Громовое колесо

Глава 12

Три дня пролетели почти незаметно. В этом, в первую очередь, Владислав, куратор наш расстарался. Позаботился о том, чтобы мы от безделья не заскучали и, не дай боже!, от скуки не захандрили да ворон считать не начали.

Да, уж. Загружали нас по полной программе. И пусть при том активно да всемерно помогали нам те сила и выносливость, что свыше даны были. Ну, так с другой-то стороны, быстро просекли братушки-славяне, что за существ таких тягловых, безотказных они в помощь получили. И возрадовались, и пользоваться (с подачи, опять же, куратора) они нами начали, да вот, хоть как ложкой той же самой.

Там, где прочий люд впятером, кряхтя, брёвна таскал, мы с сатиром вдвоём походя справлялись. В конечном итоге, вдоволь насмотревшись на это безобразие, направил Владислав всю братию исключительно на повал деревьев да обтёсывание стволов, нас же с рогатым заставил переносить и складывать на телеги готовый материал под сруб. А чтобы, опять же, не очень скучали мы, как перенесём всё (остальные труженики при том всё так же топорами да пилами работать продолжали), наказал куратор наш сопровождать телеги нагруженные до места стройки. Тянули-то повозки по одной лошадке всего. А им же тяжко в горку-то переть! Вот мы плечиками, где надо, и подпирали. Лошадка – ведь она кто? Она тварь божия. Правильно? Правильно! А нас, в отличие от животины, не так-то уж и жалко.

В общем, на ту работу, с которой славяне планировали изначально за неделю справиться, понадобилось всего три дня. Вот ровно, не больше-не меньше, тех самых три дня. И всё благодаря исключительно нам с Ориславушкой. Благодаря нашему должному старанию.

Я, признаться, умаялся за эти деньки весёлые. И это ещё мягко так сказано! С сатира же вся усталость слетала, казалось, мгновенно. Как с гуся вода. Он по-прежнему был весел, свеж и говорлив. В те немногие минуты, что выделял Владислав на перекур, народ сразу же окружал рогатого. Исключительно, чтобы послушать его очередную байку, покачать головой недоверчиво, посмеяться и с новыми силами приняться за работу, с нетерпением ожидая следующего перерыва и следующей же побасёнки. Так что сатир быстро и незаметно стал душой местной компании.

Я, кстати, на отношение к себе тоже не жаловался. Заслужил толику уважения и за труд свой, и за корректное поведение, и за, как ни странно то прозвучит, немногословность. Ведь здесь же как. Говоришь – говори по делу. Или же народ развлекай да радуй спичами своими, желательно весёлыми и непритязательными. Ну, а просто так, без особого толка воздух сотрясать в подобных артелях не принято.

Кормили нас из общего котла. И очень даже неплохо кормили. Мяса было много и разного. Сметанка, молоко свежие. Пирожки, опять же. Очень похожие на те, которыми нас с сатиром торговки у вокзала угощали. Да, скорее всего, теми же руками и слепленные. Просто ещё одно подтверждение того, что славяне не брезговали закупаться у местного населения.

Мы предложили, было, внести свой посильный вклад в формирование меню для общины. Финансовый вклад, само собой. Не кашеварить же нам! Так отказался Владислав. Спросил только, что не устраивает нас. Чего не хватает из продуктов, к которым мы привыкли, и обойтись без которых нам так сложно? Поняв же, что то всего лишь был наш благородный порыв в стиле “просто помочь”, добродушно похлопал и меня, и рогатого по плечам. А потом заставил внеурочно телеги ремонтировать, которые от чрезмерной нагрузки слегка поистрепались. Со словами – хотите помочь, не вопрос! Всегда рады, всегда обращайтесь. Кстати, снова мы навязываться со своими услугами не стали. Не подумайте чего. Просто повода подходящего больше не находилось. Отчего-то.

Ну, долго ли коротко ведь не только сказка-то сказывается. И наши три дня пролетели, снова отмечу, как и не было. Пришло время награду достойную принимать.

Конечно же, перед награждением, как оно и принято, были удостоены мы чести похвалу из уст самого царя-батюшки выслушать. То бишь, были снова представлены главе общины и получили предложение от него ещё деньков на десять здесь задержаться. Больно сила молодецкая наша ему приглянулась. Народу работного, значит, славянам очень уж не хватало. Особенно такого безотказного, как мы. Ещё и доверия какого-никакого, да вызывающего.

