Где распростерся мрак…

Глава двадцать седьмая

В этот раз пастор Хакон был на месте.

Дверь открыл импозантный мужчина с окладистой бородой и кустистыми черными бровями. Увидев Магнуса, он было нахмурился, однако сменил гнев на милость, едва его глаза остановились на спутнице сержанта.

— Инкилейф? Подумать только, ведь мы не виделись со дня похорон вашей матушки! Как вы поживаете, дитя мое? — У пастора оказался приятный, богатый баритон.

— Все в порядке, — ответила девушка.

— Чем обязан столь восхитительной встрече?

Сержант решил вмешаться:

— Меня зовут Магнус Рагнарссон и я представляю столичное полицейское управление. С вашего позволения хотел бы задать несколько вопросов… Зайти-то хоть можно?

Пастор сдвинул могучие брови.

— Да, я ждал вашего визита, — проворчал он. — Пожалуй, вам действительно лучше пройти внутрь.

Магнус и Инкилейф сняли уличную обувь и прошли вслед за пастором по коридору, где стоял густой аромат свежесваренного кофе. Священник провел своих гостей в кабинет, сплошь уставленный книгами. Помимо письменного стола здесь помещался мебельный гарнитур: диван и кресло, чья обивка поражала воображение своей дешевизной и вульгарностью. Инкилейф с Магнусом устроились рядышком на диване, в то время как Хакон занял кресло. Среди книг сержант с удивлением подметил коллекцию компакт-дисков, где встретились, в частности, «Пинк Флойд», «Блэк Саббат» и «Лед Зеппелин».

И никаких признаков, что сейчас подадут кофе. В Исландии это могло сойти за нарочитое оскорбление — гостям всегда предлагают кофе с коврижками, особенно если все знают, что кофейник уже на огне.

Хакон посмотрел на Инкилейф.

— Должен признаться, что я действительно поджидал очередного визита блюстителей порядка, однако не могу взять в толк, отчего вы сопровождаете полицию?

— В связи с гибелью ее отца, — ответил Магнус за девушку.

— Мм, ясно… — отозвался пастор, по-прежнему обращаясь исключительно к Инкилейф. — Что ж, вполне естественно задаваться подобными вопросами, коль скоро вы, дитя мое, были столь юны, когда произошла трагедия… Хотя и не вполне понимаю, почему вы решили их задать именно сейчас. В присутствии полицейского.

— Вам известно, что мы задержали вашего сына? — спросил Магнус.

— Да, я слышал об этом по радио. Вы, разумеется, допустили ошибку, молодой человек. Чудовищную ошибку. — Глубоко посаженные глаза пастора гневно воззрились на сержанта. Хотя Хакон и был внушительной личностью, он оказался много моложе, чем полагал Магнус. На его висках пробивалась седина, да и лоб избороздили морщины, но в целом преподобному не дашь шестидесяти лет — выглядит, будто сорокалетний.

— Сейчас вашего сына допрашивают в столичном полицейском управлении, — объяснил сержант. — А после разговора с ним мои коллеги захотят побеседовать и с вами. А тем временем расскажите-ка мне, что случилось во время вашего похода с доктором Асгримуром.

Пастор тяжко вздохнул.

— Как вы понимаете, полиция провела расследование, и я все им изложил в мельчайших подробностях, так что загляните в свои служебные архивы. Впрочем, если хотите, чтобы я сейчас ответил на ваш вопрос… Итак, стояло начало мая. Всю зиму мы с отцом Инкилейф проработали над одним проектом…

Он бросил пытливый взгляд на девушку.

— Магнус ознакомился с «Сагой о Гекуре», — ответила Инкилейф на его невысказанный вопрос. — Он знает, что мой дед утверждал, будто разыскал кольцо, но вновь спрятал его от людей.

Услышав такое заявление, пастор на мгновение опешил, собираясь с мыслями.

