Гвардия Хаоса

Глава 13. Звери Волчьей Зимы

Через десять минут сумасшедшего бега сквозь странный лес Юрика выдохлась и прислонилась спиной к дереву, восстанавливая дыхание. Если бы не глубокий снег и неудобный плащ, она не устала бы так быстро, но избавиться от единственной защиты от царящего здесь холода ей даже в голову не приходило. Да, она согрелась на бегу, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что через полчаса, час все равно выдохнется, и тогда мороз убьет ее.

Правда, прорезиненная шерсть и тонкая подкладка не спасут девушку в любом случае, но плащ все же увеличивает шансы дождаться его хозяина.

Придя немного в себя, Юрика сразу почувствовала, как коченеют ноги. Ей уже приходилось ходить зимой в легких кедах, но это было в Эломасе, где температура редко опускается ниже двадцати градусов. А сейчас она все равно что босиком, и сделать с этим ничего нельзя. Девушка решила было развести костер, но сразу вспомнила, что у нее нет ни спичек, ни зажигалки.

– Просто блеск...

Пока Юрика решала, что ей делать дальше, с той стороны, где остались Ичиро и великаны, вновь раздались тяжелые шаги. Забыв о холоде, девушка осторожно выглянула из-за дерева и увидела двух зеленокожих монстров, которые шли по ее следам – похоже, Ичиро не справился.

– Это ни разу не смешно! – выдохнула Юрика и сорвалась с места. Ей оставалось только бежать.

Увы, но оторваться от преследователей она не смогла, даже сбросив плащ брата. Великаны догоняли, и не было никакой возможности спрятаться или хотя бы залезть на дерево: в этом лесу все они были как на подбор, с необъятными стволами, и ветви на них росли слишком высоко даже для человека с ростом выше среднего. Куда уж тут Юрике с ее метром в кепке, к которому прибавилось всего-то пять жалких сантиметров.

Когда один из великанов разразился довольным ревом, заметив добычу, в девушке открылось второе дыхание; когда он швырнул вдогонку дубину и она просвистела в воздухе совсем рядом, врезавшись в дерево и выбив из него тучу щепок – открылось третье. А потом Юрика споткнулась и упала в сугроб, и когда выбралась из него, монстры уже нависли над ней, обнажив желтые клыки с самыми плотоядными намерениями.

Наверное, она закричала. Не была уверена, потому что в этот момент откуда-то сбоку, яростно рыча, на великанов прыгнула огромная красная рысь – давняя знакомая из снов. Первый зеленокожий был убит сразу, рухнув в снег с перегрызенным горлом. Второй оказался слегка расторопнее и попытался ударить рысь дубиной по голове, пока она догрызала свою жертву. Зверь вовремя убрал голову и шипастая палица раздробила череп уже мертвого великана. Кровь его была черной.

Больше второй зеленокожий ничего сделать не успел и повторил судьбу своего товарища, рухнув под тяжестью рыси и очерняя снег своей кровью. Прикончив его, зверь повернул свою морду к Юрике, испачканную странной жидкостью, и снова зарычал.

– Привет... – улыбка девушки получилась натянутой, хотя о какой искренности могла идти речь, если она отползала от рыси так быстро, как только могла? И потом, нежданная спасительница не выглядела миролюбиво, определенно намереваясь прикончить наконец Юрику.

– Да что же я тебе сделала, а? – едва не плача, спросила девушка.

Рысь ничего не ответила. Может, она бы и смогла, если, конечно, умела говорить, но ей просто не дали такую возможность: тигр, мало уступающий зверю в размерах, сбил ее с ног и на глазах у уже ничего не соображающей Юрики завязалась очередная схватка.

– А он откуда взялся? – всхлипнула девушка, мало веря своему счастью, встала на ноги, собираясь бежать, и столкнулась нос к носу с огромным медведем, покрытым густой черной шерстью.

– Залезай, – произнес зверь и нагнул голову, предлагая забраться ему на шею.

– Меня в детдоме учили, что нельзя кататься на незнакомых медведях, – у Юрики эти слова вырвались сами собой. Неадекватная реакция на нестандартную ситуацию.

– Дан. Дан Даркенвэй, – представился медведь. – Ты – Акаяма Юрика, дочь Кеншина. Твой отец был нашим другом.

В этот момент красная рысь сбросила с себя наседающего на нее тигра и попыталась добраться до Юрики, но ее противник смог извернуться и впиться клыками ей в заднюю лапу. Девушка, у которой перед носом мелькнул полуметровый коготь, решила принять предложение медведя и уже через пару мгновений он унес ее прочь.

