Гимн шута – 9

Глава 22

Глава 22

Павел сидел на кровати, уставившись в одну точку на стене. Шевелиться ему не хотелось.

Светлана расположилась рядом, и с той же пустотой во взоре пыталась рассмотреть что-то новое на старых и уже порядком засаленных обоях.

— Фу-у-у-ух, — протяжно выдохнул Волконский, первым сбрасывая странное оцепенение.

Раздался негромкий и ОЧЕНЬ осторожный стук в дверь.

— Ну, — как-то глухо, словно у него неожиданно пересохло в горле,выдал хозяин комнаты бездумно.

Мыслями он еще был очень далеко отсюда.

Дверь приоткрылась. Как-то чуть заторможено в комнату заглянула Юсупова. Некоторое время молодые люди смотрели друг на друга. Светлана — все еще в стену.

«Ну как?» — сделала характерное движение бровями «уралочка». «Даже не спрашивай!» — покачал головой молодой человек.

— Да ну на хер… — вслух выдала только сейчас начавшая осознавать реальность Волконская.

Разговор был недолгим. И каким-то бессодержательным, что ли… Словно сын императора и впрямь просто «заглянул» на огонек. Младший Долгорукий вскользь поинтересовался делами своего опричника и… перевел разговор на Светлану. Ничего конкретного. Обычная светская беседа. Мол, хорошо ли учится, чем увлекается и по жизни планирует заниматься. И все, казалось бы, так просто, без подвоха. Просто вежливый интерес. Ну-ну…

— Ушел? — все также безжизненно выдавил из себя Павел.

«Простая» беседа накрыла его так, что когда сын императора просто заявил нечто вроде «Приятно было пообщаться, я пошел!», клановец начал окончательно осознавать ситуацию, лишь когда краем уха отметил щелчок закрывшегося за Долгоруким замка.

— Ага, — коротко кивнула Юсупова, в последнее время распробовавшая всю красоту лаконичных просторечий.

Волконский согласно качнул головой, краем глаза замечая за спиной Виктории знакомые кудри и блеск линз очков. Впрочем, Кошкина вторые роли не признавала. Да и к «принцессе» уже стала относиться без учета разницы в положении. А потому девушка просто продавила «препятствие» в комнату и зашла следом.

— Что это было? — чуть напряженно поинтересовалась она.

В отличие от парней, все еще наслаждающихся сырниками, Лена оценила реакцию «небожителей» и Катерины на мгновенно расположившего к себе всех остальных гостя. Однако давить не стала. Расскажут — хорошо. А если нет, то, может быть, и не стоит?

— Как тебе наш гость? — поинтересовался Павел вместо ответа.

— Костик? — переспросила Кошкина вовсе не потому, что не расслышала, а чтобы дать себе время поразмыслить перед ответом.

— Он, он, — чуть нервно хохотнула Светлана.

В сей замечательный миг ей было абсолютно все равно на свой образ Ледяной королевы. Тем более, и Юсупова чуть нервно хихикнула. Да и взгляд Павла стал… тот еще.

— Так, Паша, — вздохнула Кошкина, которой вдруг предложенная игра в угадайку сильно разонравилась. — Не темни. Либо ответь, пожалуйста, по существу, либо скажи, что мне знать этого не положено, и я отправлюсь есть сырники, пока Ирка с парнями все не слопала.

Первой хихикнула, кажется, «принцесса». Ее поддержала сестренка. Через секунду комнату огласил откровенный хохот трех «небожителей». Леночка же терпеливо ждала.

— Что тебе известно о Константине Дмитриевиче Долгоруком? — поинтересовался молодой человек.

Утаивать информацию смысла не было. Личность свою гость не скрывал. Просто… не афишировал. Однако при желании его фотографию можно было бы найти и в Сети.

Несколько секунд целительница молчала, переваривая информацию. Даже если не задумываться о том, каким именно ведомством руководит их нынешний гость, то и СЫН ИМПЕРАТОРА — звучит несколько… внушительно. По мере понимания лицо девушки все больше краснело, а в глазах все отчетливее становилась видна паника.

— Ой! — наконец выдала Кошкина многозначительно, чем заслужила заинтересованные взгляды собравшихся.

— Что такое? — ласково уточнила первой Света.

