Желание дракона

Глава 3. (НЕ)ПРАВИЛЬНЫЙ ХОЗЯИН

Мэй открыла глаза, ее кровать никогда не казалась настолько уютной, как в это утро. Она потянулась и позволила себе для начала высунуть одну ногу из-под одеяла. Ее, конечно, удивило, что мать позволила спать дольше обычного, и что Дункан прекратил хлопать дверьми, словно он единственный жилец дома. Отца неслышно, это понятно, он уже давно погнал овец на холмы, прихватив с собой собак. Кажется, сегодня день стирки. Мэйгрид высунула вторую ногу, чтобы заставить себя встать, тело казалось ватным и совсем не слушалось. Ничего, она еще полежит минуту, а потом возьмет себя в руки и пойдет помогать матери. Стирки набралась целая гора и придется тащить тюк к речке, чтобы как следует пробить одежду палкой, а затем прополоскать между камней, особенно одежду Дункана, который потеет как молодой бычок.

Лучи солнца светили так ярко, хорошо, если бы еще и грели, и вода с холмов успела насытиться солнцем. После стирки нужно будет отнести отцу обед, а вечером…

Мэйгрид резко села на кровати. Широкой, с мягкой периной и абсолютно чужой. Это не ее дом, он даже звучит и пахнет по-другому. Нет привычного треска досок на первом этаже, когда мать ходит по кухне, не голосят кошки, которые по весне становятся абсолютно дикими, не пахнет деревом или затопленным очагом.

Она вскрикнула и тут же зажала рот ладонью, вспомнив, что произошло вчера.

Мэй с трудом осознавала, что осталась жива. Еще хуже давалась мысль, что она никогда не вернется в Низину, не увидит мать, сестру, отца с братом или даже идиота Роя. Теперь неизвестно, что хуже: выйти за него замуж или стать собственностью дракона.

Из-за нервной дрожи, что била ее с момента, как мощные лапы схватили и унесли высоко в небо, она мало что запомнила: обрывки чужих слов, каменных коридоров, допрос, яркое пятно короля драконов и его слова насчет того, что новый хозяин для нее большее наказание, чем смерть. Она не помнила, как покинула замок, кажется, во время перелета потеряла сознание, а когда очнулась, то застала себя на тесной кухне, допивающей какую-то дрянь. Потом ее затолкали в одну из комнат, которую закрыли на ключ, и она провалилась снова в пустоту.

Сейчас Мейгрид чувствовала себя легче, дрожь не била, да и в обморок она не собиралась падать, даже ясность мыслей вернулась, не хотелось бить вилами никакого дракона, да и если подумать, стоило поступить как-то разумнее.

Мэй решила рассмотреть свою темницу во всех деталях, впрочем, это была вполне себе нормальная комната, с большим окном, как уже стало понятно, удобной кроватью, скромным камином, гардеробом, в котором очень аккуратно висело знакомое шерстяное платье, а внизу на полке стояли башмаки. Стены отделаны камнем и глиной, вот и все. Она выглянула в окно, чтобы разведать обстановку, оно выходило на улицу, та пустовала. Каменные мощеные дороги, напротив другое приземистое здание, с балкончиком, с металлическими перилами, а больше ничего и не видно. Мэйгрид стянула платье с вешалки, та громко лязгнула о деревянную стенку, но никто не отозвался на звук, дальше поторопилась, чтобы надеть его, затем башмаки. Она не знала, чего теперь ждать или делать. Даже если попытается сбежать из этого дома, то она совершенно не понимает, где она и куда идти, и главное, где ее… хозяин.

От этого слова передернуло. Мэй поджала нижнюю губу и решила все-таки выяснить, заперли ли ее в комнате, которая во вчерашней ночи казалась тесной коморкой или клеткой с металлическими прутьями.

Дверь оказалась не заперта, она легко поддалась на прикосновение к медной ручке.

Что ее ждет дальше? Жизнь в качестве прислуги? Это бы отличалось от жизни с Роем? Если, конечно, отец согласился на этот брак. Теперь вчерашний страх показался таким наивным, в конце концов, может быть, отец решил, что Мэйгрид сама сможет выбрать мужа.

Жаль, теперь она никогда не узнает об этом. Сердце сжалось от тоски, и Мэй выскользнула в темный коридор, который оказался тесным и коротким, кроме ее здесь было еще две двери, но она предпочла спуститься по лестнице, которая книзу расширялась деревянными ступенями, тем более что оттуда пахло чем-то вкусным.

