Жена рудокопа

Глава 9

Леса боялась этой встречи. Она не знала, как себя вести. О чём разговаривать. С Пенром они расстались без ссор. Он тогда не успел отреагировать на её отъезд. Они как раз вернулись с отдыха. Вечером он сделал ей предложение. Она обещала подумать. Одна бессонная ночь, проверка почты, на которой поступило заманчивое предложение и утренний кофе, во время которого она сказала, что не может стать его женой. А ещё предупредила, что уезжает на пять лет туда, где не будет связи. Она думала, что между ними всё кончено. Пенр был хорошим человеком, насколько она смогла его узнать. Слишком хорошим и каким-то нервным. Он не мог оставаться на месте, легко мог вспылить. Это пугало, но одновременно и привлекало.

Она перебирала много вариантов разговоров. Но растерялась, когда увидела Пенра. В этот раз он был одет в мужскую одежду. В плотные штаны, рубашку и шерстяную безрукавку. Шерстяная шапка на голове придавала ему какой-то легкомысленный вид.

— Только попробуй мне какую-то шуточку сказать о моём внешнем виде, — предупредил он Баля. — За утро только и слышу смешки.

— А чего ты хотел? У нас нет мужчин без волос, — рассмеялся Баль.

— Теперь есть. Сколько у меня времени?

— На что?

— На общение. Не думаю, что здесь общаться целый день напролёт можно, — ответил Пенр, смотря на Баля.

— Час есть. Может чуть больше, — ответил Баль. — Леса ведь ещё хотела к нам в библиотеку заглянуть?

— Да. Там Шена меня читать учит, — ответила Леса.

— Тогда не будем терять время, — обнимая её за талию и отводя в сторону, сказал Пенр. — Для тебя время всегда было важно.

— Но не здесь. Оно тут как будто расплывается вязкой кашей по поверхности. Становится всё равно какой час или день, — ответила Леса, чувствуя смущение. Как на первом свидание. И смешно, а почему-то улыбаться не хотелось. Она здесь действительно чувствовала себя потерянной.

— Так ориентиров привычных нет, — ответил Пенр, отодвигая стул для неё. Сам же сел рядом. Сидеть напротив ему не понравилось. — Солнце и неба не видно, к тому же у них жизнь здесь течёт медленно. Работа, сон работа.

— Ещё и развлечения есть. В долину можно выехать.

— Об этом не знал. Но я не так давно здесь нахожусь, чтоб разобраться в местных правилах.

— Я не думала, что тебя увижу. Думала, что всё закончено, — Леса пыталась удержать слёзы, но у нее это не получилось. Они всё равно предательский потекли по щекам.

— Как может быть всё закончено? Всё только начинается, моя хорошая. Я ведь столько лет о тебе думал, ждал. И после этого ты решила, что всё закончено?

— Мы с тобой расстались не совсем хорошо.

— Это ты со мной рассталась. А я тебя отпустил в командировку, чтоб потом не было обвинений в мою сторону, что ты променяла карьеру на жизнь со мной. Мы расстались на время, потому что так было нужно, чтоб лучше понять друг друга и решить, чего мы с тобой от жизни хотим. Ты же ещё молодая, амбициозная. Глупо было бы с моей стороны тебя сажать в домашнюю клетку. Когда люди собираются жить вместе, идти по одно дороге рука об руку, то это не значит, что должна быть жертва с любой стороны. О какой любви может идти речь, когда кому-то в паре не комфортно. Это не алтарь для богов, как на одной планете. Туда приносили жертвы, чаще еду. Но чтоб попросить что-то у богов серьёзное, то в жертву приносили слёзы, волосы, а то и свою кровь. Хорошо хоть им хватило ума не доходить до членовредительства.

— Разные народы, разные правила, — улыбнулась Леса. Пенр взял её за руку. Другой рукой провёл по щекам, снимая слёзы.

— Не плачь. Я теперь рядом и в обиду тебя не дам. И не в такие неприятности попадали, — сказал он. — Ты ведь не против попробовать продолжить с того места, когда мы с тобой ужинали? В последний вечер перед твоим отъездом?

