Ходок 14

Решение не геройствовать, не изображать из себя этакого Робин Гуда — защитника угнетенных, не было спонтанным — линию поведения при разном цвете фонаря над воротами особняка артефактора, Денис продумал за время пути. Кроме вышеперечисленных причин не становиться Воином Света и Добра, была еще одна, стоившая их всех вместе взятых — в памяти старшего помощника еще не исчезли воспоминания о том, какой геморрой он нажил, пытаясь спасти Снежную Королеву. Больше как-то не хотелось. Устроить разборки с Ишу в частном порядке — с огромным удовольствием, а вот идти против системы — увольте.

Но, как известно, человек планирует, а вот реализация запланированного зависит не только, да и не столько от него. Как правильно заметил Воланд — о каком планировании может идти речь, если человек не может составить план даже на смехотворно короткий срок, лет в тысячу. Да что там в тысячу — человек не знает, что с ним будет в ближайшую минуту, а туда же — планировать!

Нет, конечно же, в обычной жизни обычного человека редко бывает, когда он запланировал пойти поработать, или, скажем, пообедать в обеденный перерыв, а по дороге на работу попал под трамвай, или на входе в столовую на него свалился кирпич, но и такое бывает. А вот когда имеется планов громадьё — вот там-то оно и начинается!

Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев обещал в 1961-ом году, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме, который наступит к 1980-м году… — хрен. По причине отсутствия коммунизма, генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев пообещал в 1986-ом году, что к 2000-му году каждая советская семья будет жить в отдельной квартире — опять же хрен, да и Советского Союза, в котором жили советские семьи, не осталось. Что характерно, советские люди верили планам партии, потому что хотели жить и при коммунизме и в отдельной квартире и с энтузиазмом претворяли планы партии в жизнь. Претворяли, претворяли, да не выпретворили…

Так что к планированию надо подходить с осторожностью, чтобы не вступить на скользкую дорожку Берлиоза, причем скользкую во всех отношениях. Как видим, не избежал коварства планирования и Денис — это, если выражаться по-простому, высокопарно же говоря, все его планы по невмешательству в подпольную работорговлю пошли псу под хвост.

А произошло это вот по какой причине. Не успела одна тюремная карета покинуть двор артефактора Ишу, как на смену ей подоспела следующая. И что оставалось делать старшему помощнику? — только одно из двух. Или ждать, пока Ишу и ее обиходит — так не было никакой уверенности, что на смену ей не придет следующая и так далее, а так и вся ночь пройдет, или же заходить во двор вместе с новой каретой и приступать к экспроприации экспроприаторов.

И тогда, воленс-ноленс, придется как-то решать вопрос с рабами, а насколько себя знал старший помощник, плюнуть на людей и оставить в передвижной тюрьме дожидаться своей участи, ему совесть не позволит. Придется как-то вмешиваться, чего бы очень не хотелось. Короче говоря, куда ни кинь, везде клин, думал Леня Голубков. И все же один клин был лучше другого. Исходя из сентенции, что хуже нет, чем ждать и догонять, Денис принял решение заходить во двор вместе с новой каретой.

В то время, как первая карета покидала двор, а вторая готовилась занять ее место, мимо особняка проследовал патруль, состоящий из четырех рядовых стражников и их начальника, отличавшегося от подчиненных более вычурной броней и надменным видом. Хотя, надо честно признать, что и лица его подчиненных тоже не были отмечены ни печатью смирения, ни печатью честности — рожи у всей пятерки были не то, чтобы совсем уж разбойные, но близко к тому.

Следуя мимо особняка артефактора Ишу, патрульные стыдливо отводили глаза, чтобы ненароком не увидеть чего лишнего, поэтому никто: ни возница и его напарник из отъезжающей кареты, ни их коллеги из подъезжающей кареты, ни почтенный привратник Филай, ни, тем более, стражники, не заметили, как прикрываясь одной из карет, во двор бесшумно проникла черная тень, более темная, чем сама ночь.

Старший помощник дождался пока Филай закроет ворота, а кучер и его напарник — видимо экспедитор, спрыгнут с облучка и приступил к реализации своих зловещих планов. Рабочим инструментом Денису послужили клинки цугов. Это, конечно же, не любимые "Черные когти", но тоже ничего, а самое главное — в умелых руках и хрен — балалайка.

Два неуловимых движения, подобных росчерку пера — имеется в виду лихая подпись государственного мужа под контрактом, с которого ему обломится пара миллионов зелени, а не перо в бок… хотя в нашем случае подходят оба варианта, и кучер с экспедитором валятся на землю, хрипя и зажимая перерезанные горла из которых толчками выплескивается кровь.

Поднять шум Филай не успевает. В первое мгновение, когда он увидел, как убивают его коллег по бизнесу, он впал в ступор, ну, а в следующее, очень холодный и очень острый клинок уже прижимается к его собственному горлу — тут особо не рыпнешься, да и свистящий шепот, который слышит привратник:

— Пикнешь, сука — убью! — геройству как-то не способствует.

Надо отметить, что совершая все вышеописанные действа, старший помощник не испытывал ни малейших негативных чувств, не говоря уже об угрызениях совести, рефлексии, или каком ином интеллигентском самобичевании, а даже совсем наоборот — испытал определенное чувство удовлетворения, какое испытывает любой нормальный человек, восстанавливая попранную справедливость.

Будь на месте Дениса какой-нибудь другой порядочный человек, тот бы мог подумать что-то вроде: "Собакам — собачья смерть!", но так как старший помощник относился к животным лучше, чем к людям, не без исключений, конечно же — Денис хорошо относился к Шэфу, красивым девушкам, Гудмундуну и еще паре-тройке человек, то он ничего такого не подумал — просто испытал прилив хорошего настроения.

Ну и надо признать, что кроме эмоционального фактора, определенную роль играло то обстоятельство, что старший помощник вполне справедливо полагал, что криминально-правоохранительное сообщество не будет относится к нему лучше, если он оставит работорговцев в живых и не будет относится хуже, если не оставит, потому что хуже некуда. А если стирает одинаково, зачем покупать дорогой порошок?

— Сколько людей в доме!?! — начал допрос Денис. — Быстро отвечай, раташ поганый, пока я добрый! Соврешь — пожалеешь! — пообещал старший помощник, а для придания своим словам большей убедительности, поднес второй клинок к глазу Филая. От всего происходящего, привратник совсем было собрался упасть в обморок, но два клинка — один возле горла, второй около глаза, подействовали на его нервную систему укрепляюще и позволили остаться в сознании.

— С-с-с… — начал хрипеть Филай, чем немало разозлил торопившегося Дениса. Он не знал, сколько времени у него есть до того момента, как в особняке поднимется тревога и хотел получить разведданные как можно быстрее.

— Что с-с-с!?! — нехорошо прищурился старший помощник. — Не хочешь говорить!?! В игры со мной играть вздумал, гратов сын!?! Ну, так я сейчас с тобой сыграю! — после этих слов, оба клинка усилили давление на глаз и горло привратника и это взбодрило Филая до чрезвычайности.

— Семеро! — доложил он, не заикаясь и не шепелявя, а внятно и четко, можно сказать — по-военному, после чего конкретизировал: — Наверху двое служанок, повариха и садовник. Спят. Внизу Ишу и два телохранителя.

После того, как конструктивный диалог был налажен и речь привратника полилась легко и свободно, как Волга в нижнем течении, Денис по-быстрому, чтобы не насторожить артефактора долгим отсутствием, как Филая, так и очередных рабов, расспросил привратника о планировке дома, вооружении Ишу и охранников, магической силе артефактора, а также о наличии у них атакующих и защитных артефактов и сочтя, что информации достаточно, обратился к союзникам:

"Байгол, Волк, вы его чувствуете?"

"Да, Хозяин!"

"Да, Командир!"

"Он ваш!"

В следующее мгновение пособник Ишу рухнул на землю, захрипел, царапая горло, дернулся несколько раз и затих.

"А чего не сам? — ехидно поинтересовался внутренний голос. — Мясник ты, или нет!?!"

"Даже хорошая шутка, повторенная дважды, — досадливо поморщился старший помощник, — становится несмешной. Что уж говорить про дурацкую!"

"Нет. Правда. Почему не сам? — не отставал голос. — Ты ответь! Мне интересно!"

Денис вспомнил анекдот про мужчину зануду, которому легче дать, чем объяснить почему не дашь и вздохнув объяснил зануде свои мотивы:

"Потому что грамотный начальник никогда сам не делает работу, которую могут сделать подчиненные. Ферштейн?"

"Ферштейн, — согласился голос, но тут же задал следующий вопрос: — А почему каретников сам?"

"А потому что никто не знал, какие на них побрякушки, а нейтрализовать их надо было как можно быстрее! Не было времени на эксперименты! Понятно!?!"

"Понятно…"

Все эти досужие разглагольствования делу никак не мешали. Болтовня — болтовней, делу — дело. Старший помощник бесшумно, словно дворовый кот охотящийся на голубей, проник в дом, скользящим шагом, от которого не скрипнет даже самая рассохшаяся половица, подобрался к комнате, в которой находился артефактор со своими телохранителями и резко распахнул дверь.

Перевес в живой силе — точно, а не исключено, что и в технике — Филай не знал, какие конкретно артефакты имеются у Ишу и его охранников, а следовательно этого не знал и старший помощник, был на стороне противника, в то время, как у Дениса был лишь один козырь — внезапность. Им старший помощник и воспользовался.

Перед тем, как идти на дело, Денис вооружился трофейным оружием — нанизал на пальцы молниемет, метатель гранитных стрел, водяной щит и "глушилку", как обозвал старший помощник артефакт блокирующий ментальные воздействия. И это все вдобавок к Бездонному Колодцу и перстню некроманта Цей-Па, уже украшавшим пальцы Дениса, вследствие чего старший помощник стал напоминать старую цыганку. Не хватало только золотых зубов и цветастой шали.

На первый взгляд — внушительная коллекция, а на самом деле — хрень — ранг всех побрякушек, исключая Бездонный Колодец, был невысоким. Против серьезного противника не прокатит. Оставалось только надеяться, что ранг изделий, имевшихся в распоряжении Дениса, будет соизмерим с рангом артефактов его врагов.

Как только дверь распахнулась, на старшего помощника недоуменно уставились три пары глаз, никак не ожидавших увидеть кого-то незнакомого. Как говорится — чужие здесь не ходят. Время в кадате течет медленно и Денис успел детально разглядеть охранников артефактора и его самого, прежде чем применил высокоточное оружие воздушного базирования.

Почему воздушного? — а потому что, как только дверь распахнулась, старший помощник сразу же, с порога, оценив диспозицию противника, прыгнул вперед. Расположились оппоненты Дениса следующим образом: Ишу сидел в высоком кресле, метрах в четырех от двери, а по бокам от него столбами застыли охранники.

Еще на взлете, не преодолев и первого метра пути, старший помощник воспользовался артефактом "гранитные стрелы". Почему не метательными ножами? — а потому что негативный опыт их использования уже имел место быть. Денис не знал, какие щиты имеются у охранников и артефактора, поэтому решил бить наверняка. Ну-у… или — почти наверняка. Если у них гранитные щиты высокого ранга, то атака захлебнется. В этом случае придется поработать клинками, а если и это не поможет — брать ноги в руки и сматывать удочки со всей возможной скоростью.

Ну, с воздушным базированием оружия разобрались, а почему оно высокоточное? — а потому что применял его знатный дальнобойщик, можно сказать — Соколиный Глаз! Старший помощник, пока летел, выстрелил два раза. Мог бы и больше — как уже упоминалось, время в кадате течет медленно, но не было нужды.

