Глава 7. Семья. Гвардия Хаоса. Семья...

Фламби Юрике определенно нравился, она мысленно сравнивала его с Ховином и находила, что он гораздо просторнее, чище и светлее, да и люди в нем казались дружелюбнее. Может быть, дело было в том, что этот город был почти вдвое, если не втрое, меньше, и построен не вокруг шахт и заводов, а на перекрестке старых торговых маршрутов, которые хоть и утратили свое значение сотни лет назад, но все равно оставили среди зеленых холмов и равнин очаг неспешной, размеренной жизни. Фламби мог показаться осколком прошлого, но если присмотреться внимательнее, то станет ясно, что таким, который уцелеет, даже когда былые эпохи истают, словно дым на ветру.

– Ты ведь знаешь, куда идешь? – спросила Юрика, когда прямые улицы древнего города привели их к открытым воротам зеленого тенистого парка, почему-то пустого, хотя до заката еще оставалось минимум пару часов.

– Не сомневайся, твой брат уже рядом, – ответил Дженази, проходя сквозь ворота.

– Наверное, гуляет здесь с какой-нибудь подружкой... Ты ведь тоже не знаешь, сколько ему лет?

– Нет. Могу только предположить, что он старше тебя. Немного.

– Зная, сколько тебе и маме, я не удивлюсь, если это «немного» будет составлять лет пятьдесят...

– Не волнуйся, вы почти ровесники.

– Кстати, с верхотуры твоих прожитых лет я не кажусь тебе личинкой человека?

– Кажешься. А теперь помолчи немного и сделай лицо по-дружелюбнее: я уже вижу своего второго племянника.

– Где? – Юрика даже забыла, что собиралась обидеться. Только сколько она не вертела головой, ни единой души поблизости не обнаружила. Аллеи парка были по-прежнему пусты. И только потом заметила подозрительное движение.

– Это он, да? Белая футболка, синие брюки, светлые волосы; бежит быстро, навстречу, и с ним рядом какая-то девушка... А зачем им мечи?

Дженази не ответил и схватив Юрику за шиворот, без каких-либо объяснений зашвырнул в кусты. Она ловко приземлилась и сразу же вскочила на ноги, взъерошенная и злая, но высказаться на счет нежданного сюрприза не успела: светловолосые парень и девушка, похожие друг на друга, словно брат и сестра, размахивая прямыми обоюдоострыми клинками, набросились на ее дядю с простой и очевидной целью.

– Ичиро! – прорычала стройная красавица, промахиваясь в очередной раз. – Что ты здесь забыл?

Дженази не стал спрашивать, кто такой Ичиро, и рассек воздух ладонью перед незнакомкой так, словно отмахивался от надоедливой мухи. Агрессивно настроенную девушку унесло в кусты также, как и Юрику, только в противоположную сторону.

– Рия! – заорал парень и набросился на Дженази с утроенными усердием и яростью, но еще одного взмаха ладонью хватило, чтобы и его сбило с ног, только не в сторону, а носом в асфальт, словно ударили сверху невидимой мухобойкой.

– Ран! – девушка вылезла из зарослей, уже без меча, и зачем-то хлопнула рукой по дорожке аллеи.

Зачем, Юрика увидела уже через секунду: от ее пальцев в сторону дяди по асфальту змеей потянулась тропинка из льда и инея. Добралась до подошв ботинок Дженази, попыталась по ним взобраться выше и сразу отступила.

Разочарованное лицо светловолосой незнакомки было сложно описать словами.

А потом парень, лежавший у ног Дженази, не поднимаясь на ноги бросился вперед и вцепился ему в штанину. Дядя Юрики отвлекся, пытаясь освободить ногу, и девушка, вырастив из ладони короткий ледяной клинок, ринулась в атаку.

Когда она подошла вплотную, Дженази перехватил ее руку и прыгнул, вместе с грузом на ноге, и раскрутив свое тело в воздухе, раскидал нападавших в разные стороны. Юрика в этот момент еле успела спрятаться за деревом, молясь, чтобы к ней никто из незнакомцев не «прилетел».