— Что ж, в таком случае вам известно не меньше, чем мне самому. Воспользовавшись моими познаниями в области народных сказаний, а также теми намеками, что встречаются в саге, мы составили список из трех-четырех возможных мест, где мог находиться тайник с кольцом Гекура. В тот уик-энд мы вышли в наш второй поход. День выпал на редкость пригожий, и мы даже не стали проверять прогноз погоды, хотя это и следовало сделать… Несколькими годами раньше я читал некий трактат об истории исландского фольклора. Так вот в нем упоминалась местная легенда о кольце, спрятанном в пещере под охраной тролля: очередная вариация на широко известную тему о пастушке, которая знакомится то ли с представителем «невидимого народца», то ли с эльфом и убегает с ним, несмотря на все возражения родственников. Этот лейтмотив встречается сплошь и рядом, а вот упоминание о кольце — вещь куда более редкая. В легенде говорилось о местонахождении пещеры, вот мы и взяли с собой палатку и туда отправились.

Магнус припомнил, что уже читал нечто подобное, когда они с Инкилейф, копаясь в бумагах доктора Асгримура, наткнулись на историю о пастушке по имени Торгерд.

Пастор печально вздохнул.

— Это была вовсе не пещера, а просто ложбина в скале. Совершенно пустая. Мы, понятное дело, огорчились… Затем разбили палатку у ручья, в миле от того места. Ночью пошел снег… Знаете, типичные для мая снежные заряды, которые набрасываются невесть откуда. К рассвету буран так и не утих, однако мы все равно свернули палатку и направились домой. Буря не утихала, а становилась лишь яростней; видимость сильно ухудшилась. Ваш отец шел в нескольких шагах впереди. Мы оба сильно устали, я еле-еле брел, не поднимая глаз, — и вдруг раздался крик. Я вгляделся в снежную завесу, но ваш отец исчез… Тут я и догадался, что мы очутились на краю утеса и доктор Асгримур сорвался вниз. Мне удалось разглядеть его метрах в двадцати под ногами — он лежал как сломанная кукла. Далеко не сразу получилось разыскать тропинку, к тому же спускаться было очень трудно… В одном месте я сам упал и покатился вниз, однако снег смягчил удар…

Пастор помолчал, не сводя с Инкилейф темных, глубоко посаженных глаз.

— Когда я подбежал к вашему отцу, он был еще жив, хотя и без сознания. Асгримур сильно разбил себе голову. Я снял куртку, укрыл его потеплее, после чего бросился за помощью. Ну, «бросился», пожалуй, слишком уж сильно сказано: в снежном буране бегать трудно… Да, надо было вести себя осмотрительнее. В общем, впопыхах я заблудился. Лишь после того, как буря улеглась, я увидел вдали какую-то ферму. Продрог я ужасно… все-таки не забывайте: я отдал свою куртку вашему отцу…

— Вы увидели ферму Алфабрекка?

— Совершенно верно. Фермер и его сын отправились вместе со мной за Асгримуром, а хозяйка осталась звонить в горноспасательную службу. Когда мы добрались до вашего отца, он уже не дышал… — Пастор покачал головой. — Спасатели потом сказали, что после падения он прожил совсем недолго, но я до сих пор корю себя за то, что заплутал в буране…

— Полиция не нашла никаких свидетельств, что гибель доктора была отнюдь не случайной? — спросил Магнус.

— Да как вы смеете?! — зычно рявкнул пастор. — На такие вопросы потрудитесь ответить сами, заглянув в свой полицейский архив! И вообще никаких подозрений ни у кого не возникало… — Преподобный смерил сержанта испепеляющим взглядом, как бы вынуждая принять такую оценку. Магнус и глазом не моргнул, твердо зная, что он сам себе хозяин.

Сейчас становилось намного понятнее, отчего Инкилейф говорила про пастора, будто он умеет «ломать психику». Вокруг Хакона витала аура властности, которая обволакивала Магнуса, понукала склониться перед чужой волей…

Этой воле Магнус решил дать образцовый отпор.

— Вы продолжили поиски кольца после того, как погиб мой отец? — спросила Инкилейф.

Преподобный Хакон обратил взор на девушку и несколько смягчился.

— Нет. Все эти глупости я забросил. Да, я с увлечением занимался такими поисками при жизни вашего батюшки, но после его смерти потерял всяческий интерес к кольцу. Так же как и к саге.

Магнус оглядел стены кабинета: три офорта с извергающимся вулканом Гекла.

— А почему у вас развешано столько картинок на эту тему?

