Гвардия Хаоса

Глава 5. Сказки и человек, который не сдается. Враг

12:50, 18 июля 1014 года, четверг. Федерация демократических республик Вердиро, поезд 099 ВА «Кристон-Баррау».

Ощущение неправильности происходящего не оставляло Юрику, даже когда поезд тронулся и Ховин остался позади. Слишком большое впечатление на нее произвело странное поведение стражей порядка, которые искали их по всему городу с огромным служебным рвением – и не находили. А ведь они даже не прятались... По пути к вокзалу им трижды попадались патрули, да и у самих касс охрана была удвоенной, но никто не обратил на них внимания. Смотрели как на пустое место, принимали за кого-то другого, забывали, что видели... Апогеем всего этого театра абсурда стало ничем не объяснимое поведение инспектора Просперо, который вообще застыл истуканом, стоило ему только попытаться остановить девушку и Дженази. Дженази... Юрике не приходилось сомневаться в том, что это его рук дело, только что-либо объяснять ей дядя не собирался. И сейчас он, вместо того, чтобы уделить племяннице хотя бы несколько минут внимания, задумчиво шелестел страницами газет.

Перед тем, как сесть в поезд, Дженази купил сразу два издания: «Новости Федерации» и «Загадки прошлого». С первой Юрика и сама была не прочь ознакомиться, а вторая относилась к презираемой ею «желтой прессе». Уже при одном только виде заголовка «Гвардия Хаоса – вымысел или реальность?» она закатила глаза и предпочла вид за окном, так как «Новости» пока были в руках дяди.

– «Ранфарг Белгорро публично заявил, что строительство первой в мире атомной электростанции будет завершено через пять лет,» – прочитал Дженази вслух. – Какого лешего?

– Что именно тебя удивляет? – спросила Юрика. Лица дяди было закрыто газетой, но, судя по голосу, оно было точно таким же, как у человека, который подал милостыню глухонемому и услышал в ответ «Спасибо».

– Не что, а кто, – Дженаз свернул газету и отложил в сторону. – С каких пор Белгорро выступает на публике?

– Ну, он вообще редко это делает. Все-таки генеральный директор концерна «Гефест».

– А я думал, что меня уже нельзя ничем удивить... Белгорро – директор. Белгорро.

Юрика, не сдержавшись, покрутила пальцем у виска. Семья Ранфарг, основавшая «Гефест» более ста лет назад, вывела Вердиро из Темных Веков в Век Промышленный, и по сути, стояла у истоков Федерации. Именно они построили первые фабрики, заводы и электростанции континента, благодаря им разрозненные, постоянно враждующие феодальные государства объединились вокруг принципов всеобщего равенства, свободы и личной ответственности перед обществом – в единую сверхдержаву с развитой инфраструктурой и огромным экономическим потенциалом. Нынешний глава семьи, Ранфарг Белгорро, обладает огромным влиянием на внешнюю и внутреннюю политику Федерации, и по слухам, канцлер не может принять без его согласия ни одного сколько-нибудь важного решения. Именно под давлением Ранфарга Белгорро было установлено эмбарго на ввоз и вывоз товаров из Судо – точнее, Союза свободных республик Судо – и ни для кого не было секретом, что он является одним из самых ярых сторонников войны с южным континентом.

– О Небо, он даже галстук на шею повесил, – прошептал Дженази, и неожиданно расхохотался.

Смех дяди привлек внимание остальных пассажиров вагона и в голову Юрики пришла мысль, что неплохо было бы пересесть от него подальше.

– Ты ведешь себя так, как будто хорошо знаешь самого богатого человека на всем Вердиро, – сказала она, нахмурившись.

– Теперь я уже не могу сказать, что знаю его хорошо, – Дженази смахнул выступившие слезы. – Никогда не думал, что он настолько здорово проявит себя в управлении людьми. Точнее, не считал, что он вообще на это способен.

Разумеется, Юрика не поверила ни единому его слову. Ранфарг Белгорро управляет «Гефестом» уже более сорока лет, тогда как дяде на вид не дашь больше тридцати. Нельзя даже предположить, что Дженази мог знать его до того, как он станет настолько известным. А впрочем...

– Дядя, ты ведь не бедный, да? – Юрика понимала, что прозвучало меркантильно, но ей хотелось все же узнать финансовое положение Дженази прежде, чем делать окончательные выводы.

– Думаю, сейчас все мое имущество находится в руках твоей матери. Даже не представляю, как она им распорядилась, так что можешь считать, что у меня ничего нет.

«Но деньги ты откуда-то берешь, – мысленно отметила она. – И ладно, допустим, что тебе на самом деле больше сорока лет и ты учился с Ранфаргом в одной школе и даже в одном классе».

