, как бы свалить, а не о поиске всяких там ключей…

И мы пошли, тихо и медленно продвигаясь по коридорам, пересекая лестницы и осматривая помещение за помещением. На удивление тут оказалось не так уж и пустынно, и буквально на первом же хранилище, куда решил заглянуть мой проводник, я с радостью прикарманил целую россыпь стаканов и бокалов всех форм и расцветок, хоть и были они тут исключительно железные и минималистично-цилиндрические.

Дворф на мою радость смотрел с недоумением, но в итоге махнул рукой: много времени это дело не заняло, да и он сам нашёл, чем поживиться: здоровенный бочонок из чёрного дерева отлично сохранился, как сохранилось, по всей видимости, и его содержимое. По крайней мере, дворф залпом вылакал целый бокалище, после чего попросил меня попробовать сныкать бочку в инвентарь.

Влезла, хоть я и почувствовал, что вот он — предел вместимости, совсем близко.

— Не думал, что тут найдётся чёрное пиво, но это косвенно указывает на то, что нам стоит попробовать заглянуть в сокровищницу или склады верхнего двора. Пойдём, только тихо…

Учитывая тот факт, что я всегда молчал, и на мне не было брони, иногда позвякивающей, то присказка про тишину была им сказана самому себе. Пришлось пересечь ещё несколько длинных коридоров и внушительных лестниц, прежде чем дворф замер у очередного поворота, едва туда выглянув.

Он обернулся, и в его глазу я прочёл готовность к бою: видно, обойти это место было нельзя. Одними губами он прошептал что-то вроде «стража», после чего дождался моего кивка и невероятно быстро, чуть ли не на одном со мной уровне, ринулся на врага, которого я пока даже не видел. Пришлось прыгнуть следом, чтобы заметить лишь, как неповоротливый свиду дворф двумя хлёсткими ударами молота разметал по коридору косточки и доспехи пары скелетов, секунду назад занимавших места на посту по обе стены коридора.

Опыта мне не дало…

— Ускоряемся. Вполне может быть, что их упокоение заметят…

Слова у нас с делом не расходились, так что мы припустили дальше на всех парах. Повороты, коридоры, помещения… и скелеты, которых дворф своим оружием раскидывал, как детей. Пару раз мы притормаживали, и он объяснял мне, мимо чего мы проходим, интересуясь, не чую ли я своего ключа. Но я собакой не был и, естественно, не чуял ничего кроме прохладной свежести и, иногда, пыли. Убирались тут скелеты, что ли? Было бы интересно взглянуть на них со швабрами и тряпками в руках. Комичненько, ага.

Из важных помещений первам нам на пути встретился полупустой склад, содержимое которого, впрочем, заставило обычно хладнокровного в деле дворфа скинуть со спины рюкзак и начать пичкать его аккуратными, один к одному, слитками. Мне он тоже посоветовал «вынуть бочку нахер», — после того, как я показал, что больше в меня не лезет, — и фаршироваться местными металлами, ибо те были шибко ценными в Первом Городе. Просить меня дважды не требовалось, ибо тут мы не трупы обирали, а присваивали богатства рыцаря смерти или лича, так что наружу помимо бочки отправился и не особо ценный хлам: кости и часть самых многочисленных ингредиентов.

— Ох и обрадуется такому обмену тот, кто не дал всё это растащить за долгие века… — Покачал головой мой товарищ поневоле, аж просевший под весом своего рюкзака. Взял он немало, так как делили мы плюс-минус поровну. Мне отошло под сорок кило разных сплавов, и ему чуть поменьше: опасались, что рюкзак в рюкзаке, — я выдал ему второй, — всё равно порвётся. А то, что я выгрузил и бочку, и хлам — это на будущее, мало ли, что ещё попадётся по пути, что можно будет стащить на бегу? — Двигаем. Богатства богатствами, но прежде всего нам надо отсюда…

Иссиня-голубая вспышка перед глазами, краткий миг полёта, падение — и я услышал недовольную ругань по правую руку от себя. Глаза не торопились привыкать к темноте, различая лишь несколько синих огоньков, так что я, вскочив на ноги, достал факел из инвентаря…

«Ох ты ж! Здрасьте, что ли?» — подумал я, глядя на троицу приземистых, широкоплечих костяков в красивой, покрытой вереницами рун броне, плащах и с посохами в руках, в пустых глазницах которых ярким пламенем горели потусторонние синие огни. За их спинами я успел различить больше десятка громад в чёрных доспехах и с мечами наперевес, прежде чем в моём разуме громыхнул чужой голос:

— «Ну, здравствуй, Игрок. Или правильнее будет называть тебя вором, а⁈».

От громогласного голоса сознание я не потерял, но вот самообладание меня мигом покинуло. Следующую мысль я даже думать не стал, опасаясь, что её услышат эти существа. Но была она такова:

МЫ В ДЕРЬМЕ!