Кланялись мы в пояс, благодарили за честь оказанную, да за заботу и уход, восхищались добротой местного люда, Владислава в особенности, что, кстати, тоже при разговоре присутствовал. И всё же вынуждены были отказаться от дальнейшего постоя. Дела неотложные, говорили, нас уже вовсю в путь-дорогу зовут, в своём королевстве без нас тоже ведь, как без рук. То есть, сослались мы на то, что отпуск заканчивается. И так неделю еле-еле выпросили и более – ну, вообще никак. Директор просто не поймёт нашего отсутствия сверх выделенного на отдых срока. А терять работу любимую да высокооплачиваемую мы тоже не готовы. Так что, извиняйте, но нет.

Настаивать на своём Переслав не стал, надо отдать ему должное. Поняв, что уговаривать нас дальше бесполезно, отправил несколько разочарованного и теперь уже бывшего нашего куратора дальше вопросы стройки разруливать, а взамен вызвал к себе Оглоблю.

- Вот, – сказал нам вожак славян, – человек вам в помощь. На два часа в вашем полном распоряжении. Проведёт везде, где скажете, да, хоть в спальню мою, если оно вам понадобится вдруг. Покажет, что захотите, расскажет всё, что знает, и без утайки. Про места эти, само собой. И про бога нашего Перуна, и про обычаи, что мы чтим, да и про артефакты, которым поклоняемся. Лишнего от него не требуйте всё же, не портите впечатление о себе. Времени вам выделенного хватит с лихвой, думаю. Но, а если что, можно и ещё чуток урвать. Только учтите, через оговорённое время вас уже такси ждать будет, чтобы на станцию отвезти. Да, ничего. Подождёт. Главное – на электричку не опоздать, чтобы несколько часов потом на вокзале не куковать, следующую поджидая. И ещё. Такси за наш счёт. Подарок такой небольшой. Заслужили.

Что нам оставалось? Лишь поблагодарить сердечно, ещё раз в пояс поклониться (условно, понятно), да задком-задком и к выходу. Чего время зря терять? Так-то оно, конечно, нам и пятнадцати минут хватило бы по общине да холму пробежаться, жалом поводя, камень Перуна пытаясь учуять. Разве что, странновато это выглядело бы. Легко могли бы и тормознуть нас на полпути за такие выкрутасы, да вывести за пределы общины. От греха подальше. И как тогда снова сюда попасть? С чёрной-то меткой на лбу. Ответ простой – никак, от слова совсем. Потому придётся ходить не спеша, размеренно, местами застывая и восторженно разглядывая какую-нибудь диковину. Лишь бы вовремя понять, что это и есть диковина-то... На всё про всё два часа-то может в итоге и впритык оказаться.

Оставалась в душе ещё, правда, не то чтобы обида какая (это за то, что нас так явно и быстро выставляют отсюда), скорее – опаска. А чего так быстро вдруг выставляют-то? И почему именно Оглобля в сопровождающих – парень опытный, сильный, без сомнения – опасный, всё подмечающий и понимающий? Можем, можем мы, значит, увидеть случайно что лишнее! А станем ли мы тогда, если увидим скрытое от чужих глаз, сами лишними? На празднике жизни лишними. Вот в самом, что ни на есть, прямом смысле. Или ещё что здесь, в этой спешке с нашим выпроваживанием, кроется? Вариантов-то на самом деле – не счесть. В том числе и самый простой и понятный. Не для русских, правда, для капиталистов проклятых понятный – вы отработали, оплату по уговору получили и всё, до свидания, нечего здесь больше делать.

Ну да, хватит! Чего себя просто так накручивать-то, в самом деле! Обо всём грустном и позже подумать можно будет, если понадобится. Дай бог, конечно, что не возникнет нужды такой. А пока, поставив в голове крестик на счёт дополнительного “поостерегись”, делом пора заняться. Вот как Ориславушка тот же.

Рогатый и правда, в отличие от меня параноика, времени зря не терял. Он активно крутил головой во все стороны, пока мы шли по дому Пересвета, и раздувал ноздри. Очевидно, принюхиваясь. Надо отдать должное сатиру, про главное он не забывал.

