Франт 2

Глава 1

ФРАНТ 2

Иван Солин

ПРЕДИСЛОВИЕ

Уважаемые читатели и авторы, я буду безмерно рад, если мой скромный взгляд на мироустройство и особенности описанных в данной работе магической и космической цивилизаций найдёт отклик в вашей душе, а также поспособствует вдохновению. Я не буду против, если что-либо приглянувшееся вы позаимствуете в свои произведения, в благодарность упомянув вашего покорного слугу.

Внимание! Все имена и события вымышлены, а совпадения случайны. Автор может не разделять мнений своих персонажей, а их поступки даже осуждать, что, как бы, и не удивительно, повествование-то от первого лица, и ассоциировать с автором ГГ, так сказать мысли из головы которого вам предстоит читать, было бы весьма близоруко. Да и произведение всё же развлекательное, а не образовательное.

Граждане, которые выкладывают произведения без ведома автора на иных ресурсах, вы, конечно, делаете благое дело, давая возможность нашим не самым состоятельным согражданам на доступных условиях приобщиться к миру современной художественной и не очень литературы, а также отвлечься от серых будней и погрузиться в вымышленные миры, но, пожалуйста, давайте хотя бы ссылку на страничку автора, дабы он не пополнил ряды таких читателей. Опять.

Благодарю за внимание и понимание.

Приятного чтения

ГЛАВА 1

С задумчивым видом пронаблюдав как оставивший за окном тьму ночи Вжух влетел через едва ли не витражное окно моей комнаты в общежитии, а после с чуть слышным гудением «приземлился» на зарядку, я в который уж раз пожалел что этот дрон всего лишь не обладающая никакими маскировочными возможностями дешевка из спаскомплекта. Ну и в очередной раз дал себе зарок озаботиться хотя бы примитивным «камуфляжем» для него. Но сегодня я устал, да и информация, добытая для меня моим воистину бесценным разведчиком, требовала осмысления. Все это не располагало к конструированию в ПО нейросети да производству силами универсального техинструмента каких-либо ухищрений для маскировки столь важного мне предмета. В общем, опять отложив на потом придание Вжуху очертаний какой-нибудь большой летучей мыши для ночи и помещений, ну или того же ворона, например, для светлого времени суток, я предался воспоминаниям сегодняшнего достаточно насыщенного дня. Первого дня в столичной академии Ардской империи.

После завершения церемонии испытания, когда на площади перед всеми будущими студентами и гостями академии во всеуслышание был объявлен уровень моих магических способностей и предрасположенность, я приковал к себе внимание многих дамочек и завистливые, а порой и ненавидящие взоры немногочисленных мужчин. Хотя, скорее, юношей, так как некоторых буквально за ручку привели мамы.

Вот серьезно, домашние мальчики, коим навряд ли приходилось в этой жизни самим что-либо решать, просто-таки резали глаз. Видать, их знатные и властные мамашки изрядно так подавляли личности сыновей, а нормального мужского воспитания, скорее всего, они не получали. И я сейчас вовсе не о махании мечом или скакании верхом. Ну и жизнь, опять же, не пробовала их так на зуб, как каких-нибудь простолюдинов. А таковых я сегодня и не увидел среди поступающих.

Может, конечно, плохо смотрел, а может и впрямь не было их. Ведь более или менее приличным магическим даром, ну то есть от слабого рыцаря и выше, как я понял, в этом мире обладают дети мужского пола лишь всяких там баронесс, графинь, княгинь. Да и, судя по нарядам, а также по наличию мечей на боку у тех немногих присутствовавших на церемонии юнцов — простолюдинов среди них не имелось.

Хотя согласен, это не показатель. Я ведь тоже был уже с Красавицей. Да еще и с этим идиотским бантиком из мешковины. Детский сад.

Так вот, даже если простолюдины и были в числе тех немногих мальчишек, то они весьма умело маскировались. Но всё же тот образ помеси павлина с петухом, который почти все так старательно на себя примерили, даже когда послушно следовали за мамочкой, не позволяет мне считать, что среди них затесался кто-то, еще вчера, допустим, не смевший и глаз поднять на какую-нибудь всего-то кавалершу. Не верю я, короче, что возможно так удачно адаптироваться и столь резко включиться в игру.

