Бездны холодок под хлопком,
в часиках — вода,
время близится к раскопкам
страха и стыда,
где преджизненные неги
вглублены во мрак,
как подснежники — под снеги,
ландыши — в овраг.
Прежде жизни — эта сырость,
прежде глаз и уст,
все в ней отрокам навырост —
платье, вербный куст,
лодки мглистая глубокость,
ни по чьей вине
после близи — одинокость
на дощатом дне.