— Так ведь я занимаюсь изучением роли дьявола в церковной истории Исландии, — ответил Хакон. — Гекла славилась на всю Европу; наш вулкан называли пастью ада, что, как вы понимаете, меня изрядно интригует. — Он помолчал. — С этой точки зрения «Сага о Гекуре» представляет собой чрезвычайный интерес. Насколько мне известно, именно в ней вулкан Гекла впервые упомянут в такой роли. Кроме того, это первое письменное свидетельство о восхождении. Ранее было принято считать, что никто не осмеливался подняться на вершину до 1750 года. Впрочем, Исилдур с Гекуром поднимались к жерлу задолго до чудовищного извержения 1104 года, так что в ту пору столь сильного страха никто еще не испытывал…

— Несколько дней назад с вами разговаривала одна наша сотрудница, — сказал Магнус. — Насчет приезда профессора Харальдссона.

— Как же, помню.

— А что вы ей ответили по поводу цели визита Агнара?

Пастор улыбнулся, и вокруг его глаз сразу собрались лукавые морщинки.

— Боюсь, я с ней не откровенничал. Видите ли, я крайне щепетильно отношусь к личным секретам моих прихожан. — Он выразительно посмотрел на Инкилейф.

— Так о чем же вы беседовали с Агнаром?

— О саге про Гекура, разумеется. И о кольце. — Пастор огладил бороду. — Он рассказал, что Инкилейф обратилась к нему с просьбой представлять интересы ее рода при продаже саги. — Священник неодобрительно посмотрел на девушку. — Скажу без утайки: меня потрясло это известие. Подумать только, после стольких лет, даже веков, на протяжении которых семья успешно хранила тайну…

Инкилейф залилась краской.

— А вот мне кажется, что роль прокурора не для вас, — без обиняков заявил Магнус. — И вообще, вы были обязаны все рассказать нашей сотруднице в ее первый же приезд. Это сэкономило бы нам кучу времени.

— Асгримур был мне близким другом, — назидательно промолвил пастор. — И я сам знаю, какого именно поведения он ожидал бы от меня.

— То, что вы проделали, называется «помехами отправлению правосудия», — сказал Магнус. — Но мы отвлеклись. Итак: задавал ли Агнар какие-либо необычные вопросы?

— Я не знаю, что вы имеете в виду. Он просто сообщил мне, что Инкилейф отыскала письмо Толкина, в котором упоминается факт обнаружения кольца. Вот Агнар и приехал ко мне с расспросами, прямо как вы. У меня создалось впечатление, что он сам желал разыскать кольцо. Понятное дело, тут я ничем не мог ему помочь.

— В каком состоянии он находился? — продолжал допытываться Магнус.

— Он очень волновался. Скорее даже, был возбужден. Вопросы ставил напористо, если не сказать агрессивно.

— Вы сейчас о чем-то умалчиваете? — в лоб спросил сержант.

— Категорически нет!

Магнус помедлил, критически разглядывая пастора. Тот сидел неподвижно, явно не желая что-либо добавлять по собственной инициативе.

— Видите ли, преподобный Хакон, через день после вашей с ним встречи Агнар послал электронное сообщение, в котором прозрачно намекал, будто знает местонахождение тайника.

— Должен заметить, что во время нашей беседы он не производил такого впечатления.

— А вы рассказали ему, куда именно ходили в тот злополучный майский день 1992 года?

— Нет. Он задавал такой вопрос, однако я ответил, что не могу припомнить. Слукавил, конечно.

Инкилейф показала пастору карту, которая отыскалась среди отцовских бумаг.

— Мы об этом месте говорим?

Хакон вытянул шею, разглядывая лист.

— Да-да, именно здесь. А вот и ферма, видите? Алфабрекка. Пожалуй, я мог бы назвать Агнару правильные координаты, но он всего лишь напрасно потратил бы время. Кольца там нет, в этом я убежден. По меньшей мере его там не нашлось семнадцать лет назад, и я очень сомневаюсь, что с тех пор оно там очутилось.

— «Убеждены», говорите? — прищурился Магнус. — А вам не кажется, что Агнар мог где-то еще найти намеки на местонахождение тайника? И заодно обнаружил нечто такое, что вы упустили?

