Жека 2

Глава 27 Отправка пиломатериалов

Следующий день на телефон товарищества позвонили с железной дороги, и сказали, что сейчас по ветке на деревообрабатывающий завод будут поданы 20 платформ для отгрузки продукции заказчику. Славян звякнул Жеке, и тот помчал на завод — вдруг помощь какая нужна, или оформление. Успел вовремя.

Железнодорожники с опорной станции уже ездили сюда, и знали что да как. На подножке первого вагона ехал составитель, и по рации говорил машинисту, когда притормозить, чтобы перевести старинную ручную стрелку с противовесом. И вот состав загнали прямо под громадный козловой кран. Осталось погрузить палеты на вагоны, скрепить, как положено по ГОСТу, и по технике безопасности.

— Что это? — недоумевал директор деревообрабатывающего комбината, глядя на длинный состав. — Всё грузить надо? Ты всё продал? Вообще всё?

— Всё! — сказал Жека, и дал директору 20 штук. — Вот держи. Оплата в полном объёме. Твоя доля.

Директор и этому был искренне рад, хотя и предполагал, что его изрядно околпашили. Ну кто ж виноват… Товар лежал, гнил, продать он его не смог, привыкши гнаться только за планом, а не за реализацией. Нашёлся тот, кто смог, и подогрелся. Тут же директор распорядился отправить несколько человек грузить и крепить пиломатериал. Через пару дней пакеты были погружены на платформы, и отправлены железной дорогой в далёкую Германию.

— У них там своего леса нет что ли? — недоумённо спросил Сергей Романович. — Отсюда далеко же везти.

— Всё решает цена. Это биржевая торговля, Романыч, — ответил Жека. — Они купили выгодный для себя товар, назначив выгодную для них цену. И может, перепродали его уже раза 2–3. Сейчас пока он до них едет, уже может, и не туда едет.

— Ой, не понимаю я всей этой вашей ерунды! — с досадой воскликнул директор. — Раньше всё просто было — делай план, да и всё. Просить кого-то купить не нужно было.

— А сейчас так. Склады вам расчистили. Давайте, запускайте производство половой рейки, подоконников и прочего, — сказал Жека. — Нам всё это крайне нужно в ближайшее время. Расчёт сразу же, от выработки, по госцене. Сколько отработаете, столько заработаете.

Чем дальше Жека влезал в бизнес, тем меньше свободного времени оставалось, тем больше была занята голова. Чуть не отправился служить. Запурхался, и уже в последний момент перед призывом занёс председателю комиссии 10 штук. Цены поднялись. Если Славян с Митяем год назад отдавали за белый билет по 2 косаря, то сейчас цена взятки выросла в 5 раз.

В конце сентября Жека пошёл к Конкину в горисполком, заручившись поддержкой бутылки коньяка в дипломате. Пошёл клянчить деньги. Оставалась надежда достроить два дома, получив государственные деньги. Ранее полученные съели инфляция и хмырь с добеевскими апельсинами.

— Привет, Кузьма Валерьич! — Жека прошёл мимо взвизгнувшей секретарши, и открыл дверь в кабинет.

— Ух ты, какие люди! Соловьёв! Директор стройуправы! — обрадовался Конкин, встал из-за стола, и махнул Жеке. — Проходи давай! Есть что?

А в кабинете-то уже портрет Ельцина и трёхцветный флаг! В ногу со временем идёт товарищ Конкин!

— Конечно, Кузьма Валерьич! Обижаете! — ухмыльнулся Жека, и достал пузырь, поставив его на стол.

— С чем пожаловал, Соловьёв? — Конкин дрожащей рукой разлил коньяк по рюмкам, и протянул одну Жеке.

— Да так… — неопределенно сказал Жека. — У нас два дома получается, недостроенными останутся. Денег хватает только на один. Деньги у государства пришёл просить.

— Да… — неопределённо сказал Конкин, выпил коньяк, и снова налил. — Ты единственный что-ли? Время сейчас такое. От многого приходится отказываться. Ты за деньгами? Нет у меня их. Всё проедаем с хода, Соловьёв. Зарплата бюджетникам, пенсии, соцгарантии. Прошли сытые времена. Ещё вспомним Союз добрым словом… Про стройку забудь. Или в область езжай, но там сейчас тоже перетурбация. Смена людей во власти. Один я вишь… Несменяемый.

