Глитч

Глава 6. Хочешь, я буду сверху?

Ямато метнулся обратно в коридор и подхватил первое, что попалось под руку — зонт-трость.

— Может не надо? — долетел встревоженный голос Сумико с кухни.

Заглянув в спальню, Ямато устремился по коридору и открыл дверь на кухню. Крюком обхватил незнакомца за кисть и потянул на себя, выворачивая к потолку…

— Ямато? — Сумико встрепенулась и посмотрела на часы. — Ты уж пришел…

Поняв, что продолговатый предмет в руке у незнакомца — пульт от телевизора, Ямато освободил его и оперся о зонт.

— Ты че, придурок, совсем страх потерял?! — парень с черными волосами в болоньевой жилетке поверх футболки толкнул Ямато в плечо.

— Кто это? — Ямато посмотрел на Сумико.

Невеста Ямато покраснела, опустила глаза и принялась грызть ногти.

— Джун, тебе, наверное, пора….

— Нет, — фыркнул Джун, старше Ямато на два или три года. — Выйди, мы поговорим!

Сумико заколебалась. Тогда Джун взял её за плечи, погладил и что-то тихо прошептал на ухо. Ямато покрепче сжал зонт-трость и, нахмурившись, посмотрел на Сумико. Невеста вся скукожилась и сжалась, опустила глаза в пол и, шаркая тапочками, вышла. Ямато хотел было пойти за ней и спросить, не нужна ли ей помощь, но Сумико закрыла за собой дверь. Джун указал на стул:

— Садись!

Запах выпечки перебивался острым одеколоном Джуна. Ямато сел и посмотрел на стоящий на плите противень, наполненный румяными пирожками. Во рту скопилась слюна.

— В общем так, — он вытащил из кармана жилетки пачку сигарет и зажигалку.

— Здесь не курят, — сказал Ямато.

— Потерпишь!

Скосившись на зонт-трость, Ямато подумал, что если накинет его Джуну на шею, то может ненароком поломать крюк… или шею. Джун чиркнул барабаном зажигалки, запах дыма испортил прекрасный запах пирожков. Ямато поправился на стуле.

— Короче, — он сделал двойную затяжку и быстро выпустил дым. — Сама она тебе этого не скажет, но и терпеть больше не может… Если в тебе есть хоть капля мужика, то… Але, бля?!

— Я слушаю-слушаю, — сказал Ямато, жуя теплый и мягкий пирожок с яблоком.

— Оставь её. Дай ей спокойно жить.

Джун сидел, закинув ногу на ногу. Он сжимал челюсти каждый раз и мотал головой, когда Ямато брал с противня пирожок. К тому моменту Ямато покончил с четвертым. Докурив одну сигарету, он забычковал её в блюдце и сразу же закурил вторую. Ямато почувствовал, как его футболка прованивается куревом.

— Она тебя давно не любит, а сейчас даже презирает. Не знаю, что ты из себя представляешь, но каким бы ты ни был… Наберись смелости и поговори с её отцом.

Рот Ямато был занят исключительно подготовкой пищи к дальнейшему пищеварительному процессу, и это принесло свои плоды. Монолог Джуна с каждой минутой растягивался всё больше. С его слов Ямато понял, что изначально инициатором их отношений с Сумико был её отец, хотя и Сумико была не против. «Когда-то она любила тебя, а может просто тянулась к единственному парню, который постоянно тусовался у них дома». Со временем Сумико разочаровалась в Ямато, и Ямато примерно понимал почему. Вместе они прожили год. Довольно странно — жить отдельно в возрасте шестнадцать и семнадцать лет. Последние полгода Сумико только и думает, как избавиться от Ямато и при этом не расстроить отца. Почему отец Сумико так хорошо относился к Ямато Джун не знал: «С какого-то перепугу господин Хаттори решил, что ты будешь отличным мужем…». В конце Ямато узнал, что Джун и Сумико уже три месяца не то что встречаются, но проводят время вместе. Он провожает её из университета, а на выходные они гуляют в парке, но не больше, потому что: «Сумико сама не своя. Ей хорошо со мной, но она боится, что об этом узнает отец, а ты, мелкий говнюк…».

— Хватит жрать! Я хочу донести до тебя по-хорошему, — Джун забычковал уже третью сигарету, едва не скинув блюдце со стола. — Но если ты не поймешь по-хорошему, то можно и…

— Накурил тут, бестолочь, — сказал Ямато, разгоняя рукой дым.

Джун вскочил из-за стола и подался вперед.

Ямато остановил Сумико в коридоре. Она тяжело дышала и всхлипывала. Её глаза остекленели, а руки тряслись.

— Джун, я же просила тебя, не трогать…, - Сумико замолчала, посмотрела на руки и лицо Ямато, бросила взгляд за спину.

— Вы с ним спали? — спросил Ямато.

— Нет, — Сумико помотала головой и вдруг набралась сил. — Ты за кого меня?!..

— Хочешь уходить — уходи. Если нужно поговорить с твоим отцом, я поговорю. Если тебе будет удобнее сказать, что это я с тобой порвал, так и скажи, только предупреди меня, чтобы мы не наговорили разного. Вопрос с оплатой обучения школы я решу, если у нас с тобой остались какие-то финансовые вопросы — напиши мне в сообщении, я не буду ничего отрицать. Завтра я задержусь в школе до вечера, и ты сможешь спокойно собрать вещи, не чувствуя себя неловко из-за моего присутствия.

Бледнеющее лицо и учащенное дыхание Сумико не понравились Ямато. Кажется, она воспринимала всё слишком эмоционально. Он подал правое плечо вперед, на тот случай, если понадобится её поймать.

