Граф Верховцев. Задача - выжить

Глава 11

Переступив порог имения, я первым делом решил найти Прокофия Андреевича. Однако его комната была пуста — не было вещей, исчез чемодан, тетради, учебники. Зашел в классную комнату, но и там была чистота. Уехал? И ни слова не сказал.

Я спустился, чтобы узнать что-нибудь у прислуги. Фекла и Анна развели руками, а Лизонька ходила по кухне из угла в угол и не находила себе места. Михаил же, поджав губы, на все вопросы мрачно цедил:

— Вяткин собрал свои вещи, получил расчет и отбыл в неизвестном направлении.

У меня голова кругом пошла. Ни записки, не объяснений. Горничная винила себя в произошедшем, мол, недосмотрела, пока он болел. Анна горячо убеждала Лизоньку, что он полностью был здоров и его жизни ничего не угрожало. В итоге я выяснил, Вяткин ускользнул, когда горничные ушли прибираться и оставили его одного.

Поспешное бегство после отравления? Это что же должно было случиться, чтобы он так поступил?

Дополнительные расспросы ничего не дали. Наоборот, я наткнулся на странное отчуждение. Фекла избегала меня весь вечер, Василий был мрачнее обычного. Весь дом погрузился в глухую тоску. Всем не хватало Прокофия Андреевича. А ведь он один с искренней теплотой ко мне относился. Домашние винили меня в случившемся?

Его отсутствие породило во мне неприятное ощущение предательства. Я ведь мог на него положиться. В конце концов, он мне жизнь спас! Почему же он уехал?

Весь вечер я задавал себе вопросы и не находил на них ответов. Отвлечь меня смогли мысли о магии. Точнее сказать, знакомое полупрозрачное заклинание. Я тренировал магическое зрение и краем глаза увидел марево возле двери. Использовав подсказанный Лискиным метод концентрации, я обнаружил тонкую нить, бегущую от облачка в другой конец коридора. Магия была такой слабой, что едва я сделал несколько шагов, она пропала.

Покрутившись в коридоре еще с полчаса, найти нить заново у меня не получалось. Пришлось, несолоно хлебавши, вернуться. Настроение окончательно испортилось.

***

А следующее утро началось со ссоры Василия и Михаила. Я не успел дойти до столовой, как услышал их голоса из кабинета старшего по дому. Тренер на повышенных тонах спрашивал его о задержке зарплаты. Я решил вмешаться.

— Доброе утро, — кивнул обоим, — что случилось?

В ответ получил снисходительный взгляд от Михаила и гневный от Василия. Да, быть в теле ребенка сейчас мне только мешало. Даже статус сына князя несильно прибавляло мне веса. Но эта их реакция вызвала во мне целую бурю эмоций.

— Итак, — зло процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки, — успокойтесь. Оба.

Последнее сорвалось с глухим рыком. Лица тренера и старшего по дому мгновенно изменились — будто кто-то стер эмоции.

— Что случилось? — продолжил напирать я, не обратив на это внимание.

— Михаил Викторович задерживает выплату за две недели, — пресно начал Василий.

— Сейчас не могу выдать деньги, — вставил Дубский. — Закупил продовольствие на неделю вперед.

— Много? — уточнил я.

— Достаточно.

— И наличные не остались?

— Остались.

— И в чем тогда вопрос? — изумился я, глядя, то на Михаила, то на Василия.

— Не хочу, — сказал он и вдруг вздрогнул, потер переносицу и удивленно заморгал, — то есть я хочу сказать, что выдам, конечно. Завтра. Да-да, завтра.

Он засуетился, начал перекладывать бумажки на столе. Василий тоже отмер, хмыкнул, попрощался и вышел из кабинета.

И что это сейчас было?

***

Быстро позавтракав, я подхватил учебники и в скором времени уже ехал в коляске в Гильдию. Подсев ближе к правящему лошадью тренеру, я спросил:

— Василий, вам срочно нужны деньги?

— С чего вы взяли? — спросил он, не отрывая взгляд от дороги.

— Я же слышал вашу с Михаилом ссору.

— Да? — Василий на мгновение обернулся. — Да-да. Точно. Вы были там. Этот Михаил все время задерживает зарплату. Должен был дать еще в начале недели. Но мы решили вроде вопрос. Деньги я получу завтра.

