Филоктет

Ах, зачем напоминаешь мне про боль мою, о лучший

Из бывавших здесь? Страдальца что ты мучаешь?.. Зачем?..

Что сказал ты?

Вижу,

Ты намерен

Взять меня в тот

Ненавистный

Край троянский?

1200 Согласись: знай, —

Там конец бед.

Место мне — здесь,

Вам пора — в путь!

По сердцу, по сердцу нам, чужеземец, твое повеление.

Идем же, идем же!

Живо на судно, к своим местам!

Зевсом молю, внимающим клятвы, —

Не уезжайте!

Полно, сдержись!

Други, останьтесь! Ради богов!..

1210 Что ты кричишь?

Увы! Увы!

О, рок, о, рок!.. Я погиб, пропал…

Нога… нога… Как мне быть с тобой?..

Как, несчастному, жить мне впредь?

Сюда! Ко мне… подойдите вновь…

Что зовешь? Или новый приказ

Дать надумал? Что же велишь?

Не упрекайте:

С мыслью речь моя не в ладу…

Дикой мукой истерзан я…

1220 Ну, так плывем, — приглашаем по-дружески.

Нет, ни за что! — в этом будьте уверены.

Нет — если даже огнем своей молнии

Сам Громовержец меня поразит!

Троя да сгинет и все, кто под Троей

Ныне стоит, кто покинул когда-то калеку

несчастного…

Просьбу одну лишь, молю вас, исполните…

Просьбу? Какую?

О, дайте, о, дайте мне

Меч, коль найдется, топор или что-нибудь…

Что же задумал ты, с чем ты торопишься?

1230 Тело на части хочу разрубить…

Смерть… смерть… вот надежда моя…

Что?..

Пойду искать отца…

Но в каком краю?

В Аиде.

Знаю, нет его на свете…

Город, город мой родной!

Не видать тебя мне боле,

Горемычному.

Сам я бросил твои священные

Струи!.. Пошел к данайцам в союзники,

1240 К ненавистным!.. и вот… пропал.

Тебя давно пора бы здесь оставить

И возвратиться на корабль, — но вижу:

Ахиллов сын сюда идет, а следом —

Поспешными шагами Одиссей.

Входят Неоптолем с Одиссеем.

Скажи, зачем обратно ты пошел

И почему такая торопливость?

Спешу исправить сделанное зло.

Речь странная… Какое зло ты сделал?

Послушался тебя и рати всей.

1250 Но что ж ты недостойного свершил?

Я человека гнусно обманул.

Кого же?.. Что ты замышляешь вновь?

О, ничего… но только… сын Пеанта…

Что ты намерен сделать?.. Страшно мне…

Он дал мне лук… И вот намерен я…

О Зевс! Что говоришь?.. Уж не вернуть ли?

Я взял его обманом, не по праву.

О боги, боги!.. Или ты смеешься?

Да… если правду насмех говорят.

1260 Что за слова?.. О чем ты, сын Ахилла?

Иль дважды мне прикажешь повторять?

Нет, предпочел бы я и раз не слышать.

Так знай же: все ты слышал до конца.

Найдется сила — помешать тебе!

Что ты сказал? Да кто ж мне помешает?

Вся наша рать, и с нею вместе — я.

Сам ты умен, а речи не умны.

Твои слова и действия — безумны!

Но честны, — честность выше, чем расчет.

1270 А разве честно уступать плоды

Моих советов?

Поступил я дурно

И попытаюсь искупить свой грех.

И не боишься ты ахейской рати?

За мною правда, и твой страх мне чужд.

Так я смогу тебя заставить силой.

И силе я твоей не подчинюсь.

Бой будет не с троянцами — с тобой!

Да будет так.

Мою ты видишь руку

На рукояти?

На мою гляди:

1280 Она за меч схватиться не замедлит.

Ну, прекратим… Приеду — расскажу

Товарищам — они тебя накажут.

Стал осторожен!.. Будь таким и впредь, —

Тогда, пожалуй, избежишь несчастья.

А ты, о сын Пеанта, Филоктет,

Покинь жилище каменное, выйди!

(за сценой)

Что вновь за крик перед моей пещерой?

Что кличете? Зачем я нужен вам?

(Показывается у входа в пещеру и видит Неоптолема.)

Ох, не к добру… Иль новых, худших бед

1290 Мне принесли вдобавок к прежним бедам?

Постой, сначала выслушай меня.

Боюсь… Уж раз ты сладкими словами

Меня прельстил — и худо было мне.

Или нельзя переменить решенье?

Ты, замышляя лук похитить мой,

Казался тоже честным, тайный недруг!..

