Габриэль

Глава 4

Беатрис

Ведущий продолжал говорить в микрофон, пока я погружалась в свои мысли. Пять минут. Почему я считала, что свидание будет короче? Пятиминутный разговор с незнакомцем казался настоящей вечностью. Что, если я не смогу придумать ничего интересного о себе?

— Пять минут могут показаться недолгим временем, но вы удивитесь, как много можно узнать о человеке за такой короткий промежуток времени, — подбодрил ведущий с широкой улыбкой. — Пусть начнутся любовные связи! — он ударил в колокольчик, и шум зала усилился, когда все начали рассаживаться.

Мои сестры и Клара уже сели за столик у входа и, похоже, были готовы к началу. Я же мысленно молилась, чтобы не опозориться ещё больше после того неловкого реверанса. Сомнений было море, и я чувствовала, как нервы начинают сдавать.

Я едва заметила, как ко мне подошёл светловолосый мужчина с улыбкой на лице. Моё сердце забилось быстрее, и я старалась сохранять спокойствие. Пока Луна, Карла и Клара весело болтали со своими новыми собеседниками, я посмотрела на своего первого партнёра и ответила ему улыбкой.

— Могу я присесть? — спросил он, снова улыбаясь.

Я кивнула, заправив волосы за уши и сцепив руки вместе, а затем опустив их на колени. Я не хотела казаться замкнутой, но, честно говоря, не знала, что делать.

— Меня зовут Брайан, — представился он, протягивая мне руку для пожатия.

— Беа, — ответила я.

— Спасибо, — сказал он, и его лицо немного покраснело. — Подождите… — он заикался, и я заметила, что он нервничает больше, чем я. Я мягко улыбнулась ему, надеясь, что это поможет его успокоить.

— Извини, я новичок в таких делах. Недавно закончились мои четырёхлетние отношения. Прошло много времени с тех пор, как мне приходилось это делать, — усмехнулся Брайан.

— Как долго ты живёшь в Нью-Йорке? У тебя лёгкий акцент. Южный? — спросила я, надеясь уйти от темы прошлых отношений. В основном потому, что не хотела сломаться перед совершенно незнакомым человеком.

Он улыбнулся:

— Да, я из Джорджии. Живу в Нью-Йорке уже пять лет. Переехал сюда по работе. А как насчёт тебя? Ты отсюда?

— Родилась и выросла здесь. Я изучала фотографию и визуализацию в Нью-Йоркском университете, — сказала я, чувствуя, как моя нервозность постепенно рассеивается.

— Впечатляет. Мой двоюродный брат тоже учился там на факультете фотографии. У них очень строгий отбор. По его словам, каждый год принимаются только тридцать пять-сорок пять абитуриентов.

Постепенно, по мере того как наш разговор продвигался, он становился всё более спокойным и отвечал на мои вопросы. Вскоре мы услышали звонок, и он отправился дальше.

«Ну что ж, всё не так уж плохо».

Ночь продолжалась, и после череды мужчин, которые, в отличие от Брайана, более охотно рассказывали мне о себе, я уже была готова уйти. Я почти не произнесла ни слова, но чувствовала, как расслабляюсь всё больше и больше.

Возможно, это было связано с тем, что я выпила слишком много. После ещё бокала-другого я решила взять себя в руки.

В общем, у меня было несколько интересных разговоров с мужчинами, и сейчас я сидела перед человеком, который напоминал мне парня из рекламы «Clear Eyes». Тот же голос, те же очки, только моложе.

Он объяснял разницу между астрологией и астрономией. Как ни странно, мне интересны обе темы, а астрология — моё хобби. Но когда он говорил об этом, мне хотелось никогда больше не слышать об астрологии, не говоря уже о том, чтобы пару раз стукнуть его головой об стол.

Я оглядела комнату: Клара разговаривала с мужчиной, сидящим напротив неё, и искренне смеялась. Затем я заметила, что Карла общается с Лукой Барроне. Они наклонились друг к другу, и я давно не видела, чтобы её глаза так загорались. Лука протянул руку через стол и поцеловал её ладонь.