— И последнее. Ноги этого придурка не должно быть в моём доме. Ни при каких обстоятельствах. Увижу его здесь ещё раз, и одним лишь сломанным носом он не отделается.

Ямато чуть болезненно сжал Сумико плечо:

— Хорошо?

— Ага, — кивнула она с открытым ртом.

Ямато ушёл в гостиную. Сумико ещё несколько минут смотрела в закрытую дверь, а затем встрепенулась и побежала на кухню. Аккуратненько, возле окна, ничего не сломав и не разбив посуду, на полу лежал Джун с кривым, кровоточащим носом и распухшим ухом. Склонившись над ним, Сумико увидела надутые щеки и подумала, что во рту у Джуна собралась кровь. Тот что-то пробормотал, и изо рта у него полезли наполовину пережеванные сигаретные фильтры и смоченная слюной масса табака и бумаги.

— Ф-е-е-э-э…

Пока в соседней комнате слышалась возня — Сумико с упорством выпроваживала Джуна из квартиры, Ямато занимался. Физические упражнения он поставил в приоритете, потому как дряблое тело подводило его постоянно. Вот и в этот раз. От хлесткого удара ладонью в нос, что-то хрустнуло в кисти, и теперь та немного разбухла. Перевязав её эластичным битном, Ямато взялся за отжимания, приседания и подтягивания (нашлась привинченная над дверью перекладина). В шкафу он отыскал старый рюкзак, сложил туда двадцать килограммов гантельных блинов. Надеялся поработать с увеличенным весом, но очень быстро забился и вынужден был заканчивать восстановительными. После дыхательных он проверил рану на боку. Всё было в порядке.

Вечером Ямато завалился на кровать с книгой. «Кодо Ианго. Путь к вершине. Пособие по самосовершенствованию». Тридцать страниц он осилил по-честному, а затем читал, пролистывая через десять. Убедившись, что ничего полезного там нету, Ямато отложил книгу. Не то чтобы автор обманывал читателей, но писал примитивную банальщину. Дешевые фразы о мотивации, достижении целей, дурацкие упражнения: запиши десять лучших качеств, затем десять худших, составь список целей, подготовь подробный почасовой план на день… Каждая вторая глава была наполнена примерами из жизни успешных людей, которые добивались целей трудом и упорством. Ямато не считал это глупостью, но и пользы никакой в этом не было. Основные догмы прочитанного были заложены в нём ещё в возрасте шести лет, а эта книга совсем не выглядела детской. В ней не было проверенных опытом статей о работе с энергией и внутренним спокойствием, о поиске источников пополнения или упражнений независимого восстановления в зависимости от природного расположения и погодных условий. Книга пестрила уберобнадеживающим названием, но на деле оказалась скорее предисловием к чему-то настоящему, чему-то, что в этом мире, возможно, ещё не было написано. Ямато доводилось читать только две настоящие книги. Тысячестраничные пособия, разобраться в которых было не легче, чем в учебнике по квантовой физике. То были настоящие книги. И их было всего две. Подобные работы создавались на протяжении жизни, и их хранили у себя в библиотеках только очень уважаемые люди. И даже эти книги не претендовали на такие пафосные названия, вроде: «Путь к вершине».

… … …

Последним уроком была общая физическая подготовка. Из всех прошедших уроков, где Ямато обучали разбираться в тактических картах, устанавливать защитную маскировку на инженерную технику, знать сигналы, подаваемые сигнальными ракетами, и накладывать шину на закрытый перелом голени, последний урок он считал самым полезным. Ямато задержался у входа в спортивный корпус и прочитал сообщение от Сумико: «давай поговорим…». Он размышлял между тем, чтобы позвонить и подтолкнуть её побороть свой страх — собрать вещи — и тем, чтобы коротко написать это в сообщении. В итоге, Ямато решил ничего не отвечать, предоставив право нести ответственность за свой выбор самой Сумико. В спортивный корпус он вошел последним из класса за три минуты до начала занятий и, проходя мимо женской раздевали, услышал голоса:

— Классные штаны, Харука!

— Ха-ха-ха!

— Ты не только школьную форму, но и спортивную за мамой донашиваешь?!

— Ха-ха-ха-ха!

— Разве ты не встречаешься с нашим физруком?! Он мог бы подыскать тебе среди своих завалов что-нибудь более стильное!

— Ха-ха-ха!

Дверь в женскую раздевалку с грохотом отворилась. Едва сдерживающая слезы Харука уставилась на замерзшего Ямато. На красном лице с прилипшими прядями ко лбу проскользнула натянутая улыбка, которая продержалась чуть больше секунды, затем Харука закрыла руками лицо и побежала в туалет. Поборов желание заглянуть в женскую раздевалку, Ямато переоделся и вышел в зал, где почти все уже стояли перед учителем Накагава.

— Фу-у-ух, повезло. Сегодня у нас первый сектор! — Лопоухий хлопнул в ладоши.

— Пускай эти мудаки отдуваются! Ха-ха-ха! — подхватил Изяо.

Вскоре Ямато понял, о чем идет речь. Спортивный корпус представлял из себя огромное открытое пространство с высоченным потолком, площадью сравнимой с футбольным полем, опоясанным беговыми дорожками. Внутри он делился перегородками, похожими на те, что огораживают теннисные корты от зрителей — тканевые, по пояс высотой. Зал спорткомплекса делился на четыре сектора. Классу Ямато достался сектор номер один, ближайший ко входу. Второй и третий сектора находилось в дальней части зала, их заняли параллельный класс первокурсников и второкурсники, а четвертый сектор пустовал. Понаблюдав за происходящим, Ямато понял, почему первому сектору сегодня повезло, а отдуваться придется второму. Стоило преподавателям отвернуться или уйти в тренерскую, как второкурсники, точно орда варваров, налетали на первокурсников из второго сектора и в тупую их били. Если эта была такая игра, то правила в ней были довольно жестоки. До крови дело не доходило, но синяков на задницах, ногах, спинах и руках прибавлялось десятками после каждого набега.

