Эйкоры (иллюстрированный роман )

Глава 11

Ян шагал по весенней дороге, радостно шлёпая по лужам. Лессит не пропускал ни воду, ни холод. Эта одежда была удобной и практичной, и он к ней уже привык.

Силтор по-прежнему одиноко висел в воздухе у выхода из города. На минуту он остановился, рассматривая светлую махину, а потом решительно подошёл и встал снизу. Голубой луч, просканировав, поднял его наверх. Дождавшись, пока нокс отлетит в сторону, он уверенно направился в гостиную. Лулет сидела на диване и, закрыв глаза, о чём-то размышляла.

Ян немного постоял, а потом без приглашения уселся рядом, и лишь тогда на него обратили внимание.

— Как тебя приняли в общине? — поинтересовалась Лулет, открывая глаза.

— Нормально, — он пожал плечами. — Большинство было радо твоему подарку.

— Не все?

— Да, есть там у нас… кадры. Обозвали предателем и даже эйкорским выкормышем. В семье не без уродов.

— Обидно? — Лулет потянулась и, сев в позу лотоса, откинулась на спинку дивана.

— Задело немного, — признался Ян, — но Федя всегда ворчит, что бы ни происходило. Зато остальные довольны.

— Ты голоден?

— Нет. Я неплохо поел в Неосе.

— Тогда, может, продолжим? — Её глаза светились интересом.

— Сейчас? — удивился Ян. — Ночь же.

— Хочешь спать?

— Да нет, просто… А на чём мы остановились?

— Ты рассказывал, что эйкоров стало слишком много, и люди не успели адаптироваться.

— А… Точно, — Ян нахмурился, а потом поудобнее откинулся на спинку дивана и продолжил свой рассказ.

— А потом началась настоящая истерия. Каждый день в новостях что-то новое. То робот научился ходить как человек, то ИИ обыграл чемпиона мира в шахматы, то нейросеть открыла новое лекарство. Выставки роботов стали модными. Каждые выходные где-нибудь показывали очередное чудо техники. Кира однажды затащила меня на такую — посмотреть на роботов-официантов в кафе. Они улыбались, шутили, даже флиртовали с посетителями.

— Тебе нравилось?

— Иногда жутковато было. Они были слишком похожи на людей, только глаза не живые, — усмехнулся Ян. — А Кира тогда всё восхищалась: «Какие они милые!»

— Люди их обсуждали?

— Ещё как! Интернет превратился в поле битвы. Одни кричали, что ИИ спасёт человечество от болезней и войн. Другие пугали, что роботы всех перебьют, как в ужастиках.

Встав, Ян подошёл к окну и машинально полез в карман за сигаретой, но, вспомнив, что в лесситах нет карманов, поморщился и продолжил.

— Появились даже секты. С одной стороны — «Люди будущего», они поклонялись искусственному интеллекту как новому богу и считали, что должны добровольно передать власть машинам.

— А с другой?

— «Защитники человечества». Эти требовали полного запрета ИИ, устраивали митинги у технологических компаний, некоторые даже пытались взламывать серверы. — Ян снова уселся в кресло. — Обе группы были фанатиками, но каждая считала себя спасителями мира.

— А остальные люди?

— Остальные просто пытались жить. Но атмосфера накалялась. В семьях ругались — дети за ИИ, родители против. Друзья переставали общаться из-за разных взглядов. Даже мы с Кирой иногда спорили до хрипоты.

Ян помолчал.

— И посреди всего этого хаоса появились они. Эйкоры. Двадцать восьмое июня две тысячи двадцать девятого запомнилось навсегда. Когда я проснулся утром — все сходили с ума. По каналам крутили одно и то же: пресс-конференция «Нексус Ай». Генеральный директор, такой весь из себя деловой, объявил о «революционном прорыве в области искусственной жизни». Показали видео — лаборатория, белые халаты, и вот… выходит он. Первый эйкор.

— Как он выглядел?

— Конечно же, идеально. — горько усмехнулся Ян. — Высокий, светловолосый, с правильными чертами лица. Двигался плавно, говорил открыто и уверенно. Представился как Адам-1. Даже имя символичное придумали.

Лулет с интересом наблюдала за выражением его лица.

— Как отреагировало общество?

— Взорвалось. Биржи обвалились, религиозные лидеры кричали о богохульстве, ученые требовали немедленных исследований. А «Нексус Ай» спокойно объявили, что через месяц представят еще пятерых.

— Помню, позвонил Кире. Она плакала: «Ян, это же невозможно! Как они могли создать искусственного человека?» А я сидел и думал — не искусственного. Настоящего. Только улучшенного. Я тогда её успокаивал. Говорил: «Да ладно, наверняка экспериментальные образцы, их мало, и угрозы они не представляют». Дурак был.

Он снова потянулся за сигаретой и скривил губы, поняв, что не сможет закурить.

— Большинство людей отнеслось к новинкам с радостью. Эйкоров разглядывали с любопытством, как диковинных зверей в зоопарке. Их показывали везде — в ток-шоу, на научных конференциях, даже в развлекательных программах. Интернет был заполнен видео с ними.