— Совершенно убежден, — кивнул Хакон. — Уж поверьте, мы с Асгримуром прочесали каждый квадратный сантиметр той пещеры, которую и при большом желании не назовешь громадной.

— Ваш сын в курсе всех этих дел? — спросил сержант.

— Томас? Вряд ли. Сколько ему тогда было… лет тринадцать? Я не рассказывал ему про сагу или кольцо ни в ту пору, ни в последующие годы… Может быть, вы, Инкилейф?

— Нет, — решительно заявила та.

— Тогда с какой стати он вздумал беседовать с Агнаром в день убийства профессора? — поинтересовался Магнус.

Преподобный покачал готовой:

— Понятия не имею. Я даже не знал, что они были знакомы.

— Какое любопытное совпадение, не находите?

Хакон пожал плечами:

— Все может быть. Наверное… — Он подался вперед, вперив глаза-буравы в Магнуса. — Мой сын — не убийца. Зарубите это себе на носу, молодой человек.

— Нет, все-таки он страшноватый человек… — заметила Инкилейф, возвращаясь с Магнусом в Рейкьявик.

— Он всегда был таким?

— Со странностями? Да. Наша семья не очень часто ходила в церковь, но всякий раз, когда я там оказывалась, его проповеди меня пугали. Сплошная сера, огонь и по дьяволу за каждым валуном. Сам понимаешь, любой ребенок задрожит, слушая такие вещи, да еще не где-нибудь, а в церкви Хруни… — Она негромко рассмеялась. — Помнится, как-то раз, наслушавшись его воскресных проповедей, я на следующий день вернула соседке по парте заколку, которую у нее… кхм… «позаимствовала». Потому как насмерть перепугалась, что меня проглотит земля или сожжет молния.

— Охотно верю.

— Итак, мистер детектив, наш пастор говорил правду?

— Сомневаюсь. Мы уже знаем, что он солгал насчет Агнара, когда к нему приезжала Вигдис. Так что я практически уверен, что он врет и про Томаса. Наверняка он рассказал сыну о саге и кольце; иначе с какой стати Томас отправился бы к профессору? Мне только на руку, что он соврал — Хакон оказал себе медвежью услугу.

— Почему?

— Рано или поздно я вытащу из Томаса, что про сагу он узнал от отца, и это будет означать еще один крючок, на который мы поймаем пастора. Вот когда он заелозит, пытаясь выпутаться из собственной лжи… А что ты об этом думаешь?

— По-моему, отца убил он. А кольцо забрал себе… Слушай, а нельзя ли у него устроить обыск?

— Для этого нужно постановление суда.

— Так ведь все в твоих руках.

— Ну… — Магнус с удовольствием перевернул бы дом пастора вверх ногами, но здесь требовалось действовать через Балдура, что означало множество препон. Во всяком случае, не раньше, чем удастся ниспровергнуть выдуманную Томасом легенду. Сержанту не терпелось попасть в управление и лично заняться допросом.

— А можно остановиться у фермы, куда преподобный Хакон пришел за подмогой? — вдруг предложила Инкилейф. — Не исключено, что хозяева что-то запомнили.

— Знаешь, хорошо бы поскорее вернуться в Рейкьявик, чтобы начать обработку Томаса.

— Это я понимаю, но ведь мы можем найти нечто такое, что прольет дополнительный свет на гибель отца…

Сержант призадумался.

— Магнус, ну я прошу… Ты же знаешь, насколько это для меня важно.

— Как, ты говоришь, называется та ферма? Алфабрекка? Он нам показал ее на карте…

— Точно. Чтобы туда проехать, надо свернуть к ущелью Тьоурсаудалур.

— Хм… Если считать в оба конца, это полсотни километров?

— Если не больше.

Магнус знал, что обязан как можно быстрее доложить Балдуру о результатах допроса Хакона. Причем это ему хотелось проделать лично, а не по телефону, чтобы после рапорта можно было сразу заняться Томасом.

Сержант бросил взгляд на Инкилейф. Да, он отлично понимал, что сейчас испытывает девушка и насколько важным для нее был поиск ответов.

— Ладно, — вздохнул он. — Вытаскивай свою карту, поработаешь штурманом.