— А я ему заявила, что «мне Паша больше нравится!», — чуть нервно выпалила она.

— А сейчас бы передумала⁈ — удивился клановец в тот миг, когда его сестра обменялась понимающими взглядами с «принцессой».

— Что?.. — «очнулась» Лена. — Нет, я…

Закончить ей не дали клановки, неожиданно с двух сторон подхватившие целительницу под руки. Им дела до «терзаний» Павла не было. Они прекрасно поняли, что именно имела в виду девушка. А потому просто подвели Леночку к кровати и аккуратно усадили рядом с клановцем. С таких новостей не только ноги могут в поддержке отказать. Помнится, Волконский во время одной из бесед больше за сфинктер переживал. Обошлось, по счастью, но, коль случилось бы иначе, он бы себя никогда не упрекнул после.

— Да ладно тебе, Лен… — попыталась тут же ободрить «хамку» Светлана.

— Романова вообще Долгорукого «утешительным призом» выставила! — подхватила Виктория.

Несколько секунд в комнате стояла тишина, после чего помещение вновь наполнилось хохотом.

— М-да… — решил Павел и, глянув на «жену» и вполне себе любовницу, посоветовал. — Давайте на кухню. Завтрак сам себя не съест. А Катерина где?..

Обе «отправленные» как-то понимающе переглянулись.

— Сырники стережет… — объяснила Кошкина.

— Для любимого сюзерена! — не сдержалась Юсупова.

— Вот и помогите ей! — тут же прищурилась Волконская. — А то она одна против троих оборону держит.

Никто спорить с королевой не стал.

— Ну? — негромко произнесла Светлана, едва за «стражами сырников» закрылась дверь.

Лицо ее посерьезнело даже раньше, чем она обернулась к брату.

— Не знаю, Свет, — вздохнул тот. — Мне показалось, что основной целью визита была ты.

— Девяносто два процента, — уверенно кивнула клановка.

— Если я правильно понял его слова, то Долгорукие заинтересованы в твоих аналитических способностях.

— Сто процентов, — отчего-то чуть нервно хмыкнула собеседница.

Этот момент Павел отметил, но предпочел «запомнить-затаить», чтобы вернуться к нему позже. Сейчас его куда больше волновал немного другой аспект.

— Если пофантазировать, — начал он задумчиво. — То…

Девушка с надеждой вскинула взгляд. Волконская прекрасно знала, куда именно брат собирается отправиться в ближайшие месяцы. Но молодой человек был резко против того, чтобы она покидала столицу.

— … Константин Дмитриевич явно намекнул, что имеет на тебя виды.

— Семьдесят восемь процентов.

Сестренка напряглась. Всерьез. Ей идея попасть в специальное учебное заведение под патронажем Фамилии с гарантированной на всю жизнь работой после его окончания совершенно не нравилась.

— Но… прямого приказа я не получил, верно? — продолжил рассуждать Волконский.

Светлана с надеждой кивнула.

— И намека мог не понять… А это значит что?

— Что? — совсем тихо переспросила девушка.

— Твоя задача на ближайшие шесть месяцев сформировать систему управления «РитРос» удаленным образом. В столице тебе оставаться нельзя.

«Ура!» — мысленно завопила клановка. Однако внешне позволила себе лишь сдержанный кивок.

— Работай, — заключил Павел. — Ты летишь с нами на Урал.

С этими словами он покинул комнату. У него осталось еще одно важное дело. Ведь неизвестно, сколько именно клановки и Кошкина смогут держать оборону против двух профессиональных проглотов и одной потерявшей берега полицейской, совсем недавно, на секундочку,. Так что утверждение «сырники сами себя не съедят!» — представлялось молодому человеку крайне спорным.

Мышкина-Воробейчик бросила на отца странный взгляд, кутаюсь чуть плотнее в зимний пуховик. Даже во время своих «уличных» приключений она использовала пусть и недорогой, но куда более комфортный и дорогой седанчик.

— Не замерзла? — поинтересовался отец, задумчиво наблюдая за тем, как Федор самолично заправляет древний, дубовый, но все еще безотказно надежный внедорожник.

