Спину ровно, грудь колесом, колени не сгибать!.. Ой как кожа чешется в этом шерстяном свитере, ужасно!
Иду по коридору и каждый раз одергиваю себя, когда хочется опустить голову или ссутулиться. Потому что нельзя. Потому что не так себя должна вести наследница огромной ювелирной фирмы. Только кто бы знал, как коленки трясутся под длинной юбкой.
Свободной рукой убираю слетающую непокорную прядку со лба. Марк заставил перед началом рабочего дня сходить в салон красоты, чтобы меня там намарафетили. Толку-то? Весь макияж скрывают огромные квадратные очки, придающие мне вид профессорши. Только линейки не хватает для полного антуража. Вообще, мы договорились, что мое появление должно быть фееричным, чтобы ко мне даже подойти боялись лишний раз, а уж тем более задавать неудобные вопросы.
Радует, что за моей спиной молча следует охрана. Два бугая, один из которых Борис. Случайно услышала утром, что его позывной Гном. Смеялась до коликов, что едва не размазала тщательно нанесенный макияж.
В этот момент мои охранники как раз распахивают дверь приемной. Сразу же навстречу выскакивает молоденькая секретарша и перегораживает дверь в кабинет Марка.
— В-в-вы кто? — ошарашенно спрашивает она, понимая, что мы идем с той же скоростью. Да и лица охранников ей, наверное, кажутся знакомыми. — Вам туда нельзя! — искренне возмущается, стараясь прикрыть своей идеальной фигурой вход.
— Уйди с дороги, — холодно произношу и, добавив к голосу лошадиную дозы надменности, добавляю: — Я теперь здесь хозяйка. Запомни мое имя, девочка и только так ко мне и обращайся. Меня зовут Николь Александровна Гайдман.
У девочки чуть челюсть не отваливается, и секретарша даже не сопротивляется, когда Гном аккуратно сдвигает ее в сторону. Другой мой подчиненный — кажется, его называют Белкиным, — услужливо открывает дверь.
— Кофе принеси, без сахара и с теплым молоком, — бросаю секретарше и почти грациозно влетаю в свои новые хоромы.
Только взгляд мой падает на женскую задницу, обтянутую красным платьем в паетках, аккурат возле стола Марка.
— Извините, я вам тут не помешаю? — рычу, обходя предмет мебели. Жду, что еще одна пигалица быстренько ретируется из кабинета, но нет: эта дамочка медленно выпрямляется во весь рост. О, это совсем не глупая девчонка, позволяя себя разглядеть. Наоборот, ей лет тридцать, и эта дама явно знает себе цену. Темно-каштановые роскошные волосы, короткое платьице, длинные ноги, высокая. Такая… знаете, здоровая, широкая, но при этом худая.
— У меня упала шпилька, — невозмутимо парирует незнакомка. Ее лицо кажется мне знакомым, но состояние аффекта не позволяет вспомнить.
— Ну, раз подобрали, можете покинуть этот кабинет.
— Даже не удосужитесь познакомиться со мной? — выгнув татуированную бровь, спрашивает дама. Вот навязчивая-то!
— Зачем? — искренне недоумеваю я. Так, нельзя выбиваться из образа злой акулы бизнеса. Вообще не понимаю, какого лешего в отсутствие законного владельца этот кабинет открыт?
Дама фыркает и, покачивая бедрами, удаляется без лишних комментариев. Только вот замечаю, что Гном придерживает ей дверь и провожает благоговейным взглядом.
Ладно, некогда об этом рассуждать. Присаживаюсь в кожаное кресло, которое оказывается теплым. Вот и чашка на столе стоит с недопитым кофе. Достаю из сумки наушники, кладу их на стеклянную поверхность. Чувствую себя глупо, но раз Марку так сильно надо… Телефон, который находится на вечной связи, останется в сумке, а то мало ли.
— Кого ты впустила⁈ — слышу крик за дверью, и через секунду она открывается, впуская симпатичного молодого человека с бледно-русыми волосами. Среднего роста, не слишком широк в плечах, одет довольно просто. На такого посмотришь и вскоре забудешь, что вообще его видел. — Вы кто такая⁈ — визжит он, намереваясь дернуться к столу, но Борис мигом хватает его за плечо. — Эй, Гном, отпусти меня.
Нарочито медленно поднимаю взгляд и откидываюсь на стуле, встречаясь с бледно-зелеными глазами оппонента. Вся его невзрачность испаряется, обнажая хищника. Только какого, я еще не решила.
— Меня зовут Николь Александровна Гайдман, дорогой, — тщательно проговариваю каждую букву, будто разговариваю с несмышленым ребенком.
Мужчина судорожно дергает плечом, стряхивая руку Гнома, но шаг вперед не делает. Сощуривает глаза, всматривается в меня так пристально, будто желая найти изъян в моем внешнем виде или уличить во лжи. В детстве я бы стушевалась под таким скрупулезным вниманием.
— А доказательства есть?
Внутри колыхнулось сомнение, и, видимо, отразилось в легком изменении позы, что не укрылось от цепких бледных глаз. Незнакомец открывает рот, чтобы высказать очередное недовольство, но его опережает Гном.