– И как же ты познакомился с Ранфаргами? Они миллиардеры, между прочим.

Последнее утверждение было спорным – официальная зарплата Ранфарга Белгорро была чуть выше, чем у старшего управленческого звена «Гефеста», который, в свою очередь, перешел в государственную собственность сразу после создания Федерации в 914 году. И чисто юридически, семья Ранфарг тогда перешла из разряда собственников в ранг управленцев на зарплате. Но ведь все всё прекрасно понимают: за сто лет должность генерального директора концерна еще ни разу не оказывалась в руках не-Ранфарга.

– Не знаю никаких Ранфаргов, – ответил Дженази серьезно. – Я знаю Белгорро.

– Это как? – не поняла девушка.

– Потом расскажу как-нибудь. Ты в курсе, кстати, у вас цвет волос один в один?

Юрика более чем хорошо знала о том, что у Ранфарга Белгорро красные волосы. Она даже какое-то время «кормила» весь приют байками о том, что они родственники, пусть и дальние. Очень дальние: Ранфарг Белгорро – двухметровый чернокожий гигант с потрясающим телосложением, так что на оттенке волос «семейное сходство» заканчивалось.

– Да, в курсе. Ты точно не знаешь, кто мой отец?

Дженази улыбнулся.

– Я раз десять проанализировал твой запах и смог все же выделить несколько знакомых компонентов. Но не более.

– И что это за «знакомые компоненты»? – не отставала Юрика, все еще не принимая всерьез заявления дяди о своем сверхъестественном обонянии.

Дженази спрятался за страницами «Загадок прошлого».

– «Всем известно, что более ста лет назад Гвардия Хаоса и Десять Великих Домов уничтожили друг друга в грандиозном сражении, потрясшем весь мир...» – это что за чушь? – произнес он через минуту.

– Весьма популярная, – ответила Юрика. И порадовалась тому, что хоть в чем-то их точки зрения совпадают. Людей, способных в одиночку уничтожать целые армии и стирать с лица земли города, не бывает. Впрочем, по легенде, их было восемь, но не суть важно...

– Белгорро, ты поражаешь меня все больше, – хмыкнул Дженази и продолжил чтение. – Даже имена забыли. Потрясающе. Интересно, а как к этому относятся сотни тысяч фелкамелов? Коллективный сговор? Я восхищен, ребята...

У Юрики больше не было времени обращать внимание на странности дяди: она увидела, как в их вагон вошел инспектор Просперо Эспозито.

– Что он здесь делает?!

***

Эспозито довольно неуверенно подошел к окну, возле которого сидели Юрика и Дженази, и остановился, не зная, похоже, что сказать. Девушка догадалась, что он боится очередного фокуса ее дяди, который тот может проделать с чужим сознанием.

– Вы удивительный человек, инспектор, – произнес Дженази, не отрывая глаз от страниц газеты. – Так быстро пришли в себя после того, как ваши мыслительные процессы были остановлены... Я думал, что оглушил вас не менее, чем на сутки. Впрочем, все же наблюдаю некое помутнение сознания: здравомыслящий человек на вашем месте держался бы от меня как можно дальше.

– Я просто хочу знать, что произошло в том доме, – ответил Просперо, нахмурившись.

Дженази вздохнул.

– Мой племянник убил тех детей.

– Джин Саргас? Но за что?

И тут Юрике захотелось исчезнуть. Оказаться как можно дальше, испариться, или хотя бы разбить окно и выпрыгнуть из вагона. Сделать хоть что-нибудь, чтобы не видеть лицо инспектора.

– Честно говоря, я не знаю. Когда я прибыл на место происшествия, те ребята были уже мертвы минимум два часа.

Просперо перевел взгляд на девушку, но она сделала вид, что не заметила этого.

– Юрика, ты можешь мне рассказать, что там произошло?

– Дядя... Я хочу, чтобы он ушел, – прошептала девушка.

– Дядя? – не понял Просперо.

Дженази промолчал.

– Ну и черт с тобой! – Юрика вскочила со своего места и выбежала из вагона.

В тамбуре она сбила с ног какого-то мужчину и сначала проигнорировала его, собираясь перейти в следующий вагон, а потом передумала, помогла ему подняться, извинилась и спросила:

– Закурить есть?

Мужчина смерил ее очень странным взглядом и достал из кармана пачку сигарет.

Пара затяжек помогли девушке успокоиться, но возвращаться к Просперо и Дженази она пока еще не собиралась.

– А вы неразговорчивый, да? – она решила уделить незнакомцу еще немного внимания. Он покачал головой, что судя по всему, должно было послужить подтверждением предположения Юрики.