Я к чему это всё. Я, как ни странно, о моем озвученном на церемонии «сильном рыцаре». Он пусть и всё еще Рыцарь в местной табели о рангах, но лишь чуток не дотягивает до Главного Рыцаря, являющегося небывалой редкостью у здешних магов-мужчин и считающегося пределом их мечтаний. Так-то в большинстве своем мужчины лишь Сержанты и изредка Рыцари. Так вот, мой объявленный уровень сразу поднимает меня на новую планку и делает жертвой множества будущих интриг, а то и козней. А если припомнить мою нетипичность, на фоне-то других, то просто хавайся. Мда.

Уже, блин, жалею, что поспешил с прокачкой Разума и тем самым увеличил свой магический резерв, когда лучше бы стоило проделать это уже после официального испытания и фиксации в документах моего уровня. И желательно, чтобы тот был пониже. А вот потом уже — был бы сюрприз любому не ожидающему от слабосилка уровня Командора, а то и Магистра, до которых я когда-нибудь обязательно докачаюсь. Но в то же время, не спасти девочек я не мог.

Да уж, одни проблемы от этих баб. Неблагодарных к тому же(вздохнув)*.

* В скобках указываются действия, эмоции, отношение, сопровождающие реплику.

А хотя, всё к лучшему. Теперь-то я опять свободен, никому ничего не обязан... и беззащитен перед новыми охотницами, от которых меня прикрыли бы Зеленодальские. Гадство, мне так и так придется под кем-то ходить, пока не стану пафосным нагибатором, не отращу себе челку на пол лица и не обзаведусь каким-нибудь одушевленным азиатским мечом(сплюнув). А теперь вот придется тратить силы и прибегать к лишним телодвижениям, от чего Зеленичи бы меня избавили. Ладно, возню этих скользких интриганок, которая, как выяснилось благодаря моему бесценному Вжуху, возникла вокруг меня вовсе не сегодня, я осмыслю позже и на свежую голову, а пока припомню чего там еще такого интересного было-то сегодня.

Итак, занятий не было, а предстояли лишь всяческие хозяйственные и организационные хлопоты. Ну и знакомство со студента... студентками, преимущественно. Но по порядку.

Академия шикарна. Вот серьезно, архитектура и масштаб всего и вся просто завораживает. Да взять хотя бы мою комнату в общаге, представлявшей из себя помпезное и прям роскошное трехэтажное здание из какого-то там желтоватого мрамороподобного камня с живописным золотистыми прожилками. Так вот, когда я оказался внутри, то сразу же подсознательно возникло стойкое желание не шуметь, не заходить за ограждение, ничего не трогать руками и постоянно искать глазами: где бы взять тапочки, а то как же в Эрмитаже и без тапочек. Когда же я вошел в свою «комнату», эм, квадратов так на сто пятьдесят, с гостиной, спальней и ванной, то неосознанно поспешил еще раз проверить: от этих ли хором у меня ключ, и не случайно ли дверь ему поддалась. Повторюсь, шикарно.

Однако вскоре я уже пообвыкся, и когда гонял островки пены в своей огромной мраморной ванне, то прям остро сожалел что совершенно некому подлить мне шампанского и сменить догорающие свечи. Безобразие.

Шучу, конечно. Вино было обычное красное, а магические светильники не требовали никакого дополнительного освещения, даже романтической направленности. Но вот, чтобы кто-то потер спинку — я б не отказался. Но, увы, студиозусам не положены никакие сословные атрибуты. Ни прислуга, ни наряды, ни даже собственные фамилии.

Да-да, Розин, когда мы все собрались в небольшом садике у здания общежития первого курса для представления, поименовала себя как Да́льская. А загадочная рыжая(очи к небу), лишь как Го́рская. И да, «мое рыжее недоразумение», как она подписалась в том своем едва ли не любовном послании, ближе к вечеру внезапно присоединилась к первокурсникам этого года. Что, как я заметил, вызвало охреневание не только у явно опознавших эту, очевидно, что какую-то принцессу, но и чуть ли не обморок у Рози.

Ах да, я же утратил право называть так ее светлость, поэтому Розин. Хотя, плевать.

Так вот, прежде чем прибыть в общагу, нам всем выдали форму и предписание, следуя которому я и заселился. А после, наконец избавившись от своего провокационного наряда, уже в обновке отправился на знакомство с однокурсниками.

