Год Собаки I. Среди Теней

Пролог

Алеш Тай

ГОД СОБАКИ

Сказка для взрослых о детстве, о скитаниях и поиске себя, и о Земле.

Том I

Среди Теней

Москва, 2023

От автора

Мне снился главный герой, и его звали Летчик.

Он не знал своего имени, но умел летать без крыльев и машин, просто сам по себе. А я смотрел сны из его глаз.

И какое-то время просто наблюдал.

Вряд ли я был им.

Он был другим, хоть мы и были похожи. И что-то нас, определенно, связывало. Его мир казался странным и пугающим отражением Земли.

И еще…

На его груди слева светилась метка. Знак, голограмма, печать, которую нельзя было скрыть.

Сны приходили почти каждую ночь, становились все драматичнее. Я увидел, что в них есть смысл, сюжет, и стал записывать.

Летчик, метка, полеты запрещены, ослепительная зима, снова полеты… Высоко над землей, яркие и подробные.

А потом все исчезло, и наша связь через сны прервалась. Будто и правда, мрачные предчувствия главного героя сбылись, и его Земля сгорела в огне.

Но осталась рукопись… Стопка отпечатанных на машинке листов со множеством копий.

«Ода Зиме», 1988 год.

Ее читали друзья, журналисты, редакторы толстых журналов, писатели разной степени известности.

По ряду обстоятельств она не увидела свет.

Летчик все это время ждал, когда я решусь и завершу его историю. И это время пришло.

Я открыл черновик и продолжил с того места, где остановился много лет назад.

Не относитесь слишком серьезно к словам.

Этот текст просто запись серии снов.

Pilot

#

ПРОЛОГ

Я наблюдатель.

Я в космосе.

Я на многие миллионы световых лет от Земли.

Пространство вокруг меня спокойно и словно в легком тумане, я одет по-летнему, но почти не мерзну.

Я не человек.

У меня есть еще одно определение.

Меня все называют Летчик.

Сознаю, что беззаботен, неуязвим.

Летчик — что-то вроде высшей материи, но я не зазнаюсь. Потому что во мне живая плоть, и из порезов всегда течет кровь. И еще потому, что если бы мог выбирать: остаться мне космическим странником, или вернуться домой, то выбрал бы второе. Это большая часть моего сознания.

К тому же, говорят, Летчики тоже смертны.

Когда-то давно, в молодости, я много путешествовал, и не думал о том, что остается позади. Даже не предполагал, что прошлое может внезапно настичь меня вместе с осознанием потери.

С пониманием, что я никогда не смогу вернуться домой.

Путь на Землю для меня закрыт.

Но я знал, что в принципе нет повода для печали. И уходил все дальше и дальше, скользя по изгибам временных полей, дрейфуя в течениях, купаясь в пенистых поверхностях звезд, ныряя в черные дыры. Я растворялся в туманностях, загорал в нежных лучах космического ветра, блуждал по галактическим пустырям. Задумавшись, бродил по брошенному много лет назад неземному звездолету, который падал, увлекаемый из метагалактики осевым течением, в гибельный для всего аморфный космос.

Я стоял в его гигантской пробоине и смотрел в глухое черное небо без единой звезды. Стоял и думал, что когда-нибудь тоже устану. И так же, как этот чужой, изъеденный космической молью, корабль брошусь в немую бездну.

Но потом подумал, что это случится еще не скоро.

Иногда, во время продолжительных странствий, мне встречались планеты-копии изначальной Земли, и я на пару веков делал перерыв в своих вояжах. Не торопясь, подыскивал людей, которые могли стать моими родителями. И новая кровь рождалась на новой Земле.

Это было сильнее меня.

Я не отдавал себе отчет, но просто хотел вернуться домой, на Землю, и начать все сначала. Мне казалось, что в этот раз не повторю прошлых ошибок. В этот раз все сделаю правильно.

И годы пролетали как один миг, и вот уже наставало время прощаться. И те, кого любил больше жизни, уходили. Уходили, теряясь в круговороте смертей и рождений. Навсегда.

