Геомаг II (СИ)

Глава 4

Солому я нашёл в одном из маленьких мешочков, что стояли у стены, напихал её в кожаную перчатку. Пальцы выпрямились, кисть приняла форму едва отличимую от настоящей. Не знаю, что Оскард задумал и зачем мне (а может ему) этот косметический протез. Пока я возился, он рылся в выдвижном ящике шкафа. Затем радостно воскликнул, должно быть нашёл то, что искал.

— Готов?

— Нет, мне нужно рану перевязать, да и перчатку сам я не приделаю, — ответил я, показав готовую ложную руку.

— Лады.

Оскард достал чистые бинты, развязал старые. Мы посмотрели на рану, выглядела она не очень красиво, но заживала, как положено. Затем он навязал новые бинты. Закончив, взял у меня перчатку с соломой и рассмотрел. Вместе мы сообразили, что просто так на культе она держаться не будет. Решение проблемы пришло к Оскарду раньше, не зря он в изобретатели подался.

— Секундочку, — сказал он, подошёл к куче железяк и вытащил из неё мой бывший протез.

Напрочь оторвал кисть от корпуса, в итоге осталось только крепление для руки. Он надел его мне, а затем проволокой примотал перчатку. Выглядело достойно, особенно если длинным рукавом закрыть место состыковки. Именно так я и поступил, а затем мы отправились, как я узнал от Оскарда, в трактир под названием «У алкомага».

— Забавное название, — улыбнулся я и осмотрел новую руку.

— Ты раньше там не был?

— Нет, зачем? Я не пью.

— О-о… Ну, твоё дело. Идём?

— Ага.

— Сколько говоришь ты ему заплатил? — спросил Оскард, когда мы уже стояли на улице, он закрывал дверь на замок.

— Восемьдесят.

— Пш-ш… — фыркнул он, — вот мужик нажрётся, если мы не поторопимся.

— Так крути чёртов ключ! Время не ждёт, — подгонял я друга, хотя знал, что вся вина на мне.

Мы пришли к трактиру. Двухэтажное деревянное здание сжимали с обеих сторон каменные строения. Должно быть в пристройках жила большая семья владельца трактира. Если так — хорошо устроился, от работы до дома пару секунд. Здания под собой объединяла общая деревянная двускатная крыша. А около входа расположились около десяти стоек для привязывания лошадей. Прямо у стены рядом со стойками стояло длинное железное корыто с водой.

— Без инициативы, просто повторяй за мной, — Оскард выложил весь в план в пару слов.

— Ладно, — кивну я, не особо вникнув в замысел.

Наверняка у него есть веская причина, чтобы не раскрывать передо мной все тонкости плана по возвращению денег. Поднявшись на деревянное крыльцо, мы направились к дверце. Перед тем, как войти, Оскард распушил рыжую шевелюру и расстегнул на жилетки все пуговиц. Дверцы он открыл с ноги, что меня очень удивило. Проходя между ними, я разглядел железную пластину с изображением следа. Наверное, это нормально, что двери в трактир открываются ногами, я не шибко разбираюсь в этой теме.

Но мне не пришлось их открывать, я заскочил следом за другом. Сразу ощутил уютную атмосферу, хоть и пахло алкоголем, но это запашок неплохо так разбавлял аромат жаренного мяса и специй. В камине горели какие-то палки, точно не дрова. Видно, для антуража или чтобы не перегреть помещение, здесь и так жаришка, особенно в сравнение со свинарником.

Оскард прямо с ходу прокричал большеносому трактирщику:

— Эй, нам две пинты пива, самого крепкого!

А он неплохо вжился в роль плохого парня. Но зачем весь этот маскарад, если мужик по идее должен знать его настоящего? Пока для меня это загадка. Мы подошли к барной стойке, мужик с подозрением на меня посмотрел.

— Приезжий?

— Неа. Местный, вот с другом решили пропустить пару стаканчиков, — я треснул Оскарда по спине. Тот дёрнулся вперёд и улыбнулся.

— Не переигрывай, — сквозь зубы прошептал он.

— Вот ваше пиво. Если лошади нужна жрачка, могу обеспечить. Сено — три лона, овёс — пять.

— Нет, спасибо, — ответил я.