— Когда ты мне предложение сделал?

— Значит помнишь, — не скрывая улыбки, сказал Баль.

— Мне предложение делали только однажды и это был ты. Был правда ещё выбор с украшениями, которые дарили гномы. Так получилось, что я замуж за Баля вышла.

— И как тебе с ним?

— Не нравится. Он хороший. Но… Не знаю.

— А я? Или не знаешь? — мягко спросил Пенр.

— Не знаю. Пока ничего не знаю, но я очень рада тебя видеть.

— Хоть на этом спасибо. Мы с тобой ещё повоюем с этим миром.

— Это бесполезно.

— Нет. Пока мы дышим и живём, то никогда не опустим руки и не отступим с выбранного пути. Я хочу, чтоб у нас с тобой было хорошо. Так и будет. Расскажи, как ты тут жила? Чего произошло? Я знаю лишь обрывочные сведения. И хотел бы от тебя услышать, — сказал Пенр. Леса тихо начала рассказывать, как жила это время. Она не заметила, что он приобнял её за плечи, прижимая к себе. Держал за руку. Леса постепенно начала расслабляться. Её голос становился всё увереннее.

— Прям идеальная картинка, — пробормотала Сара, которая только что принесла завтрак Балю.

— И чем тебе не нравится? — спросил Баль.

— Да почему же не нравится? Я за них прям рада.

— Чего-то не особо видно, — сказал Баль. — Присядь. Составь компанию.

— А стоит? — она подняла тонкую бровь и с сомнением посмотрела на Баля.

— Так не попробуешь, не узнаешь, — усмехнулся Баль. — Порой из пары фраз можно столько почерпнуть, сколько за неделю разговоров не узнаешь.

— И что мне нужно узнать? — ставя поднос на стол и садясь напротив Баля, спросила Сара.

— Познакомиться с тобой хочу. Узнать какого бурого ты поехала за этим парнем. С Лесой ты не дружишь.

— Я с ним дружу. Он же только и делает, что неприятности собирает.

— А ты его из этих неприятностей вытаскиваешь? — оценивающе посмотрев на неё, спросил Баль.

— По мере сил. Больше стараюсь, чтоб Пенр в эти неприятности не влип, — рассматривая ногти, ответила Сара.

— Но не в этот раз. Тут твои силы не равны. Система слишком крепкая.

— Баль, вот ты серьёзно думаешь, что я полезла бы в эту дыру с этим потерявшем от любви голову придурком, не имея плана, как отсюда выбраться? Я на идиотку похожа? — хмыкнула Сара, поддаваясь вперёд.

— Не похожа, — спокойно ответил Баль. — Поэтому я и позвал тебя поговорить. Когда ты собираешься свой план в действия привести?

— Это зависит от многих обстоятельств, — ответила Сара.

— А вот с этого места подробнее.

— Так я тебе и рассказала, — Сара нервно рассмеялась.

— Может получиться так, что сама уезжать не захочешь. Тогда твой план тебе не понадобится, — сказал Баль.

— Нет. Меня ваша жизнь не устраивает, — ответила Сара.

— Потому что ты её не знаешь.

— Баль, ты мне не веришь?

— Про твой план? Верю. Ты умная женщина.

— И не интересуешься?

— Так ты же мне не расскажешь. Поэтому мы о другом поговорим. Например обо мне.

— О тебе? — спросила насмешливо Сара.

— По мне хорошая тема. Я живу в посёлке. У меня есть бригада, которая добывает руду. Иногда мы занимаемся прокладкой туннелей и расширением пещер. Мне нравится моя работа. Я знаю несколько языков и не люблю небо, долину.

— Думаешь мне это интересно?

— Пока нет. Но со временем, ты этот разговор вспомнишь. Откуда ты?

— Издалека, — сверкая глазами и показывая, что разговаривать с ним она не собирается, сказала Сара.

— Я понял, что ты не из местных краёв.

— Тебя интересует название моей планеты? Так это неважно. Я большую часть жизни или путешествую, или в космосе и на станциях болтаюсь, — ответила она.

