Фрилансер. Сверх

Глава 10 Имперские страсти (часть 1)

Глава 10. Имперские страсти (часть 1)

Июль 2449 г., коронная территория Суринам, космодром Марони — Ньив Амстердам

Посадочные модули шли ровно, вели их хорошие пилоты. Автоматика в этом месте уже отключилась — сама посадка произошла километрах в пятистах от берега над Атлантикой, и к космодрому они подлетают на ручном управлении. Правильно, нечего садиться из космоса прямо на плавучий город — не для того его тут строили, вбухав триллионы империалов, чтобы несколько потерявших управление посудин, сто́ящих сущие центаво, разгромили его при потере контроля управления. По периметру космодрома, конечно, и вдоль побережья, стоят зенитные пушки для таких случаев, но во-первых, они не всегда успевают среагировать просто потому, что активирующий их человек не всегда успевает вовремя сообразить, что это окончательная авария, что выровняться посудины уже не смогут. А во-вторых, он, Фернандо, конкретно в этот модуль не даст стрелять при любых раскладах, даже если тот будет падать в центр самой дорогой стартовой площадки. Хрен с ней с площадкой — новую построят. Ибо на этой посудине на Землю спускалась его сестра.

Пускай сестра не особо обласканная и почитаемая семьёй, но от этого крови отца в её жилах меньше, чем у него, не стало. А семья — это главное, самое важное, какие бы отношения внутри оной семьи ни были. Да и лично он Цветочку всегда благоволил, в пику матери и другим братьям. Защищал, когда мог. И, наверное, только с ним одним из всей императорской семьи она ныне способна разговаривать без язв, криков и ненависти за каждым словом и жестом.

Гортензия возвращалась домой нежданно. Просто так, без предупреждения. Без согласования и уведомления. И это было странно. Ибо он нашёл ей дело и считал, что хорошо сестрёнку контролирует, знает о ней всё. С одной стороны ей эта работа ничего не стоила, как и семье, и Империи. С другой она должна была держаться подальше от Каракаса, где ей много кто не рад, где гарантировать её безопасность не может даже он, наследник престола и куратор СИБ от императорской семьи. Она как бы улетела добровольно, и находится при деле, служит Империи и никому не мозолит глаза; знай, живи и радуйся, развлекайся в венерианской Альфе, в этой всемирной столице разврата, развлечений и удовольствий человечества, да пиши ежемесячные отчёты для него, ибо ЭТУ работу курировал лично он… Синекура а не жизнь! Только ноги дома не показывай. Красивое решение…

…Но Гортензия возвращалась. Плевав на его кураторство её проекта и работу на службу имперской безопасности, к которой как бы относилась. Плевав на то, что её тут могут ждать, и обратно она может не вернуться. Плевав на всё. И учитывая, что сорвалась она ДО ТОГО, как в Альфе всё завертелось, для возврата он не видел причины.

— Ваше высочество, до приземления пять минут, — доложил сотрудник космодрома, а они находились хоть и на вышке в Новом Амстердаме, но всё же на территории Марони, вышка — часть инфраструктуры космодрома. — Сядут на двенадцатую площадку. Это бокс, отдельный плавучий остров. Какие будут дальнейшие приказания?

— Пусть пересаживаются и летят сюда, — кивнул он, отходя от невесёлых мыслей. — Геликоптером долго, подайте к причалу мой гиперкатер и везите к нам. Но не всех: только мою сестру и группу-один её охраны… Без тяжёлого оружия, только игольники. Остальные подождут в боксе.

Гортензия не просто прилетела домой. С собой на Землю она притащила три взвода ангелов, воительниц и телохранительниц тётушки Леи, которые прилетели, не просто с оружием, а с целым арсеналом. Информация о котором просочилась, и осведомлённые люди на Земле, особенно прихлебатели мамочки, травившие Гор в своё время, ощутимо так напряглись. Трогать группу Гортензии на орбите он запретил, ибо если бы не запретил, был бы международный скандал, и плевать, что тётушка Лея пока не вышла из комы. Её наследнички такое отмачивают, что неизвестно, что хуже! Но здесь, на своей территории, он с сестрёнкой поговорит очень обстоятельно.

— Привет, Фернандо! — Гор, несмотря на слабость после невесомости и перегрузки, и дезориентацию от кориолиса, прыгнула ему на шею, обнимая. Радость и искренность переполняли её, она действительно была рада его видеть. — Привет, братишка! Не скучал?