Попал Денис, разумеется, туда, куда и целил. Головы охранников, после встречи с нематериальными, но от этого не менее опасными гранитными стрелами, взорвались, как гнилые арбузы, рухнувшие на асфальт. То ли у охранников не было щитов, способных отразить подобную угрозу, то ли они не успели их активировать — неизвестно, но это их проблемы, а вот результаты стрельб следует признать удовлетворительными.

А вот с артефактором все было несколько сложнее. Атаковать его летальным оружием старший помощник побоялся. Дальнобойщик, конечно же и в Африке дальнобойщик, но… дернется жертва невовремя, или какой иной форс-мажор и вместо обездвиженного клиента получишь его труп к конструктивному диалогу нерасположенный, ибо несмотря на наличие перстня некроманта, некромантом Денис никак не был. А жаль — полезный навык.

Поэтому, добравшись, а точнее говоря — долетев до ударной дистанции, старший помощник провел классический маваши в голову Ишу. Денис очень старался строго дозировать силу удара, чтобы не переборщить, а главное — попасть в подбородок, а не в висок, ибо в последнем случае жизнь артефактора была бы под вопросом. Причем, большим вопросом.

"Мастерство не пропьешь!" — самодовольно ухмыльнулся старший помощник, убедившись, что артефактор, хотя и находится в глубоком нокауте, умирать не собирается.

"Вот нахрена ты им в бошки стрелял!? — мгновенно сбил с него спесь внутренний голос. — Посмотри, как насвинячил!"

При всем желании не согласиться с внутренним паршивцем, сделать это было решительно невозможно. Мало того, что убитые охранники не стали держать в себе весь запас дерьма и мочи, которым располагали на момент смерти, а щедро поделились им с окружающими… точнее говоря — только со старшим помощником, ибо больше никого рядом не было, вывалив все это добро на пол, так вдобавок ко всему этому безобразию, тут же присутствовала кровавая каша из их мозгов.

"Разрывная — пораскинул Штирлиц мозгами" — припомнил классику жанра Денис, надеясь, что голос тоже вспомнит какой-нибудь подходящий к случаю анекдот и успокоится, да не тут-то было!

"В сердце надо стрелять, снайпер хренов, — продолжил бушевать голос, — чтобы все было чисто и аккуратно! — Он ненадолго замолчал, а потом поинтересовался: — Я тебе говорил, что ты мясник?"

"Говорил".

"Так вот — был неправ. Ты — пакостник!"

Во процессе этого обмена мнениями, время старший помощник не терял, а оттащив артефактора в сторонку — ибо "аромат" на месте преступления был еще тот и дышать им очень не хотелось, тщательно связал Ишу, а затем не менее тщательно его обыскал, сняв с артефактора все магические побрякушки.

Закончив шмон, Денис понял, что зря так тщательно "упаковал" Ишу и зря снял с него все цацки. Дело было в том, что одним из артефактов, коими были щедро украшены пальцы артефактора, был серебряный Бездонный Колодец и нетрудно было догадаться, что именно там Ишу хранит все свои нетрудовые, а может и трудовые доходы — сложно определить к какой категории следует отнести деньги, полученные от торговли людьми.

А раз так, то без определенного сотрудничества с артефактором добраться до его сбережений не удастся. И заключаться это сотрудничество должно в том, чтобы Ишу условно-добровольно извлек сокровища из своего Колодца на свет божий.

Следовательно его рукам необходимо придать определенную степень свободы. При этом не следовало забывать, что получив эту самую определенную свободу, артефактор может предпринять какие-либо агрессивные действия в отношении Дениса — как-никак, а Ишу маг, может и не самый сильный, но маг, а это такой народец, который может напакостить в любую секунду — только успевай разгребать. Все эти рассуждения могли бы показаться излишне пространными, на самом же деле они промелькнули в голове старшего помощника с быстротой молнии.

В любом деле главное понять, что делать, остальное приложится. Осознав имеющуюся проблему и наметив пути ее решения, Денис приступил к реализации намеченных планов. Точнее говоря — хотел приступить, ибо вонь от двух трупов хоть и немного, но раздражала.

Конечно, если бы деваться было некуда, то старший помощник и внимания не обратил на всякие привходящие обстоятельства, мешающие работать, но в том-то все и дело, что выход был. И заключался он в двери, ведущей неизвестно куда, но это было и неважно. Важно же было то, что вонь туда не проникнет. Заглянув за дверь, Денис осознал, что вообще зря занимался связыванием Ишу.

"У тебя, похоже, латентная тяга к БДСМ!" — ухмыльнулся внутренний голос.

"На себя посмотри!" — вяло отреагировал Денис, осматривая комнату.

Помещение, открывшееся его взору, представляло собой, если можно так выразиться — рабочий кабинет артефактора, почетное место в котором занимало специальное кресло, предназначенное для фиксации бедолаг, на которых надевают рабский ошейник.

Это сооружение позволяло быстро зафиксировать человека любого роста и телосложения за счет "плавающей" вверх и вниз планки, удерживающей голову, а руки и ноги фиксировались стационарно — на подножке и на подлокотниках. Самое неприятное заключалось в том, что если бы старший помощник взял на себя труд немножко подумать, то несомненно пришел бы к выводу, что если связывать каждого человека, которого надо "окольцевать", никакого времени не хватит, учитывая плотный график работы Ишу.

И какой же вывод из этого можно было сделать? — а такой, что у артефактора должно иметься специальное приспособление для фиксации. Подумал бы об этом Денис и не нужно было бы дурью маяться со связыванием, развязыванием и прочими пустыми хлопотами.

"Лошара!" — высказал свое мнение о носителе внутренний голос.

"Сам лошара! — огрызнулся старший помощник. — Мог бы и подсказать, если такой умный!" — замечание было справедливым и голос заткнулся. А Денис перетащил Ишу в его же кабинет, перерезал веревки и зафиксировал артефактора в его же "пыточном" кресле.

"Ирония судьбы!" — ухмыльнулся старший помощник, разглядывая зафиксированного Ишу.

"Каким судом судите — таким и судимы будете!" — голос был настроен более серьезно, чем Денис, и его игривого настроения не разделял.

Однако, как ни относись к сложившейся ситуации, а операция по восстановлению справедливости, заключающейся в экспроприации экспроприаторов, входила в финальную стадию. И следующим шагом этой стадии был вывод Ишу из бессознательного состояния. Для этого можно было использовать широкий спектр средств, начиная с нежного поцелуя в сахарные уста и заканчивая поджариванием пяток. Старший помощник выбрал промежуточный вариант, чтобы ни вашим, ни нашим, а именно — перстень некроманта Цей-Па, который благотворно влияет на неокрепшие умы.

"Глушилку", которая имелась у Ишу, Денис, разумеется, снял, но он все же испытывал некоторые сомнения в эффективности использования перстня некроманта — а вдруг у магов имеется встроенная защита от подобных ментальных воздействий, а если даже не у всех, то нет ли такой неприятной способности у конкретного Ишу, который сам менталист.

Как правильно замечено кем-то из философов: "не попробуешь — не узнаешь", что в переводе на обывательский звучит как: "практика критерий истины". Реальность опровергла маловеров! Как только старший помощник потеребил перстень некроманта Цей-Па, так артефактор мгновенно пришел в себя и заорал дурным голосом:

— Ты не знаешь с кем связался, раташ шелудивый!?! С тебя живого снимут шкуру и сунут в кипящее масло, если ты меня сейчас же не отпустишь!

Высказавшись подобным образом, Ишу, видимо, сразу же попытался применить к Денису ментальное воздействие. Ну, по крайней мере так решил старший помощник, глядя на умолкнувшего, но продолжавшего буравить его злым взглядом артефактора. Однако, то ли воздействие было слабее, чем на невольничьем рынке, то ли сработала "глушилка", имевшая место быть на пальце Дениса, но никакой атаки на свой мозг он не ощутил. Убедившись, что мысленно до оппонента не достучаться — толстокожий очень, Ишу вернулся к акустической форме взаимодействия:

— Ты труп! — безапелляционно объявил он. — Ты не знаешь какие люди за мной стоят!

Вести дискуссию в подобном ключе старший помощник не собирался. Он молча начал наращивать интенсивность воздействия и через некоторое время обоссавшийся, обосравшийся и заблеванный артефактор был готов к конструктивному диалогу.

— Я верну тебе Бездонный Колодец, — бесстрастно заявил Денис, когда Ишу наконец прекратил выть. — Достанешь все оттуда.

— У меня руки зафиксированы, я не смогу! — угрюмо заявил, пришедший в себя после экзекуции, артефактор.

— Я освобожу, — при этих словах старшего помощника, глаза Ишу радостно сверкнули. Наверняка было что-то в его сокровищнице, чем можно было ухайдакать глупого и жадного супостата, возомнившего, что можно ТАК себя вести с магом!

— Согласен! — прохрипел артефактор.

"Даже не спросил — отпустишь ты его, или нет…" — обратил внимание на нелогичное поведение Ишу внутренний голос.

"Уверен, что сам освободится, — хмыкнул Денис. — Мертвые — никудышные сторожа!"

Старший помощник извлек из своего Бездонного Колодца клинок, затем открыл колодки, удерживающие руки Ишу, зашел за спину артефактора, продолжавшего сидеть в "пыточном кресле" и протянул артефактору его Бездонный Колодец. Убедившись, что Ишу надел перстень на левую руку, Денис сместился немного вправо, чтобы затруднить Ишу атаку, когда он извлечет из Колодца то, чем он собирается его убить. Закончив эти маневры, старший помощник сухо произнес:

— Приступай. И учти, если что не так — отрежу голову. — Для большей убедительности Денис коснулся клинком шеи артефактора.

— Что доставать? — угрюмо поинтересовался Ишу.

— Для начала деньги, — распорядился старший помощник.

Артачиться артефактор не стал, справедливо рассудив — ну-у… по крайней мере так решил Денис, что если останется жив, то спрячет деньги обратно, а если нет, то и плевать на них — мертвым деньги не нужны. Каждый судит по себе и старший помощник, будучи на месте Ишу, вел бы себя именно так.

Наблюдая за тем, как артефактор споро извлекает из своего Бездонного Колодца увесистые кошели, Денис задумался о том, какой существует антоним к слову "инкассация", потому что именно этим занимался Ишу — выкладывал обратно денежки, заботливо собранные ранее. Ничего не вспомнив, старший помощник обратился за помощью к внутреннему голосу, но был незатейливо послан — видимо паршивец и сам не знал ответа, а признаваться в этом не хотел. На девятом кошеле процесс прервался.

— Всё? — строго поинтересовался Денис.

— Всё, — угрюмо подтвердил артефактор и не соврал. — Дальше чего? — хмуро осведомился он.

— Оружие выкладывай! — распорядился старший помощник.

Мало кто из магов любит и ценит оружие бездарных, а уж тем более — умеет им пользоваться — не царское это дело железяками махать — есть врожденные боевые умения, а на крайняк — артефакты. С другой стороны, нет правил без исключений. Касается это и отношения магов к оружию — имеются немногочисленные умельцы по части использования немагического оружия из числа прошаренных боевых магов, но Ишу в их число явно не входил.

Поэтому и арсенал, который он извлек на свет божий из своего Бездонного Колодца состоял всего из трех предметов: двух кинжалов и меча. Единственным достоинством всех трех клинков являлись богатые рукоятки, из-за чего они, видимо, и были удостоены чести храниться в Бездонном Колодце.