И да, я наконец выяснил еще одну причину столь явственной неприязни к моему вроде бы обычному и вполне удобному, по сравнению-то с другими, одеянию. Оказывается, не только мое поведение в сочетании с неподобающим облачением так нервировали окружающих, а еще и то, что наряд мой был по образцу и моде республики Кропс. Вот так вот, неожиданно. Короче, этих хватких дельцов очень не любят в империи Ард, да и, похоже, что в королевстве Дар тоже. Возможно из-за малого числа магов там и активного развития техники. Уж там у них прям стимпанк какой-то. А может и из-за контроля морских путей, перекрывающихся Пустошами, через которые не полетаешь на небесных-то парусниках. Ну а я, получается, стараниями гадского торгаша Робса, всё это время расхаживал в одёжках по моде ненавистных тут Кропсов, вызывая у окружающих ассоциации с этими проклятыми выскочками.

В общем, сейчас у меня уже был вполне сносный мундирного типа костюм, того самого «белогвардейского» вида. Только не как изрядно попорченный и утраченный вследствие нападения, цвета морской волны который, а тривиально серый.

Ага. Я как это вот надел перед огромным зеркалом в своей комнате, так остро захотелось чего-нибудь такого на губной гармошке исполнить. Но прогнав неуместную веселость, рукава закатывать все же не стал. Да и фуражка у меня была без задранной тульи, а с уже привычным высоким околышем. Потому и решил не шокировать одногруппников, которые все равно бы ничего не поняли.

Но время уже подгоняло, поэтому, насвистывая Wenn Die Soldaten, я поспешил на встречу и представление студентов. Где, собственно, без затей и предстал пред окружающими как просто Франт. Мне ж не нужно было всякие там Сине-, Красно-, Бело- и прочее отбрасывать от фамилии, а Кремовый Дом я еще не успел учредить. Поэтому вышло все весьма скромно и на фоне разнообразных Го́рских, Ре́цких, По́льских, Мо́рских, Хо́лмских и даже одной Тре́щинской — я выглядел весьма непритязательно.

Однако, кроме весьма сдержанного представления, ничего более не предвиделось и наша сходка в вечерину так и не переросла. Поэтому сухо распрощался с горделиво удаляющимися восвояси теми, кто по уставу на период обучения вроде как должны отбросить все сословные предрассудки и прочую мишуру. Ну и, почесав затылок, пожал плечами и также отправился к себе, дабы в сумерках отправить Вжуха на разведку. Ну и, заодно, допить в одно лицо початую бутылочку Жожоба́нского.

****

Комната студентки Дальской.

Розин уже прекратила реветь, истерить, бить посуду и прочие предметы интерьера, и сейчас безэмоционально сидела на кровати, безжизненным взглядом уставившись на свое отражение в треснувшем огромном зеркале.

Когда в дверь постучали, розоволосая девочка, зная, что так могла поступить лишь ее подруга, ибо иные визитеры воспользовались бы магическим звонком, слабым голосом разрешила войти.

— Рози, мон дьё*, — узрев обстановку и состояние хозяйки, не разбирая дороги, поспешила к ней какая-то излишне разгоряченная, что ли, Виолетта. — Что тут? Это дикарь(икнув)? Я выпотрошу этого...

— Вио, я ду-у-у-ура-а... — с новыми силами заревела розоволоска теперь уж на плече у подруги, порывавшейся было куда-то бежать, но в итоге тяжело плюхнувшейся на край кровати.

* Напомню, в данном произведении некоторые выражения, фразочки, понятия, определения и меры могут приводитья в привычном и понятном нам виде, даже из уст аборигенов.

— Э(икнув)... это всё он! Я(икнув)... я его обязательно вызову и тогда(икнув)... О чём я? А! Да! Вызовем его и(икнув)... Что ж мы с ним сделаем-то? — как-то потерянно задумалась фиолетоволосая, рассеянно поглаживая розовую головку на своем плече.

— Это ры-ы-ыжаяа-а-а... — не обращая внимание на некоторую несобранность ночной гостьи, всё никак не успокаивалась, пока в академии, никакая не княжна и не ее светлость, а студентка в чьей фамилии теперь не отражается причастность к Зеленичам.

— И рыжую вызовем! Всех вызовем и(икнув)... Зачем-то вызовем... — несколько не скоординировано, едва не промахнувшись, оперлась на край кровати и тяжело вздохнула студентка Ве́жская.

