Часть IV Между человеком и человечеством Сравнение еврейских и общечеловеческих ценностей
56. «Люди съели бы друг друга заживо»
Борьба с анархией
Судей и надсмотрщиков поставь себе во всех вратах твоих… чтобы судили они народ судом праведным.
Молитесь о благосостоянии правительства, ибо если бы не страх перед ним, люди съели бы друг друга заживо.
Хотя на ум сразу приходят очевидные возражения (не стоило бы молиться за нацистское или советское правительство), это утверждение отражает ведущую тенденцию еврейской мысли, и связано со скептическим взглядом иудаизма на природу человека. Последователи популярного в конце девятнадцатого и начале двадцатого века движения анархистов призывали к свержению всех правительств именно потому, что считали человека изначально хорошим существом и верили, что все зло в этом мире идет от властей.
Иудаизм же не согласен с самой предпосылкой анархистов. Человек изначально не хорош и не плох, но все же зло преобладает в его природе. То есть проблема не в том, что люди добры, а правительства – злы, но в том, что правительства действуют аморально, так как в них входят злодеи. Именно поэтому нужно быть осторожным в отношениях с правительством.
Будь осторожен в делах с властями, ибо они заботятся только о своем интересе. Они притворяются твоими друзьями, когда им это выгодно, но не помогут человеку, когда он в беде.
Но все же, если бы власти не существовало вообще, дела бы обстояли еще хуже. Многие жалуются на грубых и продажных полицейских. Но согласились бы вы оставаться безоружными в своих домах, если бы вся городская полиция устроила забастовку? Вы бы скорее переехали в город с более сильной муниципальной властью.
Скептицизм раввинов по поводу человеческой природы отражен в комментарии Талмуда на фразу Хаваккука: «И сделал ты человека подобным рыбам морским» (1:14).
Как у рыб морских, где больший сжирает меньшего, так и у людей. Если бы не страх пред властями, то каждый сильнейший пожирал бы всех, кто слабее.
За сотни лет до создания Талмуда, Вавилонской империей было подавлено восстание в Иудее (586 год до н. э.), разрушен Великий Храм Шломо и угнаны тысячи евреев из Иерусалима в Вавилон. Если и существовало правительство, за которое евреям не стоило бы молиться, то это было правительство Вавилона. Однако ведущий пророк того времени дал такой совет евреям, отправляющимся в изгнание:
И просите мира для того города, в который Я изгнал вас, и молитесь за него Господу. Ибо при его благополучии и вы будете благополучны.
Интересны последние слова пророка. Скорее интуитивно, чем на основе логики, Иеремия почувствовал, что антисемитизм всегда усиливается в голодные годы и в период экономических кризисов.
Даже в США, где к евреям относятся терпимо, мы всегда начинаем бояться антисемитизма в моменты экономического упадка. Например, во время нефтяного кризиса в 1974–1975 гг., связанного с волнениями в арабском мире, евреи боялись, что именно их будут считать виновниками неприятностей. (Я слышал множество, в основном не подтвердившихся, сообщений о том, как по городу разъезжали машины с наклейками: «Не жгите нефть – жгите евреев».)
Во время экономического спада начала девяностых прошлого столетия страхи евреев сконцентрировались вокруг лидера американских нацистов, Дэвида Дьюка, который получил больше половины голосов белых избирателей на выборах губернатора экономически отсталого штата Луизиана.
Закон государства – это закон.
Этот хорошо известный указ упоминается в Талмуде пять раз
Мы обязаны уважать законы государства, кроме тех случаев, когда они нарушают моральные принципы или направлены против евреев. В Европе и арабских странах, где евреи в течение всей истории подвергались дискриминации в области законодательных и избирательных прав, ни мораль, ни Талмуд не обязывали нас уважать законы, которые, кроме того, обычно не соответствовали нравственным нормам. Но в таких странах как США, где евреи пользуются равными правами, иудаизм обязывает нас быть законопослушными.
* * *В те дни не было царя у Израиля. Каждый делал то, что ему нравилось.
Глава, которой завершается эта фраза, отражает неодобрение Танахом общества, в котором «каждый делает то, что ему нравится». В Шофтим 19–20 описывается жестокая и продолжительная ссора между коленом Биньямина и остальным Израилем. В отсутствие централизованной власти, которая могла бы остановить конфликт, остальные колена одержали верх над коленом Биньямина и умертвили большую часть принадлежавших к нему людей, по крайней мере, почти всех женщин.
Потом было решено вообще уничтожить это колено. Для этого все колена поклялись не отдавать своих дочерей замуж в колено Биньямина.
Затем было решено умертвить все население города Явэйш-Гилад, включая детей, за то, что этот город отказался участвовать в войне на уничтожение против колена Биньямина.
Вдруг все осознали, что не стоит стирать целое колено с лица земли. Поэтому был найден следующий выход: убийцы пощадили четыреста девственниц из города Явэйш-Гилада и отдали их колену Биньямина, чтобы у тех могли появиться жены, а другим израильтянам не пришлось бы нарушать своей клятвы. Но сыны Биньямина вскоре пожаловались, что четырехсот женщин им недостаточно.
Другие колена посоветовали им пойти на ежегодный праздник в Шило, «спрятаться в виноградниках», украсть девушек с пира и увезти их на свои земли. Тогда у них будет достаточно женщин, а другим коленам не придется нарушать клятву, так как они не «отдадут» своих дочерей в жены в колено Биньямина.
После этих описаний одного безнравственного поступка за другим Танах и говорит, что «в те дни не было царя у Израиле. И каждый делал то, что ему нравилось».
Можно противопоставить этот отрывок фразе из Дварим (12:8): «Не должны вы делать… каждый, что ему кажется правильным».
Семь заповедей Ноаха (основные моральные принципы иудаизма для неевреев)
1. Не отрицать Бога (то есть запрещение язычества).
2. Не проклинать Бога.
3. Не убивать.
4. Не вступать в запрещенные сексуальные отношения (например инцест).
5. Не красть.
6. Не есть части живого животного.
7. Установить суды для наблюдения за выполнением остальных шести заповедей.
Единственная предписывающая заповедь обязывает неевреев установить суды, чтобы добиться внедрения и соблюдения других шести заповедей. Этот факт вновь обращает наше внимание на то, что нет худшего врага, чем анархия.
Судей и надсмотрщиков поставь себе во всех вратах твоих… чтобы судили они народ судом праведным.
Молитесь о благосостоянии правительства, ибо если бы не страх перед ним, люди съели бы друг друга заживо.
Хотя на ум сразу приходят очевидные возражения (не стоило бы молиться за нацистское или советское правительство), это утверждение отражает ведущую тенденцию еврейской мысли, и связано со скептическим взглядом иудаизма на природу человека. Последователи популярного в конце девятнадцатого и начале двадцатого века движения анархистов призывали к свержению всех правительств именно потому, что считали человека изначально хорошим существом и верили, что все зло в этом мире идет от властей.
Иудаизм же не согласен с самой предпосылкой анархистов. Человек изначально не хорош и не плох, но все же зло преобладает в его природе. То есть проблема не в том, что люди добры, а правительства – злы, но в том, что правительства действуют аморально, так как в них входят злодеи. Именно поэтому нужно быть осторожным в отношениях с правительством.
Будь осторожен в делах с властями, ибо они заботятся только о своем интересе. Они притворяются твоими друзьями, когда им это выгодно, но не помогут человеку, когда он в беде.
Но все же, если бы власти не существовало вообще, дела бы обстояли еще хуже. Многие жалуются на грубых и продажных полицейских. Но согласились бы вы оставаться безоружными в своих домах, если бы вся городская полиция устроила забастовку? Вы бы скорее переехали в город с более сильной муниципальной властью.
Скептицизм раввинов по поводу человеческой природы отражен в комментарии Талмуда на фразу Хаваккука: «И сделал ты человека подобным рыбам морским» (1:14).
Как у рыб морских, где больший сжирает меньшего, так и у людей. Если бы не страх пред властями, то каждый сильнейший пожирал бы всех, кто слабее.
За сотни лет до создания Талмуда, Вавилонской империей было подавлено восстание в Иудее (586 год до н. э.), разрушен Великий Храм Шломо и угнаны тысячи евреев из Иерусалима в Вавилон. Если и существовало правительство, за которое евреям не стоило бы молиться, то это было правительство Вавилона. Однако ведущий пророк того времени дал такой совет евреям, отправляющимся в изгнание:
И просите мира для того города, в который Я изгнал вас, и молитесь за него Господу. Ибо при его благополучии и вы будете благополучны.
Интересны последние слова пророка. Скорее интуитивно, чем на основе логики, Иеремия почувствовал, что антисемитизм всегда усиливается в голодные годы и в период экономических кризисов.
Даже в США, где к евреям относятся терпимо, мы всегда начинаем бояться антисемитизма в моменты экономического упадка. Например, во время нефтяного кризиса в 1974–1975 гг., связанного с волнениями в арабском мире, евреи боялись, что именно их будут считать виновниками неприятностей. (Я слышал множество, в основном не подтвердившихся, сообщений о том, как по городу разъезжали машины с наклейками: «Не жгите нефть – жгите евреев».)
Во время экономического спада начала девяностых прошлого столетия страхи евреев сконцентрировались вокруг лидера американских нацистов, Дэвида Дьюка, который получил больше половины голосов белых избирателей на выборах губернатора экономически отсталого штата Луизиана.
Закон государства – это закон.
Этот хорошо известный указ упоминается в Талмуде пять раз
Мы обязаны уважать законы государства, кроме тех случаев, когда они нарушают моральные принципы или направлены против евреев. В Европе и арабских странах, где евреи в течение всей истории подвергались дискриминации в области законодательных и избирательных прав, ни мораль, ни Талмуд не обязывали нас уважать законы, которые, кроме того, обычно не соответствовали нравственным нормам. Но в таких странах как США, где евреи пользуются равными правами, иудаизм обязывает нас быть законопослушными.
В те дни не было царя у Израиля. Каждый делал то, что ему нравилось.
Глава, которой завершается эта фраза, отражает неодобрение Танахом общества, в котором «каждый делает то, что ему нравится». В Шофтим 19–20 описывается жестокая и продолжительная ссора между коленом Биньямина и остальным Израилем. В отсутствие централизованной власти, которая могла бы остановить конфликт, остальные колена одержали верх над коленом Биньямина и умертвили большую часть принадлежавших к нему людей, по крайней мере, почти всех женщин.
Потом было решено вообще уничтожить это колено. Для этого все колена поклялись не отдавать своих дочерей замуж в колено Биньямина.
Затем было решено умертвить все население города Явэйш-Гилад, включая детей, за то, что этот город отказался участвовать в войне на уничтожение против колена Биньямина.
Вдруг все осознали, что не стоит стирать целое колено с лица земли. Поэтому был найден следующий выход: убийцы пощадили четыреста девственниц из города Явэйш-Гилада и отдали их колену Биньямина, чтобы у тех могли появиться жены, а другим израильтянам не пришлось бы нарушать своей клятвы. Но сыны Биньямина вскоре пожаловались, что четырехсот женщин им недостаточно.
Другие колена посоветовали им пойти на ежегодный праздник в Шило, «спрятаться в виноградниках», украсть девушек с пира и увезти их на свои земли. Тогда у них будет достаточно женщин, а другим коленам не придется нарушать клятву, так как они не «отдадут» своих дочерей в жены в колено Биньямина.
После этих описаний одного безнравственного поступка за другим Танах и говорит, что «в те дни не было царя у Израиле. И каждый делал то, что ему нравилось».
Можно противопоставить этот отрывок фразе из Дварим (12:8): «Не должны вы делать… каждый, что ему кажется правильным».
Семь заповедей Ноаха (основные моральные принципы иудаизма для неевреев)
1. Не отрицать Бога (то есть запрещение язычества).
2. Не проклинать Бога.
3. Не убивать.
4. Не вступать в запрещенные сексуальные отношения (например инцест).
5. Не красть.
6. Не есть части живого животного.
7. Установить суды для наблюдения за выполнением остальных шести заповедей.
Единственная предписывающая заповедь обязывает неевреев установить суды, чтобы добиться внедрения и соблюдения других шести заповедей. Этот факт вновь обращает наше внимание на то, что нет худшего врага, чем анархия.
57. «Пусть закон свернет горы»
Еврейское правосудие
Принципы работы суда
Пусть закон свернет горы.
Эта фраза поэтически выражает уверенность Талмуда в том, что в суде справедливость должна превалировать над любыми другими соображениями, включая и жалость. Поэтому, хотя судьи и обязаны стараться достигнуть компромисса между спорящими сторонами как только вердикт оглашен, «судья должен прекратить любую полемику и позволить закону свернуть горы» (Маймонид, Мишне Тора «Законы о Санhедрине», 22:4).
* * *Не делай неправды на суде; не будь снисходителен к нищему и не угождай лицу великому: по правде суди ближнего твоего.
Комментатор одиннадцатого века Раши, основываясь на высказываниях своих предшественников, объясняет:
«Не будь снисходителен к нищему». (Что это значит?) Не говори: «Это – бедняк, и богач в любом случае обязан ему помогать. Поэтому я приму решение в пользу бедняка и дам ему возможность получить помощь достойным путем».
«И не угождай лицу великому». (Что это значит?) Не говори: «Это – богатый человек или человек благородного происхождения, и я не могу срамить его или видеть, как его срамят». Вот почему в Торе говорит «не угождай лицу великому».
Я только что вспомнил историю о мэре Нью-Йорка Фиорелло Ла-Гуарде (возможно, это – легенда). Во время Великой депрессии он работал судьей в ночном суде, и туда привели женщину, которая украла еду, чтобы накормить своих детей. Желая быть одновременно и справедливым и милосердным, Ла-Гуарде сказал женщине: «Я назначаю тебе штраф десять долларов за кражу, а себе и всем присутствующим – штраф в пятьдесят центов за то, что мы спокойно живем в городе, где женщине приходится красть, чтобы накормить своих детей». Деньги были собраны, штраф – заплачен, а остаток денег отдан женщине.
* * *Сторонись неправды.
Откуда мы знаем, что судья, уверенный в том, что клятва лжива (если он не может опровергнуть свидетельство, но ему, тем не менее, ясно, что свидетель лжет или ошибается), не должен говорить: «Так как свидетель дал клятву, я вынужден вынести вердикт, опираясь на его слова, и пусть вина тяжким грузом ляжет на его плечи»? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Это библейское предписание оказало далеко идущее влияние на еврейское право. В некоторых случаях оно позволяет ученику не оказать должного уважения учителю, судье – игнорировать показания свидетелей, даже определяет форму одежды истца и ответчика в суде.
Откуда мы знаем, что если ученик видит, что бедняк прав, а богач – не прав, он не может промолчать (если его учитель пришел к противоположному заключению)? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Откуда мы знаем, что судья не должен слушать одну сторону, пока не прибыла другая? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Этот совет мы все можем применить в собственной жизни. Я знаю из собственного опыта, что нельзя делать выводы, выслушав лишь одну сторону. К сожалению, я вновь и вновь повторяю эту ошибку.
Я помню, что когда я был маленьким, я любил читать в «Домашнем журнале для леди», который выписывала моя мать, рубрику «Можно ли спасти этот брак?» Каждый месяц там печатали рассказ о несчастливом браке с рекомендацией психолога в конце. Сначала я читал версию жены, и мне всегда казалось, что муж вел себя совершенно неправильно, и что ему нет оправданий. Однако, прочтя мнение мужа, я приходил к совершенно противоположному заключению.
Эта тенденция настолько сильна, что еврейское право позволяет судье выслушивать одну из сторон только в присутствии противника, у которого есть возможность спорить и представлять свой взгляд на проблему.
Откуда мы знаем, что если один человек пришел в суд, одетый в рубище, а другой – в одежде ценой в сто манеев, то судья должен сказать второму: «Или оденься, как он, или одень его в одежды, подобные твоим»? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Раввины знали, что судьи – тоже люди и могут хуже отнестись к человеку, который хуже одет.
* * *Когда кто-либо претендует на собственность другого, он должен сам доказать свое право на нее.
Это талмудический эквивалент известного принципа – «Собственность – это девять десятых закона». Однако, как видно из одного случая, когда соблюдение этого принципа могло привести к несправедливости, раввины были готовы его нарушить.
(Человек, назвавший себя) братом Мари бен Ицхака приехал из города Бе Хозай (в Персии) и сказал: «Раздели (наследство отца) со мной».
«Я не знаю тебя», – сказал Мари (который не видел брата много лет).
Они пошли к рабби Хисде. Рабби сказал: «Возможно, Мари говорит правду, ибо сказано: “И Иосиф узнал братьев своих, но они не узнали его” (Брейшит 42:8), потому что когда он уехал, у него не было бороды, а потом – была. (Поэтому Мари мог и не узнать тебя, даже если ты действительно его брат.) Пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят это».
«У меня есть свидетели, но они боятся давать показания, ибо Мари – злодей».
Рабби Хисда сказал Мари: «Тогда ты пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят, что он – не твой брат». «Разве так говорит закон? – спросил Мари. – По закону доказательство должен представить тот, кто претендует на собственность другого человека».
«Я решил так в твоем случае и решу в случае любого другого злодея».
Рабби Хисда проигнорировал замечание Мари о том, что его решешие противоречит нормам правосудия, так как старался добиться справедливости, а не следовать абстрактным законодательным принципам. Как писал по этому поводу профессор Аhарон Киршенбаум, «правосудие предполагает, что у злодея нет возможности влиять на расследование, чтобы оно повернулось в его пользу». Он также замечает, что этот случай стал прецедентом, позволившим всем еврейским судьям защищать правосудие от посягательств злодеев, пытающихся им злоупотребить («Равенство и еврейское право»).
* * *Судья должен руководствоваться только тем, что видит непосредственно.
«Око за око» (Шмот 21:24). Но не око и жизнь за око.