Конкин, как предчувствуя, ещё в начале лета вышел из КПСС, и вступил в партию Демократическая платформа. Оттого и не полетел после путча. Посидели с полчаса, попивая коньячок и покуривая сигаретки, а потом Жека пошёл, поняв, что ничего добиться не удастся, и останутся два дома недостроенными. Разве что потом частных инвесторов найти. Но сделки с недвижимостью ещё были запрещены.

— Я тебе главное-то не сказал, Соловьёв! Иди сюда, на посошок! Садись! — Конкин усадил обратно уже собравшегося уходить Жеку. — Давай ещё по одной. А теперь слушай. В город пришла гуманитарная помощь из США. Куриные эти… Как их? В общем, куриные ноги. Очень дешёвые. В количестве 3 килограмма на трудящегося. И сухпайки натовские по одному на трудящегося. Завтра присылай машину на центральный склад, я позвоню, чтоб тебе без очереди отпустили.

На другой день привезли со склада 750 килограммов куриных бёдер, которые называли окорочками, а по телевизору в шутку «ножками Буша», и прямо в фойе акционерного общества устроили продажу, обзвонив все подразделения, что будет производиться реализация американских окорочков по цене 36 рублей за килограмм. Тут же по пропускам раздавали гуманитарную помощь от НАТО — зелёные мешки с белой звездой. Внутри лежали консервы, галеты, кофе, джем, лапша быстрого приготовления. Пожилые коммунисты плевались, принимая подачки от геополитического врага, но ничего поделать не могли — есть захочешь, и ежа съешь. Впрочем, врагом США быть уже давно перестали в понимании людей среднего возраста, а особенно молодёжи. Люди хотели варёные джинсы, жвачку «Бубль Гум», и супермаркеты, как в Америке. Считалось — американское, значит лучшее.

В сентябре-октябре строительство понемногу приходило в себя после махинаций хмыря, и уже в середине осени АО ССМФ полностью вышло на самоокупаемость, ликвидировав долги по зарплате, закрыв дыры, и нарастив работу на 5-й домне.

Как-то вечером собрались шайкой в конторе товарищества побазарить о том, о сём.

— А вы купюры новые видели? — похвалилась Сахариха, показывая новые бумажки по 200, 500 и 1000 рублей. Вот ведь, умела она всегда удивить. Всегда у ней первой оказывалось нечто интересное. Тут же все сгрудились вокруг, давай рассматривать. А Жека подумал, много ли найдется 16-летних девушек, у кого при себе денег на две — три тысячи? Просто так, чтобы были.

— Скоро и по десять тысяч будут купюры, и по двадцать, — заржал Митяй. — При таких ценах скоро и зарплаты будут такими же.

— А у Ромы скоро будет свадьба, — как будто невзначай заявила Сахариха. — А потом они поедут заграницу.

— Отдыхать? — спросил Жека.

— Нет. Насовсем, — невозмутимо ответила Сахариха. — А мы тоже когда-нибудь поедем за границу, даже, Женька?

Жека не нашелся что ответить. За границу… Выезд за границу даже в последнее время давали лишь по весомым обстоятельствам, однако после путча отток населения начался. Ехали те, кому было что терять в наступающем безвластии. Но Сахар-то? Неужели накопил себе на остров с пальмами? Или предвидел наступление времени беспредела?

— А нас-то позовут на свадьбу? — спросил Жека, уже думая, что бы одеть. И выходило, что одеть нечего. В одном костюме не будешь же туда и сюда. Надо бы ещё один прикупить.

— Что за глупые вопросы? — обиделась Сахариха. — Конечно тебя позовут. Ты же мой парень!

— А нас? — заржал Славян.

— На свою свадьбу я вас позову. Но здесь же не я решаю, кого звать, правда? — серьезно ответила Сахариха. — Думаю, что нет. Там вообще мало народу будет. Лишь свои, и самые близкие.

Сахар и Элеонора наконец-то решили узаконить свои отношения, хотя жили вместе уже почти год. Жека сразу понял, что Сахар наконец-то натырил деньги с комбината на всю оставшуюся жизнь, и решил свалить отсюда, опасаясь или за свою жизнь, или закона. Для Жеки это был большой минус конечно же. Его уже знали, как человека, близкого к авторитету, и варежку разевать лишний раз боялись. Теперь же, пришлось бы отстаивать нажитое непосильным трудом лишь с пацанами.

Позвала Сахариха на свадьбу брата лично. В конце октября. Стоял скучный октябрьский вечер. По тёмному окну нет-нет да стукнет дождь. Погода мерзкая. Жека лежал, и читал книгу под тихий бубнёж телевизора. Как раз появился в продаже «Властелин колец», и наделал много шуму. Жека решил узнать, что это за властелин. Купил на лотке в переходе, лёг почитать на пять минут, и уже два часа не мог оторваться, настолько захватила книга. И в этот момент позвонил телефон.