Ну и пусть он «урчит» не лебединой песней, а рыком дизельного трактора, а выцветший дешвый пластик салона нещадно скрипит, а кое-где уже и пошел трещинами. Зато этот «мастодонт» точно доведет до точки назначения.

— Холодно, — чуть даже удивленно поежилась Саша, еще плотнее кутаясь в купленный час назад на окраине столицы пуховик.

Уроженка главного города империи могла себе позволить практически не сталкиваться с таким нередким для ее родины явлением, как зима. Нет, по стране она поездила достаточно. Правда, старалась подгадывать летние месяцы для своих «путешествий». Однако чтобы вот так вот выбраться за границу климатического купола в малознакомые, но так страшно звучащие «минус тридцать»… Нет, такого она не могла припомнить уже много-много лет. У нее даже куртки не было, но отец с Федором решили вопрос просто: остановились у первого попавшегося магазина и купили пуховик. Тот, что висел ближе! Даже без примерки! Мышкиной, естественно, обновка не понравилась, но стоило ей впервые выползти из машины на заправке, как она совершенно по-другому взглянула на эту «тряпку с пухом».

Взревел двигатель. Александра поморщилась. Даже не оборачиваясь, она могла сказать, что это грузно сдвинулся с места их уже слегка «поеденный» пятнами ржавчины в районе арок и боков дорожный монстр.

— Внутри тепло, — напомнил отец, чуть грустно улыбнувшись.

И нет, они не сбегали. Даже при всех проблемах клана Юрий Васильевич вовсе не считал, что уже пора отступать. И уж тем более «смазывать пятки». В конце концов, сложная и зачастую невидимая игра шла с ненулевой суммой, то есть выигрыш одной из сторон вовсе не всегда являлся проигрышем другой. Не стоит упрощать жизнь до шахмат или покера. Однако требовалось выгадать немного времени, чтобы понять, что делать дальше. И на какой-то срок спрятать дочь. Ей точно в грядущем замесе участвовать нечего. Именно поэтому они сейчас лишь втроем передвигались на старом внедорожнике в сторону небольшой деревни, где на окраине еще лет десять назад был куплен старенький домик. Без особых удобств и роскоши, зато удобный и по документам никак не связанный с их семьей. Ухаживала за ним семейная пара соседей, а медиамагнат, никогда не афишируя своего настоящего положения, время от времени проводил там выходные в тишине и покое.

Впрочем, была и еще одна причина для поездок медиамагната. Небольшая деревня — совершенно особый мир. А потому он старался «примелькаться». Стать своим. Просто затем, чтобы было где пересидеть несколько месяцев, а то и пару лет, в случае полного «Пэ» на его голову. И, кажется, именно сейчас наступил тот самый миг, когда его пора было вводить в игру.

— Извини, ты прав, — кивнула послушная дочь.

Эмоции ушли. Она наконец-то начала думать головой. Вот только не поздно ли?

— Фу-у-у-у-у! — завопила Саша, прикрывая раскрасневшиеся щеки.

Шальной ветер, поднявший снежную поземку, неожиданно бросил ей в лицо горсть ледяного крошева.

— Садись, садись, — усмехнулся отец, открывая перед дочерью заднюю дверь джипа.

С некоторым предвкушением он представил реакцию девушки на ее будущее место обитания. Особенное удовольствие ему доставил образ уличного туалета. Нет, конечно, внутри уже сделан и вполне привычный санузел. Однако пока дочка до него дойдет — успеет испытать самую разнообразную гамму чувств.

Рыкнул двигатель. Однако тяжелая машина осталась на месте.

— Не нравится мне это, — коротко объявил Федор, имея в виду крупные хлопья снега, валящиеся на землю сплошной стеной. — Юрий Васильевич, предлагаю переждать непогоду на стоянке.

Мужчина задумался. С одной стороны, тратить драгоценное время сейчас было совсем некстати. Но с другой все эти Волконские-Юсуповы-Архиповы будут совершенно неважны, если они сейчас встретятся лоб в лоб с «ослепшим» большегрузом.

Медиамагнат перевел взгляд на дочь.

— Я бы пообедала, — вполне искренне сообщила она.

Покушать Саша любила. И пару шоколадных батончиков вместо завтрака, когда часы советуют уже готовиться к полднику, сейчас воспринимались как издевательство над организмом.

