Геомаг II (СИ)

Глава 16

Она, конечно, милая, когда сквернословит, но… без обзывков будет как-то получше. Впрочем, они никак не мешали рассматривать преобразившееся донельзя лицо. Я утопал в его красоте… Шрам на правом глазе? Он совсем не портил общего впечатления. Да ей с такими утончёнными чертами лица хоть сейчас в принцессы. Хотя, пожалуй, король или придворные заставили бы залечить увечье с помощью биомагии. Интересно, а почему она этого до сих пор не сделала? Надо будет как-нибудь узнать.

— Эстка, а, Эстка, можно и повежливее, — прямо сказал я.

— Не умею, отстань, — буркнула она.

— Тогда и я обзываться буду, вредина белобрысая, — я скорчил нарочито злобную улыбку.

— Ой, лучше не начинай! Ты же понимаешь, что я… это в шутку. Могу обзывать тебя дураком, идиотом, пнём трухлявым, но делать это любя, — объяснила Эстка, — по правде же я так не считаю, иначе стала бы я с тобой водиться?

— Интересно… — задумался я. Железный олень так и тянул взгляд на себя, но Эста больше.

— Хватит сидеть: слюни пускать, — оживилась она, — говори прямо отца хорошо знаешь?

— Да, он много доброго для меня сделал.

— Чё?!

— Помог мне, когда я был совсем ребёнком… — и тут я хотел рассказать немного о своём печальном прошлом, но она прервала меня. И правильно, не самое подходящее время и место, чтобы делиться такими историями.

— А если он тебя узнает? Боже ж ты мой!

— Узнает и что? — не понимал я.

— Ты сам как думаешь? Староста Трелеса примет избранника единственной дочери, если тот окажется полунищим золотоискателем ещё и геомагом?

— Упс… — обронил я, — но ты-то…

— Я не мой отец, поверь.

— Так что делать? Сбежим? — снова язык стал моим врагом.

— Куда, в лес добывать золото? — усмехнулась она, — ты с ума сошёл?!

— Почему бы и нет.

— Нет мне-то в лесу нравится, но и в поместье с садиком неплохо… Просто есть способы попроще, — на её лице появилась хитрая улыбка. Она явно что-то придумала.

— Например?

— Трансформация.

— Это ещё что такое? — догадки, конечно, у меня имелись. Но неужели она правда собралась изменять мою внешность? Навсегда?

— Немножко поколдую над твоей мордашкой. Тогда отец тебя не узнает, — объяснила она.

— Стоп, стоп, стоп! Я может и не самый красивый в городке, но менять лицо не дам.

— Хи-хи, не бойся ты! Я просто выращу тебе бороду.

— Ладно, это не страшно, — что до настоящей бороды, то у меня пока пробивались только редкие щетинки, ну и неплохие усы.

Думаю, что всё дело только в молодости. Отец мой носил густую бороду, казалось, что в ней мог перезимовать какой-нибудь зверёк и его бы даже не заметили. А сам отец мне всегда говорил, что всю жизнь ходил с лицом гладким, как у младенца. Но стоило ему только набрать двадцать лет отроду, так борода, как сорняки в огороде расти и сгущаться начала. Хоть в чём-то я опережу отца, причём на целых три года. Грустно, правда, иногда пробирает, но не сейчас.

— Ну, поворачивайся, — сказала она.

— Угу, — я повернул голову в её сторону.

— Больно не будет… наверное, — ухмыльнулась она и обхватила мой подбородок нежными руками.

Приятное тепло пробежало по лицу. Эстка закрыла глаза, вокруг её кистей появились едва заметные розоватые ауры. Вдруг на нас посыпались жёлтое-серые жухлые листочки. Сначала несколько, затем всё больше и больше.

— Нет! — воскликнула Эстка, — пошли в другое место, или я из деревца всю энергию вытащу.

— Да, идём. Такой чудесный кустик надо бы беречь.