Она сразу же попала на кухню, небольшую, совершенно неподходящую для замка или пещеры. Во всяком случае, до недавнего момента она считала, что драконы живут в пещерах, а теперь она, похоже, в каком-то замке в крыле для слуг? Интересно, тут есть люди, кроме нее?

Мэй застыла на последней ступеньке. На небольшой белобокой печке стояла чугунная сковорода, сквозь дыру в печи искрились языки пламени, сковорода стояла поодаль, уже снятая с огня. Яичница с беконом и зеленью. В животе заурчало, и Мэйгрид поняла, что она слишком голодна. Никого больше не наблюдалось, словно еду только что приготовили и вышли в другую комнату, она не знала, что делать, успела только облизнуть пересохшие губы и сглотнуть слюни, которыми заполнился рот. Подождала минуту-другую, прислушалась к тишине дома, затем все же спустилась с лестницы и подошла к сковороде.

За этим делом ее и застали. Она обернулась, испуганно ойкнула, ожидая увидеть перед собой толстенькую повариху в белом переднике или мелкого поваренка в высоком колпаке, или другую служку, кто нагрузит ее работой. Вместо этого взгляд уткнулся в широкую грудь, затянутую в черную рубашку и твидовую жилетку в тон с рядом золотых пуговиц. Она тут же изобразила подобие поклона, соображая, что, лучше сказать, как представится, но ее опередили:

— Голодна? — мужской голос прозвучал отстраненно и сдержанно.

Мэйгрид удивленно задрала голову и застыла на месте. Голову пришлось задрать еще выше, а для этого полностью распрямится, мужчина перед ней оказался высок, длинные ноги, обтянутые в кожаные штаны, высокие сапоги на манер охотничьих с отворотами выше колена, знакомая рубаха и жилет. Лицо… Конечно же, у него было лицо, но Мэй затруднялась, как его описать. На ее вкус мужчина уж слишком красив, неопределенного возраста от двадцати до тридцати лет, с подбородком, который будто кто-то стесал резким движением, широкие скулы и большие глаза, серые, с хищным разрезом, подчеркнутым бровями вразлет.

Конечно, она его узнала. Это он ее хозяин и тот, служение которому хуже, чем сама смерть.

— Простите, господин, — Мэй резко попятилась назад. — Я не знала, можно ли мне выходить из комнаты и вообще не знала, что от меня требуется. Прошу простить меня, если сделала что-то не так…

Он сделал резкий шаг вперед, и в первую секунду показалось, что для удара. Его рука так стремительно дернулась в ее сторону, что Мэй уже занесла ногу, чтобы сделать еще один шаг назад, но ее грубо перехватили и дернули вперед за ткань на талии. Теперь она знала, что у дракона горячие руки, свежее дыхание, а близи его глаза напоминают серебро.

— Там же печь, она горячая, — словно танцевальное па и поворот.

Мэй теперь стояла у грубо сколоченного стола и тяжело дышала от смущения, а дракон совершенно спокойно взял сковородку и деревянную подставку, а затем все это поставил на стол.

— Обед готов.

Садиться сейчас или подождать, пока он уйдет? Она не знала, как отреагировать правильно, поэтому продолжала стоять на месте, пока не осознала, что вместо того, чтобы развернуться и покинуть кухню для слуг, дракон остался здесь и даже уселся за стол, взял вилку и принялся за еду.

— Если будешь стоять так, то тебе ничего не достанется, — спокойно заявил он.

Мэйгрид сглотнула и села на соседний стул, не время водить носом и отказываться от еды. Горячо и вместе с тем вкусно, она сделала один укус, затем второй, в животе становилось тепло и сытно. Она старалась не смотреть на дракона, да и он держал исключительно взгляд на сковороде.

— Простите, господин, — осмелилась Мэй, не понимая, как ей следует вести себя. — Спасибо за еду, я хотела бы знать, что мне предстоит делать и, — она замолчала, выдержав пауз, подбирая слова, — и как теперь жить … — «и почему вы завтракаете вместе со служкой», — хотелось добавить, но она не стала.

— Для начала выпей вот это, — он поднялся, подошел к деревянному серванту и достал оттуда бутылку с мутным содержимым, часть которого вытряс в кружку, нечто шлепнулась прямиком на дно с характерным звуком, и пододвинул к Мэйгрид. — Пей. Здесь ничего такого, просто настойка на травах, позволит спокойнее воспринимать новое положение дел. Успокоит нервы.

Мэй узнала ее тошнотворный вкус, с которым познакомилась еще вчера ночью.