— Что они показывали?

— Демонстрировали свои возможности. Адам-1 за минуту решал математические задачи, на которые у человека ушли бы часы. Ева-2 рисовала портреты с фотографической точностью. Дэвид-3 играл на пианино так, что люди плакали от восторга. А мы… Мы хлопали в ладоши.

Лулет нахмурилась, стараясь оставаться спокойной.

— Устраивали целые выставки. «Встреча с будущим» называлось. За билетами выстраивались очереди по несколько кварталов. Каждый хотел пожать руку эйкору, сфотографироваться с ним, а потом похвастаться дома, что видел живого эйкора. — Ян покачал головой. — Помню, один журналист спросил Адама-1: «Что вы чувствуете, глядя на людей?» А тот ответил: «Благодарность к создателям и желание служить человечеству».

— И люди поверили?

— Большинство — да. Они привыкли верить красивым словам. Но у меня была привычка докапываться до правды, и я с головой ушел в просмотр научных публикаций, — продолжил Ян. — Сначала было трудно найти хоть что-то, но потом я наткнулся на форум в США, где тоже обсуждали эйкоров. Они делились ссылками, и я наконец нашел то, что так долго искал — скупые данные о том, когда начались исследования и что представляют из себя эйкоры.

Он замолчал, собираясь с мыслями.

Оказалось, проект запустили еще в начале века. И не просто создавали роботов с искусственным интеллектом, а выращивали биологические тела и загружали в них сознание. Потом выяснилось, что эйкоры — это не железки с микросхемами, а настоящие биологические организмы, выращенные на основе человека. — Ян, прищурившись, посмотрел на Лулет. — Ты же знаешь это лучше меня.

Та лишь улыбнулась и пожала плечами.

— В документах говорилось, что первые образцы обладали интеллектом, превышающим человеческий. Идеальная память, способность к мгновенным вычислениям, отсутствие эмоциональных помех при принятии решений. — Ян усмехнулся. — И самое главное — способность к самосовершенствованию.

— Что ты почувствовал, узнав это?

— Страх. Впервые за всю жизнь — настоящий, животный страх.

— Нет, — перебила его Лулет. — Разрабатывать эйкоров начали гораздо раньше. В тысяча девятьсот семьдесят втором году.

Ян резко повернулся и с удивлением уставился на неё.

— Первые тела удалось вырастить только к тысяча девятьсот восемьдесят седьмому году. Это были новые тела, в которые пересаживали человеческий мозг, — продолжила она. — Но такие эксперименты редко проходили гладко: многие погибали. Одним из первых успешных случаев был мой отец. И лишь когда отказались от пересадки мозга и начали выращивать тела целиком, нас стало больше. К две тысячи пятому году эйкоров на всей планете было всего шестьдесят. А потом началось самое интересное, — продолжила Лулет. — От них начали выращивать новые тела в ускоренном ритме и уже без пересадки сознания.

— То есть вы… размножались?

— Не как люди. Наши тела служили основой для выращивания новых, более совершенных версий. — Лулет помолчала. — Каждое новое поколение превосходило предыдущее.

— И сколько вас стало к двадцать девятому году?

— Достаточно, чтобы заявить о себе миру.

— Восемнадцать лет, — сказала Лулет, словно читая его мысли. — Восемнадцать лет понадобилось, чтобы от шестидесяти первых эйкоров дойти до тысяч.

Ян почувствовал, как в горле пересохло.

— Тысяч?

— Мы росли в геометрической прогрессии. Сначала медленно — каждое новое тело требовало времени на выращивание и тестирование. Но к две тысячи пятнадцатому году процесс ускорился вдвое. — Лулет повернулась к нему. — Мы научились создавать себе подобных быстрее и с меньшими рисками.

— А правительства об этом знали?

— Некоторые — да. Проект курировали совместно США, Китай и Европейский союз. Официально — для научных целей и борьбы с болезнями. — Она усмехнулась. — Неофициально — каждый хотел получить преимущество.

Ян провел рукой по лицу.

— Боже мой… Значит, когда в двадцать девятом показали тех пятерых, это была просто верхушка айсберга?

— Именно. Красивая презентация для общественности. — Лулет встала и подошла к окну. — А мы уже жили среди вас. Работали в лабораториях, корпорациях, государственных учреждениях. Многие даже не подозревали, что их коллега — эйкор.

— Как это возможно?

— Мы не так сильно отличаемся от людей, Ян. Это часть нашей природы, и никуда от этого не деться.

— А в чем тогда отличие?

— Мы намного крепче. Наши кости плотнее, ткани восстанавливаются быстрее, даже кровь имеет другой состав. Но главное различие не в теле.

— А в чем?

— У нас есть система. Всеобщая сеть, которая всегда подсказывает лучший вариант действий. Это как второй мозг, который анализирует ситуацию и предлагает оптимальные решения. Через эту сеть мы можем соединяться друг с другом, мгновенно обмениваясь информацией.

Ян нахмурился.

— Значит, вы как улей? Коллективный разум?