Хотя Тора требует «отдать око за око», это традиционно понималось как обязанность выплатить штраф, а не вырвать себе глаз. Почему? Потому что правосудие требует:
Если предположить, что имеется в виду реальное физическое наказание, то может случиться, что за глаз будет отдана жизнь, – например, если преступник умрет, когда его будут ослеплять.
Поэтому, хотя тот, кто намеренно ослепил ближнего, заслуживает быть ослепленным, он платит компенсацию, иначе суд совершит несправедливость, взяв жизнь за глаз.
Меч приходит в мир из-за того, что правосудие медлит, или из-за того, что люди вершат несправедливость.
«Правосудие медлит» – значит другими словами, что правосудие не действует, а это ведет к кровопролитию.
Что требуется от членов Санhедрина, верховного суда?
Только человек (настолько тонкий), что может доказать с помощью Танаха, что пресмыкающиеся – чистые животные, может быть членом Санhедрина.
По закону человек, прикоснувшийся к скелету рептилии, ритуально нечист (Ваикра 11:29–38).
Зная, что многие истцы и ответчики, приходящие в суд, могут использовать запутанные, хитрые, даже лживые аргументы в спорах, раввины не могли позволить наивным людям заседать в Санhедрине. Они хотели, чтобы судьи были достаточно умны и могли доказать противоположное тому, что говорит Танах, и достаточно честны, чтобы признать, что их доказательства неверны.
В современном мире таким человеком был Шмуэль Лейбовиц (1893–1978), которого долго считали лучшим в Америке адвокатом по уголовным делам. Лейбовиц заставил многих присяжных оправдать убийц, опираясь на «притянутые за уши», но умело представленные доказательства.
Добившись оправдательных вердиктов для многих главных гангстеров Америки, включая Багси Сигала, Лейбовиц стал уголовным судьей в Бруклине, известным как «судья-палач». «Я был жесток с преступниками, – признался он после выхода на пенсию, – ибо они понимают только жестокость». Изобретая в течение многих лет линию защиты для преступников (столь же изворотливую, как доказательство «чистоты» пресмыкающегося), Лейбовиц умело разоблачал ложные клятвы и алиби. (Чтобы узнать о нем больше, загляните в книгу Карла Сифакиса «Энциклопедия американской преступности».)
Мы назначаем в Санhедрин только мудрых людей с хорошей осанкой, грозной внешностью и в зрелых летах. Они должны разбираться в колдовстве и говорить на семидесяти языках мира, чтобы суд не нуждался в переводчиках.
Хотя Тора запрещает колдовство, судья должен разбираться в нем, чтобы решать, виновен ли обвиняемый в нарушении этого запрета. Чтобы это не казалось вам слишком странным требованием, подумайте, чем закончился бы процесс в Салеме в 1692 году, если бы судьи хотя бы предположительно знали, чем занимаются ведьмы. Возможно, девятнадцать невинных людей не были бы осуждены на незаслуженную смерть по ложному обвинению.
Если понимать требование «говорить на семидесяти языках мира» буквально, то оно кажется невыполнимым. Возможно, здесь имеются в виду различные диалекты. Скорее всего, число «семьдесят» символизирует умение говорить на нескольких языках, а не только на родном.
Кроме того, что такое требование позволяет судьям не зависеть от переводчика, оно также гарантирует, что судьи будут знакомы с культурой народов, живущих вокруг них.
Мы не назначаем в Санhедрин стариков, евнухов и бездетных.
Так как в еврейской традиции возраст ассоциируется с мудростью, то термин «старики» здесь касается глубоких старцев.
Закон исключает из числа судей евнухов и бездетных, так как им не хватает отеческой нежности. Старцы же, как считает Талмуд, уже забыли о тяготах, связанных с выращиванием детей, и поэтому несправедливо жестоки.
Сатира на несправедливость
Александр Македонский посетил (мифического) царя Катью, который показал ему огромные хранилища с золотом и серебром.
Александр сказал: «Мне не нужно твое золото и серебро. Я приехал, чтобы изучить ваши обычаи, узнать, как вы вершите справедливость».
В это время к царю пришел человек, купивший луг у соседа и нашедший на нем мешок золотых монет.
Покупатель говорил: «Я купил луг, а не сокровище», а продавец возражал: «Я продал луг и все, что на нем есть».
Царь спросил одного из них: «У тебя есть сын?»
Тот ответил: «Да».
«У тебя есть дочь?», – спросил царь другого.
«Да».
«Пусть они поженятся, отдайте им сокровище».
Александр засмеялся, и царь спросил его: «Почему ты смеешься? Разве я не прав? Если бы к тебе пришли с таким делом, как бы ты рассудил их?»
«Я бы казнил обоих и забрал сокровище».
«Ты так любишь золото?»
И царь устроил Александру пир, на котором угощал его золотыми котлетами и золотыми цыплятами.
«Я не ем золота!» – закричал Александр.
«Если ты не ешь золото, почему ты его так любишь? В твоей стране светит солнце?»
«Конечно».
«Там идет дождь?»
«Да».
«И живут разные зверушки?»
«Ну конечно!..»
«Вам позволено жить только из-за них».
Луис Джейкобс считает, что мораль этой истории такова: «Когда человек несправедлив, он хуже любой скотины» («Еврейское право»).
Принципы работы суда
Пусть закон свернет горы.
Эта фраза поэтически выражает уверенность Талмуда в том, что в суде справедливость должна превалировать над любыми другими соображениями, включая и жалость. Поэтому, хотя судьи и обязаны стараться достигнуть компромисса между спорящими сторонами как только вердикт оглашен, «судья должен прекратить любую полемику и позволить закону свернуть горы» (Маймонид, Мишне Тора «Законы о Санhедрине», 22:4).
Не делай неправды на суде; не будь снисходителен к нищему и не угождай лицу великому: по правде суди ближнего твоего.
Комментатор одиннадцатого века Раши, основываясь на высказываниях своих предшественников, объясняет:
«Не будь снисходителен к нищему». (Что это значит?) Не говори: «Это – бедняк, и богач в любом случае обязан ему помогать. Поэтому я приму решение в пользу бедняка и дам ему возможность получить помощь достойным путем».
«И не угождай лицу великому». (Что это значит?) Не говори: «Это – богатый человек или человек благородного происхождения, и я не могу срамить его или видеть, как его срамят». Вот почему в Торе говорит «не угождай лицу великому».
Я только что вспомнил историю о мэре Нью-Йорка Фиорелло Ла-Гуарде (возможно, это – легенда). Во время Великой депрессии он работал судьей в ночном суде, и туда привели женщину, которая украла еду, чтобы накормить своих детей. Желая быть одновременно и справедливым и милосердным, Ла-Гуарде сказал женщине: «Я назначаю тебе штраф десять долларов за кражу, а себе и всем присутствующим – штраф в пятьдесят центов за то, что мы спокойно живем в городе, где женщине приходится красть, чтобы накормить своих детей». Деньги были собраны, штраф – заплачен, а остаток денег отдан женщине.
Сторонись неправды.
Откуда мы знаем, что судья, уверенный в том, что клятва лжива (если он не может опровергнуть свидетельство, но ему, тем не менее, ясно, что свидетель лжет или ошибается), не должен говорить: «Так как свидетель дал клятву, я вынужден вынести вердикт, опираясь на его слова, и пусть вина тяжким грузом ляжет на его плечи»? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Это библейское предписание оказало далеко идущее влияние на еврейское право. В некоторых случаях оно позволяет ученику не оказать должного уважения учителю, судье – игнорировать показания свидетелей, даже определяет форму одежды истца и ответчика в суде.
Откуда мы знаем, что если ученик видит, что бедняк прав, а богач – не прав, он не может промолчать (если его учитель пришел к противоположному заключению)? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Откуда мы знаем, что судья не должен слушать одну сторону, пока не прибыла другая? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Этот совет мы все можем применить в собственной жизни. Я знаю из собственного опыта, что нельзя делать выводы, выслушав лишь одну сторону. К сожалению, я вновь и вновь повторяю эту ошибку.
Я помню, что когда я был маленьким, я любил читать в «Домашнем журнале для леди», который выписывала моя мать, рубрику «Можно ли спасти этот брак?» Каждый месяц там печатали рассказ о несчастливом браке с рекомендацией психолога в конце. Сначала я читал версию жены, и мне всегда казалось, что муж вел себя совершенно неправильно, и что ему нет оправданий. Однако, прочтя мнение мужа, я приходил к совершенно противоположному заключению.
Эта тенденция настолько сильна, что еврейское право позволяет судье выслушивать одну из сторон только в присутствии противника, у которого есть возможность спорить и представлять свой взгляд на проблему.
Откуда мы знаем, что если один человек пришел в суд, одетый в рубище, а другой – в одежде ценой в сто манеев, то судья должен сказать второму: «Или оденься, как он, или одень его в одежды, подобные твоим»? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Раввины знали, что судьи – тоже люди и могут хуже отнестись к человеку, который хуже одет.
Когда кто-либо претендует на собственность другого, он должен сам доказать свое право на нее.
Это талмудический эквивалент известного принципа – «Собственность – это девять десятых закона». Однако, как видно из одного случая, когда соблюдение этого принципа могло привести к несправедливости, раввины были готовы его нарушить.
(Человек, назвавший себя) братом Мари бен Ицхака приехал из города Бе Хозай (в Персии) и сказал: «Раздели (наследство отца) со мной».
«Я не знаю тебя», – сказал Мари (который не видел брата много лет).
Они пошли к рабби Хисде. Рабби сказал: «Возможно, Мари говорит правду, ибо сказано: “И Иосиф узнал братьев своих, но они не узнали его” (Брейшит 42:8), потому что когда он уехал, у него не было бороды, а потом – была. (Поэтому Мари мог и не узнать тебя, даже если ты действительно его брат.) Пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят это».
«У меня есть свидетели, но они боятся давать показания, ибо Мари – злодей».
Рабби Хисда сказал Мари: «Тогда ты пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят, что он – не твой брат». «Разве так говорит закон? – спросил Мари. – По закону доказательство должен представить тот, кто претендует на собственность другого человека».
«Я решил так в твоем случае и решу в случае любого другого злодея».
Рабби Хисда проигнорировал замечание Мари о том, что его решешие противоречит нормам правосудия, так как старался добиться справедливости, а не следовать абстрактным законодательным принципам. Как писал по этому поводу профессор Аhарон Киршенбаум, «правосудие предполагает, что у злодея нет возможности влиять на расследование, чтобы оно повернулось в его пользу». Он также замечает, что этот случай стал прецедентом, позволившим всем еврейским судьям защищать правосудие от посягательств злодеев, пытающихся им злоупотребить («Равенство и еврейское право»).
Судья должен руководствоваться только тем, что видит непосредственно.
«Око за око» (Шмот 21:24). Но не око и жизнь за око.
Хотя Тора требует «отдать око за око», это традиционно понималось как обязанность выплатить штраф, а не вырвать себе глаз. Почему? Потому что правосудие требует:
Если предположить, что имеется в виду реальное физическое наказание, то может случиться, что за глаз будет отдана жизнь, – например, если преступник умрет, когда его будут ослеплять.
Поэтому, хотя тот, кто намеренно ослепил ближнего, заслуживает быть ослепленным, он платит компенсацию, иначе суд совершит несправедливость, взяв жизнь за глаз.
Меч приходит в мир из-за того, что правосудие медлит, или из-за того, что люди вершат несправедливость.
«Правосудие медлит» – значит другими словами, что правосудие не действует, а это ведет к кровопролитию.
Что требуется от членов Санhедрина, верховного суда?
Только человек (настолько тонкий), что может доказать с помощью Танаха, что пресмыкающиеся – чистые животные, может быть членом Санhедрина.
По закону человек, прикоснувшийся к скелету рептилии, ритуально нечист (Ваикра 11:29–38).
Зная, что многие истцы и ответчики, приходящие в суд, могут использовать запутанные, хитрые, даже лживые аргументы в спорах, раввины не могли позволить наивным людям заседать в Санhедрине. Они хотели, чтобы судьи были достаточно умны и могли доказать противоположное тому, что говорит Танах, и достаточно честны, чтобы признать, что их доказательства неверны.
В современном мире таким человеком был Шмуэль Лейбовиц (1893–1978), которого долго считали лучшим в Америке адвокатом по уголовным делам. Лейбовиц заставил многих присяжных оправдать убийц, опираясь на «притянутые за уши», но умело представленные доказательства.
Добившись оправдательных вердиктов для многих главных гангстеров Америки, включая Багси Сигала, Лейбовиц стал уголовным судьей в Бруклине, известным как «судья-палач». «Я был жесток с преступниками, – признался он после выхода на пенсию, – ибо они понимают только жестокость». Изобретая в течение многих лет линию защиты для преступников (столь же изворотливую, как доказательство «чистоты» пресмыкающегося), Лейбовиц умело разоблачал ложные клятвы и алиби. (Чтобы узнать о нем больше, загляните в книгу Карла Сифакиса «Энциклопедия американской преступности».)
Мы назначаем в Санhедрин только мудрых людей с хорошей осанкой, грозной внешностью и в зрелых летах. Они должны разбираться в колдовстве и говорить на семидесяти языках мира, чтобы суд не нуждался в переводчиках.
Хотя Тора запрещает колдовство, судья должен разбираться в нем, чтобы решать, виновен ли обвиняемый в нарушении этого запрета. Чтобы это не казалось вам слишком странным требованием, подумайте, чем закончился бы процесс в Салеме в 1692 году, если бы судьи хотя бы предположительно знали, чем занимаются ведьмы. Возможно, девятнадцать невинных людей не были бы осуждены на незаслуженную смерть по ложному обвинению.
Если понимать требование «говорить на семидесяти языках мира» буквально, то оно кажется невыполнимым. Возможно, здесь имеются в виду различные диалекты. Скорее всего, число «семьдесят» символизирует умение говорить на нескольких языках, а не только на родном.
Кроме того, что такое требование позволяет судьям не зависеть от переводчика, оно также гарантирует, что судьи будут знакомы с культурой народов, живущих вокруг них.
Мы не назначаем в Санhедрин стариков, евнухов и бездетных.
Так как в еврейской традиции возраст ассоциируется с мудростью, то термин «старики» здесь касается глубоких старцев.
Закон исключает из числа судей евнухов и бездетных, так как им не хватает отеческой нежности. Старцы же, как считает Талмуд, уже забыли о тяготах, связанных с выращиванием детей, и поэтому несправедливо жестоки.
Сатира на несправедливость
Александр Македонский посетил (мифического) царя Катью, который показал ему огромные хранилища с золотом и серебром.
Александр сказал: «Мне не нужно твое золото и серебро. Я приехал, чтобы изучить ваши обычаи, узнать, как вы вершите справедливость».
В это время к царю пришел человек, купивший луг у соседа и нашедший на нем мешок золотых монет.
Покупатель говорил: «Я купил луг, а не сокровище», а продавец возражал: «Я продал луг и все, что на нем есть».
Царь спросил одного из них: «У тебя есть сын?»
Тот ответил: «Да».
«У тебя есть дочь?», – спросил царь другого.
«Да».
«Пусть они поженятся, отдайте им сокровище».
Александр засмеялся, и царь спросил его: «Почему ты смеешься? Разве я не прав? Если бы к тебе пришли с таким делом, как бы ты рассудил их?»
«Я бы казнил обоих и забрал сокровище».
«Ты так любишь золото?»
И царь устроил Александру пир, на котором угощал его золотыми котлетами и золотыми цыплятами.
«Я не ем золота!» – закричал Александр.
«Если ты не ешь золото, почему ты его так любишь? В твоей стране светит солнце?»
«Конечно».
«Там идет дождь?»
«Да».
«И живут разные зверушки?»
«Ну конечно!..»
«Вам позволено жить только из-за них».
Луис Джейкобс считает, что мораль этой истории такова: «Когда человек несправедлив, он хуже любой скотины» («Еврейское право»).
58. Убийство и смертная казнь
Взгляды Талмуда и Торы
Кто прольет кровь человека, того кровь прольется рукой человека.
Так как человек создан по образу Бога, его убийство также считается преступлением против Бога.
Кто ударит человека так, что тот умрет, да будет он предан смерти. Но если кто не злоумышлял, а Бог подвел ему под руку, то Я тебе назначу место, куда ему убежать.
И не берите выкупа за душу убийцы, грешника, которому надлежит умереть, а должен он быть предан смерти.
У народов, живших вокруг древних евреев, семья жертвы могла принять выкуп от убийцы, согласившись не преследовать его и не искать мести. Как объясняет Маймонид, Тора запрещает это, так как «Душа жертвы принадлежит не его семье, но Богу» (Мишне Тора, «Законы об убийстве и защите жизни», 1:4).
Тора приводит два аргумента в пользу смертной казни, как наказания для убийц и других, совершивших тяжкие преступления (тех, кто лжесвидетельствуют, клевещут на ближних, обвиняя их в несовершенных ими преступлениях, тех, кто крадут людей с целью обратить их в рабство).
1. А остальные услышат и убоятся, и не станут больше делать зла такого в среде своей.
То есть, смертная казнь является мерой профилактики. В последнее время противники смертной казни пытаются подвергнуть сомнению ее действенность в этом аспекте. Судья Роберт Борк с юмором заметил: «Взгляд, утверждающий, что наказание не способно отпугнуть потенциального преступника, противоречит здравому смыслу обычных людей. Возможно, именно поэтому его столь рьяно защищают многие социологи».
2. И искорени зло из среды своей.
Танах заставляет верующих ненавидеть зло (но необязательно тех, кто творит зло) и уничтожать тех, кто совершает особенно бесчеловечные поступки. В конце концов, союзники повесили главных нацистов в Нюрнберге, а израильтяне казнили Адольфа Эйхмана не потому, что хотели испугать будущих преступников или думали, что, оставшись в живых, эти люди продолжат свое злое дело. Они просто считали, что зло, причиненное нацистами, столь огромно, что заслуживает соответствующего наказания. Говоря словами раввинов, «мидда к’неhhед мидда» – мера за меру.