Небольшая кафешка при заправке количеством разносолов похвастаться не могла. Да и «уплотниться» пришлось. Далеко не одни они приняли решение переждать непогоду. Однако занять небольшой удалённый столик в уголке им все же удалось.

— Сколько нам еще ехать? — негромко спросила Мышкина, сосредоточенно пережевывая нечто под названием «сосиска в тесте».

Да, она в образе своего альтер эго нередко работала на улицах столицы. Однако в плане питания предпочитала не рисковать. Однако ныне ей нужны были калории, так что она получала их как могла.

— Чуть меньше трех сотен километров, — ровно объявил Федор.

Отец, сделав глоток пакетированного чая из бумажного стаканчика, с интересом перевел взгляд на дочь. Та только плечиками повела. Мол, надо значит надо.

— Как долго я там пробуду? — поинтересовалась она.

Мужчины переглянулись.

— Думаю, не менее шести месяцев, — наконец сообщил Юрий Васильевич. — Потом вернешься к работе.

«Если будет куда возвращаться!» — мысленно хмыкнул он невесело. Однако вслух решил не уточнять. У девочки должна быть какая-то надежда.

Негромкий сигнал комма Александры заставил всех вздрогнуть.

Конечно, отец потребовал от нее отключить гаджет. Но взамен выдал другой, оформленный на подставное имя. Пусть, мол, дочка в Сети пошарится. Глядишь, и от мыслей грустных отвлечется.

Девушка чуть заторможенно потянулась к сваленному рядом пуховик и достала комм, тут же открыв сообщение. Мужчины с растущим беспокойством наблюдали за тем, как меняет цвет лицо Саши, наливаясь нездоровой краснотой. Через несколько секунд, перечитав сообщение раз восемь, она аккуратно положила устройство на стол, экраном верх. Неизвестный абонент прислал всего пару строк:

«Эй, какие полгода⁈ Недельку отдохни. Ну, парочку. Не до тебя пока. Но потом будь готова к работе!».

— Кто… это⁈ — негромко выдохнула Мышкина

Комм вновь подал сигнал. Это сообщение было еще лучше.

«Скажи „триста“!».

Если бы Павел узнал, каким образом развлекается Мышь, на время подменившая отлучившегося с поста РЭР Влада, он был бы очень зол. Однако ему пришел лишь короткий сигнал с сухим описанием ситуации, так что он спокойно прочитал донесение и набрал указанный в нем номер.

Где-то далеко от него одна журналистка коротко выдохнула, с ужасом уставившись на вибрирующий гаджет:

— Не хочу!

Однако Юрий Васильевич таки нажал кнопку громкой связи.

— Господа-путешественники, — хмыкнул негромко молодой мужской голос. — Рад, что вы решили пересидеть непогоду. Через Скуратово ехать не рекомендую даже с вашей техникой. Замело. Лучше в объезд через Старицкий. И да, мужчины… капюшон — это хорошо, но купите девочке нормальную шапку! Продует же… А ей еще головой работать. Ты же, Мышкина-Воробейчик, завязывай с сосисками. Журналиста ноги кормят. Держи форму!

Связь прервалась примерно в тот миг, как остатки нашего ответа хот-догу упали на дешевую пластиковую тарелку.

— И кто бы это мог быть? — задумчиво поинтересовался Юрий Васильевич.

— Волконский, — безжизненно выдала та, с некоторым ужасом уставившись на комм. — Павел Андреевич.

Мужчина промолчал. Однако в этом красноречивом безмолвии легко угадывалось все, что он хотел бы сказать сейчас.

— Шеф, возвращаемся? — негромко поинтересовался телохранитель.

Беспокоиться смысла он не видел. Им вполне доходчиво показали, что никакого резона дергаться нет. А волноваться по поводу вещей, которые не мог контролировать лично, Федор считал делом очень непродуктивным.

— Нет, — ударил негромко ладонью по столу старший Мышкин. — Едем по плану… в смысле, через Старицкий.

Если верить собеседнику, то неделя у них имелась. И Юрий Васильевич решил, что «экскурсия» поближе к природе его дочери не помешает. А чтобы ее ничто не отвлекало от этой самой «близости», отец намеревался лишить «Рину» комма. Вот только узнать об этом она должна была в конце пути.