Вскоре мы оказались на улице и на минуту остановились у крыльца.

- Так что там про артефакты-то вожак ваш говорил? – сразу беря быка за рога, обратился рогатый к Оглобле.

Кстати, к самому дому главы общины Орис интерес потерял напрочь. Это я легко понял по поведению да мимике своего родственничка. Научился тому уже. Хотя, может статься, ещё какой дар избранных у меня открылся. Напарника с полуслова-полувзгляда понимать, к примеру. Так-то оно хорошо было бы, правильно и логично.Но не факт совсем. У богов-то, дары нам дающих, ведь логика своя, нам простым грешным неведомая! Так что, может и просто случайно интуиция сейчас сработала.

- Да, немного тех артефактов-то у нас, признаться, – Оглобля, тем временем, двинулся вперёд, отвечая по пути уже на вопрос сатира. – Всё, что есть, в хате волхва нашего. Та хата как раз перед капищем стоит. Туда и идём.

- Всё в одном месте? Очень хорошо! – рогатый радостно потёр руки, одновременно пытаясь приноровиться к шагу степенно выхаживающего бородача. Последнее получалось не очень. Орис то и дело убегал вперёд, энергия у сатира била ключом.

- Экий у тебя товарищ непоседа, – усмехнулся наш сопровождающий, обращаясь ко мне.

- Есть такое, – кивнул головой я. – Да, это ещё что! Мертвого он заговорит, вот то беда бывает.

- Наслышан о том, наслышан, – снова показал зубы сквозь бороду Оглобля.

- Ну, зато он сильный, смелый и, главное, верный, – продолжил я, враз успокаивая напрягшегося было сатира.

- Это важно, – сразу стал серьёзным Оглобля. – Такого товарища редко найдёшь. И многое ему простить сможешь.

На пару минут мы замолчали. Я вдруг вспомнил, зачем мы вообще сюда явились,и слегка пристыдив себя, попытался хоть что-то почувствовать. Да, пусть хоть даже и унюхать, вот как мой братишка. И начал добросовестно смотреть по сторонам, то и дело глубоко вдыхая воздух. Однако ничего особого не заметил. Ну, как ничего. Что-то я сказать теперь всё-таки мог. А именно – всё, что ни есть вокруг меня, возрасту младого совсем. Дому самому старому здесь от силы лет пятнадцать. Община, похоже, не так уж и давно здесь обосновалась. И внутри домов тоже всё новое. Никакой стариной и близко не пахло. Никаких там, похоже, ни у кого самоваров столетних не было, мебели древней, по наследству переданной тоже, как и икон ветхих. Про иконы-то, как раз, понятно. Зачем они вообще культа Перуна поклонникам-то!

Ото всюду буквально несло свежестью. Лишь впереди, ровно в том направлении, куда мы двигались, чувствовалось дыхание веков. Понятно, что от капища основная мощь шла. Да, силу-то места того мы с сатиром и так все эти дни сполна ощущали. Туда, собственно, и стремились изначально. Только теперь того нам мало было. В том же направлении и обитель волхва стояла, как оказалось. С артефактами. А вдруг один из тех раритетов наш...

Сатир же, если и крутил своей головой, то только по привычке, сообразно натуре своей неугомонной. Так-то ему, что уже видно было и невооружённым взглядом, ничего вокруг интересно не было. И дышал Орис тоже самым обычным образом. Просто дышал, не принюхивался ничуть. Рогатый, очевидно, просто стремился быстрее достичь цели нашего пути, но вынужден был себя всё время сдерживать, подстраиваясь под наш с Оглоблей шаг.

Так, молча, мы и дошли до дома волхва. Или, как то жилище обзывал Оглобля – до хаты. Хотя для меня это больше походило на какую-то церковь, что ли. Или как там у славян подобное молельное место называлось?

Правда, внешне обиталище волхва по виду казалось самым обычным домом. Ненамного от прочих здесь отличающимся. Может, только чуть постарше. Тридцать-то годков точно уже этой постройке стукнуло. Видимо, с этого дома и пошла история поселения местной общины.

