Фрилансер. Сверх

Глава 3 Теневой воротила

Глава 3. Теневой воротила

Совещание. Плановое, но «большое» — с присутствием почти всех персон, значимых в нашем непростом общем деле. То есть не рабочее «по отраслям», а соединённое в один консультативный совет, где, наконец, будут держать ответ все-все службы наспех выстраиваемой вертикали власти. Ещё не Совет безопасности, но уже и не заседание руководства клана, как перед атакой на дворец.

Атака на дворец… Всё, забыли, как страшный сон. Можем спать спокойно. За эту неделю, что прошла с момента моего расстрела мародёров, изменилось многое, но главное, окончательно стал понятен тренд, и что переиграть у мятежников уже не получится. Войска у Сената более не осилят более штурм дворца — вокруг нас полно профессиональных кадровых частей с лояльными командирами — выявлением лояльности, поднимая мамины связи и личные договорённости, Фрейя как раз всё это время и занималась. И тех, в ком уверена, перебросила сюда со всех частей планеты. Не в помощь ополчению, а именно для блокады мятежных войск. Сейчас мы окружили зону в шесть куполов вокруг Сената, и встали, не двигаясь дальше, но никого оттуда и не выпуская. Окружённые войска мятежников сдаваться не хотят, на что-то рассчитывают, но на что — не понятно. У нас же брать их штурмом в лоб нет желания: ни у нас с Фрейей, ни у генштаба, ни у марсиан. Марсиане три дня назад додавили группировку, пятившуюся к космодрому, и освободили собственно космодром. Их противники венерианские подданные ушли прочь по подземным тоннелям в сторону Авроры, но у диаспор так поступить уже не вышло, их «кинули» те самые войска, что, согласно плану атаки на город, должны были от наших лояльных войск прикрывать. Ушли, понимаешь, а «союзничков» бросили, и моё мнение, так им, выродкам, и надо. Мавр сделал дело и должен быть уничтожен, и эта мысль должна дойти до любого дауна на Земле, собирающегося внять посулам разведок и начать здесь шкодить. Ну, а раз у них не получилось уйти, то без прикрытия артиллерии и высокотехнологичных систем управления боем сеньор Мухабаев и братва прошлись по сеньорам пенобетоноукладчиком, закатывая в пол везде, где было малейшее сопротивление. Смешаться с толпой у парнишек ну никак не вышло бы, потому дрались диаспоры отчаянно, пленных там никто не брал, но и в плен никто сдаваться не рвался. Какой плен после того, что они творили в городе?

Но всё же кто-то успел вовремя скинуть оружие, и вязать их пришлось — мы всё же люди, и не сопротивляющихся убивать не комильфо. И сейчас, заняв ангары за космодромом, мы завозим их туда, не церемонясь с условиями содержания. Но завозим не только сдавшихся в плен — потихоньку, без спешки насильно переселяем из города и мирных их собратьев, делая акцент на живущих особняком, в этнических мини-гетто, разбросанных по всей планете. Буйных, в смысле тех, кто участвовал, держим в одних ангарах, с пониженным количеством хладагента и лимитом воды и сухпаёв, мирных в других, с условиями помягче (мы ж не мародёры Слона, мы люди). Кстати, памятных индусов с Северо-Запада города тоже туда перевезли. И поставили на уши второе управление по фильтрационной работе — вот они, все скученны, в одном месте, только выявляйте связи и фигурантов. Как только война закончится, передадим их всех Союзу, ибо нефиг. И на все попытки, даже просто намёки на «договориться», к которым эти сеньоры привыкли, приказываю бить прикладом в лицо… Что простые ополченцы-горожане делают с превеликим удовольствием.

Жестоко? Наверное. Но они подняли на нас оружие. Конечно, не все — некоторые из их сообществ. Но разбираться в сортах дерьма и тут не с руки: если собака укусила руку кормящего, её только в утилизацию, или прочь с планеты, и закрыть доступ на будущее, поставив куда более мощные фильтры на въезде. Любой, наимирный член диаспоры, кто останется на Венере — потенциальный шахид, так и сказал им всем, этим человеколюбцам на Совбезе, пытавшимся доказать, что мигранты нам нужны, и без них экономика схлопнется. Фрейя в кои-то веки прислушалась ко мне, и я видел, это её решение, моё давление и мой авторитет тут не при чём. Разгребать дерьмо с отсутствием рабочих будет её мама, как очнётся, но она и сама не против рискнуть и заняться этим вопросом в мирных условиях.

Остался вопрос с Союзом, в отношениях с которым держим паузу, не пуская его посла и представителей на порог. В голове сидит проект с Мадагаскаром, хотя после капитуляции Канады он уже не кажется настолько нужным нашей стране. Посмотрим, пока мы не готовы к миру и переговорам, позже решим… Но в любом случае депортация будет очень не скоро, пусть парнишки и девчонки посидят, подумают над балансом сил во вселенной.

Не надо переоценивать переброску в город лояльных королеве частей. Да, окружили Сенат с такой же профессиональной армией. Но это капля в море в масштабах города, а его надо было брать под контроль весь, район за районом, налаживая там мирную жизнь. Наша тотальная победа в головах простых людей стала возможной исключительно в результате того, что у нас появилась АРМИЯ. Полностью добровольческая, пусть и обученная далеко от идеала, но главное многочисленная. После полумиллиона призванных, мы прекратили транслировать объявления о приёме добровольцев. А после того, как под ружьё встало шестьсот тысяч, Фрейя принудительно остановила мобилизацию и попросила ещё не получивших оружие идти домой — в ТАКОМ количестве личного состава необходимости уже не было. Мы, наконец, смогли взять под контроль каждый купол, каждый тоннель, каждую улочку и подземный тупичок в многомиллионной столице. Смогли организовать прочёсывание в таких сложных местах, как многоярусные подземные гаражи, промзоны, логистические мегакомплексы. Наши войска штурмовали по всему городу гетто, в которые до этого боялась заглядывать гвардия. Тотально проверяли каждый дом вроде громадины, в которой жила донья Констанция О’Коннор, мать Рауля, чьего скорпиона я так и таскаю на шее — не поднимается рука его снять. И чистили город не только от восточников и европейцев, но и от всякого разного местного дерьма, которое, наши дорвавшиеся до возможности ответить добровольцы уничтожали просто с песней! Сколько верёвочке ни виться, всё равно ответка будет, ведь это хорошо, когда ты боец криминального барона, крышуешь что-то, собираешь дань с «лохов» и «терпил», и никто не может тебе с братвой сопротивляться. Один знакомый сеньор, ветеран ВКС, пару месяцев назад в городе Мирном попытался дать отпор криминалу — пришлось тот тухлый городишко замирять всей Венерой. Не шучу, со всей планеты ветераны ВКС на сеанс мира и любви приехали. И тогда получилось только потому, что мы принудительно раскрутили этот случай в СМИ, а мы непоследние люди, протеже королевы. А сколько их, безвестных, в масштабах Венеры? Имя им — легион! А потому сегодня «терпилы», взяв в руки оружие, пользуясь правом расстреливать мародёров и всякую опасную быдлохрень, с удовольствием стреляли на поражение во вчерашних богоизбранных представителей эскадронов, тем более, что сами поголовно местные, с близких районов, кто есть кто у себя дома знают, и где упыри прячутся — представление имеют. Так что после подавления мятежа Альфа будет куда более спокойным городом — мы пусть и методом Геракла, но почистили эти Агвиевы конюшни. С Алисы надо будет стрясти чего-то чилийского или перуанского, но что — уточню у Мерседес или Гор, пока плохо понимаю в НАСТОЛЬКО дорогом вине.