— Ну, а теперь артефакты! — приказал Денис. — И не шали! — строго предупредил он. — Без головы останешься!

По мере того, как артефактор безропотно выкладывал одну за другой разнообразные низкоранговые магические побрякушки, интересные лишь с точки зрения своей стоимости, а никак не ударными и защитными возможностями, напряжение в комнате нарастало. Ну никак не верил старший помощник, что Ишу не попытается его ухайдакать. Никак не верил.

И не ошибся. Артефактор извлек из своего Бездонного Колодца очередную цацку и загорелись мелиферы. И прямо скажем, было отчего — температура в помещении начала стремительно падать. Про пар изо рта и говорить нечего, но гораздо хуже было другое — клинок покрылся морозной изморозью, а его рукоятка стала настолько холодной, что сделалась обжигающе горячей и для того, чтобы удержать оружие в руке потребовалась вся сила воли Дениса.

Старший помощник отреагировал незамедлительно. Он не стал дожидаться, пока Ишу поднимет руку с артефактом повыше — того, что уже произошло Денису было достаточно. Было очевидно, что дать возможность артефакту, извлеченному из Бездонного Колодца, проработать до конца решительно невозможно — превращаться в ледяную статую как-то не хотелось.

Но из-за того, что клинок старшего помощника касался шеи артефактора, так же невозможно было отсечь ему голову — нельзя было терять время для замаха, а вот перерезать сонную артерию — вполне. Что Денис незамедлительно и проделал. И по мере того, как кровь выливалась из Ишу, температура в комнате росла. Присутствовала явная прямо пропорциональная зависимость. Через некоторое время артефактор дернулся последний раз и затих. Время воинов закончилось и настало время мародеров. Об этом хорошо сказано в Писании: есть время разбрасывать камни и время собирать.

Закончив сбор трофеев, старший помощник, немного поколебавшись, все же отсек артефактору голову. Колебался он не из-за каких-то морально-этических соображений, а из-за извечной русской лени, но в конце концов верх взяли категорические императивы, вбитые любимым руководителем: безопасный маг — обезглавленный маг.

Перед тем, как покинуть гостеприимный особняк артефактора Ишу — ну, а как иначе назвать дом, в который ты приходишь, фигурально выражаясь, голым и босым, а уходишь форменным богачом? — только гостеприимным, Денис не побрезговал обшарить тела охранников Ишу и их коллег, приехавших на "тюремной карете", справедливо полагая, что им артефакты, оружие и деньги уже не нужны, а ему еще могут пригодиться. Напоследок, перед уходом, он еще совершил акт гуманизма — освободил рабов, томящихся в тюремной карете.

Они там сидели в "пыточных креслах", абсолютно аналогичных тому, которое имелось в доме. Старший помощник освободил одного, логично предположив, что остальное они сделают сами. Присматриваться к контингенту Денис не стал, чтобы в очередной раз не нарваться на очередную Снежную Королеву и быстро выскочил наружу. А так — и совесть чиста, ну-у… — более-менее, и никакую хворобу на свою голову не заработал.

Старший помощник совсем уже было собрался уходить, но внезапно его пронзила мысль о том, что когда освобожденные рабы выберутся на волю, в пампасы, то прежде чем они хоть куда-нибудь доберутся, их много раз смогут обидеть всякие нехорошие личности, болтающиеся по ночному Трапару, а у них даже палки нет, чтобы отбиваться.

Пришлось Денису придушить жабу и достать из Бездонного Колодца все оружие, которое он собрал сегодня в доме артефактора Ишу. Ну, разумеется, за исключением двух богатых клинков самого артефактора — так далеко его щедрость не простиралась. К оружию старший помощник добавил немного денег. На этом Денис посчитал свою гуманитарную миссию выполненной и покинул особняк с легким сердцем.

"Вот так вот — если пистолет на миллиметр дальше, чем ты можешь до него дотянуться — значит у тебя нет пистолета!" — вдруг неожиданно объявил внутренний голос, когда они с носителем осторожно, не выходя из тени, пробирались домой.

"Это ты к чему?" — не понял старший помощник.

"Это я к тому, что был бы у Ишу этот ледяной перстень на пальце — неизвестно, как бы все повернулось…"

"Не согласен, — мысленно покачал головой Денис. — Я его вначале вырубил быстрее, чем он успел что-то предпринять. И будь у него этот перстень на пальце — он бы его сразу лишился!"

"Ну-у… фиг знает…" — возразить голосу было нечем, а последнее слово хотелось оставить за собой.

16 Глава

Дрант Рауз, крупный дородный мужчина, с резкими, можно сказать — лошадиными чертами лица, был в бешенстве. Его! — начальника трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты Хозяина Воды отчитывал, словно мальчишку, а если называть вещи своими именами — позорил безусый и прыщавый юнец Погонщик Ветра Хазым Джерд, единственным достоинством которого было то, что он являлся двоюродным племянником правителя Балтан-Шаха, за что и получил должность наместника Трапара. И где?! — ладно бы в кабинете один на один, с глазу на глаз, так сказать, так нет же — перед строем подчиненных!

Но, ладно Хазым — он в городе буквально вторую десятидневку, не оброс связями, его еще не включили в схему перераспределения денежных потоков, циркулирующих в городе, он никому ничего не должен из уважаемых граждан, ему никто не должен, он — чужак, но этот жирный боров — губернатор Трапара Трил Авлав — Хозяин Ветра, хотя какой он к гратовой матери Хозяин Ветра? Хозяин Ветра первым идет на абордаж, а этот жирный хряк никогда не поднимался на борт боевого корабля! — тыловая крыса, а туда же — хвост поднял на боевого офицера, тоже осуждающе поджал свои лоснящиеся губки! Дерьмо! Как брать кошели с золотом — так лучший друг, а как надо выручать — так нос воротит!

Был бы Дрант русским человеком, ему непременно пришла бы в голову народная мудрость: деньги есть — Иван Иваныч, денег нет — косая блядь, но так как он был лишен этого удовольствия — имеется в виду быть русским человеком, то ему оставалось одно — мысленно крыть всеми известными ругательствами и наместника и губернатора и несчастный случай, который привел незаконных рабов, которых не успели окольцевать, прямо к дворцу наместника, который — раташий выкидыш, именно в этот момент оттуда выходил.

Хазым Джерд требовал крови трапарских "козлов" — так в народе величали сотрудников Канцелярии Адмиральской Защиты — сокращенно КАЗ — похоже по звучанию на КОЗ — отсюда и козлы. Наместник не верил, что попытка незаконного обращения в рабство была единичной, а не системной и он не верил, что такие дела можно проворачивать без ведома… впрочем, какого там ведома — без прямого участия сотрудников трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты. Не верил и правильно делал, как хмуро подумал Дрант Рауз. Надо быть полным идиотом, чтобы в такое поверить, а Хазым, похоже, полным не был.

Ситуация усугублялась тем обстоятельством, что когда Хазым, во главе отряда своих телохранителей, не входящих в структур КАЗ и не подчинявшихся Дранту, появился возле дома артефактора Ишу, там околачивался еще один "тюремный фургон", дожидавшийся своей очереди на обработку будущих рабов. Возница успел сбежать, ранив при этом двоих людей Хазыма, что настроения последнему не добавило, но экспедитора удалось задержать. И сейчас он наверняка пел в пыточном подвале наместника, рассказывая все, что знал, о чем догадывался и о том, чего не знал, но предполагал.

Информация о совместном бизнесе сотрудников КАЗ и людей Тона Идрильо наверняка выплывет наружу. Наместнику останется лишь арестовать тех стражников, на которых укажет пленный экспедитор и получить нужные показания. Радовало… хотя, что может радовать в такой ситуации? только то, что арестовать сотрудника КАЗ можно лишь с санкции начальника соответствующего отделения, то есть, самого Дранта Рауза.

Разумеется, давать такое разрешение начальник трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты так просто, за здорово живешь, не собирался. Но… сила солому ловит. Не получив требуемой бумаги, этот жабий выкидыш Хазым Джерд тут же обратится к дяде в Балтан и правитель Балтан-Шаха немедленно даст требуемое разрешение, а вдобавок пришлет его в сопровождении сотни головорезов внутренней охраны и парочки крутых менталистов, которые вскроют черепа всех, на кого укажет наместник, так же легко, как изголодавшийся гурман устричную раковину.

Так что, как ни крути, а наместник сначала получит информацию у экспедитора, захваченного в особняке артефактора Ишу, а затем признание рядовых сотрудников КАЗ в незаконной деятельности, проводимой с ведома и по прямому приказу начальника трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты и можно считать, что Хазым своей цели достигнет — место, занимаемое Дрантом, запятнавшим себя в связях с организованной преступностью, окажется вакантным и наместник сможет поставить туда своего человека. Ну, а самого Дранта заставят дать показания на губернатора и прочих уважаемых людей и тогда Хазым проведет полную зачистку властной элиты Трапара, поставив на их места своих людей.

Начальнику трапарского отделения КАЗ с первого мгновения после того, как его разбудил вестовой, стало ясно, что от всей этой истории дурно попахивает и ничего случайного в ней нет. Стоило немного подумать и становилось очевидно, что всё произошедшее не несчастный случай, а тщательно разработанная в недрах головного офиса КАЗ операция.

Об этом говорил крайне высокий уровень профессионализма чистильщика, который сначала играючи разобрался с одной из лучших троек Цеха убийц — эту информацию сообщил агент, который поддерживал "горячую линию" с ночным Адмиралом Трапара Тоном Идрильо, а затем так же легко ликвидировал экипаж "тюремной кареты" и охранников Ишу, которые тоже ротозеями и неумехами не были и знали с какого конца берутся за меч. Семь классных бойцов были уничтожены за какие-то жалкие полтарка и это не считая самого артефактора, который был не гражданским лохом, а каким-никаким, но магом и мог за себя постоять.

Зачем этот профи пытал артефактора доподлинно было неизвестно, но можно было предположить, чтобы получить компромат на первых лиц Трапара, на сотрудников трапарского отделение Канцелярии Адмиральской Защиты, а главное — на руководителя отделения Дранта Рауза, чтобы подставив его, сокрушить всю властную верхушку города. Это первый настораживающий момент.

А второй тот, что освобожденные "недорабы" побежали не в ближайшее отделение КАЗ, что напрашивалось само собой — где еще честному, законопослушному человеку искать защиту от бандитов, как не у козлов, а прямиком во дворец наместника. Ну и третий — за каким гратом наместнику понадобилось выходить из своего дворца ни свет ни заря — куда это он, интересно знать, направлялся? Разве что к любовнице, но тогда зачем ему с собой толпа телохранителей? Хватило бы пары-тройки.

Очень много нестыковок для версии случайных совпадений, а вот если предположить, что это была тщательно разработанная операция по дискредитации всей властной верхушки Трапара, то пазл складывался изумительно точно. Все началось с того, что три десятидневки назад предыдущий наместник, без объявления причин, был отправлен в отставку. На следующий день в город прибыл Хазым Джерд. Ну и, разумеется, новый наместник захотел поставить на все ключевые посты в городе своих людей, а места-то заняты!