Слушая его вопрос, мои мысли обратились к Луне, сидящей рядом со мной. Она спросила:

— Какую машину ты водишь?

— Простите? — мужчина напротив неё выглядел удивлённым и даже немного неловким.

— Спортивный автомобиль? Винтаж? Текущего года?

— Луна! — шиплю я, ощущая краткую неловкость.

— Это довольно поверхностный вопрос, не так ли? — ответил мужчина.

Луна пожала плечами:

— Скажи мне, Джон, тебе нравится проводить время с чувствами?

Я не могу поверить, что она так себя ведёт.

— Хорошо. Свидание окончено, — Джон выглядел крайне недовольным.

— Но у нас ещё есть несколько минут, — возражает Луна.

— Я знаю достаточно, — он встаёт и уходит в другой конец комнаты.

Я всё ещё пытаюсь понять, что делает Луна. Она оглянулась на меня:

— Что?

— Что с тобой не так?

Она приподняла одно плечо:

— О человеке можно многое сказать по тому, какую машину он водит.

— Точно. Совсем не поверхностно, — ответила я с иронией.

Я была удивлена, когда парень с ясными глазами переместился с противоположной стороны от меня и сел напротив неё:

— Я вожу Лексус текущего года выпуска.

Она улыбнулась мне в ответ, а затем переключила своё внимание на него.

«Вау».

Я откинулась в кресле и опрокинула остатки напитка в себя. Но вскоре встала, заметив, что таинственный, высокий и мрачный друг Луке Барроне занимает место напротив меня.

— Колокол ещё не прозвенел.

Я мысленно бью себя по лицу, когда эти слова вырываются из моего рта.

Уголки его рта слегка приподнимаются. Он откидывается назад, расстегивая пиджак своего дорогого костюма-тройки, и скрещивает лодыжки над коленом:

— Итак, ты следуешь правилам. Что ещё?

Его голос был ровным и непринуждённым, что контрастировало с его жёсткими чертами лица. Он поднял руку, как бы сигнализируя о чём-то. Вскоре из ниоткуда появился официант.

Он заказал виски, а затем посмотрел на меня:

— Ещё стаканчик?

— Воды, — ответила я.

Официант повернулся, чтобы уйти, но он снова поднял руку, останавливая его.

— Ты тоже скучная.

Это не был вопрос, а утверждение. Я смотрела на него потрясённая и разъярённая. Ярость внутри меня была непреодолимой.

— Ну же, ещё один стаканчик не приведёт к тому, что ты потеряешь всякое представление о морали и закончишь ночь горячим страстным сексом без обязательств с совершенно незнакомым человеком, — он усмехнулся в ответ. — Конечно, если ты этого не хочешь.

Мои глаза расширились от его дерзости. Прозвенел звонок, но я знала, что он не собирается уходить, так же как и парень с монотонным бормотанием, который всё ещё разговаривал с моей сестрой.

— Дай угадаю, — его длинный палец обводил свои губы, пока он наблюдал за мной. — Космо?

Я сузила глаза.

— Мартини. Конечно, сухой.

Я отвернулась, сделала глубокий вдох, борясь с сохранением самообладания.

«Кем этот мудак себя возомнил?»

— Нет? Как насчёт «Секса на пляже»? «Волосатый пупок»? — он прикусил нижнюю губу, забавляясь сам с собой.

Я фыркнула и сложила руки.

— Ты плохо разбираешься в людях. И, очевидно, лифт не доезжает до верхнего этажа, — я улыбнулась и подняла свой пустой бокал, чтобы подкрепить свои слова. — Этот бокал выглядит так, будто я только что выпила «Космо»? Мартини? Или один из тех фруктовых напитков, с которыми ты, похоже, так хорошо знаком, — я повернулась к официанту, который наблюдал за нами, как за теннисным матчем. — Мне, пожалуйста, чистый бурбон.