Она как-то сразу прониклась к нему симпатией. Высокий, привлекательный, с правильными чертами лица, прилично одетый. Не проявляет особого интереса к ее необычной внешности, вежливый... Юрика как-то сразу сравнила его с дядей и подумала, что последнему есть чему у этого человека поучиться.

«А вот и он, – с раздражением подумала она, увидев, как открывается дверь в тамбур. – Будет читать нотации? Да все равно».

Еще ей в голову пришла мысль, что Дженази может разозлиться при виде сигареты в ее руках.

«Похоже, я еще и подставила этого неплохого парня...»

Но ее дядя не разозлился. Наоборот, он улыбнулся мужчине, словно давнему знакомому.

– Сто лет не виделись, Сигурд! Неплохо выглядишь. А я тут только что вычитал, что тебя убили.

Глаза незнакомца, которые только что были самыми обыкновенными серыми, полыхнули красным, и он ответил:

– Ты тоже не похож на мертвеца. Где тебя носило?

Дженази улыбнулся и небрежным движением оторвал мужчине голову.

– Долго рассказывать.

Юрика при виде этой картины лишилась дара речи. Она пыталась закричать и не могла, только беззвучно открывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на берег.

Пальцы Дженази, сжимающие голову убитого, сжались, и раздался мерзкий хруст. А еще треск крохотных электрических разрядов, в тамбуре сквозь запах табачного дыма остро повеяло озоном.

– Крови... нет? – голос вернулся к Юрике, когда она, неспособная отвести взгляд от мертвого тела, обратила внимание на отсутствие не только фонтана алой жидкости, но даже каких-нибудь незначительных брызг. Рана не кровоточила, а шипела и искрила, потому что незнакомец состоял не из живой плоти, а чего-то, больше всего напоминающего пластмассу.

– Это дрон, – Дженази открыл одну из наружных дверей тамбура и сбросил странное существо с поезда. – Может быть как автономным, так и управляемым оператором. Никакого искусственного интеллекта, только чудовищный массив алгоритмов на все случаи жизни. Сигурд любит такие игрушки. Они не бьют в спину.

– То есть, робот? – любительница научно-популярной литературы догадалась, о чем идет речь. – Разве они могут быть такими? Особенно при современном уровне научно-технического развития?

Дженази достал из кармана брюк платок и вытер им руки.

– Ты хотела сказать, при научно-техническом уровне развития Вердиро? Похоже, ты не знаешь о той пропасти, которая отделяет местные технологии от технологий Небесных Городов. Белгорро можно только поаплодировать: он решил отстроить цивилизацию на этом континенте с нуля. Точнее, вытащить ее из тухлого болота гниющего феодализма с жалкими зачатками капиталистических отношений в... Что тут у вас? Социал-капитализм?

– Что это значит? – спросила Юрика растерянно. Нет, она знала, что такое феодализм и социал-капитализм, ее сбили с толку слова, которые Дженази произнес перед ними. Технологии Небесных Городов? Тех самых, о которых талдычат конспирологи желтой прессы? – Эй, постой!

Но Дженази уже возвращался в вагон.

– Для начала поговори с Просперо.

Девушка выругалась и с сожалением посмотрела на потухшую сигарету.

– Он его вместе с пачкой выбросил. Блин...

***

13:05, 18 июля 1014 года, четверг. Империя Дакиэрро, Бифрост.

«Юнит 00546 потерян».

Сигурд мысленной командой свернул экран, на который выводилась информация о всех дронах «Рассвета», собиравших информацию в Федерации Вердиро, и откинулся на спинку своего кресла. Потом, немного подумав, он выключил все голографические экраны в своем рабочем кабинете и остался сидеть в кромешной темноте, один на один с неприятным фактом.

– Ты вернулся, Дженази... Почему сейчас? Что тебе мешало побродить бог знает где еще сотню-другую лет?

Бывший Гвардеец Хаоса с досадой стиснул подлокотники своего кресла, а когда опомнился, встроенные в них панели управления были уже безнадежно испорчены – сталь и пластик смяло, словно бумагу.

Быстро успокоившись, Сигурд подключил к мысленному процессу ресурсы встроенного в мозг нейропроцессора, зашел в меню управления персоналом и отправил сообщение своему первому заместителю.

«Августо, у меня плохие новости».

«Авария на «Ринне»? Терракт? Саботаж? Мне бы первому доложили».

«Не настолько плохие, но тем не менее: Дженази вернулся».

«Как собираешься поступить?»