***

– Ты же погиб, – сказала Юрика, когда Дан остановился. – Валерия сказала, что мама убила тебя.

– Так и было, – Страж Неба с картины Валерии помог девушке спуститься. – Я и Регулус пытались убить Ришари, но у нас ничего не вышло. Мы только погибли зря, а потом проснулись здесь, в Волчьей Зиме, такими, какими ты нас сейчас видишь.

– Тот тигр – Регулус Старвинд?

– Да. Сейчас я верну тебя назад, в Тейзою, но перед этим возьми вот это, – Дан-медведь раскрыл свою чудовищную пасть, в которой Юрика могла поместиться целиком, и тихо выдохнул. Его дыхание вырвалось светящимся облачком пара, который быстро свернулся в крохотный шар и завис перед девушкой.

– Тейзою? И подожди с возвращением, здесь и Ичиро! Его тоже нужно забрать!

– Возьми скорее, – глухо зарычал Дан. – Я должен вернуться и помочь Регулусу справиться с Ириссой. Потом мы найдем твоего брата, обещаю.

Его слова не избавили Юрику от тревоги, но все же она ему поверила.

– И как мне это взять? – спросила она, собрав ладони ковшиком и зачерпывая светящийся пар, словно воду. И у нее получилось, едва она коснулась шарика, как он тут же впитался в кожу, и девушка ощутила разлившееся в груди тепло.

– И что это вообще такое?

Но Дан ничего не ответил и толкнул ее своим носом. Юрика не удержалась на ногах и упала. На зеленую траву.

Она сидела на одной из улиц Фламби, рядом с цветочными клумбами, высаженными вдоль тротуаров, и ничего, совершенно ничего не понимала.

***

За пятьдесят лет своей жизни Ичиро успел познакомиться с всепоглощающим чувством бессильной ярости. Когда не мог остановить кровавые безумства своей матери, когда понял, что способность обратить противника в ледышку не остановит такого врага, как Раббен, а моментальная регенерация не поможет в бою с Белгорро. При всей своей силе ему не сладить с ними, и он прекрасно осознал это, когда не смог вернуть дочь и брата. Но, по-крайней мере, он знал, что дело не в его слабости, а в запредельной силе противника, которую нельзя понять, а только принять, как данность. Оставалось только развивать свои способности дальше, не останавливаться на уже достигнутом и верить, что однажды окажется на одной ступени с ними, а потом – и выше.

Но сейчас, когда шесть зеленокожих великанов окружили его, а двое последовали за Юрикой, времени на поиск пути к силе ему никто не оставил. Мало того, чужой и одновременно странно знакомый воздух этого зимнего леса лишил его и способности создавать лед, и сверхчеловеческой скорости, и огромной физической силы. А когда дубина одного из великанов задела тело Ичиро своим шипом, он понял, что исчезла и его регенерация. Не сможет убить жуткого врага за пару минут, не сможет догнать преследователей Юрики и прикончить их. И, похоже, не сможет спасти даже себя.

Сын Ришари не погиб сразу только потому, что даже без сверхъестественных способностей оставался воином, а его враги при всех своих размерах и жутком вооружении – неорганизованной толпой дикарей. Конечно, они были разумны – их тела были прикрыты звериными шкурами, на толстых уродливых шеях красовались ожерелья из когтей, клыков, ракушек и полудрагоценных камней, кое у кого были браслеты, а у одного – вожака, быть может – на поясе висели человеческий череп и каменный топор, слишком маленький для подобного верзилы. Определенно трофеи, и в куске заостренного кремня, прикрепленного к деревянной рукояти, Ичиро увидел шанс дорого продать свою жизнь.

Чтобы сорвать топор с пояса великана, ему пришлось выскользнуть из-под удара сразу двух дубин и прыгнуть, ныряя под его когтистую лапу. И когда оружие оказалось в руке, став ее органичным продолжением, Ичиро выпустил наружу клокочущую кровавую ярость, которая родилась в нем, едва он увидел этих существ. Это был инстинкт, некий внутренний зов, прозвеневший в подсознании приказ «Убей!», которому нельзя не подчиниться. Они – враги, те, кого нельзя оставлять в живых ни при каких обстоятельствах.

Ичиро успел ранить четырех, но серьезно – только одного, разрубив ему сухожилие на ноге. А потом удар усеянной шипами дубиной сбил его с ног, дробя ребра и позвоночник. Ичиро врезался спиной в дерево, раскроив об него череп, и потерял сознание.