Константин Ильич поставил перед собой бокал с коллекционным бренди и глянул на графин, принесенный референтом. Оставшийся уровень алкоголя дарил надежду на то, что главному разведчику Юсуповых удастся обрести душевное равновесие раньше, чем дурманящий напиток закончится.

— И что все это значит? — задумчиво выдавил он сквозь зубы.

Его помощник, прекрасно понимая, что вопрос звучит риторически, предпочел упражняться в демонстрации верноподданнического вида. Впрочем, хозяин кабинета действительно ответа не ждал. Он полностью сосредоточился на процессе переливания бренди из графина в хрустальный бокал-снифтер.

Разговор с Фроловым оставил на душе Юсупова тягостное впечатление.

— Поторопитесь! — потребовал он.

Результат ему нужен был до начала заседания Управления клана. То есть, оставалось всего три дня. Его уже несколько раз переносили по просьбе разных сторон. Однако все лимиты были выбраны. Так что собрание состоится в любом случае. Как и голосование.

— Константин Ильич, — донес до него раздраженный голос ликвидатора динамик. — Нам предстоит штурмовать объект высокого класса защищенности. Уточните, какой результат вы желаете видеть? Наши трупы или тело Виктории Львовны?

На этом моменте у начальника разведупра сжались зубы. Нет, совсем уж бесталантным в своей области он не был. И «хлебнуть» прежде чем занять нынешнее место успел. Правда, все больше в «тепличных» и ограниченных множеством условий клановых войнах, а не, например, в Ханьской мясорубке. Но все же… Однако тон строптивого подчиненного явно задел какую-то не самую приятную струну в его душе.

— Фролов! — рявкнул разведчик так, что ему самому показалось, что дрогнули стекла (что, с учетом материалов и артефакторной защиты, конечно, было просто невозможно!). — Результат мне нужен срочно!

Динамик молчал секунд тридцать. Лишь после этого Константин Ильич услышал усталый голос:

— Слушаюсь, господин, — ответил ликвидатор тем самым тоном, с каким опытный психиатр уговаривает очередного Наполеона отправиться вместо Бородинского сражения обратно в палату. — Приложим все усилия.

Этот чуть снисходительный тон буквально выбил почву из-под ног разведчика. Сознание его вмиг затянула пелена ярости. Осталось лишь одно желание — добраться до шеи ублюдка. Однако он еще был нужен…

— Что-то наш Никита Ильич не слишком заинтересован в результате миссии, — скривил губы в ужасном подобии усмешки хозяин кабинета, подняв взгляд на референта.

Тот не шелохнулся, всем своим видом демонстрируя почтительное внимание. Не самые плохие специалисты его когда-то учили, а потому мужчина неплохо умел уходить невредимым от вспышек господского гнева.

Неожиданная мысль заставила Константина Ильича залпом замахнуть только что налитый стакан, и растянуть губы в злой усмешке еще шире.

— Так-так-так, — негромко выдохнул он. — Денис! Уточни в отделе наблюдения, где именно сейчас находятся эти его… бабы…

Референт мысленно поморщился. Он привык, что клановец должен быть всегда сдержан и собран. И уж во всяком случае при подчиненных не допускать таких «срывов». Однако вида мужчина, естественно, не подал. Только голову склонил.

— Захват? — уточнил Денис, не получив дополнительных уточнений.

— Убей обеих, — отмахнулся Юсупов.

И вновь молодой человек мысленно поморщился. Нет, вовсе не от самой мысли о нейтрализации близких Фролова. В конце концов, ему уже приходилось на своем посту организовывать… всякое. Но что за пафос такой⁈ «Убей обеих!». Еще бы добавил что-то вроде «во имя вящей славы моей!».

— Принял, — коротко поклонился референт и поспешил было покинуть помещение, чтобы господин не вздумал «уточнить» чего-нибудь еще, но, к сожалению, не успел.

— Сделай все так, чтобы вина падала на Волконских! — потребовал Константин Ильич откровенно пьяно.

Все-таки крепкие спиртные напитки в клановой среде были не очень распространены, а потому не всякий носитель Фамилии умел пить.

— На этого… на Павла!