— Она ведь обеща-а-ала-а... Сама-а-а ко мне тогда пришла-а... А теперь? Припёо-о-орлась... Га-а-адина-а... — но, по-видимому, новые эмоции пережали некие «каналы» и слезы моментально высохли, а девочка уже зло продолжила. — Делала вид, что он ей не нужен и демонстративно воротила нос, а сама: сначала запудрила мне мозги своими глупыми проблемами, запугала последствиями для нашего Дома. И, главное, всё так ловко и неочевидно! На первый взгляд и не заметишь. А потом(всхлипнув), всё у меня вызнала. Дрянь, дрянь, дрянь! А я — дура. Всё ей тогда выложила, словно поперло из меня. Это ж она, Вио, подвела меня к мысли, что Франт странным образом везде и в нужный момент. Это ж она мне тогда истории об ушлых придворных, жиголо и манипулятарах пол ночи рассказывала. А когда я его защищала, кривилась и фыркала. Сказала, мол, все они одинаковые. А потом ещё этот отчет(всхлипнув), а я словно... словно помутнение какое-то... А она(всхлипнув)... А она теперь в академии будет(всхлипнув), хотя у них домашнее обучение... Но всё равно приперлась(зло)! За ним(всхлипнув). А он(всхлипнув-всхлипнув)... А он Бант Скорби повязал. Из-за меняа-а-а... Как рыцарь, который не оправдал надежд сюзерена и в знак признания, скорби и покаяния теперь носит его-о-о... Но глаза, Вио, ты бы видела КАК он на меня посмотрел... Как на нашкодившего ребёнка. Понима-а-аешь? Ребёо-о-онка! А пото-ом... с жа-а-а-алостьюу-у-у... — опять заливая слезами плечо, как-то странно покачнувшейся фиолетовокудрой, принялась рыдать ее такая еще молодая подруга.

— Вызовем(икнув)... Всех их вызовем(икнув)... — лишь выдала неустойчивая старшекусница на всю эту экспрессивную тираду снова льющей слезы первокурсницы.

— Ты что? — утирая слезы, подняла лицо и взглянула на, с позволения сказать, собеседницу розоволоска. — Пьяная?

— Ну-у... — смешно поплямкав губами, как-то стеснительно отвела в сторону свои потяжелевшие веки заядлая дуэлянтка, но всё же собралась и ответила. — Всех вызовем!

— О, Вио, это всё из-за меняа-а-а-а... — очень конструктивно поддержала беседу, заливаясь горькими слезами студентка Дальская.

****

Утром я проснулся, увы, один, но зато будучи свеж и полон сил. Мда. Трудно находиться в таком цветнике. Успокаивает лишь наличие ядовитых шипов у всего этого коварного великолепия.

Проснулся я не самостоятельно, хотя предварительно настроил нейросеть на срабатывание будильника, правда, слегка на попозже. Но не беда. Судя по всему, побудка тут организованна централизованно и посредством специальных артефактов в каждой комнате.

Надо же? Так мило «динькает» это вот. Но каким-то неведомым мне чудом не усыпляет своими малиновыми перезвонами, а пробуждает. Поумилявшись, оглядывая эти вычурные напольные(!) часы с боем, я направился-таки в ванную комнату.

Из здания я вышел спустя почти полчаса и, следуя инструкции, которую получил вчера вместе с формой, направился в трапезную.

— Доброе утро, Франт.

— Доброе... Миле́н, — припомнив, а точнее воспользовавшись подсказкой нейросети, практически без заминки поприветствовал я догнавшую меня очередную красотку(со вздохом). Красноволосую.

Нужно узнать как тут насчет горничных или каких-нибудь легкомысленных особ из обслуги. А то так и...

— Как вам первая ночь на перинах?

Сучка.

— Представляете, машер, всю ночь ворочался, — Проклятая горошина, Пустошь ее подери, оказалась под моею...

— Ой, а я знаю эту сказку! — с другой стороны подбежала еще одна охотница за бесхозным почти главным рыцарем, удивив меня и зародив сомнения в источниках вдохновения, так сказать, одного датчанина.

Так, а эта голубоволосая и синеглазая малышка по имени Клемен — у нас в милую непосредственность умеет. Так что ли? Ну-ну.

— Вы, Франт, я смотрю, любите приврать, — решила продолжить строить из себя язвительную стерву эта вот, вчера невероятно собранная и сдержанная обладательница выразительных фиолетовых и, самое главное, очень умных глаз.

— Ну, Ми́ли, ты как всегда в своем репертуаре, — не дала мне открыть рта, хотя я и не особо-то и порывался, голубоволосая. По-видимому, сообщница «стервозной» красноволоски.