Он не знал, как долго находился в состоянии беспамятства. Но точно недолго, потому что очнулся, кашляя и захлебываясь собственной кровью. И судя по тому, как быстро темнело в глазах, оставаться в сознании у него не могло получиться слишком долго. Тот, кого пронзали и рубили мечами, изрешечивали пулями, жгли огнем и вбивали в землю каменными кулаками, наконец умирал. Бессмертие, которое Ичиро осознал еще в раннем детстве, оставило его. Все, что ему теперь оставалось – это прожигать врага ненавидящим взглядом.

– Ну где же вы, твари? Подходите! – прохрипел он. Вот только в постепенно сужающемся поле зрения ни одного зеленокожего великана не наблюдалось.

Совершая последнее, предсмертное усилие, Ичиро полностью сосредоточился на той картинке, которую рисовали ему слабеющие глаза, и наконец нашел их. Великаны были совсем рядом, голова одного из них почти касалась подошвы его левой туфли. Вот только она была отделена от тела, которое, в свою очередь, было разделено еще на несколько частей. И так было со всеми – они лежали на снегу, почерневшем от их вонючей крови, разрубленные на куски. Мертвые. И перед тем, как свет померк и наступило забытье, ведущее в небытие, Ичиро увидел Дженази. Дядя стоял по ту сторону черно-зеленого пятна из крови и кусков тел, держа в одной руке тот самый каменный топор, а в другой – человеческий череп, который совсем недавно служил украшением одному из великанов.

***

Беззвучный крик вырвался из легких Ичиро, когда в них ворвался согретый солнцем воздух Фламби. Он лежал на асфальте в том самом месте, где нашел Юрику, Викторию и Ранмаро, только здесь уже никого не было. Куски льда, из которых он создал кольцо портала в Судо, россыпью виднелись там и тут. Не будь его одежда изорвана в клочья и залита его собственной кровью, Ичиро решил бы, что снег, серое небо, черные деревья и жуткие великаны просто привиделись ему – все раны исчезли, а силы вновь были при нем.

– Больше никогда не возвращайся в Волчью Зиму, – произнес Дженази, когда Ичиро поднялся на ноги и заметил его. Дядя стоял неподалеку, вертя в руках уже знакомый череп с пояса великана, у его ног лежал каменный топор, черный от крови чудовищ.

– Я мог умереть? – его племянник вспомнил о дыхании смерти, которое раньше не было ему знакомо. Гамма эмоций, возникших при этом, угнетала.

– Да, – Дженази бросил Ичиро череп, и тот поймал его без капли брезгливости. – Мы – гата, дети Волчьей Зимы, и можем умереть только в ней. А еще ее воздух, ее земля, снег – они поглощают энергию, так что привычные тебе магия и мистические искусства там не работают. Ты жив только потому, что я вытащил тебя оттуда.

– Хочешь сказать, я обязан тебе жизнью?

– Ты – сын Ришари, так что даже не думай, что я позволю тебе умереть.

– Как-то странно слышать это от тебя после того, – вспылил Ичиро, – как ты оставил шрам на ее лице. Знаешь, я считаю, что все, что произошло за последние сто пятнадцать лет, лежит на твоей совести, дядя.

Щека Дженази заметно дернулась, но он не стал отвечать и только поднял с земли каменный топор.

– Что с Юрикой?

– Она уже здесь. Выбралась из Волчьей Зимы без моей помощи.

– Это она затащила меня туда. Как она это сделала, дядя? Что такое Волчья Зима? Кто такие гата? Кем были те здоровяки?

– Много вопросов, на которые долго отвечать, – сказал Дженази, бросив Ичиро и топор. Он поймал его правой, перебросив череп в левую руку, и посмотрел дяде в глаза, спрашивая, зачем ему это. Посмотрел и понял, что совершил ошибку: самым краем сознания заметил, что реальность вокруг изменилась. Город, синее небо, асфальт под ногами – все это осталось прежним, только Ичиро, хорошо знакомый с практикой ментальных поединков, уловил легкий налет нереальности, невещественности мира. Это была иллюзия, виртуальная реальность, созданная подлинным мастером, и выхода из нее на первый взгляд не было.

– Мы в твоей голове, – Дженази постучал пальцем себе по лбу. – Сэкономим время, да и не помешает никто.

Ичиро швырнул в него топор, но дядя увернулся, и каменное лезвие вонзилось в молодой клен, находившийся за его спиной. Тяжесть оружия, свист рассекаемого воздуха, звук удара о дерево, шелест потревоженной кроны – все это было слишком по-настоящему, иллюзия Дженази была завершена полностью и накрепко связана с сознанием своей жертвы.