Сейчас не то. Я только знать желал бы:

Упорствуешь ли все остаться здесь

Иль с нами поплывешь?

Молчи, довольно.

1300 Что б ни сказал ты, будет все напрасно.

Ты так решил?

Решил, бесповоротно.

Признаюсь, мне хотелось убедить

Тебя словами. Если ж не умею,

То прекращу.

Напрасны все слова.

Не завоюешь ты расположенья

Души моей. Сперва ты жизнь мою

Украл, потом с советами явился!

Ты, жалкий сын великого отца!

Пропасть вам всем — Атридам первым, сыну

1310 Лаэрта и тебе!

Сдержи проклятья.

Из рук моих прими свой лук и стрелы.

Что ты сказал?.. Ужели вновь обман?

Клянусь тебе светлейшей славой Зевса.

О, дивные слова!.. Но как им верить?

Докажет дело. Протяни же руку —

И вновь владей оружием своим.

Нет! Запрещаю — именем Атридов

И рати всей — свидетели мне боги!

Чей это голос, сын? Не Одиссея ль

1320 Я слышу?

Да, я здесь перед тобой —

И знай: тебя отправлю в Трою силой,

Желает ли Ахиллов сын иль нет.

(натягивая лук)

Так берегись: метка моя стрела.

(хватая Филоктета за руку)

Нет, нет! Молю богами, не стреляй!

Пусти, молю богами, милый сын!

Нет, не пущу…

Зачем мешаешь мне

Пронзить врага стрелою?

Не добудешь

Ты этим чести ни себе, ни мне.

Знай лишь одно: водители полков,

1330 Ахейские глашатаи неправды,

Отважны на словах, на деле — трусы!

Лук — снова твой: не можешь ты теперь

Ни гневаться, ни упрекать меня.

Да, да, — ты показал, какой ты крови:

Ты не Сизифов сын, ты — сын Ахилла,

Который был так славен средь живых

И столь же славен в сонмище умерших.

Отрадно мне, что моего отца

Ты хвалишь… и меня… Послушай все же,

1340 Чего хочу. Все смертные должны

Претерпевать, что послано богами.

Кто ж сам себе устраивает беды,

Как ты сейчас, того весьма законно

Ни извинять не станут, ни жалеть.

Ты желчен стал, советников не терпишь,

Ты сердишься на дружеские речи,

Как будто пред тобою злостный враг.

Послушай же и натвердо запомни,

В свидетели я призываю Зевса:

1350 Твой злой недуг тебе богами послан, —

Приблизиться дерзнул ты к стражу-змию,[25]

Святилище бескровельное Хрисы

Хранящему в укрытье. С этой хворью,

Доколе солнце всходит и заходит,

Не справишься, коль сам, по доброй воле,

Не вступишь на троянскую равнину.

А с нами там — Асклепия сыны.[26]

Они тебя излечат. С этим луком

И с помощью моей ты крепость Трои

1360 Повергнешь в прах. Откуда знаю, — слушай.

Там есть у нас один троянец пленный,

Елен, гадатель дивный, — он сказал,

Что так должно свершиться; и еще:

Что неизбежно Троя этим летом

Падет. Гадатель ставит жизнь в залог,

Что ложным не окажется вещанье.

Теперь ты знаешь все, — так уступи.

Ведь выгода немалая: храбрейшим

Меж эллинами почитаться, добрых

1370 Найти врачей и к высшей прянуть славе —

Многострадальной Троей овладеть!

О жизнь, о жизнь! Зачем меня ты держишь,

Постылая? Не дашь сойти в Аид?

Увы! Что делать? Как я слов его

Ослушаюсь? — они так благосклонны!

Что?.. Уступить?.. Но как, злосчастный, людям

Я покажусь? Кто мне хоть слово скажет?

Глаза мои, все зревшие, что было, —

Вы ль стерпите, что заодно я снова

1380 С Атридами, сгубившими меня,

И с окаянным отпрыском Лаэрта?

Меня язвит не прошлое страданье.

Предвижу, сколько новых мук еще

Терпеть от них! Ведь, разрешившись злом,

Душа всю жизнь дела питает злые.

Но я тебе дивлюсь: ты должен был бы

Не возвращаться в Трою и меня

Не допускать. Ты ими оскорблен,

Как сын, ты обесчещен, а меж тем

1390 Сам служишь им и вот — меня неволишь.

Не надо, друг… Меня свезти ты клялся

На родину… Плыви и сам на Скирос…

А злые да погибнут злою смертью!

Признательность заслужишь ты вдвойне:

И от меня и от отца, — злодеем

Ты прослывешь, злодеям помогая.