Мы отошли на несколько метров от чудо-скамейки. Эстка подошла к пруду, села рядом с рогозом и камышом. Я без особой радости уселся рядом. Огорчало меня только то, что я мог испачкать новые штаны и ботинки. А, впрочем, этого всего лишь, вещи. Которому к тому же можно постирать или заменить на новые. Сейчас решается вопрос гораздо большей важности.

— Крис, кстати, скажи-ка мне, что за растение такое. Растёт около воды, ближе к осени на нём появляются тёмно-коричневые длинные шишки, состоят они из пуха, — договорив, она уставилась на меня будто бы от этого вопроса зависла чья-то жизнь.

Кажется, я всё понял. Это проверка, она же биомаг, значит, должна понимать в растениях и животных. Но ничего, я «подготовился»: книги Доквина же читал. В это ловушку не попадусь. Я прекрасно знаю, что все люди путают рогоз и камыш. Называют первый, что имеет пуховые «сардельки», — камышом.

— Рогоз, — уверенно отвечаю я.

— Хорош! — хвалит меня Эстка, — а ты не такой тупой, как кажешься. Хи-хи, — говорит она и смеётся.

— Ну, спасибо… — очередной «приятный» комплимент.

— Ладно. Давай сюда мордочку, — просит она.

Я поворачиваюсь к ней и наклоняюсь ближе. Её кисти обхватывают мой подбородок, словно тёплый зимний шарф из самой новой шерсти. Приятное тепло от нежных рук бежит по коже. Буду надеяться, что борода вырастит без боли.

Вокруг её кистей формируются практически незаметные розовые ауры. Чем дольше они держатся, тем насыщенней и гуще становятся. Очень скоро я замечаю, что вокруг нас начинают темнеть кончики травинки и рогозовых листов. Лицом ощущяю, как чужая магия разбегается по кожи и пытается проникнуть внутрь. Я не оказывал никакого сопротивления, поэтому иголки, тянущиеся из аур, без труда пробивают кожу. Назвать это ощущение болезненным значило бы сильно слукавить. Максимом щекотно. Хотя, интересно, смог бы я при желание собственной магией, бесплотными паттернами, помешать Эстке в её замысле?..

И тут мои мысли прерываются неприятным покалыванием по всему подбородку.

— Пошло, — шепчет Эскта, — не дрыгайся только.

— Ага, — не открывая рта, соглашаюсь я.

Розовые ауры густеют и темнеют. Они становятся тоньше с каждой секундой. Из неких едва заметных облачков они постепенно превращаются в плёнку, словно Эстка макнула руки в розоватый мёд. Наверняка, сейчас вся нижняя часть моего лица покрыта такой консистенцией. Я чуть-ли не чувствую, как по лицу двигаются тёплые потоки слизи. Не липкой или противной, а скорее нежной и приятной. Но неприятное покалывание только усиливается. Интересно, это формируется и пробивается щетина, или так работает магия? Спрашивать сейчас не лучше решение. Продолжаю молча сидеть и ждать.

Покалывание усиливается, густая розовая плёнка становится горячее. Она переливается по лицу всё быстрее и быстрее. Вдруг к покалыванию прибавляется ещё и зуд. Страшно хочется оттолкнуть руки Эстки и расчесать всю нижнюю часть лица. Затем я почувствовал, как она оторвала свои кисти от моего лица. Отвела их подальше, всего на пару сантиметров. Магическая плёнка стала двигаться быстрее. Зуд и покалывание усилились. Внезапно я снова почувствовал кисти Эстки. Но те так, как это происходило при соприкосновении с кошей. Чувство похоже на то, как если бы она погладила меня по голове касаясь только волос.

Чёрт, да у меня же выросла борода. Эстка продолжает колдовать, а я ощущаю её кисти всё отчётливее. Должно быть щетина крепчает и растёт. А вместе с ней зуд и покалывания становятся просто невыносимыми. Я чуть ли не зубами скрипел, лишь бы перетерпеть это и не коснуться чешущегося лица.