— По тебе не соскучишься! — выдавил он и высвободил её из объятий. Гор держалась молодцом, но стояла на ногах пока ещё неуверенно. И это с её вестибуляркой профессиональной танцовщицы и мозговой раскачкой. — Пошли, всё расскажешь.

— А…

— А девочки твои тут подождут. Ты дома и в безопасности, понты потом. — Он взял её под руку и потащил к ожидающему катеру. Другому, но лететь им не далеко.

Дивный тропический бар с видом на океан, пляж и субэкваториальный лес, окаймляющий бухту. Гвиана, медвежий уголок Южной Америки, где пока ещё сохранилась красота первозданной природы. Солёный морской воздух, пропитанный йодом. Лёгкий вечерний бриз, ласкающий кожу. Бледную кожу девочки, похожей на саму смерть — с ультрафиолетом на Венере беда, а Гор вышла в свою маму, белокожая. Сестрёнка сидела, ела блюда из местных морепродуктов и получала удовольствие от житейских радостей, недоступных инопланетянам. Наконец, когда насытилась, взяла коктейль, потянула его из трубочки и откинулась на спинку высокого соломенного топчана, он задал главные вопросы.

— Ты успела улететь до того, как там всё сорвалось в пике. Понимаю, что сейчас, пока летела, многое изменилось. Но всё же ответь, ЗАЧЕМ и ПОЧЕМУ? Что вы задумали изначально?

Сестрёнка довольно нахмурилась, расплылась в улыбке, и коротко, но ёмко, ответила:

— Почему «изначально»? Фернандо, там, на Венере, ничего не закончено. Да, всё может измениться, и он может выйти замуж за Фрейю, особенно если крёстная надавит на обоих. Но мне кажется, ничего из этого не выйдет. Слишком круто он за всё взялся, таких никто не любит. Лея и раньше его держала в «горячем резерве», и, испугавшись, задвинет назад, как всё успокоится. На будущее.

— Мои докладывают, Фрейя согласна замуж. И они даже уболтали Изабеллу — та пусть и устно, но отказалась на людях от него в её пользу.

— Чего только ни наболтаешь во время войны, когда на крыше рвутся снаряды и горят купола! — Паршивка Гор ехидно оскалилась, ирония из неё так и пёрла. — Бэль — второй номер, брат, и пока Фрейя не родит, никаких устных «отказов», и никакого брака. Иначе слишком велико искушение рокировки, не находишь?

Фернандо пожал плечами.

— Я и сам так думал. Завтра нагрубит она ему с утра — не с той ноги встанет, или не даст с вечера, а он обидится, и раз — у руля уже Изабелла Первая. Я бы напрягся.

— Вот-вот. И я также рассуждаю. А потому оперативный резерв главы государства, и никак иначе. Пока ему самому будет невыгодно их менять.

Она помолчала, посмотрев на линию горизонта, где смыкались море и небо.

— А Фрейя… Я общалась с нею, немного знаю её. И готова поставить душу в заклад, она испугается. Даже без фактора Бэль. У неё только один выход — прямо сейчас, под шумок, пока все злые и всего боятся, всё бросить и выйти за него. И сразу сделать соправителем. Но она побоится. В последний момент испугается идти до конца. А в любом другом статусе он там не нужен. А значит то, что мы с ним задумали перед отлётом, станет самым важным и актуальным за всю историю Венеры.

— Надеюсь, ты не об охранном агентстве «Немезида»? — поддел он. — Я читал стенограмму ваших переговоров с Белобрысой Стервой, и твои с юристами. Это ни разу не смешно. И совершенно точно ради такого не стоило прилетать сюда.

Видя полное спокойствие сестры, Фернандо напрягся. Затем, окончательно поняв, что это правда, хотел вспыхнуть и разразиться бранью… Но понял, что ничего этим не добьётся — решение уже принято. Можно только увещевать, объяснять, но не давить.

— Вас уничтожат, — фыркнул он. — Хуан Сверх, как его прозвали в СМИ. Его боятся, а никто так не стремится уничтожить тебя, когда ты падаешь с Олимпа, как те, кому ты внушал страх.

Гор нахмурилась:

— И тем не менее, мы решили рискнуть. И сейчас, когда не понятно, что будет, считаю, в случае его «выхода в запас» шансы раскрутить бизнес только возрастут. Причём значительно. Теперь нас будут ЗНАТЬ, ничего никому не надо предварительно доказывать. Потому я и долетела с девчонками, не стала разворачивать яхту, и буду сидеть на попе ровно, ожидая развязки ТАМ, ибо есть вариант, что дадут зелёный свет старым планам.