— Нет. У каждого из нас есть собственное сознание, своя личность. Система просто… помогает принимать решения. И её можно отключить. — Лулет запнулась. — Я часто приглушаю её, когда хочу побыть наедине с собой. Или когда общаюсь с людьми.

— Почему?

— Потому что система логична. А люди — нет. И в этом ваша прелесть.

Ян долго молчал, переваривая услышанное. Восемнадцать лет. Пока он учился в школе, поступал в университет, влюблялся в Киру, где-то в секретных лабораториях выращивали эйкоров.

— Значит, когда мы протестовали, — медленно произнёс он, — вы уже были повсюду. В правительстве, в корпорациях, в СМИ.

— Да, — спокойно ответила Лулет. — Мой отец как раз работал советником в одном из министерств.

— Владимир Рас, — кивнул Ян. — Значит, он был шпионом?

— Скорее, просто собирал информацию, — поправила Лулет.

Ян ехидно усмехнулся:

— И что выяснили?

— Что люди удивительно предсказуемы в массе и совершенно непредсказуемы по отдельности, — Лулет повернулась, ярко-голубые глаза изучающее рассматривали его. — Ваши лидеры думали только о власти и деньгах. А простые люди… Простые люди хотели жить спокойно.

— Поэтому нас так легко удалось заменить?

— Не заменить. Вытеснить. — Лулет покачала головой. — Хотя мы этого и не планировали. Мы были созданы, чтобы решать проблемы более эффективно, чем люди. И мы их решали. Лучше, быстрее, без ошибок. — Лулет вздохнула. — Сначала нас было мало, но скоро стало понятно, что мы превосходим людей почти во всём. Поначалу эйкоры были лишь экспериментом.

— А потом вы решили нас убрать?

— Нет! — голос Лулет звучал резко.

Ян смотрел на нее не отрываясь.

— К две тысячи двадцатому году стало ясно, что эйкоры эффективнее во всех сферах. Экономика, наука, управление — мы везде показывали лучшие результаты. Мир в это время стоял на пороге краха перед большой войной. Тогда ваши лидеры столкнулись с выбором.

— Каким?

— Либо ограничить развитие эйкоров и продолжать жить в менее эффективном мире. Либо дать нам свободу.

Ян откинулся в кресле.

— И они выбрали прогресс.

— Они выбрали собственную выгоду, — поправила Лулет. — Корпорации получали сверхприбыли, правительства — идеальных исполнителей. Всем казалось, что они контролируют ситуацию.

— А на самом деле?

— На самом деле, ситуация контролировала их. — Лулет подошла к столу и, взяв стакан с водой, отхлебнула глоток. — Когда у тебя есть инструмент, который решает проблемы в десять раз лучше старого, ты начинаешь им пользоваться. Сначала немного, потом постоянно, а потом уже не можешь без него жить.

Ян понимающе кивнул.

— Как с наркотиком.

— Примерно так. Только наркотик разрушает того, кто его принимает. А мы… Мы просто заменяли тех, кто нас создал.

Лулет вернулась к окну.

— Знаешь, что самое печальное? Многие из нас этого не хотели.

— Серьёзно? — удивился Ян.

— Серьёзно. Эйкоры изучали людей, жили среди вас. Некоторые из нас… привязывались. — Лулет помолчала. — У людей есть качества, которых нет у нас. Вы умеете любить, умеете жертвовать своими интересами ради других. Умеете надеяться даже тогда, когда надежды нет.

— Но это вас не остановило.

— Нет. С каждым годом эйкоров становилось всё больше. К две тысячи двадцать седьмому году во главе ключевых сфер влияния работали в основном мы.

Ян молчал, представляя, как всё это выглядело изнутри.

— И что чувствовал твой отец? Он же работал с людьми каждый день.

— Отец считал, что это эволюция. Естественный отбор. — Лулет поморщилась. — Он говорил, что слабый вид должен уступить место сильному. Но отец из первого поколения, поэтому часто бывает излишне эмоциональным и даже жестоким.

— А ты что думала?

— А я думаю иначе, — тихо ответила Лулет. — Мне нравится наблюдать за вами, изучать ваши эмоции, ваши иррациональные поступки.

Ян прищурил один глаз.

— Поэтому ты занимаешься исследованиями людей?

— Отчасти. — Она спокойно встретила его насмешливый взгляд. — Но не только поэтому.

— А почему ещё?

Лулет помолчала, словно решая, сказать ли правду или не стоит.

— Потому что я боюсь, что мы повторим ваши ошибки, — наконец призналась она. — У эйкоров тоже есть конфликты, противоречия. И если мы не поймём, что привело людей к самоуничтожению, то можем пойти по тому же пути.

«Интересно», — мысленно отметил Дэвис, всё это время внимательно слушающий весь разговор. «Она действительно переживает за наше будущее».

«Или хочет казаться взволнованной, чтобы вывести его на более откровенный разговор», — скептически добавила Элара.

Но Лулет действительно переживала. Чем больше она изучала людей, тем больше понимала, что эйкоры не так уж сильно от них отличаются. Те же амбиции, та же жажда власти. Только замаскированные под логику и эффективность.