Ей повезло, парень с девушкой тоже быстро пришли в себя, а потом внимание всех четверых привлек столб синего огня, поднявшегося на этой же аллее, только в метрах семидесяти от места сражения. За долю секунды преодолев это расстояние, которое всего на мгновение озарилось полосой яркого синего света, соединившей точки старта и финиша загадочного объекта, пламя вздымалось уже напротив Дженази, и Юрика с неким внутренним трепетом рассмотрела, что источником аномалии является высокая, выше ее дяди, женщина в черном костюме. Она сжимала длинный меч, который Дженази остановил в сантиметрах от своего лица, схватив лезвие левой рукой. На землю под его ногами не упало ни единой капли крови.

– Сто лет не виделись. Валерия, – произнес он, обращаясь к женщине. Очень красивой, как уже успела рассмотреть Юрика, женщине.

– Сто пятнадцать, – ответила она, всем своим весом наваливаясь на клинок. – Ранмаро, Виктория, – обращалась, похоже, к остальным двоим – стальным, не терпящим возражений тоном, – прячьтесь.

– Юрика! – Дженази тоже поспешил предостерегающе крикнуть племяннице, и она едва успела присесть и закрыть голову руками, когда столб огня, поднимавшийся к небу вокруг тела женщины по имени Валерия, стал интенсивнее, пока не превратился в колонну из синего света, яркую, до рези в глазах. Потом землю тряхнуло и прогремел взрыв, Юрику отшвырнуло, она покатилась по земле, пока не налетела спиной на корни толстого дерева. Быстро пришла в себя, и все еще не чувствуя последствия столкновения, бросилась назад к аллее, чтобы узнать, что случилось с дядей.

Разрушения, которые открылись ее глазам, впечатляли. Дженази и Валерия по прежнему стояли посреди широкой дорожки, только уже не на асфальте, а в широкой воронке, если не кратере, почти метровой глубины. Женщина по-прежнему продолжала пытаться рассечь его руку, и по-прежнему безуспешно. А потом ее пальцы на рукояти меча разжались, и она медленно опустилась на колени.

– Ты стала сильнее, – произнес Дженази и помог ей подняться. Валерия отвернулась, когда он предложил забрать меч назад, и спрятала клинок в ножны.

– Не думала, что ты вернешься. Признаться, даже рада немного. Удивительно.

– Неужели все так плохо? – почему-то удивился Дженази.

– Может быть. Ты пришел посмотреть на своего племянника? Ранмаро, подойди!

Парень, так настойчиво желавший крови пару минут назад, вышел из-за деревьев с весьма растерянным видом.

– Это не Ичиро. Это Дженази. Дженази, познакомься со своим племянником, Ранмаро. Ранмаро Лэйт.

Дженази почему-то грустно улыбнулся и произнес:

– Наверное, это судьба. Не правда ли, Валерия Лэйт?

– Ее злая шутка, – улыбка не коснулась губ женщины. Юрика, даже находясь на расстоянии нескольких шагов от нее, чувствовала, какую сильную неприязнь она испытывает к ее дяде. Может быть, она и хотела показаться дружелюбной, но лгать самой себе, похоже, не могла.

«Чем же ты ее так сильно обидел, дядя? Она такая... красивая,» – мелькнуло у девушки в голове. Действительно, Валерией можно было любоваться представителям обоих полов: высокая, статная, стройная, черный костюм изящно подчеркивает округлые формы тела, настолько пропорциональные и гармоничные, что в голову невольно приходит мысль о неком разумном Создателе-Скульпторе, который годами корпел над данным шедевром. И, наверное, он хотел, чтобы Валерию замечало как можно больше людей, раз наградил ее очень густыми прямыми волосами цвета расплавленного золота; прическа была настолько объемной, что Юрика невольно пожалела женщину, которая определенно тратит целую прорву времени каждый день, чтобы привести все это буйство на голове в порядок. И ее глаза – ярко-ярко синие, настолько, что ставится под сомнение сам факт принадлежности Валерии к человеческому роду. А эта идеально гладкая кожа? Девушка подавила внутри себя ненормальное желание прикоснуться к ней.