Ты прав, — и все ж хочу, чтобы, доверясь

Богам и мне, со мной, как с верным другом,

Решился ты отплыть от здешних мест.

1400 Как? В Трою, к ненавистнейшему сыну

Атрееву? С моей больной ногой?

К тем, кто твоей гноящейся стопы

Боль исцелит и твой недуг излечит.

Совет ужасный… Что ты говоришь?

Обоим нам сулит он только благо.

Так говоря, богов ты не стыдишься?

Нет, не стыжусь — друзьям хочу добра.

Кому добра — Атридам или мне?

Я друг тебе, ты слышишь слово дружбы.

1410 А сам готов предать меня врагам?

О друг, не будь в несчастии заносчив.

Предашь меня, — тебя насквозь я вижу.

О нет… Меня не хочешь ты понять.

Одно я знаю: ими был я брошен.

Тебя теперь они же и спасут.

Нет, никогда!.. Я не поеду в Трою.

Ну что же делать, если я не в силах

Тебя склонить мой выполнить совет…

Могу я замолчать. А ты — живи,

1420 Как прежде жил, не чая избавленья.

Пусть претерплю, что претерпеть мне должно.

Но ты клялся, дав правую мне руку,

Меня домой доставить, — так исполни

Свои слова, мой сын, и бросим речь

О Трое — с ней наплакался я вдоволь.

Что ж — изволь! Плывем!

О радость! Благородные слова!

Так вперед! И твердым шагом!

Я иду по мере сил.

Да, — но как ахейцев гнева я избегну?

Не тужи.

Вдруг они родной мой Скирос разорят?

Но я — с тобой!

Чем же ты помочь мне можешь?

Лук Геракла натяну…

Ты сказал…

Врагов отважу!

Поклонись земле — и в путь!

Путь тебе не положен, доколе моим

Не внял ты словам, о Пеантов сын!

Знай: ты подлинно слышишь Гераклов глас

И воочию видишь Гераклов лик.

Из небесной обители ради тебя

Я сошел — возвестить

Зевса вышнего волю, дороге твоей

Воспрепятствовать: путь ты неверный избрал.

1440 Внимай же словам моим ныне:

Скажу сперва о собственной судьбе.

О, сколько вынес я трудов, доколе

Бессмертья не обрел, как ныне зришь.

Знай: так же суждено страдать тебе,

И ты достигнешь подвигами славы.

Излечишь там жестокий свой недуг

И, признанный первейшим в ополченье,

Париса, зачинателя всех зол,

Моими стрелами убьешь. И Трою

1450 Разрушишь ты и в свой дворец отправишь

Отцу Пеанту, к луговинам Эты,

Добычу, дар признательного войска.

А прочее, что ты возьмешь с врагов,

Снеси туда, где мой пылал костер, —

Во славу стрел моих. Теперь внимай,

Ахиллов сын. Ты без него не можешь

Взять Трою, он не может — без тебя.

Как два совместно вскормленные льва,

Друг друга берегите. Я же в Трою

1460 Асклепия пошлю — излечит он

Твою болезнь. Вновь Илион падет

От стрел моих. Так суждено. Но там,

Край разорив, богов почтите вышних!

Все остальное ниже ставит Зевс,

Родитель мой. А благочестье вечно

Сопровождает смертных и по смерти.

Ты, чей голос желанный мне снова звучит,

Наконец ты явился!

Вновь я вижу тебя!

1470 Через долгие годы! Твоим я словам

Не могу не покорствовать, внемля тебе.

К твоему примыкаю решенью и я.

Не медлите ж доле. За дело, пора!

Побуждает нас время

И ветер попутный, подувший с кормы.

В путь!.. Но дайте проститься мне с этой землей.

Прости, мой приют одинокий! И вы

Простите, о нимфы ручьев и лугов,

И могучий, о скалы гремящий прибой!

1480 Здесь, бывало, в глубоком укрытье моем,

Южный ветер, ты голову мне увлажнял.

Здесь я слышал вдали, как Гермеса гора

Откликается эхом на крики мои,

На унылые стоны страдальца… Прости,

О источник Ликея, священный родник!

Покидаю я вас, покидаю навек, —

А не чаял уж с вами расстаться! Прощай,

Лемнос мой, опоясанный морем! О, дай

Мне на радость до цели желанной доплыть, —

1490 Указует мне путь всемогущая Мойра,

Слово близких и бог, укрощающий все,

Всех случившихся дел совершитель.

Так идемте все вместе, друзья! Но сперва,

Отъезжая, помолимся нимфам морским

О счастливом прибытии нашем.