— Интересно, — прокомментировал назойливый мужчина, продолжая пристально смотреть на меня. Его часы сверкают в отражении потолочных светильников. Я сосредоточилась на его руке, которая демонстрировала не только кольца, но и татуировки на пальцах. Он теребил свою короткую, аккуратно подстриженную бороду, а затем задумчиво провёл пальцем по губам.

Я старалась не ерзать под его строгим взглядом, не сомневаясь, что он — проблема. Он ясно дал понять, что с ним не стоит связываться.

Но сейчас я не могла отступить.

— Правда? — спросила я в ответ, стараясь выглядеть и звучать холодно, спокойно и собранно. — Похоже, ты знаешь меня как свои пять пальцев, хотя и промахнулся мимо цели на целый километр, что уже многое говорит о тебе. Почему бы тебе тогда не рассказать что-нибудь интересное о себе?

— Ты не знаешь, кто я? — спросил он высокомерно, сузив глаза.

Мышцы его точёной челюсти дернулись в раздражении. Я решила подыграть ему, потому что, честно говоря, не знала, кто он такой.

— А я должна? — с недоумением огляделась вокруг и заметила, что несколько девушек, включая Ванессу и её подруг, бросают на меня завистливые взгляды.

Моя сестра и Клара были поражены.

— Итак, ты меня не знаешь. Но что-то же заставило тебя проявить интерес ко мне раньше.

Самодовольная ухмылка на его лице заставила мою руку дернуться в предвкушении: интересно, каково это — ударить его по этому красивому лицу.

— Это была смелость, — непринуждённо ответила я.

Ему не нужно было знать, что мой мозг на мгновение перестал функционировать.

— Смелость?

— Да. Знаешь, вызов? И я никогда не отступаю от него, — я закрутила кончик волос на пальце. — Так что не раздувай своё и без того огромное эго.

Кажется, он на мгновение задумался, прежде чем приподнять свои тёмные брови:

— Ты, должно быть, говоришь правду — иначе ты бы не разговаривала со мной так, как сейчас.

Он снова откинулся назад, сложив руки, и его чёрная рубашка расстегнулась в верхней части. На загорелой груди и вдоль шеи виднелись несколько татуировок.

— Дай угадаю, женщины бросаются к твоим ногам, верно?

Официант поставил наши напитки и, не оглядываясь, вернулся на свой пост, который он занимал весь вечер.

В ответ он снова пожал широкими плечами.

— Похоже, твой друг тебя не боится.

Когда я перевела взгляд на Луку, который разговаривал с Луной, я заметила, что он не был так сильно вовлечён в разговор, поскольку его глаза перебегали на Карлу за то короткое время, что я наблюдала за ним.

— Ему это не нужно. Он мой кузен, — ответил Габриэль.

Наступило неловкое молчание, прежде чем он заговорил снова:

— Меня зовут Габриэль, но большинство людей зовут меня Габ.

— Ну, Грабби, — сказала я, намеренно игнорируя прозвище. — Почему ты здесь? Похоже, ты не ищешь любовных отношений, не говоря уже о долгосрочных. Ты мог бы получить любую женщину, какую захочешь, но вместо этого ты выбрал место для быстрого свидания, — я наклонилась вперёд и приподняла брови.

— Я Габриэль, а не Грабиэль, — он поднёс бокал с виски к губам и сделал глоток, не сводя с меня глаз. — И назовём это… моральной поддержкой.

Может быть, дело в алкоголе, но я нахожу эту ситуацию уморительной и разражаюсь смехом. Он прищурил глаза и огляделся вокруг, так как мой громкий смех привлёк несколько любопытных взглядов.

Я успокаиваюсь, вытираю глаза и снова выпиваю.

— О Боже, мне это было нужно, — говорю я.

Тянусь к проходящему мимо официанту и хватаю его за руку:

— Извините, ещё бурбона, пожалуйста.

Официант кивает и уходит, чтобы принести мой напиток.

Прозвенел звонок, и я подумала, что наш странный, но немного забавный обмен мнениями закончился. Однако, один взгляд на него заставил человека, который пробирался к моему столику, отвлечься.