Так что переломили тренд не переправленные к Сенату и дворцу войска, а вот это — возможность занять каждый купол и каждую улицу. Мятежники, кто мог, сдристнули в укреплённые поместья и виллы в провинции. Или просто рванули в провинции, стараясь затеряться. Кто не мог — вскинул лапки кверху, предлагая себя на условии, что либо они сдают нам более замаранных подельников, либо разоружают подконтрольные им войска «чтобы кровопролития не было». Сейчас я уже не рефлексирую и подписываюсь под такими сдачами влёт — довольно крови. Хватит потерь, они на текущий день оказались хоть и ниже, чем те, какими могли быть, но значительно выше тех, какие бы хотелось. Но, к сожалению, это война, и главный критерий её оценки — выполнение поставленной задачи, с чем мы справились, с поправкой на масштабы, просто великолепно.

Итак, город под нашим контролем. Пытаемся наладить в нём жизнь, и даже получается, но проблем пока много. Сегодня после обеда состоится первое заседание, на который обещались приехать все представители мэрии, кто не был замешан в мятеже, кто будет исполнять обязанности министров и глав коммунальных и социальных служб — и предварительно я должен провести с ними беседу, посмотреть кто там кто и какие настроения, дабы утвердить, что это не балаган. Только после моего одобрямса с ними будет иметь дело Фрейя — разумный в текущих реалиях шаг. Есть несколько пока что изолированных куполов на окраинах, где укрылись семьи мятежных аристо, пытающиеся вести с нами переговоры. Как и с куполом Сената, мы обрубили им пути отхода по земле и под землёй, а после занятия вышки диспетчерской космодрома, улететь они не могут и по воздуху, и пока не форсируем события. Штурмовать их сейчас недосуг, а хреначить ракетами по куполу — могут пострадать гражданские, их там немало. Так что у нас в городе более десятка изолированных зон в стагнации, и пока решаем более глобальные и важные вопросы, говорить с сеньорами поставили специальных девочек и мальчиков под руководством дослужившегося до повышения «золотого». Девочки и мальчики не имеют никакой власти и авторитета, ничего фактически не могут, но их задача тянуть кота за резину, кормить всех оппонентов завтраками, пока не высвободятся ресурсы на решение и этих проблем. Но сейчас, в данный момент, совещание в кабинете королевы решало, как поступать с главной нашей попаболью — Сенатом, вокруг которого расположилось пять кадровых бригад сборного состава. «Пять бригад, мама Мия, это же хватит полгорода разнести! У вас во дворце всего две было!» — скажет понимающий читатель, но будет неправ — это, во-первых, потрёпанные бригады, отошедшие от дворцового купольного массива после памятной схватки и взрыва ЯО, а во-вторых, это изначально были СВОДНЫЕ юниты, в которых хрен знает сколько народа фактически. Там отнюдь не тридцать тысяч личного состава, значительно меньше. А свистопляска такая потому, что даже десять тысяч в броне, с мехами и при поддержке артиллерии — грозная сила. Да, у нас было всего две дивизии, и мы выдержали штурм многократно превосходящего противника, и нас сейчас зеркально ждёт отнюдь не прогулка по Малой Гаване. Сенат изолирован информационно — давим все сигналы, стараемся, но к сожалению они как-то прорываются через проводные сети и призывают планету сплотиться перед угрозой узурпаторши и преступницы. Себя считают единственным легитимным источником власти. И у них под рукой даже какое-то количество сенаторов из оппозиционных фракций — далеко до кворума любого уровня, но пара десятков сенаторов реально там заседают и от имени «законной власти» что-то принимают. Пусть планете чхать на них с орбитальной станции — никто на призыв неудачников более не отзывается, но всё равно это опаснее штурма цитаделей обуревшей аристократии на окраинах, вот и корячимся.

Пытаюсь анализировать поведение мятежных войск, но пока не понимаю что там не так — не идут они на переговоры и сдачу. Не могли же мятежные генералы отобрать тридцать тысяч лояльных любимым себе простых парней и запихнуть в особые, контролируемые части? Нет, это слишком много для такого манёвра. Офицеры — да, из них можно создать контролируемую вертикаль. Но простые Педро, Хуаны и Мигели не собираются сдавать своих шишек, хотя наши средства связи на всех частотах им активно это предлагают. Хотя перед глазами контрпример — памятный триста тридцать первый полк, что огрёб у нас от ополчения акционеров «Экскалибура» неделю назад. Сбежав и разгерметизировав тоннели, он добрел по подземке до Авроры… После чего бойцы арестовали командование и связались с нами — мол, примите, мы не такие, мы трамвая ждали, а они нам незаконный приказ приказали. Тут с нашей стороны не было и тени иронии — молча приняли командира и его помощников из ключевых офицеров, остальных Фрейя специальным указом помиловала, всем скопом, не вдаваясь в дерьмо, кто кому как приказывал, и кто с какой рожей приказ выполнял. Логика обстоятельств сильнее логики намерений. Интересно, если бы мятежники побеждали, или хотя бы если этот полк зашёл бы в столицу с боевым охранением, вступил в бой как положено, а не спустя рукава — как бы они поступили? Да-да, знаю, у истории нет сослагательного наклонения, но всё же интересно с чисто психологической точки зрения.

Так что ситуация в вооружённых силах за пределами куполов вокруг Сената под полным контролем. Уже вовсю работает пятое управление, главу которого её высочество восстановила в должности (их же всех к чёрту официально пораспускали, в самом начале, но теперь всех-всех восстановили, кроме Борхеса). Второе управление тоже копает, тоже постепенно выходит на полную мощность, но там силы брошены больше на мигрантов. Сотрудники всех-всех министерств и ведомств планеты теперь могут доехать до места работы, метро и дороги мы запустили, в Альфе безопасно — вот, еду после заседания в мэрию — присягу принимать. Но нужно ещё несколько дней на всеобщую раскачку. И палка о двух концах: как всё заработает — страна заживёт полной МИРНОЙ жизнью, и станут невозможны чрезвычайные меры допустимые во время боевых действий.

И раз так, раз надо спешить, мы решились на переброску в город дополнительных профессиональных контингентов — а именно ракетных и артиллерийских дивизионов. Много дивизионов. Будем фигачить Сенат — гори там всё синим пламенем, раз не хотят сдаваться. Мирняк оттуда валит пачками, мы успели сделать на границе зоны три фильтрационных пункта (чтобы мятежники и вояки не просочились) и всех тщательно проверяем, реально местные или косят? Про кого есть сомнения — держим в лагере у космодрома, в особом ангаре, пусть посидят, там безопасно. Мятежники мирных выпускают, не хотят палачами выглядеть — ещё на что-то надеются. Хотя я бы на их месте всех проживающих там гражданских в заложники взял — это более выигрышная стратегия. Нет-нет, я не сказал победная, ничего заложниками не добьёшься, просто у нас с Фрейей больше головняка было бы. Но раз для сеньоров карма и имидж в глазах обывателя важнее — их выбор.

Вот об этом сейчас и держал доклад представитель генштаба. Уже просто генштаба, без определения «наш» или «их». Сколько чего в город перевезли, сколько ещё планируется, где кто как размещается. По генштабу сложилось удачно — здание Большого Тетраэдра мы и не думали штурмовать. Обложили и всё. Это же минобороны, крепость, там кровью умоешься даже с техникой — на то Тетраэдр при строительстве и был рассчитан. Проектировался как раз, чтобы дать по зубам любым захватчикам уровня вражеского десанта, а мы на большее не тянем (давайте честно, всё, что у нас под рукой — очень-очень слабенький десант по уровню мощи и оснащённости). Потому я вышел на связь не с предателями-генералами, а с… Бойцами кланов Сантос и Сальвадор, кто эту крепость охранял. Лично пообещал помилование, всего лишь с запретом госслужбы (они клановые наёмники, так и так не планировали на госслужбу идти), если всех сдадут. Имидж уже идёт впереди меня, и расстрел мародёров Слона только подлил керосинчику — парни согласились, не торгуясь. И сами спеленали всех в здании, кто пытался сопротивляться, сдали нам тёпленькими. Буду объективен — свинью нам всё равно подложили; как мы девочек во время осады выпускали из дворца по аварийному горячему тоннелю, так и их самые «вуксные» шишки перед входом в здание наших сил через подобный куда-то драпанули. Куда — ХЗ, собачек за ними пустили, но те на чём-то подорвались, и во избежание мы не стали форсировать погоню. Наёмники такие наёмники, всех предупредили, что сдают здание, и все, кто мало-мальски нам нужен, ушёл. Но хотя бы не уничтожен архив минобороны, не заражены вирусами и не стёрты ключевые программы управления вооружёнными силами, не взорваны дорогущие сервера и модули, управляющие флотами, дивизиями и армиями, не повреждены вычислители, а они там пипец мощные. Так что я сказал Фрейе не гневить бога и подписать помилование парням с лёгким сердцем. Ибо мы могли там положить от нескольких сотен, до нескольких тысяч бойцов, причём не «мяса» из мобиков, а спецназ и кадровиков, при всех прелестях обнаружить после штурма внутри тотальное уничтожение всего и вся.