— Получается, что дома у тебя как такового не было? Почему?

— А зачем? Зачем ветру дом?

— С возрастом даже ветру надоедает летать. Хочется стабильности и покоя. Или он ещё не понял, что это такое, поэтому не ощущает этой потребности. В жизни для всего есть место и свой период. У нас по молодости путешествуют, а уже в зрелом возрасте создают семьи. Может и тебе пора осесть?

— Не смеши. Хочешь завербовать в ваше царство? Выбрать себе бородатого мужика. Родить ему деток и наслаждаться сытой жизнью? Да мне и без этого неплохо живётся.

— Давай договоримся так: я никому не говорю о запланированной диверсии, но ты мне скажешь, когда захочешь уйти. Мне нужно ещё пару дней и я смогу тебе помочь отсюда сбежать.

— Не обманываешь?

— Нет. Я не хочу жертв среди родных.

— Но я уйду не одна. А с ними, — Сара кивнула в сторону Пенра и Лесы.

— Поговорим об этом через три дня. Хорошо? Три дня ты сможешь подождать, до исполнения своих планов?

— Смогу.

— Тогда договорились, — Баль положил пустые тарелки на поднос. — Спасибо, было вкусно.

— Я передам на кухню.

— А ты готовить не умеешь? — спросил Баль.

— А ты видел когда-нибудь ветер в фартуке? — усмехнулась она. Забрав поднос, она ушла на кухню. Баль полюбовался её фигурой, пока она не скрылась из столовой и подошёл к Лесе.

— Давайте так. Леса я тебя отведу в библиотеку. А потом Пенр, мы с тобой обговорим некоторые моменты, — предложил он.

— Не вопрос, — согласился Пенр.

— Мы ведь ещё сможем увидеться? — спросила Леса, посмотрев на Баля.

— Со мной? Обязательно.

— Я про Пенра.

— Вечером может заглянем. Посмотрим как с делами справимся и сколько будет длиться совет, — ответил Баль.

— Леса, я никуда не денусь, — сказал Пенр. — Если ты думаешь, что я зря столько потратил сил, чтоб тебя вновь потерять, то ты ошибаешься.

Леса ответила ему робкой улыбкой. Пенр её не узнавал. За пять лет она сильно изменилась. Выглядела сейчас Леса сломленной и потерянной, что раздражало Пенра и в то же время включалась механизм защиты. Казалось, что без него она пропадёт. Оглянувшись, он встретился с насмешливым взглядом Сары. Она продолжала верить, что у него ничего не получится с Лесой. Она была уверена, что он опять получит отворот поворот. Это раздражало. Но он держал себя в руках. В последнее время ему удавалось побороть нетерпение и раздражительность. Получалось играть свою роль. Но терпение было не безграничным, а Сара его ещё больше подстёгивала к действиям. Словно специально хотела, чтоб он сорвался и камня на камне не оставил в этих горах. Но зачем действовать силой, когда можно добиться и разговорами.

Баль и Пенр почти весь день провели в совете старейшин. Они собирались в небольшой пещере, куда посторонним вход был запрещён. Баль присутствовал, как соискатель должности, Пенр как приглашённое лицо, которое должно было ответить за свой обман. Но сегодня ему слово не дали. Заслушивали гномов, которые давали характеристики Балю. Пенр ничего не понимал из этих характеристик, поэтому просто наблюдал. То что здесь был совет, а не один вождь, давало надежду. Одного человека переубедить сложнее, чем нескольких. Старейшины были мужчины с густыми бородами, в разноцветных одеждах и с длинными волосами. Низкие, крепкие. С мощными кулаками и тяжёлыми чертами лица. Они были разных возрастов. От пожилых старцев, до совсем ещё юных. Похоже здесь был важен не возраст, а авторитет среди местных.

На Пенра никто не обращал внимания, но это только казалось. Он то и дело ловил на себе косые взгляды на невозмутимых лицах. Для них он был здесь диковинкой. Теперь Пенр это начал понимать.

