Фиктивная жена авторитета

Глава 18

— Это важно?! — спрашиваю в сердцах.

Слишком громко и нетерпеливо. Фамилия Абдулова, которую минутой ранее назвал Рустам мне ни о чем не говорит. Кто этот человек и что я должна почувствовать, услышав его имя? Страх? Понимание, что ему можно похищать людей?

— Это пиздец, как важно, Дария. Абдулов не забирает женщин просто так, обычно только тех, кто ему понравился и часто — надолго, пока не наиграется.

О том, что именно имеет в виду Рустам под «наиграется» даже представлять не хочу. И все равно не могу об этом думать. Нервничаю, заламываю руки, растерянно хожу по комнате отеля, не в силах сидеть на месте.

Амина всегда мечтала о счастливой семье, верном муже и нескольких детишках. Это я не думала о браке, не планировала скоро выходить замуж и надеялась, что отец еще долго будет закрывать глаза на мое одиночество. А Амина хотела. Не знала, за кого, но мечтала встретить того единственного, с которым один раз, крепко и на всю жизнь.

— Но если мы знаем, где Амина, мы ведь можем ее… забрать?

Не знаю, почему спрашиваю, ведь логично, что это действительно можно сделать. Поехать к этому Абдулову и все. Сказать, что вышло недоразумение. Я уверена, ему нужна была совершенно другая девушка, а не моя подруга. Кто-то что-то напутал и еще не поздно это исправить.

— Забрать? — жестко отсекает Рустам. — И как ты представляешь себе мы можем ее забрать?

— В смысле? Разве ее не насильно увезли? Человек похищен! — пытаюсь до него достучаться. — Мы можем написать заявление в полицию, но это будет долго. Я думаю, этот Абдулом сам не захочет связываться с шумихой, разве нет?

Я суетливо хожу по комнате. Думаю, во что одеться, учитывая, что у меня здесь только свадебное платье и замираю, когда Рустам громко смеется. Не понимаю такую его реакцию, разве это смешно? Впрочем, чего я жду от человека, который, не заботясь о репутации, поехал после брачной ночи к любовнице? Обещал ей, обнадежил, что будет и сдержал слово. Перед ней, не передо мной. На меня ему заведомо плевать. Жаль, что я поняла это только после того, как он ушел, хлопнув дверью.

— Во-первых, поехать к Абдулову будет проблематично, — ломает взошедшую в душе надежду. — А во-вторых, даже если бы кто-то и знал, как с ним встретиться, все равно бы не стал этого делать.

— Почему?

Рустам вскидывает брови, я хмурюсь. Откуда мне знать? Я понятия не имею, кто такой Абдулов и почему вдруг ему позволительно так много? Разве нет никого, кто смог бы ему противостоять?

— Насколько я знаю, президент у нас один.

Рустам смеется еще раз, громко и продолжительно. Кажется, что слышно всем, кто живет в соседних номерах.

— Поверь мне, если бы твою подругу забрал сам президент, шансов остаться нетронутой к этому времени у нее было бы гораздо больше.

Я буквально захлебываюсь возмущением, открываю и закрываю рот, словно рыба, выброшенная на берег. Хочется начать препираться, ссориться, требовать и даже умолять. Амина — моя подруга, самая близкая и родная, почти, как сестра.

— Но разве ты ничего не можешь сделать? — бросаю в сердцах. — Ты тоже боишься Абдулова?

Озорной блеск в глазах, вызванный смехом, мигом улетучивается. Ему на смену приходит арктический холод, от которого мне моментально становится плохо. Я обнимаю себя руками, сглатываю и под пристальным взглядом Рустама хочу испариться куда-то далеко-далеко. Мы муж и жена, но такое ощущение, что даже не просто чужие друг другу люди, а враги. По крайней мере, так на меня смотрит Рустам. Холодно, ненавистно, как на ту, которая разрушила его планы и продолжает ломать просьбами и капризами.

Проблема в том, что я не специально. И я бы ни за что не стала просить за кого-нибудь другого. Лишь родители, брат и Амина — самые важные люди в жизни. Ради них я готова и просить, и стоять на коленях, и унижаться. Проблема в том, что на Рустама все это не действует. Я не пробовала, но отчего-то четко знаю, что встань я на колени — он не оценит. Но как с ним по-другому — не представляю. Угрожать, манипулировать, требовать или давить на жалость? Кажется, что ничего не сработает. Возможно, если бы перед ним была Екатерина, а не я, он бы не задумываясь стал искать Абдулова, но ради меня он не станет этого делать. А если не он, то никто. Ни мой отец, ни тем более отец Амины недостаточно влиятельны и богаты. Даже если попытаются, уверена, у них ничего не получится.

Вместо ответа, Рустам поднимается на ноги и по пути на террасу, примыкающую к номеру, достает пачку сигарет и зажигалку. Выходит, резко захлопывает дверь. Я пересекла черту? Сказала то, чего не следовало? Пока Рустам курит на улице, я схожу с ума внутри. Каждая минута промедления может стоить Амине слишком дорого, но ощущение, что понимаю это только я и никто вокруг.

Я понимаю, что Рустам может не принимать все настолько близко к сердцу, но разве ему не жаль молодую нетронутую девушку? Один бог знает, кто этот Абдулов и что он сделает с Ами. Да даже если и ничего… кто потом поверит в то, что она вернулась целой и невредимой?

Меня начинает трясти, а когда Рустам заходит обратно в номер и открывает балконную дверь, подпитанная холодным воздухом дрожь только усиливается. В нос ударяет запах сигарет, а по лицу скользит недовольный взгляд черных глаз.

— Я ничего не буду делать, Дария, — чеканит холодно, разрушая и без того крохотную надежду.

— Почему? Ты не можешь?

Лелею крохотную надежду, что это — основная причина, но судя по удивленно приподнятым бровям и поджатым губам, это вовсе не так.

Вместо того, чтобы смириться, действую импульсивно, толком не подумав. Не дав Рустаму сделать и шага, оказываюсь перед ним и собираюсь упасть на колени, но он ловит меня в последний момент. Крепко схватив за предплечья, дергает на себя и жестко чеканит:

— С ума сошла?

— Прошу… — выдаю пересохшими от волнения губами. — Помоги ей.

Прибитая к месту цепким захватом, вовсе не жду того, что слышу в ответ…