Ферзевый гамбит. 1942-1943

Глава 13

В ноябре 1942 года в Европу во главе целой делегации приехал правая рука Рузвельта Гарри Гопкинс. Сначала он провел переговоры с Черчиллем насчет неутешительно развивающихся событий в Европе и на Тихом океане, встретился с представителями военных Британии для того, чтобы понять на сколько они способны защищать Средний Восток.

— Господа! Нельзя объять необъятное, возможно стоит кое-где отступить, чтобы в другом месте стать сильнее?

Понятное дело, что с точки зрения американцев, боевые действия в Бирме и в Австралии против японцев были гораздо важнее какого-то там Египта, который то ли получится удержать то ли нет.

Кроме того, идея заставить немцев растянуть коммуникации, чтобы бить по ним нанося максимальные потери при минимальных затратах, была не так уж плоха.

— Учитывая ситуацию, при которой транзит грузов через Средиземное море все равно практически невозможен, стратегическая ценность Суэцкого канала уже не кажется столь значительной.

США практически прямо намекали, что бесплатно тащить на себе большую часть бремени военных расходов бесплатно не собираются, и если Британцы хотят и дальше получать поставки по ленд-лизу, то придется кое-где подвинуться. Понимания своего видения стратегических раскладов американцы не нашли, поэтому после обсуждения некоторых второстепенных вопросов двинули в Африку, а точнее в Марокко.

Похожий разговор произошел между Гопкинсом и Рейно в Рабате, который неожиданно для местных стал временной столицей Третьей Республики. Впрочем, как о столице об этом городе никто не говорил, столицей Франции может быть только Париж, ну а Рабат стал просто местом где временно квартирует правительство.

Здесь тоже обсуждалась возможность сдачи Северной Африки и эвакуации сил в более отдаленные колонии. Понятное дело, что такое предложение ничего кроме резкого отрицания вызвать у французов не могло. В итоге стороны, что называется, "договорились договариваться". С практической точки зрения это вылилось в проведенную в конце января уже нового 1943 года конференцию глав антигитлеровской коалиции на Ньюфаундленде. Результатом восьмидневной встречи стала так называемая Атлантическая Хартия, в которой стороны декларировали "свободу наций на самоопределение" и "свободу морей". То есть Англия и Франция открывали рынки своих колоний в обмен на продолжение помощи в войне против Гитлера на европейском ТВД.

Подписание Хартии было в Европе принято неоднозначно: конечно же, что пресса стран-подписантов превозносила документ как победу свободного мира, однако все, кто разбирался в международной политике чуть лучше чем торговка зеленью с рынка Марше Бастиль, что в Париже, совершенно отчетливо увидели в нем ту плату, которую страны Антанты платили да возможность продолжения войны с Гитлером. Ведь без вмешательства США, нецы бы вероятно уже давно захватили бы весь север Африки и во всю топтали бы Ближний Восток.

Отдаленные же последствия этого документа связанные с разрушением колониальной системы и всеми прелестями типа парада суверенитетов по планете, многочисленные гражданские и не только войны новых государств, откат их назад в цивилизационном плане, гибель миллионов еще предстояло осознать. Впрочем, чтобы начать новые войны для начала нужно было закончить эту.

Северная Африка, ставшая ареной для продолжения Мировой Войны, сильно отличается от фронтов в западной Европе, к которым стороны привыкли за прошедшие три года войны. Здесь нет лесов и рек, ограничивающих маневрирование силами, как нет, по сути, и дорог как таковых, к которым стоило бы привязывать свои линии снабжения или вдоль которых рисовать стрелочки танковых прорывов. По большому счету вся приморская часть континента, являющаяся простирающейся на все четыре стороны каменистой пустыней, была одной большой дорогой, что открывало невиданные доселе возможности для маневрирования силами, чем генерал-полковник Роммель и воспользовался.

3 февраля 1943 года будущий «Лис пустыни» нанес неожиданный удар на восток, по широкой дуге вокруг занятого англичанами Тобрука. Союзники, ожидавшие немецкое наступление в западном направлении, удар на восток откровенно проспали, тем более что опытные уже в этом деле немцы свои приготовления скрывали со всей тщательностью.