А как освободить? — а никак! Все люди уважаемые, заслуженные, солидные, порочащих связей не имеющие… точнее говоря — в порочащих связях замечены не были и тут вдруг такой рояль в кустах! Как на заказ. Впрочем, какой там рояль — не рояль, а симфонический оркестр! Начальник местного отделения Канцелярии Адмиральской Защиты получает мзду от подпольной торговли рабами! Это же оборотень в погонах! А куда смотрел губернатор и прочие чиновники!?! Да это же преступный сговор! Да какой там сговор — это заговор против законной власти! Короче говоря, как грустно отметил Дрант Рауз, операция была проведена блестяще. Жаль только, что против него самого.

Знал бы старший помощник какую мутную волну — практически цунами, поднимет его скромное желание немного подзаработать… тьфу ты — восстановить справедливость, он, может быть, и не стал ввязываться в эту авантюру, но людям не дано предугадать всех последствий своих поступков. Знал бы, например, Гаврило Принцип сколько народу сгинет на полях Первой мировой войны, поводом к которой стали его выстрелы, может и не стал стрелять. А может и стал — идейные борцы они такие…

*****

У любого человека, связанного с миром криминала, имеется прозвище. Иногда в нем обыгрываются внешние данные — у могучего детины, едва проходящего боком в дверной проем, может быть погоняло Малыш, у какого-нибудь записного урода со страшной харей — Красавчик, у знаменитого Аль Капоне была кличка Лицо со шрамом, ну и так далее.

Тон Идрильо был ночным Адмиралом Трапара — это если пользоваться местной терминологией. В более привычной нам системе координат Тон был главарем местной организованной преступности — это если по-научному, а по-простому — мафии. В глаза приближенные сотрудники… или подельники — это смотря с какой стороны закона смотреть — ведь если есть правоохранительные органы, значит должны быть и левоохранительные, звали его не иначе, как Тон. Более мелкие сошки величали: — многоуважаемый вышестоящий Тон. Но это в глаза.

А за глаза Тона Идрильо называли Крокодилом. Если бы такое погоняло было у дамы… ну, пусть не у дамы — а скажем более общо — у представительницы прекрасной половины человечества, то это можно было бы расценить, как намек на то, что отправка ее на конкурс красоты особого смысла не имеет. И не более того. Ничего страшного — не всем же быть красавицами.

Это же прозвище, данное представителю сильной половины человечества должно было немедленно насторожить понимающего человека. Вряд ли оно могло быть дано исходя из внешности носителя — как мы уже выяснили, для этого используются канонические варианты, типа: Красавчик Билли, Красавчик Серый, ну и так далее.

Значит кличка намекала на внутренние, можно сказать — душевные качества носителя, а это уже серьезно. Батранский крокодил внешне, практически, не отличался от своего земного собрата, а вот внутренне, если можно так выразиться — очень даже отличался. Дело заключалось в том, что местный крокодил был ядовит. Ну-у… что тут скажешь? — встречались на планете твари и похуже — человек например, но и крокодил хоть в призовую тройку может и не попадал, в десятку входил точно.

Имидж главаря мафии кличке поспособствовал — не без этого. Существуй в бакарской литературе жанр фэнтези и телеканалы вроде "РЕН ТВ", Тона Идрильо точно бы приняли за рептилоида — уж больно внешность была специфическая. Представьте себе Винисиуса Жуниора из Реала, только с очень острыми зубами и хоть и не вертикальными зрачками, но ярко желтыми глазами, и вы получите более-менее адекватное представление о внешности Крокодила.

Но, разумеется, не пугающая внешность была тем единственным качеством, которое позволило Тону Идрильо пробиться сквозь плотную толпу головорезов на вершину воровского мира. Как говорится — отнюдь. Его основная сила заключалась в том, что он был сильным менталистом, а дополнительная — что был умным. Ну, или наоборот — основная в том, что был умным, а дополнительная, что сильным менталистом. От перемены мест слагаемых сумма не меняется.

Соратники, подельники и подчиненные — впрочем, все это одни и те же люди, общаться с Крокодилом не любили, а если называть вещи своими именами — боялись. Даже заходя к нему с приличным кошелем золота, не было стопроцентной уверенности, что выйдешь из кабинета. Не исключался и вынос, причем, ногами вперед, если сильно накосячил — менталист всегда узнает скрытое. Но не за каждый косяк, разумеется, выносили, а за крупный.

Могло бы показаться странным, что "боевые товарищи" смирились с таким положением вещей, когда любой не мог чувствовать себя в безопасности и не попытались убрать Тона, но в том-то все и дело, что измену и подставу Крокодил чуял на раз и всех любителей безопасной жизни и желающих занять его место повывел. В конечном итоге в верхушке Общества — так местные мафиози называли свою организацию, остались лишь соратники, преданные и о смене монарха не помышляющие.

Из вышесказанного понятно, что соваться к Тону с плохими новостями добровольцев было немного, но от судьбы не уйдешь — хуже будет, если вовремя не доложишь. За сокрытие критически важной информации Крокодил карал беспощадно, а так как во время возникновения информационного повода не всегда понятно — критически важная это информация, или нет, то со временем стали докладывать обо всем более-менее важном, невзирая на время суток. Дешевле будет, если доложишь о не очень важном событии — по крайней мере не убьют. А вот если не доложишь о важном — возможны варианты…

На этот раз горевестником был мастер Цеха убийц Салиф по кличке Бобер, полученной за крупные и плоские передние зубы, слегка выпирающие изо рта. Ну, а кому еще прикажите идти? — его подразделение облажалось — ему и докладывать. Пока один из охранников будил босса, второй неприязненно разглядывал Бобра, заставляя последнего нервничать. Салиф не был впечатлительным человеком и сам мог заставить понервничать кого угодно — просто так за здорово живешь мастером Цеха убийц не станешь, но охранники у Крокодила… — это было что-то с чем-то.

Охраняли его хаджары. Официально и юридически они считались людьми, но вот практически мнения на этот счет были разными. Дамы бальзаковского возраста и старше, а также молодые страшненькие девушки однозначно считали хаджаров людьми — им импонировала повышенная волосатость хаджаров, их ненасытный сексуальный аппетит и непритязательность.

И немудрено — любая дурнушка, установленная в коленно-локтевую "позишен намбер ту", притиснутая к мускулистому волосатому животу не менее волосатыми и могучими руками, ощущавшая, как член демонических размеров пронзает ее снизу доверху, чувствовала себя богиней и королевой, желанной и любимой.

Сильная же половина человечества, в основном, придерживалась противоположной точки зрения, полагая хаджаров частью животного царства, исходя из их густого волосяного покрова, равномерно распределенного по всему телу, обезьяньей ловкости, тигриной силы и собачьей преданности хозяину, которому они присягали на верность раз и навсегда. Подкупить, или перевербовать, хаджара было невозможно.

Бобер зная, что Крокодил терпеть не может, когда подчиненные мямлят, мекают, экают и разбавляют информацию водой, а также учитывая, что особой радости — мягко говоря, ночная побудка боссу не доставила, начал свой доклад без приветствий и прочих политесов, чтобы сократить свой спич поелику возможно:

— Артефактор Ишу, который…

— Я знаю, чем занимается Ишу, — перебил его Крокодил. — Ближе к делу, — при этих словах, он так зыркнул на Бобра, что тот занервничал еще больше, хотя до этого момента считал, что больше невозможно. Ну, что тут скажешь? — только одно: людям свойственно ошибаться.

— Ишу не понравился какой-то подозрительный лох, он попытался взять его под контроль, а когда не получилось, отправил своих охранников задержать лоха. — Сообщив эту предварительную информацию, Бобер бросил быстрый взгляд на Крокодила, отслеживая его реакцию. Убедившись в отсутствии негатива, он продолжил дозволенные речи: — Лох охранников избил и скрылся. Ишу обратился за помощью к нашему смотрящему за рынком. Драку видели многие, лоха срисовали — он пошел в Морскую Канцелярию. Я отправил за ним тройку Дотана. — Бобер снова бросил быстрый взгляд на Крокодила, на который тот, на этот раз, отреагировал.

— Кончай на меня таращиться, — мрачно буркнул Тон. — Не отвлекайся.

— Лох убил Дотана и его ребят, когда они догнали его в городе, потом пришел к артефактору в дом и убил Ишу и его охранников, а заодно убил двух людей с рабской повозки, а рабов выпустил. Ишу убил не сразу — сначала пытал. Рабы побежали ко дворцу наместника, а он как раз выходил. Настучали. Наместник с телохранителям рванул к дому Ишу, там они наткнулись на еще одну рабскую повозку. Один из наших людей сбежал, второго захватили. Сейчас он во дворце наместника.

— Все рассказал? — нахмурился Крокодил. — Ничего не забыл?

— Забыл, — повинился Бобер. — Наши пошарили в округе, где замочили Дотана и его ребят, нашли метательные ножи цугов. Три штуки. — Он задумался. — Вроде все.

Теперь задумался Крокодил. То, что убили артефактора — ерунда — свято место пусто не бывает, найдется другой менталист, умеющий работать с ошейниками. То, что сбежали рабы тоже ерунда — деньги небольшие, не о чем говорить.

А вот то, что возница попал к наместнику — плохо. Причем — очень плохо. Начнет петь — всплывут связи с Канцелярией Адмиральской Защиты. Наместник этим воспользуется, чтобы сместить Дранта Рауза и его людей, связанных с Обществом. На их место придут новые люди, которых снова придется окучивать и тратить на это время и деньги. А главное — придется искать подходы к новому наместнику.

Ну и как вишенка на торте — для наведения видимости порядка могут задействовать столичных волкодавов, а не местных козлов и тогда начнутся настоящие гонения на членов Общества и не исключено, что самому Тону Идрильо придется уйти в бега и перейти на нелегальное положение, что радовать никак не могло. Но до этого, к счастью, еще далеко — пока неповоротливая государственная карательная машина придет в движение, рак на горе свистнет!

Прошлый наместник был в доле и работе не мешал, а с новым намечаются проблемы. Нет, конечно, и его рано, или поздно впишут в систему, и он будет получать деньги и слать в столицу безмятежные рапорты, но пока это произойдет и новый наместник перебесится пройдет время, в течении которого доходы упадут. А это плохо. Ситуацию надо разруливать и срочно. Ключевой элемент — экспедитор, попавший в лапы наместника.

— Значит так, Бобер, — заговорил Крокодил. — То, что возчик попал к наместнику — твой косяк. — Мастеру Цеха Убийц было, что на это возразить, но, разумеется, свое мнение он оставил при себе и промолчал, а глава Организации продолжил: — Приберись за собой. Обществу проблемы не нужны. Все ясно?

Бобру очень не хотелось задавать уточняющие вопросы, но сделать это было необходимо — дешевле будет.

— По-тихому вряд ли получится… — он вопросительно уставился на руководителя.

— Ты уж постарайся, — ощерился на него Крокодил, помолчал и неожиданно добавил: — Не выйдет по-тихому, работай по-громкому, но у наместника не должно быть ничего против Дранта. Это понятно?

— Да.

— Работай.

Выпроводив Бобра, Крокодил вызвал к себе Цыпу — специалиста по связям с общественностью, обеспечивавшего, в том числе, канал экстренной связи с Дрантом — этакую красную линию, ввел его в курс дела и приказал немедленно довести всю имеющуюся информацию до сведения начальника трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты.

На этом Крокодил посчитал свою миссию выполненной и, как человек не склонный к рефлексии и самокопанию, отправился спать с чистой совестью. И действительно — он сделал все, что мог, пусть другие сделают больше, если у них получится. Единственный неприятный момент — если не удастся заткнуть рот возчику по-тихому, возникнут осложнения со стражей. Сотрудники КАЗ будут демонстративно лютовать несколько дней, хватать правых и виноватых, без разбору, парализуя тем самым деятельность Общества, но это всяко лучше смещения Дранта Рауза с его поста. Ничего не поделаешь — придется пожертвовать пешкой, а может и конем, чтобы спасти ферзя.

