Франт 2

Глава 17

ГЛАВА 17

— Герд, ты опять был у нее? — встретила меня необычайно собранная и серьезная Вирона, что не предвещало ничего хорошего.

— У кого, милая? — включил я дурака, отвлекая внимание поцелуями шейки и захватывая губами мочку уха, когда привлек к себе и обхватил за талию синеволосую ревнивицу.

— Ну перестань, ты же знаешь... — еще бы я не знал, чего б тогда полез так бесцеремонно. — Ах... не... ненадо... стой... Стой! Ну что за несносный мальчишка? Всё, хватит!

Фигасе, какая решительность? Похоже, от серьезного разговора уйти не удастся.

— Герд, я тебе не игрушка! Я не стану делить тебя с...

— Как хочешь. Если передумаешь — я буду... где-то там, — прервав накручивающую и разгоняющую себя на скандал Вирону, я выдал свое видение ситуации, но прощаясь с, возможно, теперь будущей мне мстить или подгаживать девчонкой, всё же поставил многоточие в наших отношениях. А помахав ручкой, покинул палатку.

Чего это я так по уродски веду себя и кручу одновременно с... с несколькими? Ну так я же не строю отношения с «той единственной», которую встретил и понял, что не жить мне без нее. Я лишь пользуюсь сам и даю другим, да, симпатичным мне, да, желанным и привлекающим, но не более того. Не горю я желанием заполучить кого-то влюбленного, кто будет считать будто всё ради нее, ради НАС. Вот и стараюсь всячески не быть предметом девичьих грез и, самое главное, их планов, а вот таким вот легкомысленным пройдохой. Ничего ведь не скрываю, никого не обманываю и, тем более, не принуждаю. Видели глаза, что брали, так ешьте теперь, хоть повылезайте — переведя одну поговорку моей бабули.

Зачем мне бо́льшая ответственность на данном этапе моей жизни? Мы, как бы, в ответе за тех кого приручили.

Именно поэтому я не скрываю того, что являюсь завсегдатаем в покоях и других особ, что не блюду верность какой-то «ей одной» из них всех. Не хочу вводить в заблуждение и давать повод чего-то там напридумывать себе, а потом начинать бороться за это вот придуманное.

Измена, в конце концов, это обман и неожиданность для доверившегося тебе, а когда ты отчетливо даешь понять: что не намерен быть верен, то и не обманешь в итоге. Тут уже вопрос к тому, кто, невзирая ни на что, решил быть с таким вот... нехорошим человеком.

Да и Вирона, регулярно стучащая на меня как дятел в эту свою тайную стражу... Ну или куда там она пишет? Не суть. Так вот, она пусть и по собственной воле рядом со мной, но, похоже, это для нее уже больше работа и путь по карьерной лестнице, нежели страсть и то самое, из поговорки про любовь и козла. Поэтому беречь чувства такой вот особы я не намерен.

Эх, а ведь какая замечательная и искренняя девочка была, пока перед ней не нарисовали перспективы и не дали цель, к которой, похоже, она готова идти даже по моей голове. Мда.

Покинув палатку, чем-то напоминающую такие же, которые видел в лагере эльфов-красномундирноков, я направился и по почти такому же военному лагерю нашей Четвертой баталии Чернопольского полка. Военный лагерь был разбит близ Белосолья. Небольшого городишки, находящегося недалеко от линии соприкосновения с Дарцами. Которая вот уже почти месяц как застыла в этом месте, но грозила со дня на день, как, впрочем, и на протяжении всех последних пары недель — существенно сдвинуться в ту или иную сторону.

В этом лагере мы всей нашей группой во главе с Лирон обитаем уже почти пять дней как. А оказались тут после того, как Журавль, высадив нас, рванул восвояси. По-видимому, чтобы поскорей донести сведения в столицу.

Телеграфа или радио-то тут нет, а все срочные донесения и новости доставляются исключительно наиболее скоростным здесь воздушным транспортом.

