Гильдия Злодеев. Том 3

Глава 26

В конце дня наша Гильдия Злодеев собралась вместе. Пришлось повозиться, чтобы не привлечь внимания к тому, что в апартаменты я зашёл один, а выйдет отсюда куча людей. Так что я побродил по улицам, отыскал тихое место и вызвал их из анклава.

Осматриваюсь. Каждый занимается своими делами. Торн сидит и читает книгу о военном искусстве. Где только взял?..

Иона кидает камушками в перекрасившуюся от такого обращения Принцессу. После нашего разговора она стала очень молчаливой. Периодически косится на меня, а когда встречаемся взглядами, опускает глаза.

Лия с мокрыми после мытья волосами кормит свою тва… белку. Постоянно поглядывает то на меня, то на Иону. И, кажется, что-то неправильно понимает.

Норана… её я тоже выпустил. И, скажу честно, девочка меня настораживает. Вот, например, сейчас. Она стоит и… смотрит в стену вот уже второй час. Жуёт булку и примерно раз в пять минут слегка бьётся головой об эту стену.

— Нора? Может, чаю? — спрашиваю я. — Сухомятка же.

— Нет, спасибо… Мне и так вкусно.

— С тобой всё хорошо?

— Отлично.

— Сходи-ка искупнись. Тут есть горячая вода.

Без понятия откуда. То ли горячие источники, то ли магия.

— Потом. Спасибо вам…

— За что?

— За булочки.

— Пожалуйста.

За булочки… блин… Не за что, конечно, но с этими булочками дело странное до безобразия. Костя предложил мне скидку в пять процентов жизненных сил до тех пор, пока я обеспечиваю Норану… пышками, ватрушками и пряниками. Вот чтобы каждый день они у неё были… На вопрос «Зачем тебе это?» он со смехом ответил так: «Очевидно же, мастер. Древние колдуны с перекосами обожают маленьких девочек. После вас она станет моей хозяйкой, и мы будем развлекаться и делать всякие аморальные для цивилизованного общества вещи. Это всё, что я скажу. Либо соглашайтесь, либо нет».

Забавен тот факт, что я бы и забесплатно побаловал ребятёнка. Не зря же планировал поднять моральный дух своей банде. Парочку медяков на сдобу мне не жалко. Благо под землей этого добра завались и стоит оно дешевле, чем на поверхности, так как не облагается налогами.

Наверное, у Кости так мозги не работают. Что можно кому-то дать булочек забесплатно. Я вообще не понимаю, как они у него работают. Ясно одно: Костя знал, что у Нораны чёрный эфир, ещё до того, как об этом сказала Тиина. Хоть и прикидывался дурачком. И очевидно, что он попытается её использовать для своих чёрных дел. Раз уж не получилось меня сделать накопителем тёмной энергии, то им станет она. Запасной Костин вариант.

И тут… получается, что я в очень неприятном положении…

Из мыслей меня выбивает Торн:

— Римус, я напоминаю, что…

— Да-да, я знаю. — Хлопаю в ладоши, привлекая к себе внимание. — Так, господа и дамы. А теперь слушайте и запоминайте. Нас мало, а дел много. — Достаю деревянную фигурку. — Первое: вы узнали у засранца, что это за штука?

Отвечает Торн:

— Тревожный артефакт, Римус. Где-то находится ещё один. Если сломать голубя, то второй тоже сломается, где бы он ни находился. Эти двое работали на местную банду. Банда же обдирает людей по канализациям. Делают это за пределами подполья, имеют связи. Поэтому им многое сходит с рук. Но за своих мстят. Так что будьте осторожнее.

Убираю голубя.

— Понятно. Следующее. Торн, местный дворецкий сказал, кто может оценить мифриловый гребень. Назвал троих. Взял за информацию полтора золотых, сволочь. Отправляйся к местному ювелиру, артефактору и торговцу краденым. Сравни цены. Понял?

Он кивает.