— Можешь обращаться ко мне корри Аластер. Не нужно называть меня господином или хозяином, этого будет вполне достаточно. Честно сказать, я совсем не понимаю, что мне с тобой делать. Моя мать хороша в части содержания слуг, а я, как видишь, живу скромно… — он пожал плечами, а затем, повертев головой, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, так как если бы ему стало нестерпимо жарко. — Это единственная кухня в доме, я занимаю два этажа. Здесь кухня, гостиная и кабинет, на верхнем этаже две спальни, одна из них твоя, ну и место, где можно справить… нужду.

Он выдохнул.

— Что ж, доедай и полагаю, что нужно пройтись по магазинам.

Зачем Мэй так и не поняла, зато она быстро убедилась, что дракон не врал, он действительно жил один, и то, что она видела, это не часть замка или, на худой конец, пещеры. Это действительно маленькая темная кухня, единственная в доме, дальше ее ждала небольшая гостиная, в которой царил порядок, светлая прихожая и вот они уже оказались на улице.

Клок зеленой лужайки, крашенный в белый забор и ящик для писем. Аластер остановился у него, многозначительно побарабанил пальцами по железной крышке и сообщил:

— Вот, можешь забирать почту хоть каждый день. Писем не читать только передавать лично в руки или класть на стол в кабинете.

В глубине ящика светилась лишь пустота и Мэй с любопытством начала разглядывать все вокруг. Сомнений не оставалось, она на драконьих островах. Их прозвали именно так или называли Небесными, потому что при помощи магии когда-то драконы оторвали их от земли Материка и переместили в небо. Да, можно дойти до края острова и увидеть океан, что распростер свои воды внизу, или зеленые холмы и где-то между ними спрятавшуюся Низину. Удивительно, но отвар действовал. Мэй не хотелось плакать или горько всхлипывать, жалея себя. Она словно отправилась в путешествие и хотела изучить новый мир, знать, как живут драконы, чем их быт отличается от людского и что ждет именно ее. Конечно же, и то, что отец ответил на предложение шира, а еще какие были глаза у матери, когда на пороге появился посланец с мешком драгоценностей.

Дома на безымянной улице казались сплошь одинаковыми, выложенными из камней, тесно прижатыми друг к другу и с небольшими участками зеленой травы перед крыльцом. Аластер неторопливым шагом подался вправо по улице, а Мэйгрид старалась от него не отставать. Хотя это и давалось нелегко, тесное ограниченное пространства стройным рядом домов, это не то, что она ожидала увидеть. Все вокруг казалось удивительным. Особенно то, что по брусчатке то и дело мелькали быстрые тени. Она задрала голову вверх и ахнула. Драконы… Они парили в небе, летели поодиночке или по несколько особей за раз. Мэй даже оступилась и чуть не упала с бордюра, но Аластер ее вовремя подхватил за руку.

До торговой улицы дошли пешком. Оказалось недалеко. Здесь волшебный народ встречался чаще, Мэйгрид не составило труда понять, что сплошь высокие люди, с чуть вытянутыми лицами, яркими глазами различных оттенков это и есть драконы. Они прогуливались по делам, кто-то спешил и обгонял прохожих, кто-то, наоборот, шел вальяжно и не торопился. Мужчины и женщины, в одеждах, которые мало чем отличались от горожан Ёнизшира. Часто рядом с ними на один шаг позади с тяжелыми сумками шли люди. В такой толпе они легко угадывались по росту. Сама улица опять же представляла собой тоннель из строя одинаковых с виду домов, с нависающими балкончиками, но в отличие от той улицы, с которой они вышли, здесь первые этажи занимали бесчисленные магазины. Яркие, пестрые вывески, окна во всю стену, через которые легко можно понять, что там продают. Вот магазин сладостей, нарисованные конфеты на стекле и ящики с яркими обертками выставили так, чтобы хорошо виднелись с улицы, следом продают хлеб всевозможную сдобу, запах свежей выпечки настойчиво приглашал зайти внутрь, в здание напротив — одежду, а рядом пряжу и шерсть.

— Я думала, драконы живут в пещерах, а у вас здесь все как у людей.

Аластер хмыкнул и повернулся к ней лицом. Он задержал на ней взгляд, а затем скользнул куда-то за спину и слегка нахмурился.