Габриэль продолжал наблюдать за мной:

— Почему в это так трудно поверить?

— Грабби, Грабби, Грабби, — вздохнула я, глядя на красивого и немного пугающего мужчину передо мной. — Вы, мужчины, все одинаковые. Вы говорите одно, а подразумеваете совершенно другое, не так ли? Это как в начале знакомства: каждый старается показать себя с лучшей стороны, желая зацепить другого человека, пока его истинный характер не проявит своё уродливое лицо.

Я наклонилась вперёд и продолжила:

— Мы оба знаем, что истинная причина твоего присутствия здесь сегодня не имеет ничего общего с моральной поддержкой. И как бы ты ни хотел показать себя крутым парнем, я всё равно лучше тебя. Я вижу боль в твоих глазах. Ты что-то скрываешь.

Он молчал, и мы сидели так несколько минут, глядя друг на друга. Должно быть, я начала пьянеть, потому что его тёмные глаза, кажется, теряют свою свирепость и смягчаются. Я закрыла глаза и покачала головой, а когда открыла их снова, на меня опять смотрел тот же холодный, безразличный взгляд.

Мужчина покачал головой, продолжая наблюдать за мной:

— Кто-то провернул этот номер с тобой, не так ли, ragazza? Как тебя зовут?

— Разве это имеет значение?

Прозвенел звонок.

— Что ж, похоже, меня спас звонок. Увидимся, — я отстраняю его взмахом руки.

Но он не шелохнулся. Пока мы смотрели друг на друга, я почувствовала, как меня затягивает в темноту, из которой нет выхода. Тлеющий пожар исходил не только от его глаз, но и от его присутствия, удушая меня.

Если он не уйдёт, значит, уйду я. Я отдаю ему честь. Затем снова поднимаю свой бокал и опрокидываю его содержимое:

— Хорошо. Arrivederci.

«Ты только что, блядь, отдала честь? Неважно».

Я встала так быстро, что пошатнулась и задохнулась. Не от того, как быстро я вскочила со своего места, а от тёплого ощущения его руки, обхватившей мою руку, в то время как другая рука крепко держала меня за талию, помогая мне стоять ровно.

Я подняла на него глаза. Его тёмные глаза буравили меня. Я прижалась к нему, чувствуя себя неловко, находясь так близко к нему, и тихо пробормотала:

— Спасибо.

Я пересекла комнату и вышла в коридор. Бродила по нему, но не могла найти уборную.

«Что это за отель, в котором нет уборных? И где, черт возьми, персонал, чтобы я могла их спросить?»

Я попыталась открыть несколько дверей вдоль коридора, но все они оказались запертыми. Наконец одна дверь открылась, но, когда я вошла, в комнате стояла кромешная тьма. Я провела руками по стене в поисках выключателя, но не нашла его.

«Отлично».

Мои глаза всегда с трудом привыкали к темноте. Я всегда старалась оставаться на своем месте во время рекламы фильмов в кинотеатре, а также до тех пор, пока не погаснет свет.

Я почти запаниковала, когда снова не смогла найти эту чертову дверь. Но потом она открылась, и я отступила назад, защищая глаза от яркого слепящего света. В дверном проеме был виден силуэт мужчины.

Из коридора доносились звуки музыки и разговоров.

— Слава Богу. Я искала туалет, когда…

Дверь захлопнулась, и в следующее мгновение я поняла, что его руки обхватили моё лицо, а его рот накрыл мои губы.

Я задохнулась от удивления и страха.

Я пыталась оттолкнуть его, толкалась и пиналась, как ненормальная, но в следующую секунду оказалась прижатой к стене и двери. Незнакомец заблокировал меня своим телом, почти навалившись на меня. Когда его рот продолжал целовать меня, я, по какой-то непонятной причине, начала поддаваться его поцелую. Сначала его поцелуй был грубым, но постепенно он стал мягче, и в нём появилась нежность, которая меня удивила.