— Да, — рассчитываясь за пиво вмешался Оскард, — Сахарные Копытца сегодня отдыхает.

— Угу, — трактирщик кивнул.

Пока я стоял на месте с двумя большими кружками пива, Оскард высматривал нашего пьяницу-афериста с плохой памятью. Как оказалось обнаружить его было совсем несложно. Разве что его наглую морду могли закрыть бутылки пива и горы еды, которые он, зараза, заказал на мои деньги.

— Идём к нему. Как сядем, достань левую руку и положи себе на колено.

— Зачем?

— Увидишь. Сначала будет разговор — шоу потом.

Наверное, он хочет повторить мой недавний трюк, когда я сломал механический палец и тем самым спугнул здоровяка. Но почему тогда он не предупредил меня заранее? Мы бы вполне могли договориться на берегу. На ладно, доверюсь другу, он наверняка знает, что делает.

Мы подошли к столу, уставленному дорого едой и бутылками с пивом. Да он столько никогда не съест! Вот же гад, получил лёгкие деньги и давай брюхо набивать. К зимовке готовится, блин, в начале лета.

— Садись, Рамирес, — сказал Оскард и сел к мужику за стол.

Обращался он ко мне. Не знаю зачем придумал мне новое имя. Чтобы не выдать настоящее? Наверное, так. Но одно я понял точно — стоит подыграть. Сел за стол и сразу пододвинул тарелку с наваристым бульоном к себе. Разве это нагло? Не думаю, рассчитались за еду моими деньгами. Но и про просьбу друга не забыл, вынул левую руку из кармана и положил на колено.

— Каво вам надо? А ну пшли вон! Да я вас одной левой! — говорил мужик, его язык заплетался.

— Верни деньги и мы уйдём с миром, — грубо произнёс Оскард и что-то вынул из кармана.

Мужик взял бутылку пива и начал хлебать из горла.

— Он реально силён, но у нас есть тайное оружие, — прошептал мне Оскард.

— Я ща встану, — сказал мужик, поставив пустую бутылку на стол.

— Ещё раз ты придёшь в свинарник и Рамирес сожжёт твой крохотный мозг! Будет там уголёк!

— Каво? Вы чё, волчары?! ВЫ ЧО?! — пьяный он стал медленно подниматься со стула.

Оскард быстро схватил мою руку и толкнул меня вперёд. Я не видел, что происходило под столом, только чувствовал, как двигалась левая рука, а друг чем-то щёлкал. Наконец, пьяный поднялся. Он оперся руками на стол и попытался просверлить нас взглядом. Словно змея, измерял расстояние и готовился к атаке.

Завсегдатаи «У алкомага» направили взгляды на нас. Поза мужика говорила лишь о том, что он готовится устроить мордобой и не остановится ни перед чем. «Зрители» уже начали выкрикивать всякие подначивающие фразочки.

— Рыжий, вали его набок!

— Стинки, если помрёшь, я доем за тебя?

— Два на одного?! Можно помахаться с вами, господа?

— Если я помру, то попытаюсь достать тебя с того света! — ответил наш «дружок» кому-то из толпы.

Между ними завязался разговор. Оскард всё возился под столом и помалкивал. Тут я почувствовал, как он высвободил мою рук. Затем велел не двигаться. Мужик тем временем потянулся к нему, Оскард позволил схватить себя за воротник или просто не увернулся вовремя.

— Зря ты моего друга разозлил! Рамирес, вмажь ему левой, твой коронный.

Намёк понял, вот только как это должно было нас спасти из ситуации — нет. Делать нечего, надеюсь, что он не ошибётся. Я начал подниматься и доставать руки из-под стола. Мужик, услышав, что драться буду я отпустил друга и уставился мне прямо в глаза. Я видел злость и безумие в его заплывших алкоголем гляделках. Вены не его жилистой шее и висках пульсировали. Он сжимал кулаки всё сильнее.

По правде сказать, я испугался. В драке с ним, орудуя лишь одной рукой, я точно не выстою. Надеюсь, что Оскард поможет. Наконец, я достал обе руки из-под стола и…

— А-а-а! — заорал я.

