Героиня по вызову 4

Глава 6

Барон был не прочь развеяться. Он запрыгнул на облучок, взял у меня вожжи и уверенно направил Деймоса в сторону особняка Друджи. «Волчье логово», как называли за глаза это здание (там была какая-то мутная история, связанная с волчьими статуями у дверей и давним предком лорда Интрэ, я не интересовалась деталями). Оно, судя по всему, являлось если не полноценным штабом аристократического сопротивления, то чем-то похожим. Свет горел во всех окнах трёхэтажного особняка, на воротах стояла охрана из числа гвардии Интрэ, а во дворе находилась куча повозок. Нашу телегу Пушнецкий примостил с краю, и спрыгнул на землю, приглашая следовать за собой. Откуда-то выскочил парень в простой одежде и пошёл к Деймосу, собираясь его распрячь, но конь по-волчьи клацнул на него зубами и растворился в клубах дыма.

— Норовистый он и обидчивый, — пожала я плечами.

Парень поклонился и исчез за повозками. Пушнецкий проводил его взглядом и вздохнул:

— Жан чуть отца не потерял в этом дерьме. Воевать не может, вот и помогает хоть так. Леди Рэд, ваш пленник…

Я рывком подняла Туриса на ноги и поставила рядом с собой.

— Не убежит.

— Хорошо. Тогда пойдёмте — он взглянул на Генриетту. По этикету это было правильно — Рие обладала наиболее высоким титулом, потому автоматически становилась лидером.

Девушка наклонила голову и направилась за бароном. Я, пропустив её на шаг вперёд, пошла следом, держа пленника одной рукой за связанные за спиной запястья, а Оюун, Сианна и Клара шли за мной, Тревор был замыкающим. Дверь нам открыла красивая девушка в чёрно-белом платье служанки. У её ног стучал косточками скелетик кошки-нежити.

— Беата! — радостно воскликнула Генриетта, — Ты в порядке.

— Да, госпожа, — расцвела девушка, — Я рада видеть, что и вы тоже.

— Нам много нужно друг другу рассказать, — улыбнулась я и поманила пальцем кошку, — Снежинка, ты как?

Скелет кошки, который я оживила в процессе своих магических практик, зашипел и подбежав к моей ноге, потёрся о сапог её голыми рёбрами.

— Она соскучилась, — «перевела» Беата.

— Надеюсь, ты её хорошо кормишь.

— О, она сама справляется, — она взяла довольно трещащий скелетик на руки и слегка покачала, — Вы были правы, леди Рэд, Снежинка отлично охотится. Мышей во всём квартале гоняет,

Девушка вдруг откашлялась и посерьёзнела:

— Простите, барон, я заболталась.

Пушнецкий хмыкнул:

— Ну, леди Харт же практически твой лорд, так что ничего удивительного.

— Прикажете подать ужин?

— Лучше проводи наших гостей, — он махнул рукой на молчаливую троицу за моей спиной.

Я спохватилась и представила спутниц:

— Это Оюун, Сианна и Клара, они очень помогли мне в одном… деле. А Тревор — капитан корабля, на котором мы плыли.

— Мы друг другу помогли, арбанай, — хмыкнула орка, поправляя повязку на глазу, и зевнула, — а сейчас можно и поспать.

— Согласна, — заметила Сианна.

— А я бы хотела… в библиотеку. Почитать немного, — негромко произнесла Клара.

— А я… — начал Тревор, но Генриетта его прервала.

— А вы приведёте себя в порядок и будете ждать меня, капитан.

Тот усмехнулся и склонился в поклоне:

— Слушаюсь, госпожа.

Генриетта повернулась к барону:

— Что ж, раз с этим закончено, займёмся делом.

Бета попрощалась увела наших спутников. Пушнецкий дождался, пока они скроются за поворотом и произнёс:

— Следуйте за мной, миледи.

***

Полноватый барон повёл нас сквозь помещения, в которых несмотря на позднее время кипела жизнь: аристократы строили планы у разложенных на столах картах, тренировались в гостинных залах (один из которых ещё помнил моё «искупление» перед бароном) и звенели мечами в залах бальных (видимо, тут была неплохая звукоизоляция). Мне с Генриеттой кивали, если замечали, но подзывать не пытались — видимо, и правда были заняты. Турис же, которого я до сих пор вела с собой, удостаивался отнюдь не доброжелательных взглядов. В одном из залов я заметила длинную ледяную глыбу, в которой покоилось тело красивой молодой девушки. Я спросила о ней Пушнецкого, но тот сказал, что это долгая история и Друджи при встрече расскажет сам. Мы тем временем дошли до пустой комнаты. Остановился у стола, поманил нас к себе. Я тут же спросила:

— А с ним что делать?