Здесь нужно остановиться и объяснить, почему вместо логичной попытки скинуть французов и американцев в Атлантический океан, Роммель продавил именно удар по англичанам.

Во-первых, это обеспечивало стратегическую внезапность. Всегда хорошо атаковать там, где тебя не ждут. Во-вторых, силы англичан на немецком правом фланге был существенно меньше, чем союзников на левом. Британцы смогли выставить для обороны Египта не полных дести тысяч человек, из которых сорок процентов являлись колониальными частями и оттого имели разную, порой совершенно гадательную боевую ценность. В-третьих, «прогулка» до Суэцкого канала, на котором можно было закрепиться и обеспечить себе безопасность фланга, предполагала всего восемьсот километров пути, до Рабата же на атлантическом побережье было не много не мало — две с половиной тысячи километров. Понятное дело, что за Суэцем еще тысячи километров английских владений, однако если сделать упор на уничтожение армии, а не на захвате территории, то некоторое время можно будет о правом фланге не беспокоиться и спокойно, не торопясь закрыть французский вопрос на западе.

Ну и в-четвертых, по счету, но не по важности, ОКХ оценивал именно наступательный потенциал американо-французской армии, в отличие от оборонительного, достаточно низко. Нехватку техники французам за четыре месяца восполнить было неоткуда, а растянутые линии снабжения — конвои союзников в Средиземном море регулярно подвергались атакам с воздуха и из-под воды, поэтому не малую часть грузов приходилось тянуть по суше — делали любые наступательные операции крайне затруднительными.

В общем, немцы в очередной раз показали, что умеют удивлять. А уж как удивились англичане южнее Тобрука, когда на них выкатились громадные квадратные танки, снаряды которых пробивали английские танки с расстояния в полтора километра, а сами англичане сделать с ними не могли буквально ничего.

Именно в этот день первое боевое крещение приняли немецкие «Тигры», в составе 501, 502 и 503-его тяжелых танковых батальонов обеспечившие мгновенный прорыв английской обороны.

Вообще первые немецкие тяжелые танки были готовы еще осенью и ОКХ под личным присмотром Гитлера, который всегда не ровно дышал к большим стальным игрушкам, планировали использовать их для прорыва обороны во Франции. Однако там они не пригодились: французский фронт сложился как карточный домик, а использовать не слишком подвижные и страдающие от детских болезней в ходовой части машины для преследования отступающих — а иногда откровенно улепетывающих — частей посчитали слишком расточительным. Так их применение пришлось отложить на четыре месяца, и теперь уже в Северной Африке «Тигры» показали все на что были способны.

В условиях Северной Африки, где фронт простирался от моря так далеко на юг, на сколько хватит сил, атакующие автоматически получали преимущество, поскольку могли для удара выбрать наименее укрепленный участок обороны. Впрочем, это все будет описано книжными стратегами гораздо позже, а в начале 1943 года о таких особенностях Африканской стратегии мало кто задумывался. Считалось наоборот, что самая важная — прибрежная полоса, поскольку море это не только фактор, влияющий на смягчение удушающей жары — что, впрочем, зимой было не столь актуально — но и путь, по которому можно перебрасывать подкрепления и доставлять припасы.

Так или иначе, первое явление «Тигров» народу вышло более чем феерическим. 502 батальон бывший на острие прорыва, за три дня настрелял сорок три английских танка — «Черчиллей» и «Крусейдеров», потеряв при этом всего шесть машин, из которых четыре по причине поломки. Английским танкам просто нечего было противопоставить тяжелым Пз.6, и если «Черчилль» за счет своей мощной лобовой брони мог хотя бы не бояться попаданий с дальних дистанций, то более старые английские танки, не могли сделать на поле боя буквально ничего.

Конечно же, сказать, что всю работу сделали «Тигры» будет изрядным преувеличением, тем более несправедливым, что несколько батарей редких еще в Африке «семнадцатифунтовок», способных бороться с немецкими танками, были уничтожены в ходе предварительных авианалетов на позиции, расположенной тут 56 «Лондонской» пехотной дивизии.

В общем, уже 4 февраля гарнизон Тобрука оказался в полуокружении, а 7 числа немцы замкнули кольцо — или вернее полукольцо — в районе Эс-Саллум, отрезав от основных сил двадцать пять тысяч англичан. Вернее, англичан было меньше, поскольку кроме них в Тобруке застряла 3 Канадская пехотная дивизия в составе 6000 человек.