Моя левая рука горела самым настоящим огнём, вверх шёл серый дым. Мой лицо наверняка исказила гримаса ужаса, а взгляд наполнился безумием. Я даже не сразу и понял, что горит всего лишь папье-маше, а не моя настоящая рука.

— Всё отдам! Отдам, — мужик испугался ещё больше меня. Он достал из кармана мешок с деньгами.

Бросил его на стол и убежал. Споткнулся несколько раз, долбанулся лбом о деревянные столб, но всё же нашёл выход. И в падение вылетел на улицу.

— Ах-аха-ха! — загоготал Оскард во всё горло.

На нас смотрели, как на людей больных чумой. Картинка и вправду страшная, я стою с горящей рукой, лицо исказил страх. А мой безумный друг ржёт во всё горло.

— Как вам шоу?! — спросил он, вылил бутылку пива мне на перчатку и потушил её.

— Мы уж думали огнемаг. Вот чертяка рыжий! — выкрикнул кто-то из толпы. Затем все начали гоготать, а кто-то даже хлопать.

— Оскард, твою то мать! Чего не предупредил? — спросил я и сел за стол.

— Не дуйся, актёр из тебя хреновый. А вот так ты изобразил, и безумие, и ужас, и панику, и всё сразу. Тот мужик игнимагов боится, он, наверное, со страху в штаны наложил.

— Хех, — ухмыльнулся я и пересчитал деньги, — урод, потратил двадцатку.

— Как сказать? Он просто подготовил нам поляну. Мы наконец-то хорошо поедим. Только не напивайся, — хохотнул он и схватил куриную ножку с поджаристой корочкой.

— Рад, что ты не побежал сдавать еду трактирщику, — я подколол друга, вспомнив о том, как он бережно относился к деньгам, затем сорвал протез и спрятал руку в карман.

— Возврата здесь, увы и ням-ням, нет, — парировал друг, — набивай брюхо. Гулять-так гулять!

— Точно! Приятного аппетита.

Я начал с похлёбки, потом съел пару яиц. Запил всё яблочным соком, но каким-то странным. Как сказал Оскард это был не совсем сок, больше я к нему не притрагивался. Пил просто сладковатую водичку. Грыз мясо, поедал картошку и овощи. Очень скоро мы съели и выпили всё, что могли. Больше в нас физически не влезало. На столе осталось шесть бутылок пива, одна с сидром и целая гора ароматных вкусностей. Оскард решил, что домой тащить алкоголь нет никакого смысла. Он взял в охапку все шесть бутылок и пошёл гулять по трактиру. Я тем временем собирал еду в корзинку, которую пришлось купить у трактирщика.

Вскоре друг вернулся без бутылок, но с деньгами. Он продал всё по сниженной цене, отбив тем самым цену корзины и заработав сверху несколько лонов. В итоге убытки из-за того дурня уже не казались настолько огромными.

Мы вернулись в свинарник. Спрятали еду в неглубокий погреб. Чуть отдохнули и взялись за работу. Времени отдыхать совсем не было, да и не хотели мы его так глупо растрачивать. Оскард достал лист и нарисовал для меня чертёж. Изобразил шестерёнку с двадцатью зубчиками и ось, которая должна крепиться к голему, удерживая при этом зубчатое колёсико. Конечно, друг не знал, как вообще работает големостроение, не имел представления и о том, как шестерёнка будет приводиться в движение и держаться.

Но, имея чертёж, я прекрасно понимал, чего он от меня хочет. Впрочем, я раньше никогда не делал шестерёнок для големов. Поэтому и сам не знал, как всё это получится на самом деле. Затем Оскард отрыл в куче хлама готовую и почти новую шестерёнку.

— Вот такая у тебя должна получиться, — он передал её мне, — ты делай, я за протез возьмусь. Ну, чертёж то есть, — улыбнулся он и сел за стол.

— Хорошо, — я взял шестерёнку и рассмотрел её.

Обычное железное зубчатое колесо. Снаружи круглое, а внутри квадратное. Оскард меня предупредил, что в зависимости от того, как я присобачу ось и придумаю сам механизм передачи энергии и нужно будет выбирать — делать внутреннюю часть шестерёнки идеально круглой или квадратной.