— … То есть у нас будет ещё двадцать установок, — кивнула Фрейя, сделав записи в дневнике. Её голос вывел меня из созерцательного раздумья над текущей ситуацией.

— Да, ваше высочество. Технически как бы мы уже готовы начать операцию, но… — Заминка делавшего доклад генерала, косой, но очень беглый взгляд на меня, снова на неё. — … Но наши эксперты считают, что каши маслом не испортишь, чем плотнее будет огонь — тем лучше. Пара дней не сделает погоды в этом вопросе.

— Да, вы правы, пара дней дополнительной подготовки ни на что не повлияют. — Теперь в меня упёрся тяжёлый взгляд главы государства. Я продолжал сидеть с умным видом, дескать, вопрос меня не касается, хотя именно ваш покорный слуга накрутил сеньоров относительно сбережения жизней бойцов и увеличения плотности огня. Все хотят сделать штурм быстрей-быстрей, чтоб поскорей отчитаться об успехе и получить ордена, пока их самих не признали сообщниками, и вместо наград не приласкали иглой пушки Гаусса в череп. Но я молчал, ибо теперь моя очередь притворяться, что «трамвая жду».

— Хорошо, действуйте согласно плану, — разрешила Фрейя. — По космодрому что?

Далее пошёл отчёт другого генерала о нашем лагере для военнопленных, в котором уже более двухсот тысяч согнанных со всей Альфы жителей Востока, Европейской Конфедерации и какая-то часть нашего местного быдла. Кто-то из представителей диаспор перемещению сопротивлялся, где-то даже стреляли, а кто-то наоборот, сбежал туда сам, отдавшись нам в руки под первым же благовидным предлогом, пока их не кончили вооружённые местные. Думаете, только Слон некрасиво с гастерами на своей территории поступил? Ага, щас! Слон просто профессионально их ограбил — имел представление, что надо брать. В других местах их просто били. Где-то убивали. Где-то ещё как. И живьём сжигали, есть случай, хотя на Венере очень мало вещей, способных к горению. Нашли способ, когда надо у людей всё в порядке с фантазией. Так что далеко не всех перемещали силой, и головняк на плечи Союза повесим знатный — столько народу репатриировать!

И тут же следующий вопрос, что главная беда наступит не сразу, а спустя время. Экономика с изоляцией и депортацией рабсилы, и с запретом на ввоз новых контингентов, лишится большого числа рабочих рук, как правило на самых неприхотливых и малооплачиваемых должностях. Нет-нет, не думайте, я видел, сколько там дерьма среди диаспор — количество производства контрафакта, производство наркотиков, бандитизм… Многие были банально не учтены, у огромного числа представителей Востока оказались просрочены документы пребывания… Но были же и реально честные работяги, вкалывающие за лучшую жизнь. И с учётом того, что завтра на Землю полетят мобилизованные на грядущую войну, и рабочих мест освободится ещё больше… М-да. Особо за то, что «нельзя рубить с плеча», топил памятный по первому заседанию Совбеза Фрейи министр связи — он у нас либерально настроенный чел, и сейчас занял место адвоката дьявола вместо Катарины. Но я считаю, всё же лучше так, чем терпеть мину замедленного действия, которая между прочим уже рванула, правда, на минималках, фальстарт. Через пару лет, когда сеньоры бы более основательно подготовились, мы бы в городе так легко не справились.

Но нет, Фрейя была в ударе, полна решимости и, несмотря на вой на болотах по поводу, жёстко отрезала, мол, продолжаем работать согласно плана.

Была пара вопросов по поводу медиков. Врачей запускали первыми, открывали больницы, поликлиники, налаживали связь машин скорых и их распределение по городу. Здесь я уже не слушал — вопрос на контроле у ректора медакадемии, которого Фрейя, кстати, по моей рекомендации, мобилизовала, на него всё и повесив. Вроде чел справился — мне очко в копилку. Он сам, похоже, понял, чей протеже, так как в отличие от генералов, смотревших на меня как угодно, но только не доброжелательно, во время доклада взглянул с благодарностью.

Последней слушали Изабеллу, на которую свалили общепит — снабжение армии продовольствием. Семьсот тысяч человек без учёта кадровых войск… Представляете какой у неё геморрой? И вроде как высочество справлялась, правда, ей также как и мне отвели место, создав целый штаб, посадив туда где-то отловленных парнишек и девчонок из коммунальной службы города и частично менеджеров минобороны. И если я всё совещание просидел на своём месте (месте наследника, СЕЙЧАС занимать кресло главы государства не требуется, даже чревато) и не отсвечивал, то тут не выдержал:

— Бэль, прости что фамильярно, — окинул взглядом собрание, на котором присутствовало около сорока человек, — но просьба. Дай список тех, кто нас «кинул». Особенно тех, кто взял деньги, но не поставил товар.

— Таких нет, — покачала она головой. — Те, кто не поставил товар СРАЗУ, вдруг проснулись и поставили его позже. Когда мы начали побеждать. С задержкой, но формально «кидка» не было. — Тяжёлый вздох. — Хуан, я бы и сама не прочь надрать им задницы, но они, как почувствовали жареное, сразу кинулись исполнять договорённости, даже устные, без подписанных договоров и контрактов. И наказать их сейчас — расстроить с трудом отлаженный механизм поставок, прошу, не надо этого делать. Вот только продукты были нам нужны ТОГДА! — прорвало её, даже ногой притопнула. — Да, мы выкрутились, но этого геморроя могло не быть.

Вид у неё не был растерянный — повращалась в системе неделю, привыкла к трындецу. Но всё же видно, ей не в кайф занимать такие должности, где за твою недоработку будут расплачиваться люди. То ли её специально так воспитывали — чтоб не была конкурентом сестре-наследнице, то ли она от природы добрая?

— А вот к кому претензии — так это к тем, с кем у нас договора постоплаты, — расплылась высочество в улыбке, глазки её предвкушающе сверкнули. — Кто-то что-то отгрузил, но большая часть поставщиков пообещала, списки утвердила, а товара нет.

— Лицензированных поставщиков, долгосрочников, — сузились в щёлочки и глаза Фрейи, знающей о бизнесе на поставки по госконтрактам куда больше любого, сидящего за этим столом.

— Да. — Изабелла кивнула. — Дошло до смешного, на одном из складов в западной части города мы сами отгружаем продовольствие одного из долгосрочных поставщиков — мы этот склад недавно захватили. А нам эти сволочи ещё и требования предъявляют — дескать, их грабим. Пока я не сказала, что беру эти припасы в счёт договора, где они их пообещали, не успокоились.

— Но по договору стоимость ниже, чем на рынке. — А это не мог не сдержать иронию я.

— Разумеется. — Кивок. — Но Хуан, стоимость срочной поставки ещё выше, и ничем не лимитирована. Я в некоторые моменты десятикратную цену давала, лишь бы отгрузили быстро.

— Кто? — Мои глаза загорелись — решил, что у меня и так мало нагрузки, неплохо бы ещё кое-что на себя взвалить.

— Хуан, только без крови! — испугалась моего взгляда Изабелла. — Пожалуйста! Всё можно решить словами. Ты можешь, я знаю.