После заседания, которое длилось почти весь день, они пошли в ближайшую столовую, где наконец смогли пообедать.

— Ну, пока все хорошо, — сказал Баль. — Скорее всего, завтра мою должность утвердят. Завтра же будут слушания по поводу тебя. Заодно попытаемся пробить наши поправки к законам.

— И чего ты хочешь сделать?

— Первое — это свобода выбора невест для тех, кто достиг совершеннолетия и заплатил взносы в казну. Второе — это разводы. Третье — нам нужно привлечь побольше женщин. Сейчас ещё слышны отголоски войны. Ты говорил про деревни. Я думал на эту тему. Почему бы нам не пригласить народ в предгорье. Мы пообещаем им защиту, наладим с ними натуральный обмен, на условиях, что наши мужчины смогут свататься к их женщинам. В этих деревнях нужно, чтоб жили не только женщины, но и мужчины из людей. У них должно постоянно быть пополнение. Так повелось, что у людей в цене мальчики. Поэтому не думаю, что с этим возникнет проблема.

— Ты хочешь разводить женщин? — спросил Пенр.

— Чего? — не понял его Баль.

— Люди будут жить в деревне, растить для вас женщин за какие-то плюшки в виде безопасной и сытой жизни. Тебе не кажется, что это похоже на выращивание скота?

— Скот едят, в отличие от женщин.

— Да уж. Их вы используете для размножения.

— Вот это я и хочу изменить. Вместо того, чтоб использовать для размножения, как ты сказал, я хочу, чтоб у нас всё было по взаимному согласию. Как в нормальных семьях. В общем мире. У них хотя и свои законы и обычаи, порой жестокие и непонятные, но у нас перебор. Пока оставим старую практику, когда мы собираем женщин во время торговли, но опять же никто никого навязывать больше не будет.

— А как быть тем, кому не хватит невест? — спросил Пенр.

— Так многие и не хотят абы с кем. Лучше пусть будет не с кем, чем слушать крики и ор по возвращении домой.

— Я понял, что у вас с этим проблемы.

— Большая проблема. Но мы её решим, — ответил Баль.

Леса целый день провела в библиотеки, пытаясь понять местный алфавит. Это было намного проще, чем выучить сам язык. Цифры и буквы, которыми создавались запись, походил на код, который было не сложно запомнить. Она уже раньше с таким встречалась. Шена достала старые книги, которые сохранились ещё с тех времён, когда гномы жили на поверхности. Ничего особенного. Легенды о богах и сильных людях, которые приходили в деревню, чтоб помочь. Именно они наладили быт, познакомили гномов с огнём и земледелием, а потом научили, как добывать руду.

— Но они не учили грамоте, — заметила Леса, слушая Шену.

— Я тебе больше скажу. Они даже не учили их разговаривать. Общались только жестами. Письменность и речь возникла у гномов самостоятельно, когда они уже переехали в горы. Самое интересное, если судить по рассказам и сохранившимся записям, в это время начался сильный подъём развития у гномов. И он продолжается.

— За этим интересно наблюдать, — сказала Леса. — Многие ученные отдали бы всё на свете, чтоб оказаться на нашем месте.

— Наблюдать развитие общества изнутри — это действительно интересно. Наверное, намного интереснее, чем сидеть в посольстве.

— Коллеги пытались понять, почему произошла такая сильная деградация людей. Сама посмотри, ещё вчера они делали такие сложные эксперименты. Создали новые расы, которые должны были на них работать. В воде раса с жабрами и лёгкими, которые могут жить как в воде, так и на суше. Степняки, которые создавались как пастухи. Фермеры. Горняки. Люди хотели жить за их счёт. Но вспыхнула война.

— Гражданская? Не все были за эксплуатацию труда? — спросила Шена.

— Мои коллеги склонились к такой версии, — ответила Леса.

— А ты?