— Ух, — тяжело выдыхает Эстка, — всё! — она убирает кисти от моего лица, розовая плёнка на них планов затухает. Через пару секунд совсем исчезает.

— Наконец-то, — выпалил я.

— Понимаю, не очень приятно. Зато смотри, какой серьёзный стал. Я б тебя каким-нибудь старостой назначила, — хихикает она.

— Хе-хе, — отвечаю тем же.

А сам резко вздымаю руки и хватаюсь за подбородок. Первое, что я почувствовал, это густая борода. Много-много твёрдых, иногда колющихся щетинок. Затем я ткнул кожу ногтями и начал чесать, с таким характерным звуком «потрескивания» жёстких волос. Просто наслаждение, будто бы я согнал с лица сразу сотню комаров.

— Аккуратней, не сорви маску, — говорит Эстка, рассматривая посеревшую растительность вокруг нас.

— Что? — удивился я, — это временно?

— Да нет же, — снова этот ехидный смешок, — я пошутила. У тебя теперь всегда такая борода будет, ну пока не побреешься, конечно.

— Хорошо, — ответил я, представляя встречу с её отцом.

Вот мы встретились, допустим пожали руки, а затем поздоровались. Голос! Он наверняка узнает мой голос, хоть шибко много мы с ним и не общались.

— Эстка, голос.

— Чё голос? Мой красивый знаю.

— Да нет же…

Тут она наградила меня своим фирменным высокомерным взглядом призрения.

— Ну я тогда и разговаривать с тобой не буду… пфи!

— Ты не поняла. Красивый у тебя голос… Но я-то про свой, Хирульд узнает его и нашему плану конец.

— Вон ты о чём, — понимающе протянула она, — может ты и правда умён.

— Так всё-таки, что будем делать?

— Я могу пожмакать твои голосовые связки. Будешь несколько дней говорить другим голосом.

— Хорошая идея.

— Ща я тебя придушу, — она схватила меня за шею и улыбнулась, как безумная.

Потом рассмеялась, я тоже, хоть и немного нервно. С Эсткой не соскучишься, это уж точно.

— Ех-хе… кажется, мы торопились, — произнёс я.

— Да! — ответила они и закрыла глаза.

Её кисти сжимали мою шею. Затем снова появилась розовая аура. Стала стягиваться и насыщаться цветом. Затем, когда магия превратилась в плёнку, я почувствовал знакомое тепло и покалывания. Сначала на внешней стороне шеи, затем где-то в внутри. Горло выло, словно я сильно простудился. Хотелось кашлять и выпить чего-нибудь приятного. Как только я набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы хорошенько кашлянуть Эстка сказала.

— Не смей, сорвёшь, к чёрту, все связки!

Сдержаться было настолько сложно, что у меня заслезились глаза. Но вскоре это першение прошло. Эстка убрала руки от шеи и сказала, что можно говорить.

— Стало легче, — прорычал я, как настоящий старец.

— Ах-ах-хах! Был Крис, а получился старикан, — продолжала лыбиться она.

— Эй! — возмутился я.

— А скажи, вот в моей молодости… ух истинного короля на вас нет…

Ну я и подыграл ей. Затем мы рассмеялись, как бешеные лошади. Глупость, конечно, но посмеяться вместе это полезно. Да и весело, по правде сказать, настроение поднимает хорошо. Наигравшись с моим стариковским голосом, Эстка сказала, что нужно сделать его выше. Иначе отец подумает, что я его сверстник, а то и старше.

Она снова взялась за шею, игриво её погладив. Да уж мило, но я-то знаю, что после этого последует. Никогда бы не подумал, что биомагия может быть настолько неприятной. Хотя, с другой стороны, именно благодаря ей мы и осуществим наш план. Через пару мучительных минут Эстка закончила. Я прокашлялся и сказал:

— Ну как теперь звучит мой голос?