— КТО?!! — утробно прорычал я — не хватало, чтобы она ещё этих сволочей отмазывала. Раз отмазывает — там что-то сильно нечисто.

— Рубио. — Глазки высочества в пол.

— Так низко пали?

— Хуан, — а это взяла слово Фрейя, — они не пали. Они, в смысле ВСЕ они, не только Рубио, всегда так делают. Привыкли, что за срывы или за поставку некачественного им ничего не будет. Я больше чем уверена, они не специально тянули, не с целью помочь мятежникам. А просто хотели навариться, передав нам эти же продукты по серой схеме по «горячей» цене. Но мы склад просто захватили, и приготовленное к серой схеме незамысловато забрали.

— Тащусь я с коррупции в вашем ведомстве, сеньоры. — А это я зыркнул на генералов, но был неправ — что они сделают аристократам, кто накоротке с правящей династией? Рубио полгода, если не больше, встречался с Изабеллой до меня, кто забыл. Кстати, после «Космических технологий 'Ника» это второй залёт их семьи. И если в «Нике» они были свадебными генералами, прикрытием, ничего не решали, то тут точно стоит прогуляться в их особняк. Генералы картинно опустили глаза, демонстрируя, что «да, понимаем», но не скрывали — им фиолетово.

— Бэль, список составишь! И передашь, — снова сверкнул глазами я. — Так надо. Фрей, без убийств, обещаю! — А это раскрывшей рот в возмущении главе государства.

— Хорошо. Тогда на этом, пожалуй, закончим. Все свободны, — вздохнув, распустила она совещание. — Бэль, останься, пересядь, — кивнула на место напротив меня.

Когда мы остались втроём, старшее высочество выдержала большую паузу, переводя взгляд с меня на сестру. Наконец, лаконично произнесла:

— Кто ещё?

Бэль выдала три фамилии.

— Их ты не защищаешь, — сузила глазки Фрейя.

— Если Хуан казнит отца Хосе Мария, это будет… Это будет… Неправильно. Некрасиво смотреться. Как низкая месть за меня.

— А остальные?

— Знаешь, Фрей, я не люблю крови, и никогда никого не убивала… Но мне кажется, если ты «засветился» в таком деле, как государственный переворот… — Изабелла лихорадочно вздохнула. — У нас скоро война. Они и в армию на Земле также поставлять будут. Я не могу убить человека, но понимаю, что если сейчас, пользуясь моментом, этого не сделать, то потом, когда настанет мир, мы им ума вообще не дадим. Меня трясёт от мысли, что кому-то выношу смертный приговор, но…

— Я подключу Сюзанну, — хмыкнул я. Это точно моя пацифистка Бэль? — Она волшебница в воздействии на людей без смертоубийства.

Покачивание головой.

— Не поможет, Хуан. УЖЕ не поможет. Фрейя права, они сейчас не специально. Они так ВСЕГДА. И перевоспитать можно только одним способом. Я, дура молодая, тебя за этот способ всегда ругала, а в Гаване, с той сумочкой, вообще некрасиво вышло… — Среднее высочество проглотила комок, и глаза её повлажнели. — Но обстоятельства такие, что я обязана стать взрослой. Я должна быть вам поддержкой, опорой, а не обузой.

— Бэль, не бери на себя решения по их наказанию, — а это покачал головой я, выдавив максимально доброжелательную и успокаивающую улыбку. — Давай так, ты просто даёшь мне информацию. А я приму решение по сеньорам сам, пообщавшись тет-а-тет. Ты же знаешь мои сверхспособности.

Изабелла расплылась в счастливой улыбке — гора свалилась с плеч.

— Спасибо, Хуан! — И слёзы всё-таки покатились из её глаз. — Фрей, Хуан, если это всё — я пойду, хорошо… — Отодвинула кресло и спешно убежала, не дожидаясь разрешения. Её трясло, но сейчас, после сброса ответственности, пройдёт.

— М-да, это точно моя сестра? — вслух произнесла Фрейя.

Я пожал плечами:

— На войне люди быстро взрослеют. А она та ещё штучка — вы все, вся семья, её сильно недооцениваете. Разбалованная, да, но за рощей не видно леса. Она… Та ещё штучка, — повторился я, не найдя иного эпитета.

— Она всё ещё слишком добрая для серьёзных дел. — Фрейя вздохнула, покачала головой, после чего не спеша залезла на стол. Сдвинув планшет, перелезла на четвереньках ко мне, и села напротив, положив ноги на подлокотники. Она любит так сидеть. Красивые трусики. Но я не вёлся на подобную обработку и в лучшее время, и сейчас мозг мой работал в усиленном режиме, не затуманенный постельными перспективами. Но она честно пыталась — Фрейя такая Фрейя. — Ты можешь оберегать её от трудных решений ещё долго, Чико, но рано или поздно этот момент наступит. Не получится иначе.

— Она не ангел, — покачал я головой, прикасаясь к внутренней стороне бёдер наследного высочества, нежно ведя рукой по шелковистой коже. — И не боец. Ей простительно. А значит, буду оберегать, пока могу. Как придёт время — так придёт, от судьбы не убежишь. Но смысла спешить не вижу.

Она что-то хотела сказать ещё, но так и не решилась.

— Оберегай её, Хуан. Что бы между нами ни было, я не желаю ей зла.

— Ты хотела форсировать её «прокачку»? — усмехнулся я.

— Да. — Фрейя не стала ломаться. — Если я не успею родить — она сядет на трон, а я, как видишь, не спешу. Но даже если успею, но со мной что-то случится — она будет регентом. Она, Хуан, не ты.

— Фрей, пусть всё будет так, как будет, — вздохнул я, закрывая тему. — Не надо лететь впереди корабля. Она научится убивать, научится принимать тяжёлые решения… Но пускай не сейчас?

Мои слова успокоили её — мимика высочества резко посветлела. Каюсь, в тот момент я не понял этого, но она пробивала меня на мысль о том, что Изабелла может под моим началом сесть на трон ВМЕСТО неё. Осознание сего пришло сильно не сразу, и даже не сразу после памятного разговора на шпиле дворца. Сейчас я был наивен, но я был искренен! И сказал так, как есть, как на самом деле думаю. И эта интриганка всё поняла. А потому, видя, что дурного не задумал, расслабилась и засияла.

— Спасибо тебе, мой мужчина, берущий на себя ответственность. — Подалась вперёд, сползла мне на колени. Обняла. — Как тебе совещание?

— Ты справилась, — снова честно сказал я. — Даже не постесняюсь признать, была в ударе. На тебя, наконец, начали смотреть, как на королеву.

Мимо, что-то ляпнул не так. Но «не так» не слишком серьёзное, она лишь погрустнела, не завелась.

— Давай начистоту. Никто на меня как на королеву не смотрел — не надо только лести, о, мой рыцарь! Я сегодня была в ударе, распиналась… А они все сидели, слушали, после чего смотрели на тебя, что ты ответишь им на мои слова и указания.

— Мышонок! — А вот я завёлся — задело. — Если ты не заметила, на всём совещании я не проронил ни слова! Я молчал. В тряпочку. Мог вообще сегодня не присутствовать.

Сеньорита провела мне по волосам рукой, иронично улыбнувшись. «Ври-ври, маленький лягушонок, взрослая воспитательница сделает вид, что верит».

— Фрей! — От этого завёлся ещё больше. — Не надо только так. Я решаю узкие вопросы. Глобальные, важные, но, блин узкие! И чётко поставленные. Рулишь всем ты, и я даже не пытаюсь вникать в девяносто процентов того, что ты делаешь.

— Но тем не менее, — сверкнула она в ответ глазами, — после моих слов, все эти чинуши и генералы смотрят на тебя, не расходится ли моя позиция с генеральной линией? ТВОЕЙ генеральной линией! И слава богу, наверное, что пока не было таких приказов, чтобы мои слова расходились с твоей позицией. Ибо не знаю, как они отреагируют в этом случае, и узнавать прямо сейчас не хочу.

