Фиктивная жена авторитета

Глава 31

Внутри все замирает от волнения. Его губы вжимаются в мои. Влажный язык толкается между губ и проникает в рот. Я ошарашено замираю, боясь пошевелиться и стараясь не растечься бесформенной лужей по полу. Это так волнительно. Его прикосновения, жар, исходящий от мужских ладоней, запах, пробивающийся в ноздри.

Я отвечаю ему с не меньшим напором, обнимаю за шею, тянусь навстречу. Слышу, как срывается его дыхание вслед за моим. Он шумно втягивает воздух, раздвигая мои губы и буквально вгрызается в них. Рука с талии смещается ниже, подхватывает меня под задницу и тянет к себе на руки.

Оказываюсь на нем сверху, широко разведя ноги в стороны. В голову некстати приходит мысль о порочной позе, но она тут же заглушается голосом влюбленной во взрослого мужчину девочки. Все правильно, Дария, ты с мужем. Он — тот, кому ты можешь доверять.

Наверное.

Порой я удивляюсь тому, сколько мыслей умещаются во мне одной. Противоречивых, никак не связанных между собой. Я могу думать о стыде и тут же абсолютно не заботясь о нем совершать что-то, от чего мои бы родители пришли в ужас. Не знаю, как мама, но папа точно.

Довлатов с силой дергает меня на себя. Вдавливается членом в мою промежность, и я ахаю. Руками хватаюсь за плечи, чтобы не упасть, потому что мы словно балансируем, хоть и в итоге все равно сваливаемся. Рустам опирается на локоть одной руки и ни на мгновение меня не отпускает. Прижимает крепче, целует с напором и страстно.

— Катюшу уже отшил? — спрашиваю ехидно.

Не могу не вспомнить и не спросить. Я не бросаю слов на ветер, он должен это понимать. Если решил быть со мной, то без нее. Я не потерплю любовницы. Я все еще помню то, что он сказал в первую брачную ночь. Что не придет ко мне. И уехал к ней. Уехал, потому что выбрал ее. А теперь? Означает ли это, что он выбрал меня?

Довлатов не отвечает, и меня это неожиданно злит. Отталкиваю его. Пытаюсь, потому что не выходит у меня это сделать с первого раза. Он сильный, как скала. И еще горячий, раскаленный до предела. Когда вдавливаю руки ему в плечи, едва-едва отстраняется и смотрит на меня непонимающе. Хмурится, тяжело дышит. Взгляд расфокусировано блуждает по лицу.

Аллах, он возбужден. Сильно. Я только сейчас осознаю это. Чувствую, как в промежность вдавливается каменный член, а взгляд лихорадочно скользит к груди.

— Ее больше не будет? — повторяю свой вопрос.

По вспыхнувшему огню во взгляде понимаю, что играю с огнем. Он с шумом втягивает воздух, смотрит на меня так, что хочется забрать слова назад и вообще извиниться. Чудом этого не делаю. Сцепив зубы, жду его ответа.

— Нет никого, Дария.

Не целует. Смотрит на меня выжидающе, будто позволяет решить самой, что дальше. Не представляю, каких усилий ему это стоит, потому что я тоже сдерживаюсь с трудом. Тяжелов себе признаться, но между ног уже давно очень влажно, а сердце заходится в бешеном ритме. Кожу покалывает, подушечки пальцем чешутся от жажды прикасаться к его телу. Но я тоже медлю. Словно первый шаг всегда должен быть за ним. Разве нет? Меня так учили. Покорности и принятию, а тут — инициатива. Страшно даже. Но я все-таки поддаюсь вперед. Совсем чуть-чуть, почти незаметно, но Рустам видит, тянет на себя, целует.

Не знаю даже, как оказываемся на кровати, как мои ноги будто в пригласительном жесте разъезжаются в стороны. Рустам стаскивает с меня всю одежду, ласкает оголенное тело слегка шероховатыми ладонями, а меня каждый раз подкидывает от того, как он меня ласкает. Потому что это слишком. Интимно, по-особенному. Разве можно вот так прикасаться к той, к которой ничего не чувствуешь? Он ведь обещал, что не придёт, а теперь здесь, сам. Или это я у него в спальне? Уже и не помню даже.

Довлатов тоже раздевается. Стаскивает всю одежду с себя, полностью. Оказывается голым, и я не без интереса рассматриваю. Я делала это раньше, но тогда было не то освещение, да и я сильно стеснялась, а сейчас припадаю взглядом к вздыбленному органу и сглатываю. Не боюсь больше, что может не поместится, вообще ничего не страшно с ним. Больно бывает только в первый раз, верно?

Рустам ложится сверху, закидывает мои ноги себе на бедра, водит членом между моих складочек, размазывает влагу и запускает мои громкие стоны. Не могу сдержаться. Охаю, повторяю его имя. Так приятно то, что он делает. Как прикасается. Мягкая головка скользит по чувствительному месту между ног. Я дрожу, когда Рустам отвлекается. Всего на несколько минут, чтобы распаковать презерватив.

Чувствую между ног легкое давление, а затем и дискомфорт. Это не так больно, как в первый раз, но приятного мало. Я сжимаюсь, даже пытаюсь отстраниться, чтобы не чувствовать этого распирающего ощущения, но Рустам не позволяет. Тянет меня на себя, растягивает, чтобы привыкала, видимо, потому что все планы ко мне не приходить рушатся.

— Больно?

— Мало приятно.

Рустам кивает. Просовывает между нашими телами руку, прижимает пальцы к клитору, ласкает. Я снова загораюсь. Прекращаю сжиматься, расслабляюсь, запрокидываю голову назад и чувствую, как к движениям пальцев присоединяется легко скользящий взад-вперед член. Рустам заполняет меня до упора, растягивает полностью, ускоряет темп. Я помню все, что между нами было в первую брачную ночь, но кажется, что теперь все по-другому.

То ли я воспринимаю нашу близость иначе, то ли Рустам как-то не так себя ведет, но я очень быстро расслабляюсь, расстаиваю, как мороженное на солнце от его взглядов, ласк и умелых движений. Даже думать не хочу, где он этому научился. Но что Довлатов опытный любовник, как-то сразу понимаю. Слишком быстро он довел меня до хриплых громких стонов и даже криков. Я не сдерживаюсь, хотя помню, что в доме мы не одни, что где-то тут бродит персонал, но это не работает, когда рядом Рустам. Когда он так целует и так откровенно занимается со мной сексом.

Я вскрикиваю одновременно с резким растекающимся по телу жаром. Тяжко и шумно дышу, всматриваюсь в Рустама, который ни на секунду не прекращает движения. Ему тоже хорошо? Или еще нет?

— Возьмешь в рот?

Его вопрос звучит так неожиданно, что я на несколько мгновений теряюсь, смотрю растерянно и расфокусировано. И это Рустам оценивает по-своему. Поднимает меня, усаживает на кровати и пока я думаю, что делать, трогает мои губы большим пальцем, пока второй рукой водит по каменному органу.

— Открой рот, Дария.