От него исходил запах алкоголя, и я чувствовала опасность в этом поцелуе. Но вскоре обнаружила, что целую его в ответ. Его руки по-прежнему крепко держали моё лицо, но затем начали спускаться к шее и зарываться в волосы. Захват был сильным, но не болезненным. Это было неправильно, но по какой-то, опять же непонятной мне чёртовой причине, я не хотела останавливаться.

Тихая комната была наполнена звуками наших поцелуев и тяжёлым дыханием. Я услышала свой стон, но была больше поражена тем, что этот мужчина реагирует на меня в ответ. Ни один мужчина в моей жизни не вздрагивал, когда я целовала его.

Мои руки переместились на стену позади меня, а затем одна рука нашла дверную ручку. Так я надеялась. Я резко оттолкнула его от себя и бросилась к двери. Я бежала по коридору, не оглядываясь.

«Это была твоя первая ночь вне дома за несколько месяцев, Беа. А ты обжималась в тёмных местах с Бог знает кем и была пьяна «в хлам». Какого хрена ты творишь, Беатрис Бьянки?»

∞∞∞

Моё колотящееся сердце и неровное дыхание постепенно замедляются, когда я приближаюсь к входу в зал. Из динамиков доносится голос ведущего: «На этом мы завершаем часть вечера, посвященную быстрым свиданиям. Вторая часть вечера предназначена для общения, танцев и создания той любовной связи, которую вы все почувствовали сегодня».

Несмотря на то, что я всё ещё не оправилась от ситуации в тёмной комнате, я закатываю глаза от пошлого привкуса его слов, когда вхожу обратно в зал.

Я сделала несколько глубоких вдохов и пригладила волосы. Так и не найдя чертову уборную, я недоумеваю, может, она здесь есть, а я её пропустила?

Я огляделась и заметила, что Лука целенаправленно устремляется к Карле. Он вывел её на середину танцпола и начал танцевать с ней медленный танец. Её лицо озарилось, и она улыбалась ему, пока они разговаривали и двигались по комнате. Вскоре другие мужчины, почувствовав себя смелыми или желая последовать примеру Луки, начали объединяться в пары с девушками в зале.

Луна, на удивление, всё ещё была с мистером «Монотоном». Мне следовало быть внимательнее и узнать, как его зовут.

— Видишь, всё было не так уж плохо, правда? — Клара обняла меня за талию.

— Было хуже, — ответила я, когда мы начали выходить из зала, сцепив руки, и она хихикнула.

Я оглядела комнату и заметила, что Габ болтает с тремя женщинами у бара. Они смеются над тем, какие нелепые слова он говорит. Он перевёл взгляд на меня и поднял бокал в знак признания. Я постаралась, чтобы он заметил, как я закатила глаза.

Я продолжала осматриваться, в поисках чего-то неопределённого. Никто не смотрел на меня так, как я ожидала. Мои мысли снова вернулись к загадочному мужчине, который удивил меня поцелуем. Он мог быть любым из присутствующих здесь мужчин, и я бы ни черта не поняла, кто это.

— Ты в порядке? — спросила Клара.

— Что?

— Ты покраснела, — Клара положила руку на моё лицо.

— О да. Думаю, я слишком много выпила, — ответила я.

— Пойдём, подышим воздухом, — предложила Клара, подводя меня к открытой двери, которая выходила на большую террасу с видом на ночной Нью-Йорк.

На террасе было несколько пар. Они тихо разговаривали, а некоторые даже целовались.

Мы живём только один раз, верно? Кто я такая, чтобы судить? Особенно после того, что я сделала в той тёмной комнате.

— Так какой он?

— Кто? — спросила я, вырываясь из своих бессвязных мыслей.

— Тот высокий, мрачный, великолепный друг Луки Барроне, с которым ты болтала? — Клара обернулась ко мне и улыбнулась.

— А-а-а, он, — я сморщила нос. — Именно такой, каким он выглядит: красивый, высокомерный, холодный и удивительно любопытный.

