Живой доспех

Интерлюдия Безумного Бароса, часть 5

Час назад

Барос вытянул руку. Жидкий металл доспеха пришёл в движение, вытягиваясь и удлиняясь. Тонкие отростки вошли в замочные скважины, заполняя их и принимая нужную форму. Как ни странно, это было намного быстрее, чем просто выламывать двери.

Щелчки поворачиваемых замков прозвучали в один момент. Двери распахнулись и оттуда неуверенно высунулись немногочисленные головы узников.

— Меня зовут Безумный Барос, — хоть и приглушённый, его голос разлетелся по всей темнице. — Я здесь, чтобы освободить вас, но есть один нюанс.

Из камер потихоньку начали выходить люди. У каждого в глазах читался животный блеск безумия. Здесь сидели самые опасные люди Эсты и её округи, приговорённые к смерти. Этим терять уже нечего. Но даже они напряглись после упоминания «нюанса».

Шлем Бароса расплылся в стороны, показывая его истинное лицо. В свете немногочисленных факелов его косматая голова и бородатое лицо выглядели устрашающе.

— Я дарую вам Живые доспехи. Нюанс состоит в том, что вам нужно убить с их помощью как можно больше людей.

«И заодно отвлечь Королевскую стражу и других рыцарей от меня».

— Вы со мной?

Безумцы, убийцы и насильники долго не думали. Они тут же поддержали предложение Бароса воинственными криками.

Доспех мигнул белым предупреждающим светом. Но Барос уже и сам услышал тяжёлую поступь шагов на лестнице. Из спины доспеха вырвался отросток. Стражник наверняка даже не понял, что его убило. Ведь он был один на тёмной лестнице.

«Как странно, — думал Барос, ведя за собой ораву безумцев. — Я в своё время потратил не меньше года, чтобы достичь такого же взаимопонимания со своим “Магнитом”. Но стоило облачиться в “Жидкого”, и вот я могу без проблем его понимать и пользоваться всеми его возможностями. И даже больше».

Баросу во времена войны доводилось слышать теорию о ментальной нестабильности. Якобы Живые доспехи мыслят не так, как люди. И лишь тот, кто сможет сломать своё стандартное мышление, приблизится к истинному единению с доспехом. Причём с любым.

Лекарь, прошедший с Баросом всю войну, предполагал, что речь идёт о различных формах безумия. Например, психопатия. Живому доспеху невдомёк, что такое социальные нормы и эмпатия. И лишь человек, отказавшийся от них, якобы сможет максимально слиться со своим доспехом.

Баросу нестерпимо хотелось проверить эту теорию. А значит, ему нужны ещё доспехи.

Освобождение всех заключённых в тюрьме заняло добрых полчаса. Они же сами расправились с охраной. Конечно, для его плана по отвлечению Королевской стражи, годились единицы. Но и такой массовый побег явно их задержит.

У выхода с территории тюрьмы стоял скучающий рыцарь в чёрном доспехе. Благо никто из охраны не успел поднять тревогу и предупредить его. «Жидкий» идеально подходил для незаметного удара. Даже сложно было поверить, что он Атакующего типа.

Барос коснулся рыцаря, и жидкий металл тут же принялся заполнять сочленения его доспеха. Быстрое и мощное давление сразу во все слабые точки привело к тому, что жидкий металл уже через пару секунд был внутри. Баросу даже не надо было смотреть, чтобы чувствовать, как жидкий поток заползает рыцарю в рот. Как он после этого твердеет, чтобы выдвинуться тонкой иглой прямо в мозг.

Продолжая удерживать доспех с мёртвым носителем, Барос подозвал ближайшего безумца из своей «свиты». Протянул ему лезвие, созданное собственным доспехом.

— Вскрой себе вены и обмажь кровью этот доспех.

— Чаво? — на лице мужчины появилось недоверие.

— Если хочешь собственный Живой доспех, делай, что говорю! — прорычал Барос. — Или убью.

Мужчина послушно взял лезвие и с гримасой боли вскрыл себе вены на обеих руках. Принялся втирать кровь в чёрную броню. Барос через линзы «Жидкого» видел, как кровь впитывается в металл.

— Ещё, — сказал он нетерпеливо. — Больше крови!

Наконец, Живой доспех перестал сопротивляться. Застыл, ожидая приказов. Барос освободил его из своих пут.

— Прикажи ему впустить тебя.

Мужчина неуверенно, но послушался. Доспех раскрылся. Выпавшее тело никого не смутило.

«Выходит, если носитель мёртв, то достаточно всего одного-двух литров крови, чтобы завладеть доспехом, — подумал Барос. — Это намного упрощает дело».

Ему-то самому понадобилось прикармливать «Жидкого» собственной кровью целых три года, чтобы перехватить контроль над ним у лорда Клеменса. По крайней мере, это того стоило.

Вместе со вторым доспехом дело пошло куда быстрее. Возле тюрьмы стояли казармы стражников. Два носителя Живых доспехов прошли сквозь них бурей смерти. Отдыхающие воины даже не успевали среагировать.

Жидкий металл ветвился во все стороны от Бароса, настигая каждого. Тончайшие отростки без проблем проникали в плоть, расширяясь внутри. Минимум разрушений, максимум эффективности.

Второй же безумец вооружился гигантской сияющей алебардой, что разрезала всё на своём пути. Люди, стены, деревья, даже другие узники — ничто не могло устоять против концентрированного жёсткого света.

