Фастфуд – Это Чудо

Глава 12. ППП

Пункты Помощи существовали в Подземелье всегда. Нужно было лишь уметь их находить, а вот эта задачка была не из легких. Даже Рожденные Внизу не всегда успевали на них наткнуться. В день встречи с тобой вместе должны были быть госпожа Везение, твой кореш Случай и племянница Удача.

Я преодолел границу и ковылял по приграничным районам, когда увидел в одной из пещер огонёк.

День был неудачный, но здесь мне посчастливилось.

Я приближался к группе людей, окружающих железную бочку, сброшенную сюда с поверхности, внутри которой горел огонь. Трое мужчин и две женщины, все в удобных мантиях с капюшонами и длинными волосами. Свет от огня менял их грязные лица и его отражения танцевали в их зрачках. Их волосы были неухоженные и спутавшиеся, но меня это не отталкивало. Здесь внизу — это знак качества, как и пятна на щеках.

Подумав про лицо, я вдруг осознал, что всё это время был в лыжной маске. Вот дурак, бля, ещё думаю, чего так дышать тяжело? Я содрал с себя пропитавшуюся кровью балаклаву. Она отошла от моей кожи с приятным хрустом. Рассеченные лоб и бровь сразу защипало.

Стараясь не шевелить простреленной рукой, я оттолкнулся здоровой конечностью от стены и вышел на свет.

— Здравствуйте, — поздоровался я.

Они медленно повернулись ко мне, осмотрели меня и вернулись к созерцанию огня. Я не стал представляться, зная, что они одним взглядом прочитали обо мне всё, что требуется. Что я не совсем один из них, но и не обычный Верхний. Что я только что с поверхности, и я пришёл к ним не случайно, а знал, куда направляюсь.

— Потрепало тебя, а? — спросил самый старший из мужчин, чьи волосы были вперемешку черными и седыми.

— Немного, — не стал я спорить.

— Кло, — произнёс он.

Я сначала не понял, о чём он, но потом до меня дошло, что так он обратился к одной из женщин. Она прошла к спортивной сумке, лежащей на земле, и присела на корточки, чтобы покопаться в ней. Сумка была подделкой известного бренда, но выглядела здесь величественно. Было такое свойство у Подземелья — оно обволакивало собой вещи с поверхности, видоизменяло их, наделяло сильной аурой и делало частью себя.

Женщина поднялась вместе с непрозрачной бутылкой без этикетки и шестью стаканами.

Один из мужчин помог ей донести стаканы. Сначала я думал, что они со старшим мужчиной примерно одного возраста, но теперь, когда он привлек мое внимание, я рассмотрел его получше и понял, что морщин на его лице не так много, а волосы не седые, а серые от грязи.

— По хорошему обычаю сто граммов для приличия? — спросил старший.

Мы чокнулись над огнём и выпили. Маны прибавилось, и полоска ХП стала видна отчетливей. Вместе с этим в темноте пещер я начал видеть проложенные Интерфейсом дороги. Пока что слабые и смутные, но достаточные, чтобы я смог относительно безопасно спуститься глубже.

— Яра, — произнёс старший.

Девушка подняла черный ранец с одной порванной лямкой, взяла бутылку у одного из мужчин и приблизилась ко мне. Он молча указала мне пальцем вниз — не властно, а деловито. Я был на голову выше неё, и ей было неудобно меня обрабатывать.

Я опустился на колени и предоставил себя Яре. Она, всё так же храня молчание, забегала шероховатыми пальцами по моему лицу. Я жмурился, когда она лила на него жидкость из бутылки, но не морщился, когда она накладывала на рассечения припарку.

ХП стало уходить значительно медленнее.

Всё тем же деловитым пальцем Яра подняла меня с колен и начала ощупывать моё тело и конечности.

— Болит?

— Нет… Ай, сука! Это не вам, не в обиду.