«Это... нехорошо,» – мелькнуло в голове, Ичиро никогда раньше не слышал, что дядя обладает подобными способностями. А значит, не был готов к подобному противостоянию.

– Череп, который ты держишь в руках, – спросил Дженази, словно никто ничего в него не бросал, – знаешь, чей он?

– Не имею ни малейшего понятия.

– Гата. Одного из нашего народа. Шикчизо, которых ты встретил, убили его.

Ичиро внимательно посмотрел в пустые глазницы черепа и уже по новому ощутил холод его костей, которые еще не успели согреться после лютых морозов иного мира. И на мгновение ему показалось, что он видит лицо, суровое, с холодными фиолетовыми глазами. Лицо молодого охотника, воина, который принял смерть как что-то, само собой разумеющееся. Он погиб в бою с шикчизо – свирепыми великанами. Ради чего?

Ичиро снова вспомнил отвратительный образ монстра, который напал на него и Юрику без видимой причины, и ощутил приступ дикой ярости. Она ослепляла, и сыну Ришари внезапно захотелось зарычать, словно дикому зверю.

– Гата были рождены, чтобы истреблять шикчизо, – сказал Дженази, хорошо рассмотрев выражение лица племянника. – В этом смысл нашего существования. Шикчизо живут только для того, чтобы пожирать другие формы жизни. Они появились, когда люди стали есть мертвое тело Таги. Великий Белый Волк Гата дал человеку каплю своей крови для того, чтобы он избавил Волчью Зиму от этой скверны. Что такое Волчья Зима? Это сотни и тысячи миров, соединенных в одно целое после того, как Великий Гата прошел через них, покрыв льдом и снегом. С тех пор, как Таги погибла от удара молнии, он бежит, не останавливаясь, и каждую минуту Волчья Зима увеличивается еще на один мир, обитаемый или нет. Жутко, не правда ли?

– Действительно, – не мог не согласиться Ичиро. – И гата служат этому чудовищу, уничтожающему каждый день по полторы тысячи миров?

Дженази покачал головой.

– Это нельзя назвать службой. Нас ведет его кровь. И с этим ничего нельзя поделать. Но у тебя есть возможность жить не так, как другие гата. Ришари совершила нечто действительно противоестественное, передав кровь Великого Белого Волка младенцу.

Ичиро нахмурил брови, не понимая, к чему дядя ведет.

– О чем ты?

– Гата не рождаются, гата становятся. Наша кровь – это реликвия, которую можно передать другому человеку, сделать его частью народа. Она не передается по наследству, а только в ходе особого ритуала, для которого избирают человека, готового провести остаток жизни среди вечных снегов, охотясь на шикчизо. Но с тех пор, как Сая оставила меня в этом мире, количество неправильных гата слегка увеличилось... Ты, например, самый неправильный из всех, хотя раньше такой была Ришари – я передал ей кровь Гата, когда она находилась на грани смерти. Она же передала кровь младенцу, который мог бы жить и без нее.

– Не могу ее судить, – заметил Ичиро. – Благодаря этому могу не бояться потерять руку, ногу или голову. И не старею.

– Однажды ты встретишься с истинным гата и он убьет тебя. Затащит в Волчью Зиму, где ты будешь совершенно беспомощным. Зачем? Кровь Гата священна и должна служить только делу истребления шикчизо. Ты ничего не сможешь сделать.

Ичиро не нравились слова дядя, но что он мог ответить?

– Я стану сильнее.

– Да, – произнес Дженази, странно улыбаясь. – Станешь. Но только когда осознаешь, что совершил.

– Выпусти меня отсюда.

Дженази опять покачал головой. Рядом с ним возникла его точная копия, только в черном плаще и с мечом в руках. Ичиро сразу узнал их – видел на фотографиях более чем столетней давности, когда дядя состоял в Гвардии Хаоса. У этого двойника было то же самое выражение лица, что и на тех изображениях – холодное и бесчувственное, с жестокими глазами убийцы. И это создавало непреодолимую пропасть между ним и оригиналом. Казалось, что это два совершенно разных человека.

– Знакомься, – представил свою копию Дженази, – это мой ментальный клон. Я сто семьдесят лет назад. И пока ты такой, каков есть сейчас, тебе его ни за что не победить. А победить придется, иначе ты проторчишь в этом месте вечность.

Дядя исчез, а его двойник остался. Ичиро приготовился к бою, вспоминая, что сто семьдесят лет назад Дженази нанес решающий удар в битве Гвардии Хаоса с Глашатаем – сильнейшим оружием Небесных Городов.

– Непобедимых нет, – прошептал он, вспоминая слова матери и сжимая кулаки. – Непобедимых нет.