Куда ж тогда пишет Вирон, как, впрочем, и Лирон, ну и как это вот попадает «куда надо», если мы тут остались без транспорта? Да всё просто. Местный «особист» гоняет посыльного верхом в Белорецк, а там постоянно дежурит небольшой, но быстрый воздушный курьер, готовый сорваться с важными вестями в столицу. Хотя куратор от Коршунов, который там же сидит, в штабе Золотой баталии нашего полка, уполномочен и самостоятельно принимать те или иные решения на мой счет, поэтому пока всего лишь раз гоняли в Старгород «Стрижа» с аналитикой на основе донесений от Ровской. Писульки Вироны Торпс — почему-то не пользуются успехом.

Всё это, как можно понять, показывал мне Вжух, для которого радиус, на котором он в состоянии поддерживать со мною связь — гораздо больше тех двенадцати кэмэ, что разделяют наш лагерь с «конторой» в Белорецке.

Как же я терплю стукачество Лири? Так она и доносит-то исключительно то, что я ей говорю. Ровская уж очень ко мне привязалась, особенно после покаяния и вымаливания прощения.

Вот серьезно, иным словом это не назовешь, а мне охренеть как неловко было такое созерцать, поэтому вынужден был принять, дабы поскорее прекратить подобные проявления.

Уши-то, понятное дело, я держу востро, но хоть и стараюсь не верить Лири, однако весь мой жизненный опыт, а также некоторые ее медицинские показатели и даже анализы, которые я украдкой провел, свидетельствуют о том, что у женщины определенно зависимость от меня. То, что принято обычно именовать страстью или влюбленностью. Это, безусловно, мне льстит, но природу сего я отчетливо понимаю и осознаю крайнюю условность данных, весьма недолговечных процессов. Стоит мне сломать тот образ, который вызывает столько приязни у дамочки, как я моментально превращусь в нечто недостойное даже ее ногтя. Поэтому я не сильно забочусь о чувствах Лирон, хотя и где-то глубоко тешу себя надеждой, что она всё же станет надежной соратницей и окажется достойна всего того, что я могу ей дать в будущем. А пока пусть побудет на ролях не сильно ценимой любовницы, да инструмента дезинформации, заодно.

Сам себе, порой, противен.

И нет, мир этот я не планирую покорять, хотя мне это вполне по силам, но не того я склада человек и не испытываю в подобном потребности.

В общем, вот так я и «гуляю по лезвию» все последние дни, всячески развлекаясь в ожидании начала замеса, ради которого нас и запихнули-то в это живописное местечко.

— Эй, Франт! Мы ждем тебя сегодня вечером на наши посиделки. Придешь? — окликнул меня звонкий голосок очень милой особы с одной петлей на вершине шеврона, образованного из сплетения тонкого серебристого шнура, что располагалось повыше обшлага на обоих рукавах ее черного мундира.

— Замётано! — подмигнув, жизнерадостно ответил я симпатичной мне невысокой светловолосой милашке с вечным румянцем и забавным носиком.

Когда же немного отдалился, то благодаря нейросети услышал:

— Видишь? Я же говорила! Я точно сегодня объезжу этого жеребчика! — прозвучал пусть и гораздо тише, но всё тот же звонкий голосок.

— Но, Ми́ли, а как же я? — был ей несколько неправдоподобно возмущенный ответ от чуть более сдержанной рыженькой собеседницы, уже с двумя петлями на таких же шевронах.

— Пффф, ты сравнила. Это ж совсем другое... — что другое, я не стал дослушивать, продолжая движение и будучи при этом как тот кот, который страшно напуган сосиской.

Не то чтобы я тут воспринимался местными офицерочками как какая-то полковая... работница досуга или какой-нибудь неразборчивый почитатель всего что шевелится, а что не шевелится, то пошевелить и это самое. Нет, просто конкретно эти девчата из пятнадцатой компании весьма мне симпатичны. Ну а их настойчивое, при этом такое неумелое, а от того уморительно милое, но, что самое главное, ни к чему не обязывающее внимание к моей персоне — очень меня забавляет. И даже, возможно, я пойду-таки навстречу одной из них. Скорее всего светленькой, рыцарю второго плутонга, кавалеру Миле́н Мирэ́ль из Чернохолмских. Ну или все же рыженькой, первому рыцарю компании, то есть командиру первого плутонга, кавалеру Луви́н Дорнс из Чернохолмских. А может и обеим сразу. Одновременно. Им не привыкать, если что.