Он вытащила из-за моего пояса пистолет, чтобы он не мешал проводить ей осмотр, а потом вернула обратно. Никто и бровью не повёл, увидев ствол. Если бы во мне видели угрозу, то меня бы уже покрошили длинными ножами и мачете, висевшими на их поясах и выглядывающими из-под их мантий. Лезвия носили на себе засохшие пятна бурой крови, как ненавязчивый намёк, что с этими людьми лучше не связываться.

Яра подобралась к осмотру моего пулевого ранения и велела подойти ближе к огню. Люди расступились, освобождая мне место.

— Не-а, сложно, — вынесла вердикт Яра, осмотрев рану. — Нет у нас нужных инструментов.

— Это ничего, — сказал я. — Есть у меня человечек на примете. Мне бы дойти до него. А для этого обезбол бы какой-то посильнее Коктейля Живости, оой, то есть, Живой Жидкости.

— Как его тут не называют, всё одно, — вздохнул Седой.

Так я решил его звать про себя. Имена спрашивать здесь было не принято, хотя их никто не скрывал. Вот, например, я узнал Кло и Яру. Просто-напросто на имена всем было плевать, а любопытство было дурным тоном, хоть и не наказывалось.

— Нет, — покачала головой Яра. — Ничего такого нет. С медикаментами всё туговато.

— Я принесу в следующий раз припасы, — пообещал я. — В каких районах я могу вас найти?

— В радиусе часа от Цербера, — ответил Седой-Младший.

Так я решил звать мужчину помоложе. И самого молодого я нарёк просто Молодым. Славная компания получилась: Седой, Молодой, Седой-Младший, Яра и Кло. Подборка — огонь.

А Цербером Дети Подземки звали точку, находящуюся приблизительно под центром города. Ничего напоминающего трехглавого пса там не было, но место считалось главным входом в Подземное царство и служило ориентиром для подобных случаев.

— А где человечек твой находится? — спросил Молодой.

Сразу после вопроса он протянул мне флягу с водой. Я жадно припал к ней и, выдохнув, ответил:

— Тринадцать минут на восток от Цербера.

— В сорока минутах на юг расположилась одна община, — поведал Молодой. — Не совсем по пути, но и отклоняться много не придётся. Наверняка у них что-то есть.

— Благодарю, — слегка поклонился я ему. — И вас, — повернулся я к Яре. — Вас всех, — добавил я для остальных.

Они кивнули и перевели взгляды на огонь. Я немного постоял с ними, отдыхая телом и душой. Всё, что произошло со мной в Верхнем Мире, отхлынуло и уступило место безмятежности. К сожалению, из-за того, что я не был Ребёнком Подземки в полной мере, чувство свободы от беспокойств не держалось долго. Я не мог его удерживать, потому что начинал задавать сам себе вопросы: «А нормально ли это — быть настолько беспечным? Разве можно так ясно знать, что тебе нужно? Нельзя-нельзя летать на глубине. Взлетать вниз — это противоестественно».

Но даже нескольких минут мне хватило, чтобы зарядиться беззаботностью и продолжить путь, зная, что я всё смогу. А если не смогу, то мне есть куда идти. Есть, куда можно смело падать. Туда, где специально для меня подложили подушки.

Седой заговорил:

— Тьма и огонь. Как две настолько разные вещи могут быть в одинаковой степени нашими соратниками? А для кого-то и спасителями.

Я оценил манеры Седого. Мудрый мужик. Светские беседы ни о чем были не сказать, что привычным делом при встречах Детей Подземки, но имели своё место. Они не порицались и не поддерживались. Всё зависело от встретившихся Детей и от того, как они посчитают нужным закончить встречу.

Я уже понял, что помогшие мне были не из разговорчивого типа, и я это уважал. Но они были чертовски мне интересны, и я жуть как хотел переброситься с ними парой фраз. Всего парой. Этого будет достаточно, чтобы я копнул немного глубже, но и не показался навязчивым. Навязчивость здесь наказывалась.