Но, внешний вид “хаты” – это было далеко не самое главное. Внутрь – вот куда тянуло со страшной силой. Там артефакты, там! Они сами об этом кричали и звали к себе. Там же и община обряды совершала зачастую да хвалы Перуну возносила, что тоже чувствовалось неслабо. Отсюда же и ощущения, что на церковь это место похоже.

Оглобля перед входом задерживаться не стал. Даже не постучавшись, открыл дверь и вошёл внутрь. Только на пороге чуть задержался, обернулся и призывно махнул нам с рогатым рукой. Мол, что застыли, как не родные. За мной! Мы с сатиром переглянулись, пожали плечами и последовали за нашим сопровождающим.

Внутри, как ни странно, никого кроме нас не оказалось. Тем более это было удивительно, что поживиться лихому человеку здесь было чем. Раритетов удивительных и старинных в этом доме действительно хватало.

- Волхв в отъезде, так что коли вопросы какие появятся, я постараюсь ответить. А так смотрите, всё на виду, ничего не упрятано, – обратился к нам Оглобля, дождавшись пока мы войдём, и гостеприимно развёл руки в стороны.

- Не страшно такое богатство без присмотра оставлять? – медленно осматривая оказавшийся неожиданно огромным зал, размером чуть ли не с весь дом, спросил Орис.

- А что тут брать? Железяки одни да каменюги, – деланно удивился бородач.

- Не скажи, не скажи, – нежно проводя рукой по мечу, висящему справа на стене, как раз рядом с кинжалом и круглым щитом, возразил я. – Вот эти “железяки”, думаю, сам Олег, это князь который древнерусский, лично руками своими трогал. Ну а, если и не он, так сподвижник его какой ближайший точно.

- Непростые вы ребята, непростые, – став вдруг очень уж серьёзным, произнёс Оглобля. – Я это сразу понял. Не знаю при том, ни чего вы хотите, ни зачем к нам явились, однако чую – зла нам не желаете. И Переслав это тоже сразу уразумел. Более того, решил оставить вас да присмотреться к гостям таким странным получше. А вы – что? Вы с добром к нам отнеслись. Опять же, работу всю, что дали вам, справно выполнили. Потому не мешали мы вам до того, ну, и теперь мешать не будем. Смотрите, что надо вам. Спрашивайте. Хотя, похоже, вы сами про места эти да святыни наши гораздо больше меня порассказать-то можете. Ах, да. На счёт дверей открытых. Мы в общине друг другу доверяем. Одной кровью все повязаны. Чужих здесь не бывает, воровать некому.

- Чего нас тогда одних сюда не пустили? – сказал, похоже, чтобы просто что-то сказать, сатир, начиная медленно двигаться по периметру комнаты.

- Ответ прост. Вы и не чужие, но и не наши. Потому средний вариант, – пожал плечами бородач. – Так что, не обессудь уж, Орислав.

- Не переживай, Оглобля, – я повернулся к нашему сопровождающему. – Мы просто осмотримся здесь. Да на холме, на месте силы. Хвалу Перуну вознесём ещё потом, да и домой. В данное нам время уложимся. И даже не сомневайся – вреда ни общине вашей, ни капищу от нас точно никакого не будет.

- Хорошо. На то и рассчитываем, – кивнул бородач. – Подвезло вам, кстати. Накануне дня Перуна, уже завтра значит, мы эту хату закрываем и охрану здесь ставим. Ходу сюда не будет! Сам волхв за этим следит! Коль желание такое есть, так любой человек, что с добрыми намерениями пришёл, само собой, может богу нашему поклониться во время праздников. Препятствий тому не чиним. Традиция такая, а традиции мы чтим свято. Однако сие место только для членов общины! И никак по-другому! Вы на моей памяти первые из тех, кто в наше братство не входит, да кому всё равно сюда доступ разрешён был.

- Спасибо. Вот за это – спасибо, – совершенно непритворно поблагодарил сатир и вновь пошёл вдоль стен, теперь в обратном направлении.

Оглобля прижал руку к сердцу и снова улыбнулся, вполне искренне. А я вот приуныл. В голосе Ориса явно звучали нотки разочарования, которые не смог уловить бородач, но которые вполне себе распознал я.