«Отправляйся к Белгорро. Если он еще не знает о Дженази – сообщи ему сам. Если да – выясни, что он собирается делать. Если знает и уже направляется в Фламби – останови любой ценой. Или хотя бы задержи. Ты знаешь, что следует говорить».

«Фламби? Дженази там?»

«Будет через пять часов. Дрон встретил его в поезде на Вердиро. Я отправлю туда Тоттенгрибера. Белгорро ни в коем случае не должен оказаться в Фламби раньше него! Ты понял меня, Августо?»

«Если Ришари узнает, что я и Раббен покинули Дакиэрро, то обязательно сделает свой ход. Ты уверен, что поступаешь правильно?»

«Я смогу ее остановить».

В ответ последовало красноречивое молчание. И, наконец, ответ:

«Сигурд, если «Ринн» пострадает...»

«Я защищу его любой ценой».

Подождав несколько секунд и не увидев новых сообщений от Августо, Сигурд оградил сознание от работы нейрокомпьютера и несколько минут просто сидел, устремив взгляд в темноту. Воспоминания почти двухвековой давности бесцеремонно лезли в голову – ссоры и дуэли со своим заклятым соперником, совместные операции и сражения с силами Небесных Городов и членами Десяти Великих Домов. Дженази был одновременно соратником и противником, врагом и другом, товарищем по оружию; тем, благодаря кому Гвардия Хаоса достигла всего и тем, из-за кого распалась. Но все это осталось в прошлом. Настала новая эра, в которой ей уже нет места. А значит, нет места и Дженази.

Вновь подключившись к нейрокомпьютеру, Сигурд отправил запрос всем дронам Дакиэрро и получил ответ сразу от троих, находившихся в полутора тысячах километров от орбитального лифта Бифроста со строящимся над ним «Ринном». Взяв управление над дроном, он увидел перед собой бурую равнину с возвышавшимися на горизонте километровыми башнями одного из мегаполисов, образовавшихся после спуска Небесных Городов на поверхность планеты. Раббен Тоттенгрибер стоял рядом.

– Раббен, – произнес Сигурд голосом дрона, – немедленно отправляйся на Вердиро. Там ты найдешь Дженази. Фламби. Встреться с ним, спровоцируй и устрой поединок в каком-нибудь людном месте. Постарайся, чтобы бой сопровождался многочисленными жертвами среди населения – я хочу, чтобы Белгорро разозлился и вспомнил, что Дженази прежде всего убийца. И осознал, что человечеству с ним не по пути. И заодно узнаешь, на что способен наш старый друг спустя столько лет.

– Почему бы просто не поговорить с ним? Возможно, он захочет присоединиться к «Рассвету».

Сигурд рассмеялся, только его смех не вышел за пределы кабинета в центральной башне Бифроста: эта модель дрона не была способна передавать эмоции.

– Дженази? Никогда. Ты помнишь – он всегда был сам по себе, и ради химеры справедливости способен разрушить что-угодно.

Раббен ничего на это не ответил.

– Раббен... Ты ведь понимаешь, что значит его возвращение? Дакиэрро наш до тех пор, пока Белгорро, Ришари, Глория и Кенсэй грызутся друг с другом. Если Дженази остановит их разногласия, они объединятся против нас. Это будет конец, Раббен, конец всему! «Ринн», «Магеллан», «Прометей» – все эти проекты станут несбыточной мечтой человечества, тем, о чем мы будем сожалеть до конца своих дней. Которые закончатся очень, очень быстро. Времени все меньше, Раббен! Помни о спящих ярмирах. Помни о том, что мы обязаны достичь успеха и объединить человечество ради всеобщего спасения.

– Я понял тебя, Сигурд. Я все сделаю.

Император Дакиэрро прервал связь с дроном и открыл глаза.

– Хороший Раббен. Послушный Раббен. Бессмертный Раббен. Ты ведь справишься, Раббен? – вслух усмехнулся он и проверил дронов, находящихся в Судо. Ему было интересно, чем сейчас занимаются Ичиро и Ришари.

И все же вернуть себе душевный покой стало невыполнимой задачей. На шахматную доску вернулась фигура, благодаря которой он стал Императором. И это при том, что другие не менее опасные фигуры никуда не исчезали и ему приходилось бороться с ними на протяжении последних ста лет. Помня о ярмирах. Зная, что на Эрлике за ними наблюдают и ждут удобного момента, чтобы нанести смертельный удар.

Плечи Сигурда поникли под тяжестью груза ответственности планетарных масштабов. Всего на пару мгновений, а потом он снова расправил их и выпрямил спину. Он, он сам – собственноручно – взвалил на себя эту ношу. Потому что только он способен воплотить в жизнь замысел подобных масштабов и подобной сложности.

Он, Сигурд.

Император.