— Держи копию завещания, увалень, — глухо рычит он. В его руках затисканный с виду листок бумаги. Зачинщик конфликта быстро подходит к Гному и выдергивает бумагу из его рук. Жадно впивается в буквы, свободной рукой ослабляет галстук.
— Значит, он был женат… — хрипло произносит и неожиданно закашливается. — Твою ж мать! — бурчит себе под нос, но все равно я слышу.
— Так как, говорите, вас величать? — сурово спрашиваю. Ужасно устала поддерживать этот маскарад и надменный вид, хочется сдуться, как шарик. Кажется, что вот-вот правда вскроется.
— Эдуард Васильевич Валконский, — с некоторой гордостью произносит мужчина и расправляет плечи. Только все равно сжимает завещание с силой, аж пальцы побелели. — Я зам вашего… супруга и временно исполняющий роль директора.
Хочется вульгарно присвистнуть: каких людей Марк себе в подчиненные подбирал? Но я сдерживаюсь.
— Что же, Эдуард Васильевич, тогда подготовьте отчет о том, как вы вели дела фирмы за этот период… э-э-э, моего траура.
— Мои соболезнования, кстати.
— Ну, теперь все будет как надо. Я тщательно пересмотрю дела фирмы, а значит, она наконец-таки расцветет! — бодро говорю, хотя у самой на зубах скрипит от такого энтузиазма.
— Разумеется, — цедит Эдуард учтивость с таким лицом, будто лимон проглотил. Подумать только, как может заиграть мимика человека, которого задели за живое.
Дальше выдерживать мое представление он не смог. Схватил со стола невзрачную папку и удалился, с яростью хлопнув дверью, чуть не прибив нерадивую секретаршу, что, видимо, подслушивала наш разговор.
Девица быстренько подходит к моему столу, ставит чашку, украдкой косясь на меня. Пышная грудь ходуном ходит, дрожит как у зайца. Так и нервный приступ схлопочет, бедняжка.
Делаю глоток и выношу очевидный вердикт:
— А кофе-то холодный.
— Ой! Извините! Немедленно исправлюсь! — лепечет девчушка с натуральными, кстати, пшеничного цвета волосами. Дергается вперед, чтобы забрать чашку, да роняет ее, и холодный напиток выливается на стол. Резко отшарахиваюсь в сторону, чтобы не запачкать свой монашеский наряд, и наезжаю секретарше на ногу. Та очень неприлично выругивается матом.
— Извините! — теперь уже жалостливое вырывается из меня. Немедленно одергиваю себя. Так, лицо кирпичом и строгая начальница включена.
— Ну хоть не уволите меня теперь за травму? — с трудом хрипит секретарша, поджимая ногу, как цапля. Она удивительно хорошо держит баланс, на таких-то туфлях, которые, кстати, изрядно пострадали.
— Гном, отвезите девушку в травмпункт, — быстро решаюсь. — Ну, кто-нибудь из вас. Как тебя зовут-то?
— Лена, — шипит поверженная, все же облокотившаяся о подоконник и снявшая обувь.
— Идти сможешь? — Девушка качает головой. К ней уже слишком стремительно вызвался второй охранник. — Белкин, раз вызвался, привези мне по возвращении нормальный кофе.
— Будет сделано, — откликается мужчина и с легкостью берет Лену на руки. А подсознание тут же услужливо подкидывает подобную картину чуть больше месяца назад…
— Николь Александровна? — Гном осторожно трогает меня за плечо. Перевожу на него удивленный взгляд. Когда он вообще успел оказаться рядом со мной?
— Что?
— Кто же на месте секретаря-то будет?
Не рискну задаваться вопросом, насколько он тут нужен, ибо, как мне кажется, Леночка выполняла чисто декоративную функцию. Ну, раз надо…
— Ты и будешь, — подытоживаю мысли.
— Я? — у Гнома аж глаз дернулся.
— Мне больше довериться некому.
— А охранять вас? — предпринимает жалостливую попытку охранник. Честно слово, вроде здоровенная детина, а ведет себя как зашуганный котенок.
— Ничего, с приемной поохраняешь. А что, какие-то проблемы? — напускаю на себя надменный вид, из которого давно выбилась.
— Я… ну это… Не люблю общаться по телефону и всякое такое.
— Ничего, мой дорогой, справишься. Теперь иди, — высылаю охранника, сама вспомнив, что так и не включила телефон и не положила наушники на стол. Интересно, сколько раз уже Марк позвонил?
Беру мобильник и искренне удивляюсь, что ни одного звонка нет. А я уж боялась очередной истерики. Кстати, надо бы его как-нибудь обозвать, чтобы не рассекретиться. Только как?
Привычно прикасаюсь мобильником к губам и перемалываю различные вариации имени Марка. Нет, все не то. Лучше пусть будет Светкой пока что. Бывают же навязчивые подруги, с которыми на связи постоянно? Бывают.
— Э-э-э, — раздается на пол кабинета эхо, и я не сразу соображаю, где находится источник звука. А он тут, под боком. Крошечное переговорное устройство с изящным микрофоном.