Я кивнул, буравя взглядом его затылок. Он с трудом вспомнил, что я вмешался в их разговор. Неужели я настолько незаметный? Мысли так и распирали череп, аж в висках заломило от боли. Думаю, стоит задать этот вопрос Лискину.

Тот ждал в классной комнате, развалившись в кресле. Как и вчера он был трезвым, а из-за этого — чрезвычайно хмурым. Его лысина блестела бисеринками пота, борода торчала клоками, рубаха в нескольких местах испачкана, будто он ночевал на улице.

— Георгий Валентинович, у меня вопрос, — вместо приветствия начал я.

— Явился, — проворчал он. — И что же ты хочешь спросить?

— Как можно распознать чужое заклинание?

— Хм, — Лискин дернул бороду и задумался, — смотря какое. Вот так взять и увидеть можно через магическое зрение. А узнать чье оно... Тут в дело вступает логика. Слышал о такой, князь?

Я не удостоил его ответа, а просто сел за парту и внимательно посмотрел на него.

— К примеру, это заклинание воздушника. Оно поблескивает голубым, воздушное и так далее. Очень просто. Наши с тобой — с искрами. Ты в тот раз спрашивал, почему они летают вокруг меня. Это как раз и есть остатки моей магии.

— Нет, оно не было похоже на воздушное, ни на водное, ни на огонь.

— А как оно выглядело? — глаза Лискина сверкнули.

— Полупрозрачное, как дрожание воздуха, — припомнил я.

— Интересно, — он потер лысину, — не слышал о таком.

— Скажите, можно мне получить список всех видов магических способностей?

— В этой жизни можно все что угодно сделать. Вопрос цены, — прищурился Лискин.

— И сколько это может стоить?

— А ты не промах, юный князь. Я поспрашиваю. Еще вопросы?

— Конечно, у меня тут целый список!

Я полез в карман куртки, но он оказался пуст. Да что ж такое с моими записями? И тут на ум пришел тот самый план на неделю, про который я буквально вчера не мог никак вспомнить. Сейчас же события вечера ясно стояли перед глазами. Получается, его украли?

— Какие нынче нерадивые ученики пошли! Даже домашнее задание не выполняют! — в очередной раз заворчал Лискин.

— Вы ранее не обговаривали условия моего обучения, и пункта про указанный вид задания не уточняли, — задумавшись, я машинально ответил заученными канцеляризмами из прошлой жизни.

— Опа! Да у нас тут будущий чиновник! — Лискин откровенно заржал, сотрясаясь всем телом. — Ой, я не могу! Указанный вид задания! Ну ты даешь, парень!

На его глазах выступили слезы, а я мысленно обругал себя за такую промашку. Впредь буду умнее.

— Так как списка при себе у меня нет, перейдем к сегодняшнему занятию?

— Ну, давай. Будем учиться метать молнии!

Мы встали напротив друг друга. Он искренне улыбнулся, а потом резко хлопнул в ладоши, и в меня тут же полетела яркая вспышка. Я удивленно увернулся и проследил за ее полетом. Разряд пришелся в то же самое место, что и вчера. Местные горничные, конечно, пытались отмыть черное пятно, но полностью убрать черные разводы не вышло. Кругликов снова будет ругаться. Нужно будет ему купить какой-нибудь подарок.

— Очередное нападение на князя? — я выгнул дугой бровь.

— Ну не попал жеж! — усмехнулся Лискин. — Реакция в порядке, так и запишем. Итак, для формирования заклинания, его для начала нужно знать. Тебе хоть учебник-то выдали?

Я кивнул на лежащие на парте книжонки.

— И, поди, прочитал уже все?

— Разумеется.

— Разумеется, — передразнил меня Лискин. — Давай, рассказывай, что узнал.

— Необходимо зачерпнуть из подходящего потока немного эфира, усилием воли пропустить его через себя и сконцентрироваться на точке формирования заклинания, — вспомнил я строчки из учебника.

— Выучил, надо же! Тогда делай.

Я перешел на магическое зрение и нащупал нужную нить силы. Потянулся к ней, пытаясь втянуть в себя частички эфира. С непривычки переборщил, и в меня хлынул целый поток силы. Волосы моментально встали дыбом, а руки засветились от множества искр. Кажется, я еще из личного резерва добавил. По привычке.