Люди живут очень мало.

Нужна особая смелость, чтобы быть человеком. Жить короткую жизнь, и знать о своей мимолетности. Но жить, дышать, мечтать, любить, сражаться и умирать так, будто живешь вечно.

А ещё труднее эти мгновения быть рядом с ними. И любить их, зная, что они не бессмертны.

Эти остановки всегда заканчивались одинаково: я покидал Землю и продолжал свой путь в космической пустоте. Но расставания с каждым разом становились все более и более сложными.

В последний раз я никак не мог уйти, хотя время давно пришло. И даже покинув планету, я еще долго смотрел на нее из космоса, прежде чем отправиться дальше.

Никак не мог заставить себя отпустить их, разорвать связывающие нити.

Было тяжело на душе.

Пожалуй, лучше вообще не рождаться… Никогда не воплощаться в материи.

Я не обозначал номерами разбросанные по вселенной планеты-копии Земли, хотя такая классификация, безусловно, существовала в галактических справочниках.

Мне казалось это кощунственным.

А еще казалось, что зеркальные отражения изначальной Земли, которые встречались мне на пути. не смотря на различия, одна планета — моя Земля.

Позже я обнаружил грустную закономерность (или насмешку Творца?) — все планеты, носившие имя Земля, рано или поздно становились безжизненными обломками, сгустками пыли.

Мне не ведомо, сколько длилось мое первое странствие в глубинах космоса, моя невольная миссия изгнанника.

И я не знаю точно, сколько мне лет.

Разные люди меня видят по-разному, и поэтому обращаются ко мне по-разному: то как к мальчику, то как ко взрослому. А кто-то видит совсем другие, ужасающие образы, роли и лица.

Леденящие кровь и сердце.

Возможно, я когда-то и правда был ими.

Думаю, это следствие аномалии, что я встретил в одном из своих путешествий. Этот сектор вселенной, звездную систему, планету и ее умирающую звезду не разглядеть в земные телескопы. И разведчики космоса до нее вряд ли когда доберутся.

Она жила задолго до появления Земли в созвездии похожем на мышь, если смотреть с того места, где я сейчас нахожусь. Я так и назвал, по старинке, это скопление звезд — Созвездие Мыши.

Там я попал в турбулентный временной поток. Ловушка выглядела чем-то вроде многомерного кристалла, в котором каждая грань — пространство со своей логикой и своим потоком времени.

В разных гранях потоки времени двигались с разной скоростью в разных направлениях. Кристалл обещал дать знания и опыт, а также показать способ вернуться домой.

И когда я вошел в него, чтобы получше рассмотреть, меня расслоило на множество моих «я». Которые, как ни странно, остались во мне.

Такова была расплата, необходимое условие.

Дань за вечную жизнь.

Время от времени эти «я» просыпаются и проявляют себя. И тогда я вспоминаю многомерный кристалл из Созвездие Мыши и горечь изгнания.

С тех пор я дал себе слово не путешествовать во времени. Перестал соваться в другие измерения, что бы поглазеть на высокоразвитые цивилизации. На меня они смотрели как на ископаемое. Но смотрели по-разному: кто с удивлением, кто равнодушно. Большинство — равнодушно.

Среди них встречались и те, кто тосковал по Земле.

Их, как правило, не держали.

Изредка мне предлагали остаться, и я каждый раз вежливо отказывался: там все было чуждо. Ведь в чем-то я по-прежнему был человеком.

Да и я не представлял, что буду там делать.

А главное — зачем?

И вообще, в последнее время я стал слишком часто задумываться о смысле своих странствий и жизни. Особенно когда возвращаюсь в Пустошь.

Пустошь — так называется место, где я сейчас нахожусь. Небольшое космическое плато. Мое пристанище.

Это место я открыл для себя очень давно, еще в самый первый раз. И сразу…

…нет, не то что бы полюбил, а привязался что-ли?