Попытка штурма этого укреплённого пункта, однако привела только к большим потерям с немецкой стороны и что хуже — к потере темпа наступления. Поэтому бросив в тылу блокированный итальянскими союзниками гарнизон 11 февраля Роммель устремился дальше в Египет.

13 числа немцы вошли в Сиди-Барани, 15 февраля выбили английский заслон из Кафрета. Одновременно, обеспечивая глубину стратегического охвата английских войск, немцы захватили оазис Джагбуб, Сиву и оазис Кара.

Понимая то, что без посторонней помощи англичане не справятся, возглавляющий объединенный американо-французский штаб генерал Бредли отдал приказ о начале наступления.

Вообще в американо-французских отношениях с осени 1942 года многое поменялось. Если во время войны во Франции без сомнения неофициальное главенство удерживали хозяева, то с переездом в Африку ситуация развернулась на сто восемьдесят градусов. Даже не смотря на то, что не показавшего себя с лучшей стороны и откровенно говоря жидко обгадившегося Эйзенхауэра отозвали домой, назначив на его место гораздо менее «политического» Бредли, первую скрипку французы играть уже не могли. Да, формально войск на этом ТВД у них было все еще больше, однако снабжать их самостоятельно галлы были откровенно неспособны.

Не хватало даже личного оружия и боеприпасов к нему, не говоря уже про артиллерию танки или авиацию. К сожалению, вывезти из Франции пехотинца с винтовкой оказалось проще чем развернуть посреди пустыни высокотехнологичное военное производство. Поэтому зависящие от американских поставок французы были вынуждены отдать роль лидера на глазах превращавшемуся в лидера западного мира заокеанскому союзнику. Хотя надо сказать, что в отличие от американцев еще не достаточно получивших по сусалам и опять рвавшихся в драку со всей широтой простой алабамской души, французы войны уже наелись по самую маковку, поэтому отдали возможность играть первую скрипку американским союзникам без особых сожалений.

14 февраля одновременно начали наступление две оперативные группы: "Северная" и "Южная". Северная в составе двух танковых и двух пехотных дивизий должна была прорываться к Триполи вдоль морского побережья, обойдя с двух сторон цепочку мелких озер на границе Ливии и Туниса.

"Южная" оперативная группа в составе 1-ой кавалерийской и 7-ой танковой дивизий должна была наступать — что логично — на 80 километров южнее вдоль пути соединяющего цепочку небольших поселений распложенных у холмистой гряды параллельно морскому побережью. 1-ая кавалерийская дивизия — последняя дивизия в американской армии которая лишилась лошадей всего за полгода до описываемых событий и превратилась в обычную по сути мотопехотную дивизию, не утратив при этом некоторый налет элитарности. Вообще история формирования американских военных соединений и поисков идеальной структуры в межвоенный период стоит отдельного рассказа, однако наверное займет слишком много времени, поэтому мы ее опустим. Скажем только, что за два десятка лет одно соединение могли переформировывать несколько раз, не только меняя его структуру, но даже и род войск.

Одновременно с наступлением по суше американское командование задумало выбросить десанты с воздуха для захвата источников воды в пустыне, и осуществить морской десант на Триполи. Морской десант казался не самым сложным делом исходя из того, что гарнизон главного города итальянской колонии защищали по большей части именно подданные Виктора-Эммануила 3, которые не казались американцам слишком грозными противниками. План выглядел дерзким, хорошо проработанным и сулящим в случае реализации большие стратегические дивиденды. На деле же все получилось как обычно…

Стратегической внезапности у американцев не получилось: во-первых удар из Туниса читался заранее, во-вторых немцы, имеющие почти четыре года войны за плечами не думали пренебрегать воздушной разведкой, а потому сосредоточение американских танков обнаружили заблаговременно и конечно к нему подготовились. Вообще из-за особенностей ТВД что-либо спрятать тут было той еще задачей.

Сначала не получилось завоевать господство в воздухе, из-за чего с треском провалился воздушный десант. Наверное главной причиной этого стал недостаток боевого опыта чувствующийся буквально во всех действиях американцев, как на низовом уровне так и на уровне командования.