Денис равнодушно поклонился. Как бы он сам ни относился именно к этому Юсупову, но приказ сюзерена не обсуждается. Молодой специалист был намерен исполнить его самым лучшим образом!

— Иди, — махнул рукой хозяин кабинета с зажатым в нем графином.

В тот момент, когда референт закрывал за собой дверь, Юсупов как раз был занят наполнением самому себе очередного бокала.

— Он хороший! — убежденно махнула маленькой ручкой девочка в нарядном голубом платье. — Леша мне конфеты носит.

— А Коля нехороший? — едва сдерживая смех, уточнила сидящая напротив ребенка молодая женщина, с любопытством клонив голову.

— Хороший, — чуть смутилась девочка под насмешливым взглядом матери. — Он портфель носит! И Дюшу от меня отгоняет!

— Прошу прощения, — отвлекла от серьезного разговора «о мальчиках» официантка. — Мужчина вон за тем столиком пожелал передать вам бутылку шампанского.

Вера серьезно нахмурилась, строго глянув на чуть призадумавшуюся маму. Та же размышляла о том, как бы повежливее вернуть подарок обратно отправителю и не спровоцировать притом скандал. Компания парней ей не понравилась сразу. Например, тем, что на столике у них уже стояло несколько графинов. И это посреди рабочего дня! Судя по тому, как развалился на стуле любвеобильный молодой человек, он уже изрядно успел принять с парой своих дружков, решаясь на знакомство.

— Пожалуйста, передайте мужчине, — мягко начала она, что я здесь ради того, чтобы угоститься мороженым с дочерью, а потому на знакомства не настроена.

В глазах молодой красноволосой девицы в фирменном передничке мелькнуло сочувствие. Ей тоже казалось, что подвыпивший мажорчик вряд ли просто так отступится. Тем более, при своих дружках. Впрочем, ее дело маленькое.

— И шампанское верните, пожалуйста, — чуть печально улыбнулась миловидная женщина, привычным движением убрав постриженные каре волосы.

К удивлению обеих парнишка мужественно воспринял отказ. Даже позволил себе встать и, не без некоторого труда, но все же вполне уверенно, шутовски раскланяться. Мол, в другой раз и все такое прочее.

Вера даже радостно захлопала в ладоши, чем изрядно удивила мать. Восьмилетняя девочка обладала слабым Даром эмпата. Раз она так прониклась к юноше, то, может быть, не совсем он и пропащий. Знакомиться Римма с ним, конечно, не собиралась. Слишком уж очевидна была разница в возрасте. Но все же…

Официантка же с облегчением вздохнула. Она вместе со всеми радовалось такой развязке. Тем более, несостоявшийся Дон Жуан презентовал бутылку очень даже приличного игристого ей самой.

— Хороший? — негромко спросила она, оборачиваясь к уже успевшей засунуть очередную ложку с мороженым в рот дочери.

Та солидно, как всегда, стоило зайти разговору о ее даре, покачала головой.

Вот теперь Римма удивилась по-настоящему. Обычно Вера очень настороженно относилась к людям, которые не попадали под ее личное определение «хороший».

— Плохой?

Девочка еще активнее замотала головой, что вкупе с хлестнувшими по лицу косичками и так и оставшейся во рту яркой ложечкой смотрелось довольно смешно. Неожиданно девочка замерла. Глаза ее чуть удивленно распахнулись.

— Сильный, — коротко охарактеризовала девочка, вдруг замерев и прищурив серьезные глазки.

— А кто плохой? — привычно переспросила Римма, которой эти симптомы были прекрасно знакомы. Она их видела уже не раз.

Вера медленно достала ложку изо рта и тихо шепнула:

— Они…

Девочка явно была напугана. Настолько, что даже отбросила в сторону ложку, забыв про мороженое. С ее любовью к холодному лакомству это был действительно настораживающий фактор.

Римма оглянулась. На глаза ей тут же попалась зеркальная стена кафе, в отражении которой прекрасно было видно входную группу… и четверых молодых людей в темных костюмах. Эти выглядели куда приличнее отдыхающей компании. Однако отчего-то женщину вовсе не успокаивали белые рубашки, пиджаки и идеальные стрелочки на брюках, «ломающиеся» только над начищенными до блеска ботинками.