— А вы? Опять пойдёте один?

— Да. Загляну кое-куда.

— Хм…

Поясняю: есть у меня привычка не сообщать обо всех своих планах даже самым доверенным лицам. Опыт подсказывает, что так безопаснее. По разным причинам.

— Зайду к целителю, вылечу руку. Потом к алхимику и артефактору. У меня к ним тоже есть деловые предложения. Иона?

Молчит.

— Иона? Оживай.

— А?! — слишком уж громко отзывается она.

Торн кашляет. Эх, тяжела ноша посланника Первозданного. Загрузил я бандитку по самое не хочу.

— Для тебя работка… необычная. Не всё же людей грабить. Тут есть квартал контрабандистов. Там каналы такие, что даже корабли по ним ходят. Дворецкий сказал, что и мебелью там торгуют. Разведай об этом. Куда везут, откуда, где берут материалы, в какую цену.

— Может, я лучше… кого-нибудь ограблю?

— Р… римус? — отзывается Лия. — Я… могу?..

Нет, её нельзя одну отправлять.

— Уверена?

— Да… В таверне с дедушкой я занималась поставками продуктов. У… умею немного торговаться, правильно спрашивать. Я справлюсь.

— Хм… — морщится Торн. — Плохая идея…

Думаю.

Иона так себе переговорщица, а вот Лия… есть в ней что-то харизматичное. Какая-то простота, скрывающая внутреннюю хитрость. Всё-таки она добилась своего и я взял её с собой.

— Хорошо. Но одно условие. Пойдёшь с Ионой. Не спорить! Вы обе переоденьтесь. Наденьте платки на головы и… короче, сделайте так, чтобы выглядеть менее… вызывающе. Ясно? Так, ну-ка не спорить! Иначе не пущу. Норана?.. Прости, тебе придётся вернуться в анклав. Одну я тебя тут оставить не могу.

— Ура.

— Ура?

— Мне там нравится. Господин Костя хорошо ко мне относится…

Переглядываемся с Торном. Он кивает. Мол, так и есть. Тёмный колдун хорошо ведет себя с ребёнком. И это настораживает нас обоих.

— Ты его не боишься?

— Нет. Он… хороший.

Вздыхаю:

— Не хочу тебя пугать, но он вряд ли знает, что такое быть хорошим. Скажи, он что-то говорил тебе? Почему он так хорошо к тебе относится?

Норана садится на пол, ковыряет пальцем стену. Принцесса прыгает ей на голову, путается в волосах. Но девочка на это не обращает внимания.

— Говорит, что я особенная.

Ну, Костя, ну поговорим мы с тобой. Но потом.

— И ещё. Дурачок нашёл нас. Но меня не узнал.

Торн перестаёт дышать, а Иона, наоборот, раздувается:

— Что? Но как? Чё этому говнюку нужно?

Рассказываю всем о приключениях с Тииной и Дураком.

— Торн, доспехи не снимай. Тем более шлем. Тебя он точно узнает. Я видел здесь парочку таких же вояк в доспехах. Всем на них плевать.

Перевожу взгляд на девушек.

— Это ещё одна причина, почему вы должны выглядеть по-другому. Лия, Иона, перед уходом обязательно загримируйтесь. Всё ясно?

Я встаю, напоследок осматриваю всех.

— Вечером все собираемся здесь. Если кто-то не явится — объявляем всеобщую тревогу, объединяемся и ищем потеряшку. По коням.

Спустя час я стою напротив невзрачной лавки с пустыми птичьими клетками. Пахнет тут отвратительнее обычного. А всё потому, что повсюду птичий помёт. Может, дворецкий ошибся? Ещё и столько денег с меня взял. Но если он прав…

— Есть тут кто-нибудь? — Я обхожу кучки помёта.

— Есть. Мы закрыты.

Не сразу различаю между рядов клеток сгорбленную бабушку. Или дедушку. Человек так измазан в «издержках работы», что чёрт поймёшь.

