Фиктивная жена авторитета

Глава 24

Я умудряюсь собраться за сорок минут. Одежда, которую доставили ровно в шесть, к сожалению, села как влитая. А я до последнего надеялась, что размер не подойдет. Но платье идеально очерчивает на талию и бедра. Как по мне, даже слишком идеально. И длиной почти до колен, с открытыми плечами, которые подсознательно хочется прикрыть.

Я не ношу такие откровенные наряды, они у нас неприемлемы. Были, судя по тому, что хиджаба в пакете я не нашла. Или мне нужно надеть тот, что имеется? Не уверена, что Рустаму понравится такое сочетание. Но и с оголенными плечами выйти не могу. Так и стою перед зеркалом, глядя на отражение, пока в семь ноль пять в комнату не заходит Рустам.

Спокойно так, бесцеремонно и без стука. Словно его совсем не смущает, что я могу быть не одета. Хотя, так и есть. Он обводит взглядом комнату, находит меня и хмурится.

— Почему ты не спускаешься?

— Мне… надо покрыть плечи?

Почему-то получается вопрос, хотя я планировала утверждение. Не собираюсь идти никуда в таком виде. Не хочу, чтобы на меня смотрели. И разговоры за спиной мне тоже ни к чему.

— Не нужно, — Рустам подходит ближе.

Неожиданно кладет руку на талию, подталкивает к себе, отвлекая от созерцания себя в зеркале. Направляет к выходу, пресекая попытки упереться и остаться в своей спальне, где мне куда привычнее, чем где-то среди незнакомых людей в одежде, неподобающей для мусульманки.

— Со мной можешь одеваться нормально, — говорит неожиданно.

Я хмурюсь, слабо понимая, что он имеет в виду под «нормально». Вот так открыто? Но я так никогда не хотела. Меня по-другому воспитывали, так что я упираюсь и застываю на одном месте.

— Ну что такое? Помнится, на праздник без приглашения ты пришла с непокрытой головой, а теперь с мужем хочешь надеть хиджаб?

— Плечи… надо закрыть.

Рустам поджимает губы, но кивает.

— Заедем по пути куда-нибудь, возьмем какую-нибудь накидку. Сойдет?

— Да.

Я отчего-то очень сильно нервничаю. Сажусь в машину и почти сразу забиваюсь в угол, чтобы со мной не разговаривали, а когда приезжаем в магазин одежды, даже не сразу могу сформулировать, чего хочу. Менеджер-консультант смотрит на меня с интересном, оценивает слишком пристально. И мне неприятная такая открытая заинтересованность. Хочется прикрыть декольте и плечи, но сделать это одновременно невозможно.

— Мне нужен пиджак, — говорю, прочистив горло. — Можно укороченный, чтобы… закрыть руки.

Декольте, так и быть, оставлю. Все равно вряд ли найду что-то настолько закрытое.

— Минуту.

Девушка уходит, оставляя меня один на один осматриваться в магазине. Раньше я одевалась в других местах. Не в таких красочных и наверняка очень дорогих. Здесь даже пахнет по-другому. Смесью цитрусов и муската. И диванчики для ожидания тут мягкие. Я успеваю облюбовать один как раз когда девушка приносит мне несколько моделей на выбор.

Я примеряю перед зеркалом каждый. Тщательно смотрю на себя в отражении и останавливаю выбор на укороченном пиджаке. Он максимально закрытый спереди, слегка свободный и удобный.

— Что-нибудь еще?

Я бы здесь весь магазин перемерила, если бы только Рустам дал такую возможность, но дело в том, что он ждет меня в машине и вряд ли ему понравится, если я буду затягивать время.

Оплатив покупку выданной мне картой, впервые чувствую себя какой-то содержанкой без обязанностей. Хотя нет, кое-какие обязанности у меня все-таки есть. Ходить на приемы, когда хочется остаться дома.

И вряд ли Рустама интересует, что я бы предпочла ему готовить и рожать детей, чем быть там, где мне нечего делать. Но так уж сложилось, что женщина у нас не имеет права голоса.

Так что вместо недовольства покоряюсь, склонив голову. Тем более взамен он обещал узнать про Амину. Это и подгоняет к выходу из салона, где я купила безумно дорогущий полупиджак.

Раньше, когда я жила с родителями, у меня весь гардероб мог столько стоить.

Когда выхожу, слегка ежусь от порыва ветра и хочу поспешить в автомобиль, но останавливаюсь на полпути, потому что Рустам не в машине, а на улице. Стоит рядом с железным монстром и курит. Это не новость для меня, что он курит. Я узнала об этом одновременно с тем, что с другой у него все останется по-прежнему.

— Купила? — выдыхает облако сизого дыма в воздух.

— Да.

— Мы не опаздываем?

— Опаздываем, но уже без разницы, — не спешит выбрасывать окурок, смотрит на меня с интересом.

Пиджак я надела сразу. Попросила девушку срезать бирку так что сейчас стою перед мужем уже с прикрытыми плечами. Помню, что он видел меня голой, и как целовал мои соски отчего-то вспоминаю сейчас отчетливо. Стыдливо прячу взгляд в пол и отворачиваюсь, надеясь, что Рустам не обратит внимания, но он резко отклоняется от автомобиля и подходит ко мне почти вплотную.

— Тебе так нравится больше?

— Как?

— В закрытой одежде.

— Этого требуют традиции.

— И ты, конечно же, чтишь их все? — говорит с сомнением, потому что знает, что нет.

Я вскидываю голову, заглядываю Рустаму в глаза и вдруг понимаю, что чувствую запах его парфюма. Едва ощутимо, но терпкие вязкие нотки задевают рецепторы. С ужасом думаю о том, что при такой близости можно уловить не только запах его духов, но и чужих. Той самой умелицы продольных шпагатов. Я хочу отойти подальше, но Рустам неожиданно перехватывает меня за руку.

Высматривает во мне что-то очень пристально и внимательно. Я в ответ вдыхаю его запах. Снова и снова, к счастью, не чувствуя другого.

Не понимаю, с какой целью трогает. Зачем так открыто прикасается и ласкает большим пальцем запястье. Когда наклоняется, чтобы вероятно поцеловать, я отворачиваюсь. Знаю, что не должна, но он обещал мне фиктивный брак. Тот, в котором он больше ко мне не придет и будет довольствоваться любовницей на стороне. Так что изменилось? Он бросил Екатерину? Или планирует это сделать?

— На приеме так делать не следует, если не хочешь, чтобы о нас судачили.

— Там не буду.

— А здесь что?

— А здесь в этом нет необходимости.

Рустам кивает и отпускает мою руку. Кажется, будто даже слегка отталкивает, но это я себе скорее навязываю. Он открывает передо мной дверцу автомобиля и ждет, пока сяду. На языке крутится колкий вопрос про Екатерину, но задавать я его не стану. Стерплю и сдержу в себе, как всегда и делала до этого.