*****

Важность и ценность информации определяется степенью новизны и неожиданности, в ней содержащейся. Скажи человеку, что завтра ему придется идти на работу — и он в ответ пошлет тебя куда подальше — эта банальная информация никому не нужна, ну-у… если у человека есть работа, конечно же, а если нет, то вообще звучит, как издевка, для нас же важно другое — ценность такой информации равна нулю, потому что она очевидна.

А вот скажи этому же человеку, чтобы он завтра не ходил на работу, потому что в его бизнес-центр врежется самолет и здание рухнет — это совсем другое дело — такая информация бесценна. Опять же, если человек поверит, а не попрется на работу, чтобы погибнуть под обломками, сгореть, или задохнуться. Но тут уж ничего не поделаешь — каждый человек сам творец своего несчастья.

Исходя из вышесказанного, понятно, что анализируя сложившуюся ситуацию, Дрант Рауз не вслушивался в ту пургу, которую нес Хазым Джерд. Ничего нового — того, что могло бы заинтересовать начальника трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты, наместник сказать не мог.

Внезапно Дрант поймал себя на том, что вместо того, чтобы разрабатывать детальный план побега с острова, он начал вслушиваться в слова пламенной речи наместника, в которой тот обещал навести порядок, искоренить коррупцию, повысить благосостояние граждан, не повышать тарифы ЖКХ, увеличить прожиточный минимум и пенсии и прочие благоглупости.

Начальника трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты начал анализировать причины своего неожиданного интереса и внезапно осознал, что речь Хазыма неправильная. Наместник уже давно должен был перейти к обвинениям конкретных козлов, связанных с Обществом и потребовать их ареста и выдачи, но вместо этого продолжал муссировать общие места, безо всякой конкретики.

А вот это было уже интересно и могло означать одно из двух. Первое — или арестованный экспедитор молчит, как легендарный предводитель карапехов Иблан Двухпупочный, схваченный тарварами и пытаемый ими в течении двухсот дней и ночей и так не открывший им тайну Черной Печати, во что Дрант верил не очень — не в Иблана, а в стойкость захваченного работорговца — огонь и железо быстро развяжут язык любому человеку, или же вторе — Общество как-то сумело найти выход из неприятной ситуации. В это начальник трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты верил гораздо больше.

Дрант повеселел. Еще больше его настроение улучшилось в тот момент, когда один из свитских осторожно подобрался к разглагольствующему наместнику и что-то пошептал тому на ухо. Хазым замолчал, изумленно уставился на своего придворного и задал какой-то вопрос, на что последний лишь смущенно пожал плечами.

Наместник нахмурился, бросил гневный взгляд на невозмутимо глядящего на него начальника трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты, развернулся, спустился с трибуны, на которой витийствовал, бросил что-то резкое свите и направился к выходу с плаца. Его люди, словно цыплята за курицей, гуськом двинулись за своим руководителем.

— Личному составу приступить к выполнению своих должностных обязанностей! — приказал Дрант, сменив на трибуне наместника. — Сотникам, полусотникам и десятникам ко мне в кабинет!

По дороге на свое рабочее место, к нему пристроился его специалист по связям с общественностью, обеспечивавший, в том числе, канал экстренной связи с Тоном Идрильо. Тихонько, не разжимая губ, чтобы не подслушали, десятник Ялтыг произнес:

— Крокодил просил передать, что проблема решена.

Дрант в ответ лишь молча кивнул, показывая, что информация к сведению принята и что PR-менеджер может быть свободен. Так же незаметно, как подошел, Ялтыг ушел в сторонку.

Когда начальник трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты вошел в свой кабине, все вызванные на совещание уже сидели там в ожидании руководителя. Дрант рукой показал, чтобы подчиненные не вставали, дождался, когда стих шум от потревоженных, в попытке подняться, стульев и немедленно приступил к сути дела.

Первоначально он хотел сказать, что наместник облажался и его люди будут теперь следить за сотрудниками Канцелярии, как старые жены за молодыми мужьями, ну-у… или наоборот, но потом вспомнил народную мудрость: меньше знаешь — нет морщин, да и один из начальственных принципов гласил: каждый должен знать только то, что должен знать — дешевле будет, и решил в своем кратком выступлении наместника не касаться. Умные и сами все сообразят, а дурака не научишь. Дураку лучше иметь четкое и конкретное распоряжение, чтобы не облажаться.

— Доведете до подчиненных, что с этого момента никаких контактов с ночными, — Дрант обвел собравшихся суровым взглядом. — Это первое. Второе, — продолжил он. — Торговцев и прочих данников не беспокоить и денег не брать. — В ответ на удивленные взгляды собравшихся, уточнил: — Временно. Вплоть до особого распоряжения. Данников предупредить, чтобы не вздумали жаловаться людям наместника. Если кто-то рискнет, самим ничего не делать — сообщать мне. — Использовать своих сотрудников, чтобы заткнуть рот болтунам, Дрант не собирался — не надо давать людям наместника ни малейшего шанса. С затыканием прекрасно справятся люди Крокодила. А контакты Ялтыга с его коллегой с "той стороны" никто не отследит — оба профессионалы высокой пробы, так что с передачей целеуказаний проблем не будет. — Вопросы? — отрывисто бросил начальник трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты, закончив свое короткое выступление.

— Что делать с сотрудниками, нарушившими приказ? — поднял руку один из десятников.

— Нарушившего на дно, рыб кормить, — хищно ощерился Дрант. — Собравшиеся, хорошо знавшие своего командира, поежились. — Но это не все, — продолжил начальник отделения. — Его десятника — в рядовые, полусотника — в десятники, сотника — в полусотники. Вопросы? — вновь поинтересовался Дрант. Он выждал некоторое время и так как больше вопросов не последовало, скомандовал: — Раз-зойдись!

*****

В сентенцию: утро добрым не бывает, верят очень многие люди. И напрасно. Вернее, не так, не то чтобы напрасно, просто надо учитывать граничные условия этого утверждения. Оно справедливо хоть и для большого, но ограниченного числа людей. Утро не бывает добрым у тех, кто ни свет ни заря вынужден добираться до опостылевшей работы, а если называть вещи своими именами — самой настоящей каторги, нужной единственно для того, чтобы добыть средства к существованию.

А вот у всякого начальства утро редко бывает недобрым. Сами представьте, что должно случиться, чтобы утро стало недобрым для какого-нибудь министра, губернатора, или генерала — форс-мажор вселенского масштаба. А про депутатов и говорить нечего — пиздеть не мешки ворочать. А и действительно, с чего их утру быть недобрым? На персональном транспортном средстве, причем совершенно неважно каком именно — лимузине, карете, или пепелаце с гравицапой, доставили до рабочего места, а там длинноногая упругая секретарша, которая не стареет — замечательное качество для девушки, между прочим, встречает кофеём с утренним минетиком, ну, а дальше знай подписывай бумажки, да подсчитывай откаты.

Может возникнуть вопрос — а каким это, интересно знать, способом начальство добилось того, что их секретарши не стареют!?! Не открыли ли секретные ученые в секретных подземных лабораториях секрет вечной молодости, который начальство тут же засекретило и присвоило себе! К счастью, или к несчастью — это смотря с какой стороны посмотреть, но нет — не открыли и не присвоили. Просто-напросто, секретарши не стареют по той же причине, по которой не стареют третьекурсницы. Этот закон природы давным-давно открыла на Земле университетская профессура, а так как идеи диффундирую между мирами, узнали об этом феномене и на Батране.

Но и на старуху бывает проруха. Для начальства славного города Трапара это утро добрым не было. Наместник, из-за пропажи ключевого свидетеля, бесился, как олень у которого во время гона увели самку, губернатор потел от страха и утирался полотенцем — он-то не знал, что коллизия с пленным сотрудником Общества успешно разрешена — его информировать никто не собирался и он продолжал бояться последствий вскрывшихся связей козлов и ночных, рикошет от которых обязательно ударит по нему, начальник трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты был вынужден нелицеприятно общаться с подчиненными, вместо того, чтобы проводить время с секретаршей, в вышеописанном стиле, а Ночной Адмирал Трапара Тон Идрильо вместо того, чтобы спать до обеда, как он привык и любил, слушал доклад Мастера Цеха Убийц.

Крокодил редко вникал в подробности операций, проводимых его соратниками… ну, в смысле — подельниками, обычно его интересовал только результат, выраженный в твердой валюте, проще говоря — в золоте. Но на сей раз он сам вызвал к себе Бобра и приказал доложить подробности акции, проведенной в резиденции наместника.

— Как проще зайти на хату, — начал свою повесть Мастер Цеха Убийц, — узнали у одного нашего человечка — он у прошлого наместника работал на кухне и знает в доме все ходы и выходы. Через кухню и зашли, там охраны вообще не было. А так-то, охранников было семнадцать человек, но мы зашли пятью тройками — упокоили всех.

— Окончательно? — поднял бровь Крокодил.

— Нет. Оглушили, связали, а потом дали нюхнуть желтой пыльцы, чтобы не буянили.

— Это правильно, — одобрил действия Бобра его подручных Тон Идрильо, — нам наместник в кровниках не нужен.

— А вот в пыточном подвале пришлось наследить, — вздохнул Мастер Цеха Убийц. — Лысого Пряника — это он попался, — пояснил Бобер, — дознавателя и писаря пришлось… — договаривать он не стал, а просто чиркнул по горлу.

Крокодил в ответ лишь молча кивнул, одобряя действия соратника и не побоимся этого слова — сподвижника. Оставлять возницу в живых было никак невозможно — а вдруг опять попадется в руки наместничьих людей? Его многие видели, так что вероятность, что его опознают была вовсе не нулевой. Да и вообще — в важных делах нет места сантиментам. Живой Лысый Пряник мог принести много бед Обществу, а так — нет человека, нет проблемы. Ну, а дознаватель с писарем слишком много успели узнать, а многие знания, как мы знаем — многие печали.

— Можешь идти, — отпустил Бобра Крокодил, удовлетворенный его рассказом. Но, к удивлению Ночного Адмирала, Мастер Цеха Убийц не воспользовался разрешением, не стал пятиться к двери, а наоборот — принялся ерзать на стуле, глядя куда-то вбок, всем своим видом показывая, что у него есть мнение, но он с ним не согласен.

— Что еще? — нахмурился Крокодил. Он собирался пойти досыпать и к продолжению общения расположен не был, чего и не скрывал. Бобер в ответ смущенно, словно институтка, которую гусар прихватил на балу за попу, шаркнул ножкой и нехотя выдавил:

— Люди хотят рассчитаться за тройку Дотана…

Тон Идрильо не был бы Тоном Идрильо — Ночным Адмиралом Трапара и Крокодилом, если бы сразу же не уловил главный посыл сообщения Мастера Цеха Убийц. А заключался этот посыл в том, что Бобер дистанцировался от желания своих людей, иначе бы он сказал: — Мы хотим рассчитаться за тройку Дотана.

— А сам-то, что думаешь? — прищурился Крокодил.

— Думаю… что это был Пёс, — нерешительно протянул Бобер.