— Я хотел купить орла.

— Чего-о-о-о?! — Бабушка-дедушка от возмущения с хрустом выпрямляется, разом вылечив столетний радикулит. — Ты кто такой, мальчик?

Слышу, как за дверью невзрачной каменной халупы, к которой прилегает лавка, скрипят деревянные половицы. Что как бы уже странно для канализационного района, где всё из камня. Дерево — очень дорогое удовольствие. Весь этот антураж с клетками, птичьим дерьмом и старушкой в навозе — лишь для отвода глаз, чтобы новички мимо проходили. Тут вообще всё для отвода глаз. Что-то знать позволено только авторитетным или богатым. К счастью, я из вторых.

Пожимаю плечами. Дворецкий очень неохотно рассказал мне об орлах и предупредил, что за просьбу купить одного меня могут убить. И, скорее всего, так и сделают, раз я никто. Уверен, если бы не знак Смотрящего, то дворецкий не рассказал бы.

В общем, многие знают, что эта бабка отправляет письма не голубями, которых легко перехватают зачарованные городские соколы, а… зачарованными орлами. Более сильными и крупными птицами.

И это почти что единственное средство анонимной переписки на расстоянии без риска быть перехваченным. Найти дикого орла в этом мире очень тяжело, зачаровать и выдрессировать — ещё сложнее. Каждую птицу берегут как бандитского барона. Не дай бог заболеет ещё, пернатая гнида. Так что сейчас я предложил продать мне барона.

Улыбаюсь, а бабка пятится к двери.

— У тебя неприятности, мальчик. Стой-ка на месте, с тобой сейчас поговорят.

— Стою. Только ты не спеши дружков своих звать. Держи, это тебе за орла.

Мне пришлось замахнуться дважды, тем самым перепугав бабку. Первый раз рука на взмахе отказалась разжиматься и отдавать такое сокровище.

Знак Смотрящего падает в ноги бабке.

За грёбаную птицу! За птицу!!!

Ну ничего… Ничего…

Этот размен выгоднее, чем кажется. Ведь орёл будет таскать не только мои письма, но и… анклав.

Бабка показывает гнилые зубы:

— Это тебе не поможет, мальчик. Никакая рекомендация тебе не поможет. Орла он захотел… Ишь чего удумал, сорванец.

— Сверху плачу двести золотых.

Двести! За вшивую птицу! Шесть, мать его, лямов рублей!

— Да хоть тыс… — Бабка запинается, щурясь на знак в ногах, сглатывает. Со скрипом подбирает его.

— Это знак Смотрящего. — Я пожимаю плечами. — За продажу чёртовой птицы. Понимаешь, что это значит?

К сожалению, сам знак обменять на птицу нельзя. Он не предназначен для бартера. Вот за это нас и правда могут убить. Поэтому придётся дать за птицу денег. Ведь если кто-то узнает, что мне продали орла, например, за один золотой, то такое до добра не доведёт. И бабка это понимает. Нельзя играться со знаком Смотрящего.

Скрип за дверью затихает. Бабка пробует знак на зуб, рассматривает его, охает-ахает. Похоже, вообще забывает о моём существовании.

— Ты… украл его? — Голос её становится хриплым.

— Смотрящий оценит эту шутку.

— Я… я не то имела в виду. — Во взгляде читается страх. — Но… он… — Бабка моргает, будто просыпаясь. — Да вы заходите, господин. Орла, говорите? Конечно, продадим. — Она недовольно понижает голос: — Никогда никому не продавала, и на тебе… дожила… Есть у меня тут один… вам понравится… Двести золотых, говорите? Сам понимаете, что на знак обменять не смогу, а продать дешевле тем более…

— Показывай всех. Я выберу.

— Но…

— Либо отдавай знак обратно.

Бубнёж становится совсем неразборчивым. Но, как я понимаю, она не против.

Что ж… Наконец-то я нашёл средство передвижения по миру. Надеюсь, по крайней мере.