С этими девчатами вышло забавно. Кто-то растрепал о моих «геройствах» на Журавле, ну это когда я вопил и лез на руки Ровской, поэтому некоторые бравые сержанты ухмылялись мне в след, а многие рыцарши так и норовили подколоть трусишку, который нуждается в крепкой руке достойной и сильной женщины. Вот эти две «достойные и сильные» поспешили занять место моих покровительниц и прибрать «робкого красавчика».

Закончилось тем, что я надрал им их... попки в тренировочном поединке на тупом оружии. Обеим разом. Они очень от того прониклись и даже сами потом за меня пару раз вписывались перед своими непонятливыми подругами. Так что с дамской аудиторией теперь полный порядок.

И нет, это была не дуэль, а именно что тренировочный поединок, так как на период войны, хотя, скорее, в зоне боевых действий — дуэли строжайше воспрещены.

Потом, конечно, еще и здоровенный сержант с шикарными усищами выразил сомнение в моей мужественности. Но его поп... Тьху ты. Ему я не по жопе лупил, а просто намял бока своим деревянным мечом, причем на глазах у всего сержантского состава. Матерые дядьки. Многие в шрамах и порою имеют шкафоподобную конституцию тела.

В общем, и с мужской частью лагеря я довольно быстро уладил отношения. А с Со́ржем, ну, тем усачом, мы потом пол ночи пили, а в конце чуть не завалились к этим самым... с попками, которые. Но вовремя одумались.

Точнее пришла Ровская и разогнала нас, встав своей грудью... и не только, на пути у рвавшегося тогда геройствовать меня. Хорошая женщина.

В общем, я довольно быстро и с минимумом телодвижений спас свою репутацию, во всяком случае тут, в Четвертой баталии. Потом, как вернусь в академию, то и там, понятное дело, после ещё пары показательных порок, в смысле дуэлей, смою тот несмываемый позор, коим покрыл себя в битве при... Бело-чём-то-там, как уже нарекли уничтожение нашими эскадрами главы Твердичей.

Двигаясь дальше, а держал я путь на край лагеря, чтобы перед занятиями окунуться в речушку Соль, внезапно был еще раз окликнут, но на этот раз вовсе не девичьим голоском.

— Кавалер Франт! Кавалер Франт! — подлетел ко мне запыхавшийся вестовой от «комбата». — Ваш-честь, ее милость командор требуют незамедлительно к себе.

— Спасибо, братец, — скорчил я из себя Печорина, но всё же ускорился. Не на шпили-вили же, в конце концов, она меня приглашает так официально.

Ну да, а я чё, я ничё. Оно само как-то. И да, это из-за того, что прошлую ночь я провел с нашим командором Четвертой Баталии — Вирона так взбеленилась. Предыдущую-то я был с Ровской. А до этого... ну не важно, короче.

Я ж не виноват, в конце концов, что магия школы Жизни дает такие возможности по выносливости и... и вообще. Главное, не забывать кушать хорошо.

Войдя после доклада караульным на входе в большую штабную палатку, я предстал перед высокой, статной, золотоволосой красавицей с глазами ясно-бирюзового цвета. Которая, решительно одернув свой черный мундир с одной петлей на вершине шеврона, но уже из верченого шнура потолще и над также стремящимся вверх «уголком» из серебряного галуна, причем на обоих предплечьях над обшлагами, не терпящим возражений тоном распорядилась:

— Все, оставьте нас, — а после того, как помещение опустело, приблизилась и уже совсем иным тоном обратилась ко мне. — Похоже начинается, владыка.

А я чё, я ничё. Не я же «комбатом» в нашу Четвертую баталию поставил командора Ольду Чернохолмскую, старшую дочь ее милости баронессы Чернохолмской.

— Подробности, Оленька, — обратился я так, как ей очень нравилось, что было выяснено совершенно случайно и в неформальной, скажем так, обстановке.