Однако не только организаторы массовых убийств заслуживают смертной казни, ибо ценность каждой жизни бесконечна. Поэтому убийство одного невинного человека представляет собой бесконечное зло. Убийство еще десяти – увеличит лишь масштаб преступления, но не его тяжесть.
Во многих случаях убийство одного человека является, по сути, массовым убийством. Раввины считают так на основании эпизода из Брейшит (4:10). Когда Каин убивает Авеля, Бог говорит ему: «Кровь брата твоего вопиет ко мне из земли». Слово «дмай» буквально означает «крови». Раввины говорят: «Почему говорится «крови», а не «кровь»? Речь идет о его крови и крови его потомков (которые никогда не родятся) (Мишна Санhедрин 4:5). Поэтому убийца также несет вину за нерожденных детей жертвы и всех его потомков до конца времен.
В Торе не дается особых ограничений на применение смертной казни. Необходимо, чтобы два свидетеля присутствовали при преступлении (Дварим 17:6).
Взгляд Талмуда на смертную казнь
Нигде взгляды Талмуда и Торы не расходятся так сильно, как в вопросе о смертной казни. Авторы Талмуда, в основном, хотя есть и исключения, настроены против смертной казни даже в случае предумышленного убийства. На судебную власть здесь накладывается столько ограничений, что почти не остается возможности приговорить убийцу к высшей мере наказания.
Вот некоторые из этих ограничений.
1. Запрещение «чистосердечного признания»Человек не может свидетельствовать против себя (буквально – «не может говорить о себе плохо»).
Поэтому суд не принимал добровольное признание в делах о преступлениях, заслуживающих смертной казни. Основываясь на своем опыте врача и на знании Талмуда, Маймонид пишет: «Это мог быть один из тех несчастных, чья душа страдает, кто не хочет жить… И это заставило бы его признаться в преступлении, которого он не совершал, чтобы добиться желанной смерти» (Мишне Тора, «Законы о Санhедрине», 18:6).
Отрицание признаний привело к тому, что еврейские суды – единственные в древнем мире! – отказались от применения пыток. (В денежных делах еврейское право принимает признание, так как человек волен поступать со своими деньгами, как хочет. Его жизнь, однако, ему не принадлежит.) Так как римская, католическая и другие судебные системы считали признание самым лучшим доказательством, в них широко применялись пытки подозреваемых.
У еврейских судов, однако, не было такого соблазна, так как признание все равно не имело бы юридической силы.
Благодаря этому правилу нравственная позиция еврейских судов всегда была выше, чем у наших соседей. В наше время пытки в западных странах запрещены, и поэтому необходимость игнорировать чистосердечные признания кажется сомнительной. Юристы, которым я рассказывал об этой талмудической коллизии, все как один уверены, что если мы не будем использовать признание как доказательство вины преступника, число раскрытых убийств значительно уменьшится.
2. Суд не обращает внимания на косвенные уликиРаввины учили: что значит (не обращать внимания) на косвенные улики? Судья говорит свидетелю: «Ты видел, как подозреваемый бежит за жертвой, ты стал их догонять, а потом нашел подозреваемого с окровавленным мечом в руке, стоящего над умирающей жертвой? Если это – всё, то ничего не доказано».
Раввины считали, что убийство доказано, только если его от начала до конца наблюдали два свидетеля.
Современный ортодоксальный законоучитель рабби Дж. Давид Блейх писал, что, с точки зрения иудаизма, «отпечатки пальцев, данные вскрытия и т. д. являются косвенными уликами» («Смертная казнь и Законы Ноаха») и поэтому не имеют судебной силы.
Можно задуматься, изменили бы раввины этот закон, если бы две тысячи лет назад они узнали о том, что отпечатки пальцев и ДНК каждого человека уникальны.
3. Свидетели должны обратиться к потенциальному убийце и предупредить его о наказании, которое он понесетТалмуд настаивает, что свидетели должны предупредить убийцу, что он будет казнен, и он должен дать понять, что услышал это предупреждение. Профессор, преподаватель права Хелен Шварц смоделировала гипотетическую ситуацию, в которой раввины могли приговорить убийцу к смертной казни.
Цви и Шмуэль стояли на улице. К ним подошли Моисей и Лабан. Ни Цви, ни Шмуэль не являются родственниками Лабана и во всех других отношениях также подходят на роль свидетелей. Когда Моисей и Лабан проходят мимо, Лабан достает нож и явно видно, что он собирается убить Моисея.
«Остановись! – кричит Цви, причем это слышит Шмуэль. – Преднамеренное убийство запрещено законом, и тебя могут приговорить к казни через лишение головы». Он предупредил убийцу, указав при этом точный вид казни за это преступление.
«Я знаю, что убийство – преступление, и что казнь за него – лишение головы», – отвечает Лабан, давая понять, что он услышал предупреждение. После этого Лабан поднимает нож и, в присутствии Цви и Шмуэля, поражает им Моисея в сердце.
Если Цви и Шмуэль выдержат подробный допрос на суде, то Лабана смогут обвинить в убийстве и казнить. Все это кажется мне очень неправдоподобным.
Вообще, я не уверен, что смертная казнь в таком случае была бы справедливой. Лабан не производит впечатление психически здорового человека. Скорее его можно отнести к тем, кого Маймонид назвал «несчастными, чья душа страдает, кто не хочет жить». Иначе зачем бы ему совершать убийство в присутствии двух свидетелей, если он может просто подождать лучшего момента и избежать наказания?
Различия во взглядах раввинов на смертную казнь отражены в Мишне.
Санhедрин, который осуждает на смерть одного человека за семь лет, называется «кровавым». Рабби Элазар бен Азария сказал, что этого названия достоин и Санhедрин, который делает это раз в семьдесят лет.
Рабби Тарфон и Рабби Акива сказали: «Если бы мы заседали в Санhедрине, мы не казнили бы никого».
Рабби Симеон бен Гамлиель сказал, что так они умножали бы убийц в Израиле.
Рабби Акива и Рабби Тарфон не заседали в Санhедрине, так как при их жизни он уже не существовал. Это был единственный еврейский суд, имевший право выносить смертный приговор. Естественно, это право было потеряно где-то около 30 г. н. э. Каким образом раввины хотели избежать вынесения смертного приговора? Они бы проводили столь серьезный перекрестный допрос свидетелей, что ни один не смог бы ответить на все вопросы (типа: «На сколько пуговиц была застегнута рубашка убийцы?»). Акива и Тарфон могли бы тогда отказаться от вынесения смертного приговора на основании неполной осведомленности свидетелей (Вавилонский Талмуд, Маккот 7а). Геральд Бильдштайн верно заметил, что здесь речь идет уже «не о страхе казнить невинного, но о нежелании казнить виновных».
Ответ Рабби Симеона бен Гамлиеля отражает его уверенность в профилактическом действии смертной казни.
Мне кажется, что ограничения, которые раввины налагали на судебную власть, были формой протеста против римского правления. Римляне казнили кого угодно за какое угодно преступление при наличии даже малейших улик. Хотя миру широко известен только случай с Иисусом, в первые 150 лет новой эры римляне казнили сто или сто пятьдесят тысяч евреев. Рабби Акива был сам позднее казнен римлянами за «ужасное» преступление – распространение знаний о Торе. Живя в таком обществе, раввины бесспорно имели моральное право настаивать на отмене смертной казни вообще.
Еще два талмудических закона заставляют думать, что раввины отлично осознавали практическую неприменимость стандартов, на которых настаивали. Во-первых, они указали, что в чрезвычайных обстоятельствах можно забыть о всяких предосторожностях. Этот принцип был позднее включен в кодекс Маймонида и Шульхан Арух (Хошен Мишпат 2:1, см. также Вавилонский Талмуд, Санhедрин 46а).
Некоторые евреи, выступающие в защиту смертной казни, считают, что в современном американском обществе мы сталкиваемся именно с чрезвычайными обстоятельствами. Сейчас каждый сто тридцать третий американец становится жертвой убийства, и эти цифры постоянно растут.
Убийца, чья вина не доказана (то есть нет двух свидетелей) или который не получил предупреждения (от свидетелей)…может быть приговорен к смертной казни царем, если обстоятельства требует этого, чтобы мир приблизился к совершенству… Царь имеет право принимать меры для устрашения злодеев этого мира и не давать им возможности творить зло.
Мишне Тора, «Законы о царях», 3:10
Во-вторых, если суду ясно, что подсудимый виновен в убийстве, но одно из технических требований для его осуждения не может быть выполнено, суд имеет право приговорить его к другому виду смертной казни.
Мишна: «Тот, кто совершил убийство без свидетелей, помещается в клетку, и его кормят хлебом несчастий и поят водой горестей».
Талмуд комментирует: «Как мы узнаем, что он совершил убийство?»
(Предлагается много ответов, и среди них) Шмуэль сказал, (что были свидетели), но они не предупредили его. Рабби Хисда сказал: (Его осудили) на основе показаний свидетелей, которые были опровергнуты в незначительных деталях, но по сути верны.
(Талмуд предписывает посадить убийцу в клетку перед судом) и кормить ячменным хлебом, пока живот его не разорвется.
Таким образом, мы видим результат утопических и неприменимых на практике ограничений, наложенных раввинами на судебную систему. Ибо обычно Талмуд требует, чтобы казнь проводилась как можно быстрее (поэтому у евреев не было принято, например распятие, которое придумано специально, чтобы растянуть предсмертную агонию). Но, связав руки судей и дав возможность убийце «выйти сухим из воды» (в древнем мире не существовало системы тюремного заключения, подобной нашей), раввины были вынуждены ввести казнь настолько жестокую лишь потому, что она не являлась прямым убийством виновного.
Рабби Гарольд Кушнер предполагает, что раввины были против смертной казни, так как считали, что Бог в любом случае наказывает всех убийц еще в этом мире. Поэтому они не боялись, что преступник окажется на свободе, – Бог все равно восстановит справедливость. В Талмуде есть несколько историй, описывающих, как убийцы, избежавшие наказания по суду, все равно стали жертвой смертного приговора, вынесенного Небесами.
Сказано: «Рабби Шимон бен Шетах говорил: “Клянусь искуплением мира, я однажды видел, как убийца бежит за жертвой, и я догнал их. Убийца стоял с окровавленным мечом в руке, и я закричал: “Злодей! Кто убил этого человека? Или ты, или я. Но я не в силах добиться твоего наказания, ибо сказано в Торе: “По словам двух свидетелей должен быть умерщвлен подлежащий смерти”» (Дварим 17:6). (Рабби Шимон проклял преступника) «Пусть, Он, знающий помыслы каждого, отомстит этому злодею, пролившему кровь ближнего своего!» И еще до того, как Шимон ушел, змея выбралась из-под камня, укусила убийцу и тот умер.
Талмуд затем утверждает, что так как Санhедрин не может больше приговаривать ни к одному из четырех видов казней, Бог сам карает убийц. Тот, кого следовало бы забить камнями, или падает с крыши, или подвергается нападению диких зверей. Тот, кого следовало бы повесить, тонет в реке или умирает от удушья.
Кушнир пишет, что безразличие раввинов к смертным приговорам в суде объясняется их уверенностью в неотвратимости Божьей кары.
К сожалению, в наше время такой уверенности быть не может. Адольф Эйхман спокойно жил в Буэнос-Айресе до того момента, как его схватили израильские агенты. У нас нет оснований считать, что, если бы Эйхмана не приговорили к смерти в Израиле, Господь сам покарал бы его.
Последняя мысль: смертная казнь и душа убийцы
Когда совершено преднамеренное убийство, только смерть преступника может заслужить ему прощение в глазах общества.
Перед казнью, согласно Мишне, «ему (преступнику) говорят: “Покайтесь, ибо так делают осужденные на смерть, и те, кто каются (и потом казнены)… заслуживают место в Мире Грядущем…”» (Санhедрин 6:2).
«Другими словами, – заключает Новак, – поступая справедливо в этом мире, мы также даем преступнику возможность получить прощение в Мире Грядущем».
Кто прольет кровь человека, того кровь прольется рукой человека.
Так как человек создан по образу Бога, его убийство также считается преступлением против Бога.
Кто ударит человека так, что тот умрет, да будет он предан смерти. Но если кто не злоумышлял, а Бог подвел ему под руку, то Я тебе назначу место, куда ему убежать.
И не берите выкупа за душу убийцы, грешника, которому надлежит умереть, а должен он быть предан смерти.
У народов, живших вокруг древних евреев, семья жертвы могла принять выкуп от убийцы, согласившись не преследовать его и не искать мести. Как объясняет Маймонид, Тора запрещает это, так как «Душа жертвы принадлежит не его семье, но Богу» (Мишне Тора, «Законы об убийстве и защите жизни», 1:4).
Тора приводит два аргумента в пользу смертной казни, как наказания для убийц и других, совершивших тяжкие преступления (тех, кто лжесвидетельствуют, клевещут на ближних, обвиняя их в несовершенных ими преступлениях, тех, кто крадут людей с целью обратить их в рабство).
1. А остальные услышат и убоятся, и не станут больше делать зла такого в среде своей.
То есть, смертная казнь является мерой профилактики. В последнее время противники смертной казни пытаются подвергнуть сомнению ее действенность в этом аспекте. Судья Роберт Борк с юмором заметил: «Взгляд, утверждающий, что наказание не способно отпугнуть потенциального преступника, противоречит здравому смыслу обычных людей. Возможно, именно поэтому его столь рьяно защищают многие социологи».
2. И искорени зло из среды своей.
Танах заставляет верующих ненавидеть зло (но необязательно тех, кто творит зло) и уничтожать тех, кто совершает особенно бесчеловечные поступки. В конце концов, союзники повесили главных нацистов в Нюрнберге, а израильтяне казнили Адольфа Эйхмана не потому, что хотели испугать будущих преступников или думали, что, оставшись в живых, эти люди продолжат свое злое дело. Они просто считали, что зло, причиненное нацистами, столь огромно, что заслуживает соответствующего наказания. Говоря словами раввинов, «мидда к’неhhед мидда» – мера за меру.
Однако не только организаторы массовых убийств заслуживают смертной казни, ибо ценность каждой жизни бесконечна. Поэтому убийство одного невинного человека представляет собой бесконечное зло. Убийство еще десяти – увеличит лишь масштаб преступления, но не его тяжесть.
Во многих случаях убийство одного человека является, по сути, массовым убийством. Раввины считают так на основании эпизода из Брейшит (4:10). Когда Каин убивает Авеля, Бог говорит ему: «Кровь брата твоего вопиет ко мне из земли». Слово «дмай» буквально означает «крови». Раввины говорят: «Почему говорится «крови», а не «кровь»? Речь идет о его крови и крови его потомков (которые никогда не родятся) (Мишна Санhедрин 4:5). Поэтому убийца также несет вину за нерожденных детей жертвы и всех его потомков до конца времен.
В Торе не дается особых ограничений на применение смертной казни. Необходимо, чтобы два свидетеля присутствовали при преступлении (Дварим 17:6).
Взгляд Талмуда на смертную казнь
Нигде взгляды Талмуда и Торы не расходятся так сильно, как в вопросе о смертной казни. Авторы Талмуда, в основном, хотя есть и исключения, настроены против смертной казни даже в случае предумышленного убийства. На судебную власть здесь накладывается столько ограничений, что почти не остается возможности приговорить убийцу к высшей мере наказания.
Вот некоторые из этих ограничений.
Человек не может свидетельствовать против себя (буквально – «не может говорить о себе плохо»).
Поэтому суд не принимал добровольное признание в делах о преступлениях, заслуживающих смертной казни. Основываясь на своем опыте врача и на знании Талмуда, Маймонид пишет: «Это мог быть один из тех несчастных, чья душа страдает, кто не хочет жить… И это заставило бы его признаться в преступлении, которого он не совершал, чтобы добиться желанной смерти» (Мишне Тора, «Законы о Санhедрине», 18:6).
Отрицание признаний привело к тому, что еврейские суды – единственные в древнем мире! – отказались от применения пыток. (В денежных делах еврейское право принимает признание, так как человек волен поступать со своими деньгами, как хочет. Его жизнь, однако, ему не принадлежит.) Так как римская, католическая и другие судебные системы считали признание самым лучшим доказательством, в них широко применялись пытки подозреваемых.
У еврейских судов, однако, не было такого соблазна, так как признание все равно не имело бы юридической силы.
Благодаря этому правилу нравственная позиция еврейских судов всегда была выше, чем у наших соседей. В наше время пытки в западных странах запрещены, и поэтому необходимость игнорировать чистосердечные признания кажется сомнительной. Юристы, которым я рассказывал об этой талмудической коллизии, все как один уверены, что если мы не будем использовать признание как доказательство вины преступника, число раскрытых убийств значительно уменьшится.
Раввины учили: что значит (не обращать внимания) на косвенные улики? Судья говорит свидетелю: «Ты видел, как подозреваемый бежит за жертвой, ты стал их догонять, а потом нашел подозреваемого с окровавленным мечом в руке, стоящего над умирающей жертвой? Если это – всё, то ничего не доказано».
Раввины считали, что убийство доказано, только если его от начала до конца наблюдали два свидетеля.
Современный ортодоксальный законоучитель рабби Дж. Давид Блейх писал, что, с точки зрения иудаизма, «отпечатки пальцев, данные вскрытия и т. д. являются косвенными уликами» («Смертная казнь и Законы Ноаха») и поэтому не имеют судебной силы.
Можно задуматься, изменили бы раввины этот закон, если бы две тысячи лет назад они узнали о том, что отпечатки пальцев и ДНК каждого человека уникальны.
Талмуд настаивает, что свидетели должны предупредить убийцу, что он будет казнен, и он должен дать понять, что услышал это предупреждение. Профессор, преподаватель права Хелен Шварц смоделировала гипотетическую ситуацию, в которой раввины могли приговорить убийцу к смертной казни.