— Похоже, ему нравилось твоё общество, — заметила Клара, наклоняясь над балконом и одарив меня знающей улыбкой. — Он не ушёл, когда ведущий позвонил в колокольчик. Сколько? Два? Три раза?

Я фыркнула:

— Сомневаюсь, что он был там из-за влечения, скорее из-за нездорового любопытства.

Клара покачала головой на мой самоуничижительный юмор:

— Карла и Лука, кажется, установили связь, не находишь?

— Похоже на то. Я просто хочу, чтобы она была счастлива. Она этого заслуживает, — я посмотрела на огни города и вздохнула.

— Как и ты, девочка, — Клара обняла меня.

— А что насчёт тебя? Кто-нибудь привлёк твоё внимание?

— Нет. Думаю, что после Парижа моя жизнь разрушена, — она улыбнулась. — Пойдём, потанцуем. Ещё рано, а на тебе мои счастливые туфли. Мы можем показать наши убойные танцевальные движения, которые наверняка привлекут мужчин на террасу.

Я рассмеялась, зная, что танцевальные движения, которые она имеет в виду, произвели бы на мужчин противоположный эффект.

— Тогда твои туфли, должно быть, сломаны. Или, может быть, моя сестра права. Сломана я.

— Прекрати. Не верь в эту чушь.

Мы возвращались к дверям, когда я услышала знакомый бархатистый голос, который держал меня в плену ровно пятнадцать минут и двадцать секунд. Я дернула Клару за руку и прижалась к внешней стороне здания.

Лука сделал глоток пива и заметил:

— Сегодняшний вечер оказался лучше, чем я себе представлял, учитывая все обстоятельства.

Он широко ухмыльнулся, и я подумала, не связано ли это с Карлой.

— Разве ты не рад, что пришёл, Габ? Ты думал, что лучше было бы подождать, но оказалось, что всё сложилось к лучшему. Нет?

Мужчина насмешливо хмыкнул.

— Ты говоришь так только потому, что поговорил с единственной здравомыслящей женщиной в этой комнате, — он зажёг сигарету, сделал глубокую затяжку и выдохнул дым в ночное небо.

«Теперь я понимаю, что ничего бы не вышло. Я ненавижу запах сигаретного дыма. Подожди, что ты говоришь, Беа?»

Лука снова привлек мое внимание, продолжая разговор:

— Да, Карла красивая и милая. Но опять же, они все кажутся милыми. Правда, я общался только с другой ее сестрой, Луной. Она кажется забавной, немного юной для меня, но лучше, чем большинство здешних дрянных путан, которые, очевидно, хотят только одного.

Мои глаза сузились от возмущения, услышав, как Лука говорит о женщинах.

— Говори за себя, Amico, — высокомерно ответил Габриэль, держа сигарету в руках.

Я почувствовала, как в груди кипит ярость.

«Я так и знала! Лживый ублюдок!»

Лука продолжил:

— Не делай вид, что ты здесь только ради этого. У тебя был долгий разговор со старшей сестрой Беатрис.

— Беатрис, — «лживый Пиноккио» произнёс мое имя с явным пренебрежением.

Легкая дрожь пробежала по мне, когда мое имя прозвучало с его губ. Он затянулся сигаретой и усмехнулся:

— Не знаю, чего я ожидал, но она ничем не отличается от остальных. Разве что скучная, бесхарактерная — чертова эмоциональная развалина. Я должен быть в полной жопе и в отчаянии, чтобы провести с ней ночь, если до этого дойдет.

Клара задыхалась от возмущения рядом со мной, и я вынырнула из легкого оцепенения, вызванного алкоголем. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Я не понимала, почему я чувствовала себя обиженной, пристыженной и униженной. Он даже не знает меня.

— У нее сейчас трудный период. Она недавно рассталась с полным мудаком после двухлетних отношений. Так сказала Карла, — ответил Лука.

— Я потрясен, — Габриэль сделал еще одну затяжку, затем бросил сигарету и затушил ее ботинком, засунув руки в карманы.