Пауза затягивалась, а я наконец выдал выжидательно уставившимся на меня красоткам:

— Есть хочу, — и зачем-то свернул вовсе не к столовке.

Оригинал.

Не то чтобы с Выносливостью 5 я был так уж голоден, но последние напряженные дни, когда я едва три часа в сутки умудрялся поспать, а уж ел и не вспомню когда, всё же меня слегка вымотали. Сегодня, правда, я поспал аж часов пять.

Ну а от этих лукавых девиц я так позорно бежал лишь, чтобы чуть позже демонстративно-самостоятельно войти в зал, где уже были накрыты столы. Хотя нет, это они лишь сервированы, а вот за самой едой нужно во-он в то окошко обратиться. Хм. Занятно. Ни тебе обслуги, ни изысканных яств. Демократичненько.

Зачем мне понадобилось подчеркивать свою независимость и самостоятельность? Да вот не понравилось, как ловко меня взяли в клещи, пусть и столь округлыми и манящими выпуклостями эти две интриганки, во чьих взглядах совершенно не читались те эмоции и поведенческие шаблоны, что они так настойчиво мне демонстрировали. Может паранойя, а может просто взбрыкнул.

Взяв какой-то совсем не фэнтезийный поднос и став в какую-то совершенно не анимешную очередь к раздаче, я принялся хмуро разглядывать наряды окружающих меня всяких там «-ских». Вчера-то они все приперлись на представление первокурсников в выданной форме, а сегодня. А сегодня вырядились в пошитые из дорогущих тканей вычурные вариации той-самой серенькой и единой, ага три раза, для всех формы.

Особенно интересна вон та, в катастрофически приталенном кителе и с огроменными такими... возвышенностями, повыше той самой узенькой талии, и которые так гипнотически теперь приковывают к себе взгляд своими серебристыми и атласными обводами. Ого, там и корма...

— Куда это вы смотрите, сударь, а? Мы с вами, конечно, незнакомы, — надавила интонацией на последнем слове подкравшаяся сзади и, вот, пристыдивая меня рыжая, — но раз уж вчера мы оба присутствовали на представлении и нам предстоит в дальнейшем вместе учиться, то так и быть, можете обращаться ко мне: Ивон.

Но когда эта, совсем не похожая на то самое «моё рыжее недоразумение» особа, по-видимому, узрела на моем лице готовность ответить куда ей идти, то поспешила подмигнуть мне, такому вот неотесанному и непонятливому, уже готовому поломать всю ранее условленную в письме игру, ну и добавила:

— Мы ведь подружимся? — и следом прильнула к моей руке совсем не такими обводами, как мне бы хотелось, а, я бы сказал, вовсе даже обводиками.

— Заметано, малая, — вздохнув, решил я проучить эту, похоже, излишне властную мелкоту, в своем отношении к которой я ещё не определился.

— О, я смотрю, ты всё же пристроился под заботливое крылышко, врунишка Франт? — откуда-то вынырнула красноволосая «стерва» с рассудительным взглядом фиолетовых глаз.

Нарывается. Но зачем? Неужели она с рыжей заодно? Или...

— Горская, я вас проучу, — выдала ей вставшая на мою защиту рыжая... Горская.

Мда. Тут такое дело. Они-то может и разноцветные, но тут, в академии, они обе Горские. Фигня какая-то, но что есть, то есть.

— Ах, вы посмотрите? «Сестрица», — выделив насмешливой интонацией, продолжила красноволосая, — а ты не боишься заполучить трёпку, ведь я...

— Красавица, мне вот этого, красненького, и мяса побольше. Ну и вон того, зеленого, давай, — неожиданно громко перебил я эту, если не постановочную, то уж точно нелепую свару двух альфасамок, обратившись к подавальщице. Но, увидев не предвещающий ничего хорошего взгляд, видимо, проштрафившейся студентки на раздаче, и когда только успела, я поспешил восторженно добавить. — Пустошь меня побери, какие глаза! Ага, мясца можно еще чуток. А уста-то, уста... Ай.

Ну и послав воздушный поцелуй как-то удивительно быстро поплывшей от такого детсадовского приема милашке с поварешкой, я поспешил сбежать, так как гнев разъяренных львиц грозил мне не только тычками в бок, но и ядом в это вот... зелененькое.