Цви и Шмуэль стояли на улице. К ним подошли Моисей и Лабан. Ни Цви, ни Шмуэль не являются родственниками Лабана и во всех других отношениях также подходят на роль свидетелей. Когда Моисей и Лабан проходят мимо, Лабан достает нож и явно видно, что он собирается убить Моисея.
«Остановись! – кричит Цви, причем это слышит Шмуэль. – Преднамеренное убийство запрещено законом, и тебя могут приговорить к казни через лишение головы». Он предупредил убийцу, указав при этом точный вид казни за это преступление.
«Я знаю, что убийство – преступление, и что казнь за него – лишение головы», – отвечает Лабан, давая понять, что он услышал предупреждение. После этого Лабан поднимает нож и, в присутствии Цви и Шмуэля, поражает им Моисея в сердце.
Если Цви и Шмуэль выдержат подробный допрос на суде, то Лабана смогут обвинить в убийстве и казнить. Все это кажется мне очень неправдоподобным.
Вообще, я не уверен, что смертная казнь в таком случае была бы справедливой. Лабан не производит впечатление психически здорового человека. Скорее его можно отнести к тем, кого Маймонид назвал «несчастными, чья душа страдает, кто не хочет жить». Иначе зачем бы ему совершать убийство в присутствии двух свидетелей, если он может просто подождать лучшего момента и избежать наказания?
Различия во взглядах раввинов на смертную казнь отражены в Мишне.
Санhедрин, который осуждает на смерть одного человека за семь лет, называется «кровавым». Рабби Элазар бен Азария сказал, что этого названия достоин и Санhедрин, который делает это раз в семьдесят лет.
Рабби Тарфон и Рабби Акива сказали: «Если бы мы заседали в Санhедрине, мы не казнили бы никого».
Рабби Симеон бен Гамлиель сказал, что так они умножали бы убийц в Израиле.
Рабби Акива и Рабби Тарфон не заседали в Санhедрине, так как при их жизни он уже не существовал. Это был единственный еврейский суд, имевший право выносить смертный приговор. Естественно, это право было потеряно где-то около 30 г. н. э. Каким образом раввины хотели избежать вынесения смертного приговора? Они бы проводили столь серьезный перекрестный допрос свидетелей, что ни один не смог бы ответить на все вопросы (типа: «На сколько пуговиц была застегнута рубашка убийцы?»). Акива и Тарфон могли бы тогда отказаться от вынесения смертного приговора на основании неполной осведомленности свидетелей (Вавилонский Талмуд, Маккот 7а). Геральд Бильдштайн верно заметил, что здесь речь идет уже «не о страхе казнить невинного, но о нежелании казнить виновных».
Ответ Рабби Симеона бен Гамлиеля отражает его уверенность в профилактическом действии смертной казни.
Мне кажется, что ограничения, которые раввины налагали на судебную власть, были формой протеста против римского правления. Римляне казнили кого угодно за какое угодно преступление при наличии даже малейших улик. Хотя миру широко известен только случай с Иисусом, в первые 150 лет новой эры римляне казнили сто или сто пятьдесят тысяч евреев. Рабби Акива был сам позднее казнен римлянами за «ужасное» преступление – распространение знаний о Торе. Живя в таком обществе, раввины бесспорно имели моральное право настаивать на отмене смертной казни вообще.
Еще два талмудических закона заставляют думать, что раввины отлично осознавали практическую неприменимость стандартов, на которых настаивали. Во-первых, они указали, что в чрезвычайных обстоятельствах можно забыть о всяких предосторожностях. Этот принцип был позднее включен в кодекс Маймонида и Шульхан Арух (Хошен Мишпат 2:1, см. также Вавилонский Талмуд, Санhедрин 46а).
Некоторые евреи, выступающие в защиту смертной казни, считают, что в современном американском обществе мы сталкиваемся именно с чрезвычайными обстоятельствами. Сейчас каждый сто тридцать третий американец становится жертвой убийства, и эти цифры постоянно растут.
Убийца, чья вина не доказана (то есть нет двух свидетелей) или который не получил предупреждения (от свидетелей)…может быть приговорен к смертной казни царем, если обстоятельства требует этого, чтобы мир приблизился к совершенству… Царь имеет право принимать меры для устрашения злодеев этого мира и не давать им возможности творить зло.
Мишне Тора, «Законы о царях», 3:10
Во-вторых, если суду ясно, что подсудимый виновен в убийстве, но одно из технических требований для его осуждения не может быть выполнено, суд имеет право приговорить его к другому виду смертной казни.
Мишна: «Тот, кто совершил убийство без свидетелей, помещается в клетку, и его кормят хлебом несчастий и поят водой горестей».
Талмуд комментирует: «Как мы узнаем, что он совершил убийство?»
(Предлагается много ответов, и среди них) Шмуэль сказал, (что были свидетели), но они не предупредили его. Рабби Хисда сказал: (Его осудили) на основе показаний свидетелей, которые были опровергнуты в незначительных деталях, но по сути верны.
(Талмуд предписывает посадить убийцу в клетку перед судом) и кормить ячменным хлебом, пока живот его не разорвется.
Таким образом, мы видим результат утопических и неприменимых на практике ограничений, наложенных раввинами на судебную систему. Ибо обычно Талмуд требует, чтобы казнь проводилась как можно быстрее (поэтому у евреев не было принято, например распятие, которое придумано специально, чтобы растянуть предсмертную агонию). Но, связав руки судей и дав возможность убийце «выйти сухим из воды» (в древнем мире не существовало системы тюремного заключения, подобной нашей), раввины были вынуждены ввести казнь настолько жестокую лишь потому, что она не являлась прямым убийством виновного.
Рабби Гарольд Кушнер предполагает, что раввины были против смертной казни, так как считали, что Бог в любом случае наказывает всех убийц еще в этом мире. Поэтому они не боялись, что преступник окажется на свободе, – Бог все равно восстановит справедливость. В Талмуде есть несколько историй, описывающих, как убийцы, избежавшие наказания по суду, все равно стали жертвой смертного приговора, вынесенного Небесами.
Сказано: «Рабби Шимон бен Шетах говорил: “Клянусь искуплением мира, я однажды видел, как убийца бежит за жертвой, и я догнал их. Убийца стоял с окровавленным мечом в руке, и я закричал: “Злодей! Кто убил этого человека? Или ты, или я. Но я не в силах добиться твоего наказания, ибо сказано в Торе: “По словам двух свидетелей должен быть умерщвлен подлежащий смерти”» (Дварим 17:6). (Рабби Шимон проклял преступника) «Пусть, Он, знающий помыслы каждого, отомстит этому злодею, пролившему кровь ближнего своего!» И еще до того, как Шимон ушел, змея выбралась из-под камня, укусила убийцу и тот умер.
Талмуд затем утверждает, что так как Санhедрин не может больше приговаривать ни к одному из четырех видов казней, Бог сам карает убийц. Тот, кого следовало бы забить камнями, или падает с крыши, или подвергается нападению диких зверей. Тот, кого следовало бы повесить, тонет в реке или умирает от удушья.
Кушнир пишет, что безразличие раввинов к смертным приговорам в суде объясняется их уверенностью в неотвратимости Божьей кары.
К сожалению, в наше время такой уверенности быть не может. Адольф Эйхман спокойно жил в Буэнос-Айресе до того момента, как его схватили израильские агенты. У нас нет оснований считать, что, если бы Эйхмана не приговорили к смерти в Израиле, Господь сам покарал бы его.
Последняя мысль: смертная казнь и душа убийцы
Когда совершено преднамеренное убийство, только смерть преступника может заслужить ему прощение в глазах общества.
Перед казнью, согласно Мишне, «ему (преступнику) говорят: “Покайтесь, ибо так делают осужденные на смерть, и те, кто каются (и потом казнены)… заслуживают место в Мире Грядущем…”» (Санhедрин 6:2).
«Другими словами, – заключает Новак, – поступая справедливо в этом мире, мы также даем преступнику возможность получить прощение в Мире Грядущем».
59. Еврейский взгляд на войны
Отсрочка от армии: взгляд Торы
Когда ты выйдешь на войну против врага твоего… пусть подойдет надсмотрщик и скажет народу:
«Кто построил новый дом и не обновил его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не почал его. И тот, кто построил виноградник и не почал его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не почал его. И тот, кто обручился с женщиной и не взял ее, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер на войне и другой не взял ее».
И пусть еще говорят надсмотрщики с народом и скажут: «Тот, кто боязлив и робок сердцем пусть идет и возвратится в дом свой, дабы он не сделал робким сердца братьев его, как его сердце».
Мы видим здесь сочетание милосердия и здравого смысла. Жестоко отправлять человека на смерть в бою, который только что женился или начал новое дело, чтобы другой забрал его жену или имущество. В Дварим также указано, что человек не может быть призван в первый год своей семейной жизни (24:5).
Что касается последнего пункта, здравый смысл подсказывает, что в армии не должно быть особенно трусливых солдат, так как страх – очень заразная вещь. И поскольку в какой-то степени страх перед боем испытывает каждый, в Талмуде определено, что значит «боязливый и робкий сердцем».
Если он пугается звука труб или звона щитов или от блеска мечей вода потекла по его коленям (то есть он обмочился от страха), он должен вернуться домой… ибо сказано: «Дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце».
Когда в Израиль (или любую страну, где евреи являются равноправными гражданами), вторгаются враги, никакая причина, кроме робкого сердца, не освобождает человека от воинской обязанности.
Если война оборонительная (буквально «навязанная»), все идут в бой, даже жених из своих палат и невеста из-под свадебного балдахина.
Комментарий поясняет, что женщины не участвовали в сражениях, они обеспечивали войска провиантом.
Антивоенные высказывания
Было у меня на сердце выстроить дом для имени Господа, Бога моего. И было ко мне слово Господне сказано: много крови пролил ты и войны большие вел ты; не (должен) ты строить дом имени Моему, потому что много крови пролил ты на землю предо Мной.
Ни в одной из книг Шмуэля, которые повествуют о жизни Давида, мы не находим упоминаний о критике Богом его военных кампаний. Значит, даже оправданные войны отравляют души их участников. Это заставляет вспомнить слова известного русского поэта Евгения Евтушенко: «Руке, привыкшей бить, трудно научиться гладить».
Та же мысль выражена в комментарии к Брейшит 32:8: «Иаков был испуган и расстроен, когда узнал, что его брат Эйсав, обещавший убить его много лет назад, направляется к нему с войсками». Раввины спрашивают:
Разве «испугаться» и «расстроиться» – не одно и то же? На самом деле, он боялся быть убитым и расстраивался, что ему придется убить брата. Ибо Иаков думал: «Если он сильнее меня, разве он не убьет меня? А если я сильнее его, разве я не убью его?»
* * *И перекуют они мечи свои на орала, и копья свои – на садовые ножницы, не поднимет народ на народ меча и не будут более учиться воевать.
Это, наверное, самый известный отрывок из Пророков: последнее предложение украшает «Стену Исайи» напротив здания ООН в Нью-Йорке. Еврейская традиция считает окончание войн одним из главных признаков мессианской эры. Именно поэтому неспособность Иисуса остановить кровопролитие на земле доказывает, что он – не Машиах.
Хотя пророки и мечтали о мире, они не считали все войны абсолютным злом. В гораздо менее известном пассаже пророк Йоэйл высказывает мнение, обратное Исайе: «…Готовьтесь к войне, поднимите воинов… Перекуйте орала ваши на мечи, а садовые ножницы – на копья» (4:9-10).
* * *В Шаббат запрещено носить с собой меч, лук, щит, дубину или копье… Рабби Элиезер говорит, что они служат украшениями (и поэтому можно носить их в Шаббат). Но мудрецы сказали, что такие украшения унизительны.
Закон был установлен согласно мудрецам, а не Рабби Элиезеру.
Запрещение химического и биологического оружия и гуманное отношение к военнопленным… конечно, являются признаком цивилизованности, но с фундаментальной точки зрения это – все равно, что обещание каннибалов пользоваться ножом и вилкой. «Гуманное оружие» – абсурдное понятие.
Когда кровопролитие и войны необходимы
Вопросы самозащиты и сопротивления злу – область самых серьезных расхождений между христианством и иудаизмом. Как Иисус, так и талмудисты однозначно определяют свою позицию:
Если тебя ударят в правую щеку, подставь левую.
Писатель-сионист Агад Ха’ам комментирует: «Если я полон любви до такой степени, что в ответ на удар по левой щеке подставляю правую, то я насаждаю несправедливость. Я, как и тот, кто бьет меня, виновен в совершении несправедливости». Споря с писателем-пацифистом Львом Толстым, Томаш Масарек (1850–1937), великий гуманист, основатель и первый президент Чешской республики, пишет: «Если кто-то соберется меня убить, я буду защищаться и, если этого нельзя избежать, убью противника. Если один из нас должен умереть, пусть умрет тот, кто виноват в происшедшем». Слова Масарека словно взяты из Талмуда:
Если кто-то пришел, чтобы убить тебя, убей его первым.
За тысячу лет до появления Талмуда Тора также позволяет не ждать в таком случае нападения врага. Достаточно того, что вы точно знаете о его намерениях. Поэтому «Если при подкопе будет замечен вор и побит будет так, что умрет, то нет за него вины крови…» (Шмот 22:1).
Хотя Тора не считает нужным указать основание для убийства неудачливого вора, это делается в Талмуде. В достаточно спекулятивной форме здесь делается попытка представить мышление вора, решившего проникнуть в дом, в котором в этот момент кто-то есть (если бы дом был пуст, вор бы попытался взломать дверь или залезть в окно, а не утруждал себя подкопом). Такой вор хорошо знает, что может встретить сопротивление, но говорит себе: «Если хозяин начнет со мной драться, я отвечу и, если нужно, убью его» (Вавилонский Талмуд, Санhедрин 72а). Вот почему Тора позволяет хозяевам сделать «превентивный удар».
Что еще предлагают Тора и Новый Завет делать в случае нападения? Иисус прямо говорит: «Не оказывайте нечестивцу сопротивления».
Тора, наоборот, несколько раз подчеркивает, что злодей должен встретить достойный отпор. В нескольких местах говорится: «Истреби зло из среды своей». В ней также описывается, как Моисей убил надсмотрщика, который издевался над евреем-рабом.
Хотя несколько христианских сект, например «Свидетели Иеговы», до сих пор исповедуют пацифизм, почти все христианские народы отказались от этого принципа или нашли ему новое толкование. Самым ярым последователем Иисуса в этом вопросе в двадцатом веке оказался не христианин, а индуист Махатма Ганди. Во время Второй мировой войны, когда казалось, что Германия может поставить Англию на колени, Ганди дал англичанам такой совет:
«Я бы хотел, чтобы вы сложили оружие, так как оно не спасет ни вас, ни человечество. Если вы позволите герру Гитлеру и синьору Муссолини взять то, что они хотят, в странах, которые вы считаете своими… если эти джентльмены решат занять ваши дома, – освободите их. Если они не разрешат вам уйти, позвольте убить себя – мужчин, женщин и детей. Только не вступайте с ними в союз» («Непротивление злу насилием в мирное и военное время»).
Через несколько лет, в последние месяцы перед началом войны, Ганди дал похожий совет немецким евреям:
Я уверен сейчас, что даже самое каменное сердце немца растает (если только евреи)… примут позицию активного непротивления. Человеческая природа неизбежно отвечает на флюиды любви. Я не теряю надежду на то, что Гитлер может сожалеть о людских страданиях, даже причиненных им самим.
Евреи отреагировали на слова Ганди с болью, гневом и недоумением. Философ Мартин Бубер, говоря о близости учений Ганди и Иисуса, пишет в открытом ответном письме:
Мы не разделяем, подобно вам и Иисусу, сыну нашего народа, учение непротивления, так как верим, что иногда человек должен использовать силу, чтобы спасти себя и, что еще важнее, своих детей.
Шесть лет спустя – шесть миллионов убитых евреев. Ганди дает новый, посмертный совет убитым евреям:
Гитлер убил шесть миллионов евреев. Это самое ужасное преступление нашего времени. Но евреи должны были сами лечь под нож мясника. Они должны были сброситься в море со скал.
Фишер: «Вы имеете в виду, что им следовало совершить коллективное самоубийство?»
Ганди: «Да, это было бы героическим поступком».
Последняя мысль. защита преследуемых
Каждый еврей обязан спасти жизнь преследуемого, даже если для этого надо убить преследователя, и (даже) если преследователь – несовершеннолетний.
Если преследователь предупрежден, но продолжает свои действия, его можно убить, не дожидаясь того, что он ответит на предупреждение (то есть даст понять, что понял его). Но если можно остановить преследователя просто ранив его, поразив стрелой, камнем или мечом… то надо сделать так.
И это – запрещающая заповедь, то есть не жалейте жизнь преследователя.
Хотя Маймонид говорит о сопротивлении отдельному человеку, преследующему другого, это правило можно применить в случае, когда народ сражается против государства-агрессора. Как ни ужасна война, альтернатива ей еще хуже. Если бы Ганди убедил англичан сложить оружие, нацизм бы победил в Европе, если не во всем мире, демократии бы пришел конец, и сейчас в мире не оставалось бы ни одного еврея. Точно так же, если бы Израиль не принимал мер для своей защиты, он давно был бы стерт с лица земли, а его граждане – убиты. Поэтому война – это всегда несчастье, но не всегда – зло. Есть вещи, сражаться за которые необходимо.
Когда ты выйдешь на войну против врага твоего… пусть подойдет надсмотрщик и скажет народу:
«Кто построил новый дом и не обновил его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не почал его. И тот, кто построил виноградник и не почал его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не почал его. И тот, кто обручился с женщиной и не взял ее, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер на войне и другой не взял ее».
И пусть еще говорят надсмотрщики с народом и скажут: «Тот, кто боязлив и робок сердцем пусть идет и возвратится в дом свой, дабы он не сделал робким сердца братьев его, как его сердце».
Мы видим здесь сочетание милосердия и здравого смысла. Жестоко отправлять человека на смерть в бою, который только что женился или начал новое дело, чтобы другой забрал его жену или имущество. В Дварим также указано, что человек не может быть призван в первый год своей семейной жизни (24:5).