— Да, Гном?
— К вам посетитель.
Да что ж такое!
— Пусть заходит.
Честное слово, если бы зашла копия Давида Микеланджело, я бы даже и глазом не повела. Но тот красавчик, что вальяжно стоит на пороге моего кабинета, заставил мою челюсть отвалиться.
Нервно сглатываю и прокашливаюсь, чтобы прочистить горло. Пульс мгновенно взлетает до сотни, меня бросает то в жар, то в холод, и все это всего лишь за несколько секунд лицезрения незнакомца. А он, собственно, наслаждается произведенным эффектом, даже немного меняет позу, чтобы я могла его лучше рассмотреть.
Блондин с вьющимися густыми локонами. Зеленые кошачьи глаза правильной формы в обрамлении густых коричневых ресниц. Нос римской горбинкой, идеальная кожа без намека на морщины. Накаченные чуть загорелые руки с красиво очерченными мышцами и венами. А этот дерзкий взгляд приворожит любую за считанные секунды.
— Оу, кажется, мы еще не знакомы? — ласково интересуется незнакомец. Его голос звучит негромко, и создается ощущение, что он говорит о чем-то интимном. Завороженная бархатными нотками, я пропускаю, когда мужчина оказывается напротив стола. Перегибается через него, чтобы наши лица были максимально близки. — Меня зовут Глеб.
— Николь, — отвечаю на автомате, всматриваюсь в зеленые глаза, в которых нахожу «островки» с более темным оттенком и серое кольцо вокруг радужки.
— Что же вы здесь делаете, Николь? — Глеб берет мою руку, а я как пришибленная: не могу пошевелиться, тело не контролирует меня. Мужские пальцы мягко поглаживают мою ладонь, но глаза не отпускают из своего плена.
— Фирмой руковожу, — хриплю. По губам Глеба растекается ухмылка.
— Хорошая шутка, Ника.
Какая я тебе Ника⁈ Резко выдергиваю руку и невольно тру ее, дабы уничтожить интимность мужских прикосновений. Брови Глеба взлетают вверх, он делает шаг в сторону. Так-то. Мы, выросшие в физико-математическом лицее, перед мужиками не пасуем.
— Вижу, я вас обидел? — предпринимает он попытку реабилитироваться, но в голосе так и слышны наигранные нотки.
— Нет, вы натолкнули меня на чудную идею, — отклоняюсь на стуле, чтобы магнетизм этого мужчины больше меня не касался, одергиваю кофту и поправляю очки. — Немедленно закажу таблицу с другими инициалами на входную дверь моего кабинета.
— Лишь с инициалами? — улавливает суть Глеб, но на красивом лице отчетливо виден мыслительный процесс: мужчина явно не понимает, в чем подвох.
— Да.
— Сестра? — нахмурив брови, спрашивает Глеб, хотя, если друг, то знает, что у Марка нет родственников, кроме отца.
— Нет, вдова.
Лицо гостя вытягивается, а я чувствую прилив уверенности и до конца сбрасываю харизматичный флер. Глеб несколько секунд смотрит не моргая.
— Каштановые волосы, васильковые глаза и знатная выскочка, — вдруг задумчиво произносит мужчина и неожиданно начинает хохотать, запрокинув голову. — Да ну на…!
Теперь уже хмурюсь, пытаясь разгадать странную реакцию. Что не так-то?
— Позвольте узнать, зачем вы пришли? — строго произношу с нажимом, дабы прекратить этот цирк.
— Вообще, я шел не к вам, а к Валконскому, но это ж надо так залететь, — сипло отвечает Глеб и сразу прочищает горло. — Он же замом был. До этого дня, разумеется.
— Наверное, с каким предложением шли?
— Скорее с приглашением. На скромную домашнюю вечеринку, где соберутся сливки этого города и некоторые москвичи. Теперь вот, желаю вас там видеть. Ваш… супруг не очень жаловал такие мероприятия, но полагаю, вы не такая, как он.
— И когда же ваша «домашняя» вечеринка будет? — Открываю телефон, где таки маячит смска от Светочки: «Дома тебе несдобровать», отчего мои щеки вспыхивают. Ой-ей. Ой, Марк, знал бы ты, какую амбразуру я тут сдерживаю.
Беру себя в руки и открываю календарь.
— В эти выходные.
Так, у меня отмечены какие-то научные конференции на тему «Влияние золота на организм человека», что звучит ужасно занудно. Конечно, и среди сливок быть не хочется. Хотя взглянуть хочется… лишь глазочком.
— Возможно, я заеду ненадолго.
— Отлично! — воодушевляется Глеб. — Адресу скину смской. Диктуй номер.
— Лучше оставь данные моему секретарю, — любезно парирую, откладываю телефон, экраном вниз, где все еще не раскрыто сообщение от «Светочки».
— Увидимся, недотрога, и еще познакомимся поближе позже. Это я тебе обещаю.
Глеб одаривает меня улыбкой и с некоторым превосходством покидает кабинет. Фу! Без его ауры дышать становится намного проще.