Транспортные самолеты, атакованные немецкими "фоккерами" хоть и были прикрыты "мустангами", однако под атакой сломали построение и начали выбрасывать не ожидавшую такого поворота пехоту куда придется. Согласно собранной уже после войны статистике из 4256 десантников погибло примерно 1700, еще полторы тысячи попали в плен. Остальные с боями смогли пробиться к своим, благо рубка в воздухе началась не так далеко от линии фронта иначе бы спастись не удалось никому.

Десант в Триполи удался частично. Итальянцы как обычно все проспали, в том числе и налет американских торпедоносцев, пустивших на дно бухты два эсминца. Сразу вслед на авиацией прямо на берег — как можно догадаться особых укреплений тут не было — начала высаживается морская пехота. Американцам сходу удалось захватить порт и прилегающие постройки, обеспечив возможность приема кораблей с тяжелой техникой, однако дальше дело не пошло. Слишком уж большое численное превосходство было у итальянцев и особенно это касалось артиллерии. Маккаронники не стесняясь попасть по своим — тут возможно дал о себе знать смачный пинок под зад от германских союзников — начали методично перемешивать несколько прибрежных кварталов вместе с засевшими там морпехами с землей. Прорваться же к причалам транспортам с танками и другой тяжелой техникой оказалось не так то просто: имея преимущество в воздухе над городом, немцы с итальянцами могли более-менее плотно контролировать все морские подходы, и лишь наличие в округе английских и французских подводных лодок не позволяло им полностью отрезать десант от связи с большой землей просто подведя сюда итальянские линейные силы. Бои в Триполи продолжались почти семь дней и закончились ночной эвакуацией остатков десанта, когда стало понятно, что операция окончательно провалилась.

Бои же на границах Ливии и Туниса хоть и привели к достаточно значительным потерям с обеих сторон, линию фронта в итоге сдвинули на восток всего на каких-то пятьдесят-семьдесят километров. Для американцев стало неприятным открытием, что 75-мм пушка их новейшего "Шермана", пробивает немецкие "четверки" совсем не так легко, как они рассчитывали. 80-мм лоб танка, находящийся под углом близким к вертикальному, 75-мм бронебойный снаряд пробивал в лучшем случае с 500–600 метров, а в случае, если немецкий мехвод доворачивал корпус в сторону, улучшая таким образом угол попадания, то часто не пробивал вообще.

Очень сильно на исход сражения повлияло преимущество немцев в воздухе — пилоты люфтваффе были банально опытнее, а новейшие "Мустанги" даже с английским мерлиновским двигателем, ничем, как оказалось, немецкие истребители не превосходят, а в вооружении — они не имели на борту пушек, только 6 тяжелых пулеметов — даже уступают. Общее соотношение потерь в эти горячие зимние дни 1943 года было примерно 4 к 11 в пользу немцев, учитывая же, что бои в основном шли над немецко-итальянскими войсками, соотношение потерь именно пилотов было еще хуже.

В итоге "Северная" оперативная группировка 15 числа захватила деревеньку Эль-ассах, а 17 числа город Зуара на побережье Средиземного моря, на чем их успехи, в общем-то, и закончились.

"Южным" удалось продвинуться чуть дальше, благодаря тому, что в глубине Ливии фронт держали итальянцы, которые больше предпочитали отступать, чем обороняться до последнего патрона. 15 февраля американцы вошли в Налут, 17 — Кабав, а 19 — Бадр. Следующие три десятка километров по пустыне до деревни Шакшук выдались для американцев достаточно сложными, учитывая что "Северная" группа приостановила давления на немцев и таким образом развязала им руки. Постоянные налеты авиации, а также угроза удара во фланг заставили продвигаться вперед воистину черепашьими темпами, из-за чего указанный выше населенный пункт взят был лишь 21 февраля.

Дальше наступать, имея на фланге сильную немецкую группировку американцы не решились, посчитав, что захват сотни километров ливийской пустыни — не такой уж плохой результат, особенно учитывая, что до этого им приходилось только отступать.

И с этим можно было бы даже согласиться, если бы не возобновившееся уже 27 февраля наступление Роммеля в Египте, попыткой остановить которое и обосновывалась американская авантюра с десантами.