Что касается последнего пункта, здравый смысл подсказывает, что в армии не должно быть особенно трусливых солдат, так как страх – очень заразная вещь. И поскольку в какой-то степени страх перед боем испытывает каждый, в Талмуде определено, что значит «боязливый и робкий сердцем».
Если он пугается звука труб или звона щитов или от блеска мечей вода потекла по его коленям (то есть он обмочился от страха), он должен вернуться домой… ибо сказано: «Дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце».
Когда в Израиль (или любую страну, где евреи являются равноправными гражданами), вторгаются враги, никакая причина, кроме робкого сердца, не освобождает человека от воинской обязанности.
Если война оборонительная (буквально «навязанная»), все идут в бой, даже жених из своих палат и невеста из-под свадебного балдахина.
Комментарий поясняет, что женщины не участвовали в сражениях, они обеспечивали войска провиантом.
Антивоенные высказывания
Было у меня на сердце выстроить дом для имени Господа, Бога моего. И было ко мне слово Господне сказано: много крови пролил ты и войны большие вел ты; не (должен) ты строить дом имени Моему, потому что много крови пролил ты на землю предо Мной.
Ни в одной из книг Шмуэля, которые повествуют о жизни Давида, мы не находим упоминаний о критике Богом его военных кампаний. Значит, даже оправданные войны отравляют души их участников. Это заставляет вспомнить слова известного русского поэта Евгения Евтушенко: «Руке, привыкшей бить, трудно научиться гладить».
Та же мысль выражена в комментарии к Брейшит 32:8: «Иаков был испуган и расстроен, когда узнал, что его брат Эйсав, обещавший убить его много лет назад, направляется к нему с войсками». Раввины спрашивают:
Разве «испугаться» и «расстроиться» – не одно и то же? На самом деле, он боялся быть убитым и расстраивался, что ему придется убить брата. Ибо Иаков думал: «Если он сильнее меня, разве он не убьет меня? А если я сильнее его, разве я не убью его?»
И перекуют они мечи свои на орала, и копья свои – на садовые ножницы, не поднимет народ на народ меча и не будут более учиться воевать.
Это, наверное, самый известный отрывок из Пророков: последнее предложение украшает «Стену Исайи» напротив здания ООН в Нью-Йорке. Еврейская традиция считает окончание войн одним из главных признаков мессианской эры. Именно поэтому неспособность Иисуса остановить кровопролитие на земле доказывает, что он – не Машиах.
Хотя пророки и мечтали о мире, они не считали все войны абсолютным злом. В гораздо менее известном пассаже пророк Йоэйл высказывает мнение, обратное Исайе: «…Готовьтесь к войне, поднимите воинов… Перекуйте орала ваши на мечи, а садовые ножницы – на копья» (4:9-10).
В Шаббат запрещено носить с собой меч, лук, щит, дубину или копье… Рабби Элиезер говорит, что они служат украшениями (и поэтому можно носить их в Шаббат). Но мудрецы сказали, что такие украшения унизительны.
Закон был установлен согласно мудрецам, а не Рабби Элиезеру.
Запрещение химического и биологического оружия и гуманное отношение к военнопленным… конечно, являются признаком цивилизованности, но с фундаментальной точки зрения это – все равно, что обещание каннибалов пользоваться ножом и вилкой. «Гуманное оружие» – абсурдное понятие.
Когда кровопролитие и войны необходимы
Вопросы самозащиты и сопротивления злу – область самых серьезных расхождений между христианством и иудаизмом. Как Иисус, так и талмудисты однозначно определяют свою позицию:
Если тебя ударят в правую щеку, подставь левую.
Писатель-сионист Агад Ха’ам комментирует: «Если я полон любви до такой степени, что в ответ на удар по левой щеке подставляю правую, то я насаждаю несправедливость. Я, как и тот, кто бьет меня, виновен в совершении несправедливости». Споря с писателем-пацифистом Львом Толстым, Томаш Масарек (1850–1937), великий гуманист, основатель и первый президент Чешской республики, пишет: «Если кто-то соберется меня убить, я буду защищаться и, если этого нельзя избежать, убью противника. Если один из нас должен умереть, пусть умрет тот, кто виноват в происшедшем». Слова Масарека словно взяты из Талмуда:
Если кто-то пришел, чтобы убить тебя, убей его первым.
За тысячу лет до появления Талмуда Тора также позволяет не ждать в таком случае нападения врага. Достаточно того, что вы точно знаете о его намерениях. Поэтому «Если при подкопе будет замечен вор и побит будет так, что умрет, то нет за него вины крови…» (Шмот 22:1).
Хотя Тора не считает нужным указать основание для убийства неудачливого вора, это делается в Талмуде. В достаточно спекулятивной форме здесь делается попытка представить мышление вора, решившего проникнуть в дом, в котором в этот момент кто-то есть (если бы дом был пуст, вор бы попытался взломать дверь или залезть в окно, а не утруждал себя подкопом). Такой вор хорошо знает, что может встретить сопротивление, но говорит себе: «Если хозяин начнет со мной драться, я отвечу и, если нужно, убью его» (Вавилонский Талмуд, Санhедрин 72а). Вот почему Тора позволяет хозяевам сделать «превентивный удар».
Что еще предлагают Тора и Новый Завет делать в случае нападения? Иисус прямо говорит: «Не оказывайте нечестивцу сопротивления».
Тора, наоборот, несколько раз подчеркивает, что злодей должен встретить достойный отпор. В нескольких местах говорится: «Истреби зло из среды своей». В ней также описывается, как Моисей убил надсмотрщика, который издевался над евреем-рабом.
Хотя несколько христианских сект, например «Свидетели Иеговы», до сих пор исповедуют пацифизм, почти все христианские народы отказались от этого принципа или нашли ему новое толкование. Самым ярым последователем Иисуса в этом вопросе в двадцатом веке оказался не христианин, а индуист Махатма Ганди. Во время Второй мировой войны, когда казалось, что Германия может поставить Англию на колени, Ганди дал англичанам такой совет:
«Я бы хотел, чтобы вы сложили оружие, так как оно не спасет ни вас, ни человечество. Если вы позволите герру Гитлеру и синьору Муссолини взять то, что они хотят, в странах, которые вы считаете своими… если эти джентльмены решат занять ваши дома, – освободите их. Если они не разрешат вам уйти, позвольте убить себя – мужчин, женщин и детей. Только не вступайте с ними в союз» («Непротивление злу насилием в мирное и военное время»).
Через несколько лет, в последние месяцы перед началом войны, Ганди дал похожий совет немецким евреям:
Я уверен сейчас, что даже самое каменное сердце немца растает (если только евреи)… примут позицию активного непротивления. Человеческая природа неизбежно отвечает на флюиды любви. Я не теряю надежду на то, что Гитлер может сожалеть о людских страданиях, даже причиненных им самим.
Евреи отреагировали на слова Ганди с болью, гневом и недоумением. Философ Мартин Бубер, говоря о близости учений Ганди и Иисуса, пишет в открытом ответном письме:
Мы не разделяем, подобно вам и Иисусу, сыну нашего народа, учение непротивления, так как верим, что иногда человек должен использовать силу, чтобы спасти себя и, что еще важнее, своих детей.
Шесть лет спустя – шесть миллионов убитых евреев. Ганди дает новый, посмертный совет убитым евреям:
Гитлер убил шесть миллионов евреев. Это самое ужасное преступление нашего времени. Но евреи должны были сами лечь под нож мясника. Они должны были сброситься в море со скал.
Фишер: «Вы имеете в виду, что им следовало совершить коллективное самоубийство?»
Ганди: «Да, это было бы героическим поступком».
Последняя мысль. защита преследуемых
Каждый еврей обязан спасти жизнь преследуемого, даже если для этого надо убить преследователя, и (даже) если преследователь – несовершеннолетний.
Если преследователь предупрежден, но продолжает свои действия, его можно убить, не дожидаясь того, что он ответит на предупреждение (то есть даст понять, что понял его). Но если можно остановить преследователя просто ранив его, поразив стрелой, камнем или мечом… то надо сделать так.
И это – запрещающая заповедь, то есть не жалейте жизнь преследователя.
Хотя Маймонид говорит о сопротивлении отдельному человеку, преследующему другого, это правило можно применить в случае, когда народ сражается против государства-агрессора. Как ни ужасна война, альтернатива ей еще хуже. Если бы Ганди убедил англичан сложить оружие, нацизм бы победил в Европе, если не во всем мире, демократии бы пришел конец, и сейчас в мире не оставалось бы ни одного еврея. Точно так же, если бы Израиль не принимал мер для своей защиты, он давно был бы стерт с лица земли, а его граждане – убиты. Поэтому война – это всегда несчастье, но не всегда – зло. Есть вещи, сражаться за которые необходимо.
60. Против утопизма
Вы не обязаны изменить мир, но вы также не можете отказаться от попыток (делать для этого все, что в ваших силах).
Вы не обязаны изменить мир, но вы также не можете отказаться от попыток (делать для этого все, что в ваших силах).
Рабби Тарфон запрещает ссылаться на несовершенство этого мира как на оправдание нашего бездействия в отношении зла. Альберт Камю, великий французский писатель и философ, выразил ту же мысль более конкретно: «Возможно, мы и не способны сделать так, чтобы в этом мире вообще не пытали детей. Но мы можем уменьшить число детей, подвергаемых пыткам» («Неверующий и христианин»).
Мой друг, профессор Давид Шац, также заметил, что это высказывание подчеркивает неспособность отдельного человека в одиночку достичь совершенства мира.
Рабби Иоханан бен Заккай любил говорить: «Если у тебя в руке саженец, а к тебе бегут люди, крича: “Держись! Машиах пришел!”, сначала посади саженец и только потом иди встречать Машиаха».
Высказывание раввина первого века отражает частоту, с которой в его время появлялись ложные машиахи, утверждавшие, что спасут мир.
Тем, кто пытается навязать Израилю моральные стандарты, неприменимые ни к одному из других государств, современный американский раввин отвечает:
Если евреи будут на пять процентов лучше других народов, мы будем «нести свет в мир»; если мы будем на двадцать пять процентов лучше, мы приведем в мир Машиаха. Но если мы будем на пятьдесят процентов лучше – мы погибнем.
Лев и агнец будут лежать рядом, но агнец не сможет заснуть.
61. Бедность перевешивает все
Те, кто погибли от меча, пронзенные, истекшие (кровью) были счастливее (в английском варианте – «лучше». – Прим. перев.) тех, кто гибли от голода.
Эта фраза всегда смущала комментаторов Танаха. Иеремия (автор книги Эйха) не говорит, что погибшим от меча было легче, чем погибшим от голода (это еще можно объяснить: смерть от меча мгновенна), он утверждает, что они были более хорошими людьми.
Хасидский раввин, переживший Холокост, Исраэль Спира, верховный раввин Блузова, утверждает, что понял этот отрывок только в нацистском рабочем лагере в Яновской.
Среди тысяч других заключенных евреев в этом лагере были близнецы, чья семья входила в число последователей рабби. Эти трое помогали друг другу везде, где это было возможно.
Однажды, когда все узники были на работе, рабби Спире, одному из близнецов и еще одному заключенному было приказано остаться в бараке и убрать там. Днем немецкий охранник решил получить садистское удовольствие: он прострелил ногу близнецу, приказал ему стоять, прострелил ему вторую ногу, снова приказал ему стоять, а когда мальчик не смог повиноваться, опустошил в него всю обойму. Рабби Спире и другому заключенному было приказано отнести труп и бросить его на гору тел, которая ежедневно вырастала в лагере в отведенном для этого месте. Неся его, рабби обливался слезами. Он позже вспоминал, что им владела одна мысль:
Как он скажет другому близнецу о гибели брата?
Как он придет с такой ужасной вестью к человеку, чья душа была настолько тесно связана с душой покойного?
«Скажи ему, что его брат очень болен», – посоветовал второй заключенный.
Пришел вечер. Узники вернулись в лагерь. «Хаим, твой брат очень болен, его жизнь в опасности. Возможно, он уже мертв», – сказал рабби из Блузова, стараясь не смотреть мальчику в глаза.
Брат начал плакать: «Горе мне! Что мне теперь делать?»
Рабби пытался утешить мальчика, но тот был безутешен. «Сегодня была его очередь хранить хлеб. Я оставил у него весь свой хлеб, теперь у меня не осталось ни единого кусочка».
Рабби был поражен, но сказал, что брат послал Хаиму его долю. Дрожащей рукой он вытащил кусок хлеба – свой дневной рацион, и отдал его мальчику. Хаим посмотрел на хлеб и сказал: «Здесь недостает нескольких граммов. Я оставил у него гораздо больший кусок».
«Я был голоден и съел часть. Завтра я отдам тебе остаток» – ответил рабби из Блузова.
Когда рабби Исраэль Спира рассказал эту историю (в 1976 году, спустя более тридцати лет), он сказал: «Только в этот день в Яновской я понял фразу из Писания: “Те, кто погибли от меча, были лучше тех, кто гибли от голода”».
Ничто в мире не сравнится с бедностью, самым страшным из всех страданий… Ибо тот, кто раздавлен бедностью, словно раздавлен всеми бедами мира, и все проклятия Дварим (28:15–68) упали на его голову.
Наши раввины сказали: если собрать все страдания и боль мира (на одну чашу весов), а бедность поместить на другую, то бедность перевесит.
Как и у животных, у людей есть основные физиологические потребности. Но, в отличие от других живых существ, мы созданы «по образу и подобию Господа». В этом величие человека. Однако бедность заставляет человека сосредоточиться только на физиологических потребностях (в основном, на еде) и поэтому сильнее, чем другие страдания, лишает личность человеческого облика.
Когда хлебница пуста (буквально – «когда в кувшине нет ячменя»), раздор стучится в дверь.
Эта пословица двухтысячелетней давности до сих пор актуальна. Исследования показали, что денежные проблемы – главная причина семейных ссор.
Мудрость бедняка презирают и слов его не слушают.
Кроме того что бедные и так унижены, еще и считается, что они всегда глупее более обеспеченных людей. Популярный американский афоризм гласит: «Если ты такой умный, почему ты такой бедный?» В «Скрипаче на крыше» Тевье мечтает разбогатеть, чтобы люди стали спрашивать его совета. «Когда ты богат, все уверены, что ты и в самом деле все знаешь».
Талмуд пытается сломать эту вполне естественную тенденцию, рассказывая истории о бедных, но мудрых Раввинах (Гиллель и Акива в молодости, Рабби Иешуа, который работал кочегаром). Кроме того, общинным властям предписывается удостовериться, что бедные дети могут получить бесплатное высококачественное образование: «Не забывайте о детях бедняков, ибо для них мы получили Тору» (Вавилонский Талмуд, Недарим 81а).
Когда бедняк ест цыпленка, один из них болен.
Бог, должно быть, ненавидит бедняка, разве иначе Он бы позволил ему быть бедным?
В отличие от Шолом-Алейхема, Талмуд, за тысячи лет до него, запрещал страдающим считать свою бедность проклятием Бога. В замечательном отрывке, который редко цитируют, Рава опровергает распространенный предрассудок религиозных людей, считающих, что все в этом мире происходит по воле Бога.
Продолжительность жизни, количество детей и богатство зависят не от наших достоинств, а от «мазл» (буквально – «созвездие» или «удача»). Посмотрите на (учителей III в.) Раббу и Рабби Хисду. Оба были святыми мудрецами. Когда один молился о дожде, шел дождь. Когда другой молился о дожде, тоже шел дождь. Однако Рабби Хисда дожил до девяноста двух лет, а Рабба – лишь до сорока. В доме Рабби Хисды было шестьдесят свадеб, а в доме Рабба – шестьдесят смертей. В доме Рабби Хисды был хлеб из лучшей муки даже для собак и столько, что его излишки выбрасывали, а в доме Рабба ели ячменный хлеб (обычно ячменем кормили скот), и даже его не хватало.
Два современных еврейских стихотворения на тему бедности
ВосемьТолько две кровати
Для восьмерых.
Где им спать?
Где баюкать детей своих?
Трое – с мамой,
И трое – с отцом.
Вот как спят
Они в восьмером.
И когда им ко сну
Отходить пора,
Мать говорит:
«Моя смерть уж близка».
Горькие размышления другого поэта о трудностях жизни первого поколения восточноевропейских евреев в Америке.
Майн ингеле (Мой маленький мальчик)У меня есть сын, милый маленький сынок.
Когда я вижу его, мне кажется – я хозяин мира.
Но я редко вижу его, когда он не спит.
Я вижу его только ночью.
Я выхожу на работу на заре и возвращаюсь поздно.
Мне странно смотреть на свою кровь и плоть.
Мне странно смотреть на своего ребенка.
Я прихожу – разбитый, закованный в мрак,
И моя бледная жена рассказывает, как играет наш сын,
Как он мило болтает, какие умные задает вопросы:
«Мама, мама, когда он принесет мне пенни, мой хороший, хороший папа?»
Я слушаю, и, да, это должно, да, да, это должно случиться.
Любовь слепит меня. Мой сын, я должен видеть его.
Я должен стоять у колыбели и видеть, и слышать, и смотреть.
Он спит. Видит сон. Шепчет: «Где папа?»
Я целую его в голубые глазки.
Они открываются. О Боже! О сын! Он видит меня и вновь засыпает.
Вот твой отец, дорогой, вот твой пенни!
Он шевелит во сне губами: «Где папа?»
Мне грустно, я подавлен, я думаю, что когда ты проснешься – меня уже не будет.[37]
Те, кто погибли от меча, пронзенные, истекшие (кровью) были счастливее (в английском варианте – «лучше». – Прим. перев.) тех, кто гибли от голода.
Эта фраза всегда смущала комментаторов Танаха. Иеремия (автор книги Эйха) не говорит, что погибшим от меча было легче, чем погибшим от голода (это еще можно объяснить: смерть от меча мгновенна), он утверждает, что они были более хорошими людьми.