— Мне кажется, они хотели, чтоб народы стали самостоятельными. Я разбирала генетический код степняков. Там немного понадобилось «поколдовать», чтоб у них вновь начали девочки рождаться. А вот у фермеров или жителей морских глубин почти нет шансов вылезти из этой проблемы. Я долго билась над этой загадкой. Мне не хватало данных. Наши пытались пробиться к библиотекам, но у них их просто не было. Старые города были разрушены. Их просто снесли. Под чистую. Вместе с библиотеками и знаниями. У людей появились суеверия. Всё что связано с наукой — они относят к язычеству. Учёные у них подвергаются казни. Появились верования, что вся наука пришла от Чёрного Бога.

— Как только письменность-то сохранили? — хмыкнула Шена.

— Не знаю. Но счёт и письмо у них есть, но не развивается.

— А добрые-то боги у людей есть? — спросила Шена.

— Есть. Они поклоняются солнцу, урожаю и зиме. Но не фанатично, — ответила Леса.

— Интересно, но у гномов религия почти сошла на нет. Они вначале поклонялись людям, потом пытались поклоняться духам. Делали богами туннели, а потом решили, что лучше работы ничего нет. Они так к ней фанатично относятся, что всю свою религиозность пустили в дело.

— Всё это интересно, но я не вижу смысла этим заниматься. Одно дело, если бы отсюда можно было выбраться. Получить признание коллег. Мне нравится наука, но я всегда была честолюбива. Никогда не бралась за проекты в один конец. Если тратить на что-то свою жизнь, то хотя бы для того, чтоб остаться в веках, а не быть погребённой в пещерах.

— Я сама о таком мечтала, хотя и записала в экспедицию в один конец. Дальние исследования, из которых часто не возвращались. Но я была уверенна, что вернусь. Потом оказалась здесь. И тогда просто пришла к выводу, что любимым делом можно заниматься везде. Я хотела признания, я его получила. Пусть и здесь. Оказалось, что надо было немного поменять задачи. Приспособиться к новым условиям, — ответила Шина. — Жизнь может поменяться, но мы ведь остаёмся теми же, кем были раньше. Так что, я не советую опускать руки и вешать нос из-за таких пустяков, как перемена места жительства. Мы же в большом мире меняем место работы, переезжаем на другие планеты. Порой в такие места дикие судьба закидывает, что кажется нет никакого выхода. Хочется на жизни крест поставить. Но не место красит человека, а человек место. Это надо помнить.

— Надо об этом подумать.

— Подумай. Знаешь чем меня поражает нынешнее поколение? Вы боитесь трудностей. Идёте только по прямой дороге. А жизнь — это не прямая дорога. Она часто петляет. Человек должен уметь петлять вместе с ней. Прямых путей почти не бывает, — сказала Шена. Леса промолчала. Но слова Шены её зацепили.

Вечером за Лесой зашёл Баль и Пенр. Баль завернул с ними в таверну и оставил за одним столиком. А сам пошёл общаться с друзьями, которых нашёл за другим столом.

— Общительный человек этот Баль, — сказал Пенр.

— Я раньше это не замечала. Но он рассказывал об этом. До того, как ему меня навязали.

— Всё так плохо?

— Он меня одну боялся оставить. Всё думал, что я куда-то сбегу.

— Баль рассказывал, что ты убегала. Так к нему и попала.

— Не знаю. В голове было какое-то помутнение. Такая паника наступила. Я готова была сделать всё что угодно лишь бы сбежать.

— А сейчас?

— Сейчас стараюсь головой думать, когда она соображает, — улыбнулась Леса.

— Так что ты думаешь о моём предложение? — спросил её Пенр.

— О каком?

— Которое я тебе сделал давно. И хочу услышать положительный ответ.

— Мне аж даже неловко. Я и не смогу тебе ответить отрицательно.

— Так я не за отрицательным ответом приехал, а за положительным, — сказал Пенр. — Или ты не согласна?

— Согласна.

— Вот и хорошо. Я по тебе скучал.

— Я тоже скучала. Думала, что всё это наказание. Что я сбежала от тебя, вот теперь и расплачиваюсь.