«Если рядом с ней так не по себе даже нам, то каково мужчинам?» – задала сама себе племянница Дженази мысленный вопрос и посмотрела на дядю.

– Ты – Юрика? – спросила у девушки Валерия, весьма холодно.

– Вы меня знаете?

– Да, – бесстрастно ответила женщина. – Я все еще помню красновласую сероглазую малышку, которую Ичиро шестнадцать лет назад принес в мой дом. Познакомься со своим старшим братом. Он давно порывался тебя навестить.

Юрика не знала, почему, но ей захотелось спрятаться. Она и представить не могла, что первым чувством, которое она испытает, стоя лицом к лицо с братом, будет сильное смущение. Девушка как-то сразу забыла, как сильно Ранмаро оплошал в бою с дядей, когда рассмотрела наконец, как сильно он похож на Валерию.

– А это Виктория, – женщина кивнула на стоящую поодаль девушку, которая уже нашла свой меч и теперь с огромным любопытством рассматривала Дженази. Потом она, правда, заметила, что ее внимание стало слишком очевидным, и перевела взгляд на Юрику. Осмотрела ее с головы до ног и почему-то недовольно дернула краешком губ. Та поспешила обидеться.

– Она моя дочь и двоюродная сестра Ранмаро.

Дженази прокомментировал данные слова Валерии очень странной и непонятной Юрике усмешкой. Валерия это заметила и уже специально для нее пояснила:

– Отец Виктории – Ичиро.

Юрика сопоставила факты и замкнула логические цепочки, помогая, правда, себе руками с оттопыренными указательными пальцами, в результате чего они, следуя воображаемым линиям на мысленно представленном генеалогическом дереве, скрестились в воздухе.

– Ичиро – это настоящее имя Джина Саргаса, да? Моего брата? Тогда она племянница Ранмаро, а не кузина. И моя, кстати... Или я чего-то не поняла?

– Отец Ранмаро – Кристиан, – пришел ей на помощь Дженази. – Брат-близнец Валерии. Где он, кстати? – спросил мужчина у матери Виктории и тети Ранмаро.

– Мертв.

– Как это произошло? – голос Дженази выражал искреннее сочувствие.

– Ришари убила его, – Валерия произнесла это совершенно обыденно. Неестественно спокойно. – Подробнее эту историю, и ту, почему Ранмаро со мной, а не со своей матерью, я расскажу в нашем доме. И ты, Юрика, – она обратилась к девушке, – ты ведь тоже, наверное, не знаешь, кем был твой отец.

– Был? – спросила она севшим голосом.

– Я все расскажу, когда мы окажемся дома.


***


– Вы здесь живете? – спросила потрясенная Юрика, когда ее и Дженази привели к большому особняку за чертой города. Путь получился неблизким, так что она успела немного пообщаться с Ранмаро. Выяснилось, что они регулярно упражняются в парке на мечах, и совершенно случайно Виктория первой издали рассмотрела белые волосы и фиолетовые глаза дяди, и приняла его за Ичиро. Тем более, что рядом была она, Юрика, которая, как им было известно, находилась под его опекой. Так как Виктория испытывает к отцу нежную и трепетную любовь – в огромных саркастических кавычках, думала она не долго.

Как именно племянница смогла на таком расстоянии рассмотреть цвет глаз Дженази, Юрика решила не уточнять.

Брат оказался старше ее на два года, его отец был убит сразу после рождения парня, а мать он видел только на картинах, фотографиях и в старых фильмах. Незавидная судьба, но когда девушка представила, как он провел восемнадцать лет своей жизни в подобном дворце под заботливым крылом тети и в компании двоюродной сестры (или все-таки племянницы?), в ее душе оказалось достаточно много места для зависти.

– Отец купил этот дом сразу после завершения войны, – ответил Ранмаро. – Так что здание уже довольно старое и требует ремонта. У нас, правда, сейчас небольшие финансовые трудности, да и от помощи Белгорро тетя отказывается...