Хасидский раввин, переживший Холокост, Исраэль Спира, верховный раввин Блузова, утверждает, что понял этот отрывок только в нацистском рабочем лагере в Яновской.
Среди тысяч других заключенных евреев в этом лагере были близнецы, чья семья входила в число последователей рабби. Эти трое помогали друг другу везде, где это было возможно.
Однажды, когда все узники были на работе, рабби Спире, одному из близнецов и еще одному заключенному было приказано остаться в бараке и убрать там. Днем немецкий охранник решил получить садистское удовольствие: он прострелил ногу близнецу, приказал ему стоять, прострелил ему вторую ногу, снова приказал ему стоять, а когда мальчик не смог повиноваться, опустошил в него всю обойму. Рабби Спире и другому заключенному было приказано отнести труп и бросить его на гору тел, которая ежедневно вырастала в лагере в отведенном для этого месте. Неся его, рабби обливался слезами. Он позже вспоминал, что им владела одна мысль:
Как он скажет другому близнецу о гибели брата?
Как он придет с такой ужасной вестью к человеку, чья душа была настолько тесно связана с душой покойного?
«Скажи ему, что его брат очень болен», – посоветовал второй заключенный.
Пришел вечер. Узники вернулись в лагерь. «Хаим, твой брат очень болен, его жизнь в опасности. Возможно, он уже мертв», – сказал рабби из Блузова, стараясь не смотреть мальчику в глаза.
Брат начал плакать: «Горе мне! Что мне теперь делать?»
Рабби пытался утешить мальчика, но тот был безутешен. «Сегодня была его очередь хранить хлеб. Я оставил у него весь свой хлеб, теперь у меня не осталось ни единого кусочка».
Рабби был поражен, но сказал, что брат послал Хаиму его долю. Дрожащей рукой он вытащил кусок хлеба – свой дневной рацион, и отдал его мальчику. Хаим посмотрел на хлеб и сказал: «Здесь недостает нескольких граммов. Я оставил у него гораздо больший кусок».
«Я был голоден и съел часть. Завтра я отдам тебе остаток» – ответил рабби из Блузова.
Когда рабби Исраэль Спира рассказал эту историю (в 1976 году, спустя более тридцати лет), он сказал: «Только в этот день в Яновской я понял фразу из Писания: “Те, кто погибли от меча, были лучше тех, кто гибли от голода”».
Ничто в мире не сравнится с бедностью, самым страшным из всех страданий… Ибо тот, кто раздавлен бедностью, словно раздавлен всеми бедами мира, и все проклятия Дварим (28:15–68) упали на его голову.
Наши раввины сказали: если собрать все страдания и боль мира (на одну чашу весов), а бедность поместить на другую, то бедность перевесит.
Как и у животных, у людей есть основные физиологические потребности. Но, в отличие от других живых существ, мы созданы «по образу и подобию Господа». В этом величие человека. Однако бедность заставляет человека сосредоточиться только на физиологических потребностях (в основном, на еде) и поэтому сильнее, чем другие страдания, лишает личность человеческого облика.
Когда хлебница пуста (буквально – «когда в кувшине нет ячменя»), раздор стучится в дверь.
Эта пословица двухтысячелетней давности до сих пор актуальна. Исследования показали, что денежные проблемы – главная причина семейных ссор.
Мудрость бедняка презирают и слов его не слушают.
Кроме того что бедные и так унижены, еще и считается, что они всегда глупее более обеспеченных людей. Популярный американский афоризм гласит: «Если ты такой умный, почему ты такой бедный?» В «Скрипаче на крыше» Тевье мечтает разбогатеть, чтобы люди стали спрашивать его совета. «Когда ты богат, все уверены, что ты и в самом деле все знаешь».
Талмуд пытается сломать эту вполне естественную тенденцию, рассказывая истории о бедных, но мудрых Раввинах (Гиллель и Акива в молодости, Рабби Иешуа, который работал кочегаром). Кроме того, общинным властям предписывается удостовериться, что бедные дети могут получить бесплатное высококачественное образование: «Не забывайте о детях бедняков, ибо для них мы получили Тору» (Вавилонский Талмуд, Недарим 81а).
Когда бедняк ест цыпленка, один из них болен.
Бог, должно быть, ненавидит бедняка, разве иначе Он бы позволил ему быть бедным?
В отличие от Шолом-Алейхема, Талмуд, за тысячи лет до него, запрещал страдающим считать свою бедность проклятием Бога. В замечательном отрывке, который редко цитируют, Рава опровергает распространенный предрассудок религиозных людей, считающих, что все в этом мире происходит по воле Бога.
Продолжительность жизни, количество детей и богатство зависят не от наших достоинств, а от «мазл» (буквально – «созвездие» или «удача»). Посмотрите на (учителей III в.) Раббу и Рабби Хисду. Оба были святыми мудрецами. Когда один молился о дожде, шел дождь. Когда другой молился о дожде, тоже шел дождь. Однако Рабби Хисда дожил до девяноста двух лет, а Рабба – лишь до сорока. В доме Рабби Хисды было шестьдесят свадеб, а в доме Рабба – шестьдесят смертей. В доме Рабби Хисды был хлеб из лучшей муки даже для собак и столько, что его излишки выбрасывали, а в доме Рабба ели ячменный хлеб (обычно ячменем кормили скот), и даже его не хватало.
Два современных еврейских стихотворения на тему бедности
Только две кровати
Для восьмерых.
Где им спать?
Где баюкать детей своих?
Трое – с мамой,
И трое – с отцом.
Вот как спят
Они в восьмером.
И когда им ко сну
Отходить пора,
Мать говорит:
«Моя смерть уж близка».
Горькие размышления другого поэта о трудностях жизни первого поколения восточноевропейских евреев в Америке.
У меня есть сын, милый маленький сынок.
Когда я вижу его, мне кажется – я хозяин мира.
Но я редко вижу его, когда он не спит.
Я вижу его только ночью.
Я выхожу на работу на заре и возвращаюсь поздно.
Мне странно смотреть на свою кровь и плоть.
Мне странно смотреть на своего ребенка.
Я прихожу – разбитый, закованный в мрак,
И моя бледная жена рассказывает, как играет наш сын,
Как он мило болтает, какие умные задает вопросы:
«Мама, мама, когда он принесет мне пенни, мой хороший, хороший папа?»
Я слушаю, и, да, это должно, да, да, это должно случиться.
Любовь слепит меня. Мой сын, я должен видеть его.
Я должен стоять у колыбели и видеть, и слышать, и смотреть.
Он спит. Видит сон. Шепчет: «Где папа?»
Я целую его в голубые глазки.
Они открываются. О Боже! О сын! Он видит меня и вновь засыпает.
Вот твой отец, дорогой, вот твой пенни!
Он шевелит во сне губами: «Где папа?»
Мне грустно, я подавлен, я думаю, что когда ты проснешься – меня уже не будет.[37]
62. «Врач, который ничего не берет, ничего не стоит»
Если ссорятся люди, и один человек ударит другого, камнем или кулаком, и тот не умрет, а сляжет в постель, то… ударивший пусть заплатит… и вылечит его.
(Талмуд комментирует этот отрывок): Отсюда мы знаем, что врачам разрешено лечить.
Тот факт, что три тысячи лет назад Тора санкционировала медицинскую помощь, возможно, объясняет давнюю приверженность евреев искусству врачевания. Евреи всегда служили лекарями при дворах в Европе и на Ближнем Востоке. Маймонид и многие другие ведущие мудрецы (см. «Энциклопедию иудаики» 11:1178–1211) были врачами.
Если бы в Торе не упоминались врачи, евреи, возможно, пришли бы к тем же выводам, что и христиане и «Свидетели Иеговы»: болезни и физические страдания излечит Бог без вмешательства человека.
Иудаизм никогда не признавал, что все страдания человечества ниспосланы на него свыше. В приведенном случае из Торы человек заболевает в связи с дракой. Признать, что драка произошла по воле Бога, – значит отрицать свободу воли, один из главных принципов иудаизма. Хотя Бог, конечно, может излечить больного, закон запрещает евреям рассчитывать на это.
Не рассчитывайте на чудо.
И здравый смысл, и Талмуд запрещают человеку надеяться на чудесное излечение, если рядом есть врач.
Тот же здравый смысл заставил Талмуд постановить:
Врач, который ничего не берет, ничего не стоит.
Хотя раввины и восхваляют врачей, предоставляющих бесплатные услуги бедным (см. следующий отрывок), у предыдущего афоризма существует юридическое применение. Как указывает Маймонид, «если кто-то нанес увечье другому, и говорит: “Я вылечу тебя”, или “Мой знакомый врач вылечит тебя бесплатно”, мы не должны на это обращать внимания. Нужно привести умелого врача, который возьмет плату» (Мишне Тора, «Законы о ранах и повреждениях», 2:18).
Добрый хирург
Хирург (то есть цирюльник) Абба ежедневно получал приветствие из Небесной Академии (комментарий объясняет, что небесный голос говорил «Шалом алейхем» – «мир тебе»).
Но (великий мудрец) Аббае получал такое приветствие только (раз в неделю) перед началом Шаббат. А (великий мудрец) Рабба получал такое приветствие только раз в году на Йом-Кипур.
Аббае почувствовал себя униженным, ибо к какому-то хирургу Небо проявляло больше расположения. Но ему сказали: «Ты не можешь делать того, что делает он».
Что же делал Абба?
Когда он пускал кровь, он делал это в двух разных комнатах: одна – для женщин, другая – для мужчин:
Когда к нему приходила женщина, он надевал на нее костюм с большим количеством разрезов, чтобы не видеть ее обнаженного тела. При выходе он поместил коробку, в которой пациенты оставляли плату. Те, у кого были деньги, платили. Те, у кого их не было, могли выйти, ничего не стыдясь.
Циничные замечания о врачах
Среди такого многообразия хвалебных речей, читатель вдруг натыкается на такую цитату:
(Даже) лучший из врачей заслужил все муки ада.
Это – гипербола. Хотя любой врач придет в ужас, прочтя эту фразу, она подчеркивает жизненную важность их работы. Вот параллель: если человек прожил жизнь праведника, но однажды по неосторожности задавил пешехода, это зло перевешивает все хорошее, что он сделал. Для жертвы или ее/его семьи имеет значение только неосторожное вождение. Точно так же, хотя врач излечивает многих, он неизбежно допускает ошибки, иногда фатальные, или отказывает в лечении бедняку, который может умереть от своей болезни.
Бывший Главный раввин Израиля рабби Ицхак Херцог также считает это высказывание преувеличением: «Это высказывание воспринимается слишком серьезно. (Из других раввинистических текстов) мы видим, что то же говорится о судьях и школьных учителях. Так что врачи попали в хорошую компанию!.. Единственное, что мы можем извлечь из этой фразы, это критику современных врачей, которым недостает самоотдачи, необходимой, из-за огромной ответственности, любому, кто занимается искусством врачевания» («Иудаизм: Закон и этика»).
Несмотря на объяснения рабби Херцога, врачи всегда подвергались жесткой критике, иногда сдобренной юмором:
Ангелу смерти было трудно выполнять свою работу, поэтому он взял себе в помощники врачей.
Рабби Нахман из Брацлава
Если вы собрались к врачу, значит вам надо сначала провериться у психиатра.
Совет врачам
Превентивная медицина в тринадцатом векеКак поступает мудрый врач? Он советует пациенту, как вести себя, чтобы не заболеть. Если он не знает, как это делать (хотя и умеет лечить), – он не мудрый врач.
Чем больше вы требуете за ваши услуги… тем выше люди их ценят. Ваше искусство будут считать незначительным, если вы будете лечить бесплатно.
Утешьте страдающего обещанием исцеления, даже если не уверены в успехе. Это укрепит его естественные силы.
Спустя тысячелетие Георг Бернард Шоу в юмористической форме выразил ту же мысль в пьесе «Неравный брак»: «Оптимистичная ложь обладает столь сильной терапевтической ценностью, что врач, который не умеет говорить ее убедительно, явно выбрал для себя не ту профессию».
Если ссорятся люди, и один человек ударит другого, камнем или кулаком, и тот не умрет, а сляжет в постель, то… ударивший пусть заплатит… и вылечит его.
(Талмуд комментирует этот отрывок): Отсюда мы знаем, что врачам разрешено лечить.
Тот факт, что три тысячи лет назад Тора санкционировала медицинскую помощь, возможно, объясняет давнюю приверженность евреев искусству врачевания. Евреи всегда служили лекарями при дворах в Европе и на Ближнем Востоке. Маймонид и многие другие ведущие мудрецы (см. «Энциклопедию иудаики» 11:1178–1211) были врачами.
Если бы в Торе не упоминались врачи, евреи, возможно, пришли бы к тем же выводам, что и христиане и «Свидетели Иеговы»: болезни и физические страдания излечит Бог без вмешательства человека.
Иудаизм никогда не признавал, что все страдания человечества ниспосланы на него свыше. В приведенном случае из Торы человек заболевает в связи с дракой. Признать, что драка произошла по воле Бога, – значит отрицать свободу воли, один из главных принципов иудаизма. Хотя Бог, конечно, может излечить больного, закон запрещает евреям рассчитывать на это.
Не рассчитывайте на чудо.
И здравый смысл, и Талмуд запрещают человеку надеяться на чудесное излечение, если рядом есть врач.
Тот же здравый смысл заставил Талмуд постановить:
Врач, который ничего не берет, ничего не стоит.
Хотя раввины и восхваляют врачей, предоставляющих бесплатные услуги бедным (см. следующий отрывок), у предыдущего афоризма существует юридическое применение. Как указывает Маймонид, «если кто-то нанес увечье другому, и говорит: “Я вылечу тебя”, или “Мой знакомый врач вылечит тебя бесплатно”, мы не должны на это обращать внимания. Нужно привести умелого врача, который возьмет плату» (Мишне Тора, «Законы о ранах и повреждениях», 2:18).
Добрый хирург
Хирург (то есть цирюльник) Абба ежедневно получал приветствие из Небесной Академии (комментарий объясняет, что небесный голос говорил «Шалом алейхем» – «мир тебе»).
Но (великий мудрец) Аббае получал такое приветствие только (раз в неделю) перед началом Шаббат. А (великий мудрец) Рабба получал такое приветствие только раз в году на Йом-Кипур.
Аббае почувствовал себя униженным, ибо к какому-то хирургу Небо проявляло больше расположения. Но ему сказали: «Ты не можешь делать того, что делает он».
Что же делал Абба?
Когда он пускал кровь, он делал это в двух разных комнатах: одна – для женщин, другая – для мужчин:
Когда к нему приходила женщина, он надевал на нее костюм с большим количеством разрезов, чтобы не видеть ее обнаженного тела. При выходе он поместил коробку, в которой пациенты оставляли плату. Те, у кого были деньги, платили. Те, у кого их не было, могли выйти, ничего не стыдясь.
Циничные замечания о врачах
Среди такого многообразия хвалебных речей, читатель вдруг натыкается на такую цитату:
(Даже) лучший из врачей заслужил все муки ада.
Это – гипербола. Хотя любой врач придет в ужас, прочтя эту фразу, она подчеркивает жизненную важность их работы. Вот параллель: если человек прожил жизнь праведника, но однажды по неосторожности задавил пешехода, это зло перевешивает все хорошее, что он сделал. Для жертвы или ее/его семьи имеет значение только неосторожное вождение. Точно так же, хотя врач излечивает многих, он неизбежно допускает ошибки, иногда фатальные, или отказывает в лечении бедняку, который может умереть от своей болезни.
Бывший Главный раввин Израиля рабби Ицхак Херцог также считает это высказывание преувеличением: «Это высказывание воспринимается слишком серьезно. (Из других раввинистических текстов) мы видим, что то же говорится о судьях и школьных учителях. Так что врачи попали в хорошую компанию!.. Единственное, что мы можем извлечь из этой фразы, это критику современных врачей, которым недостает самоотдачи, необходимой, из-за огромной ответственности, любому, кто занимается искусством врачевания» («Иудаизм: Закон и этика»).
Несмотря на объяснения рабби Херцога, врачи всегда подвергались жесткой критике, иногда сдобренной юмором:
Ангелу смерти было трудно выполнять свою работу, поэтому он взял себе в помощники врачей.
Рабби Нахман из Брацлава
Если вы собрались к врачу, значит вам надо сначала провериться у психиатра.
Совет врачам
Как поступает мудрый врач? Он советует пациенту, как вести себя, чтобы не заболеть. Если он не знает, как это делать (хотя и умеет лечить), – он не мудрый врач.
Чем больше вы требуете за ваши услуги… тем выше люди их ценят. Ваше искусство будут считать незначительным, если вы будете лечить бесплатно.
Утешьте страдающего обещанием исцеления, даже если не уверены в успехе. Это укрепит его естественные силы.
Спустя тысячелетие Георг Бернард Шоу в юмористической форме выразил ту же мысль в пьесе «Неравный брак»: «Оптимистичная ложь обладает столь сильной терапевтической ценностью, что врач, который не умеет говорить ее убедительно, явно выбрал для себя не ту профессию».
63. «Ибо некому будет его восстановить…»
Еврейское понимание экологии
Когда Бог создал Адама, он провел его по саду Эдем и сказал: «Вот моя работа! Посмотри, как все красиво, как прекрасно! Я создал все это, создал ради тебя. Поэтому постарайся не испортить и не разрушить мой мир, ибо некому будет его восстановить».
«Бал ташкит», библейский закон, запрещающий бесполезное разрушение
Если осаждать будешь город… то не порти деревьев его, поднимая на них топор, потому что от него ты ешь, и его не руби; ибо (разве) дерево полевое это человек, чтобы (могло) уйти от тебя в крепость?
В военное время люди забывают о нравственности, не говоря уже об экологии. Но даже война не оправдывает бесполезного разрушения окружающей среды.