Я решил создать круглую ось рядом с внешней стороной кисти голема, предварительно получив согласие друга — ему ведь виднее, как потом приделывать механизм. Затем нужно будет надеть на ось шестерёнку, а сверху закрепить шляпкой. Такая конструкция подразумевает, что ось останется неподвижной, будет вращаться лишь шестерёнка на ней. Не знаю получится ли научить голема передавать свою энергию в зубчатое колесо, чтобы то вращалось. Но лучшей конструкции я не придумал. В любом случае всегда останется хоть одна деталька, которая не будет соединяться с телом голема. В моё замысле этой деталью и выступила шестерёнка.

— А ты можешь использовать железные шестерёнки? — спросил Оскар, старательно вычерчивая.

— Если бы, — произнёс я, — магия железа пока не мой конёк, придётся каменные мастерить.

— Сэкономили бы время, — буркнул Оскард, — ты это, как-нибудь железо-то подчини, нам такой навык точно поможет.

— Обязательно, — ответил я, не имея и малейшего представления, как улучшать магию железа.

Затем я взял шестерёнку и положил перед собой. Сложил рядом кучку камней и началось очень интересное, но сложное действо. Я выстроил в воображение два паттерна. Первый бесплотный, а второй, чтобы генерировать магию камня. Представлял я серо-бежевые ниточки и клубки. Эти чудо-узоры не сильно отличались от тех, с помощью которых я генерировал магию земли. Вся разница заключалась в цвете и форме узлов. Я бы сказал, что «земляные» напоминали круглые клубки, а «каменные» скорее овальные. Всё остальное работало по одному принципу. Сначала появлялись ниточки, затем они уплотнялись и сжимались. Далее из узелков тянулись жгутики и соединялись.

Не забыл я и про разделительную жёлтую молнию, благодаря которой магия генерировалась только левым полушарием. Как оказалось придать правильную форму камню сложнее, чем я думал. Всё дело в пропорциях, острых углах и ещё в том, что все зубчики должны быть одного размера.

Выстраивать нужную каменную форму пришлось долго. Во-первых, я представлял паттерны, а, во-вторых, ещё и держал в голове шестерёнку, использовал железную, как ориентир. Вечно поглядывал на неё, затем пытался выстроить в мыслях такую же форму, только из камня. Не скажу, что получилась идеальное зубчатое колесо. Но часов через пять оно было готово, я позвал Орешка, чтобы продолжить.

Без труда сформировал ось на руке голема, затем нацепил шестерёнку. Окликнул Оскарда, чтобы тот оценил работу.

— Ну как тебе? Я всё правильно сделал?

— Выглядит солидно. Форма не идеал, но для начала просто шик. Теперь сделай так, чтобы ось и шестерёнка плотно соприкасались. Колёсико должно вращаться равномерно, а не подскакивать на каждой кочке. Трение, конечно, не избежать. Но для этого есть смазка, — объяснил друг вернулся к прежнему занятию.

Ещё какое-то время я потратил на выравнивание круглых поверхностей. Разумеется, без магии я этого сделать не мог.

— Что за извращение? — возмутился Оскард, — на-ка эту чудо штучку.

— И как я сам не додумался? Спасибо, — сказал я и взял наждачку.

Действительно. Магический подход не всегда оправдан. Спустя время я закончил с первой шестерёнкой, наждачка сильно помогла мне придать ей завершённый вид и сделать так, чтобы детали сидели хорошо. Затем я сформировал шляпку для оси и закрепил её, тут уже без магии не обошлось.

Оставалось самое интересное, нужно было как-то научить голема приводить зубчатое колесо в движение. Перед эти я снова позвал Оскарда. Тот глянул на всю конструкцию, хлопнул меня по спине и сказал.

— Ты помнишь уговор, если она закрутится от силы голема, ей богу, я сожру чёртову шляпу!

— Такое не забудешь! — улыбнулся я. Мы снова занялись делом.