— Как ты и сказал, были выставлены дозоры в указанных тобою местах, и действительно: несколько часов назад было замечено движение по тем самым направлениям. Но самое главное: над нашими позициями уже второе Око засекли. И оно скоро, полчаса уж как висит.

Око — нереально крутая штука. По назначению — это местный аналог разведдрона, что чаруется жезлом, причем не каждый командор такое потянет. Поэтому обычно магистры, прежде чем жахнуть со всей своей дури, смотрят на цель через чуть светящуюся окружность размером с полметра, которая появляется над заданной территорией на высоте пары сотен метров, давая обзор на расположенную снизу местность. Но, как можно догадаться, это вот «иллюминатор» по сути не что иное как портал!

Да-да, эта штука открывает под- или над-, в общем, какой-то-там-пространственный тоннель между двумя окружностями. Одна — перед лицом создавшего ее мага, вторая — над нужным ему местом. Ограничения или хотя бы дальность мне, к сожалению, не известны. Но я очень и очень хотел бы освоить эти невероятно перспективные чары, а нужный объем магической энергии мне обеспечит Джвах. Жаль, что Ольда ими не владеет ввиду того, что она не особо мощный командор, а в открытом доступе я встречал лишь упоминания об Оке.

Так вот, висеть эта «удаленная камера видеонаблюдения» может столько, сколько ты ее питаешь от своего резерва, но это весьма затратно, поэтому командор, если и сможет такое сделать, то не более чем на пару минут максимум. Магистр же — может и час ее продержать, но тогда у него не останется сил на удар.

В общем, раз над нашими позициями, которые находятся чуть севернее лагеря, уже давно висит эта штука, а такое невозможно не заметить из-за ее вида и свечения, тем более, она уже не первая, то, похоже, там где-то магистр, а может и не один. Но есть и надежда, что жахать нас чем-то масштабным не станут. Ну не могли же они на прорыв позиций нашей всего-то баталии, да еще и номерной, собрать силы более чем двух полков? Хотя, скорее всего, просто усилили свой полк свободными магистрами, что примерно как своего рода арта резерва главнокомандования. Что тоже не добавляет радости, и скорее всего нам хана.

Нет, я то выскользну, с моими-то возможностями. Но как это всё проделать максимально естественно и сохранив побольше жизней, я затрудняюсь ответить вот так сходу.

— Ладно, действуем по плану «Родничок», — ух, как же я люблю такие названия.

— Принято, владыка. И... Я...

— Не нужно, Оль. Ты не умрешь. Я тебе обещаю, — и поскорее валить отсюда. Обещальщик хренов. Каким таким... ты обеспечишь твердость своего слова?

Вжух, тем временем, уже срочно мчал из Белорецка, чтобы, спустя десяток минут, стать на зарядку, а спустя еще пять, рвануть к позициям Дарцев и показать мне: что там, да как. Ну а если необходимо, то и как всегда качнуть чашу весов в нужную мне сторону.

Сам же я спешил к Лирон, чтобы вручить заранее подготовленный приказ командора об обороне силами нашей группы студентов одной удобной высотки позади основных позиций баталии, и которую я определил как резервную для отступающих подразделений, а это произойдет, как только я выясню силы противника и дам Ольде оранжевый с двумя синими сигналы.

Эти цветные сигналы, к слову — простейшая ручная магия. Буквально за пяток секунд верчения руками можно сформировать нефатальный своего рода огнешар заданного цвета. Который, оставляя за собой хвост кометы, помчит на пару-тройку сотен метров ввысь или в нужное тебе направление, а там безопасно, но ярко рванет красивым таким себе салютным «цветком» упомянутого цвета. Такое даже сержант осилит.

Когда же баталия отступит к удерживаемой нами высотке, там мы и станем вгрызаться в землю до прихода подмоги. Ну или до чего-то, что будет зависеть от моего решения на предмет: как бы нам наименее палевно выжить.

Хорошо, в общем, иметь ручного комбата. Свезло.

— Опаздываешь, Франт! Становишься в пару с Крольц и отрабатываешь...

— Приказ из штаба, старший наставник Ровская, — прервал я Лири, которая, уже начав регулярные занятия с группой, отчитывала меня, опаздавшего.