Так, что-то мне не по душе всё это фиглярство и постоянное бегство от доминирующих девок. Чего они сегодня все как с цепи сорвались? Вчера же тихие и чопорные были. В общем, надо поставить себя как следует. Кого бы прирезать? О!

Направился я с подносом в «курятник» здешних самцов. Которые, конечно, от природы вроде бы ими и значатся, самцами-то, да вот только то, как их в столовую под ручку заводили девицы и, барственно похлопав, а то и потрепав за щечку, ну или снисходительно чмокнув туда, отпускали потом к толпе остальных «подругов» — свидетельствует на полное несоответствие этих особей данному определению. Но не с девками же мне тут устраивать зарубу, в конце-то концов?

— Сударь, вы заняли мое место, — выбрал я для наезда самого с виду грозного.

— Ми́рими?!! — как-то жалостливо он воззвал к недавно оставившей его спутнице.

Да блин! Куда я попал?

— Что, мой бобрёночек? — прискакала на крыльях любви его заботливая пассия с развевающимися золотистыми локонами.

Ля какая.

— Сударь, вы жалок! — высказал я свое откровенное мнение об этом чмошнике и, гордо развернувшись, попытался удалиться, избегая конфликта.

Ну правда, не с красоткой же мне драться за поруганную честь ее... бобреночка. А вдруг за меня рыжая сейчас начнет вступаться? Это ж позор буде...

— Вы кто? — не дала мне ретироваться эта жаркая златокудрая особа.

— Я голодный студент, который готов оторвать ноги любому, кто встанет у него на пути. Даже если они будут расти из такой вот... — задержав свой голодный взгляд на обтянутой дорогой тканью попке, сглотнул и продолжил я. — Из такой бесстрашной юной особы, которой не повезло со спутником. А теперь, лучше займитесь подтиранием слезок вашего недомужчины.

Ну да, согласен, психанул, но это всё меня уже порядком зае... раздражает.

Видимо, девчуля не привыкла к подобной дерзости от здешних бесхребетных, а потому некоторое время, замерев, осмысливала: подкатываю это я к ней или задираю. Но мне этого времени хватило, чтобы беспрепятственно удалиться и наконец плюхнуться за свободный стол. Ну и с прям диким видом приняться активно истреблять содержимое подноса из... Хм, из красного дерева, что ли? В общем, пока я опять ни с кем не зацепился, стоило подкрепиться.

А вкусненько. Уммм... И соус зачетный... Ммм... Мясо сочное... Ммм... Неплохо. Прям вообще ништяк.

Златокудрая меня более не трогала, а утешала своего, явно же притворяющегося жалким, как видно, хитровывернутого урода с глазами убийцы, не обещающими мне ничего хорошего.

Эка они тут устроились в бабьем-то царстве? Мда-а-а. Я ведь не просто так именно этого парнишку выбрал для конфронтации. Он определенно боец, но, вишь как, предпочел кривляться. Скользкий гад и, по-видимому, опасный.

Ни рыжая, ни красноволосая со своей голубоволосой подпевалой меня не донимали, а сидели за разными столами и вычурно вкушали свои птичьи порции каких-то овощей или салатиков(очи к небу).

О, а это Фиолэ́тта там? Ага, она. Помятая какая-то. И Розин, вон, рядышком. Глаза отводит. Мда.

Как мне вообще эти мутные тёлки могли нравиться? Ума не приложу. Видать, гормоны. Не, ну так то они ничё, но... Эх. Одна, короче, бухала вчера пол ночи перед зеркалом, убеждая свое отражение, что недостойный я, который так неблагодарно отнесся к столь щедрым Зеленичам, коим почти всем обязан, будет вызван ею на дуэль и безжалостно порублен, начиная от.. ну не важно.

Женский алкоголизм — страшное дело.

Так вот, а вторая — так вообще крушила свою комнату и что-то невнятное рычала. Психованная. Надо держаться от них подальше.

В общем, продолжать следить за ними, ясен пень, посредством Вжуха, я не стал. И так достаточно насмотрелся. Одного того уже с головой, что там вчера наоткровенничала перед своим зеркалом эта Зеленовеж... Ах да, Вежская же. И это заставляет задуматься, а также быть впредь осмотрительным со всякими там разноцветноволосыми и неискренними особами голубых кровей.

Но вот, наконец такой мой, мягко говоря, странный завтрак закончен, и я спешу на знакомство с наставником.