Барон махнул рукой в угол комнаты.

— Да вон на тот стул посадите, леди Рэд. Он к полу привинчен.

Я последовала его совету и подвела пленника к крепкому дубовому стулу. Извлекла из инвентаря кусок прочной верёвки (недавний опыт научил меня наконец быть запасливой) и тщательно примотала Туриса к предмету мебели. Подошла к столу и только там услышала диалог.

«Покров тишины,» — подумала я, — «Ну правильно, нечего Турису слышать то, что ему не положено».

— … вот что значит их «равенство», — мужчина скривился и запустил пальцы в густую бороду. Не помню, кстати, носил ли он её раньше.

— Мы все лицемеры, барон, кто-то больше, кто-то меньше, — Генриетта пожала плечами и сложила руки на груди, — Меня гораздо больше интересует, что делать сейчас. А, Саша, вот и ты. Расположила Туриса?

Я наклонила голову. Барон удивлённо изогнул бровь:

— Кстати, леди Рэд, почему вы постриглись?

— Это был… не мой выбор, — я вздохнула, — долгая история, милорд.

Пушнецкий явно хотел знать подробности, но меня спасла Генриетта:

— И у нас нет на неё времени. Не сейчас. Мне нужно увидеться с братом, где он?

— Лорд Харт, да… — мужчина почесал в затылке, — Он в «Театре желаний».

— Серьёзно? В борделе? В такое время? — Рие явно опешила.

Её собеседник помотал головой:

— Не ради плотских утех, миледи. Просто это ничейная территория, которая неплохо защищена к тому же. Идеальное место для переговоров.

— Ну, хотя бы это радует, — девушка вздохнула, — И с кем мой брат «переговаривается»?

— С Гижодом Камнекрушителем.

Повисла секундная пауза. На лице Генриетты ни дрогнул не один мускул, а вот я была менее сдержана и воскликнула:

— С этой змеёй? Он же крутил шашни с церковью Хау и пытался убить Рие!

— Второе не доказано, Саша, что же до первого, то… ну а кто в этом городе не крутил? — вздохнула блондинка.

— Так себе оправдание, если честно, — фыркнула я.

Гижод был некоронованным королём наёмников Стразваца. Главой гильдии, фактически, если бы лихие люди признавали такие институции. Он обладал авторитетом, пользовался уважением конкурентов и любовью своих солдат. Которых было очень немало — две сотни панцирников «Железной роты». Кланы орков, которых было в городе немало, недолюбливали Гижода за его отказ от традиционных ценностей — он даже клановую косу отрезал, сделав себе короткую «людскую» причёску. Недолюбливали, но были вынуждены считаться с его силой. Собственно, все были вынуждены считаться с его силой — две сотни штыков тяжёлой орочьей пехоты — это очень и очень много.

Я встречалась с ним впервые на приёме у магистрата, и сразу почувствовала тревогу. Гижод был… самое мягкое, определение, которое приходило мне в голову — карьерист. Он пытался быть своим среди людей и готов был пойти на что угодно ради признания своих заслуг. И это, честно говоря, пугало. Такой человек может перерезать тебе глотку и не поморщиться. Его можно использовать, нанимать, но договариваться с ним и тем более — доверять? Увольте. Однажды, когда он посетил «Театр Желаний», директор предложил Тине, как лучшей… куртизанке заведения, разделить с зеленокожим красавцем ложе. Демоница ответила коротко и лаконично: «Я лучше в постель с огненным тигром прыгну». И я была с ней полностью согласна.

— Гижод не так плох. Для наёмника, я имею в виду, — прервал мои размышления Пушнецкий, — Верен, исполняет заказы. Если удастся переманить его на свою сторону…

Я нахмурилась:

— Я понимаю, что для города двести человек — это много, но для аристократов, для гильдий… Почему не союз с леди Ио или Камневедом, — я называла главу гномьей гильдии магов земли по расхожему прозвищу, — алхимиками в конце концов?

— Да кому они… Ах да, вас же здесь не было, — мужчина снова почесал в затылке и вздохнул, — Тут как бы многое изменилось, за время вашего отсутствия, миледи…

Мы с Генриеттой переглянулись, и графиня кивнула:

— Что ж, похоже действительно много, раз лорды Харт и Интрэ разговаривают с Гижодом как с равным. Что мы пропустили, барон?