Хата волхва изобиловала раритетами. Настоящими, несущими в себе силу веков. Всё больше относящимися, правда, к экипировке древнеславянского дружинника, а зачастую даже и князя, и к их вооружению. Доспехи, шлемы, мечи и луки со стрелами, талисманы для боя да обереги защитные. Всего и не перечислишь. Другой музей, знаете ли, таким богатством похвастаться-то не сможет. Однако же всё – творение рук человеческих. Да – многое освещено лично Перуном, но ничего из того, что хоть с полчаса носил бы славянский бог самолично.

Всё то же самое относилось и к капищу. Древние камни, много камней, коих касались ноги наших предков, включая и самый главный у капа – алатырный, для приношения жертв и даров богу. Идол с ликом Перуна – восстановленный, конечно, деревянный всё-таки, но, безусловно, подлинный. Разве что, ограждение округлой формы установлено было уже местной общиной, однако то было единственным новоделом здесь. И при том, ничего из всего представленного “богатства”, что принадлежало бы нашему божественному заказчику.

Грустно это всё было очень, как без этого?, и, тем не менее, вида о том мы не подали. Следовало, к тому же, отыграть свою роль до конца. Потому, не сговариваясь, мы с сатиром подошли к идолу, где каждый из нас, молча, преклонил колено. Не знаю, что там Орис, но я, про себя, попросил нашего заказчика сильно-то не гневаться. Работаем ведь, денно и нощно, живота не жалея. Хотелось бы без последнего, но не получается. Пули, чуть не в буквальном смысле, свистят над нашими головами. Но ничего, нам не привыкать. Останавливаться на достигнутом не будем, отряхнёмся и пойдём дальше.

И, верите ли, помогло! Через пару минут я встал абсолютно свежим, снова уверенным в своих силах, вдохновлённым на новые подвиги. Так же точно, видимо, поднималась здесь после общения со своим покровителем и рать князя, да пусть и Олега того же, и шла строить по ранжиру неразумных хазар, да зарвавшихся татаро-монголов.

Ровно как и я, похоже, чувствовал себя и рогатый. По крайней мере, разочарование на его лице вдруг бесследно испарилось. Он снова стал прежним – весёлым и бесшабашным, готовым на любые авантюры. Каким я его и привык чаще всего видеть.

Оглобля как-то смог уловить перемену нашего настроения и тоже заметно повеселел. И даже позволил себе в голос захохотать несколько раз по пути обратно, слушая рассказ вновь ставшего чрезмерно говорливым сатира. О том, к примеру, как тот, натянув на себя чадру, прятался между женами султана в гареме, пока стража разъярённого правителя искала его во дворце. И как он не хотел покидать тёплое местечко, щедро раздавая свою любовь каждой из девушек, пока не дошла очередь до старшей жены повелителя. Крайне похотливой особы, но только чересчур уж старой, толстой, страшной, да ещё и с бородой. Только тогда сатиру и пришлось ретироваться. Весьма спешно и не прощаясь.

Так мы, веселясь, и добрались до выхода с территории общины, где нас, действительно, уже ждало такси. В виде внедорожника высокой проходимости. А другая техника прямо до ворот поселения славян просто и не смогла бы добраться.

Расставание долгим не было. Пожали руки друг другу на прощанье и всё. Не целоваться же. Чай, не родственники. Улыбнулись хоть ещё по разу взаимно. И то ладно.

До станции мы доехали не то, чтобы с комфортом большим, зато довольно быстро. До отхода электрички до Тизы ещё целый час оставался. Тот самый лишний час, который мы могли бы при необходимости урвать себе дополнительно. На осмотр артефактов общины Пересвета. Но, не понадобилось. Там. Зато пригодилось здесь.

Мы с рогатым, купив билеты и пользуясь выпавшим свободным временем, немедля направились проторенной дорожкой на стихийный рынок у вокзала. Где и набрали полный пакет всякой-разной вкусной деревенской снеди. Это чтобы дорога короче казалась. Ну и себя порадовать заодно. Очень уж хорошо местные готовили. Исключительно из натуральных, экологически чистых продуктов. Когда такие ещё поешь?