Среди криминального сообщества Балтан-Шаха в целом и Трапара в частности, ходили смутные слухи, более смахивающие на легенды и даже детские страшилки вроде Черной Руки, о тайном подразделении, которое создал Лорд-Адмирал Фин Алва Джерд для борьбы со своими политическими противниками, с которыми не мог по какой-либо причине справиться легальным путем и состоящем из профессиональных убийц, натасканных не устранение не только бездарных, но и магов. И называлось это подразделение, если опираться на те же непроверенные слухи — Псарня.

— А Пёс потому что замочить цеховую тройку в одиночку мало кто может… — задумчиво протянул Крокодил. — Так?

— Да, — кивнул Бобер. — А это значит, что прислал его Лорд-Адмирал, чтобы подставить Дранта и нам в эти разборки лезть, что палец сунуть в жернова. — Крокодил, соглашаясь с доводами своего подчиненного, мысленно его поправил, что даже не палец, а хер, потому что без пальца худо-бедно, а проживешь, а вот без хрена — вряд ли. Тон Идрильо кивнул, не столько даже Бобру, а больше своим мыслям, после чего поинтересовался:

— Что предлагаешь?

— Этого грата многие видели на рынке, пусть с ними поработает Маляр, изобразит, раздадим людям картину — пусть ищут.

Крокодил ненадолго задумался и пришел к выводу, что Бобер прав. Хороший менталист Маляр, долго и успешно работающий на благо Общества и имеющий кроме магического дара талант к живописи — отсюда и погоняло, без труда вытащит из голов очевидцев образ врага Цеха Убийц. Вытащит и зарисует и пусть ищут. Крокодил, равно, как и Бобер, был уверен, что Пёс работал под вуалью и его не найдут никогда, а ежели нет, то никакой он не Пёс, а самый обычный лох, которого найдут и накажут. Вариант был беспроигрышный.

Не пойти навстречу пожеланиям трудящихся было никак невозможно — месть за безвинно погибших товарищей — дело святое, препятствовать которому никак нельзя, а раз нельзя остановить — надо возглавить. Идеи носятся между мирами, что еще раз доказала консолидированная позиция Крокодила и Бобра.

— Все, надеюсь? — Тон Идрильо не смог сдержать широкого зевка — уж очень он хотел спать.

— Нет, — покачал головой Бобер.

— Что еще? — поморщился Крокодил.

— Ребята нашли метательные ножи цугов.

— Ну, нашли и дальше-то что?! — не стал скрывать раздражения руководитель Общества.

— Хотят поговорить с экипажем "Души океана", они недавно пришли с Тангер-Шаха. — Бобер вздохнул и закончил мысль: — Может привези кого оттуда…

А вот это было уже плохо и оба собеседника прекрасно это понимали — появлялся реальный шанс выйти на след человека Лорда-Адмирала. Точнее говоря не просто плохо, а ужасно плохо. Хоть Лорд-Адмирал и далеко и забот у него много и не факт, что он примется немедленно, сломя голову, мстить за своего Пса, но и забудет вряд ли — рано, или поздно, но обязательно рассчитается с Обществом по полной, да еще с лихвой.

А вот Гудмундун Дюваль капитан-маг галеона "Душа океана" рядом и он не только человек чести, как всем известно, но еще и Погонщик Ветра! А еще всем известно, что Гудмундун на нюх не переносит ночных и случись что в плен никого не берет и стражникам не сдает — сам выносит приговор и сам приводит его в исполнение. Были в свое время терки, после которых Крокодил запретил своим подчиненным связываться с капитаном и его людьми. Нет, если начнется открытая война между Гудмундуном и Обществом, то организация в конце концов победит, но какой ценой?!?

Пиррова победа, после которой будет сожжена дотла штаб-квартира Общества, убиты многие его достойные представители, а вся работа парализована на неопределенное время, никому не нужна. А с другой стороны, запретить парням "общение" с экипажем "Души океана" — значит вызвать брожение в неокрепших умах, которое может вызвать у владельцев умов крамольную мысль, что для начальства стабильный доход гораздо важнее их никчемных жизней. А от таких крамольных мыслей уже и до вольтерьянства недалеко и вообще — до потрясения основ. И как тут быть? Непонятно… Дилемма, однако. Пока что было ясно только одно — пускать процесс на самотек никак невозможно — надо возглавлять.

17 Глава

До гостиницы Денис добрался никем незамеченным. Ну-у… или, если придерживаться более строгой формулировки, то скажем так: за время пути старший помощник не отследил никакого враждебного внимания направленного на себя. А уж было оно, или нет — кто ж его знает. Точно так же, как и в прошлые разы, он пробрался в свой нумер не через дверь, как все нормальные люди, а через окно, как все нормальные герои, которые всегда идут в обход.

Этим маневром Денис создавал, или пытался создать себе алиби — мол, всю ночь спал, никого не видел, ничего не слышал, ничего не знаю, ничего никому не скажу. А артефактора Ишу вааще не знаю — зуб даю! Кстати, насчет алиби — никаких иллюзий старший помощник не строил — если за дело возьмутся серьезные люди, то никакое алиби их интересовать не будет.

Алиби это так — погремушка для прекраснодушных дурачков, верящих правительству, депутатам и прочим говорящим головам из зомбоящика, а также в правосудие, а точнее говоря — в сериалы про честных ментов, которые, как известно, являются сказочными персонажами. А серьезных людей на эту хрень не возьмешь. Вот если покойник так и не признался — значит действительно, скорее всего, был не виноват — можно ему и поверить. Но сомнения все равно останутся.

Денис, как честный человек с чистой совестью, обычно засыпал мгновенно, как только голова касалась подушки, а иногда даже ранее — в процессе сближения головы с подушкой, однако на сей раз заснуть мгновенно не удалось. В голове вертелась настойчивая мысль — а не наследил ли он? На первый взгляд казалось, что нет — работал в облике Жонглера, свое лицо нигде не светил, однако червячок сомнения присутствовал. С ним вместе старший помощник и заснул, решив, что утро вечера мудренее. Проснется утром и будет думу думать.

Люди творческих профессий: художники, программисты, писатели, ученые, режиссеры, композиторы и иже с ними знают, что если заснуть, обдумывая какую-то проблему, решение которой не просматривается, то зачастую это решение приходит во сне. Подсознание за ночь обрабатывает имеющий массив информации и утром выдает решение, отправляя его наверх — в сознание. Выглядит это все, как наитие. Не было решения, лег спать, а утром хоп! — и задача решена. Можно зарисовывать таблицу, ежели ты Менделеев, ну а если Ньютон, то не все так сладко — жди пока яблоко по башке треснет.

Все вышесказанное относится, конечно же, не только к творческим людям, но и к обычным. Просто им реже приходится сталкиваться со сложными задачами. Но, бывает. Например, мучается молодой человек проблемой — кого пригласить грядущей пятницей в клуб: Катю, или Веру? Кто из этих недотрог быстрее даст? Он напряженно размышляет над этим вопросом перед сном, а утром четко осознает — надо брать Таню! Вот и старший помощник проснулся с четким осознанием, что не все благополучно в датском королевстве. И причина неблагополучия была четко указана — потерянные метательные ножи цугов.

Человек менее опытный, чем Денис, мог бы тешить себя надеждой, что искать будут Жонглера и этим ограничатся, но старший помощник — тертый и битый жизнью индивид, доподлинно знал, что таким формальным поиском ограничатся те, кто в результатах поиска заинтересован мало, или не заинтересован совсем. А вот люди искренне жаждущие познакомиться с возмутителем спокойствия формальностями не ограничатся — они будут копать глубоко и широко. Старший помощник помнил, как Гудмундун мельком упомянул про амулет скрыта — значит это не такая уж редкая вещь и ищейки, которые будут искать заинтересовано, обязательно будут иметь в виду, что облик Жонглера мог быть обманом. И тут на первый план выходили метательные ножи цугов, которые Денис бездарно профукал.

При наличии желания, должной настойчивости и толики здравого смысла выйти через цуговские клинки на старшего помощника можно будет с достаточно большой долей вероятности, а если ищейки, кто бы они ни были — правоохранители, или ночные, будут вдобавок обладать зачатками логического мышления, то выйдут обязательно. Логическая цепочка получается незамысловатая и прямая, как нос Буратино: оружие цугов — цитадель цугов — Тангер-Шах — последний корабль оттуда "Душа океана" — пассажиры: Снежная Королева, ее папаша и Денис.

С возможностями стражи и ночных, найти всех троих труда не составит. Точнее говоря, найти нужно будет лишь папашу Тарении и старшего помощника, потому что в преступлении был замечен мужчина. Тут Денис задумался — а действительно, где отец Снежной Королевы? Как он допустил, чтобы любимая дочурка оказалась выставлена на помосте рынка рабов?!? Ответ напрашивался только один — был бы жив, не допустил. Следовательно, искать будут только старшего помощника. А тот кто ищет, тот всегда найдет. В данном конкретном случае, к сожалению.

Нет, если следствие будут вести профессионалы, то первая мысль которая придет к ним голову будет, что такой жирный след, указывающий на цугов — это явная подстава, имеющая целью увести следствие в сторону с правильного пути. Но! Проверить версию с пассажирами "Души океана" следаки, что ночные, что дневные — один хрен, обязаны, если они профессионалы. А если дилетанты, то другой у них и не будет. Значит что? — значит то, что за душой и тушкой старшего помощника придут. Рано, или поздно и скорее рано, но обязательно придут. Чтобы прояснить.

"Блин! Говорил же Гудмундун, что не надо связываться с Ишу! — начал ныть внутренний голос. — Так же ж нет! Тебе же неймется! Как же это не встрять в очередную жопу!? Тебе же мало цугов, висящих на спине! Тебе же еще местную мафию подавай! А не исключено, что еще и правоохранителей! Неугомонный ты наш! Тьфу, блин! Зла не хватает!"

"А и действительно, — задумался Денис, — почему у меня постоянные терки с криминалитетом? Вроде бы обхожу десятой дорогой и все равно, где-нибудь, да пересекусь и понеслась. Непонятно…"

"Чего тебе непонятно!?! — взъярился голос. — Козе понятно, а ему видишь ли непонятно! Не прикидывайся большим придурком, чем есть на самом деле! Это физически невозможно! Все тебе понятно! А если непонятно — я объясню!"

"Объясняй" — мысленно пожал плечами старший помощник, причем с олимпийским спокойствием. А и действительно — чего теперь волноваться? Волноваться надо было раньше, пока не накосорезил, а теперь чего волноваться-то? — теперь думать надо, как из жопы выбираться.

"Все очень просто, дружок, — язвительно начал свою лекцию голос. — Пахать на производстве, или в офисе, или подвизаться охранником дочери олигарха, или самого олигарха, или еще как-то иначе работать на чужого дядю тебе претит, трудиться наемным киллером — совесть не позволяет. Открывать собственный бизнес ты тоже не хочешь, а денежки тебе нужны. Что остается? Если называть вещи своими именами, то грабеж, ну, или экспроприация, если от слова "грабеж" тебя воротит. Но, так как ты человек честный и по большому счету совестливый, то грабить мирных обывателей тебе не с руки. Вот и остается одно — грабить криминалитет, или правоохранителей, или чиновников — один хрен, одна малина. Проще всего добраться до криминалитета — вот ты себе задачу и не усложняешь и идешь по пути наименьшего сопротивления. Занимаешься экспроприацией экспроприаторов, так сказать. Ферштейн?"

"Ферштейн…" — после небольшого раздумья согласился Денис.

"Отсюда и перманентные терки с криминалом!" — поставил жирную финальную точку голос.