— Гор, ты совсем-совсем не понимаешь! — Фернандо сбился, подыскивая слова. — Цветочек, это ВОЙНА, — выделил он это слово. — Это не уничтожение горстки мятежников силами набранного из народа лояльного ополчения. Это выступление в другой лиге, где нет противовесов «снизу». И не надо недооценивать венерианские кланы. Даже вняв после мятежа, даже если тётушка Лея на самом деле додавит тех, кто провинился в назидание остальным, даже тогда они устроят настоящую тотальную войну. И мало того, что Хуан будет на острие — этот мальчик всё же для меня чужой. Но и ты, а, возможно, и Мерседес будете с ним, и вас заденет по касательной!

— Фернандо, — грустным голосом произнесла сестрёнка, — давай начистоту. И я, и Мерседес — мы никому тут не нужны. И если отец племяшку любит, так как любит тётю Марию, то по мне кроме тебя, наверное, никто и не заплачет. Так что нет, я в команде, а сестрёнка пусть сама решает — я хоть и за ней, но тащить силой не буду.

— Он просто человек, — покачал принц головой. — Молодой мальчик. Он не сможет вас защитить. И сам не сможет выгрести против всего общества.

— Знаешь, есть такая старинная игровая вселенная, «Вархаммер», — хитро усмехнулась сестра. — Почти как «Звёздные войны», только не настолько популярная.

Фернандо пожал плечами — играми он вообще не интересовался. Даже когда был малолетним принцем, было не до игр. С наследника престола слишком большой спрос, чтоб он на это отвлекался.

— Это вселенная далёкого будущего, где люди летают между звёздами, — продолжала она. — И это адская вселенная чистого мрака, бесперспективняк с непередаваемым рубиловом, мочиловом, тотальной войной всех со всеми с уничтожением всего и вся. Так вот, Хуан не Скайуокер, как его окрестили в нашей службе. Он скорее паладин из той вселенной. Ему нужна постоянная война, нужно это рубилово, мочилово и превозмогание — он просто не может выжить в ином мире! Даже если поместишь его в мирную жизнь, он и в ней найдёт себя и устроит революцию. Ему надо, чтобы мрак, кровь, кишки, смерть! Надо совершать благое дело на пользу миллионам! И плевать, что благое оно только в сравнении с остальными делами, что обывателя будет коробить от такого благого, а то и тянуть блевать изо всех щелей. Я не преувеличиваю, брат. Он… С ним реально СЛИШКОМ сложно! — воскликнула она. Задумалась, продолжила тише, обстоятельней.

— Ну, чтоб ты понимал, отчаявшись с Чико — он так и не посмотрел на меня, как на… Спутницу жизни… — Я завела себе партнёра. Милого мальчика, и не сказать, что дуралея, или слабого духом. Нет, умный, и даже родовитый, способный. И танцует великолепно! И пробивной… Относительно сверстников и окружения, конечно. Мне с ним нравилось — регулярная половая жизнь, оказывается, очень круто! Но в один миг я поняла, что как бы ни был силён мой партнёр, до Хуана, этой ходячей ядерной бомбы, ему далеко.

— И тебе с ним стало скучно, — констатировал принц, ибо про эту историю знал, а что не прочёл в отчётах — о том догадался.

— Да. — Гор отпила из трубки и поправила очки на глазах. — Я как бы его не бросила, да мы официально и не встречались — так, перепихушки три раза в неделю, но как только эта хитрая белобрысая сволочь Феррейра позвала строить бизнес с Хуаном — сразу о нём забыла. Он не то, что вылетел из головы — его как будто там и не было никогда. А когда Хуан лишь презрительно скривился, когда ему о нём сказала, не посчитав не то, что угрозой, а вообще… — Вздох. — Поняла, что его и правда не было. Это как манекен, фаллоимитатор, только живой и говорящий. Это не просто не то — это вообще совсем-совсем другое!

— И ты помчалась к Феррейра, туда, где мальчик живой, а жизнь настоящая?

— Да. Как бы ни был приколен самотык, это всего лишь самотык. Пусть и с моторчиком. И я поняла, что как бы ни гротескно звучало это предложение, каким бы дебильным ни казался бизнес-план, надо действовать. Всё бросать и вкладывать туда ресурсы, пока мой космолёт не улетел.

— Да уж! Мы не рассчитывали на столкновение вас с Феррейра, — признался Фернандо, одновременно меняя тему. — Не думал, что там всё так запущено.