— Мы жили когда-то в пещерах, так и было. Тогда нас было гораздо меньше, потому что люди веками охотились на нас, считая, что наши клыки приносят удачу, а чешуя может служить лучшим доспехом, чем железо, — он обращался к ней, в то самое время, как его взгляд следил за кем-то другим. — Мы проводили почти все время в истинном обличии, а теперь все изменилось. Мирные времена, драконов стало больше, а места не так много, поэтому мы стали больше времени проводить в теле человека, и как закономерность наши дома стали меньше.

Они вновь зашагали дальше, пока не завернули в один из магазинов, где высокая женщина, с собранными вверх светлыми волосами, принялась суетиться вокруг Аластера. Мэй она не замечала в упор, пока Аластер не указал на нее рукой и не попросил приготовить платья. Для дома и для выхода. Кажется, ей это не совсем пришлось по вкусу, когда Аластер отвернулся, она закатила глаза, вышло очень по-человечески.

После того как Мэйгрид заставили примерить каждое платье и вытаскивали каждый раз на потеху Аластеру, который в этом момент пил чай, и кивал или неодобрительно поджимал нижнюю губу, одежду наконец-то упаковали в фирменные коробки с логотипом в виде ажурных букв «А&М», пообещав отправить по указанному адресу. После этого настала очередь магазина с обувью, там пока Мэйгрид предлагали различные туфли от высоких шпилек, на которых невозможно ходить до грубых башмаков, она невольно скользнула взглядом по витрине, потому что в какой-то момент ей показалось, что в окно кто-то заглядывает. Она оказалась права, узкое лицо со взъерошенными волосами оказалось прижато к витрине на секунду, а затем, встретившись с ней взглядом, незнакомец тут же поспешил скрыться из вида. Аластер на это лишь нахмурился, а затем распорядился упаковать четыре пары и повел Мэй в следующий магазин.

К вечеру в дом дракона доставили столько коробок, что создавалось ощущение, что Мэйгрид попала не в услужение, а наоборот. Словно произошла ошибка и это Аластер должен отныне ей служить и угождать. Он позаботился обо всем, чтобы у нее было все — от постельного белья до зубной щетки и необязательных средств гигиены. Она могла бы спокойно умываться обычной водой, но он купил для нее какой-то лосьон, который пах как ромашковое поле.

А что касается до ее новых обязанностей? На протяжении двух следующих дней их приходилось откровенно выпрашивать.

— Можешь поливать растения, — отмахнулся дракон. Стоило ли упоминать, что у него на весь дом был один захудалый горшок с кактусом.

— Я могла бы убирать дом и стирать вещи.

— Нет, я не могу оставить госпожу Арайну без работы. Она забирает вещи и возвращает их стиранными и отглаженными. Она и твои будет забирать.

— Тогда… я могла бы… ходить в магазин за продуктами.

— Их доставляют напрямую по вторникам и пятницам.

— Хотя бы я могу готовить еду? — Мэй взмолилась. Хозяин достался ей какой-то неправильный и несговорчивый. Для начала он потратил на нее деньги, так если бы она была его любимой родственницей, у которой в дилижансе похитили весь багаж. Затем лишил всякой надежды на работу. — Я должна хоть, что-то делать, иначе я просто сойду с ума. — И это близко к правде. Мэйгрид Вейр не привыкла бездельничать с самого детства, и отсутствие работы не просто наводило тоску, а постоянную мигрень.

— Почему бы тебе не написать письмо родителям? Не хочешь им дать знать, что ты в порядке?

— Так, что насчет готовки? Хотя бы завтрак? Погодите, что вы сказали? Написать родителям?

Через пару часов они уже толпились на почте, Мэйгрид прижимала белоснежный конверт к груди. Оказалось, отправить письмо для простого человека не так уж и просто. Она собиралась переправить его в Ёнизшир, это требовалось сделать через специального сотрудника в специально отведенном для этого окне, а также перед отправкой дракон должен расписаться в том, что он не возражает и ознакомлен с содержанием. Людям здесь не особо-то доверяли.

Помимо этого, по дороге на почту Мэй узнала, что острова соединены между собой мостами, и по ним совершенно спокойно мог передвигаться человек и пройти даже большая телега, драконы предпочитали использовать крылья, но Аластер сделал исключение и прошелся с ней, даже не обращая внимания на удивленные взгляды встречающихся на пути людей. К слову, Мэй довольно часто выхватывала в толпе низкие фигуры и простые округлые лица, и вряд ли все они когда-то в своей жизни ударили дракона вилами.