Тот снова вздохнул и начал рассказ. То, что в городе были конфликты между разными сословиями и расами было мне известно. Да и как они не могли возникнуть в обществе с таким социальным расслоением? Я уже давно поняла, что не стоит жителей Велта напрямую соотносить со знакомым мне по лекциям земным средневековьем или даже ренессансом. Магия заменяла науку и поневоле тормозила технический прогресс (или наоборот — ускоряла, судя по тому, что я слышала о машинерии гномов), но прогресс социальный на месте не стоял. Ребрайвана хоть и напоминала мне по косвенным признакам средневековую Польшу (речь Посполитая, которая переводится просто как «общее дело», являясь калькой с латинской res publica я предпочитала в таком контексте не использовать), по факту ей не была. И дело даже не в сильном короле, коих поляки как известно получали себе редко, дело в общей… взрослости что ли?

В Польше дворяне после запрета дуэлей начали ходить по улице с тростями, тяжёлыми настолько, что считались уже боевыми молотами и с большим энтузиазмом пускали их в ход при первых признаках оскорблений. Учитывая, что до этого горячие парни практиковали дуэли на саблях, которые в отличие от «цивилизованных» шпажных приводили зачастую к потере пальцев, глаз, а то и конечностей даже у победителей… Ну, скажем так, практика битья друг друга замаскированными под трости клевцами уже казалась менее варварской. В Ребрайване же дуэли в целом отмирали, оставаясь строго регламентированным развлечением. Да, были бретёры типа мудака, который вызвал меня на бой после того, как изнасиловал и сломал руку, поскольку я, сопротивляясь, выколола ему глаз, но в целом даже такие горячие парни как Яген не бросались в бой в ответ на косой взгляд. Экономически и структурно же Империя явно была уже ближе к земному началу двадцатого века — появлялись крупные компании, росло число свободных граждан-горожан и так далее. Причём из-за общей экологичности магических ремёсел, Стразвац ещё и не представлял собой ту помойку, которую представлял Лондон конца девятнадцатого века.

Я всё это пишу сейчас чтобы дать понять простую вещь: Стразвац, Ребрайванская Империя да и Велт в целом зависели от магии, возможно не до конца осознавая насколько. И когда магия сбоила или вела себя странно…

В общем, после нашего с Рие и Тиной отбытия из Города Двух Рек, Яген, тративший всё свободное время и усилия на укрепление своего социального положения, вляпался в заговор, который чуть не погубил всю аристократию и часть города в придачу. Маги Арканы — орден то ли убийц, то ли фанатиков, то ли убийц-фанатиков — задумали что-то настолько глобальное, что должно было чуть ли не уничтожить всех нобилей. Причём этот план совпал по времени с глобальным изменением магических линий в мире (на этом месте я стыдливо опустила взгляд, ведь момент совпал с тем, когда я дралась с аватаром Хау и нанесла ущерб душе богине), что вынудило Ягена и спешно собранную им коалицию всех подряд реагировать. Причём собрали и правда с бору по сосенке — был и маг воды, и наёмные бойцы и даже знакомые мне бандиты Отто Шестипалого. Подробностей Пушнецкий знал немного, поскольку сам по заданию Друджи вместе со своей дружиной гонял спустившихся с Пустых Гор троллей, но известно было, что последний бой произошёл в поместье неких аристократов, где Аркана свила себе гнездо. После победы, участников наградили, народу дали послабления, но вот только на этом не закончилось. Вернувшаяся в город Иллая перевернула весь нарратив, обвинив аристократов в том, что это они играли с огнём и чуть не сгубили город (что было сделать несложно, ведь именно поместья попали под удар Аркановского проклятья, которое можно было легко выдать за результаты провалившегося эксперимента), подняла паству Хау и начала бунт. В остальном, история примерно соответствовала рассказанной Турисом (который, как и многие другие нетитулованные дворяне примкнул к бунтовщикам в надежде возвыситься), конечно, со сменой акцентов. Но было важное дополнение: в отличие от малолетнего мудака, Пушнецкий знал, что сила магов ослабла из-за инцидента с магическими линиями и восстанавливаться пока не планировала. Аристократы всегда черпали силу из магических дружин и воинов, но сейчас самые сложные заклятья оказались неприменимы и на первый план вышло старое-доброе железо. И вот как раз этого железа у благородных было не так много. И поэтому в дело вступал Гижод.

