Живой Журнал. Публикации 2017, январь-сентябрь.

История про то, что два раза не вставать (2017-04-19)

Иногда бывают странные открытия — новости, запоздавшие на много лет.

Открытие может быть таким: теперь понятно, отчего меня ненавидели столько лет, но ничего не поправить. А всё из-за какой-то хуйни.

Не обязательно это ненависть — вот у писателя Вересаева есть такой рассказ «Букеты»:

«В учительской комнате женской гимназии сидело несколько учителей. Старый учитель математики сказал:

— Андрей Владиславович меня зовут. Никогда не встречал другого человека с таким именем-отчеством.

Недавно переведшаяся в школу учительница истории, тоже сильно пожилая, возразила:

— Ну, это не удивительно. Отчество ваше у нас, русских, довольно редкое. Но вот странность: и имя, и отчество у меня самые обыкновенные — Наталья Александровна, а я тоже до сих пор никого не знала с таким именем-отчеством.

Старый математик мечтательно сказал:

— Нет, я знал одну Наталью Александровну. Это была моя первая любовь. Наташа Козаченко.

Учительница с удивлением сказала:

— Простите, я вас никогда не встречала, а моя девическая фамилия — Козаченко.

Математик пренебрежительно оглядел её.

— Нет, это были не вы. Может быть, родственница ваша. Гимназистка, чудесная девушка, с русой косой и синими глазами.

— Это в Киеве было?

— Да.

— Она жила на Трехсвятительской улице?

— Да, да!

— Так это была я.

Он пристально смотрел на неё, и, как сквозь сильно запотевшее стекло, сквозь тёмное морщинистое лицо с потухающими глазами проступило лицо прежней синеглазой Наташи Козаченко.

— Да, да… Ведь верно… Это, значит, вы и есть!..

— Но всё-таки… Я вас не знала.

— Ну, фамилию то должны знать. Я вам каждый день присылал по букету роз, у меня в саду чудесные розы росли. Самые срезал лучше.

— Букеты мне приносил гимназист Владимир Канчер.

— Ну, да! От меня.

— Он этого не говорил.

— Как?! — Старик ударил себя по лбу. — От своего лица, значит?

— Да.

— Вот подлец!»

Это поворот хорошо описан в рассказе Мопассана «Ожерелье».

Там муж с женой взяли у родственницы ожерелье напрокат, и потеряли его, едучи с бала. Ну, йопта, пиздец. Побежали к ювелиру, заказали такое же — оно стоит десять тысяч. Пять лет работали, чтобы оплатить, наконец, сознались родственнице.

А она и говорит: «Ну, ёб твою мать, девочка, оно же фальшивое было, всего за двести франков!»

Извините, если кого обидел.

19 апреля 2017