Служащие почты держались приветливо и с дежурными улыбками, разодетые в одинаковые фирменные курточки, к дракону они относились с формальным почтением, на нее не обращали никакого внимания, если бы он заявился в сопровождении собаки, эмоций бы этот факт вызвал куда больше.

Аластер вручил Мэй разрешение и отправил к свободной девушке, которая в отличие от коллег, не сверкала белозубой улыбкой, хмуро пробежалась по содержанию сопроводительного листа, затем тонким пальцем указала на место, куда следовало положить письмо, а дальше начала переспрашивать все, что было и так написано на конверте. Мэй только благодаря зелью хватило сил пережить все это, и когда она направилась к Аластеру с квитанцией о том, что письмо принято и будет отправлено в течение трех дней, она заметила, что он не один.

Дракон стоял, почтенно согнувшись над дамской ручкой, затянутой в ажурную перчатку, и едва касался губами. Девушка сжалась так, словно ядовитая змея прикоснулась к ней. Она со странным выражением лица посмотрела в сторону своего кавалера, разодетого в клетчатый костюм, дракона, который рубленым кивком головы дал понять, что разделяет ее чувства, но как только Аластер принял исходное положение, они улыбались ему как ни в чем не бывало. Пара коротких реплик и они разошлись по своим делам, что-то с чувством обсуждая, так что джентльмен, который держался позади них, удивленно посмотрел в сторону Аластера, но тот лишь одарил его упрямым ничего не выражающим взглядом. Мужчина резко отвернулся, слишком резко и больше не искал встречи со взглядом серебряных глаз.

С наступлением следующей недели в жизни Мэйгрид ничего не изменилось. По несколько раз на дню она проверяла почту, следила за госпожой Арайной, за тем, как та проходилась тряпкой по всем полкам и подоконникам, с грустью не находя для себя работы после нее, чуть не залила единственный цветок и продолжала пить напиток, успокаивающий нервы. С Мэйгрид дракон держался вежливо и отстраненно, они часто вместе завтракали, а все остальное время Аластер либо проводил в своем кабинете или вне дома, то ли загружен делами, то ли просто не выносил ее общества. Мэй же читала книги, в доме их оказалось достаточно, время от времени выходила на улицу подышать воздухом или же смотрела в окно. Как-то, раз она даже заметила молодого мужчину со всклокоченными волосами из магазина обуви. Того самого из витрины, один раз он проходил мимо, когда она забирала почту и второй раз она видела его стоящим на углу улицы.

Чем больше проходило дней, тем отчетливо Мэйгрид понимала, что в этом доме для нее нет занятия, Аластер взял ее к себе из жалости, чтобы бедняжку не убили, а теперь не мог придумать, что с ней делать. А может это и есть зверский план, заставить ее умереть от скуки?

Впрочем, ближе к концу недели, произошло нечто, что заставило ее в первый раз по-настоящему оживиться между серыми буднями. Мэй была в своей комнате, когда услышала, что внизу кто-то ходит, она быстро спустилась, надеясь, что это вернулся дракон, но вместо него застала в гостиной невысокую по здешним меркам девушку с чуть вытянутым лицом, темные волосы убраны в замысловатую косу. Она удивленно смотрела на нее в ответ, не мигая большими желтыми глазами.

— Вы пришли к корри Аластеру? — спросила Мэй, непонимания как гостья попала внутрь.

Та молчаливо улыбнулась и кивнула.

— Присаживайтесь, уверена, он скоро придет.

Будь она в своем доме, она бы трижды подумала, пуская незнакомого человека на порог, но эта драконица была уже внутри, и неизвестно как сюда вошла, входная дверь вроде бы не хлопала. В любом случае Мэйгрид старалась вести себя согласно статусу:

— Хотите чаю, госпожа?

А вот теперь дверь хлопнула, спустя пару секунд, на пороге возник Аластер, он выглядел удивленным, точь-в-точь, с тем же одинаковым выражением лица, как минутой ранее у незнакомки.

— К вам гостья, корри Аластер, мне подать чай?

Он ответил не сразу, разлилось неуместное молчание, которое разрушило короткое:

— Нет, спасибо.

Драконица заинтересованно разглядывала Мэй, затем перевела взгляд на Аластера и продолжала молча смотреть в его все еще не собравшееся с мыслями лицо. Он периодически отвечал «да» или «нет», так если бы диалог шел полным ходом, но губы девушки не шевелились.

Затем она словно отвлеклась и посмотрела прямо на нее, пристально, все так же безмолвно, но в голове зазвучал хрустальный голос: «Это хорошо, что послание, наконец, нашло своего адресата».