— Вау, — изумилась она, — самое то. Не идеал, но от прежнего отличается.

— Ага, пониже стал, — согласился я. Теперь мы готовы? — спросил я, намекая на встречу с Хирульдом.

— Вообще-то не совсем. Скажи честно: это ты смастерил того огроменского каменного голема, который расхреначил всю площадь?

— Нет.

— Жаль… в смысле хорошо, — мило улыбнулась она.

— Знаешь, я пока таких больших не умею делать, но постоянно развиваю магию.

— Это хорошо, — согласилась она. — Главное не пались, отец не должен знать, что ты геомаг.

— Угу, конечно.

— Теперь, кажется, всё, — подытожила она.

— Идём домой?

— Нет, отец сам позовёт. Заранее лучше не лезть.

— Как знаешь, тогда давай на лавку. Там всяко лучше, чем в траве валяться.

— Снова хорошая идея, пошли, бородач, — согласилась она.

Мы расположились на лавке, также как и раньше. Я справа она слева, вот только теперь я выглядел лет на пять старше. А рядом с водой красовалось болотное чудовище. Большая железная фигура оленя. Он поржавел, покрылся слоями грязи, оброс водорослями и улитками. Наверное, где-то на нём даже можно было найти чьих-нибудь личинок или какую-нибудь икру. Словом, долго он в прудике «купался».

Налюбовавшись Эсткой, которая решила взять перерыв от своих обзывательств и искромётных подколов, я заговорил о железной фигуре.

— Эстка, а как ты умудрилась его утопить?

— Понятия не имею, меня тогда не существовало.

— А… — сначала я ничего не понял, но почти сразу вспомнил про некшапа и тот роковой день… — понятно.

— Ой, понятно ему. У Эсти спросишь, она на нём каталась.

— А ты все ваше(лучше слова я не подобрал…) прошлое, детство помнишь?

— Нет, отрывками.

— Эстя мне советовала спросить у тебя. После поцелуя ты очень преобразилась, я бы сказал расцвела…

— Сдурел блин?! Неприлично такие вопросы задавать. Даже я знаю… ты тоже почувствовал кое-какие изменения, не сомневаюсь, — она хитро хихикнула, — да только я биомаг, у меня всё намного круче.

Так всё дело в возбуждении. В принципе, где-то рядом с этой версией я и плутал.

— Понятно, — ответил я, пытаясь придумать новую тему для разговора.

— Крис, а на сколько балов я стала красивее? — она спросила это с такой интонацией словно если я отвечу неправильно, то мне конец.

— На все, — лучше ответа и не придумать.

— Спасибки, — шепнула она.

Мне удалось немного смутить саму Эстку. Оскард бы мной гордился. После мы сидели и мило беседовали минут пятнадцать. Обсуждали магию, наш городок, недавние события. Говорили обо всё и ни о чём одновременно. А вскоре прозвенел колок.

— Это отец! — Эстка вскочила с лавки, — идём скорее! Не забудь, ты не геомаг и вообще ты не ты.

— Помню-помню, — ответил я.

Встал рядом и мы пошли в сторону поместья. Пройдя пару шагов, я подумал, что стоит взять её за руку. Собственно, это и сделал. Она тут же вырвала её:

— С ума сошёл, отец увидит! Не распускай лапы…

— Руки. У меня руки, — ответил я и мы пошли дальше.

— Ладно-ладно, руки. Ты должен понравиться отцу. Крис не подведи меня.

— Мне этого хочется не меньше, чем тебе, — ответил я.

— Надеюсь.

Мы зашли в поместье не через парадную дверь, а через заднюю. Ту, что вела в сад. Внутри я сразу ощутил себя, как в каком-то дворце. Высокие потолки, большие окна, много места. Правда, находились мы явно не в гостиной или любой другой комнате, куда было бы не проблематично пригласить гостей. Пока мы вошли лишь в какую-то подсобную. Всюду были расставлены инструменты, валялось какое-то барахло. То тут, то там стояли горшочные горшки и деревянные ящики с непонятным содержимым.