— Привет, милый, я приду? — нежным голоском спросила Сахариха.

— Приходи, Свет, чё спрашиваешь-то! — возмутился Жека.

Полез в холодос, а там кроме старого супа и бутылки коньяка, нет ничего. Чем угощать-то? Уже оделся сбегать до кооперативного, так выйти не успел.

— А ты куда это? — перегородила путь Сахариха, стряхивая зонт. — Пригласил, а сам из дома. Не, дорогой, так дело не пойдет!

Стоит и лыбится из под капюшона красивой красной курточки.

— Свет, у меня угостить-то нечем, в холодильнике голяк! — признался Жека. — Хотел в магазин после работы заехать, да забыл. А потом и лень стало.

— Не кипи! Всё, чё надо есть! — Сахариха показала пакет. — Я знаю, что у тебя мышь повесилась.

Принесла в нём пельмени, салат, буженину ломтями, шоколад, конфеты. Быстро расставили на столе. Жека налил коньяка.

— Вот. Приглашение на свадьбу Ромкину, — Сахариха подала открытку с приглашением. — В следующую субботу.

Жека посмотрел на открытку. «Приглашаются Сахарова Светлана и Соловьёв Евгений».

— Нас уже прям это… Официально считают что-ли? — рассмеялся Жека.

— Типа женихом и невестой? Да! Ты чем-то недоволен? — хихикнула Сахариха.— Впрочем, я могу ещё и не согласиться! Ха-ха-ха!

Сидели, с большим аппетитом поглощали принесённую еду, потом Жека спросил:

— А где гулять будут? В «Омуле»?

— В «Гудке». Написано же, — ответила Сахариха. — Там вроде поспокойнее, не центр города. Да и там такая атмосфера! Классическая!

Немного посмотрели телевизор, потом Сахариха залезла под одеяло, да так там и уснула, Жека не стал будить. Первый раз она переночевала у него.

Хотел после работы заехать в «Престиж», прикупить ещё костюмчик, рубашек, туфель, но Сахариха вдруг заявила, что тоже хочет идти с ним, и помочь выбрать.

— Свет, не надо, ну чё я тебя отвлекать буду, — пробовал отнекиваться Жека, но Сахариха ни в какую. Пойду, и всё. И последним аргументом извечное женское.

— Ты чё, меня не любишь? — и косится зелёным глазом. — Ты чё, стесняешься со мной идти?

— Да не стесняюсь я, ну… — пробормотал Жека, не найдя аргументов.

Пришлось после работы заезжать за ней, ждать. И ведь так и знал, что выберет такую херомантию, как для клоуна. Сам Жека в костюмах любил классические стиль и цвет. Черные, серые, но сейчас в последнее время по моде пошли цветастые пиджаки. Синие, сиреневые, зелёные, красные, жёлтые, малиновые. И вот знал ведь, что Сахариха нечто этакое посоветует.

— Ой, смотри, как мило!— указала она на красный пиджак с белыми штанами и чёрной рубашкой, надетые на манекен.

— Свет, да ну, стрёмно же! — пробовал возражать Жека, но Сахариха оставалась непреклонной. Покупай, и всё! Сейчас все так ходят! Круто же! По молодёжному!

— Да не видел я, чтобы кто-то так ходил! Нет таких!

— Есть! Я видела! Меряй!

Пришлось померить. С одной стороны, смотрелось вроде как и неплохо, но слишком ярко и экстравагантно. По работе на переговоры уже явно не подходишь. Общался-то в основном с людьми в возрасте, советской закалки, а они одевались всегда классически, как бывшие партийцы.

Сахариха же навыбирала и рубашек. Тут Жеке уже пофиг было. Но в последнее время всю классическую одежду везли из Италии, и смотрелась она вся как будто для мафиозных паханов.

— Ну чё, пойдём теперь тебе покупать? — бесхитростно спросил Жека. — Помогу тоже тебе выбрать.

— Ну уж нет! — возразила Сахариха. — Мне не нужна помощь! Я и так знаю, что мне нужно! Тем более я всё уже купила! Поехали лучше домой. Кстати, возьми вот пропуск, наклеешь себе на машину, а то не пустят.

Жека посмотрел — на синей бумажке буква «С». Пропуск к «Гудку» через служебный вход? Буква «С» — от фамилии «Сахаров»?