Закончив увлекательное общение с внутренним голосом, старший помощник задумался о том, что делать в сложившейся ситуации. Вариантов, честно скажем, было немного, а именно три. Первый — бежать немедленно, не позавтракав и не почистив зубы. Вскочить с кровати, натянуть одежду и делать ноги из города. Второй — немного смягченный первый, а именно — бежать после завтрака, почистив зубы. И наконец третий — оставаться и жить, как ни в чем не бывало. У всех вариантов были свои плюсы и минусы.

Если бежать немедленно, что до завтрака, что после — разницы никакой, то можно на какое-то время оторваться от всех потенциальных преследователей, кто бы они ни были, а еще оставался вариант, маловероятный, честно скажем, но возможный, что искать Дениса не будут — в жизни еще не такие чудеса встречаются. И это плюс.

С другой стороны, если будут искать, то немедленное бегство будет аналогично даче признательных показаний: мол, извиняйте дяденьки, но это я завалил трех наемных убийц и гниду артефактора, который продавал свободных людей в рабство. И пограбил его маненько тоже я. И это минус.

В этом случае крайне важно будет, кто ведет следствие — лево, или правоохранители. Если это будут люди из Канцелярии Адмиральской Защиты, то не исключено, что никаких обвинений в адрес Дениса выдвинуто и не будет и искать его не станут, потому что служивые люди не пострадали, а материальный ущерб был нанесен не честному гражданину, а преступнику. Правда, не факт — могут и выдвинуть и искать — смотря, как карта ляжет.

Если же по его душу придут левоохранители, чьих людей старший помощник покоцал, то ни о каком снисхождении речь не пойдет. А придут они обязательно — может раньше правоохранителей, может позже, может вместо, может вместе, но обязательно — затронуты их интересы. И эти точно будут искать со всем усердием. Связи у мафии широкие, руки длинные, так что жить придется постоянно оглядываясь, что радовать никак не могло. Совершенно не могло. Это еще один минус.

Засвеченную физиономию Жонглера, равно, как и свою собственную, использовать дальше будет нельзя — придется встать на скользкую дорожку хартыга, а мочить хотя бы и мерзавцев, но не сделавших ему лично ничего плохого, Денису откровенно претило. Одно дело, когда на тебя неспровоцированно… а черт с ним — даже и спровоцировано напали и совершенно другое, когда ты высматриваешь жертву, пусть даже среди бандитов и убийц, заманиваешь ее в укромное местечко, убиваешь и ловишь ее уходящую душу в биомаску, чтобы воспользоваться имиджем. Конечно, если вопрос встанет ребром — или ты, или тебя, то придется, но очень бы не хотелось.

Исходя из всего вышеизложенного, идею немедленного бегства старший помощник не без сожаления, но отверг. Чего нельзя делать было понятно, а вот, что можно и даже нужно — не очень. Точнее говоря, что надо делать стратегически, а именно — оставаться на месте и изображать безмятежную жизнь было понятно и очевидно. Непонятно было другое — как конкретно осуществить этот блестящий замысел.

Если называть вещи своими именами, то старшему помощнику придется, на манер Одиссея, проскользнуть между Сциллой и Харибдой. Для того, чтобы обеспечить себе более-менее спокойную жизнь в дальнейшем… ну, как спокойную? — просто без висящей на спине местной мафии, а только с жаждущими мщения цугами, в настоящем ему придется исполнить цирковой номер с запихиванием своей головы в пасть льва.

Денису придется убедить тех, кто придет его проверять — скорее всего это будут бандиты, хотя не исключались и правоохранители в том, что он, с одной стороны, не юная рохля, а вполне серьезный боец, который принял участие в отражении атаки "Ворона", наравне с экипажем "Души океана" и теперь ждет заслуженную награду, обещанную Гудмундуном, а с другой — никак не тянет на убийцу трех головорезов из мафии и артефактора Ишу — кишка тонка.

А ведь проверять могут по всякому — могут зажать где-нибудь в безлюдном месте и приставить нож к горлу, прежде чем начать расспрашивать. И что тогда делать? Неизвестно ведь, что у дознатчиков на уме — могут ведь и по горлу полоснуть, если ответы не понравятся, или так — на всякий случай.

И остается, или изображать покорную овечку, объятую страхом, надеясь, что не заржут, или предпринять все возможные шаги по отражению агрессии — использовать перстень некроманта Цей-Па, а так же самые мощные атакующие и защитные артефакты, имеющиеся в наличии, мобилизовать верных союзников: Байгола и Небесного Волка, а главное — применить все умения и навыки красной Пчелы.

В случае активного сопротивления, сыскарям сразу становится понятно, что этот нехороший человек — редиска, если называть вещи своими именами, вполне мог завалить товарищей из Цеха Убийц и артефактора и надо его ловить и наказывать, что не есть хорошо. В случае же изображения овечки, могут прирезать ни за понюшку табака, что еще хуже. Но, с другой стороны, если нож приставили только для запугивания, а резать не собирались, то непротивление злу насилием позволит отвести от себя все подозрения. Вот и иди знай, как себя вести.

Все вышесказанное относилось к бандитам, но и контакт с правоохранителями тоже мог стать еще тем геморроем. Бравые адмиральские стражники вполне могли посчитать, что клиент будет гораздо сговорчивей, правдивей и разговорчивей будучи помещен в какое-либо закрытое учреждение, оборудованное помещениями с крепкими дверьми, несокрушимыми засовами и прочными решетками на окнах, а главное — имеющими хорошо оснащенную пыточную с различным инструментарием, как раз таки и предназначенным для повышения сговорчивости, правдивости и разговорчивости.

Представив, что снова окажется в плену, старший помощник без колебаний решил, что будет препятствовать подобному ходу развития всеми имеющимися у него средствами. Сумеет убедить местных полицаев, что он святее Папы Римского — значит повезло и ему и им, не сумеет — будет валить поганых, используя все имеющиеся у него средства и уходить в бега. Вариант, конечно же, так себе, мягко говоря, а если называть вещи своими именами, то — совсем хреновый, потому что охотится на бедного сироту будут после этого не только цуги и мафия, но и местные правоохранители. Однако снова попадать в кутузку, Денис решительно не собирался, а собирался как-то все-таки просочиться между Сциллой и Харибдой.

И хотя расчет был, не без изрядной доли первого столпа русского менталитета, а именно — авось, старшему помощнику представлялось, что его обычный имидж вполне соответствует поставленной задаче. В то же самое время он прекрасно понимал, что то, что ему кажется ни в коем случае не является истиной в последней инстанции. Требовался взгляд со стороны. Причем смотреть должен не какой-нибудь гражданский, а если говорить без экивоков — дилетантский глаз, а профессиональный — выпуклый военно-морской.

И такой глаз имелся — знатоки сами могут угадать у кого, а всем остальным даем подсказку — у капитана-мага Гудмундуна. К нему Денис и решил нагрянуть вечерком, когда тьма надежно скроет его маневры от вездесущих американских спутников-шпионов… тьфу ты — от трапарских лево и правоохранителей, если таковые, конечно же, будут направлены своим начальством по его душу (и тело).

Решив первоочередную и главную на данный момент задачу, а именно приняв стратегический план дальнейших действий, старший помощник принялся анализировать, какие ошибки привели его к такому печальному положению, в котором он сейчас оказался. Но сделать это оказалось не так-то просто из-за сильного чувства голода — настало время завтрака и тетрархские нанороботы прозрачно намекнули своему носителю, что война — войной, а обед по расписанию. В смысле — завтрак, а если говорить в общем, то — прием пищи.

Позавтракав, Денис вернулся в свой нумер и занялся самобичеванием. Первым делом он выпорол себя за то, что не послушался умного человека — Гудмундуна, который сказал не связываться с Ишу. Щадить себя и заниматься самообманом старший помощник не собирался, поэтому в ходе нанесения себе труднозаживающих моральных травм он выделил следующие причины своего недостойного поведения, повлекшего за собой попадание в задницу.

Корнем зла, что, конечно же, не было никаким открытием, являлось то, что в ходе операции по вызволению Снежной Королевы из рабства Денис выжил не благодаря безукоризненному исполнению тщательно разработанного плана, а благодаря случаю, который в очередной раз пришел ему на помощь.

Конечно приятно было бы счесть это вмешательством Бога, который не захотел подписываться своим именем, а предпочел оказать поддержку анонимно, но Денис не был такого высокого мнения о своей персоне, чтобы всерьез рассматривать такую гипотезу. Он считал, что просто в очередной раз ему повезло.

Отсюда и росли ноги авантюры с Ишу. Старшему помощнику было очень неприятно осознавать, как сильно он, на самом деле лопухнулся, участвуя в освобождении Снежной Королевы. Вот и захотелось хоть какой-то моральной… ну и не только, компенсации за свою глупость. Вот и получил… ушат дерьма на свою голову. Правда, надо честно признать, было и кое-какое материальное вознаграждение, подсчитать каковое еще предстояло.

"Ты — главный герой, — ухмыльнулся внутренний голос. — Тебе должно везти!"

"Много ты понимаешь!" — отмахнулся старший помощник. К теории главного героя, в которую то ли прикалываясь, то ли на самом деле верил внутренний голос, он относился скептически.

Дальнейший беспристрастный анализ позволил старшему помощнику выделить следующие причины грядущего Армагеддона. Первая — пошел на поводу у эмоций, а не холодного расчета. Очень уж Денис разозлился на поганого артефактора, который ничтоже сумняшеся отправлял свободных людей в рабство. Побывав в шкуре бесправного и беспомощного пленника цугов — фактически раба, старший помощник сильно невзлюбил рабовладельцев как класс, можно сказать — возненавидел всеми фибрами своей тонкой и нежной души. Так что даже кушать не мог, когда о них вспоминал. И очень ему захотелось рассчитаться с этим магическим прыщем — артефактором Ишу. Но, если копнуть еще глубже, то злость на Ишу была лишь слабой тенью той злости, которую старший помощник испытывал к самому себе.

Что еще осознал Денис, анализируя свое фиаско — это, если мягко обозвать сложившуюся ситуацию, а грубо лучше и не говорить, это то, что профит, полученный от экспроприации значительно уступал издержкам, ибо получил он материальные ценности, а потерял возможность более-менее спокойного существования, то есть безопасность.

Согласитесь — вещи никак не равноценные. Деньги-то всегда можно раздобыть, так, или иначе, а вот с безопасностью сложнее. Кроме этого, в процессе индульгирования — это ежели по-простому, или самокопания — если по-научному, старший помощник с удивлением понял, что к работорговцу Галиду — этакому Карабасу-Барабасу, он никакого негатива не испытывает. Чем был вызван подобный выверт сознания и подсознания, старший помощник объяснить затруднялся. Но, не испытывал и все тут. Ладно, пес с ним — с Карабасом, не испытывает и хрен-то с ним. Хватало других неприятных осознаний.

Анализирую, почему он не воспользовался советом Гудмундуна, Денис понял, что причиной стала неуместная гордыня. Старший помощник, непонятно с какого хрена, решил, что обойдется без советов и сам решит, что ему делать. Он не принял во внимание, то обстоятельство, что Гудмундун гораздо лучше знает местные реалии и расклады сил, но как же — каждый гасконец с детства академик! — зачем ему чьи-то острожные советы, когда есть своя голова на плечах. Причем какая голова — академическая! как уже было сказано выше. И вот результат этого зазнайства…

Эмоции вместо расчета и зазнайство вместо трезвой оценки были стратегическими причинами возникновения печальной ситуации, в которую попал старший помощник, но были еще и тактические, заключавшиеся в потере метательных ножей цугов, которые, по мнению Дениса и станут casus belli, из-за чего старший помощник вполне может превратиться в дичь, на которую охотятся множество охотников.