— Смотри-смотри, ща начнётся! — процедил Изяо, показывая пальцем.

Приложив телефон к уху, учитель пошел к выходу, а старшаки полетели на первачей. Ростом чуть выше полутора метров второкурсник в красных кедах добежал первым и принялся отрабатывать удары ногами с вращениями. Те, кому попадало, падали на землю, точно сбитые кегли, стонали и ползли к стене. Кто-то из первокурсников — один из самых сильных по телосложению — расправил плечи и поднял кулаки. Глаза его сузились, а губы сомкнулись в параллельную полу полоску. Хохочущий второкурсник ударил его пяткой в грудь, однако нога его отлетела в сторону, а сам он чуть не упал.

— О-о-ой, дурак! — Лопоухий схватился за голову.

Уже через секунду красные кроссовки оказались у бунтаря за спиной. Несмотря на свой рост и разницу в весе, мелкий срубил первокурсника по ногам. Тот упал на землю и принял на себя град нешуточных ударов. Желание сопротивляться они выбили из него всего за пару секунд, а потом вернулся учитель:

— А ну, хорош хулиганить, демоны! Во дают, а?! На секунду отошел! Такаюки, засранец, упор лежа принять! Раз-два! Раз… замер! Два!

Над отжимающимся в два такта Красными кроссовками ржали его одноклассники. Впрочем, смеялся и он сам, дурачась и перепрыгивая с одной руки на другую. Тренер задорно ругался и грозил ему пальцем, а вот первокурсникам все это не казалось таким смешным. Боль была настоящей. Такая культура обучения, подумал Ямато. В безопасности во втором секторе чувствовали себя только девчонки, которые к слову выглядели так, словно пришли не тренироваться, а показать свои прелести. Юношеское естество Ямато засмотрелось на молодые и упругие тела, но эти тела тут же затерлись в его памяти, когда в зал вошла Чоу.

Сопровождаемая подружками она походила на солистку поп-группы с подтанцовкой. Подтанцовка была сочной, но переплюнуть звезду ей было не под силу. Чоу была одета в короткие волейбольные шортики и топик, обтягивающий её большую наполовину европейскую грудь. Её длинные ноги в кедах с коротким белым носком ступали по спортивному покрытию, как по подиуму. Приблизившись к классу, она начала чуть приподниматься на носках, отчего её грудь раскачалась, погрузив в гипноз Изяо, Лопоухого, всех второкурсников, Красные кроссовки и даже учителя Нагакаву. С дальней половины зала раздался свист и вой, похожий на обезьяний. Улыбаясь, Чоу прикусила губу, спрятала первые фаланги пальцев в микроскопических карманах шортов и приняла позу: «можно смотреть, но не трогать».

— Здравствуйте, учитель Нагакаву.

— Здравствуй, Чоу… Как же ты хороша… хорошо… хорошо выглядишь… Форма твоя… Ну форма тела… В хорошей физической форме, вот!

— Спасибо.

— Ага, на здоровье, — учитель потупил взгляд, а затем рявкнул на хихикающих студентов. — Так! Построились, быстро! Чего, ржешь, Изяо?! Плюс сто отжиманий в конце занятия!

На занятии Ямато выкладывался по полной и делал в два раза больше поставленных учителем целей. Пока учитель Накагава, краснея, отвечал на провокационные вопросы Чоу «несмотря на возраст, у вас очень сильные руки, учитель Накагава. Вы, наверное, усердно занимаетесь?», Ямато делал дополнительные подтягивая. А когда классу отводили время для отдыха, Ямато отжимался на брусьях. В первый сектор хоть и под угрозой старшего учителя, но забегали второкурсники. Если они кого-то и пинали, то только так — мимоходом. В основном они бегали, чтобы подкатить к Чоу. Она же хихикала и поглаживала свою стройную ножку, поднятую на шведскую стенку. Ножка её была словно дирижерская палочка, которой она управляла всеми мужскими особями. Всеми, кроме Ямато, тот предпочитал потеть на тренировке.

— А сейчас потренируем прямые броски с захватом ноги! — крикнул тренер. — Разбейтесь по парам и встаньте рядом с матами.

— Чоу, чоу, я, я, я! — срываясь с места, Изяо побежал к красотке.

Ямато же принялся искать глазами Харуку, чтобы оценить её способности. Отодвинув с сторону Лопоухого, он посмотрел возле учителя Нагакавы, как вдруг перед ним появилась Чоу.

— Ты свободен? — в её голосе было что-то, что обычно противопоставлялось искренности.

Заметив, что Харука уже встала с кем-то из девочек, Ямато вернулся к Чоу. Прошелся взглядом по её бедрам, тонкой, обтянутой топиком талией, груди, шее. Остановился на глазах. Чоу приветливо улыбалась.

— Окей, — Ямато пошёл к мату.

— Чё ща будет!

— Зырь-зырь!

— Посмотрим, что сейчас вырастит у Ями-куна в штанах!

— Смотри не проткни мат! Ха-ха-ха!

— Было бы чем протыкать!

— В раздевалке, если что, есть салфетки! Ха-ха!

Чоу выбежала на мат и попрыгала. Подошел Ямато.

— Я первая!

— Пожалуйста.

Ямато имитировал удар ногой в корпус, Чоу подхватила его голень, прижала к боку и обратной подсечкой сбила опорную ногу. Ямато приземлился спиной на мягкий мат, а сверху на него, как того не предполагало упражнение, упала Чоу.

— Ой! — сказал она, прижимаясь.

Не спеша вставать, Ямато заглянул в разрез топика:

— В следующий раз одень спортивный лифчик, — сказал он и ущипнул её за задницу, отчего та вскочила.

Поднявшись, Яамто размял шею. Любопытные глаза, сверлившие ему область ниже пояса, остались неудовлетворенными. С полминуты Чоу учащенно дышала, затем собралась и вновь надела очаровательную улыбку.

— Можно я попробую еще раз?

— Надеюсь, в этот раз ты устоишь перед соблазном лечь со мной.

— Ха!

— Слышал-слышал?!

— О-чу-меть…

— Бей!

Захватив ногу Ямато, Чоу опять упала на него. На этот раз её руки вдобавок обвились вокруг его шеи, а тело сделало несколько поступательных движений вперёд-назад. Сделав вид, что не удержалась, Чоу упала ещё ниже и пару раз медленно выдохнула Ямато в ухо.

— Ты тренировки не перепутала? — прошептал ей Ямато в ответ. — Хочешь, теперь сверху буду я?

— Козел! Руки убери! — она отпрянула он него и замахнулась, чтобы дать пощечину.

— Меняемся ролями! — крикнул учитель Накагава.

Чоу поменялась с Ямато местами, и теперь мат лежал за её спиной. Пружиня на ножках, она со злостью смотрела ему в глаза:

— Не хочешь рассказать мне об этой Минори? Я слышала, что она жирная и прыщавая уродина, которая поманила тебя… Сам знаешь чем, — очаровательная улыбка заняла привычное место на её лице.

— Пусть будет так. Лишь бы ты была счастлива, Чоу.

— А я и так счастлива! Почему я не должна быть счастлива?! А?! Ты… Что ты себе позволяешься вообще?! Знаешь, что с тобой будет, если я попрошу кого-нибудь…

— Ты слишком много обо мне думаешь.

— Это я о тебе думаю?! Да тут все только и делают, что раздевают меня глазами! Ты издеваешься?! Какой-то перворазрядник возомнил о себе… Ты слышала, Кику?!

— Тренироваться будем или нет? Ты тратишь мое время.

— Ха! Это я… Ха! Ну ты совсем… Ты должен подошву мне облизывать, только потому, что я согласилась с тобой стать в пару, придурок!

— Только почему-то норовишь облизать меня — ты.

— Айя!

Чоу ударила с разножкой. Очень слабо, по широкой дуге, да ещё так сильно потеряла равновесие, что непременно упала бы, если бы Ямато не прихватил её за ногу, как того требовало упражнение.

— Неудачники, вроде тебя, заслуживают только толстых и прыщавых уродин, — сказал Чоу, пытаясь вырвать из рук Ямато ногу. — Отпусти, балбес!

— Отвратный удар, — Ямато прижал её сильнее. — Где бедро? Разворот на стопе? Реверс в конце концов?

— Поэтому тебя и не любит твоя Сумико. Понял?! Никто не хочет быть с таким ничтожеством! Чем ты её удерживаешь? Почему она ещё не ушла?!

— Пятку вперед! — сказал Ямато и подбил опорную ногу. — Бедро положи параллельно полу! — Левой рукой он вывернул её бедро. — Спину держать ровно! — Свободной рукой взял подмышку и выровнял корпус. — Правая рука с реверсом ушла назад! — смял её лежащую на ноге руку в кулак и отбросил за спину. — Вот это хоть отчасти похоже на удар!

— Чоу, тебе нужна помощь? — глядя на подругу, но косясь на Ямато, рядом появилась испуганная Кику. — Он кричит на тебя?

— Пускай только посмеет, — Чоу вскинула подбородок.

— Теперь мой ход.

В следующий миг Ямато врезался в неё корпусом, обхватил за талию и плотно прижал к себе. Расстояние между их лицами сократилось до ширины ладони. Чоу замерла и задержала дыхание.

— Знаешь почему Сумико от меня не уходит? — прошептал Ямато и сжал её еще сильнее. — У нас… фантастический… секс…

Ямато почувствовал, как твердое тело Чоу растаяло у него в руках и почти полностью повисло на нём. Ямато сделал короткий шаг, сбил опорную ногу обратной подсечкой и с грохотом бросил девчонку на матрас.

— Эй, полегче, Ямато! — подбежал учитель Накагава и склонился над Чоу. — Ты в порядке, Чоу? Ладно, хватит на сегодня! Занятия окончены!

Ямато пошел в раздевалку. Чоу накричала сначала на учителя, а после — на Кику, чтобы они оставили её в покое. Перекатившись на бок, она кривилась от боли в спине смотрела в след Ямато.

В целом тренировкой Ямато остался доволен. Ему хватило времени и упорства, чтобы прокачать разные типы мышц, а значит катастрофическая разница между знаниями и возможностями потихоньку сокращалась. В раздевалке стояла несвойственная для этих мест тишина, и Ямато догадывался, кто стал её виновником. Впрочем, одноклассники его не волновали. Все, кроме одного. Тоши выбрал себе шкафчик в дальнем углу и переоделся быстрее всех, хотя от взгляда Ямато не укрылись татуировки у него на спине и руках, а ещё — шрам между лопаток. У других парней татуировок не было. Как и Ямато они поглядывали в сторону Тоши, но никто не обронил ни слова… Странно, подумал Ямато.

Переодевшись, Харука вышла из раздевалки и пошла по коридору к выходу. Приятная усталость от физических упражнений, боль в мышцах, отголоски учащённого сердцебиения приподняли её настроение. Уже через десять минут её снова затянет во враждебную обстановку собственного класса, но пока она получила десятиминутную передышку свободы.

Оглянувшись и убедившись, что сзади никого нет, она приподняла край сарафана и подтянула ненавистные серые колготки. Потопталась черными гремящими туфлями по деревянному полу, проверяя удобство, и пошла дальше. За углом впереди послышался хорош, показался мужской торс, впереди которого летела нога. Харука отвела удар в сторону, подбила опорную ногу и перехватила обидчика за горло:

— Ямато?!

Хорошая реакция и очень хорошая хватка, подумал Ямато, высвобождая горло из цепкой руки.

— Ты чего? — нижняя губа Харуки вдруг поднялась высоко вверх, а глаза увлажнились. — И ты туда же, Ямато-сан? Я думала мы дружим…

— Конечно, дружим, — Ямато улыбнулся и схватил её под руку, отчего Харука покраснела. — И, как с другом, я хочу с тобой поболтать.

Ямато вывел Харуку на улицу и ответ в сторону от дорожки, ведущий в учебный корпус. Рука Харуки извивалась, будто змея, норовя выскочить из захвата. Девчонка произносила затянутые гласные звуки и непрерывно крутила головой. Так сильно её запугали, что ищет подвоха во всем, подумал Ямато. Посадив её на дальнюю лавочку у сада камней, Ямато сказал:

— Оказывается, ты вполне можешь постоять за себя, Харука.

— Ямато, уроки закончились. Я пойду домой…

— Готов спорить, что мой удар сильнее тех, что могут показать девчонки из нашего класса. К тому же я бил исподтишка.

— Но зачем?

— Почему ты позволяешь им себе обижать? Ты обладательница третьего разряда — одна из лучших учениц среди первокурсников.

Харука отвернулась и быстро заморгала. Ей потребовалось время, чтобы взять себя в руки:

— Отличников здесь не очень-то жалуют, если ты не знал.

— В каких угодно других школах, но не в школах боевых искусств. Знаниями по физике, химии или математике таким как Чоу рот не заткнешь, а вот этим, — Ямато поднял её ладонь и сжал пальцы в кулак. — Вполне.

— Правила запрещают…

— Плевать на правила.

Харука посмотрела на Ямато из-подо лба. Скопившаяся ранее влага исчезла, и её взгляд из привычно обиженного сделался удивленным.

— Я не собираюсь никого бить. Из-за этого у меня могут быть проблемы. Особенно связываться с Чоу… Ты и сам знаешь, кто её отец.

— Не нужно никого бить, Ямато сел рядом и обнял Харуку за плечи. — Нужно лишь один раз показать силу, — он поднял вверх указательный палец. — Один раз. Не хочешь связываться с Чоу, есть её подружки. Один раз, Харука… Пообещай мне, что сделаешь это всего одни раз.

— Ямато, ну чего ты ко мне пристал? Я тебя чем-то обидела?

— Боясь обидеть кого-то другого, ты позволяешь обижать себя. Пообещай!

— Хорошо! — громче обычного ответил Харука и подтянула серые колготки с голенищ до колен.

— Ну вот и договорились, — Ямато хотел было подняться. — Кстати, а почему все девчонки остаются перворазрядницами?

Вскользь просматривая списки учеников Нобу Гакии, Ямато обратил внимание, что среди учениц первого и второго курса встречалось лишь несколько второразрядниц. На третьем их было уже чуть больше, но подавляющее большинство так и застряли на первом шагу.

— Потому что замуж хотят, почему ж ещё!

— Девушек с первым разрядом лучше берут?

— А ты хотел бы себе жену сильнее тебя? Второго или третьего разряда, как, например, я? — Харука осеклась, опустила голову и принялась ошлифовывать плитку носком туфли.

— Не вижу в этом проблемы.

— Ну это ты не видишь… Потому что ты… а другие ещё как видят! Почти все самые известные и почитаемые семьи в Японии так или иначе связаны с боевыми искусствами, армией или силовыми структурами. В их кругах считается почетным, когда сыновья берут в жены почитающих боевые искусства девушек. Но посвящены они должны быть совсем немного. В жены их берут чтобы они занимались бытом, растили детей и любили своих сильных мужей… Любили, а иногда и побаивались…

— Вот как.

— Ты будто с Луны свалился Ямато! Возьми любую школу в Токио, девяносто процентов девушек заканчивают их с первым разрядом. Получают заветный диплом об окончании и пропуск в богатые семьи… Дуры…

— Девушки?

— Да, дуры! Не каждая школа готова выпускать студентов с первыми разрядами, потому что это влияет на её общий рейтинг, а значит делает менее привлекательной для следующих учеников. В уставе написано, что минимальный разряд, позволяющий получить диплом, второй, но со временем школы внесли туда исключения. Девушки могут покрыть недостающий разряд отличной успеваемостью, общественной работой, активной деятельностью, призовыми местами на олимпиадах и так далее… Дошло до того, что они хвастаются друг перед другом тем, кто меньше всего обучился боевым искусствам и получил диплом… Хвастаются тем, что не знают самого главного предмета в своей школе… Дуры…

— Возможно, ты и права…

— Давно мы с тобой так не болтали, Ямато. Как у тебя дела дома?

— Бывало и лучше.

— Значит, эти сплетни про тебя…

— Не забудь, что ты мне пообещала Харука.

— Ладно-ладно.

— Мне пора.

— Пока, Ямато.

На самом деле спешить Ямато было некуда. Часы показывали три часа дня. Сумико, должно быть, вернулась из университета. Времени у нее было предостаточно, чтобы побороть жалость к Ямато, остыть, совладать с эмоциями и всё-таки принять правильно решение. Нужно дать ей часа три, а лучше четыре. Начнет собирать вещи, временами её будут одолевать сомнения — вполне естественные эмоции для девушки, расстающейся со своим женихом.

Присев на лавочку рядом со школой, Ямато залез в интернет и вбил в поисковик «библиотека». Библиотеки он обожал. Там можно было совместить сразу два важнейших действия — получить знания и заняться своим внутренним миром, находясь в тишине, в особенной атмосфере, наполненной упокоенной энергией. В команде Баркера, да и вообще клане Гудзимы, люди сильно недооценивали значимость библиотек. Ямато же посветил в эту тайну учитель Кэтсу, и с тех самых пор парень считал посещение библиотек тренировкой не менее, а порой даже более важной, чем физические. Представленные ему ссылки сплошь предлагали посетить электронные библиотеки «крупнейшее собрание книг, диссертаций, музыкальных нот, карт и прочих материалов у тебя в телефоне». Тогда Ямато изменил запрос на «библиотека с читальным залом», поводил пальцем по карте и нашел подходящую точку в паре кварталов. «Хотите проложить маршрут?».

— Да.

Поднявшись, Ямато пошел по улице. Чем дальше он отходил, тем больше поток учеников в темно-синей форме разбавлялся повседневной одеждой прохожих. Достав из кармана телефон, чтобы свериться с маршрутом, он посмотрел на экран и, зазевавшись, врезался в кого-то плечом. На землю упали: рюкзак, шариковая, ручка, брелок от автомобиля с системой «умный ключ».

— Просите! — Ямато поднял ручку, пока незнакомец собирал остальное, — Засмотрелся в телефон.

— Ничего-ничего. Я и сам — молодец.

Перед Ямато стоял короткостриженый, напоминающий солдата срочника, с чуть оттопыренными ушами русский мужчина. Одет он был в джинсы и шерстяной свитер, который не часто встретишь на улицах Токио.

— Ещё раз извините, — Ямато передал незнакомцу ручку.

— Да, брось, ерунда, — незнакомец улыбнулся. — О! Ты из Нобу Гакки?!

— Да-а-а.

— Черт побери, а ведь я тоже там учился, — русский похлопал Ямато по плечу. — Ну и как тебе?

— Да, нормально, — Ямато посмотрел на телефон. — Извините, но мне нужно…

— Андрей! — русский протянул руку.

Поборов желание просто уйти, Ямато положил телефон в карман и, нахмурив брови, посмотрел сначала на протянутую руку, а затем — Андрею в глаза. На вид ему было около тридцати. Он хотел казаться взбалмошным и добродушным, хотя в глаза у него крылось что-то… что-то…

— Тебя как звать? — русский потряс рукой в воздухе.

— Ямато.

Рукопожатие было долгим и крепким, но крепость его заключалась не в силе. Крепость заключалась в возможностях, которыми обладала его рука.

— Учитель Горо-сан ещё преподаёт?

Прошерстивший списки всех учителей и управленцев школы Нобу Гакии, Ямато знал точно:

— Нет.

— Вот, говно… ой, прости, — Андрей посмеялся и вскинул руки. — Я родился в Санкт-Петербурге… знаешь, детство, проведенное там, оставило определенный отпечаток.

— Слушай, Андрей, я…

— Тебе, наверное, будет неприятно это слышать, но Горо был единственным стоящим учителем в Нобу Гакки, — русский помотал головой. — Я ведь только из-за него и решился туда поступать. Гору-сан приверженец старой школы, вы небось сейчас теорию да общую физ подготовку… Да?

— Да, — Ямато прижался к стене магазина, чтобы не мешать прохожим. — А раньше было по-другому?

— Ну не то чтобы совсем по-другому… Гору-сан был один одинешенек… Остальные учителя делали, полагаю, примерно тоже, что делают и сейчас… Программа на учебный год, промежуточные проверки, зачеты, нормы на выполнение физических упражнений, вот же тупизм, ха-ха! Прости, ладно?!

Сунув руки в карманы, Ямато внимательно слушал.

— Гору-сан был настоящим учителем, — продолжил Андрей. — Из тех, кто понимал, что настоящую силу бойца нельзя измерить теоретическим знаниями и количеством сделанных отжиманий, понимаешь, да? На своих занятиях он учил нас находить теплящийся в тебе поток, — Андрей положил руку на грудь. — Учил выстраивать связи между твоим внутренним и физическим, — он прикрыл глаза и сладко улыбнулся. — Должен сказать, что это получалось далеко не у многих. Пять-шесть человек со всей школы. Зато те, у кого получалось, прекрасно понимали, чему их обучает Горо-сан, и что это им даёт.

Около минуты Ямато и Андрей стояли в полной тишине. Убрав руку за спину, Ямато сжимал и разжимал кулак, отыскивая тот самый канал.

— Думаю, поэтому его и уволили, — взбодрившись, сказал Андрей.

— Почему?

— Ну, как почему. Вся школа в конечном счете считала его занятия бесполезной чепухой. Тогда ведь и новая школьная «программа» вышла, — Андрей помотал головой и изобразил кавычки пальцами одной руки. — Нормы на физические упражнения, новая разрядность классов. Они всегда плюс-минус существовали, но этот подписанный министром документ содержал и настоятельные рекомендации о предпочтении изменения обучения к средне установленным нормам. Другими словами, они решили не отыскивать в школах настоящие бриллианты, а бездарей выкидывать пинками под задницу, а выбрали путь взращивания масс. Что школы, что университеты, что армия, все они теперь штампуют профессионалов тысячами, подтягивая за уши отстающих, и наоборот — подрезая крылья тем, кто хотел бы взлететь повыше. Знаешь, что сказал бы им Горо-сан? Искатель должен промыть сотни тонн песка, чтобы отыскать крупицу золота.

— Интересно.

— Отойди, а то тебя здесь сшибут, ха-ха! — усмехнулся Андрей и оттащил Ямато в свободное пространство рядом с магазином головных уборов. — Интересно-то интересно, но куда больше — жалко. Одно дело обучаться техникам, оттачивать позы по учебнику и наращивать мышечную массу, получая разряд за разрядом… Ведь если так сравнивать, то боевое искусство, заметь слово «искусство» содержится там не просто так, становится такой же рутиной, как получение разрядов, скажем, токарей или сварщиков. Я ничего не имею против рабочих специальностей, но, бля*ь, вы забыли про искусство! Прости-прости, — Андрей, шутя похлопал себя по губам. — Ученики приходят в школу, ну не считая девчонок, с горящими глазами. Их внутренние позывы не просто так подтолкнули пойти и заниматься боевыми искусствами. Они знают чего хотят. И более того, они почувствовали что-то такое, о чем сейчас, к сожалению, в школах не рассказывают. Ты тоже чувствовал это, да?! Ну, скажи!

— Определенно.

— Вот видишь! — Андрей похлопал Ямато по плечу. — Все мы… все мы чувствовали это и хотели развивать, а вместо этого, что? Горо-сан, собирайте свои вещички, вот вам выходное пособие, идите с богом и не дурите головы нашим заготовкам-ученикам своими «погружениями», «духовными переходами» и «устаревшими техниками». Дебилы, бля*ь! Да в этих разрядах теперь… извини, кстати… нет никакого смысла. Ладно, когда ученики получают их, победив бойца высшего разряда, если бой не подставной конечно, тогда ладно. Но ведь сейчас большая половина протаскивает себя наверх, показывая эти ссаные зачетные книжки с пройденными нормативами, вот, бля*ь, тупорылые же, дегенераты! Извини.

— Можешь не извиняться.

— Ага, — Андрей кивнул. — Что-то меня понесло, ха-ха! Болею я этим, понимаешь, да? — Андрей замолчал на пару секунд, и этого хватило, чтобы вернуть хладнокровие. — С другой стороны, я-то понимаю: школы тоже хотели бы выпускать звезд, но, насколько я знаю, государство больше не спонсирует их, во всяком случае так, как спонсировало раньше. Вот им и приходится полагаться на массы, чтобы держаться на плаву. Полагаться на массы и сокращать таких, как Горо-сан… Говно, короче, дело… Плохо только то, что от этого страдает вся Япония.

— Правда?

— Конечно! Сколько у нас десятников-то осталось? Человек сорок? Раньше стабильно по одному в год прибавлялось, а теперь? За последние десять лет, кажется, всего три появилось. Таким ходом мы вообще останемся без них… Хорошо, что они хоть долгожители… Ну, ладно, Ямато, — Андрей улыбнулся и махнул рукой. — Чет я загрузил тебя, да? Столкнулись плечами на улице, а пришлось выслушать приличный поток моего… ну ты понял, да? Ха-ха! Извини, если отнял твое время.

— Получилось даже удачно, — сказал Ямато.

— Да?! Ну вот видишь. Иногда случайности поднимают нам настроение…, - Андрей подмигнул Ямато и протянул руку. — Ну, бывай, Ямато!

— Пока.

И снова Ямато прочувствовал рукопожатие, которое говорило об этом русском намного больше, чем его внешний вид и поведение. Андрей хлопнул Ямато между лопаток и влился в людской поток. Проводив бритую и слегка лопоухую голову, пока та не спряталась за автобусной остановкой, Ямато развернулся и достал телефон. До библиотеки осталось пройти чуть больше одного квартала. Он сделал шаг и что-то откинул носком кроссовка. На асфальте лежала небольшая записная книжка, размером с пачку сигарет. Ямато поднял её и ещё раз обернулся. Понять, в какую сторону ушел Андрей, не представлялось возможным.

Постояв с минуту, и рассуждая, как ему поступить — оставить книжку на парапете или занести в магазин головных уборов — Ямато, сам не понимая зачем, сунул её в карман.

В библиотеку его пустили по учебной карточке бесплатно. Заспанная бабушка с накинутым на плечи шарфом заполнила на Ямато читательский билет и спросила — хочет он взять книгу домой или почитать здесь. Ямато сказал, что хочет почитать в библиотеке и услышал хорошую новость:

— Тогда можешь брать любые книги на стойках вон там, — показала она рукой в проход. — Читательский зал — налево.

— Спасибо.

Из двенадцати столов в читательском зале занято было всего три. За одним сидел пожилой японец в очках и перелистывал какие-то газетные вырезки, за другим сидели две девочки и выписывали из книги что-то в тетради. Благодаря интернету и технологиям библиотеки с читательскими залами стремительно сокращались и в том, и в этом мире. Наступит день, когда бабушку с шарфом и всех её коллег, сократят также, как сократили Горо-сана, с грустью подумал Ямато. К счастью, это время ещё не наступило. Двадцать минут он обхаживал два стеллажа с надписями: «саморазвитие» и «боевые искусства», но так и не нашел ничего стоящего. Литературы там было много, и она была разнообразной, но по-настоящему стоящего — ничего. Путешествуя между полками, Ямато забрел к стойке с надписью «экспериментальная наука». Покопавшись, он нашел то, что могло его заинтересовать. Книга называлась «дыхание и его потрясающие возможности», автором которой был какой-то норвежец.

Поздоровавшись с читателями, Ямато сел за последний стол, рядом с увядающей пальмой в горшке, и открыл книгу. С первых страниц Ямато понял, что нашел что-то более или менее стоящее. Ему всегда нравилось, когда авторы своих идей опираются на науку, приводят исследования, выдержки научных статей, а не просто вываливают на страницы домыслы, приправленные собственной фантазией. Книга про дыхание пришлась ему по вкусу. Он погрузился в чтение. Час времени пролетел незаметно. Изредка отвлекали лишь две девчонки, судя по всему ученицы старших классов средней школы, которые то слишком громко спорили, то брезгливо косились на сипящего и кряхтящего Ямато. У пожилого японца слух был не таким острым, и он странные хрипы и вздохи Ямато просто не слышал.

Ознакомившись с теорией, суть которой заключалась в том, чтобы в разных ситуациях поддерживать в организме разное количество кислорода и углекислого газа, а также включать адреналиновый форсаж при помощи кислородного голодания, Ямато перешел к практике. Комбинируя отрезки медитации, которые погружали его в покой со стрессовыми периодами учащенного сердцебиения от задержки дыхания, Ямато следил за реакцией своего тела и осваивал написанное норвежцем. Ученый-экспериментатор уверял, что постоянные тренировки и правильное дыхание способны очень разнопланово и очень сильно влиять на состояние тела. Речь шла про необычно длительную задержку дыхания и впадение в мини-кому. В другом теле Ямато использовал похожую технику — контролируемые переходы из сонного в бодрое состояние и обратно. Постоянная же практика кислородного голодания со слов автора позволяла стимулировать иммунную систему, в следствии чего — никогда не болеть. Но по этому разделу никаких задокументированных подтверждений Ямато не нашел.

— Эй! С тобой всё в порядке?!

Сползший Ямато открыл глаза и увидел склонившуюся над собой девчонку. Позволил диафрагме опуститься, чтобы легкие набрали воздух, подождал пока пропадет темень в глазах и посмотрел на часы. Дыхание получилось задержать на восемь минут. Норвежец заявлял о пятнадцати, до которых Ямато было ещё очень далеко. Но и восемь минут могли с уверенность сказать, что метод работал.

— Да, всё в порядке, — схватившись за протянутую руку, Ямато поднялся. — Заснул.

— Ты весь красный и дергался!

— Он не дышал, я тебе говорю!

— Тише вы там! — буркнул старик, перелистывая газетные вырезки.

Последний час в библиотеке Ямато провел без пользы. Девочки пересели за соседний стол и доставали его вопросами о том, что он читает, почему он упал, и правда, что можно так долго задерживать дыхание. Ямато пожелал им хорошего вечера, сдал книгу, попрощался с бабушкой и ушёл. Часы показывали начало девятого.

Скинув кроссовки, Ямато огляделся в прихожей. Всё было на своих местах. Её туфли, её пальто, куртка, сумочка, женские штучки у зеркала. На месте был и отключающих сознание запах еды. Повесив куртку, Ямато прошел на кухню.

— Привет, — виновато улыбнувшись, сказала Сумико. Он была одета в джинсовую юбку и белый тканевый топик на бретельках.

— Привет, — Ямато сел за стол.

— Есть будешь?

— Не откажусь.

— Сейчас положу, — Сумико говорила спокойно, а вот слишком резкие движения её выдавали.

— Ты не ушла?

— Да-а-а… тут просто, — она поставила перед ним тарелку с вулканом риса, в кратере которого плавала тушеная говядина с овощами. — Я уже поела. Очень вкусно.

— У тебя всегда вкусно, — сказал Ямато и принялся за еду.

— Я… я уйду через пару дней, ладно?.. Сейчас просто…

— Я тебя не гоню.

— Прости? Но ты же…

— Твой Джун сказал, что я вам мешаю…

— Он не мой, Ямато! Мы просто общаемся, ясно?!

Ямато проглотил и посмотрел ей в глаза.

— Прости…, - Сумико отвернулась к плите.

— Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо, и чтобы ты не чувствовала себя моей пленницей, или как ты там это видишь…

— Я не чувствую себя твоей!.. Извини, продолжай.

— Ты можешь остаться, если не хочешь уходить. И это ни к чему тебя не обязывает. Уйти ты тоже можешь в любое время, я лишь настаиваю на том, чтобы… этот Джун больше здесь не появлялся. Он пришел в мой дом, чтобы говорить о моей невесте… или бывшей… Ну, ты поняла.

— Да, я просто… У нас ничего с ним не было, Ямато, клянусь! Просто в последнее время наши отношения… ты был таким… а сейчас… я уже ничего не понимаю…

— Дай себе немного времени, — Ямато отодвинул пустую тарелку. — Спасибо, очень вкусно.

— Пожалуйста, — она посмотрел ему в глаза, но не выдержав и нескольких секунд, отвернулась с улыбкой на лице. — И тебе спасибо…

Сумико ушла в спальню и спустя какое-то время, кажется, подпевала телевизору. Ямато же приготовил себе чаю и растянулся на кухонном стуле, насколько тот ему позволял. Затем он попробовал закинуть ногу на ногу, но что-то помешало ему в кармане. Сунув руку, Ямато достал записную книжку Андрея. Читать чужие записи — довольно низко, подумал Ямато. Но потом он решил открыть последнюю страницу, где хозяин мог бы написать свое имя или номер телефона, на случай если блокнот потеряется.

Чашка в руке у Ямато лопнула. Горячий напиток разлился по столу. Контактов хозяина на последней странице не было, но было кое-что другое. Что-то, отчего по всему телу у Ямато пошли мурашки…