— Фрей!..

Она положила палец мне на губы. Придвинула лицо максимально близко. Тихо прошептала:

— Я не ревную, нет, не злись. Всё понимаю. Ты действительно заслужил. Я могу сейчас хоть закопаться, взяв реальную власть в свои руки, а тебя отправив с Бэль в санаторий. Но я всегда буду знать, кто именно подставил плечо и решил все проблемы в самый сложный момент, когда опустила руки. Просто давай будем честными, ты для всех — теневой воротила, «рулящий» и мной, и Венерой. И если честно, я не имею ни малейшего желания их разочаровывать. Лети в мэрию, потом даю добро на разборку с Рубио и другими поставщиками — там смотри по обстоятельствам. Только не пытайся говорить, что ты не при чём, и просто на совещании просто сидел. Хорошо?

— Фрей, я люблю тебя. — Обнял её в ответ.

— Я знаю.

Потом мы целовались. Потом был волшебный секс на королевском столе. И снова дела. Которые сами себя не сделают. Что-то во всей этой ситуации мне не нравилось, сильно не нравилось. Чуйка била тревогу. Но что не так — понять я не мог.

До мэрии долетел не сразу — военные сдёрнули в район Сената. А Сенат у нас — зона боевых действий, добираться исключительно по земле. У парнишек за «нулём» остались ПЗРК, рисковать мы не можем, потому все конвертопланы облетают занятую противником зону на расстоянии, достаточном для сбития любой запущенной ракеты. Зенит и переброшенная ему в помощь военная часть из Авроры постарались и огородили пространство над зоной сплошной стеной из смотрящих вверх автоматов и лазеров, но и нам, чтоб подлететь, нужно спешиться.

— Что у вас такое? — спросил я, выходя из «Либертадора». Девочки охраны рассыпались по округе. Мальчиков пока не трогал — скоро двинем дальше. Я ж параноик, вожу с собой батальон клановых войск, включая четыре лёгких марсианских меха.

— Сеньор Веласкес… — начал молодой парнишка, адъютант местного штаба, я перебил:

— Стажёр Веласкес. Это не фамилия, это позывной. Почему такой — надо спросить у её величества, она у нас мастерица шутки шутить.

Заминка, и согласительное:

— Конечно, сеньор стажёр. «Двушка» дала команду на ваше привлечение. Они фильтруют всех, выходящих из зоны гражданских. Один из вышедших просит о встрече с вами.

— Со мной? — Удивился я, но не сильно.

— Именно. Никто из офицеров и генералов, кого могли предложить ему вместо, по его словам, не подходит.

— Просто пришёл под видом гражданского и попросил?

— Именно. И это… Он чист. Не вооружён. Проверили хорошо, просветили рентгеном, но стопроцентную гарантию дать не могу.

— Мы будем рядом, — встряла в разговор стоящая недалеко Сюзанна. — Это наша работа.

— Если у него в желудке ядерная бомба — фиг что вы сделаете!

— Если у него в желудке ядерная бомба, твоя смерть ничего не даст, — парировала она. — Фрейя разнесёт тут всё после этого к чертям, и пощады их семьям можно не ждать. Да и вообще никому пощады не будет, кто хоть каплю замаран. Не стоит оно этого.

В общем, решился идти и разговаривать лично.

— И сеньор стажёр Веласкес, об этом, во избежание утечки, знает только мой непосредственный командир и оперативники «двушки», проверявшие парня, — предупредил адьютант. — Мы сделали всё возможное, чтобы предотвратить утечку, но для этого вам надо будет встретиться с моим руководителем — вы приехали «для встречи с ним».

— Решим. Веди. Кто там первый, «мирный» или твоё руководство?

Освинцованный фургон связистов, система подавления внутри, кресло, куда усадили ухмыляющегося, но храбрящегося типа. Сел напротив него через десяток метров на рабоче-крестьянский вращающийся стул, без изысков. Сразу наехал:

— Слушаю!

— Хуан, правильно? — усмехнулся тип, обратив внимание на простой стул подо мной. Он-то на шикарном!

— На Венере найдётся ещё один пацан двадцати лет, перед которым расшаркиваются генералы? — парировал дурацкий вопрос я.

— Наше руководство жёстко прессует, не даёт слушать ваши волны, блокирует сигналы, — перешёл он ко главному без расшаркиваний. — Мы, конечно, всё равно слушаем, но они жестят. Пять дней назад двоих, кто начал разговор о сдаче, расстреляли на месте. Пятерых за эти дни куда-то увели, больше их не видели, хотя, вроде, что расстреляли кого-то — не слышал. Парни не хотят участвовать в этом дерьме, но в полку просто дофигища народу, кто искренне за НИХ. О любом недовольстве докладывают «наверх», и люди исчезают.

— Расстрелов точно больше не было, или это догадки? — нахмурился я. Интересное кино вырисовывается.

— Если и были, я о них не знаю, — покачал он головой. — Я на «нуле», на передке, что в других куполах и на других фронтах, и тем более в штабе, не в курсе. Но у нас жесть, они прессуют всех, у кого пораженческое настроение. То, что мне удалось вырваться на несколько часов — чудо. Меня прикрывают свои, с кем в Африке друг другу спины прикрывали, только поэтому. Кстати, если не вернусь — им достанется. — Кивнул на свои наручники.

Понятно. Много идейных про-мятежно настроенных офицеров, и потому ОНИ жёстко контролируют вертикаль власти в полках. Очень плохо, но примерно так мы и думали.

— Как много у тебя времени?

— Надо вернуться в течение часа, давай не затягивать, — огорошил он. — Что передать парням?

Охренеть, сколько времени на разработку плана! И ведь его надо срочно придумать, вот в чём засада. Второй раз с парламентёром может не прокатить.

— Тебя точно не хватятся? А то вернёшься…

— Все под богом. — Он скривился. — Но я решил рискнуть.

— Правильно понимаю, главный вопрос — что будет с теми, кто сдался? — предположил я.

— Так точно. — Кивок. — Там… Скажем так, среди тех, кто хочет, есть люди, с песней побежавшие за мятежниками, но в данный момент разочаровавшиеся, передумавшие и желающие свалить. Знаешь, в библии есть момент, как вернулся домой блудный сын, осознавший неправоту? И его приняли, и не понизили в правах, все дела?

— Они хотят библейского прощения от далеко не святого! — усмехнулся я, качая головой и лихорадочно размышляя, прокручивая ситуацию и так, и сяк. — Хорошо, если на них нет крови, это будет решаемо, я организую…

— Есть кровь! — не мигая заявил боец. — Потому мы до сих пор и не скрутили ИХ, сдав купола. Мы штурмовали дворец, стреляли в вас. А вы в нас. И я стрелял. ОНИ говорят всем, что пощады от вас не будет, и крутят твою собственную запись, что ты сделал на радиостанции перед самым началом боёв.

— Мать-мать-мать!.. — заругался я, вскочил и заходил по трейлеру. Девочки Сюзанны понимающе рассматривали стены или собственные ботинки, стараясь не попадаться мне на глаза, дескать, роботы, выполняющие работу. И ведь говорил я такое, всё верно.

Успокоился, взяв себя в руки. Сел на место. Надо работать, а не психовать. Психами делу не поможешь.

— Скажи им, я говорил это специально, для острастки. Чтобы сомневающиеся не поддались на уговоры и приказы и не начали стрелять. Чтоб как можно больше людей осталось в стороне. И это сработало, очень многие засомневались и так и не примкнули ни к одной из сторон. Но сейчас всех, кто сдастся БЕЗ боя Фрейя помилует. А тех, кто обратит оружие против мятежников — ещё и наградит.

В мозгу перещёлкнуло — план начерно начал вырисовываться. Только б получилось!

— А где гарантии? — усмехнулся боец.

— Моё слово. Я когда-нибудь обманывал, когда что-то обещал?

Пожатие плеч.