– Какое-то знакомое имя, – произнесла Юрика, ни к кому конкретно не обращаясь. – А какой именно войны?

– Ну разумеется, – улыбнулся парень. – Ранфарга Белгорро знают все. Он навещает нас иногда – друг семьи, как-никак.

Вопрос про войну остался без ответа.

– Оху...

– Юрика! – прикрикнул на племянницу Дженази.

– Очешуительные связи, я хотела сказать.

Ранмаро поспешил спрятать свою улыбку, Виктория презрительно фыркнула.

«Какие-то проблемы, племянница?» – мелькнуло в глазах Юрики, когда она ответила дочери Валерии очень прямым взглядом.

«Целых три, – прочитала она в ее глазах. – Ты на две головы ниже меня, у тебя отвратительные манеры и... Боже, с каких пор стрижку овец доверяют слепым?»

Да, Виктория одним только взглядом в ясной и доступной форме могла высказать все, что думает. Поразительный талант.

Юрика хмыкнула про себя: она стригла себя сама, и получалось у нее, мягко говоря, не очень, хотя ей самой и нравилось. Таков был ее собственный стиль.

Наконец они все вошли внутрь. Валерия сразу повела Дженази наверх, и поднимаясь с ним по лестнице, сказала дочери и племяннику:

– Покажите Юрике дом, спросите, не голодна ли. В ближайшие два часа она – ваша гостья. А мне пока нужно серьезно и о многом поговорить с вашим дядей... – взгляд женщины остановился на Виктории, – Да, дядей.

– А как называется старший брат бабушки? – спросила Юрика, когда взрослые (Ранмаро и Виктория уже не были детьми, как и сама Юрика, но если учесть, сколько лет Дженази и Валерии...)

– Двоюродный дед, – ответил Ранмаро.

Юрика честно старалась не рассмеяться, он тоже. Виктория хмурилась.

– Он мой дядя. Просто дядя, – сказала она недружелюбно. – Идем на кухню, там осталось кое-что с обеда.

– Я не голодна, – поспешила с ответом Юрика.

– По тебе не скажешь.

– По тебе тоже, хотя ты не сирота и не росла в приюте, – съязвила девушка.

Ранмаро, чувствуя себя не в своей тарелке под перекрестным огнем двух невзлюбивших друг друга родственниц, взял младшую сестру за руку и потянул к одной из боковых дверей холла.

– Тогда давая я покажу тебе картины тети Валерии. Она известная художница.

– В узких кругах, – нейтральным тоном добавила Виктория.

– Хорошо, веди, – улыбнулась Юрика.

– Кстати, все картины, которые ты увидишь в доме, принадлежат ее кисти.

Девушка, прежде чем покинуть холл, еще раз внимательно его осмотрела и обнаружила по-меньшей мере дюжину полотен. Она не была специалистом, но они впечатляли.

Решив рассмотреть поближе одно из полотен, метр на два, изображающее синего медигра под струями водопада, Юрика обнаружила подпись Валерии – VL со стилизированным изображением меча с крылышками под семью звездами. Точно такой же знак она уже видела на воротах особняка, дверях, клинках Ранмаро, Виктории и Валерии, и десятке предметов интерьера.

– Что это?

– Герб Великого Дома Лэйт, – ответила Виктория. – «Небо держится на чести и доблести».

– Я так понимаю, чести и доблести Лэйт? – Юрика не удержалась от иронии.

– Да, – короткий и прямой ответ дочери Валерии, словно удар меча, напрочь отсек желание Юрики углубляться в тему теории родового превосходства. Она имеет дело с самой настоящей аристократкой с явными замашками представительницы класса эксплуататоров.

– И каково это – расти в приюте? – спросила Виктория спустя минуту, заметив наконец, что начала конкретно перегибать палку. Они уже шли по длинному коридору, с одной стороны которого в стене были высокие окна с витражами, а с другой – портреты в полный рост и панорамные полотна.

Внутри особняк оказался еще больше, чем могло представиться при взгляде снаружи.