До суда оставалось ещё целых три дня…

К концу третьего я не очень продвинулся. Да, у голема уже имелись две шестерёнки, которые даже выглядели почти как оригинал. Но вся беда заключалась только в том, что голем ни в какую не хотел ими шевелить. На самом деле, это скорее из меня вышел плохой учитель. Оно и понятно, зубчатое колесо не имеет с телом Орешка непрерывного-неразрывного контакта. Оно, как браслет на руке человека. Если голем и сможет его когда-нибудь вращать, то будет делать это вероятнее всего с помощью магии. Либо же он научится, с моей подачи, трансформировать энергию из себя в шестерёнку, чтобы та вращалась.

Столько часов я бился над этой задачей, но у меня ничего не вышло. Суд должен состояться, завтра я решил, что можно немного передохнуть.

— Оскард, всё готово, сам видел. Осталось их только запустить…

— Да, всё нормально. Получится у тебя, потом… Давай лучше к суду готовиться. Отложи все дела и расслабься, я расскажу, как будет проходить процесс.

Я узнал, что на заседании будет, как минимум пятнадцать человек. Судья, десять присяжных. Сторона потерпевших, они же обвинители. И сторона предположительно виновных. С каждой стороны нужно минимум два лица, готовых отстаивать интересы самих участников дела. Также на суде могут присутствовать зрители. Их количество определяется исключительно лавками, сколько места хватит, столько суд и готов впустить.

Затем Оскард подробнее рассказал мне про каждое звено суда. Судья — это профессия, человек будет разбираться в нашей проблеме и максимально объективно судить. Это так задумывалось, на деле судья может оказаться предвзят и дико глуп. Ну с этим мы ничего не можем поделать.

Судья имеет вес в три голоса. Все присяжные по одному. Из этого следует, что минимум, который может набрать противоборствующая сторона равняется нулю, а максимум — тринадцати. То есть, голоса поровну не получится разделить. После друг подробнее рассказал мне про присяжных. С его слов следовало, что это люди, которым, по сути, нечем заняться. За их «работу» им не платят.

Следовательно, среди присяжных стоит ожидать очень богатых свободных людей, домохозяек, у которых выдался выходной, и они не знают, чем его занять. Каких-нибудь маргиналов или глупцов, обычно в присяжных встретить невозможно. Оскард дал мне ясно понять, что присяжные решают очень много. Именно перед ними и стоит распинаться. Они, узнал я по секрету, намного объективнее, чем сам судья. Но Оскард не забыл и добавить, что магию и изобретения эти люди просто не переваривают. Они уважат обычных трудяг, справедливость и честность.

Что до представителей сторон, то обычно в их ролях выступают сами участники дела и их друзья, родственники. Адвокатов в нашем Трелесе днём с огнём не сыщешь, поэтому всё максимально честно.

После лекций о суде я снова взялся за шестерёнки. Потратил несколько часов — всё без толку. Сколько бы я не обучал Орешка, у него ничего не получалось.

Перед сном Оскард позвал меня, чтобы показать чертежи. То, что я увидел на бумаге повергло меня в какой-то приятный шок. Таких протезов я точно не ожидал.

Одна представляла из себя самую обычную, но железную руку. Другая напомнила мне о приключенческих книгах, ведь корпус заканчивался не кисть., а настоящим боевым мечом. Ещё три чертежа я вообще не понял. Не смог разобраться, слишком всё перечиркано и затейливо. Думаю, что именно они и будут самыми интересными.

— Так, не понимаешь? Оно и хорошо, будет тебе сюрприз. Одной рукой ты сможешь пилить брёвна, если освоишь магию железа, — неслабо он так меня замотивировал.

— Ого! Обязательно освою, а другие?

— Для них тоже нужна магия железа, — ухмыльнулся он, — но, даю три зуба, тебе понравится.

Я не стал его допытывать, и мы легли спать. Заснул я с мечтами о том, как смогу стать хорошим магом железа. Это ведь не только для протезов пригодиться. Смогу, так сказать, сыграть для Оскарда друга-кузницу. Ха!

Наступило утро, вместе с ним пришёл и день суда. Мы оделись в самую презентабельную одежду, причесались. Освежили в памяти некоторые правила и прочее. Очень скоро пришли к зданию суда, около него уже тёрлись присяжные и что-то обсуждали. Посмотрели на нас, как на «виновников торжества». Ожидаемая реакция, мы же притащили с собой большой деревянный ящик на маленькой тележке, словно какие-то старьёвщики, а выглядели очень опрятно. Наверное, людей удивили эти противоречия. Наверняка, они обратили внимание и на наш юный возраст. А среди присяжных, человека без десятка морщин я так разглядеть и не смог. Думаю, всем им было за сорок. Что порадовало Оскарда.