— Не говори ерунды. Расплата. Я тебе уже говорил, как отношусь к этому. Чашку мы уронили, но не разбили. Поэтому ничего не случилось. Просто поднимем, отмоем и поставим на место. Вот ты и улыбаешься. Намного лучше улыбаться, чем грустить.

— Они ведь нас не отпустят?

— Не знаю. Но мне как-то всё равно, — ответил Пенр.

— А как же твоя работа? Ты же не можешь не путешествовать.

— С чего ты так решила? Это просто работа, которая мне нравилась. Она помогала заполнить жизнь. Разнообразить её. Но это не значит, что я буду всю жизнь мотаться по лесам и пустыням?

— Я так и думала. Даже когда мы с тобой разговаривали о будущем, ты предлагал мне путешествовать с тобой.

— Потому что ты не готова была сидеть дома. Я мог бы продать свою компанию. Желающие были. Мы купили бы домик на хорошей спокойной планете. Но что ты мне говорила? Что не хочешь сидеть дома. Всё время боялась повтора судьбы родителей. Тебя почему-то страшила возможность остаться на одном месте.

— Я знаю, что это обман. Но всегда казалось, что если будет шанс куда-то уехать, то я всегда смогу изменить свою жизнь, — ответила Леса. — Наверное, поэтому я никогда не брала длинные контракты и предпочитала космос, а не планеты.

— Это ведь у тебя был первый контракт на планете и на такой большой срок?

— Да. И неудачный.

— Надо любую ситуацию повернуть в свою сторону. Неудачи нам только кажутся. Достаточно поменять ракурс. И тогда неудача станет удачей.

— Это мне говорит человек, которого могут в любой момент отправить на казнь? Они ведь хотят тебя выгнать из города.

— Не выгонят. Я верю, что у Баля всё получится. Что его план удастся. Хотя с точки зрения морали мне этот план не нравится, но это не моего ума дела.

— А что потом?

— Потом посмотрим, что будем делать. Давай решать проблемы по мере их поступления, — сказал Пенр.

Леса почувствовала, как краснеет под его пристальным взглядом. Рядом с ним она почему-то всегда смущалась.

— Куда делась твоя уверенность? — вздохнул он.

— Не знаю. И не знаю появится ли она вновь.

— Раньше ты смущение скрывала за бравадой. Помнишь, когда мы с тобой в одной каюте летели? Ты краснела, бледнела, а потом целоваться полезла. Я такого напора не ожидал.

— Я сама такого не ожидала от себя, — ответила Леса. Всё прошлое казалось таким далёким сном. Каким-то нереальным. — Пенр, а это действительно было?

— Что? — не понял он.

— Это правда было? Ты не придумываешь?

— О чём? О наших с тобой отношениях? — удивление Пенра было таким неподдельным, что Леса закрыла лицо руками.

— Извини, сказала глупость. Такое иногда бывает. В последнее время. Кажется я с ума схожу.

— Не сходишь. Это нервы.

— Надеюсь, — Леса рассеянно улыбнулась.

Пенр взял её за руку. Потом проводил вместе с Балем её до дома. Обратный путь Пенр уже шёл под конвоем Баля.

— Чувствую себя нянькой, — усмехнулся Баль. — Всё понимают, что из города никуда не деться, но одного тебя отпускать нельзя. Мало ли, вдруг заблудишься.

— Да я понимаю. Хотя почти все улицы уже выучил, — ответил Пенр. — Баль, что с Лесой?

— А что с ней?

— Она сегодня посчитала, что я ей сказки рассказываю о прошлой жизни.

— Даже так, — задумчиво сказал Баль.

— И что это значит?

— Пещеры. Они на всех действуют по-разному. Кто-то в них находит себя, а кто-то себя теряет, чтоб найти себя вновь. Старое может забыться, стать сказкой. А новое реальностью. Как бы тебе ни пришлось заново её завоёвывать.

— И до такого может дойти?

— Пенр, я стольких девчонок видел, которые ломались. Это печально, но ничего не поделать. Никакие отвары не помогают.

— Ничего. Завоюю. Главное, чтоб ты её отпустил.

— Завтра попробуем это провернуть, — ответил Баль.