Надо сказать, что бунт Иллая хоть и пустила в нужное русло классовой борьбы расистские погромы и проявления нетерпимости (я даже не буду вспоминать про попа Гапона), но полностью подавить их не смогла, а потому все меньшинства ощущали в бунтовщиках явную угрозу и откровенно побаивались их прихода к власти. С другой же стороны, усиление аристократов не нравилось никому, кроме самих аристократов, которых, очевидно, было меньшинство. Поэтому основная часть населения смотрела на бунт немного отстранённо, не решаясь выбрать сторону. А вот меньшинства во многом примкнули к аристократам, и это сильно влияло на колеблющихся — дворяне как бы говорили: «мы конечно чванливые ублюдки, но мы вас на стенах не вешали и не собираемся, а вот мужичьё может», что и давало Ягену ореол морального превосходства, который мог привлечь Гижода. Конечно, сравнительно с десятком тысяч бунтовщиков Иллаи его двести бойцов казались каплей в море, но Стразвац — не чистое поле, а в уличных боях, где не развернуть полный охват, такое число людей вполне способно удержать и вдесятеро превосходящие силы.

— В общем, теперь лорды пошли с ним договариваться. Часа два как ушли, но сказали раньше завтрашнего полудня не ждать, — барон закончил и потушил разожжённую трубку

— Совместят приятное с полезным? — улыбнувшись уточнила я.

Пушнецкий хмыкнул и покачал головой:

— Не думаю, миледи. Просто по ночам ходить опасно сейчас.

— А нам придётся, — вздохнула Рие и сморщила очаровательный носик, — Но сначала всё же поедим.

Я кивнула:

— Ты ешь, а я кое-что узнаю. Барон, где вы гномов расположили? — поймав его удивлённый взгляд я пожала плечами, — Я видела во дворе гномью повозку.

— Опять что ли Торвель разгружал с главного? — барон скривился, — В казарме они, за особняком. Лорд предлагал им здесь — дом-то огромный, но они сами настояли. Сторонятся.

«И неудивительно, после произошедшего-то,» — подумала я, но вслух ничего не сказала.

***

Молоточек стукнул по обожжённой до черноты стали с удивительно чистым звуком. Северин присвистнул. Коснулся стали, провёл пальцами по металлу и покачал головой:

— Мда… Саша я даже не знаю, что сказать… Это будет очень дорого…

Я скривилась:

— Северин, вот не надо этих заигрываний сейчас, серьёзно. Не до того. Хочешь, чтобы я ноги раздвинула опять? Так и говори, я раздвину. Хочешь экзотики типа оргии — ну так двери у вас плотно закрываются, позови своих и начнём. Только набивай себе цену.

Я быстро расстегнула и распахнула рубашку, потом лифчик. Гном с интересом посмотрел на мои объёмные груди. Обошёл стол, протянул руки и пожамкал. Я улыбнулась.

— Ну так как?

— Как всегда — выше всяких похвал, Саша. Только вот, — он со вздохом выпустил мои сиськи, — я себе цену не набивал. К сожалению.

Я удивлённо моргнула:

— Серьёзно? Да что тут не так-то? Переделай просто эти доспехи и всё.

Он снова обошёл стол и фыркнул:

— Ага, переделай. Переделай доспехи, закалённые в огне божественного гнева, впитавшие кровь и силу высшего вампира, да ещё и с живой душой, запертой в маске аватары Хау, — он постучал пальцем по мраморной маске, вплавленной в левую часть нагрудника, отчего меня окатила волна возмущения запечатанной жрицы. Кстати, историю о её судьбе Северин слушал с плохо скрываемым удовлетворением, — Я если честно, даже не представляю, почему их ещё не разорвало от разнонаправленных энергий, а ты говоришь «переделай». Тут нужен настоящий мастер.

Я изогнула бровь и скрестила руки на голой груди:

— Мне казалось, у тебя есть такие среди твоих многочисленных родственников.

— Такие да не такие, Саша, — гном покачал головой, — Никто их моих за это не возьмётся, слишком сложно и опасно — можно и полгорода взорвать. Тут нужен Трискожас, — поймав мой недоумённый взгляд, Северин фыркнул, — Молодёж. Ничего не знаете. Пешеход Трискожас, мастер доспехов и оружия, не слышала что ли?

Я покачала головой. Потом откуда ни возьмись возникло слабое воспоминание, я поймала его за хвост, и удовлетворённо кивнула.

— Точно! Трискожас мой меч делал! Который я в лавке купила в селе… как его… Большие Караси, — эйдетизм отказывался работать с воспоминаниями, которые я получила до его обретения, поэтому приходилось напрягаться. А жаль, на самом деле — было бы неплохо разучить применённое той здоровенной гидрой заклятье возрождения.

