Иудаизм, если его правильно понимать, может спасти вашу жизнь от жалкой повседневности. Но больше ничего он вам дать не может. Он просто может сделать вашу жизнь более достойной. Цель – не в выживании еврейского народа. Это – средство. Главная цель – сделать мир таким, каким Бог создал его в начале Творения.
Своей еврейское натуре я благодарен за две вещи, которые оказались незаменимыми на нелегком жизненном пути. Так как я был евреем, то был избавлен от многих предрассудков, связанных с работой нашего разума. И, будучи евреем, я всегда был готов встать на сторону меньшинства и отказаться от отношений со «сплоченным большинством».
Стремление к знанию ради самого знания, почти фанатичная любовь к справедливости, стремление к личной независимости – вот традиционные еврейские черты, которые заставляют меня благодарить фортуну, что я – еврей.
После смерти Хаима Вейцмана в 1952 году премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион предложил Эйнштейну, страстному стороннику сионизма и человеку, серьезно относящемуся к еврейским проблемам, стать вторым президентом Израиля. Великий физик, не имевший пристрастия к дипломатической работе, поблагодарил Бен-Гуриона за честь, но отказался.
Иудаизм будет мешать вам лишь до тех пор, пока вы не начнете им гордиться.
Я считаю Паппенгейм героиней современного еврейского мира. Одна из первых феминисток, противница «белого рабства» и других видов проституции (пациентка Фрейда, известная также как Анна О) Паппенгейм была предана своему народу, осуждала тех, кто отказывается от своей идентичности. Она также выступала против несправедливостей, совершавшихся под именем еврейского права.
После Первой мировой войны были женщины, ничего не знавшие о судьбе своих пропавших без вести мужей. Так как еврейское право требует, чтобы какой-нибудь свидетель лично подтвердил смерть человека, эти женщины считались замужними (агунот) и не имели права повторно выйти замуж. На конференции Паппенгейм обратилась к немецким раввинам: «Джентльмены, когда капиталистические отношения не могли больше продолжаться без кредитной системы, ваши предшественники смогли найти в Галахе возможность обойти закон, запрещающий давать деньги в рост. Мне лишь остается считать, что Галаха в вашем понимании более озабочена экономическими проблемами, чем нуждами и правами этих несчастных женщин» (цит. по Эрнесту Саймону, «Современная еврейская этика», под ред. Марвина Фокса).
Я до сих пор надеюсь, что придет день, когда великие люди еврейской национальности станут великими евреями.
Когда я был молод, я спрашивал отца: «Если ты не веришь в Бога, то зачем так часто ходишь в синагогу?» Отец ответил: «Евреи ходят в синагогу по разным причинам. Мой друг Гарфинкель – религиозный человек, он ходит туда, чтобы поговорить с Богом. А я – чтобы поговорить с Гарфинкелем».
Быть евреем – прекрасно, когда это не страшно.
Чтобы гусеница стала прекрасной бабочкой, несущей свою красоту в мир, она должна побыть куколкой. Чтобы еврей стал прекрасным евреем, несущим свою красоту в мир, он тоже должен побыть в куколке. К сожалению, неортодоксальные евреи не верят в куколку, а ортодоксальные – в вылет в мир.
Прагер считает, что столь малое количество евреев, живущих еврейской жизнью и несущих миру еврейские ценности, опасно как для евреев, так и для других народов: «Если евреи не научат мир этическому монотеизму, они станут жертвами людей, на которых не смогли повлиять».
Рабби Иосиф Соловейчик-младший (1903–1993) был одним из величайших учителей евреев двадцатого столетия. Он был потрясающим знатоком Талмуда, и за годы егопреподавания в Йешива-Университете около двух тысяч раввинов получили смиху под его руководством. В одной лекции Рабби говорил о еврейском образовании как связующем звене бесчисленных поколений евреев:
Когда я начинаю занятие, открывается дверь, и входит старый еврей. Он старше меня. Он – мой дедушка, и его зовут – Ребе Хаим Брискер. Без него я не могу учить Тору. Потом опять открывается дверь, и заходит другой человек. Он старше Ребе Хаима. Он жил в семнадцатом веке и его имя – Шаббтай бен Меир hа-Коэн, знаменитый «Шах». Он должен присутствовать, если вы хотите изучать Талмуд. И вот появляются еще гости. Кто-то из них жил в одиннадцатом веке, кто-то – в двенадцатом, кто-то – в тринадцатом. Есть даже люди из далекой древности – Раши, Раббейну Там, Рава, Рашба. Еще и еще приходят гости. Что я делаю? Я представляю их студентам, и начинается диалог. Рамбам говорит, Рава не согласен. Вскакивает юноша – у него есть идея. Рашба мягко улыбается. Я пытаюсь понять, что имел в виду этот юноша. Тут встревает другой ученик, и мы просим Раббейна Тама, чтобы он сказал свое мнение. Так и проявляется связь поколений.