Вот Седой меня и прочитал, и заговорил сам, оказав мне тем самым услугу.

— Тьма — наш дом. Огонь — наш дворецкий. Все служат нам, оберегают нас. Почему они согласились работать вместе, если они разной природы?

— Вот так вещи и заведены, — сказал я. — Как кофе с молоком. Одно чёрное, другое белое, а вместе рождают аппетитный оттенок.

— Любишь кофе? — спросила меня Яра.

— Ага. Оно меня догоняет.

— Тогда тебе точно в общину надо, — сказал Молодой. — У них этого добра хватает. Скажи, что Захар передаёт им привет — тебя вмиг угостят.

— Понял. Захар — это ты?

— Ага.

— А я Бостон.

— Ага.

Кло достала из сумки куски хлеба, смоченного в бульоне и высушенного, и раздала каждому из нас. Мы молчали и жевали.

Я разглядывал Седого человека. Было в нём что-то знакомое. Интересно, я уже его встречал? Недавно точно нет, я бы помнил. А вот на ранних этапах моего обучения — может быть.

Но остатки маны утверждали, что я видел его впервые. Но тут же Система подталкивала мне смутные воспоминания, которые вроде как были связаны с ним. От воспоминаний пахло, как от привидевшейся мне синеволосой девушки с татухами — машинным маслом, новой техникой и той же сыростью подземки. Я почему-то мог легко сложить образ девушки и образ Седого, как два кусочка одного паззла, но я знал, что это не так. Седой — вот он, передо мной, а девушку я видел впервые, хоть почему-то был уверен, что она моя знакомая. И с воспоминаниями о ней мой мозг меня, скорее всего, обманывал.

— Простите, — не выдержал я. — Мы не встречались?

Седой не оторвал глаза от огня. Он уже осматривал меня и хорошо запомнил.

— В этом мире — нет, — сказал он. — А вот в том, другом — может быть.

Я пытался припомнить, встречал ли я его на поверхности. Может, он жил на моём районе? Или в клубешнике каком-нибудь я ухватил его лицо из общей массы? Нет, эмоции о нём были те же — сырость, машинное масло, техника.

— Может быть, — согласился я. — А как вас зовут?

— Велор, — терпеливо ответил он. — Велор Дайконовский.

«Дайкон». Слово врезалось мне в висок так же, как возникший образ девушки некоторое время назад. Я закачался и чуть не упал. Все пятеро перевели на меня взгляды.

— Тебе пора идти, Бостон, — сказала Яра. — Не то не успеешь дойти даже до общины.

— Угу, — согласился я. — Потопал я. Ещё раз спасибо.

— Стой! — сказала Кло.

Она достала бутылку с водой и ещё один кусок хлеба. Я понял, что это не для меня, но Велор всё равно пояснил:

— Передай кому-нибудь нуждающемуся в пещерах.

— Сделаю.

— А это для тебя.

Яра уже заканчивала наматывать ткань на палку. Она плеснула на неё из длинной цилиндрической ёмкости и опустила конец в бочку с огнём. На конце палки запело пламя. Она протянула мне факел. Я не стал отказываться. Да, я восстановил немного маны и теперь вижу в темноте очертания нужной тропы и все опасности в виде ям и ловушек. Но спиртное действовало на меня недолго и было в целом ненадёжным эликсиром.

Я прощался и в последний раз заглядывал в их глубокие глаза с мерцающим огоньком и запоминал лица, окаймленные длинными волосами. Захар, Яра, Велор, Кло и Седой-Младший. Его имя я спрашивать не стал. Все предыдущие любопытные вопросы хоть как-то оправдывались, но этот выходил за рамки. Седой-Младший — вполне себе хорошее имя, под которым его лицо будет храниться в моей голове.

Я вежливо поклонился им и захромал в темноту.