Вскоре на шум объявился очередной рыцарь из Королевской стражи. Серый Танк двигался на удивление быстро для своих размеров. Он понёсся на безумца с алебардой, когда Барос запрыгнул ему на плечо. Жидкий металл пробил линзы на шлеме, втыкаясь тугими штырями в глаза человека внутри.

«Это даже слишком легко, — размышлял Барос, наблюдая, как очередной безумец мажет своей кровью доспех. — Почему Клеменсы скрывали настолько сильный доспех? Ему же цены нет на поле боя!».

Но этого всего было мало. Песнь Битвы до сих пор молчала, заставляя Бароса тосковать. Ему был нужен соперник, равный по силе. Тот, кто вновь высечет искру вместе с ним. Тот, кто заставит попотеть бывалого солдата.

— Да кто ты, мужик? — восхищённо спросил безумец с сияющей алебардой.

Барос хотел сначала отмолчаться. Но затем ему в голову пришла мысль поинтереснее.

— Зовите меня Рыцарем Хаоса. Любому носителю Живого доспеха, которого встретите, говорите, что я пришёл по их души. Ну, и повеселитесь хорошенько.

Узники встретили его слова новым восторженным кличем. Возможно, древняя легенда дополнительно запутает и запугает остальных рыцарей.

Барос убил ещё двух Королевских рыцарей, прежде чем окончательно покинуть бывших узников. Нужно было максимально усилить их Живыми доспехами, прежде чем идти за Ним.

Его уже потряхивало от едва сдерживаемой ярости. Песнь Битвы всё спала, вгоняя его в пучины скуки. Что, если он больше никогда её не услышит?

«Да что же с ними не так? Слабак на слабаке. Дайте мне достойный бой!».

Узники уже разносили жилые дома. Грохот стоял на весь богатый район и не только. Это точно привлечёт Королевскую стражу. Барос же отправился в свой родовой особняк.

Все, кто попадались ему на пути, были обречены. Ветвистые отростки его доспеха поражали абсолютно каждого. Баросу начинало это нравиться.

Нравились крики и сдавленные стоны умирающих. Нравились беспечные взгляды, сменяющиеся ужасом, когда люди понимали, что серебряный рыцарь пришёл убивать. Нравились их жалкие попытки убежать.

Барос уже не просто убивал. Он, словно художник, писал шедевр смерти кровью невинных. Находил всё более новые способы использовать силу своего доспеха на полную. Жидкий металл выстреливал мельчайшими частицами с такой скоростью, что людей разрывало на части. Вырывал куски зданий и мостовой, чтобы ими же поразить убегающих. Давил своей массой раненых. Создал вокруг себя ужасающий смерч жидкой смерти, что буквально расщеплял всё, что попадалось на пути.

Его доспех окончательно потерял человеческую форму, превратившись в размытое нечто. Расплывшийся серебряный металл, что передвигался на гибких щупальцах, сея смерть.

Но, главное, Барос снова начал чувствовать. Нет, не Песнь Битвы. Нечто куда более приятное. Сильное. Властное.

Новую Песнь, дарующую подлинное удовольствие. Чувство, что его больше никто и никогда не сломит.

Песнь Хаоса.

Хохочущий Барос приблизился к особняку Рода Вестериус. Вся улица за ним была украшена разрушением, кровью и телами.

Достойная картина великого художника.

Однако он стремился создать нечто куда более прекрасное.

Песнь Хаоса подгоняла его, требуя поскорее претворить план в жизнь. Он не стал ей противиться. Снёс ворота. Втоптал в кровавую грязь немногочисленных стражников. Из особняка донеслись крики.

А затем появился Он.

Ржавый рыцарь бежал наперерез Баросу. О, как же прекрасно было вновь увидеть его родной «Магнит»!

Рагос Вестериус, племянник Бароса, остановился напротив. Именно ему перешёл «Магнит» в наследство. Он собирался что-то сказать, но «Жидкий» резко облепил его со всех сторон.

— Всё равно я тебя никогда особо не любил, — проскрипел Барос, пока жидкий металл заполнял лёгкие его племянника.

Гибкие отростки вклинились в броню «Магнита», раздвигая её. Из него вывалился труп. Затем Барос направил себя внутрь дёргающегося ржавого доспеха. Жидкий металл аккуратно, и даже нежно, разместил его, предоставив лезвие.

Барос провёл им по своим ладоням. Протёр кровью внутренности «Магнита», наблюдая, как она тут же впитывается в мягкую подкладку. Доспех перестал вырываться из серебряных пут. Барос мысленно приказал ему закрыть броню. Она тут же сомкнулась перед ним. Внутри доспеха зажёгся мягкий оранжевый свет, что замигал серией восторженных вспышек.

— Я тоже соскучился, ржавая ты железяка, — проворчал Барос с улыбкой.

Доспех мигнул ещё раз, в этот раз вопросительно.

— А, это «Жидкий», он теперь часть нашей маленькой семьи.

Серебряный доспех, расплывшийся жидкой оболочкой вокруг «Магнита», приветственно моргнул белым светом. Ржавый доспех ответил ему тем же.

Его теория подтвердилась: Барос мог управлять сразу двумя Живыми доспехами. «Жидкий» в этом плане был просто подарком судьбы.

Песнь Хаоса просто оглушала.

Теперь-то он уж точно разберётся с этими Сатирусами.