Если есть причина для рубки дерева (например экономическая), то закон это позволяет. Маймонид пишет, что можно срубить плодовые деревья, если они не позволяют возделывать более ценные культуры, наносят ущерб собственности, или если цена дерева превысила цену плодов. Так как Тора запрещает только беспричинное разрушение, позволяется срубить дерево, которое не приносит съедобных плодов или орехов (Мишне Тора, «Законы о царях», 6:8–9).
(Комментарий мидраша на Шмот 36:20, где приказывается сделать Скинию из акации.) Вот пример на все времена. Если человек собирается построить дом из плодового дерева, ему нужно напомнить: «Когда Величайший царь царей приказал построить себе Храм, он запретил использовать для этого плодоносящие деревья, хотя ему принадлежит все на земле. Насколько же больше это касается тебя!»
Принцип «бал ташкит» (буквально – «не разрушай»), коренящийся в мысли о том, что «Господу земля и все наполняющее ее» (Теhилим 24:1), был расширен раввинами, и теперь включает любое необоснованное разрушение.
Не только тот, кто рубит деревья, но и тот, кто (целенаправленно и внезапно) бьет посуду, рвет одежду, рушит здание, засыпает ручей или портит еду, нарушает заповедь: «Не разрушай» (Дварим 20:19).
Кроме всего прочего, Маймонид принимает сторону всех родителей в их вечной борьбе против бросания друг в друга едой.
Набожные, мистически настроенные евреи считают, что все, созданное Богом, отражает Его волю и заслуживает соответствующего отношения. Рабби Арье Левин вспоминает, как познакомился с Рабби Куком, своим лучшим другом и Главным раввином Израиля:
С Божьей помощью, в году 5665 (1904/5) я посетил Яффу… и пошел отдать дань уважения Главному раввину (это был Рабби Кук). Он тепло меня встретил… и после дневной молитвы я пошел вместе с ним на прогулку в поля, как он любил делать, чтобы собраться с мыслями. Когда мы гуляли, я сорвал какой-то цветок. Он вздрогнул и сказал мне тихо, что всегда старался не рвать по возможности ничего, если это не необходимо, ибо у каждого ростка на земле есть «мазл» («созвездие», но здесь имеется в виду ангел-хранитель) на Небесах. Все, что растет, умеет говорить, каждый камень шепчет что-то, все существа поют.
Рабби Левин утверждал, что именно этот случай научил его сочувствовать всему живому.
Даже те, кто не разделяет уважение рабби Кука ко всем живым существам, поймут другое основание закона «бал ташкит»: нельзя разрушать то, что может принести пользу другим.
Нужно научиться не причинять разрушений. Когда вы хороните человека, не тратьте ткань: вы оставите ее в могиле. Лучше отдать ее бедным, чем червям и моли. Тот, кто хоронит мертвых в богатых одеяниях, нарушает запрещение «бал ташкит».
Точно так же люди, которые выбрасывают ношеную одежду, не пытаясь отдать ее нуждающимся, не только ведут себя бездумно, но и нарушают заповедь.
Когда Талмуд запрещает людям вести себя подобно жителям Содома (Вавилонский Талмуд, Ктубот 103а), этим он тоже подчеркивает необходимость помогать ближним. Одной из особенностей жителей Содома, согласно раввинам, было их нежелание помогать другим, даже когда это ничего им не стоило.
Рабби Аhарон Лихтенштейн приводит несколько примеров того, как люди в современном мире отказываются помогать другим лишь из-за собственной лени. Например, купив билеты в театр или на концерт, но не имея
возможности пойти, многие просто выбрасывают их, даже не пытаясь узнать, не хочет ли кто-либо из знакомых ими воспользоваться. Точно так же, переезжая на новую квартиру мы часто выбрасываем ключи, вместо того, чтобы оставить их следующим арендаторам.
Уважение к окружающей среде
Кладбища и сыромятни (которые распространяют зловоние) должны располагаться по крайней мере за пятьдесят кубитов (30 метров) от города. Сыромятня может быть открыта только к западу от города (то есть ветер будет уносить запах от домов).
Раввины учили: благочестивые люди прошлого закапывали острые предметы и битое стекло в поле на глубине трех локтей под землей, так, чтобы они не могли повредить даже плуг. Рабби Шешет кидал их в огонь, Рабба – в реку Тигр.
Еврейское право отмечает необходимость разделения жилых и торговых районов города:
Если человек хочет открыть лавку во дворе, соседи могут этого не позволить, так как им будет мешать шум людей, входящих и выходящих из лавки.
Сто лет назад Маймонид, который был не только раввином, но и врачом, написал следующее (и этот отрывок может оказаться подарком для защитников окружающей среды):
Качество воздуха в городе по сравнению с пустыней и лесом – это все равно, что жестокий и беспокойный ручей по сравнению с чистым и тихим источником. И все это из-за городов с их высокими зданиями и узкими улицами, грязью, которая исходит от жителей, их отходов, их трупов, навоза их скота, запаха их пережаренной еды. Это все делает воздух зловонным, мутным, затхлым и плотным… хотя никто этого и не замечает.
Экология в еврейском понимании: в чем отличие?
Иудаизм, в отличие от язычества (и некоторых современных экологов-экстремистов, – прим. ред.), отказывается приписать святость природе и природным объектам. Бог Торы выше, а не внутри природы: «Сначала Бог создал небо и землю».
В еврейской иерархии ценностей человек стоит выше животного и растительного мира. Поэтому еврейское право позволяет проводить эксперименты над животными, если это поможет излечивать людей, и использовать естественные ресурсы, если на то есть причина.
Еврейская экология… не основывается на представлении, что мы не отличаемся от других живых существ. Она (начинается) с обратного: мы несем особую ответственность, так как мы отличаемся от них: ведь мы ведаем, что творим.
Подведем итог.
Два человека как-то спорили из-за участка земли. Каждый подтверждал свое право на владение неопровержимыми доказательствами. В конце концов они решили пойти к раввину.
Рабби послушал их, но не смог ничего решить. Обе стороны, казалось, были правы. Тогда он сказал: «Я не могу решить, кому принадлежит земля, давайте спросим землю».
Он приставил ухо к земле, и через секунду поднялся. «Друзья, земля говорит, что не принадлежит никому. Это вы ей принадлежите».
Когда Бог создал Адама, он провел его по саду Эдем и сказал: «Вот моя работа! Посмотри, как все красиво, как прекрасно! Я создал все это, создал ради тебя. Поэтому постарайся не испортить и не разрушить мой мир, ибо некому будет его восстановить».
«Бал ташкит», библейский закон, запрещающий бесполезное разрушение
Если осаждать будешь город… то не порти деревьев его, поднимая на них топор, потому что от него ты ешь, и его не руби; ибо (разве) дерево полевое это человек, чтобы (могло) уйти от тебя в крепость?
В военное время люди забывают о нравственности, не говоря уже об экологии. Но даже война не оправдывает бесполезного разрушения окружающей среды.
Если есть причина для рубки дерева (например экономическая), то закон это позволяет. Маймонид пишет, что можно срубить плодовые деревья, если они не позволяют возделывать более ценные культуры, наносят ущерб собственности, или если цена дерева превысила цену плодов. Так как Тора запрещает только беспричинное разрушение, позволяется срубить дерево, которое не приносит съедобных плодов или орехов (Мишне Тора, «Законы о царях», 6:8–9).
(Комментарий мидраша на Шмот 36:20, где приказывается сделать Скинию из акации.) Вот пример на все времена. Если человек собирается построить дом из плодового дерева, ему нужно напомнить: «Когда Величайший царь царей приказал построить себе Храм, он запретил использовать для этого плодоносящие деревья, хотя ему принадлежит все на земле. Насколько же больше это касается тебя!»
Принцип «бал ташкит» (буквально – «не разрушай»), коренящийся в мысли о том, что «Господу земля и все наполняющее ее» (Теhилим 24:1), был расширен раввинами, и теперь включает любое необоснованное разрушение.
Не только тот, кто рубит деревья, но и тот, кто (целенаправленно и внезапно) бьет посуду, рвет одежду, рушит здание, засыпает ручей или портит еду, нарушает заповедь: «Не разрушай» (Дварим 20:19).
Кроме всего прочего, Маймонид принимает сторону всех родителей в их вечной борьбе против бросания друг в друга едой.
Набожные, мистически настроенные евреи считают, что все, созданное Богом, отражает Его волю и заслуживает соответствующего отношения. Рабби Арье Левин вспоминает, как познакомился с Рабби Куком, своим лучшим другом и Главным раввином Израиля:
С Божьей помощью, в году 5665 (1904/5) я посетил Яффу… и пошел отдать дань уважения Главному раввину (это был Рабби Кук). Он тепло меня встретил… и после дневной молитвы я пошел вместе с ним на прогулку в поля, как он любил делать, чтобы собраться с мыслями. Когда мы гуляли, я сорвал какой-то цветок. Он вздрогнул и сказал мне тихо, что всегда старался не рвать по возможности ничего, если это не необходимо, ибо у каждого ростка на земле есть «мазл» («созвездие», но здесь имеется в виду ангел-хранитель) на Небесах. Все, что растет, умеет говорить, каждый камень шепчет что-то, все существа поют.
Рабби Левин утверждал, что именно этот случай научил его сочувствовать всему живому.
Даже те, кто не разделяет уважение рабби Кука ко всем живым существам, поймут другое основание закона «бал ташкит»: нельзя разрушать то, что может принести пользу другим.
Нужно научиться не причинять разрушений. Когда вы хороните человека, не тратьте ткань: вы оставите ее в могиле. Лучше отдать ее бедным, чем червям и моли. Тот, кто хоронит мертвых в богатых одеяниях, нарушает запрещение «бал ташкит».
Точно так же люди, которые выбрасывают ношеную одежду, не пытаясь отдать ее нуждающимся, не только ведут себя бездумно, но и нарушают заповедь.
Когда Талмуд запрещает людям вести себя подобно жителям Содома (Вавилонский Талмуд, Ктубот 103а), этим он тоже подчеркивает необходимость помогать ближним. Одной из особенностей жителей Содома, согласно раввинам, было их нежелание помогать другим, даже когда это ничего им не стоило.
Рабби Аhарон Лихтенштейн приводит несколько примеров того, как люди в современном мире отказываются помогать другим лишь из-за собственной лени. Например, купив билеты в театр или на концерт, но не имея
возможности пойти, многие просто выбрасывают их, даже не пытаясь узнать, не хочет ли кто-либо из знакомых ими воспользоваться. Точно так же, переезжая на новую квартиру мы часто выбрасываем ключи, вместо того, чтобы оставить их следующим арендаторам.
Уважение к окружающей среде
Кладбища и сыромятни (которые распространяют зловоние) должны располагаться по крайней мере за пятьдесят кубитов (30 метров) от города. Сыромятня может быть открыта только к западу от города (то есть ветер будет уносить запах от домов).
Раввины учили: благочестивые люди прошлого закапывали острые предметы и битое стекло в поле на глубине трех локтей под землей, так, чтобы они не могли повредить даже плуг. Рабби Шешет кидал их в огонь, Рабба – в реку Тигр.
Еврейское право отмечает необходимость разделения жилых и торговых районов города:
Если человек хочет открыть лавку во дворе, соседи могут этого не позволить, так как им будет мешать шум людей, входящих и выходящих из лавки.
Сто лет назад Маймонид, который был не только раввином, но и врачом, написал следующее (и этот отрывок может оказаться подарком для защитников окружающей среды):
Качество воздуха в городе по сравнению с пустыней и лесом – это все равно, что жестокий и беспокойный ручей по сравнению с чистым и тихим источником. И все это из-за городов с их высокими зданиями и узкими улицами, грязью, которая исходит от жителей, их отходов, их трупов, навоза их скота, запаха их пережаренной еды. Это все делает воздух зловонным, мутным, затхлым и плотным… хотя никто этого и не замечает.
Экология в еврейском понимании: в чем отличие?
Иудаизм, в отличие от язычества (и некоторых современных экологов-экстремистов, – прим. ред.), отказывается приписать святость природе и природным объектам. Бог Торы выше, а не внутри природы: «Сначала Бог создал небо и землю».
В еврейской иерархии ценностей человек стоит выше животного и растительного мира. Поэтому еврейское право позволяет проводить эксперименты над животными, если это поможет излечивать людей, и использовать естественные ресурсы, если на то есть причина.
Еврейская экология… не основывается на представлении, что мы не отличаемся от других живых существ. Она (начинается) с обратного: мы несем особую ответственность, так как мы отличаемся от них: ведь мы ведаем, что творим.
Подведем итог.
Два человека как-то спорили из-за участка земли. Каждый подтверждал свое право на владение неопровержимыми доказательствами. В конце концов они решили пойти к раввину.
Рабби послушал их, но не смог ничего решить. Обе стороны, казалось, были правы. Тогда он сказал: «Я не могу решить, кому принадлежит земля, давайте спросим землю».
Он приставил ухо к земле, и через секунду поднялся. «Друзья, земля говорит, что не принадлежит никому. Это вы ей принадлежите».
64. «Милосердие его – на всех созданиях»
Еврейская этика и животные
Немногие обращают внимание, что в Десяти Заповедях утверждается гуманное отношение к животным:
А день седьмой – суббота Господу, Богу твоему: не делай никакого дела, ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой…
Учитывая, что до конца девятнадцатого века рабочие в США трудились семь дней в неделю, эта забота о животных, высказанная три тысячи лет назад, достойна уважения. Среди 613 заповедей Торы еще несколько касаются обращения с животными:
Не паши на быке и осле вместе (так как животные различаются по размеру и будут страдать).
Если попадется тебе птичье гнездо на дороге, на каком-либо дереве или на земле, с птенцами или яйцами, то не бери матери вместе с детьми. Отпустить должен ты мать, а детей можешь взять себе.
Ни коровы или овцы не режьте в один день с потомством ее.
По поводу двух последних отрывков Маймонид пишет:
Запрещено убивать детеныша животного на глазах у матери, ибо в таких обстоятельствах боль животного очень велика. В этом случае нет разницы между страданием человека и страданием любого другого живого существа, ибо не только у людей, но и у всех животных мать нежно любит своих детенышей.
По этой же причине мы позволяем матери улететь, прежде чем забираем птенцов… Если закон так заботится о птицах и животных, то как следует стараться, чтобы не вызвать такую печаль у человека!
Забота Маймонида о животных также отражена в его кодексе:
Если кто видит двух животных, одного – склонившегося под ношей, а другого – без ноши вообще, так как хозяин не может навьючить его один, то нужно сначала развьючить первое животное, так как нам заповедано не заставлять животных страдать.
Талмуд считает, что животные сильнее людей страдают от голода, возможно потому, что не кормленное животное (как младенец) понятия не имеет, когда его накормят. Поэтому:
Нельзя есть, пока не накормишь свое животное.
Этот закон появился, когда многие евреи были фермерами, но он остается в силе по сей день. Еврей должен кормить своих домашних животных до того, как сам садится завтракать. Кроме того, запрещено приобретать домашнее животное или птицу, если у вас нет возможности кормить их подходящей едой.
Так как животные, особенно мелкие и неагрессивные, часто целиком зависят от своих хозяев, отношение к ним может быть показателем его доброты. Известный мидраш рассказывает, что именно этим руководствовался Бог при выборе Моисея на роль лидера, который должен был вывести евреев из Египта.
Однажды, когда Моисей пас овец своего тестя Итро (Иофора), одна молодая овца убежала из стада. Моисей побежал за ней и нашел ее в тени деревьев, где овца пила воду. Когда Моисей подошел к овце, он сказал: «Я не знал, что ты убежала потому, что хотела пить. Сейчас ты, наверное, устала (от бега)». Моисей взвалил овцу на плечи и отнес обратно (в стадо). Бог сказан: «Если ты так милосерден к овцам, принадлежащим человеку, клянусь твоей жизнью, ты будешь пасти Моих овец, Израиль».
Точно так же любящего Бога чаще всего сравнивают с пастухом:
Господь – пастырь мой. Не будет у меня нужды (ни в чем).
Хороший хозяин не продаст животное жестокому человеку.
Хотя еврейское право позволяет забой животных и употребление мяса в пищу, раввины жестко осуждали тех, кто не был милосерден к животным. Даже о таком человеке, как Рабби Иуда Князь (составитель Мишны и ведущий раввин начала двадцатого века), рассказывали:
Страдания снизошли на Рабби Иуду после одного случая и оставили его после другого. Какой случай привел его к страданиям?
Однажды решили забить теленка. Он (убежал) к Рабби Иуде и спрятал голову под его одеждами и начал кричать.
Рабби Иуда (оттолкнул теленка) и сказал: «Иди. Для этого ты и был создан».
И Небеса решили: «У него нет жалости, пусть страдает». (И целых тринадцать лет Рабби Иуда страдал от разных тяжелых болезней.)
А как закончились его страдания?
Однажды его служанка подметала в доме и увидела крысят. Она собиралась прогнать их, но Рабби Иуда остановил ее. «Пусть живут здесь. Ибо сказано в Теhилим: «Милосердие Его – на всех созданиях» (145:9).
И тут Небеса решили: «Он научился быть милосердным, будем же милосердны к нему» (и он немедленно излечился).
* * *Раввины всегда были очень озабочены интеллектуальными достижениями, что заставляло их давать низкую оценку животному миру. Однако, вот необычный для Талмуда отрывок, в котором животным приписываются различные моральные качества:
Если бы мы не получили Тору (на горе Синай), мы бы научились скромности у кошки, честности – у муравья, целомудрию – у голубя, а хорошим манерам – у петушка, который всегда задабривает курочку пред тем, как спариться с ней.
Раши, комментатор Талмуда одиннадцатого века, объясняет, что кошка не испражняется в присутствии человека и всегда закапывает экскременты. Муравьи не крадут друг у друга, а голубки моногамны.
Охота
Законы Кашрута позволяют употреблять в пищу мясо, только если животное было забито одним быстрым ударом, вызвавшим мгновенную смерть. Продолжительные страдания животного делают мясо трефным (некошерным). Шойхет – человек, занимающийся ритуальным забоем скота, старается сделать смерть животного быстрой, руководствуясь как моральными, так и экономическими соображениями.