Эстка быстро вывела меня из этой комнаты. Мы вышли в какой-то коридор с длинным мягким ковром, подсвечниками и картинами на стенах. Изображения хоть и добавляли изысканности, да располагались в красивых рамках, но рисовали их явно не самые лучшие художники.

— Чё смотришь? Картины моя мама рисовала, — совсем без задора произнесла Эстка, слегка грустно.

— Красивые, — сказал я. Нет, люди на них, конечно, выглядели настоящими уродцами с непропорциональными чертами лица, но природа на картинах была изображена очень реалистично и действительно прекрасно.

— Так, ща вернётся Эстя, она с отцом лучше ладит… — сказала Эстка, открыла одну из многих дверей и зашла в тёмную маленькую комнатушку.

Я остался один в коридоре. Конечно, я мог зайти за ней, но если бы она этого хотела, то сказала бы или дёрнула меня за руку. Этого не произошло, значит, нечего мне туда и соваться. Хотя чувствовал я себя здесь не очень уютно. Совсем не в своей тарелке. Хирульд, конечно, мужик хороший. Но я с ним раньше общался с позиции совсем другого человека: бедного пацана, который остался без семьи да дома и нуждался в помощи. А теперь я избранник его дочери, отношение ко мне изначально будет отличаться. А уж тем более спрос, теперь он не просто появиться, а ещё и станет очень весомым.

Волнуюсь ли я? Самой собой. Не волноваться просто невозможно. Но и наши отношения с Эстой продвинулись на следующую ступень. Во всех смыслах. Я уже вижу в ней не просто красивую картинку или интересного собеседника с необычным характером. Она стала мне ближе, роднее.

— А вот и я, — она стала говорить медленнее, и не таким звонким голоском.

— Эстя, — улыбнулся я, — всё хорошо, идём?

— Да. Столовая тут совсем рядом. Тебя ж никто не видел?

— Нет.

— Это хорошо. У нас много слуг, странно, что тебе никто не встретился.

— Везение моё второе имя, — отшутился я.

Через секунд двадцать мы уже стояли на пороге столовой. Дверь украшали две настенные таблички с вырезанными на них куском мяса и корзиной с овощами. Я только посмотрел на эти деревянные украшательства с едой, как побежали слюнки. Однако, поесть я всегда успею. Сейчас время совершать велике дела: понравится её отцу. Я так понимаю, мамы Эсты на ужине можно не ждать…

Мы зашли в столовую. Я увидел большой круглый стол с белой скатертью на нём стола самая разная еда. Мясная нарезка. Банки с разными компотами и соленьями. Вяленная форель и какая-то рыба из нашей реки. В центре стола стояла чуть-ли не ёлочка из свечей, так их было много в подсвечнике. К слову, они испускали приятный аромат, а не вонь, как те, какими я пользовался в «Чёрном Замке».

За столом никого не было, иначе я бы сразу обратил внимание на Хирульда и поздоровался с ним. Мы с Эстей прошли дальше и сели за стол. Слуги любезно обозначили наши места тем, что выдвинули красивые стулья со спинками и подставили на стол в этих местах блюдца со столовыми приборами.

— Папа вот-вот придёт, не паясничай, — попросила Эстя.

— Да, знаю, — ответил я, а сам, чтобы успокоиться и убить время разложил свои вилки, ложки и нож в таком порядке, какой требовался по этикету. Правда многих приборов я не досчитался.

И тут мы услышали громкие шаги. Кто-то спускался со второго этажа. Я сразу проверил свою бороду — на месте. Затем сказал:

— Голос, голос, — тоже не изменился на прежний.

— Всё хорошо, — подбодрила меня Эстя.

Топот приближался, мы терпеливо ждали. Думаю, волновались оба.