— Давай.

— Что там, Герд, — отважилась утолить свое женское любопытство Вольская, видя как «моя» Вирона, с которой она в паре отрабатывала какое-то упражнение, вдруг включила обиженку и никак не идет со мною на контакт. А узнать: что случилось жуть как интересно.

— Дарцы зашевелились, Вижон. Сейчас попрут силами не менее полка, — не стал я тянуть, пока Лирон, каменея лицом, знакомилась с приказом.

— Я — за алебардой, — попыталась было умчать за своей любимицей забавная девчонка с необъятной «кормой» и невероятно добрыми глазами небесно-голубого цвета, которые очень гармонировали с ее, толщиной в руку и медового цвета косой едва ли не до середины бедра.

— Стоять, Вольская! — не дала Ровская умчать этой милахе, которая хоть и дала согласие на сотрудничество с «тайниками», но всячески саботировала эту деятельность, прикидываясь недалекой глупышкой из медвежьего угла, которой якобы трудно вкурить здешние порядки. Хорошая, в общем, девочка.

— Но ведь враги близко! — возмущенно пропыхтела эта любительница всевозможного оружия и, судя по подсмотренным мною тренировкам, мастер древкового оружия.

— Значит так. Сейчас — все за мной. Без приказа не отдаляться. Вперед! — наконец что-то решив, распорядилась Лири, прервав шушуканье девочек, и уже забывшей о своей обиде Торпс в том числе.

Спустя какое-то время мы, будучи полностью собраны и готовы к бою, уже осматривали с упомянутой высоты тылы наших и концентрацию перед ними сил противника. А я, тем временем, обдумывал: рыть окопы или, если нас накроет чем-то огненным, это только усугубит?

Маги-то хоть и как арта по могуществу, да вот только у них основной поражающий фактор вовсе не осколки, против чего и спасает рытье траншей. Тут и битвы-то происходят не как у нас. Именно поэтому занятая высотка — это больше для моего морального удовлетворения, нежели такое уж прям откровение и невероятное тактическое преимущество, до которого «глюпые» местные не додумались. А тут я такой: «Нате вам, тов.Сталин, командирскую башенку!». Ну или: «А чего это вы тут, еще до промежуточного патрона не додумались? Берите лист, пишите...». Мда.

Короче, воюют тут в поле, строем и аккуратными коробочками, будучи все разноцветные и под отчетливо различимыми знаменами. Да-да, как до конца 19 века у нас. И вовсе не потому, что великий попадун я: еще не «открыл» им глаза на комуфляж, разреженный строй или перебежки с окапыванием. Посто нет в этом всем объективной необходимости, так как задача пехотных масс охранять магов. Как прикрывающих их защитным куполом, между прочим, подвижным. Так и лупящих по противнику в попытке передавить своим, порой совместно с другими, концентрированным огнем такие же защитные купола над теми самыми пехотными массами, как мы помним, мечников. А уж если передавят, то державший защиту маг останется обессилен, ну или предпочтет, оставив свое охранение неприкрытым, сохранить чуточку резерва для собственной защиты или атаки. Лишившись же под обстрелом мечников, он останется беззащитен для спешащих к нему вражеских мечников-штурмовиков. Это, понятное дело, лишь один из сценариев, а их, за счет маневрирования по полю теми самыми коробочками под куполами, а также ввиду разнообразия концентрации и комплектации сил, может быть множество, но принцип именно таков.

И да, можно подумать: так если ж эти неспешно марширующие с развевающимися знамёнами под звуки барабанов и флейт коробочки мечников под защитой своих магов двигаются умелой рукой полководца по полю, словно фигуры на игровой доске, то где же тогда, спрашивается, наша славная кавалерия, которая способна влететь с двух... с четырех копыт и, вдарив как следует, смять да рассеять неповоротливую пехоту, а после и изрубить их? Пулеметов-то нет, и именно что для кавалерии все условия, ведь так?