— У нас было мало возможностей это проверить. Но в целом ты больше всех хлестался, что тем, кто откроет огонь, не жить. Несколько раз это делал, на всю планету.

— Это политика, я в ней винтик. — Mierda, и сам чувствовал, что эти слова — отмаз, сам бы себе не поверил. — Но сейчас даю собственное честное слово. Полковник Дювалье, как и многие другие, в него поверили и не жалуются. Но решать вам.

— То есть ты настолько круче Фрейи, что можешь по#ерить её приказ и «отмазать» нас? — поддел он.

Сюзанну и троих её девочек в трейлере от таких слов передёрнуло, я и сам нахмурился. Но чел был «деревянный», и не понимал политес, что при ангелах говорить такое не стоит, даже если это чистая правда.

— Почему сразу по#ерить? — деланно воскликнул я. — Я просто ночью ей на ушко нашепчу, что так будет лучше. На самом деле она и сама не дурочка, просто предпочитает играть такую роль, чтобы её недооценивали враги. Она адекватная, и понимает, что хватит крови. Да, повздорили, повоевали, но те, кто был вовлечён в войну обманом и готов искупить вину, открыв огонь по обманувшим вас с тыла, прощаются и превращаются в героев. Такие аргументы вас устроят?

— Парни хотят гарантии, — задумчиво покачал боец головой, понимая, что никаких гарантий, которые удовлетворят пославших его людей, дать просто технически не получится.

— Хорошо, давай кровью распишусь, в заклад души, — вспылил я. Достал! — И дьявол будет свидетелем моих слов. И если что — утащит душу в ад. Сюзанна, дай, пожалуйста, нож. Извини, — это снова ему, — пергамента нет, лист бумаги подойдёт? Но написать кровью могу.

— Смешно. — Он подумал, и ответил. — Хорошо, согласен. Парни готовы ударить с тыла. Нас немного, очень немного, и нам не нравится, что происходит в городе, но просьба не зверствовать с обстрелами и умножением на ноль всех подряд. Там очень много ребят, кто против этой всей байды, но «срулить» не может. Ты прав, хватит крови.

— Наш позывной «Мараньон», — продолжил он. — Наша частота… А ещё мы нашли кабель одного местного провайдера, оказывающего услуги какой-то тёмной конторе, какой не знаю — сейчас он отключен. Но он выходит на эту сторону, в кармане кителя у меня инфа, которую смогли по этому выходу считать. Если у вас получится найти и запустить его — лучше пользоваться им, радиосигнал не надёжный вид связи.

— Где гарантия, что по тому проводу вас не перехватят? Что он не выходит «наружу» в ином месте?

— Мы его обрезали. — Коварная улыбка. — Он выходит чётко за пределы купола. И это кабель какой-то спецуры, на него нет ни одной спецификации, его нет ни на одной схеме, иконок с него нет ни на одном коммутаторе.

Учитывая, что это центр города, и внутри здание Сената… Всё может быть.

— Подадите сигнал с той стороны. Запрос — «Мараньон». Наш ответ — «Икитос». Ваш ответ… Ну, пусть будет «Укаяли».

— Туговато у тебя с фантазией, — усмехнулся он.

— Лишь бы сработало.

— И Хуан, у них есть шпики в вашем штабе, — напрягся он. — Кто-то из доброхотов. Они знают, что у вас происходит, и что вы делаете. Нам точно говорят, собираетесь вы атаковать или нет, с какой стороны заходите, и какие подтянули силы. Не просто количество говорят, но и номера подразделений — это не внешние камеры наблюдений. Нам это доводят, чтобы мы занимали соответствующие позиции, и всё очень жёстко.

— Понял, учту. — Mierda, ещё один головняк на голову. Поотрывать бы бошки этим доброхотам, сливающим данные из штаба. И «двушку» не накажешь — работают как умеют кем умеют. В «двушке» тоже могут быть сочувствующие мятежу. Значит, надо делать так, чтобы никакая информация из штаба не смогла повлиять на ход боёв. Это сложно, но хорошо, что мы пока не начали, надо покумекать с генералами, как поступить теперь. Время есть, мне нужно военное положение для наказания виновных, а значит спешить не стоит. А операцию «Мараньон» держать под личным контролем. Да, придётся лично командовать зачисткой, но что делать — надо.

— Слушай, вопрос. Почему ОНИ не сдаются? На что надеются? — спросил я его, таки приняв для себя начерно план операции.

— Ты у меня спрашиваешь? — Боец усмехнулся. — Чего-то ждут. Руководство нам говорит, что всё будет хорошо, но что именно будет — не говорит. Однако большинство наших, которые ИХ наши, им верит.

— Почему? Вы же проиграли. Они не могут этого не видеть.

— С чего ты решил? — оскалился боец. — Вы разметали диаспоры, это да, парни в курсе. А в остальном там все уверены, что вот ещё чуть-чуть, и провинции поднимутся по зову легитимного Сената, и вас тут расфигачат, надо только продержаться. Вообще, если б не ядерный взрыв, они бы давно победили, а так приходится осторожничать. Так что не знаю, что вы здесь обо всём думаете, Хуан, но там все уверены, что они побеждают, оттого парни и оружие складывать не хотят, и на своих стучат, кто не так говорит, как они готовы слышать.

— А ты что? И кореша твои?

— А я считаю, западло служить тем, кто в городе мразям инопланетным оружие раздал, даже если лично я к шлюхе плохо отношусь. — Он противно скривился. — У меня в городе семья, жена и дочери. И надо добить тварей, пока провинции действительно не поднялись против вас — они чего-то ждут, вот и надо, чтоб не дождались. И не надо заливать, как вы тут побеждаете, мы не слепые и не глухие, и связь с этой половины планеты ловим.

М-да, правильно он сказал, «жесть». Побеждают. Они. Фрейю без пяти минут свергли, остался последний рывок преданных мятежникам сил, и всё, фенита. Сейчас они выстоят, а потом, когда мы выдохнемся в атаке на Сенат, пойдут в контрнаступление, и уже гарантированно захватят дворец. А наши семьсот тысяч ополчения — лёгкая пехота из упырей и криминального быдла, дорвавшегося до оружия, мобилизованные Веласкесами из того, что было, чтобы заткнуть дыры — вздрючить диаспоры. Эти горе-вояки из трущоб хороши в боях с вооружённым мирняком других национальностей, которых можно пограбить, но разбегутся при первых выстрелах настоящих венерианских парней, то есть верных мятежу кадровых войск. Вот так ситуация видится с их стороны, и подано вроде всё правильно, вот только кулаки сами собой сжимаются.

Насколько же велика сила пропаганды! И люди по сути идиоты, стадо. Каждый по отдельности — умный человек, но как собираются вместе… Вот тут пропаганда не просто рулит, но делает их реально животными, думающими строго по указке «руководящей линии» сверху. Мы на самом деле ничуть не лучше, просто я не из таких, кто цепляется за пропаганду и использует её как оружие. Предпочитаю не обманывать людей там, где можно победить и так, без джина из бутылки, а мы можем. Но спецы социальной инженерии на своих постах знают работу, и это страшные люди, и технологии у них страшные.

Ну, а пока я, так и не пересев в конвертоплан, подъезжал к зданию мэрии, где меня сильно заждались.

Естественно, мэр сбежал. Куда — фиг знает, ищут. И глава специальной полиции. И куча замов, министров, глав департаментов, некоторые префекты округов. По округам вообще непонятно — некоторые пока не дееспособны, там или идут боевые действия, или только закончили, и мирную жизнь только предстоит запускать. И главное, очень хочется вызвериться за позицию столичного округа в деле поддержки переворота, но вызверятся не на ком — здесь сейчас соберутся те, кто не замазан. Или замазан не настолько, что могут сменить сторону без санкций для себя свыше.

А вот теперь подключил своих. Да, это лёгкая пехота, но иной пока не требуется. Парни двинулись вперёд, беря под контроль если не всё здание, то хотя бы ту часть, где буду находиться я. Четверть часа ушла на то, чтобы все заняли свои позиции и проверили безопасность подхода. Наконец, Сюзанна дала добро:

— Чисто. Можно идти.