— Гвардия Волконских! — объявил громко приятной наружности молодой человек, как это обычно делали клановые бойцы в фильмах и сериалах.

В кафе народу было немного. Фактически только Римма с Верой, пьянствующая посреди дня компания, пара клерков да стайка девиц возраста явно несовершеннолетнего. Ну и персонал заведения, конечно же…

Все притихли. Ведь каждый знает, что этим ребятам дорогу лучше не заступать. «Храни нас пуще всех печалей и все такое прочее!..». Только Дон Жуан отсалютовал «пиджакам» насмешливо. Ему даже кивнули в ответ, отчего молодой еще совсем парнишка почувствовал небывалую веру в себя, вновь бросив гордый взгляд на Римму. Вот, мол, каков я!

Гвардейцы же направились прямиком к матери с дочкой, которым спокойно поесть мороженого сегодня было не суждено.

— Фролова Римма Борисовна? — коротко уточнил молодой светловолосый мужчина довольно приятной наружности.

Выглядел он вполне солидно. И располагать к себе умел. Низкий уверенный голос, осанка, легкая улыбка… Такому хочется доверять и… Вот только стоило лишь мельком глянуть на то, какими глазами смотрела на гвардейца Вера, чтобы все стало понятно.

— Да… — настороженно протянула женщина. — Кто вы? Что вам надо?

— Гвардия Волконских! — вновь объявил светловолосый, как показалось Римме, чуть громче, чем того требует ситуация. — Нам приказана пригласить вас. К Фролову Никите Ильичу. Он ведь ваш дед, верно?

И вновь обезоруживающая улыбка. Вот только женщина прекрасно заметила, что гвардеец вопрос «Куда?» в своих объяснениях благополучно упустил.

— «Пригласить», — зацепилась уже всерьез обеспокоенная мать за слова, поднимаясь с места и закрывая своим телом дочь. — Значит, мы можем отказаться?

— Фигура речи, — еще мягче уточнил «приятный», сделав полшага к женщине и девочке. — Вы нас тоже поймите. У нас приказ… Мы не можем вернуться без вас.

— Эй, а чего там у вас происходит?

Взгляд Риммы дернулся к источнику звука. Им оказался тот самый Дон Жуан. Вот не понимает парень, что его сейчас просто в тонкий блин размажут! Женщина не была специалистом, но даже она уже успела разглядеть под одеждой бойцов оружие.

Пара «пиджаков» чуть сместилась в стороны новой «помехи».

— Че, эта-а-а-а… помочь, может, нужно? — развел руками парнишка.

«Беги, дурак!» — мысленно взвыла Фролова. Однако читать он мысли явно не умел. А потому сделал еще один шаг вперед.

— Сядьте на место, — довольно вежливо потребовал светловолосый.

— Да, я понимаю! — вскинул руки молодой человек, чуть притом покачнувшись. — Эта-а-а-а… Но, может, реально⁈ А то че, как в фильмах!

— Гвардейцы Волконских способны справиться с любой задачей! — веско сообщил «приятный». — Сядьте на свое место.

— Нет! — звонко взвизгнула Вера, вновь отвлекая на себя внимание. — Вы все врете!

Почти все взгляды сошлись на ней. Но вот сама девочка впилась в Дон Жуана полными ужаса глазами.

— Я не смотрю! — закричала она и действительно с силой зажмурила глаза, для верности прикрыв их ладонями.

— Умница, — совсем другим голосом ответил несостоявшийся герой-любовник.

Едва успевшая вскинуть взгляд Римма в каком-то оцепенении наблюдала за тем, как парнишка качнулся в сторону одного из гвардейцев, неуловимым движением выхватывая обычную ручку из внутреннего кармана пиджака человека Волконских, отталкивая того плечом. К смельчаку тут же бросился ближайший боец, но уже через миг как-то неловко упал на пол с выбитым той самой ручкой глазом.

Словно в плохом кино «приятный» и его люди молча следили за падением своего коллеги. А вот Дон Жуан времени не терял, сделав едва заметный жест. Его дружки тут же ловкими тенями бросились на гвардейцев.

И, похоже, им было совершенно наплевать на судьбу тех, кто перечил клановым воинам. А она была единой — смерть.