– Плохо, – честно ответила Юрика.

– Я узнал о тебе, когда мне исполнилось двенадцать, – поспешил оправдаться Ранмаро. – Но тетя запретила увидеться с тобой. Сказала, что будут проблемы с Ичиро.

– Проблемы?

– Такие же, как восемнадцать лет назад, когда он пытался вернуть меня на Судо. Тогда четверть Фламби сгорела в огне. Только Белгорро смог остановить его.

– Ну, это многое объясняет, – ответила Юрика. Вспомнила мертвые лица своих товарищей и больше не проронила ни слова.

– Мы пришли, – Ранмаро остановился возле двери в конце коридора. – Думаю, тебе стоит увидеть именно картины, которые находятся в этой комнате.

Тяжелые деревянные створки раскрылись, и девушка увидела огромный светлый зал с отполированным мраморным полом и высоким белым потолком, под которым висели массивные хрустальные люстры. Картин здесь было совсем немного, но две из них, висевшие на противоположных стенах, сразу приковывали к себе внимание.

– Дядя? – Юрика с порога узнала Дженази на картине слева, на которой в полный рост было изображено восемь людей в черных плащах. – А кто это рядом с ним? – она указала на стройную девушку с длинными белоснежными волосами и фиолетовыми глазами, очень похожую на него, нее и Викторию. Хотя ответ ей уже не требовался. – А это... да ладно, Ранфарг Белгорро?

– Картина называется «Гвардия Хаоса», – пояснила дочь Валерии. – Женщина рядом с Дженази – Ришари. А эти двое, – она указала на высокого мужчину-яо и еще более высокую женщину, волосы которой напоминали цветом и формой ветви плакучей ивы, – Кенсэй и Глория. Твои дедушка и бабушка.

Глория ярко выделялась на фоне остальных специфическим оттенком кожи оливкового цвета, и огромными черными глазами миндалевидной формы – без белков и радужной оболочки.

– Они родители твоего отца, – пояснила Виктория, когда по выражению лица Юрики стало ясно, что она ничего, абсолютно ничего не понимает.

– Это шутка? Ха-ха, смешно. С другой стороны, теперь я знаю, благодаря кому обладаю интернациональной внешностью. Вы хоть представляете, как сильно я хочу разрез глаз как у всех?

– У тебя красивые глаза, – поспешил разубедить ее Ранмаро.

Но Юрике было не до него. Она переваривала информацию. Которая многое меняла в ее отношении к «желтой прессе».

– Эй, а ничего, что мне от бабушки ничего не досталось? Ладно кожа и глаза – где мои метр девяносто? И кто эти трое? – она указала на стоящую чуть особняком троицу, в которую входили еще один мужчина-яо; невероятно худой и очень бледный парень-гемини с длинными, можно даже сказать, женскими волосами – длинными, цвета вороньего крыла; и странный тип в белой театральной маске.

– Сигурд, Раббен Тоттенгрибер и Августо.

Юрика сразу вспомнила семисотлетнего старика, о котором в поезде упоминал Дженази. На картине ему было в районе сорока.

– Ты могла слышать, что Гвардия Хаоса и Десять Великих Домов уничтожили друг друга, положив конец эре страха. Но это не так, – продолжила Виктория. – Дом Лэйт – один из Десяти Великих Домов. Правда, я, мама и Ранмаро – все, что от него осталось. Мы – одни из немногих уцелевших высокорожденных фелкамелов.

– Фелкамелы? – Юрика вспомнила, что уже слышала это слово от дяди.

– Свободные граждане Небесных Городов из Великих, Вассальных и Малых Домов. Фелкамелов Великих Домов осталось очень мало.

– Сочувствую, – Юрика продолжала рассматривать картину, но теперь, правда, уже все внимание уделяя изображению матери. На удивление хрупкая, утонченная, она казалась лишней среди всех этих мрачных лиц с жестокими глазами. Валерия, когда писала картину, определенно старалась вложить в свою работу как можно больше печали и гнева, и почему Ришари получилась настолько выделяющейся на фоне остальных, было непонятно. Так скрупулезно передать нежность, с которой она касалась плеча Дженази, ее выразительный взгляд... Но когда Юрика рассмотрела, какое безумие в них скрывалось, то невольно отшатнулась.