— Тогда пошли.

— Кассандра, девочки, вы — первое кольцо.

Что-то новенькое. Обычно первыми ставит «старых дев», из своих, кого знает. Видимо оценила способности нашей итальянки чувствовать угрозу, как и синхронность Сестрёнок, и меткость Гюльзар. Поняла, что надо тренировать девочек, а не задвигать, показывая им своё превосходство.

Двинулись. Базальтовая лестница, подъём. На дверях парни Сто двадцать первого. Входим. Холл. Всё мелькает — некогда рассматривать красоты, а рассмотреть их стоит — всё-таки дворец, где заседает правление столичным округом, в котором в сезон обитается до пятидесяти миллионов жителей. Лепнина, картины, позолота, красивый камень — тут много интересного. Здание мэрии не подверглось не то, что разорению — на этот купол вообще никто не нападал. Хотя в соседнем стычки были. И мэрия всё это время РАБОТАЛА. В обычном режиме, стараясь поддерживать жизнь, где могла. За неделю с момента начала боёв ни один из сотен городских куполов не был обесточен, не был отключён от жидкого азота (локальные аварии не в счёт), не было ни одной критической разгерметизации (кроме выстрелов разеров с орбиты и атаки «Титанами»). Это всё не только результат колоссальной прочности венерианской инфраструктуры, но и работ специалистов, таки не давших «лечь» ключевым системам жизнеобеспечения, несмотря на войну. Потому нельзя мне сейчас жестить, даже с откровенными либералами и республиканцами, коих среди оставшейся управляющей верхушки выше марсианского Олимпа.

Поднялся по лестнице — не захотел на лифте. Лестница огромная, шикарная — дворец же. В прошлый раз был не здесь, а в департаменте культуры, а это отдельное здание, пусть и в этом же куполе, потому захотелось посмотреть различия. Угу, кадки с растениями, сверху — лампы со смещённым спектром. Ковровая дорожка. Красиво жить не запретишь. Камень похож на мрамор — настоящего мрамора на Венере нет, тут слишком кислая атмосфера для его формирования — но смотрится круто. Вот и второй этаж, недлинный коридор, и, святая святых — зал для совещаний и конференций. Один из, их несколько, имеет название и нумерацию, но мне пофиг.

Длинный стол, за столом около сорока человек. Лица знакомые, досье всех за эти дни пусть и поверхностно, но изучил. А, нет, одного знаю близко — тот самый Марселло из департамента культуры. Бывший любовник королевы, организовывавший нам антифашистский концерт на площади Сервантеса. Так, сука, организовавший, что нас на него не пустили! Если б не крайние меры, на которые я пошёл тогда, он был бы сейчас труп, но раз всё же пустили, рука его наказать не поднялась. Решил, что буду считать, что его боженька любит. Остальных лично не знаю. В кресле силовиков вообще неизвестные парни, бог весть кто такие — разберёмся. И главное, место мэра пусто, и никто не взял на себя смелость туда сесть.

— Сеньор Веласкес… — Девочка-референт из местных. С испуганным видом, опасливо взирающая на охраняющих меня людей и ангелов — они все с оружием, что до сего дня тут как бы было недопустимо.

— Стажёр Веласкес! — громко, чтобы все слышали, произнёс я. — Это не имя, это позывной, данной королевой для данной операции, — покрутил пальцами вокруг себя, имея в виду весь творящийся бардак.

— Конечно, сеньор стажёр Веласкес. Прошу. — Указала на место во главе стола.

— Это место мэра, так?

— Ну… Это место главного. А мэра сейчас нет, и где он — вы лучше нас всех должны знать.

— Я считаю, что это место должен занимать человек, который готов взять на себя всю ответственность за то, что происходит в городе, как бы ни звучала его должность. — Обошёл её, взглянул на собравшихся. Хорошо тем, кто сидит ко мне спиной; тем, кто лицом, тяжелее.

— Итак, сеньоры, перед началом заседания вопрос протокола. С кем я разговаривал, когда организовывали это мероприятие?

— Со мной, сеньор… Стажёр Веласкес. — На эпитете заговоривший седовласый дедуля чуть не сбился, но имеющий уши да услышит, и он услышал.

— Имя, пост?

— Главный инженер энергетических сетей коммунального управления… — Представился.

— То есть выше никого нет? Все сбежали?

— Так точно, сеньор. — Спокойный уверенный кивок.

— Вы, сеньор? — Это я у следующего.

— Я отвечаю за станции охлаждения и подачу азота, сеньор… Стажёр Веласкес, — ответил следующий. — Моё имя…

— … Департамент спорта, специалист по работе с молодёжью, — а это отчитался ещё следующий, грузный чел со вторым подбородком.

— Иронично. Департамент спорта, а сами не в форме! — весело воскликнул я. Чел от этих слов побледнел, и чтобы не нагнетать, улыбнулся ему, дескать, шутка. — По вашему ведомству — ваши ребята очень хорошо себя повели. Выступили в защиту её величества, когда требовалась гражданская позиция. Прямо спортивными школами выступали. А что среди спортивных фанатов ведётся подрывная работа — вопрос не к вам, и стеми людьми будет отдельный разговор.

Только после этих слов сеньор «спортсмен» расслабился.

— А что, сам министр спорта тоже сбежал? — поддел я. — Тоже рыльце в пушку? Или замы?

— Нам неизвестно место их нахождения, сеньор… Стажёр, — ушёл от ответа толстый.

— Хорошо. Если потянете эту должность — за вами её позже утвердят. — Захлопал в ладоши. — Сеньоры, всех касается. Каждый из вас сейчас займёт место министра или главы своей службы. Предупреждаю сразу, если вы не готовы, если считаете, что не потянете — лучше уйдите сразу, будем искать другого. Если же вы садитесь и берётесь за эту работу в навалившемся дерьме — с вас будут спрашивать со всей серьёзностью. Следующий. Сеньор, как вас?..

Когда все представились, я вернулся к главному энергетику города.

— Сеньор, её высочество принцесса Фрейя утверждает вас в должности временно исполняющего обязанности мэра города и главы округа Альфа-Аделина.

— Но с-сеньор… Почему я? Я всего лишь собрал это совещание, чтобы на нём… Я всего лишь энергетик! — запротестовал дедуля. — Я только за энергосети отвечаю.

— Потому, что у вас глаза самые честные, сеньор, — усмехнулся я, ибо дедуля сказал правду — он не собирался лезть выше. В его хозяйстве всё хорошо, но это не значит, что душа не болит за остальные департаменты и отделы города — вот и поучаствовал в созыве этого совещания. — Не могу этого объяснить, но доверяю вам, мне кажется, вы должны потянуть. Настрой у вас есть, а это сейчас важно. Но да, допускаю, что настрой — не всё, у вас может не хватить квалификации, потому если чувствуете, что не тянете — говорите, будем решать и искать другого. Но пака кадровый голод — это для вас шанс.

— Сеньор… Стажёр Веласкес. — А это поднял голос мой знакомец Марселло. — Я понимаю ваше положение — в городе бои, а предыдущее руководство открыто выступило на стороне мятежников. Но так или иначе, Центр не может назначать и отправлять в отставку мэра и высших магистратов города. Альфа-Аделина — субъект королевства, имеющий собственный парламент и собственное законодательство. Только магистрат, общим решением, может назначить временного исполняющего обязанности мэра, — он обвёл пальцами вокруг, дескать, магистрат — это они, что в принципе верно, — и только всеобщие выборы избирателей округа могут дать этому человеку легитимность. Я уважаю ваше стремление решить все вопросы с пользой и для города, и для страны, СЕЙЧАС вы всё делаете на благо простых жителей Альфы, но к данному вопросу нужно подходить правильно, не нарушая протоколов и процедур.