А вот не так. Кавалеры тут, хоть это и смешно, но давно вовсе не кавалерия, а преимущественно пехота. Нет, лошади широко применяются, но не в бою. И вовсе не из-за пугливости, а из-за того, что индивидуальную магозащиту никак не растянешь на огромную тушу животины, большие же купола тупо не поспевают за стремительной скотиной. Потому очень быстро и весьма плачевно закончится такой вот кавалерийский наскок, когда под копыта начнут швырять элементарные и, напомню, самые быстрые в формировании огнешарики, которые, взрываясь от контакта с землей, будут образовывать те самые осколки, кои и превратят незащищенные ноги лошадок в фарш. Да и животное — не танк, оно, всё же, «едет» осмысленно, а не по воле рычагов. Поэтому для рейдов по тылам и большей мобильности лошади, конечно же, применяются и довольно широко, но в бой на них тут не ходят.

Пока все прикипели взглядом к последним маневрам перед началом атаки, я задумчиво изучал информацию от Вжуха, который, по причине моей забывчивости, рассекал в виде большой летучей мыши. Ага, днем.

На нас, как видно, кинут четырехбатальный Большего́рский полк. А то, что княгиня Большекру́тская здесь — как бы намекает на аналогичный с Твердока́менской сценарий. Моими руками, ну или очередной ловушкой, похоже, хотят обезглавить оппозиционных Бо́льшичей, подобно ранее Тве́рдичам.

Интересно, это всё умелые действия коварных монархов, мастерски использующих удачно складывающиеся расклады, или же их скоординированные действия в результате сговора?

Так вот, пока две баталии будут топтаться, якобы не решаясь вдарить со всей дури с фронта, другие две обходят нас сейчас с обоих флангов. Пожалуй, не стоит затягивать и бестолково терять личный состав и так не полной нашей баталии, чтобы хоть как-то нас всех хватило для полноценного каре на этой вот высотке.

Да, это построение довольно часто тут применимо, и именно ради него в баталиях по четыре компании. Жаль только, что у нас четвертая компания, в смысле шестнадцатая, как она официально именуется из-за сквозной нумерации в полку, но в баталии по счету четвертая, так вот, жаль, что она некомплектная. Там второго плутонга почти что и нет, а первого едва половина. Да и остальные три компании процентов на пять-десять обескровлены. В общем, монолитное каре не выйдет.

Ладно, чего тянуть? Отправив в небо один за другим три условленных ранее сигнала, я стал наблюдать, как, спустя несколько минут, растянутая в линию Четвертая баталия Чернопольского полка принялась планомерно и без спешки пятиться к нашей возвышенности, предварительно поставив дымы.

Да, хоть я и так себе прогрессор, но вот идею с никогда ранее не применявшимися для подобных целей чарами цветного развлекательного дыма — внедрил именно я. Поэтому сейчас по фронту отступающих компаний клубились тучи густого и очень красивого разноцветного дыма. Который, между прочим, никак не мешал бы находящимся внутри людям, попади они туда, так что удушья, в случае чего, не стоит опасаться.

Что ж, ждем ответный ход Дарцев.

— Это что было, Герд? — загрузив какими-то бесполезными, но очень важными делами девочек, подошла ко мне Лири.

— Нас обходят две баталии с флангов. Там, — указав на оставленные основные позиции, продолжаю, — им не устоять. Мигом сомнут. Тут же — станем в каре и поглядим.

— Ты призовешь... дракона? — слегка запнувшись, с каким-то суеверным ужасом в глазах спросила медноволосая, нервно теребя рукоять своего меча на боку.

Ага, блин. Вжух со своими перепончатыми крылышками как раз сойдет за микродракона. Но раз затеял этот фарс, стоит продолжать.

— Попытаюсь. Не уверен, что выйдет, но может быть Алдуин всё еще благосклонен ко мне, — глядя куда-то вдаль, я остро сожалел, что тут сейчас такой удачный ветер, а у меня даже развевающегося плаща нет.

— Но это же будет опасно для тебя, — взяв меня за руку, пристально вгляделась в глаза эта... приятная во всех отношениях женщина.

— Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось, Лири, — как последняя лицемерная сволочь, озвучил я свою реплику.

Хотя, чего я себя обманываю, когда и впрямь не хотел бы потерять эту — самую, пожалуй, приятную из всех остальных для меня особу.