«Какая... какая ненависть! Валерия ненавидит ее всем сердцем!»

– Что не так? – спросил у сестры Ранмаро.

– Ничего. Просто твоя тетя... очень хорошо рисует. А кто они? – Юрика указала на картину, которая находилась напротив. То, что на ней Валерия изобразила саму себя, девушка заметила не сразу.

– Их называли «Стражами Неба».

Юрика подошла к картине поближе. Пять человек, трое парней и две девушки. Глядя на молодого человека, изображенного рядом с Валерией, она вспомнила, что отец Ранмаро, Кристиан, был ее братом-близнецом.

«Действительно, они поразительно похожи».

– Сто пятнадцать лет назад они бросили вызов Гвардии Хаоса, когда она уже подчинили себе весь мир. Нола Орчи, Дан Даркенвэй, Регулус Старвинд, Кристиан и Валерия Лэйт. Величайшие воины своего времени.

– Великих Домов десять, а их всего пятеро? – спросила Юрика, рассматривая девушку, имя которой было Нола Орчи. Именно она в первую очередь привлекла ее внимание, Юрика сразу почувствовала к ней глубокую симпатию. Смуглая, как и все шурави – народы центральных регионов Судо – среднего роста, длинные каштановые волосы стянуты в хвост на затылке, синие глаза; из одежды только шорты и короткая футболка, кисти, руки до локтей, ноги от ступни и до колена перетянуты бинтами, а на тех участках кожи, которые остались открытыми, виднелись свежие царапины – явные следы рукопашных боев. Единственной из пятерки, у кого не было при себе оружия. У Валерии на поясе висел меч, который Юрика уже успела увидеть в деле; оружием Кристиана были бритвено-острые стальные кольца; за плечами рослого темноволосого парня виднелась рукоять огромного меча; его рыжеволосый сосед держал ладони на парных кривых клинках. Нола была безоружной.

– Вы втроем не оставили на дяде даже царапины, – произнесла Юрика, отойдя от картины на шаг назад. – Как они впятером сражались против восьми? Или твоя мама курила в сторонке, пока остальные четверо били дядю, маму, дедушку, бабушку (у меня даже бабушка есть!), Ранфарга Белгорро и тех троих ногами?

Виктория проигнорировала вызывающий тон оскорбительного содержания, и спокойно ответила:

– Мама сказала, что они выжили в боях с Гвардией только благодаря Ноле Орчи. Она даже победила Дженази.

– Дядю? Черт, я уже люблю ее. Она еще жива, правда ведь?

– Из Стражей в живых осталась только мама. Нола погибла в последний день войны, остальные, включая дядю Кристиана – восемнадцать лет назад.

– Войны между Гвардией и Десятью Домами? – уточнила Юрика в погоне за конкретикой и определенностью.

– Да. Она закончилась, когда был убит император Фридрих и Гвардия Хаоса распалась.

Еще один немой вопрос Юрики заставил Викторию углубиться в подробности.

– Фридрих из Великого Дома Бронзлевен – основатель Гвардии Хаоса. Говорят, тысячу лет назад он создал ее, чтобы захватить власть над Небесными Городами. Стражи Неба сокрушили его, когда он уже добился своего.

– Неудачник, – улыбнулась девушка. – Где-нибудь есть его портрет?

– Мама ни разу не видела его. А насчет неудачника... Он правил миром десять лет.

– Повторю вопрос про Валерию: она что, курила в сторонке, пока остальные вершили подвиги?

Виктория закрыла глаза и что-то пробормотала. Наверное, просила у высших сил терпения не затеять с нахалкой драку.

– Мама рассказала нам о войне с Гвардией лишь в общих чертах. Подробностей мы не знаем.

– Ну хорошо, – приняла ответ Юрика. – Здесь где-нибудь есть портрет моего отца?

Загрузка...