Поэтому животное, убитое на охоте, не считается кошерным. Это наложило отпечаток на еврейскую ментальность. В наши дни охота непопулярна среди евреев, даже тех, кто не соблюдает Кашрут.
Два столетия назад один еврей, который проводил много времени с неевреями, спросил рабби Иезекииля Ландау из Праги (1713–1793), может ли он охотиться со своими друзьями, если не будет есть мяса убитого животного. Резкий ответ раввина до сих пор цитируется в дискуссиях об отношении иудаизма к охоте:
«Но как может еврей убить живое существо без всякой выгоды для кого-либо? Как может он заниматься охотой просто как “приятным времяпрепровождением”»?
Согласно Талмуду, убийство диких животных разрешено, только если они нападают на человеческие поселения. Но преследовать их в лесах, где они живут, абсолютно запрещено. Совершая такое, человек просто следует помыслам своего сердца. (Рабби Ландау, судя по всему, ссылается на пассаж из Брейшит 8:21 «помысел сердца человека зол от юности его».)
Если человек вынужден охотиться, чтобы заработать себе на жизнь, это не является жестокостью, так как и мы убиваем скот и рыбу для своих нужд… Но тот, кто охотится без нужды, поступает жестоко.
Когда еврей говорит, что охотится для развлечения, он лжет.
Моральные и психологические основания для такого вывода более века назад высказал Генрих Гейне (1797–1856), немецкий поэт, еврей по рождению: «Мои предки не были охотниками. Наоборот, на них охотились. Все во мне противится необходимости преследовать тех, чьи предки были нашими товарищами по несчастью».
Вегетарианство
В Танахе есть два описания рая: Эдем в далеком прошлом и эпоха Машиаха, предсказанная Исайей, – в будущем. Хотя «Книга книг» не дает подробной информации ни о первом, ни о втором, в ней говорится, что все животные, включая человека, были когда-то и снова станут травоядными.
И сказал Бог (Адаму и Еве): «Я дал вам всякую траву семяносную, какая на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, вам все это будет в пищу».
Бог также предписывает животным питаться растениями: «вся зелень травяная в пищу» (Брейшит 1:30).
И волк будет жить рядом с агнцем,
И леопард будет лежать с козленком,
И телец, и молодой лев, и вол будут есть солому.
Вот что пишет средневековый еврейский философ о намерении Бога запретить употреблять мясо:
Есть жестокость в убийстве животного: оно приучает нас к тому, что можно проливать невинную кровь.
Моя жена Двора, много лет проработавшая переводчиком, редактором и помощником Исаака Башевиса Зингера, который был убежденным вегетарианцем, вспоминает, что он часто говорил:
«В мире не прекратятся войны, пока люди будут убивать животных. Убийство и правосудие не могут идти рука об руку».
Хотя Бог сначала запретил людям есть мясо, Он же отменил позже этот запрет. Через много поколений после Адама и Евы, мир погрузился в зло, и Бог решил уничтожить все человечество, кроме Ноаха и его семьи.
Все движущееся, что живет, будет вам в пищу… Только плоти при жизни ее, крови ее не ешьте.
Как объяснить такой поворот? Тора не приводит никаких объяснений. Но в результате изменилась природа отношений человека и животных: звери теперь боятся людей (Брейшит 9:2).
Однако, разрешая есть мясо, Танах полностью запрещает употребление крови. Исследователь Торы Яков Милгром заметил, что «нигде, кроме Израиля, не существовало этого абсолютного и универсального запрета на кровь. Везде кровь используется при приготовлении пищи… У человека есть право на пищу, а не на жизнь. Поэтому кровь – символ жизни, должна стечь. Ее нужно вернуть Вселенной, Богу» («Библейская диета и этическая система», «Интерпретации», июль 1963).
Вот почему Кашрут требует, чтобы кровь забитого животного полностью вытекла перед тем, как употребить мясо в пищу. Стремление евреев избавляться от крови в пище (например, мясо всегда солят, чтобы в нем не оставалось ни одной капли крови), привело к тому, что мы испытываем отвращение к любому кровопролитию. Вот почему евреи менее склонны к насилию, чем их соседи-неевреи.
Кашрут и вегетарианство
Человек не должен есть мяса, если у него нет к этому особой склонности.
Законы Кашрута заставляют евреев предпочитать растительную пищу. Но если человек не может сдержать свое желание, он должен есть кошерное мясо, чтобы помнить, что животное, которое мы едим, создано Богом, что к его смерти нельзя относиться просто, что охота из спортивного интереса запрещена, что мы не можем бесчувственно относиться к живым существам и несем за них ответственность (как за человека, так и за животных), даже если лично не взаимодействуем с ними.
Законы Кашрута учат нас сочувствию и в конце концов приводят к мысли о вегетарианстве.
Хотя считается, что кошерный забой животных уменьшает их мучения, Ричард Шварц, еврей-вегетарианец, описывает, как жестоко обращаются с животными на фермах в наше время:
(Как выращивают телят?) Теленку позволяют побыть с матерью только пару дней. После этого его забирают, не обращая внимания на его потребность в материнской заботе, ласке и физическом контакте с матерью. Теленка запирают в тесном стойле, где он не может ни повернуться, ни потянуть мышцы, ни даже лечь. Чтобы добиться нежности мяса, которую так ценят потребители, теленка доводят до малокровия, заставляя питаться особенной, высококалорийной пищей с малым содержанием железа. Теленок нуждается в железе и готов лизать решетку стойла и даже собственную мочу, если бы ему это позволили. Но его голова привязана к стене, и он даже не может повернуться… Теленок выходит из стойла, только когда его ведут на бойню.
Любители телятины утверждают, что не на всех фермах практикуется такой жестокий способ выращивания телят. В следующий раз, когда будете есть телятину, вспомните об этом описании и спросите официанта, уверен ли он, что теленка вырастили не на той самой ферме.
Для тех, кто уверен, что вегетарианцы высказывают слишком много сочувствия этим «безмозглым существам», британский философ Джереми Бентам (1748–1832) писал, что мы должны руководствоваться не тем «могут ли они думать или говорить, а тем, способны ли они страдать» (Цит. по кн. «Расширенный круг»).
Две современные мысли о евреях, вегетарианцах и животном мире
Теперь я могу спокойно смотреть на тебя. Я больше тебя не ем.
Когда Исаака Башевиса Зингера спросили, придерживается ли он вегетарианства ради здоровья, он ответил: «Да, ради здоровья цыпленка».
Немногие обращают внимание, что в Десяти Заповедях утверждается гуманное отношение к животным:
А день седьмой – суббота Господу, Богу твоему: не делай никакого дела, ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой…
Учитывая, что до конца девятнадцатого века рабочие в США трудились семь дней в неделю, эта забота о животных, высказанная три тысячи лет назад, достойна уважения. Среди 613 заповедей Торы еще несколько касаются обращения с животными:
Не паши на быке и осле вместе (так как животные различаются по размеру и будут страдать).
Если попадется тебе птичье гнездо на дороге, на каком-либо дереве или на земле, с птенцами или яйцами, то не бери матери вместе с детьми. Отпустить должен ты мать, а детей можешь взять себе.
Ни коровы или овцы не режьте в один день с потомством ее.
По поводу двух последних отрывков Маймонид пишет:
Запрещено убивать детеныша животного на глазах у матери, ибо в таких обстоятельствах боль животного очень велика. В этом случае нет разницы между страданием человека и страданием любого другого живого существа, ибо не только у людей, но и у всех животных мать нежно любит своих детенышей.
По этой же причине мы позволяем матери улететь, прежде чем забираем птенцов… Если закон так заботится о птицах и животных, то как следует стараться, чтобы не вызвать такую печаль у человека!
Забота Маймонида о животных также отражена в его кодексе:
Если кто видит двух животных, одного – склонившегося под ношей, а другого – без ноши вообще, так как хозяин не может навьючить его один, то нужно сначала развьючить первое животное, так как нам заповедано не заставлять животных страдать.
Талмуд считает, что животные сильнее людей страдают от голода, возможно потому, что не кормленное животное (как младенец) понятия не имеет, когда его накормят. Поэтому:
Нельзя есть, пока не накормишь свое животное.
Этот закон появился, когда многие евреи были фермерами, но он остается в силе по сей день. Еврей должен кормить своих домашних животных до того, как сам садится завтракать. Кроме того, запрещено приобретать домашнее животное или птицу, если у вас нет возможности кормить их подходящей едой.
Так как животные, особенно мелкие и неагрессивные, часто целиком зависят от своих хозяев, отношение к ним может быть показателем его доброты. Известный мидраш рассказывает, что именно этим руководствовался Бог при выборе Моисея на роль лидера, который должен был вывести евреев из Египта.
Однажды, когда Моисей пас овец своего тестя Итро (Иофора), одна молодая овца убежала из стада. Моисей побежал за ней и нашел ее в тени деревьев, где овца пила воду. Когда Моисей подошел к овце, он сказал: «Я не знал, что ты убежала потому, что хотела пить. Сейчас ты, наверное, устала (от бега)». Моисей взвалил овцу на плечи и отнес обратно (в стадо). Бог сказан: «Если ты так милосерден к овцам, принадлежащим человеку, клянусь твоей жизнью, ты будешь пасти Моих овец, Израиль».
Точно так же любящего Бога чаще всего сравнивают с пастухом:
Господь – пастырь мой. Не будет у меня нужды (ни в чем).
Хороший хозяин не продаст животное жестокому человеку.
Хотя еврейское право позволяет забой животных и употребление мяса в пищу, раввины жестко осуждали тех, кто не был милосерден к животным. Даже о таком человеке, как Рабби Иуда Князь (составитель Мишны и ведущий раввин начала двадцатого века), рассказывали:
Страдания снизошли на Рабби Иуду после одного случая и оставили его после другого. Какой случай привел его к страданиям?
Однажды решили забить теленка. Он (убежал) к Рабби Иуде и спрятал голову под его одеждами и начал кричать.
Рабби Иуда (оттолкнул теленка) и сказал: «Иди. Для этого ты и был создан».
И Небеса решили: «У него нет жалости, пусть страдает». (И целых тринадцать лет Рабби Иуда страдал от разных тяжелых болезней.)
А как закончились его страдания?
Однажды его служанка подметала в доме и увидела крысят. Она собиралась прогнать их, но Рабби Иуда остановил ее. «Пусть живут здесь. Ибо сказано в Теhилим: «Милосердие Его – на всех созданиях» (145:9).
И тут Небеса решили: «Он научился быть милосердным, будем же милосердны к нему» (и он немедленно излечился).
Раввины всегда были очень озабочены интеллектуальными достижениями, что заставляло их давать низкую оценку животному миру. Однако, вот необычный для Талмуда отрывок, в котором животным приписываются различные моральные качества:
Если бы мы не получили Тору (на горе Синай), мы бы научились скромности у кошки, честности – у муравья, целомудрию – у голубя, а хорошим манерам – у петушка, который всегда задабривает курочку пред тем, как спариться с ней.
Раши, комментатор Талмуда одиннадцатого века, объясняет, что кошка не испражняется в присутствии человека и всегда закапывает экскременты. Муравьи не крадут друг у друга, а голубки моногамны.
Охота
Законы Кашрута позволяют употреблять в пищу мясо, только если животное было забито одним быстрым ударом, вызвавшим мгновенную смерть. Продолжительные страдания животного делают мясо трефным (некошерным). Шойхет – человек, занимающийся ритуальным забоем скота, старается сделать смерть животного быстрой, руководствуясь как моральными, так и экономическими соображениями.
Поэтому животное, убитое на охоте, не считается кошерным. Это наложило отпечаток на еврейскую ментальность. В наши дни охота непопулярна среди евреев, даже тех, кто не соблюдает Кашрут.
Два столетия назад один еврей, который проводил много времени с неевреями, спросил рабби Иезекииля Ландау из Праги (1713–1793), может ли он охотиться со своими друзьями, если не будет есть мяса убитого животного. Резкий ответ раввина до сих пор цитируется в дискуссиях об отношении иудаизма к охоте:
«Но как может еврей убить живое существо без всякой выгоды для кого-либо? Как может он заниматься охотой просто как “приятным времяпрепровождением”»?
Согласно Талмуду, убийство диких животных разрешено, только если они нападают на человеческие поселения. Но преследовать их в лесах, где они живут, абсолютно запрещено. Совершая такое, человек просто следует помыслам своего сердца. (Рабби Ландау, судя по всему, ссылается на пассаж из Брейшит 8:21 «помысел сердца человека зол от юности его».)
Если человек вынужден охотиться, чтобы заработать себе на жизнь, это не является жестокостью, так как и мы убиваем скот и рыбу для своих нужд… Но тот, кто охотится без нужды, поступает жестоко.
Когда еврей говорит, что охотится для развлечения, он лжет.
Моральные и психологические основания для такого вывода более века назад высказал Генрих Гейне (1797–1856), немецкий поэт, еврей по рождению: «Мои предки не были охотниками. Наоборот, на них охотились. Все во мне противится необходимости преследовать тех, чьи предки были нашими товарищами по несчастью».
Вегетарианство
В Танахе есть два описания рая: Эдем в далеком прошлом и эпоха Машиаха, предсказанная Исайей, – в будущем. Хотя «Книга книг» не дает подробной информации ни о первом, ни о втором, в ней говорится, что все животные, включая человека, были когда-то и снова станут травоядными.
И сказал Бог (Адаму и Еве): «Я дал вам всякую траву семяносную, какая на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, вам все это будет в пищу».
Бог также предписывает животным питаться растениями: «вся зелень травяная в пищу» (Брейшит 1:30).
И волк будет жить рядом с агнцем,
И леопард будет лежать с козленком,
И телец, и молодой лев, и вол будут есть солому.
Вот что пишет средневековый еврейский философ о намерении Бога запретить употреблять мясо:
Есть жестокость в убийстве животного: оно приучает нас к тому, что можно проливать невинную кровь.
Моя жена Двора, много лет проработавшая переводчиком, редактором и помощником Исаака Башевиса Зингера, который был убежденным вегетарианцем, вспоминает, что он часто говорил:
«В мире не прекратятся войны, пока люди будут убивать животных. Убийство и правосудие не могут идти рука об руку».
Хотя Бог сначала запретил людям есть мясо, Он же отменил позже этот запрет. Через много поколений после Адама и Евы, мир погрузился в зло, и Бог решил уничтожить все человечество, кроме Ноаха и его семьи.
Все движущееся, что живет, будет вам в пищу… Только плоти при жизни ее, крови ее не ешьте.
Как объяснить такой поворот? Тора не приводит никаких объяснений. Но в результате изменилась природа отношений человека и животных: звери теперь боятся людей (Брейшит 9:2).
Однако, разрешая есть мясо, Танах полностью запрещает употребление крови. Исследователь Торы Яков Милгром заметил, что «нигде, кроме Израиля, не существовало этого абсолютного и универсального запрета на кровь. Везде кровь используется при приготовлении пищи… У человека есть право на пищу, а не на жизнь. Поэтому кровь – символ жизни, должна стечь. Ее нужно вернуть Вселенной, Богу» («Библейская диета и этическая система», «Интерпретации», июль 1963).
Вот почему Кашрут требует, чтобы кровь забитого животного полностью вытекла перед тем, как употребить мясо в пищу. Стремление евреев избавляться от крови в пище (например, мясо всегда солят, чтобы в нем не оставалось ни одной капли крови), привело к тому, что мы испытываем отвращение к любому кровопролитию. Вот почему евреи менее склонны к насилию, чем их соседи-неевреи.
Кашрут и вегетарианство
Человек не должен есть мяса, если у него нет к этому особой склонности.
Законы Кашрута заставляют евреев предпочитать растительную пищу. Но если человек не может сдержать свое желание, он должен есть кошерное мясо, чтобы помнить, что животное, которое мы едим, создано Богом, что к его смерти нельзя относиться просто, что охота из спортивного интереса запрещена, что мы не можем бесчувственно относиться к живым существам и несем за них ответственность (как за человека, так и за животных), даже если лично не взаимодействуем с ними.
Законы Кашрута учат нас сочувствию и в конце концов приводят к мысли о вегетарианстве.
Хотя считается, что кошерный забой животных уменьшает их мучения, Ричард Шварц, еврей-вегетарианец, описывает, как жестоко обращаются с животными на фермах в наше время:
(Как выращивают телят?) Теленку позволяют побыть с матерью только пару дней. После этого его забирают, не обращая внимания на его потребность в материнской заботе, ласке и физическом контакте с матерью. Теленка запирают в тесном стойле, где он не может ни повернуться, ни потянуть мышцы, ни даже лечь. Чтобы добиться нежности мяса, которую так ценят потребители, теленка доводят до малокровия, заставляя питаться особенной, высококалорийной пищей с малым содержанием железа. Теленок нуждается в железе и готов лизать решетку стойла и даже собственную мочу, если бы ему это позволили. Но его голова привязана к стене, и он даже не может повернуться… Теленок выходит из стойла, только когда его ведут на бойню.
Любители телятины утверждают, что не на всех фермах практикуется такой жестокий способ выращивания телят. В следующий раз, когда будете есть телятину, вспомните об этом описании и спросите официанта, уверен ли он, что теленка вырастили не на той самой ферме.
Для тех, кто уверен, что вегетарианцы высказывают слишком много сочувствия этим «безмозглым существам», британский философ Джереми Бентам (1748–1832) писал, что мы должны руководствоваться не тем «могут ли они думать или говорить, а тем, способны ли они страдать» (Цит. по кн. «Расширенный круг»).
Две современные мысли о евреях, вегетарианцах и животном мире
Теперь я могу спокойно смотреть на тебя. Я больше тебя не ем.
Когда Исаака Башевиса Зингера спросили, придерживается ли он вегетарианства ради здоровья, он ответил: «Да, ради здоровья цыпленка».
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги