Глитч

Глава 9. Кумико Утияма

Бирюзовые глаза, пепельного цвета волосы, маленький рот и нашивка старшего следователя на воротнике. Тогда Ямато был слишком слаб и дезориентирован, чтобы запомнить последнюю деталь, но сейчас она вспыхнула в нем, будто решение, которое долгое время витало где-то неподалеку. Кумико Утияма — старший следователь полицейского участка в районе Аракава. Выше среднего ростом, худой, но широкими плечами и уставшим, от всего увиденного за годы службы, лицом. Он же Кумико — парень, которого Ямато нашел на заднем сиденье внедорожника прикованным наручниками рядом со складом, где Сяолун издевался над подростком электрическим током, проходящим через воткнутые в ноги гвозди.

В кабинете для допроса повисла долгая пауза. Затем Кумико нажал кнопку на диктофоне, прикрепленному к столу, и погасшая лампочка уведомила, что запись больше не ведется. Сев за стол, он взял протокол и вслух прочитал верхнюю строчку:

— Ямато Исикава…, - замолчал и медленно поднял глаза на подозреваемого. — Не может быть… Ты… что здесь делаешь?

— Заглянул в гости к старому другу.

— Очень, мать твою, смешно!

Кумико вернулся к протоколу и быстро пробежался глазами, отмечая опытным взглядом места, несущие главный смысл дела:

— Взяли с кокаином?!

— Кто те два психа, что меня пытали? — спросил Ямато. — Сяолун и Хепин?

— Что?! — Кумико уставился на Ямато, выпучив глаза. — Я не понимаю… Тебя как вообще угораздило?..

— И что на том складе делал старший следователь полиции Кумико Утияма?

— На каком ещё складе?… — Кумико несколько раз перевернул протокол и принялся шевелить губами, делая вид, что вчитывается. — В общем так, Ямато Исикава… Протокол… Дело… Дело по протоколу понятно… Мне понятно… А тебе понятно?

— Часто следователи Токио разъезжают с убийцами на задних сиденьях угнанных авто?

— Заткнись!… - Кумико заставил себя замолчать и посмотрел на дверь. — Замолчи, пожалуйста.

Кумико выпрямил спину, расправил плечи и глубоко вдохнул носом. На должность старшего следователя едва ли попадешь без специально обучения, включающего дыхательные техники успокоения, подумал Ямато.

— Давай кое-что проясним. В кабинете для допросов вопросы задает следователь, а допрашиваемый должен на них либо отвечать, либо задавать встречные вопросы для уточнения сути изложения. Это понятно?

— Всё понятно, Кумико, — сказал Ямато. — Включай запись.

Кумико подозрительно посмотрел на Ямато и положил руку рядом с записывающим устройством. На кнопку не нажал.

— Я включаю.

— Включай, включай. Я задам свой первый, уточняющий суть дела вопрос. Является ли следователь заинтересованной или предвзятой стороной к подозреваемому, который может стать свидетелем под тяжкому преступлению самого следователя?

— Какого ещё преступления?! — Кумико сжал кулак, и в него засосало смятый протокол. — Твоя болтовня никому не интересна. Откуда ты можешь меня знать?

— Включайте запись, товарищ следователь.

— Кого ты из себя строишь?! Тебе, идиоту, не хватило мозгов не связываться с наркотой, за которую сейчас гребут по десять таких придурков в день, а сейчас ты решил меня чем-то напугать?! Я! — он ткнул себя пальцем в грудь. — Старший следователь полицейского участка. Я проработал здесь пятнадцать лет! Ты можешь болтать всё, что угодно! У тебя на меня что-то есть?! Нет. А твоя болтовня… Знаешь сколько тут недовольных проституток или жен бандитов пишут заявлений на домогательство от полицейских? Если бы хоть по каждому десятому садили одного полицейского, то их бы в Токио уже не осталось. Так что давай закроем этот вопрос и перейдем к сути дела. Тебя, Ямато Исикава, задержали с крупной партией сильнодействующего наркотика, предположительно кокаина. Об этом чуть позже скажут наши ребята из лаборатории. Учитывая, найденные объемы, у нас есть все основания полагать, что наркотики ты приобрел с целью дальнейшего сбыта. Знаешь, сколько тебе грозит?

Кумико остановился, глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Короче, так…, - продолжил он, успокоившись. — Учитывая нашу с тобой… Учитывая, что ранее ты не был замечен в преступлениях с хранением, распространением или перевозкой наркотиков, а также, принимая во внимание, твоё обучение в школе боевых искусств, я готов сделать тебе скидку и поверить, что найденный у тебя кокаин был приобретен исключительно для личного пользования. Вот, — Кумико расправил протокол, и аккуратно сложил на нем руки. — Более, чем щедрое предложение.

Ямато откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок.

— Чего молчишь?!

— Вы так и нее включили записывающее устройство, господин следователь.

— Бл*ть! Чё ты хочешь?!

— Кто такие Сяолун и Хэпин? И почему они хотели меня убить?

— Ну всё, — Кумико поднялся. — В конце концов я могу назначить на твое дело другого следователя, и мне не нужно будет выслушивать весь этот бред. Тебе страшно, Ямато, тобой движут эмоции. Не окажись я здесь… Тебе просто повезло, что ты наткнулся именно на меня…

— Ещё как.

— Не делай такое лицо, как будто ты можешь мне что-то… В общем, я передаю дело своему коллеге и замолвлю за тебя словечко о хранении для личного пользования. Прощай, Ямато.

— Ещё увидимся. Только в следующий раз мы будем в других ролях. Я — за тумбой потерпевшего, а ты — на скамейке подозреваемых.

— Ну, хватит, ей богу! — Кумико пошел к двери. — Ты сам виноват, что связался с наркотой.

— Леон Майер.

— Что? Кто это? — сказал Кумико, ухватившись за ручку двери.

— Черный внедорожник с регистрационным номером девяносто шесть двадцать девять. За день до нашей с тобой встречи машину угнали, а спустя несколько дней вернули.

— И что?

— Насколько я помню, ты сидел там с разбитым носом, пристегнутый наручниками к крыше.

— Ты ошибаешься.

— Возможно, — сказал Ямато. — Поэтому разрешить наш спор должна лаборатория.

— Какая ещё лаборатория?! — Кумико убрал руку от двери и сунул её в карман.

— Не знаю — как именно она называется, — но речь про тех ребят, которые берут биологический материал и обследуют его на соответствие ДНК. Тачку ты, конечно, помыл и сделал всё, чтобы Леон Майер забыл о случившемся инциденте. И тут, кстати, напрашивается вопрос: «Как ты это сделал?». На месте нового следователя я бы сделал в этом месте пометку: «Леон Майер — проверить». Не знаю, случайный ли он человек, у которого угнали машину, или тот, кто сотрудничает с такими копами, как ты, Кумико Утияма, но если эта зацепка следователя никуда не приведет, то биологическому материалу никуда не деться. Ты сидел там с расквашенным носом и тебя болтало по всему салону на том замечательном спуске. Хоть одна, хотя я уверен, что их там десятки, но малюсенькая, оставшаяся незамеченной капелька крови или слюны осталась на заднем сиденье того внедорожника. Если не слюна или кровь, то один или парочка волосков пепельного цвета залетели в щель или попали под коврик.

— У тебя всё?

— Да.

— Я пошел, — Кумико вышел из комнаты и закрыл дверь.

Ямато посчитал до десяти, но немного не угадал, Кумико вернулся на двенадцатый счет. Он хлопнул дверью, и, сжав кулаки, дважды прошел по допросной. Вытащил из-под стола стул, грохнулся на него и уперся руками в колени:

— Поздравляю, Ямато Исикава, вы временно освобождены из-под ареста под ответственность старшего следователя Кумико Утиямы, потому как у него есть все основания полагать, что кокаин, найденный в вашей куртке, — это следственный материал, принадлежащий полиции Токио, который используется для выявления сети розничного распространения сильнодействующих наркотических веществ. Через пару дней, когда закончится следственная проверка, вам позвонят и попросят подойти в участок, чтобы подтвердить свое участие в спецоперации полиции Токио. За активную гражданскую позицию и помощь государству вам полагается три оплачиваемых выходных дня, в вашем случае — просто три выходных дня, а также денежное вознаграждение в размере трехсот двадцати пяти долларов и грамота, подписанная управляющим префектуры.

— Сяолун и Хэпин.

— Отвали! — Кумико показал на дверь — Свободен!

— Сяолун и Хэпин.

— Бл*ть! — Кумико дернул головой, придвинулся к столу и прошептал. — Кагаши.

— Что?

— Ка-га-ши…

— Кагаши? Что это?

— Тихо, ты, бл*ть! — Кумико посмотрел на дверь. — Ты что, совсем идиот? Не знаешь Кагаши? Хотя, может оно и к лучшему…, - Кумико постучал ногтями по столу. — Кагаши — это организационная преступная группировка… влиятельная… очень влиятельная. Думаю, входит в большую тройку, хотя там всё очень быстро меняется…

Долго объяснять Ямато, что такое ОПГ, расположенное в крупном технологическом мегаполисе, где почитают боевые искусства и силу, Ямато не требовалось. Сам в такой вырос. Разница лишь в том, что сами они себя называли кланами, а Кумико и его коллеги — бандами, гангстерами, ОПГ. Называли по-разному, но и те, и другие знали, что кланы наводят в городе порядок не меньше, а порой — больше, чем полиция. Во всяком случае такие кланы, как клан Гудзиямы. В памяти у Ямато всплыли кадры из склада в пригороде. Сяолун слишком возбужденный, нервный, непоследовательный, полностью отдавшийся эмоциям.

— Тот мелкий говнюк не был похож на профессионала.

— Мелкий? Он старше тебя, — Кумико нахмурил брови.

— Это стиль Кагаши?

— Нет, — Кумико затих, пока за дверью не стихли шаги. — Он ещё не в Кагаши, но очень хочет. Ты…, - Кумико посмотрел в пол и задрыгал ногой. — Думаю, ты должен был стать его входным билетом. Почему именно ты — не спрашивай. Готов детьми поклясться — не знаю. Я лишь…, - Кумико поднял глаза. — Я рассказал то, о чем ты просил.

— Ты помогаешь Кагаши вершить их грязные делишки? Смотаться с парочкой психов для прикрытия на склад, где они до смерти замучают пытками подростка?

— О том, что они собираются делать, я узнал уже на складе. Поэтому и оказался пристегнутым наручниками.

— И часто ваш брат так подрабатывает?

— Всё намного сложнее.

Да, подумал Ямато, вспоминая, как он вместе с бледным и еле держащимся на ногах лейтенантом полиции, две недели как выпустившимся из академии, собирали в мешки расчлененные тела Ржавых Гвоздей, после того, как к ним заглянул Острый. Всё, действительно, бывает намного сложнее.

— Они ещё придут за мной?

— Я не знаю. Сам он ничего не решает… решают другие. Могу лишь сказать, что прожил ты уже достаточно долго. Это хороший знак.

— Ладно, — Ямато поднялся. — Я пойду, но хочу попросить ещё кое-что.

— Что?

— Нужна информация на одного человека.

Дежурный, подмигивая Ямато, предложил ему справку о вызове в полицейский участок в качестве свидетеля, освобождающую его от занятий. Ямато отказался, забрал телефон и пожелал хорошего дня. Из участка он поехал прямиком в школу, хоть и понимал, что в лучшем случае успеет только на последний урок. На телефоне было много пропущенных от Сумико и господина Хаттори-сана, судя по всему — её отца. По дороге в школу Ямато позвонил Сумико и, перебивая её рыдания в трубку, объяснил, что с ним всё хорошо. Не придумывая ничего нового, он рассказал ту же версию, что предложил Кумико, потому как знал, что через пару дней у него появится официальное подтверждение — благодарственное письмо от какого-то чиновника.

— Я так испугалась… Ты можешь приехать домой?

— Прости, что не мог рассказать тебе раньше. У меня всё хорошо. Я поехал в школу. Позвони, пожалуйста, своему отцу, чтобы он не волновался.

— Ладно.

— Пока.

— Пока… Я тебя… Пока.

Класс встретил Ямато слишком оживленно. На него набросились с вопросами: где он пропадал, почему никому не позвонил, всё ли у него в порядке. Ямато подумал, что сам того не желая, он привлек к себе слишком много ненужного внимания. Как и ожидалась, он не удостоился ни одного подкола со стороны Изяо. Урок над унитазом усвоен, подумал Ямато. Чоу, которая обычно тоже любила хайпануть на любом событии в классе, сидела в телефоне и делала вид, что и вовсе его не замечает.

— Так, где ты был? — спросила соседка по парте Харука.

— Пока не могу рассказать, — ответил Ямато.

Одноклассники продолжали атаковать Ямато вопросами, а он ещё больше раззадорил их своим молчанием. Кику — ближайшая подруга Чоу, понимая, что её покровительница бездействует, взяла инициативу в свои руки. Выскочив из-за парты, она обежала ряд и встала в проходе рядом с партой Ямато:

— Ну?! Хватит строить из себя…, - она потопталась на месте, но так и не придумала подходящее слово. — Мы все хотим знать: где ты был?! Чего сложного сказать?!

Ямато посмотрел в окно.

— Харука, встань! — приказала Кику. — Сейчас я с ним поговорю!

Харука дернулась было вставать, но вдруг передумала.

— Эй! Ты меня слышишь! Встань говорю!

— Не хочу.

— Эй, деревенщина! — Кика схватила Харуку за запястье. — Быстро подняла свою жопу…

В следующую секунду Кику оказалась сидящей на попе в проходе между партами. Руками она уперлась в пол, а ноги расставила широко, из-за чего Изяо с Лопоухим могли видеть её бельё. Она моргала и не понимала, что сейчас произошло.

— Ах ты сука колхозная! Да я тебя…

Харука чуть развернулась на стуле и отвесила Кику удар ладошкой в лоб. Раздался смачный шлепок, после которого Кику кувыркнулась через голову и разлеглась в проходе, водя глазами по потолку. В классе повисла тишина. Девочки помогли Кику подняться и отряхнули её юбку. Та долгое время не могла прийти в себя, потом порозовела, покраснела, а в конце и вовсе сделалась фиолетовой. Она смотрела на Харуку, прожигая её глазами, и набрала полную грудь воздуха, но Харука её опередила.

— Не наговори лишнего, Кику. Иначе я сделаю тебе больно.

— Воу-воу-воу!

— Что творится то?!

— Очуме-е-е-еть….

— Восстание фриков…

Так и не найдя выход эмоциям через крик, Кику пустила слезы. Крупные капли стекали по её щекам и капали на пол. Она всхлипывала и смотрела на Чоу, прося помощи. Чоу удостоила Харуку оценивающим взглядом, посадила подругу за парту и принялась её утешать. Ещё один урок усвоен, подумал Ямато.

Последний урок вела женщина, фамилию которой Ямато не запомнил. Тетрадь, где можно было подсмотреть, он по понятным причинам с собой не взял. Она проводила урок по оказанию первой медицинской помощи с использованием подручных предметов. Вела себя очень активно, постоянно говорила и пыталась расшевелить класс. Её было так много, что за десять минут она всех до нельзя утомила. Проговаривая каждое слово, она записывала тезисы на доске, смеялась с рассказанных ей же историй и задавала сотни наводящих, совершенно дурацких вопросов, вроде: «В случае оторванной конечности или глубокого ранения жгут нам поможет остановить ЧТО?!». На двадцатый такой вопрос класс перестал отвечать хором, и тогда она выборочно показывала пальцем, а потом констатировала «правильно» на ответ «кровотечение». По истечении половины урока Ямато вдруг подумал: может это не урок по оказанию первой помощи, а замаскированное занятие на психологическую устойчивость? Впрочем, вряд ли. Министры, которые с каждым годом прививают школам всё более линейные программы обучения, точно бы до такого не додумались. Тем не менее, мысль Ямато понравилась. И он стал следить за уроком именно в таком ключе, наблюдая, как энерджайзер у доски с каждой минутой высасывает из учеников всё больше энергии. Так наблюдать за уроком было намного интереснее, и он быстрее проходил.

До окончания урока оставалось пятнадцать минут, когда учительница начала рассказывать, как однажды её знакомый врач спас парня при помощи телефонной зарядки, маникюрной пилочки и двенадцати подшипниковых шариков. Ямато уселся поудобнее и приготовился послушать эту фантастическую историю, когда дверь в класс открылась:

— Драсте. Ямато Исикаву вызывает зам директора Савада-сан.

— Да, бля-я-я…

… … …

Ямато сказал дежурному, что знает, где сидит Савада-сан, и что его не нужно провожать. Тот всё равно не отстал. Вместе они поднялись на второй этаж, и дежурный не сдвинулся с места ровно до тех пор, пока Ямато не постучал к заместителю директора.

— Входите!

— Здравствуйте, Савада-сан. Вы меня вызывали?

Как и в прошлый раз, Савада-сан промолчал и показал Ямато на стул. В этот раз он ничего не писал, а вместо этого отбивал колпачком по столу какой-то не ритмичный бой. Его зачесанные волосы были слегка растрепаны, на вороте коричневого пиджака и в районе нагрудного кармана виднелись следы от мела. На столе перед Савада-саном лежали несколько изорванных в клочья листов бумаги, а ещё, как показалось Ямато, в кабинете пахло табаком. Не меньше минуты Савада-сан молча стучал колпачком по парте, так ни разу и не взглянув на Ямато. Лицо его казалось нейтральным, но иногда на нём проявлялись противоположно разные эмоции: улыбка, нахмуренные брови, сморщенный нос. Когда по мнению господина Савады-сана время пришло, он взял со стола листок, поднялся и, перегнувшись через стол, аккуратно положил перед Ямато типографский бланк:

— Это что? — спросил он.

Пробежавшись глазами по бумажке, Ямато понял, что это — результат анализа на наличие в его биологическом материале наркотических, психотропных и других запрещенных веществ. В строке «результат» напротив изыскиваемых веществ везде стояли «-».

— Полагаю, в моих анализах ничего не нашли, — сказал Ямато.

— Ты так полагаешь?

— Вот здесь внизу — легенда, — Ямато подвел палец к краю заключения. — Знак «плюс» означает, что проверяемые вещества обнаружены. «Минус» — проверяемые вещества не обнаружены.

— Ты меня за идиот держишь? — Савада-сан посмотрел Ямато в глаза.

— Ммммм… нет.

— Слышал про Катсу Гакки? — спросил Савада-сан.

— Кажется, на следующей неделе в нашей школе появится какой-то обменный класс…

— Три класса. По одному классу на каждый курс. Этот мерзкий…, - Савада сжал челюсти. — Не самый воспитанный человек, господин Хосима, посчитал, что школа Нобу Гакки не удовлетворяет требованиям школ боевых искусств. В самых высоких кабинетах он заявил, что сомневается в профессионализме и квалификации выпускаемых нами учеников.

— Не очень-то дружелюбно.

На щеках Савды проступили красные пятна:

— Мне хорошо известно — каким именно образом господин Хосима зарекомендовал себя в резне на Аляске — и у меня есть все основания полагать, что его агрессивное поглощение нашей школы — есть чистой воды расширение влияния, чтобы этот ублюд…, - Савада осекся и внимательно посмотрел на Ямато. — Отвлекся. О чем это я?

— Вы вызвали меня поговорить о заключении по моим анализам, — сказал Ямато. — Они чисты.

— Здорово, правда?

— Не то чтобы я был удивлен, — Ямато почесал затылок. — Но всё равно хорошо.

— Хорошо, хорошо…, - Савада перелистал бумаги на столе. — Давай, я тебе кое-что поясню, Ямато.

— Я вас слушаю.

— Видишь ли, какая ситуация сложилась… Господин Хосима в последний год стал очень влиятельным человеком в сфере образования. Неважно, как это ему удалось, но полученные полномочия позволяют ему продвигать вопросы касательно других школ. Надеюсь, что ты не совсем идио… Надеюсь, ты следишь за показателями и знаешь, что в общем рейтинге школ Токио мы занимаем далеко не самое высокое место. Полагаясь на этот рейтинг, господин Хосима уже в третий раз протолкнул идею о поглощении, как он сам сказал, «отстающей», — Савада-сан проглотил слюну, — школы. Тем не менее, какие бы он жопы там не целовал…, - Савада помолчал, но на этот раз поправляться не стал. — Существуют определенные правила, уставные и регламентирующие документы, касающиеся структуры образовательных учреждений и их реформирований. Это понятно?

— Вполне.

— Очень хорошо, Ямато, потому что я не хочу объяснять дважды. Так вот, несмотря на всё его желание и наш не самый высокий рейтинг, Хосима-сан или любой другой возомнивший себя пупом земли выродок, не может просто так поглотить школу, — красные пятна на щеках Савады-сана слились в сплошной покров. — Регламент обязывает его провести пробное слияние классов одного курса для выявления сходимости пройденной программы. Тут всё просто и непоправимо. Нам уже прислали документы из Катсу Гакки со списками обменных учеников. Однако! — Савада-сан повысил голос и поднял вверх палец, — одних лишь обменных классов недостаточно. Главный проверочный механизм возможности поглощения подразумевает сравнение уровня основных профессиональных качеств учащихся между школами. А какие главные профессиональные качестве учащихся в школах?

— Думаю, боевые.

— Верно, Ямато, верно — боевые. Другими словами — поглощение возможно только если Нобу Гакки покажет свою полную несостоятельность перед Катсу Гакки.

— Ясно, — Ямато поднял бумажку с заключением. — А при чем здесь моя моча?

— Заткнись…, - процедил Савада сквозь зубы. — В конце следующей недели в нашем спортивном комплексе состоятся спарринги, которые определят — станут учащиеся Нобу Гакки рабами Хосимы или нет.

— Интересно, но…

— Закрой. Свой. Рот, — Савада перестарался с колпачком, и тот улетел к окну. — На спарринги приедет комиссия из министерства образования, чтобы лично убедиться в результатах. Регламент обязывает провести три боя между шестью лучшими учениками обеих школ.

— Здорово. Я обязательно приду посмотреть.

— Ха! — вырвалось нервное у Савады. — С третьего курса представлять Нобу Гакки будет лучший ученик школы, обладатель пятого разряда Иошито Араки.

— Большая честь.

— Выступать за нашу школу от второго курса будет Курода Дэйчи — участник студенческой олимпиады и призер прошлогоднего соревнования «Бурелом».

— Хорошо, что в нашей школе есть такие парни.

— А теперь, Ямато, угадай, кто будет драться с Катсу Гакки от первокурсников?

— Ну, не я же!

— Ты… ТЫ! — Савада вскочил со стула и принялся долбить кулаком по столу. — ТЫ! ТЫ! ТЫ! ТЫ! ЯМАТО!

— Да при чем здесь я?!

— Притом! — сбрасывая на пол дырокол и стойку с карандашами, Савада нашел уже знакомую Ямато бумажку и громыхнул ею об стол.

— И что? — спросил Ямато, глядя на выписку из автомата, измеряющего силу, которую Савада показывал ему в их первую встречу.

— И то! Я не знаю, как ты там намухлявал или как ты умудрился сдать чистую мочу, Ямато, но… Людей в министерстве образования очень заинтересовала резко возросшая… на двести двадцать девять и восемь десятых, мать твою, процента! …сила первокурсника. Весь год он сидел за учебниками, тащил выше среднего теорию и выбивал на тренировках положенный минимум, чтобы не вылететь из школы, а тут нате, получите! Тебе не кажется это странным? Мне вот кажется. И в министерстве образования тоже посчитали это странным! Как только у них в кабинетах пошли разговорчики о том, что Хосима захотел сожрать нашу школу, Нобу Гакки тут же показывает беспрецедентный рекорд по приросту силы от первокурсника! Разумеется, они этим заинтересовались и выбрали отличный способ, чтобы проверить этого уникума в спарринге сравнения квалификаций!

— Ё-моё….

Усадив себя за стол, Савада долго и тяжело дышал. Затем взял себя в руки и вытер платком испарину на лбу:

— Теперь мне плевать: как ты это сделал и как ты избежал наказания, я лишь хотел сказать спасибо за то, что ты просрал нашу школу. Надеюсь громила, которого они выставят против тебя, сломает тебе побольше костей или даже отправит в реанимацию. А теперь встал и пошел вон отсюда!

В класс Ямато вернулся через двадцать минут после окончания занятий, когда все уже разошлись, кроме Харуки. Та сказала, что осталась, чтобы посторожить куртку Ямато, хотя на самом деле она вся светилась и спрашивала, правильно ли она поступила, что дала отпор Кику. Ямато уверил её, что это нужно было сделать ещё на первой неделе обучения, и тогда следующие семь месяцев она провела бы совсем по-другому.

Счастливая Харука собралась уходить, но Ямато попросил её остаться и рассказать ему о…

— Усилители?! — Харука чуть отстранилась и посмотрела из-подо лба. — Почему ты спрашиваешь?

— Успокойся, Харука. Мне просто любопытно. Я подумал, что ты, как одна из самых успешных учениц первого курса, могла бы о них знать.

— Ну-у-у…, Харука сложила руки на парте. — Немного, но кое-что знаю. Усилители — это что-то вроде допинга для спортсменов. Только они в разы мощнее и, насколько я знаю, краткосрочного действия. Наверняка, они бывают разные, но… Если съесть специальную таблетку, то почувствуешь мгновенный прилив сил. Не только сил, но и выносливости, а главное — концентрации. Если ты помнишь занятия по основам боевых искусств, там ещё была тема, где мы пирамиду рассматривали, помнишь? Не важно, — Харука махнула рукой. — Боевые искусства на своем примитивном и даже среднем уровне, где-то до шестого разряда, хотя должна сказать, что с этими разрядами всё не так прозрачно. Особенно до пятого. Я столько всяких историй слышала, как ученики получают эти разряды, а про девочек и их тренеров так вообще… предпочитаю в это не верить. В общем, мастера до шестого разряда почти всегда соревнуются, полагаясь на физическую силу, технику и ум, а вот те немногие, кто забираются выше, должны познать искусство концентрации. Его по-разному называют: равновесие, энергетических баланс. В Индии, кажется, вообще божественными силами зовут, ха-ха! Так вот на вершине той пирамиды в учебнике стояла концентрация — возможность бойца совмещать физическое с энергетическим. Усилители для тех, кто не познал концентрацию, очень похожи на обычный допинг. Ты становишься сильнее, быстрее, ловчее. Усилители для мастеров следующего уровня — подобно бонусу в компьютерной игре. Говорят, что американцы из 3К во время резни на Аляске все были под усилителями. Только этим и объясняется, как они втроем смогли выбраться из бункера, окруженного сотней элитных бойцов.

— И они запрещены законом?

— Насколько я знаю — не полностью. Для нас с тобой носить усилители, это всё равно, что таскать во внутреннем кармане куртки здоровенный пакет с кокаином, ха-ха-ха!

— Смешно, — согласился Ямато.

— Усилители применяют в армии, но не постоянно, а держат их как резервный запас на самый экстренный случай. После применения, тело отдает всё энергию, и потом они по несколько дней, валяются в госпиталях и восстанавливаются. Говорят, что опаснее всего применять усилители на пятом разряде — на стыке эволюции воина и в мастера. В этот момент боец только начинает познавать энергетические силы своего тела, и усилители могут нанести непоправимые повреждения.

— Ты сказала, что почти ничего не знаешь об этом.

— Ну-у-у, — Харука улыбнулась. — Я много читаю. А ещё поговаривают, что усилители принимают мастера высших разрядов. Точечное повышении концентрации позволяет им погрузиться в тайные глубины самих себя и отыскать что-то стоящее. В интернете пишут, что у правительства есть целая военная база для таких экспериментов, и что служащие там мастера с помощью усилителей открывают для себя новые способности. Мне, кажется, что это вполне может быть правдой. Как-никак мы развиваемся, появляются новые технологии. Глубинная суть боевых искусств была открыта около тысячи лет назад, но мы постоянно её оттачиваем. Взять хотя бы придуманные пять лет назад заживляющие мази. Самураи или их потомки точно бы приняли нас за колдунов и ведьм, если бы увидели, как они работают. А для нас это уже обыденность. Поэтому я не удивлюсь, если через пять лет про усилители будут говорить не как про наркотические препараты, а как про вещества для поиска скрытых навыков.

— Интересно.

— Надеюсь, твое «интересно» не задет дальше, чем должно, — Харука посмотрела Ямато в глаза.

— Нужно быть тем ещё уникумом, чтобы принимать что-то подобное, зная, что в ста метрах от тебя расположена лаборатория, предназначенная выявлять такие штуки.

— Точно, — Харука улыбнулась. — И всё же такие уникумы иногда находятся. И потом мы читаем объявления с красными восклицательными знаками на информационной доске об отчислении связавшегося с дурной компанией. Ха-ха-ха! А вот в подпольных боях, бум на которые с головой захватил всю Японию, как мне кажется, усилители принимает едва ли не каждый.

— Подпольные бои?

— Да! — Харука посмотрела на Ямато. — Ты не видел?

— Не-а.

— Ну ты даёшь. Все соц сети и видео хостинги ими пестрят. Началось всё с каких-то подвальных стычек, которые собрали неожиданно много просмотров, потом появились оборудованные темные арены и ринги. Люди быстро поняли, что на этом можно заработать и создали целую сеть с теневым рейтингом и десятками арен по всей стране. Периодически полицейские на них выходят и закрывают. Но их смотрит слишком большая аудитория, и они никуда не денутся. Закроют три подпольных ринга, они откроют пять. Вот и бойцы, по сути своей неудачники — отчисленные из школ, не нашедшие себе места после армии, бывшие заключенные и так далее. Они пришил в эти подпольные бои от безысходности, чтобы хоть что-то заработать, и внезапно стали чуть ли не звездами. Каждый из них хочет оставаться там как можно дольше, чтобы скопить приличную сумму. Усилители там не то что запрещают, а скорее даже наоборот — поощряют. Зрителям нравится видеть всё запрещенное. Особенно бои на пределе физических возможностей. Это о-о-очень зрелищно…, - сказала Харука, чуть прикрыв глаза.

На столе завибрировал телефон. Пятое сообщение за день прислала Минори. Ямато сказал Харуке спасибо, за то, что она посторожила его куртку и поболтала с ним. Харука сказала, что ей это ничего не стоило, и что вообще это она должна его благодарить, и что он может обращаться к ней за помощью в любое время по любому вопросу. Вместе они вышли из школы и пошли к метро. В пятидесяти метрах Ямато увидел переступающую с ноги на ногу Чоу. Чуть поодаль на дороге стоял белый седан бизнес класса. Широкоплечий водитель, скорее всего по совместительству — охранник, ждал под деревом, не сводя глаз с Чоу. Чего это она, подумал Ямато. Последний урок закончился около получаса назад. Держа руки в микроскопических карманах сарафана, она постукивала носиками туфлей по плитке тротуара. Затем она повернула голову и увидела Ямато с Харукой. Вдруг выпрямилась, посмотрела налево, затем — направо и повернулась к ним. Несколько секунд она о чем-то размышляла, глядя на Харуку, а затем вытащила из сумочки телефон, приложила к уху и длинными стройными ножками поспешила к машине.

— Что это было? — спросила Харука.

Ямато пожал плечами.

Они дошли до автомата с газировкой, как вдруг из-за него выскочила…

— Приве-е-е-ет!

— Ты чего здесь? — спросил Ямато, глядя на Минори в белой футболке и джинсовой юбке разлетайке с подтяжками.

— Тебя встречаю… А это кто?

— Моя невеста.

— Э-э-э… я тут просто… шла мимо и увидела…

— Он шутит, — сказала Харука. — Мы вместе учимся.

— А-а-а-а! — сказала покрасневшая Минори.

— Ну, ладно. Мне пора. Пока.

— Пока, — махнул Ямато вслед Харуке.

— Очень смешная шутка, Ямато. Ха. Ха. Ха. Я значит, стараюсь для тебя, помогаю, а ты…, - Минори притерлась с боку и подхватила его под руку. — Видел, я писала тебе сообщения? Почему не отвечал? Наверное, был занят, да? В школе боевых искусств наверняка больше занятость, чем в журналистике. Мы ведь люди творческих профессий и учителя у нас такие же, ха-ха! Если нашего преподавателя по логике спросить что-нибудь о политике, ну скажем… Отношения Японии с Америкой, он отложит учебник в сторону, сядет за парту и будет весь урок только об этом и говорить. Причем, ему даже не важно, слушает ли его кто-нибудь. Просто будет талдычить и талдычить, пока не опомнится, что ничего не рассказал по теме своего же предмета, ха-ха-ха! Мы пообещаем ему, что пройдем тему самостоятельно, и, как думаешь, пройдем? Ха-ха-ха, это вряд ли! У каждого найдутся свои дела. Знал бы ты, чем только не занимаются в свободное от учебы время мои одноклассники! Хочешь расскажу? Ну, слушай! Одна девочка у нас, например, подрабатывает, гуляя с чужими собаками, а несколько мальчиков играют в хоккей с мячом. Хоккей! Да ещё и с мячом, ха-ха-ха! Как будто больше заняться нечем, скажи? Эй, ты куда?!

Собиравшийся нырнуть в метро Ямато, остановился и посмотрел на расстроенную Минори.

— Ты постоянно сбегаешь от меня, Ямато. Давай погуляем!

— Пару дней назад мы гуляли в парке.

— Это было таа-а-ак здорово! — она прижалась щекой к его плечу и добавила чуть расстроившись. — И та-а-ак давно… Пошли, пошли, ну пожалуйста! Будет весело! Так почему ты не отвечал на мои сообщения? О! Смотри! Видишь то страшное здание, напоминающее крепость? Это же ужас такое построить, скажи? Сейчас, там, кажется, располагается олимпийский комитет. Вон плакат с кольцами. Ты любишь олимпийские игры? Я — обожаю! Съезжаются спортсмены со всех стран. Разные люди, разные культуры. У журналистов появляется много работы. Если тебя выберут в команду освещения от страны, можно заработать много денег, а если не выберут — всегда можно найти людей и место для своего собственного репортажа или статьи. Ты читаешь статьи в интернете? Я люблю познавательные! Недавно, я читала про рыбака, которого унесло в море, и тот выжил питаясь, знаешь чем? Вот этой мерзостью, которая…

— Минори, помнишь, я говорил, что у меня есть невеста? Не Харука, а другая — настоящая. Скоро она придет из университета и будет ждать меня дома. К слову, тебя будет ждать твой американец и…

— Ну она же ещё не пришла? Значит у нас есть немного времени, — Минори намертво вцепилась Ямато в руку. — Пойдём, прогуляемся по той алее. Там есть очень красивый фонтан. И он, кстати, не мой!

— Фонтан?

— Ха-ха-ха! Американец! Люк! Он ухаживает за мной, но он очень грубый…, - она снова прижалась к плечу Ямато, — …а ты — нет…

Пройдясь по алее, они купили попкорн и уселись на лавочке. Там Минори рассказал Ямато, что попкорн придумали древние Индейцы Америки. Что он очень вкусный, когда горячий, свежий и сладкий, и не вкусный, когда холодный, несвежий, соленый. Потом она сказала, что попкорн, продающийся на улице, намного вкуснее того, что в кинотеатре. Последний раз она была там с Люком, который затащил её на дурацкий боевик с негром в главной роли, превращающимся в какое-то животное. Минори же предпочла бы что-то либо научное, либо смешное. Последняя взятая Минори в руку попкорн кукурузина напомнила ей мордочку какого-то фантастического чудика из сериала про галактического путешественника. Она положила её на лавку.

— Слушай, Минори, — прервал бесконечный потом Ямато. — А ты знаешь что-нибудь про Кагаши?

— Кагаши? — она подозрительно на него посмотрела. — Да, но… А разве ты не знаешь? Вообще-то, я думала, что это ты мне расскажешь больше о жизни банди…, - Минори огляделась по сторонам. — Если ты не знаешь про Кагаши, то…

— Извини, — поколебавшись, Ямато положил руку ей на плечо. — На самом деле, вся эта история со мной произошла по случайности, и я ничего не знаю о мире по ту сторону закона.

— Правда? — Минори выпучила глаза, несколько раз моргнула, а затем улыбнулась и прижалась щекой к лежащей на плече руке Ямато. — На самом деле я так и думала!

— Вот как?

— Ну, конечно! Ты совсем не похож на бандита, ты — хороший, Ямато. Настоящие бандиты жестокие, злые, бессердечные и кровожадные люди. Их не интересует ничего, кроме денег и власти, и они готовы пойти на всё, лишь бы угодить своим боссам, потому что знают: если не угодить боссу, то можно самому стать жертвой

— Спасибо, что нормально к этому отнеслась. Так, что на счет Кагаши?

— Всё, что знала, я рассказала, — ответила Минори. — Жестокие, злые, бессердечные и кровожадные люди.

— Ясно.

Ямато позвонила Сумико. Попросив Минори помолчать, он пообещал, что скоро будет дома и дал понять Минори, что их прогулка закончилась.

— Жаль…, - она сложила губки, а затем улыбнулась и поправила край задравшейся юбки. — Ну, ладно. Было здорово! Давай сфоткаемся!

— Ммммм…

— Да улыбайся же ты! — приказала Минори, обхватив его за шею.

Получившуюся фотку Минори открыла в приложении и принялась обрабатывать. Поиграла с цветами, фильтрами, а в конце применила эффект размытия, оставляя Минори и Ямато четкими, а фон позади — расплывчатым:

— Сейчас так многие делают, — сказала Минори, видя, что Ямато следит за обработкой. — Хотя мало кто понимает зачем, ха-ха! Делают, потому что все делают, а ведь это тоже пошло из журналистики… ну, по крайней мере мне так кажется. Ага. Размытие фона нужно для того, чтобы акцентировать внимание зрителя. И в профессиональной фотографии чаще всего это как раз-таки не лица, а наоборот, отдельные объекты или куски пейзажа. Нравится?!

— Неплохо, — Ямато поднялся с лавки.

Улыбаясь, Минори смотрела на Ямато снизу-вверх, затем перевела взгляд в сторону и изменилась в лице.

— О, нет…

На всех парах к ним несся Люк Портер. Его зачёсанные назад волосы колыхались на ветру. Хлопали края расстёгнутой куртки.

— Что я тут вижу?! Ты совсем мена за дурака держишь?! Ты сказала, что пойдешь…

— Как ты меня нашел?! — Минори вскочила с лавки. — Следишь за мной?!

— Какого хрена я снова вижу тебя с этим придурком?! — Люк нацелился на Ямато. — Тебе умирать вообще не страшно?

— Мы просто разговаривали! Не трогай его! Почему ты вообще?..

— Сейчас я его пять раз головой о плитку приложу, и можете дальше разговаривать! Я тебе сколько раз говорил, что…

— Как ты меня нашел?! — взвизгнула Минори, собирая на себе взгляды прохожих. Неподалеку в коляске заплакал малыш. Минори вдруг осенило, и она взяла телефон, — А-ну-ка… Подожди… Ты… Включил отслеживание на моём телефоне?!

— И, похоже, правильно сделал, потому что…, - Люк начал бодро, но глядя, как маленький пушистый комочек Минори превращается в кровожадного монстрика, замялся.

Ямато посчитал это самым подходящим моментом, чтобы свалить. Он прошел алею до конца, свернул в противоположную сторону от здания с олимпийским комитетом и только шагов через пятнадцать перестал слышать высокие писклявые нотки Минори. Спустился в метро и, ударившись в кого-то плечом, схватил незнакомца за куртку. Парень долго и непонимающе смотрел. Ямато убедился, что ему показалось, отпустил и извинился.

Вернувшись домой, Ямато две минуты простоял одетый в прихожей, обнимая трясущуюся Сумико. Они пошли на кухню, где, лакомясь горячими бутербродами, Ямато десять раз рассказал о том, как его попросили помочь полиции, но видимо, кто-то из торговцев его узнал и анонимным звонком сдал другим, не знающим о деле полицейским. Сумико часто спрашивала: точно ли ему ничего за это не будет, и Ямато каждый раз её успокаивал.

С бутербродами было покончено, Ямато пил чай. Сумико сказала, что позвонила отцу, и тот не беспокоится. Потом, не взирая на все их предыдущие разлады, умостилась Ямато на колени, обняла за шею и одним глазом смотрела какой-то ситком про запредельно умных фриков-ученых, которые знатно тупили в повседневной жизни. Она молчала и иногда тихонько хихикала, всё плотнее обвиваясь вокруг его шеи. В какой-то миг он обнаружил, что она целует его в щеку, а одна её рука просочилась под майку и приятно царапает ногтями бок. Её губы сползли в сторону и нашли краешек его губ. Развернувшись у Ямато на коленях, она села к нему передом и обвила ногами. Они целовались. Вскоре кое-что стало мешать Сумико свободно сидеть на Ямато. Она улыбнулась, а затем отстранилась и сделалась серьезной:

— Сегодня ты возвращаешься в спальню.

Сумико взяла его за руку и повела по коридору, снимая на ходу футболку. Точно бык, Ямато шел за красным кружевным бюстгальтером на молодом стройном теле.

— Мне надо в душ, — чуть притормозил Ямато.

— Только быстро, — тяжело дыша, ответила Сумико и сняла перед ним шортики, показывая замечательный комплект.

Заскочив в душ, Ямато включил летнюю воду и смыл с себя не самый приятный день. Идея с возвращением в спальню ему не очень-то нравилась. Телом-то он хотел, а вот мысленно. Насколько она является моей невестой на самом деле, подумал Ямато. Должен ли я ей всё рассказать? Дверь в ванную открылась. В том же виде, в котором Ямато видел Сумико в коридоре, она ступила под струю воды к Ямато. Прижалась, её белье намокло.

— Ты не против? — прошептала она на ухо.

— Нет.

— А-а-ах, — сказала Сумико.

— О-о-о-ох, — ответил Ямато.

Следующие пятнадцать минут шум льющейся воды прерывался ритмичным писком скользящих по стеклу рук.

Помывшись во второй раз, Сумико повесила трусики и лифчик сушиться, поманила Ямато пальцем и на цыпочках, оставляя на кафеле крошечные мокрые следы, убежала в спальню. Ямато замер с трусами в руках, размышляя над тем: есть ли смысл их надевать, чтобы пройти восемь метров от ванной до кровати в спальне. На стиральной машине завибрировал телефон. Вовремя Сумико убежала в спальню, подумал Ямато, глядя сообщение от Минори. Ссылка в сообщении привела Ямато к публикации Минори в какой-то социальной сети. Публикация была подписана: «Гуляем (смайлик с попкорном, смайлик с солнышком, смайлик с утиными губами)». На фотографии Минори обнимает Ямато за шею, на фоне расплывчатого пейзажа аллеи. Размытие фона нужно, чтобы акцентировать внимание зрителя на важных деталях, вспомнил мысль Минори Ямато.

— А что, если?..

Так и не решив дилемму — надевать или оставить в ванной — Ямато вышел с трусами в руках.

— Эй, Ями! Я здесь!

— Одну секунду! — улыбнулся Ямато и прошел мимо спальни в гостиную.

Подняв со стола потерянный блокнот русского, Ямато перелистал его и нашел тот странный то ли рисунок, то ли схему из завитушек и прямых линий синей шариковой ручкой. Ямато сфотографировал его и открыл в приложении, в котором Минори обрабатывала фото. Если бы Сумико зашла в гостиную, у неё бы однозначно появились вопросы. Жених сидит голый на кресле, закинув ногу на ногу и пялится в телефон при том, что десять минут назад исполнил свой будущий супружеский долг. Фильтрами он увеличил контрастность синих чернильных линий до такой степени, что они едва ли не жгли глаза. Покопался в приложении минут десять и нашел подходящую обработку, которая бесследно стерла тонкие типографские линии-клеточки в блокноте, оставив слегка размазанные, но яркие линии рисунка на белом листе. Сохраненную фотографию Ямато закинул в поиск по изображениям. Несколько долгих секунд страница подгружалась, а затем выдала результат со сто процентным сходством.

— Ями-и-и-и! Ну, ты идешь?! Я хочу продолжения!

Ямато стало не до продолжений.