— Она не опасна. — Гортензия презрительно скривилась. — С нею можно договориться. Проблема в самом Хуане, его выживаемости.

— Ты любишь его? — усмехнулся брат и пронзил сестрёнку глазами.

Но та не стушевалась. Задумалась. Потом спокойно ответила.

— Я думала над этим. — Покачала головой. — И знаешь… Не могу сказать. Он мне нравится — какой же сеньорите не понравится ходячий ядерный реактор? Сильный, надёжный! Самки биологически ориентированы на подобных. Да и сам он… — Вздохнула. — Не знаю, Фернандо. Он мне нравится. Но когда представляю его с другими, особой негативной реакции нет. Может, люблю, но тогда это неправильная любовь. А может просто влечение к реактору — он слишком подавляет, чтобы после него хотелось других мужчин. Но совершенно точно, хочу быть рядом с ним — влажные фантазии только об этом и говорят, даже в объятиях другого. И по возможности хочу защитить в его безумствах, отвести от него самые страшные последствия, а вот тут, кстати, Феррейра — первая союзница.

— Знаешь, мои аналитики тоже согласны с тобой, — покачал он головой, поняв, что всё-таки не зря Гор прилетела. На расстоянии так по душам не поговоришь. — И дон Карлос тоже самое написал. Венерианская династия не готова к ТАКИМ реформам. Как только мавр сделает дело — его попросят… Как ты сказала? В оперативный резерв?

— Ага. Резерв главы государства.

— Разве что он сам не решит захватить власть. Но тут Карлос категоричен, никаких вариантов: технически Хуан прямо сейчас может это сделать, за ним армия, спецслужбы, департамент безопасности; за ним и все оставшиеся ключевые кланы аристократии. Да и в народе его любят. Его, а не непонятную им мутную Фрейю, несмотря на килотонны империалов, что она вбросила за годы в свой пиар. Но Карлос пишет, что Хуан сам не пойдёт во власть. Он… Слишком молод, слишком мало знает. И даже если ему кто подскажет — не захочет. Побоится, как и Фрейя. Потому я дал команду своим не форсировать события, не подсказывать — пусть идёт в резерв, оттуда с ним м поработаем.

— Всё так, — кивнула Гор. — Но ядерный реактор не усидит в резерве. А значит, в этот момент нам потребуется всё, что описала выше — будем строить собственный бизнес с перспективой стать самым влиятельным кланом на Венере. Кстати, я ведь тоже сотрудник СИБ, и я сама могу подать ему нужную идею насчёт власти… Со временем. — Её глаза смеялись, хотя за солнцезащитными очками этого не было видно. — Так что не отмазывайся, Фернандо, и помоги. Мне всё же нужен будет хороший бандюк с «подпиской» и «крышей», номинальный глава конторы, через которую будем пропускать триллионы. Давай не спешить, пока погостюю у Мерседес, у мамы, схожу на несколько светских мероприятий, а как только на Венере станет ясно, что к чему — вернёмся к этому вопросу. Пока пусть твои проведут предварительную работу и выберут кандидата.

— Я согласен. И кандидатуру подходящую давно нашёл. — Фернандо улыбнулся. — Ты ж не думала, что я не понял, для чего ты сорвалась на Землю, взяв три ввода ангелов с тяжёлыми пушками? Мама пусть бесится, а её «шестёрки» трясутся, не буду портить интригу, но ты-то умница! Так что сделаю всё, что хочешь, и верну тебя к Хуану в лучшем виде, и даже по своей линии постараюсь помочь, когда у вас закрутится этот «Вар…» «Харр…»

— «Вархаммер».

— Да, он. Но ты тоже должна мне помочь. Жизнь такая штука, в которой ничего не делается просто так.

— Слушаю тебя? — напряглась Гортензия, подняла спинку топчана и сдвинула на нос очки.

— Бандюк — глава наркокартеля из Медельина. Постоит за себя, сможет защититься как от Сообщества, так и от венерианских кланов.

— А ещё он у нашей службы под колпаком, — улыбнулась она.

— Скорее, у нас договорённость. Мы сотрудничаем… Ну, в общем, да, он у меня на крючке, и я его «крышую», — признался брат. Лично я, не СИБ. Лучше для ваших планов не придумаешь. И чтобы получить его, сейчас, после нашего разговора, ты летишь в Пуэрто-ла-Крус. Ибо ты очень соскучилась по сестре, кстати, она по тебе тоже. И там…