— Выглядят, как солидные люди. Толстый балбес им точно не понравится, главное с доказательствами не обс… кхм… не сесть в лужу. Да, Крис, говорить в суде нужно, красиво.

— Угу, — кивнул я, продолжая рассматривать тех, кто скоро будут принимать важное решение.

Спустя какое-то время большие двери суда с изображением гор открылись. Вышли два стражника и пригласили всех нас войти. Помещение суда представляло из себя обычную комнату. Прямо перед нами на эдаком троне сидел судья. Он облокачивался на стол и что-то ворчал. Присяжные расползлись по специальным скамейкам. Справ и слева от нас.

Мы с Оскардом выбрали левую скамью. Толстому дурню и дружкам, которых он может привести досталась правая. Обе скамьи стояли очень близко с теми, на которые сидел присяжные, но располагались перпендикулярно. Прямо напротив нас видел судья и ждал. Видно и его волновало, что стороны обвиняемых до сих пор нет.

— Ой, — взвизгнула одна из дам.

Все следом за ней тоже среагировали. За окном раздались громкие раскаты громка. Что странно, с утра на небе не было ни единой тучки. А прямо сейчас в окно светило солнце. Странный звук не только я принял за раскат грома. Судя по разговорам, так показалось всем.

— Ну-с, начинаем? — судья встал.

Стражники хлопнули дверью и застыли.

Следом за судьёй поднялись все присяжные. И, конечно, я вместе с Оскардом. Он из-за волнения теребил верёвку от тележки. Вот этого я от него не ожидал, должно быть суд одно из немногих мест, где он чувствует себя некомфортно.

— Обвиняемых нет в зале суда, господа, — начал судья и резко смолк.

С улицы послышался грохот, словно кто-то выпустил в город дикое стадо лошадей. Затем раздались людские крики, силуэты за окном начали мелькать. Здание суда стояло с краю центральной площадью. Поэтому мы видели, как люди массово куда-то убегали. Взбудоражены присяжные начали выбегать на улицу, чтобы выяснить, что происходит. И мы с Оскардом тоже выскочили из помещения, спасибо стражникам, которые открыли двери и сделали это раньше всех.

Мы стояли на крыльце и слышали грохот камней. Но площади играла группа ребятишек, они видимо не понимали, что люди бегут в ужасе, а не играют в догонялки. Некоторых из них хватали на руки, должно быть родственники или просто неравнодушные.

Внезапно из-за угла выбежал гигантский каменный голем. Печати под его руками светились ярче прежнего, в правой руке он держал ящик с вином. А сам мчался в центр площади, там осталась одна девочка. Которая, кого-то хрена, сидела к монстру спиной и продолжала ковыряться палкой в луже.

— Твою мать! — выругался Оскард.

Все люди паниковали и орали. Голем бесился, и смотрел по сторонам. Вскоре появился Лок и его люди. Они несли верёвки, топоры и даже мечи с молотами. Очевидно, что голем увешанный разорванными цепями и железными скобами вырвался именно от них. Увидев преследователей, он прорычал на них, как настоящий демон. Развернулся и побежал прямо на беззащитную девочку.

— Спасите её! Хрен вас дери! Тарабаниться не встать… — выругалась дама, от которой я точно не ожидал услышать скверных слов.

Вдруг из толпы выскочил какой-то полный мужик и рванул в сторону девчушки. Каменный гигант рычал всё громче, а бежал, пожалуй, быстрее смельчака… Люди же продолжали разбегаться и прятаться по домам. Только Лок со своими работягами бежали за голем.

— Не дайте ему уйти! Орал он во всё горло!

Гиганту до девочки оставалось совсем немного. Он размахивал ящиком и нёсся прямо на неё, а она сидела на месте, словно глухонемая. Неужели и топот не чувствовала? Быть такого не может, вся брусчатка дрожала. Смельчак, каким-то чудом, опередил голема и встал на его пути. Кажется, я узнал это лицо!