Будто встретил что-то знакомое и близкое, еле уловимый намек: не уходи, останься здесь. Будто и в самом деле — песочные часы опустели; и карма, оплаченная бездной лет одиночества, полностью покрыта; и все скитальцы возвращаются домой; и все при своих.

Так Пустошь стала моим домом.

Только ей было ведомо, как молчаливо мое движение от звезды к звезде, как чужды, открывающиеся зрению миры, как тяготит порой увиденное.

И что нигде нет мне покоя.

Я возвращаюсь полный впечатлений, растворяюсь в ней, закрываю глаза и проваливаюсь в безвременье.

Пространство вокруг меня спокойно, и словно в легком тумане. Все кого я любил когда-то остались так далеко, что когда я думаю о пропасти времени и расстояний, лежащих между нами, у меня кружится голова.

В этот раз я намеревался осмотреть звезду в нескольких световых годах, с ее хромосферой происходило что-то странное. Она пульсировала, будто подавала сигнал бедствия. Я уже был рядом с ней, когда ощутил, что мне надо срочно вернуться.

Что-то случилось.

Мгновенно переместился обратно в Пустошь и сразу понял, что это была уловка. Кто-то, желающий остаться неизвестным, оставил мне послание.

Прекрасный мерцающий куб, само совершенство.

Он висел, медленно вращаясь в пустоте. От загадочного предмета невозможно было отвести взгляд.

Едва я приблизился к кубу, как услышал в голове женский голос:

— Это приглашение. Согласны ли вы получить его?

— Да… — подумав, сказал я.

— Согласие получить сообщение означает согласие с правилами. Это согласие не знать правил, и все забыть по прочтении. Вы согласны?

— Да, — повторил я.

— Вы приглашены пройти Ритуал. Координаты пространства и времени в конце сообщения. Победители получат исполнение любого желания. Это шанс искупить вину. Вы согласны с условиями?

Я молчал.

Мерцающий куб по-прежнему медленно вращался в пустоте.

Мне доводилось слышать о подобных случаях. Иногда неведомые посыльные доставляли простые, но завораживающие объекты с размещенными внутри посланиями. Чаще всего многомерные геометрические фигуры.

Уведомления или приглашения.

Но никто и никогда не приглашал меня, не давал возможность исправить то, что исправить нельзя. Было ясно, что в этом скрыта ловушка. Но так же было ясно, что они меня в нее поймали, я знал, что соглашусь.

И вот сейчас это произойдет.

Я не знаю, в чем заключается моя вина, и что будет там — впереди.

И какая игра будет мне предложена. И какое наказание будет, если я не пойму в чем заключается моя вина, и не буду действовать верно.

Женский голос повторил:

— Вы согласны с условиями?

И я подтвердил последний раз:

— Да.

— Принято… — сказал женский голос.

Куб остановился и развернулся в плоскость, на которой словами общего языка был начертан договор.

Я стал читать его и тотчас же ощутил острый и холодный кинжал телепатического луча, направленный мне в мозг. По нему передавался другой текст, не связанный с договором. Фразы вспыхивали в уме.

Это был набор абстрактных утверждений:

— Здесь ничего нет. Вообще ничего.

— Настоящих ценностей не существует в природе.

— Эта игра не стоит выеденного яйца.

— Выиграть невозможно. Проиграть позорно.

Я дочитал договор и закрыл глаза.

Не открывая глаз, напрягся, словно настраивая внутри себя чувствительный радиоприемник, и через несколько мгновений знал подробности. Телепатически получил данные точки входа в Ритуал: координаты места и времени.

Итак, совсем скоро мне станут известны условия игры.

Вместе со мной прибывают еще двое. Но кто?

Ладно, с этим позже…

Я пройду и завершу Ритуал. Разберусь, как это устроено, и зачем. Обязательно выясню, кто эти «они», что хотят, и почему.

Плоскость с договором сложилась в куб, вращающийся в пустоте.

Куб взорвался.

Вспышка черноты.

Удар.

И мое сознание погасло.

#