— Эй, аккуратнее!

Лискин отскочил и замер в напряженной позе. А я продолжил, прошептав нужное слово из учебника. Магия неспешно перетекла в ладони, и воздух над ними засверкал крошечными молниями. Получилось слишком... Мысль прервал крик Лискина.

— Сбрось сейчас же!

— Куда?! — опешил я.

— Да прям на пол!

Он отошел к самой стене. На мгновение показалось, что он хотел спрятаться за кресло, но, видимо, гордость не позволила. Мне пришлось резко встряхнуть руками, чтобы скинуть сгусток силы. Лискин прикрыл глаза, резко выбросил ладони в мою сторону.

“Опасность!” — мелькнуло в голове.

В тот же момент раздался взрыв.

Вокруг замерцал воздух и следом ударила взрывная волна. Она отбросила меня в противоположный конец комнаты и знатно приложило об стену. С потолка посыпалась штукатурка, а парту разнесло в щепки, на полу образовалась немаленькая воронка. Из моего положения были видны рваные края линолеума, слой бетона и немного кирпичей. Хорошо, что заклинание не прошло на этаж ниже.

Лискин разразился длинным потоком бранных слов. В других обстоятельствах я бы их даже записал, но сейчас, валяясь на полу, мне было не до того. Слышал я его, как сквозь вату, да и глаза навернулись слезы. Но боли особо не было. А это не могло не радовать.

Рядом со мной проступили очертания двери, и в комнату влетел Кругликов.

— Что здесь происходит?! Георгий! Я же просил не разносить это помещение!

— Александр! Это все малец, не я, — хрипло смеясь, ответил Лискин.

Старший координатор удивленно захлопал глазами и глянул на меня и тут же бросился меня поднимать. Прямо за шкирку, как котенка. Но я не обиделся, сам-то подняться еще не мог.

— Алексей Николаевич, как вы? Все в порядке? Руки-ноги целы?

Он отряхивал меня от пыли и сора, не переставая причитать.

— Что же вы так, надо аккуратнее с силой работать. Перерыв! Марфа Ильинична, — крикнул он в открытую дверь, — распорядитесь насчет чая.

— Сию минуту, Александр Вениаминович, — встревоженное лицо с очаровательным носиком мелькнуло в проеме.

Пока горничные приводили комнату в порядок: заклинанием очищали воздух и пол, я пытался прийти в себя. Я еще в полной мере не осознал, что сделал.

— Ну, рассказывай, Георгий, что случилось.

— Да что, что, — Лискин скривился и кивнул на меня, — он не рассчитал силу, черпанул по максимуму. Сказал сбросить на пол. Он и сбросил. Если б в окно — без стены бы остались.

— Ничего умнее не придумал? Даже не сообразил забрать часть на себя? — с укором проговорил Кругликов.

— Да нах... — косой взгляд на меня, — да зачем мне такое? Я жить хочу.

— А если б его осколком?

Я поежился от таких перспектив.

— Ты меня за дурака считаешь, что ли? — разозлился Лискин. — Да я ж на него защиту бросил.

А, вот почему мерцал воздух перед взрывом. Я с благодарностью кивнул Георгию. Тот дернул плечом.

— Это в моих интересах, малец. Ничего себе такого не придумывай. Слушай, Александр, едрить, — Лискин повернулся к Кругликову, — может нам в твоих казематах лучше продолжить? Там хоть защита есть.

Александр Вениаминович выпучил глаза и чуть не подавился чаем.

— Ты в своем уме? Чтобы я и княжеского сына и в казематы?

— Да ты сам подумай! Пока он научится, мы еще раз десять все тут разнесем. А там есть одна интересная камера, где можно использовать магию, но наружу ничего не просочиться.

Кругликов подозрительно прищурился и вздохнул.

— Небось Аркашка разболтал, да? Вот же бедовый старикан!

— Соглашайся!

Старший координатор повернулся ко мне.

— Алексей Николаевич, не будете против таких мер безопасности?

Я оглядел классную комнату, задержав взгляд на раскрученном кресле, дыре в полу, пятну на стене и кивнул.

— Думаю, ради безопасности, можно практиковаться там.

— На том и решим. Вы сегодня еще будете продолжать? Как вы себя чувствуете, Алексей Николаевич?

— Устал немного.