Шум и шушуканье за столом. В целом с точки зрения этого сборища бюрократов всё правильно. Логично сказал, курилка, везде должен быть обоснуй. Но есть одно маленькое, но огромное «но». Если я сейчас признаю его правоту, я буду ЗАЩИЩАТЬСЯ. И все собравшиеся с первой минуты это поймут. Да, они могут принять любое нужное мне и Фрейе решение, но каждое я буду проталкивать силой, за каждое будет битва как при Каталаунских полях. А как только отвернусь — начнётся такой же беспредел с дележом власти, какой у них тут творится всё время, и пофиг будет на интересы города, государства и народа. Я посмотрел этому хмырю в глаза… И за внешней покорностью, смирением перед властью, увидел его хитрую победную улыбку. Маленькую-маленькую, еле уловимую, но хитрую и победную.

'Так, Хуан, теперь думай, — разогнал я мозг. — Спросить, уверен ли он в своих словах? Мимо, в глазах всех проиграю. Сказать, что настаиваю на этом выборе? Тогда получается, я иду против законов, а по закону всё верно, у округа, как и у провинций, есть суверенитет, прописанный в конституции королевства. Уступить? Щас, лучше сразу застрелиться!..

…Стоп! ЗастрелитьСЯ? Или…'

«А не сильно круто? Хуан, это всё же жизнь человека».

«Там война, люди умирают, а он власть делит и сосунков на место ставит. Нет, как-то не сильно груз давит. Но шанс ему надо дать».

— На кого вы работаете, сеньор Марселло? — с улыбкой анаконды спросил я этого упыря, чтоб ему хорошо жилось. Тот стушевался.

— Я работаю на город, сеньор… Веласкес… Стажёр.

— Я спрашиваю не где вы трудоустроены, а на кого работаете, — ещё более хищно заулыбался я и с грацией кошки двинулся вокруг стола. — В прошлый раз вы сорвали устраиваемый королевой антифашистский концерт, который вам открытым текстом сказали провести. Вы его СОРВАЛИ, не надо демагогии, что он всё-таки прошёл, послав за орбиту Эриды прямой приказ главы государства. И сейчас вновь ставите под сомнение решение уже нынешней главы государства. Ничего не хотите сказать, чтобы облегчить участь?

— При всём моём уважении к её высочеству, — совершенно не стушевался он, — решение по ключевому кадровому вопросу о назначении временно исполняющего обязанности мэра столицы принимает не она. А импульсивный юноша, чуть было не начавший в городе резню по национальному вопросу. И всё-таки начавший её чуть позже, слава богу, я и город в тот момент больше не имели к той акции отношения.

А Марселло тёртый орешек! Не из слабых духом. Теперь понимаю Лею — не рохлю она в трах-тибидох выбрала, с яйцами чел. Но какой же он тупой! Ибо так и не понял, что сотворил на площади Сервантеса, и что чуть было НЕ сотворил. Ну, а раз идиот — совесть моя чиста.

— Боже, спасибо тебе, что дал мне эту возможность! — поднял я глаза к небу. — Я так просил её величество наказать недоумков, чуть было не устроивших своим глупым поступком резню по всей планете и запуск конвейера пассионариев, раз всё закончилось — она была против. Но если, господи, люди идиоты — это навсегда.

— Сеньор Шимановский! Хватит паясничать! — вдруг перешёл в атаку этот недоумок, грозно сдвинув брови. — Если вы считаете, что мы вас боимся — то вы напрасно так считаете! Округ Альфа-Аделина не бу…

БАХ!

Мой «Армадо», подарок сеньора Серхио — сколько воды утекло, а он всё ещё со мной. Пуля боевая, но не разрывная. И слава богу, не хватало только замарать тут всё в кровяку и мозги сеньора.

Марселло, так называемый герой невидимого фронта, как бы лояльный королеве, но стоящий жёстко против её власти в рамках имеющегося иерархического деления, начал заваливаться назад. Голова его запрокинулась, тело достигло дальней точки кресла, после чего вес перевалил через линию центра масс, и он начал заваливаться назад, на пол, вместе с креслом. Бум! Не такой громкий и опасный «бум», как выстрел, но тоже неприятный.

— Сюзанна, пусть девочки уберут мусор из-за стола. У нас с сеньорами совещание.

— Есть, — кивнула та, и что-то тихо заговорила в переноску. Две «старых девы», стоящие ближе к стене, подались вперёд, подошли, и, взяв тушу сеньора под руки, куда-то потащили, не тронув кресло. Стеклянные глаза представителя департамента культуры и капелька крови, вытекающая из следа от пули, отчего-то вдруг перебили желание у оставшихся в этом зале погеройствовать, и, подозреваю, только теперь меня воспримут серьёзно и решат не ставить Фрейе палки в колёса.

— А теперь, уважаемые сеньоры, начистоту, как есть. — Я вздохнул, снова обошёл вокруг стола, меняя позицию — чтоб меня увидели и сидящие с другой стороны. — Объясняю ситуацию без прикрас. Да, ваш мэр — козёл. Продался сеньорам аристократам, готовившим мятеж. Козлы и главы силовых подразделений, — кивнул в сторону представителей гвардии и специальной полиции. Они реально никто, и представлять свой департамент не могут, но выше их по званию никого не осталось. Гвардию представлял по сути кладовщик, глава службы снабжения, а специалов — глава одного из подразделений. Их ругать точно не за что. — Вы, лично вы, здесь как бы не при чём, и лишь расхлёбываете то, что натворили они. И я вас прекрасно понимаю, и готов помочь в работе всем, что от меня и королевской власти будет зависеть. Но с точки зрения её высочества, сам ГОРОД, сама Альфа предала её! И опираясь на бюрократический аппарат округа, помогла с вводом войск и раздачей оружия инопланетникам. Я сейчас не буду разбираться, кто прав, кто нет, кто участвовал, кто нет, и какова у каждого степень вины. ГОРОД Альфа на время проведения операции по подавлению мятежа лишается всех прав и привилегий, в округе Альфа-Аделина с сего момента вводится прямое королевское правление, до особого распоряжения. Любые попытки помешать её высочеству осуществлять прямое управление, равно как и саботировать свою работу, будут караться со всей строгостью военного времени. Сеньор Марселло не даст вам соврать, он уже убедился, насколько всё далеко зашло, больше предупреждать вас никто не будет, люди взрослые. Любые попытки дестабилизировать ситуацию в городе — будет караться. Любые контакты с мятежниками и лояльными им элементами, и любые попытки действовать в их интересах — будут караться. Я, как специальный представитель её высочества, назначаю сеньора главного инженера энергетических систем временным исполняющим обязанности главы округа, и отчёт сеньор будет держать перед её высочеством. Кто не согласен работать в сложившихся условиях — прошу выйти из кабинета и идти домой, расчёт по собственному со всеми положенными выплатами получите в рабочем порядке. Прошу не занимать наше время и место, в ваши подразделения найдём других квалифицированных сотрудников. Некоторые из вас апеллировали к тому, что я слишком юн для принятия тяжёлых решений и горели желанием лицезреть лично её высочество? — При этих словах некоторые за столом уткнулись в столешницу — это позиция не одного Марселло. — Огорчу, Фрейя НЕ БУДЕТ с вами разговаривать. Ни с кем из вас. Вы пока ещё не заслужили общения с нею. Так что советую всё взвесить, принять для себя решение и либо валить, либо настроиться на боевой лад. Перерыв пятнадцать минут, через четверть часа продолжим, и всем, кто останется, объявлю благодарность за решение работать на благо народа со всеми вытекающими рисками, а кто не готов… Уже сказал, рассчитаем быстро. Пока всё, спасибо, время пошло.

На выходе поманил бледную девочку референта.

— Там — кресло мэра. Это его территория. Я сяду с другой стороны, с другого торца, проконтролируйте, чтобы все были оснащены системами связи.

— Так уже… С-сеньор. Всё работает. Все системы.

— Тогда проведи в местную столовку. У вас же тут есть, где можно пожрать? Я с утра голодный.

— Пойдёмте, с-сеньор… — облегчённо закивала она.