Вагон, уносящий нас вдаль от первого капища, которое мы посетили, снова оказался полупустым. Опять же, неудивительно. Утро, пусть и далеко не самое раннее, пятницы на дворе. В город из области за покупками особо не едут, не выходной пока. А кто на работу в центр – те отбыли уже. И так-то странно, что в это время вообще электричка до Тизы идёт. Наверное, связано это было больше с курсированием туда-сюда поезда. Дабы отдохнул немного да проверился на возможные повреждения именно в депо города состав, да и снова обратно. Ну, как бы то там ни было, нам только лучше. Снова мы с рогатым смогли расположиться комфортно, да ещё и максимально отдельно от остальных пассажиров.

Следующий поезд, кстати, теперь уже только ближе к вечеру подан был бы. Так что, не обманывал нас Пересвет, на счёт “сильно не задерживайтесь”. Куковали бы мы, действительно, на вокзале сейчас, от безделья маясь. А так – едем, в окошко смотрим да пирожки с повидлом уминаем, молочком парным запивая.

- Не удивляет тебя, что мы снова в Тизу возвращаемся? – дожевав очередную пампушку и решив на время угомониться, спросил я Ориса. – На второе капище собирались ведь.

- Так чего удивляться, – пожал плечами сатир. – Ясно всё. Следы заметаем. В городе-то легче от хвоста оторваться. Да и говорили мы Пересвету, что в центре работаем. Пусть он нас там и ищет. Если захочет. Я и сам, честно говоря, хотел тебе такой же вариант предложить. Да, без надобности оказалось, как увидел, куда ты билеты берёшь.

- Тоже понял, что ребята эти из общины совсем не агнцы божьи? И думаешь, следят они за нами? Ну да, хоть бы и так, – задал вопрос и сам же на него ответил я. – И всё же, как они быстро нас просчитали?! На раз-два просто. Но всё равно ведь дали возможность до конца свои дела завершить. Интересно им, видишь, очень стало, зачем мы на капище-то их пожаловали. Думаю, если бы там Громовое колесо было, просто так, за здорово живёшь, нам с ним уйти не дали бы.

- Понятно, не дали бы, – согласился со мной рогатый. – С каких это пор наёмники своё без боя отдают?

- Уверен, что это наёмники?

- А то кто же?! Вот, ты даёшь, братец! – хлопнул себя ладонями по коленям сатир. – Наёмники, ещё и из лучших. Сомнений нет. Я про это, знаешь, сразу подумал, как только Оглоблю увидел. У Пересвета уверился в подозрениях. А как с народом на стройке пообщался теснее, так всё по местам и встало. Смотри сам. Все мужики сильные, опытные, у многих шрамы от ран. Дисциплина у них железная. Авторитет главы общины, то есть командира непререкаем. Поселение отдельно стоит, защищено со всех сторон. Женщин немного и в одном доме все живут. Детишек совсем нет. Временное пристанище это. Временное! Поспал, отдохнул, с девкой покувыркался, если захотел. Поработал, если надо. А дальше – куда пошлют.

- И топорами да ножами они орудуют знатно, – призадумался я. – А на мозоли никто и не жаловался ни разу. Руки привычны, значит, к таким инструментам. Но, не строители они. Опыта в этом деле нет. Похоже, что воины. Опять же, осторожные очень. Глядели сначала на нас многие жёстко, исподлобья. Пока не попривыкли к нам, да не расслабились.

- Маслом машинным ещё пахло по домам. Оружие смазывали, не иначе, – продолжил Орис. – И пороха запах, пусть слабый, но тоже был.

- И Перуну поклоняются, – подвёл итог я. – Как есть, воины! Кто же ещё? Выходит, мы снова по краешку прошли? Могло, могло очередной бойней да членовредительством всё закончиться! Ну, вот что за жизнь у нас такая?! И ещё. А на чью сторону-то, кстати, тут заказчик наш встал бы? И нас, вроде как, жалко, и своих почитателей да последователей не бросишь. Сделал бы вид, думается, что вообще он ни при делах здесь. Да, так и было бы! И вот кому тогда карта козырная легла бы? Совсем не факт ведь, что нам. Так, Ориславушка? Пронесло нас опять?

- Дай бог, что пронесло, – пробурчал рогатый, доставая новый пирожок (и куда столько лезет в ирода?). – Да, и отпустили нас в итоге. Чуть не в дружбе своей уверяли. Может, и на воду мы дуем, на самом-то деле. Только всё одно лучше перестраховаться. Вдруг, да на всякий случай, решили проследить наемники за нами? А что за случай такой “всякий”, так лучше и вообще не знать. Такие знания только здоровью вредят. Как и друзья такие, впрочем.