Раздался звонок: «Чей телефон звонит? Мой! Мой!» И я поняла, что это мой телефон. Мелодия звонка раньше казалась мне забавной, но теперь она только усугубляла унизительность этого кошмара.

Я вынырнула из всепоглощающей черной дыры унижения и ненависти, в которой оказалась, и посмотрела на телефон в своей руке. Это была Карла.

— Привет, Карла, — ответила я, поднимая глаза.

Воплощение дьявола и Лука смотрели на меня. На лице Луки было написано смущение и даже жалость, что только усугубляло мое состояние.

— Да, я все еще здесь. Просто вышла на террасу с Кларой, чтобы подышать свежим воздухом.

Я сохраняю ровный голос и направляю всю свою ненависть на это отродье сатаны. В его глазах нет ни раскаяния, ни вины — ничего. Я не должна удивляться, но мое зрение начинает расплываться.

— Ладно, мы возвращаемся, — говорю я, положив трубку и сообщая Кларе, что мы уезжаем. Не раньше, чем я пролила проклятые слезы, которые с трудом пыталась сдержать.

Клара оглянулась на Люцифера с отвращением в глазах.

— Послушай, придурок… — начала она.

— Клара, — прервала я ее и вышла с террасы.

Я не хотела выглядеть такой же слабой, какой я себя чувствовала.

Клара догнала меня и с гневом сказала:

— Пошел он, Беа!

Я промолчала, желая поскорее убраться отсюда.

— Могло быть и хуже. Понимаешь?

Я повернулась к ней лицом.

— Как? — вскинула я руки вверх. — Что может быть хуже?

— Представь, если бы ты ему понравилась? Что бы ты тогда сделала?

Уголок моего рта приподнимается в полуулыбке, и я начинаю хихикать. Обхватываю ее руками:

— Я люблю тебя, Клара. Спасибо.

Мы продолжили идти, когда вдруг на мое плечо опустилась рука.

— Синьорина Бьянки, — Лука остановил меня. — Я хотел бы извиниться за то, что вы и ваша подруга услышали, — он кивнул на Клару и одарил нас небольшой улыбкой.

Но я вижу, что он встревожен.

— Спасибо, синьор Барроне. Но извиняться должны не вы, — ответила я.

Карла и Луна подошли к нам, и глаза Луки встретились с глазами моей сестры. Они улыбнулись друг другу.

Он снова повернулся ко мне:

— Пожалуйста, зовите меня Лука. — Затем он обратился к моим сестрам. — Дамы, надеюсь, вы получили удовольствие от сегодняшнего вечера.

Луна улыбнулась, кивнула и захихикала.

— Синьорина Бьянки, — Лука снова обратил внимание на Карлу. — Могу я уделить вам немного времени, прежде чем вы уйдете?

Она улыбнулась и кивнула. Лука протянул ей руку, и она приняла ее, пока он отводил её в сторону.

— Мне нужно в уборную. Встретимся снаружи, — сказала я.

Я остановила официанта и попросила показать мне ближайший туалет. Разумеется, он оказался в противоположном направлении от того, в который я шла раньше.

Когда я вытирала руки, пришло сообщение от Клары о том, что они ждут меня снаружи в машине. Я поспешно вышла из уборной, свернула за угол и обнаружила пустую темную комнату.

И вот опять.

Большая рука закрыла мне рот, заглушив мою попытку позвать на помощь. Я огляделась вокруг, но мои глаза всё ещё не привыкли к темноте.

Я обнаружила, что загнана в угол. Рука незнакомца продолжала закрывать мне рот, не давая мне возможности кричать. Моё сердце болезненно колотилось в груди. Я попыталась оттолкнуть мужчину, удерживающего меня, но безуспешно: он хорошо контролировал своё тело, не давая мне вырваться.

Страх и паника нарастали внутри меня.

— Я никогда не извиняюсь. Никогда, — произнёс он.

Это был Габриэль.