Из сладостных мыслей о магической мощи меня выдернул удивлённый возглас Северина: что-то среднее между восхищённым «О!» и недоумённым «Чё?». Но гном справился с собой, провёл по лицу ладонью и мягко попросил:

— Покажи, пожалуйста.

Пожав плечами, я извлекла из кольца клинок в потёртых ножнах и протянула его гному. Тот вытянул его на ладонь из ножен и присвистнул, глядя на голубоватую в красно-чёрных прожилках сталь. Я виновато пожала плечами:

— Он голубой был изначально весь, а потом эти потёки появились. Я вроде после каждого боя чищу, а они не слазят.

— И не должны. Девочка, ты вообще знаешь, что это такое?

— Ну… нет?

— Это… — на его волосатом запястье вдруг вспыхнул рунный символ, и он скривился, — А, хитрый засранец и его хитрые договоры! Траганшанг грозажр его в… — он взглянул на меня и смутился, — Извини, вырвалось.

— Ничего, всё равно я не разумею гномьего. Так что это за меч?

— Так уж выходит, что тебе придётся узнавать это у его создателя, — гном вздохнул, — когда ты его найдёшь.

— Да когда я его найду-то? И где искать? — удивилась я.

— Найдёшь, это точно. Такой уж меч, и такой уж у него создатель, — гном вздохнул, и вложил клинок обратно в ножны, — Береги его… Хотя о чём я? Ты его теперь точно не потеряешь.

С сожалением протянув мне оружие, гном снова вздохнул и перевёл взгляд на доспехи.

— Ну, переделать я не могу, а вот заменить отсутствующие ремешки на нормальные петли и крепления — запросто. Они же не часть доспеха уже.

— Спасибо. А насчёт остальных, которые приварились? — я постучала длинным ногтем по одному такому на обугленном сегменте наколенника.

Гном нахмурился и фыркнул:

— А вот тут уже не выйдет ничего.

— Как так? А если он во время боя сломается, и я без кирасы останусь?

— Не останешься, — непререкаемым тоном заявил Северин.

— Тебе легко рассуждать…

Гном спорить не стал. Он просто снял со стены заострённый клевец, со всей силы опустил его прямо на центр нагрудника — и едва удержал отскочивший как от пружины инструмент. Я охнула и взглянула на доспех. На том не было даже царапины.

— Не останешься, — повторил гном, вешая молоток на стену, — Сейчас твои доспехи — сами по себе артефакт, причём весьма мощный, они хоть и выглядят… ну, как выглядят, но чтобы их повредить нужно приложить как минимум столько же усилий, как чтобы их создать. А создала их душа могучей жрицы, сила великой богини и кровь высшей вампирши. В них маны вложено как в половину артефактов Гильдии Воды вместе взятых.

— О, — глубокомысленно заметила я, — тогда… ладно? Только крепёж, значит?

— Только крепёж, — кивнул гном, — Можешь не уходить, это быстро.

Я кивнула, начала застёгивать наконец рубашку и вдруг хитро улыбнулась:

— А платить как?

— Да что там платить… — буркнул гном, поднял на меня взгляд, заглянул в глаза и хитро улыбнулся в ответ, продолжил с изрядной долей патетики — Ах вон оно что… Ну ладно. Да, дорого платить-то придётся, ой дорого. Монеты три золотых, не меньше.

— Ой, у меня нет с собой таких денег, может как-то по-другому отработать? — захлопала я ресницами.

Гном фыркнул, расхохотался и погладил бороду:

— Ну можно и по-другому, маленькая ты шлюха. Ртом, например. Что за девки нынче пошли…

— Мне так стыдно, мастер, так стыдно, — затараторила я, скидывая рубашку и расстёгивая брючный пояс, — но на что не пойдёшь ради исправного снаряжения!

— За это хвалю, хвалю. Ценить надо свои доспехи, и они будут ценить тебя, — он смерил меня взглядом и заметил уже нормальным голосом, — Стоило ли полностью раздеваться ради минета, Саша? Тут всё-таки кто-то из моих может появиться, увидит ещё.

Я томно улыбнулась и провела рукой по груди:

— Ох, мастер, если нас увидят, меня же могут… прямо здесь, на столе! Так неудобно, так стыдно! — последнее я произнесла, обходя стол и опускаясь перед гномом на колени.

— Шлюха вы всё-таки, леди Рэд, — удовлетворённо произнёс Северин, зажмуриваясь и кладя голову мне на затылок.

А в моём сознании раздались отголоски отчаянных воплей Карионы. Жрица была крайне недовольна моими методами оплаты труда.

«Тем хуже для неё,» — подумала я, расстёгивая гульфик гнома и решительно доставая оттуда член.