- Тут ты прав, – засунул и я руку в пакет, выискивая новую вкуснятину, а то ведь рогатый так один всё и сжуёт. – Бережёного бог бережёт. Я и так-то хотел по городу поплутать, на всякий случай. Теперь же предметно этим заняться придётся.

На том и порешили мы с Орисом. И более к этой теме не возвращались. Да, вообще ни какую тему до самой Тизы не трогали. Сатир, видимо наболтавшись за эти дни вдоволь с наемниками, решил дать в кой-то веки отдых своим голосовым связкам и притих. Мне тоже разговаривать не хотелось. Так и доехали молча.

Впрочем, и в самой Тизе наша беседа с сатиром состояла в основном из междометий да коротких команд: туда, бегом, вправо, влево, в этот подъезд – он проходной, в нишу и замерли, теперь в эту парадную и на чердак, пять минут ждём и снова бегом. В общем, вот так, используя минимум словарного запаса, и метались мы по всему городу, аки собаки бешенные, да путали следы, не хуже зайцев. Претворяли в жизнь планы, порождённые параноидальными комплексами своими.

Как ни странно, подобное времяпровождение нам с сатиром понравилось. Такая, знаете ли, игра в шпионов получилась. Для детей-переростков. А что? И адреналин поднимает, и лишние мысли из головы выветривает. Очень рекомендую и вам тоже такую забаву, как одну, к примеру, из разновидностей активного отдыха.

Результат этого почти трёхчасового развлечения нас с рогатым тоже полностью удовлетворил. Не сомневаюсь, для того, чтобы хоть как-то уследить за нашими манёврами, нужно было бы весь город филерами наполнить. Опытными и матёрыми филерами. Думаю, такими возможностями община славян всё же не обладает. Ну, или, как там на самом деле правильно ту команду наемников Пересвета называть. Так что, сбросили мы хвост, сбросили точно. Если он, конечно, вообще был. Да, впрочем, какая теперь разница. Задача, так или иначе, но выполнена.

И всё же, свои личины резидентов, скрывающихся от всех и вся, мы решили пока полностью не снимать. Отыграть, так сказать, свою роль до конца. То есть, решили и на вокзале не светиться. Мало ли. Да, возьмём хоть такой расклад. Вот вернутся на станцию грустные донельзя соглядатаи Пересвета, чтобы домой несолоно хлебавши отправиться, а тут мы с сатиром, все такие красивые, сидим в кафе, кофеёк попиваем. Это что такое будет? А конфуз, мягко говоря. И очень-очень мягко говоря.

Соответственно, по старой схеме, изучив предварительно расписание электричек, прибыли мы с рогатым на вокзал ровно за пять минут до отхода нужного нам поезда. Но, на вокзале задерживаться не стали. Надвинули на глаза бейсболки, в ларьке каком-то по пути купленные, укутались в хламиды, там же приобретённые, да бегом к составу своему.

Останавливаться у касс и покупать билеты тоже не стали. Проще штраф заплатить, чем лишний раз подставляться. Тем более, финансы позволяли. За дни-то прошедшие мы особенно и не потратились. На обеспечении Пересвета состояли, как-никак. Ещё одно спасибо ему за это.

Правда, на этот раз вагон оказался почти полным. Последний рабочий день недели катился к закату, и народ начинал потихоньку двигаться в сторону дач. Впрочем, ещё и лучше для нас это, решил я, чуть подумав. Места, как бы то ни было, рядом друг с другом мы с сатиром всё-таки нашли. И, усевшись да надвинув козырьки от кепок совсем уж на пол лица, начали усиленно изображать уставших после работы, да задремавших дачников. Слившись, таким образом, с общей массой, став неотъемлемой и обезличенной частью толпы. Пойди, различи нас теперь от прочего люда.

Состав тронулся, мерно застучали колёса. Мне вдруг снова стало хорошо и спокойно. А ещё я понял, что на самом деле умаялся за этот день. И мне действительно нужен отдых. А ещё через минуту я уснул, упав на плечо Орису.