— Устал он! — влез Лискин. — пропустил через себя тонну эфира и “устал”! Да ты валяться должен в бессознанке! Александр, я тебе говорю, у парня потенциал. Нужно продолжать прямо сейчас!

Его энтузиазм мне не слишком понравился.

— Давайте, все же, — предложил я, — закончим занятие на теории. Разберем, что я сделал не так, а завтра уже спустимся в подвал.

— Георгий, вот пример разумного поведения, — важно сказал старший координатор. — Вот и договорились. Сейчас принесут новую парту, и вы продолжите.

— И учебники, — сказал я.

— Да-да, и учебники.

Кругликов выскользнул за дверь, и она сразу исчезла. Лискин потоптался возле места падения заклинания.

— Ты сам-то понял, в чем была твоя ошибка? — спросил он, покосившись на меня.

— Д-да, — заикаясь ответил я.

Меня начало трясти. Адреналин схлынул, тело стало вялым, а вот зубы отбивали лихую чечетку, едва я попытался что-то сказать. У меня до сих пор перед глазами стоят момент взрыва. Каждую секунду заново переживал — вот сверкающая молния стекает с моих рук, касается пола...

— Эк тебя, князь, — сочувственно произнес Лискин. — Но сейчас же соберись! Если дашь себе сейчас расслабиться, ничего в голове не задержится. Стресс и опасность — самые лучшие учителя. Итак, повторяю вопрос. В чем была твоя ошибка?

— Слишком много силы, — едва разжимая губы ответил я.

— Правильно и неправильно одновременно, — раздраженно процедил Лискин. — Отсутствие контроля, неумение рассчитывать объем, незнание основ, пустая твоя княжеская голова! Во всех учебниках написано, что прежде чем формировать заклинание, нужно понимать, какого размера оно должно быть. Если хочешь просто сладкий чай, не нужно его заваривать в сахарнице.

Он выдохнул и рухнул в кресло. Как я вижу, его тоже зацепило. Чтобы взять себя в руки, пришлось сделать дыхательные упражнения. Лискин внимательно за мной понаблюдал, поглаживая бороду, а потом сказал:

— Вот ты правильно делаешь, значит, умеешь. А чего тогда хапнул так много? Как в три горла жрал с голодухи. Да откуда тебе знать про голодуху-то, — он махнул рукой. — Мамкин с папкой сын, хоть и князь.

Зря он так про голод-то. За все время в камере в шкуре Верховцева меня кормили хорошо, если раз в день. Но Лискину, понятное дело, об этом знать не нужно. Да и я был слишком уставший, чтобы ему отвечать.

Внутри образовалась гигантская дыра, которая требовала насытить ее магией — резерв был абсолютно пуст. Руки чесались припасть к потоку и пить, пить, пить, пока в голове не останется лишь приятный звон.

Я все время поглядывал на нити эфира, никак не решаясь зачерпнуть из них. Тут их так много! Сверкающие, зеленоватые, белесые. Ладонь протянуть только.

— Эй, князь, — отвлек меня Лискин. — Ты это там себе не думай! Опять обожраться хочешь? Думаешь, вторая дыра обрадует Кругликова?

Заметил! Я чуть скривился, не отрывая взгляда от потоков.

— Сколько их? — спросил Георгий.

— Много.

— Конкретнее.

— Три-четыре. Не уверен, что вижу их все.

— А скажи-ка мне, юный князь... — Лискин задумчиво потер лоб. — Что показал ритуал на одиннадцатилетие?

Я опустил глаза. Сказать правду или соврать? Доверия к Лискину не было, но сможет ли он полноценно меня обучить, не зная всех обстоятельств?

— Ничего не показал, — твердо ответил я, глянув ему в глаза.

— О как! Хотел бы я видеть лица твоих родителей! Вот умора! Единственный сыночек и полный ноль! — он гадко засмеялся.

Несмотря на усталость, злость тут же ударила в голову. Не осознавая, что делаю, я потянулся к ближайшей нити. Нервы натянулись до предела и на глаза упала алая пелена.

— Не сметь говорить так о моих родителях.

Каждое слово — удар сердца.

Лискин замер. Его глаза бессмысленно уставились мимо меня, а рука, держащая бороду, расслабилась и упала на колени.

— Не говорить так, — прошелестело в тишине классной комнаты.