Страх и паника, которые я чувствовала всего несколько секунд назад, исчезли, уступив место ярости. Я начала неистово бороться в его руках. Тренировки, которые я посещала в течение последних нескольких месяцев, принесли свои плоды.

Я использовала стену позади себя как рычаг, чтобы создать больше пространства, и затем быстро и сильно ударила его коленом. Этого удара оказалось достаточно, чтобы его хватка ослабла, и он застонал. Я оттолкнула его, с силой распахнула дверь и побежала по коридору.

Я бежала, не оглядываясь, стараясь не сломать каблук или лодыжку. Но неожиданная хватка за запястье снова потянула меня назад, словно виселица. Я врезалась в высокую мускулистую фигуру Габриэля. Его черные волнистые волосы средней длины были взъерошены, а лицо выражало ярость. Он смотрел на меня своими почти черными глазами.

— Отпусти меня! — прорычала я.

— Приятно видеть, что в тебе есть немного огня, Беатрис, — насмехался он, тяжело дыша.

Я попыталась вырваться из его объятий, но это только заставило его крепче обхватить меня руками.

— Мало того что ты оскорбил меня, так теперь еще и руки распускаешь? Ты хуже, чем я думала, — сказала я, и плюнула ему в лицо.

Он отшатнулся и вытер плевок со своей щеки. Я попыталась отойти от него как можно дальше, но в следующий момент оказалась прижатой к стене, а его руки крепко сжали мои плечи, удерживая меня на месте.

— Тебе повезло, что мы находимся в общественном месте, и я не хочу устраивать сцену, — его теплое дыхание коснулось моего лица, когда он наклонился ко мне. — Ты даже не представляешь, на что я способен.

— Это ты так извиняешься?

Я умудрилась не только саркастически пошутить, но и закатить глаза.

— Извиняться? Ты думаешь, я хочу извиняться? — его глаза метались по моему лицу.

— Ты сказал…

— Я сказал, что никогда не буду извиняться. Зачем мне это делать сейчас?

— Ты высокомерный ублюдок! Отпусти меня!

— Понизь свой гребаный голос! — его рука обхватила моё горло, но не сжала.

— Не говори мне, что делать! Отпусти меня! Ты гребаный лжец! — я снова попыталась вырваться из его хватки. — Отпусти меня, или я закричу.

— Нет, пока ты не согласишься поужинать со мной, — его темные глаза пристально смотрели на меня.

«Что он сказал?»

Я оглянулась на него на мгновение и начала смеяться. У него не осталось выбора, кроме как отпустить меня, когда я начала захлебываться собственной слюной от сильного смеха.

Я продолжала хихикать и кашлять.

— Ты, блядь, серьёзно?

— Разве я похож на шута? — он сложил руки на груди.

На его шее начали появляться красные следы от ударов и царапин.

— Ты психопат!

— Меня называли и похуже, — ухмыльнулся он.

До моих ушей донесся смех, и я увидела Ванессу и её друзей, идущих к нам. Они замедлили шаг, когда увидели нас.

Я снова обратила внимание на мужчину и приблизилась к нему.

— Я должна быть в отчаянии или в полной жопе, чтобы пойти с тобой на свидание, Габриэль. Но у меня всё хорошо, — я вернула ему его же слова. — Не волнуйся, я знаю кое-кого, кто тебе нужен и идеально подходит тебе.

Он снова посмотрел на меня, и я улыбнулась.

— Ванесса, ты уже познакомилась с Габриэлем? — я пригласила её подойти к нам.

Ванесса и её друзья осторожно подошли. Она покачала головой.

— Нет? Ну, у вас двоих много общего. Поверь мне. Вы — пара, созданная на небесах или в аду. Любой вариант подходит.

— Беатрис, — тихо произнёс мужчина моё имя, когда я начала отступать, улыбаясь в ответ на их хмурые лица.

— Не благодари меня, — я подмигнула. — Не забудь прислать мне приглашение на свадьбу! — воскликнула я, с усмешкой отворачиваясь и подняв обе руки вверх, помахав им средними пальцами.