— А ты чё, не со мной поедешь? — недоуменно спросил Жека.

— Нет, — вздохнула Сахариха. — Поеду с родителями. Типа семья наша. Но я хотела бы с тобой! Муррр!

Накануне Жека сунул своему водителю, Романычу, пару сотен, и сказал, что придётся в субботу поработать.

— Да я разве против, Жень, — согласился Романыч. — Ехать куда-то решил?

— Свадьба у знакомого. К 5 вечера подъезжай к моему дому.

Долго думал, что дарить. Да так и не решил, ограничившись деньгами. Сунул в конверт 10 штук. Поди хватит? Сколько сейчас дарят-то? Ни на одной свадьбе никогда не гулял, это первая была. Что делать на свадьбе, тоже не знал.

Когда оделся, глянул в зеркало. Красный пиджак, белые брюки, черная в белую полоску рубаха, белый в чёрный квадрат галстук, и на галстуке золотая брошка с цепочками. Как будто мафиози с Сицилии. Но вид богатый. Романыч даже не узнал, когда Жека в таком шмоте подошёл к машине.

— Ты как из этой… Козы Ностры, — засмеялся водила.

— А я может, оттуда и есть, — важно ответил Жека. — Дон Тано Карриди. Ха-ха-ха. Давай в «Гудок». Прилепи вот эту штуку на стекло. Это пропуск на служебный въезд перрона. Привезёшь, можешь ехать домой. Сегодня уже не понадобишься.

Переменилась власть, а в «Гудке» не переменилось абсолютно ничего. Только люди, зависавшие там, стали ещё более богатыми. Ну и часть из них отсутствовала, благодаря Жеке. Шамиль, Фотьян, Митрофанов, Добей. Завсегдатаи Гудка постоянно убывали в мир иной, впрочем, свято место пусто не бывает. Ту же нашлось им замещение. Но в этот вечер в легендарном ресторане были лишь свои.

Сахар сразу сказал, что никаких издевательств над собой не потерпит, как это принято на каждой русской свадьбе. Всякие выкупы, где жениха бухие гости то заставят встать на колени и гавкать как собаке, то доставать ключи от хаты, выпив гранёнку водяры. То мыть ноги невесте. Да и Элеонора сказала, что тоже ненавидит традиции. Самое главное, это банкет!

У входа встретил услужливый метрдотель, уже знавший Жеку в лицо.

— Товарищ Евгений Соловьёв! Добро пожаловать! Сейчас я провожу вас!

Провёл Жеку к столику, на котором уже стояли приборы. С удовольствием увидел, что на табличке посреди стола написаны две фамилии — «Соловьёв» и «Сахарова». Значит, Светка будет сидеть с ним, а не с родителями. Но тут же догадался, что естественно, так и должно быть — у родителей Сахара своя роль на свадьбе.

Негромко играла музыка, Жека разглядывал собравшихся, и половины не знал. Всё это были сахаровские друганы, поднявшиеся в последнее время. Из явных уголовников только Веня Одессит был, да и то он значительно поднялся в последнее время, начав барыжить с маленького магазина в подвале, а сейчас обладал уже большой оптовой базой, мастерски уведённой им у государства по испытанной схеме — сначала акционировать в собственность трудового коллектива, а оттуда эмиссией акций утянуть себе, приняв родственника на работу, с 1 процентом акций. И вот уже акционерное общество, а не частная фирма. Всё по закону.

Веня тоже сидел в цветном пиджаке, только не малиновом, а зелёном. На Жеку не обратил внимания — был он со спутницей, которая моложе его раза в три. Высокая стройная девушка. Одета модно, но на лице выражение бывалой профурсетки, и охотницы на папиков, да такое, что Жека сразу понял — капец вениным деньгам. Такая баба пустит по миру, будь ты хоть супермиллиардером. Странно, что Веня этого не замечал. А может и замечал, и прекрасно знал, чего она хочет. Старого одесского авторитета хрен обманешь. Может, решил поматросить молодое тело да бросить.

Уже почти заскучал, как вдруг в зале хлопнули двери, и вбежали сразу несколько фото- и видеооператоров, сразу же занявших позиции для съёмки. Грянула музыка, и в зал вошёл Сахар, держа очаровательную Элеонору на руках.

И первое, что Жека увидел, это красный пиджак авторитета. Точно такой же как у Жеки, с золочёными пуговицами. И даже фирму бы назвал — «Di Pierro. Milan. Italy». Простодушная Светка выбрала ему такой же пиджак, как у своего брата.

Мда…