Итак, из-за чего же Денис не подобрал эти чертовы ножи? Первое, что приходит в голову — из-за лени. Но, вспомнив все и проанализировав свое поведение, это предположение старший помощник с негодованием отверг. Как говорится: лизинг был, но популизма не было! Денис не забыл про ножи и непременно вернулся бы за ними, но в тот момент перед ним стояла более приоритетная задача, а если называть вещи своими именами — главная задача всей операции — визит к артефактору Ишу.

И эта задача осложнялась тем, что старший помощник мало чего знал об организации охраны особняка, а о расписании стражников, патрулирующих район, где обосновался Ишу вообще ничего не знал. И на то, чтобы хоть как-то разобраться в обстановке вокруг и внутри особняка артефактора Ишу требовалось время, которого не было и потратить даже маленькую его часть, чтобы отыскать ножи, Денис никак не мог. Отсюда и начало прокола с ножами. Тут претензий к самому себе, пожалуй, не было.

А вот почему старший помощник не вернулся за ними после завершения операции он и пытался сейчас понять. И не понимал. Из-за лени — точно нет. Забыл — тоже, вроде бы, нет. Хотя… Короче говоря, никакой другой гипотезы, кроме той, что участок памяти, где хранилась информация о потерянных ножах, оказался заблокированным, Денис изобрести не смог. В пользу этого предположения говорило еще то, что самостоятельно, точнее говоря — сознательно, вспомнить о пропаже старший помощник не смог. Понадобилась помощь подсознания, которое за ночь протолкнуло информацию "наверх".

Никаких внятных и корректных версий того, как память оказалась заблокированной у Дениса не было. Вот такие пироги с котятами получались. Единственным объяснением произошедшего, которое придумал старший помощник в ходе интенсивных размышлений, было то, что эйфория от удачно проведенной операции по принуждению артефактора Ишу к миру, а главное то, что он опять сумел остаться живым и здоровым по результатам этой операции, была так велика, что зашунтировала участок памяти, хранящий информацию об утерянных ножах. Свет от свечи в лучах прожектора незаметен. Гипотеза, честно скажем — так себе, но другой не было.

Завершив процесс самобичевания… в смысле — анализ причин попадания туда, куда он попал — это если не назвать данное место своим истинным именем, а именно — жопой, и поклявшись самому себе, что если останется жив, больше никогда не будет принимать важных решений основываясь на эмоциях, плюя на точку зрения окружающих, а будет проводить скрупулезный анализ и будет прислушиваться к мнению умных людей, старший помощник принялся продумывать детали, как себя вести в новых исторических реалиях. Стратегическое решение — оставаться на месте и вести себя, как ни в чем не бывало, было принято, теперь же оставалось выработать тактические приемы его реализации.

Как, грубо говоря, и на елку влезть и не ободраться. Разумеется, о резком изменении манеры поведения, вроде того, чтобы съехать с гостиницы, или целый день сидеть в нумере, выходя только поесть, и речи быть не могло — это несомненно насторожит хозяина "Старого карлика" и вряд ли Рафил, будет выгораживать своего постояльца, когда к нему заявятся серьезные люди с вопросами. А в том, что они заявятся, Денис не сомневался. Требовалось себя вести, как раньше, но с некоторыми нюансами.

Чтобы не проколоться, необходимо было учесть разные мелочи, на которых разведчики и шпионы обычно и прокалываются. Что-то вроде скрепки из нержавейки в паспортах немецких шпионов, из-за которой контрразведчики из "СМЕРШ" и брали их на цугундер, или пуговица какая-то не та, или еще какая хрень.

Легенда, которую на скорую руку подготовил старший помощник была следующая: соседскую девушку, с которой он встречался и на которой собирался жениться, отбил молодой цуг. Деревенский паренек, которым по легенде являлся Денис, в открытую бороться с цугом и неверной возлюбленной никак не мог — не те весовые категории, но злобу затаил.

И сумел-таки отомстить — следил за этой парочкой разнополых мерзавцев, дождался пока они не пошли на сеновал, подпер дверь сарая и поджог. Отследить результаты мести не удалось — кто-то из деревенских засек его за организацией поджога и за юношей началась охота. Чудом, с висящими на пятках цугами, удалось добраться до "Души океана" и проникнуть на борт, откуда Гудмундун его не выдал.

Так и попал на Балтан-Шах, а конкретно в Трапар. Торчит в гостинице на деньги, которые ссудил ему Гудмундун и ожидает долю в добыче, которая ему обещана капитаном за участие в битве с "Вороном", а полагается доля за то, что он не стал прятаться на камбузе, как ему предлагали, а принял посильное участи в битве.

Поэтому, исходя из легенды, первое, что приходило в голову, было то, что на пальцах старшего помощника не должно быть никакой магической бижутерии. У скромного, небогатого — это если с экивоками, а если называть вещи своими именами — нищего голодранца, чудом бежавшего от цугов с Тангер-Шаха, никак не могло быть ни ударных, ни защитных артефактов, не говоря уже о серебряном Бездонном Колодце. И это было проблемой. Демонстрировать Колодец было решительно невозможно, а обойтись без него никак нельзя.

Конечно, можно было бы спрятать Бездонный Колодец где-нибудь в нумере, но это была плохая идея, если, конечно же, ее можно назвать идеей, потому что, если Денисом будут заниматься серьезные люди, то комнату обыщут обязательно и обязательно найдут спрятанное. Разумеется, в том случае, если искать будут профессионалы, а на дилетантов рассчитывать — могилу себе копать.

Заныкать колечко где-нибудь в лесу, по типу клада, тоже было никак нельзя — мало ли придется срочно эвакуироваться — это если по-простому, или же рвать когти, теряя тапки — если по научному, причем в сторону противоположную местонахождению клада. И что тогда делать? Опять останешься гол, как сокол. Оставаться без денег, оружия и бездонного подпространственного кармана — перспектива так себе.

Значит оставалось только одно — придумать, как держать Бездонный Колодец при себе, но так, чтобы он был, во-первых, абсолютно незаметен посторонним людям, а во-вторых, чтобы до него можно было быстро добраться — мало ли какое оружие срочно понадобится, а его под рукой и нет, а это плохо. Ну-у… если, конечно же, хочешь сохранить свою жизнь и, по возможности, здоровье, если же не хочешь, то можно обойтись и без оружия.

Требования, на первый взгляд, представлялись взаимоисключающими, но решение должно было быть найдено и старший помощник глубоко задумался. Похожие ситуации были в сталинских шарашках, где ковалось оружие Победы — у разработчиков не спрашивали: существует ли решение, возможно ли оно, или нет — перед ними просто ставились технические задания, которые, как правило, реализовывались в металле, несмотря на теоретическую невозможность. Вот так и старший помощник попал в ситуацию собаки с ногой застрявшей в тележном колесе — пищи, но беги.

Первое, что пришло ему голову, это повесить кольцо на цепочку. Решение само собой напрашивающееся, очевидное, но… нехорошее. Дело было в том, что в конфликтной ситуации велика вероятность того, что возьмут за грудки и потрясут, цепочка лопнет и Бездонный Колодец куда-нибудь укатится — ищи его потом, свищи. Или же начнут обыскивать и за пазуху полезут в первую очередь.

Разумеется, всего этого, а именно взятия за грудки, или обыска вполне можно не допустить, но, к сожалению, только в ходе прямой конфронтации, где сразу станет ясно, что несчастный беглец с Тангер-Шаха не так прост, как кажется и вполне мог отправить на Поля Счастливой Охоты и ребятишек из Цеха Убийц и поганого артефактора. А вот именно этого-то и хотелось избежать. Поэтому придется терпеть до последнего, позволяя, в крайнем случае, и трясти и шарить.

После отринутого варианта с цепочкой старшему помощнику долго в голову ничего не приходило кроме того, чтобы держать кольцо в кармане, да вот беда — карманов-то местные еще не изобрели, а вся нормальная, высокотехнологичная одежда Дениса сгинула вместе с золотой Торбой Архата и шкирой, когда его взяли в плен. Воспоминание об этом обстоятельстве было словно мензурка бензина, выплеснутого в тлеющий костер вялотекущей ненависти старшего помощника к цугам.

"Зря они такого врага завели!" — то ли всерьез, то ли с тщательно скрытой иронией дал о себе знать внутренний голос.

"А то! — отозвался Денис, решивший считать, что голос серьезен. — Еще наплачутся кровавыми слезами!"

"Ну-ну…" — тихонько пробормотал голос, причем опять было непонятно — иронизировал он, или нет, но буркнул так тихо, что Денис решил сделать вид, что ничего не слышал.

Озарение пришло после тягостных и продолжительных раздумий. Старший помощник решил пришить Бездонный Колодец к камзолу, или как еще там называлась его одежда, изнутри, с изнанки. Пришить таким образом, чтобы просунув левую руку за пазуху тут же надеть колечко на палец, следующим движением вытащить его наружу и немедленно использовать. В этом случае, вроде бы, получалось и влезть и не ободраться. Вероятность потери артефакта, даже если нитки порвутся, была невелика — упасть на землю кольцу не даст тугой пояс, расположенный ниже точки крепления.

Оставалось прикупить иголку, нитки, наперсток… — тут Денис задумался, не пропустил ли он чего-нибудь и вспомнил про ножницы. Старший помощник повеселел — когда у человека есть конкретная и понятная цель в жизни, человеку живется лучше и не побоимся этого слова — веселее, что Денис и прочувствовал на своей шкуре, после чего быстро оделся и направился, что вполне естественно, на базар, где надеялся приобрести все необходимое.

"А у них иголки-то уже изобрели?" — внезапно озаботился внутренний голос.

"Конечно!" — уверенно отозвался старший помощник, вспомнив белошвейку. Причем сделал это с удовольствием.

Правда воспоминание было каким-то расплывчатым и туманным, как из прошлой жизни — уж больно много событий прошло с тех пор. Время жизни ведь измеряется не количеством лет, дней, часов и секунд — оно измеряется количеством событий, произошедших во время этих лет, дней, часов и секунд. Поэтому время так тянется в детстве и так летит в старости. У ребенка за день бывает больше событий, чем у старика за год — отсюда и разное восприятие времени.

"Вообще-то, иголка довольно сложное технологическое изделие, — продолжил нудить голос. — Может у местных рыбьи кости в ходу!"

"И чё? — не поддался на провокацию внутреннего паникера Денис. — Они как-то же шьют одежду, чай не в шкурах ходят — значит и я пару стежков как-нибудь, да сделаю! Не дрейфь папаша! — ухмыльнулся он. — Ты еще увидишь горящие корабли на плече Ориона!" — в ответ на эту отповедь, голос пробормотал что-то неразборчивое и замолчал.

На базаре пришлось потолкаться довольно долго — спрашивать что-либо у кого-либо старший помощник не хотел — спрашивающий всегда запоминается, а после прокола с метательными ножами Денис инстинктивно стремился быть как можно более незаметным. Обжегшись на молоке, дуют на воду, поэтому старший помощник был тише воды и ниже травы — само воплощение скромности и незаметности.

Как уже неоднократно упоминалось — кто ищет, тот всегда найдет. Правда, чаще всего, находят приключения на собственную задницу, но бывают и полезные находки — в частности этим полезным оказался большой прилавок, на котором были разложены швейные принадлежности, как то: иголки, нитки, наперстки, ножницы, сантиметры и прочая ботва. Спектр предложений был очень широк — от каких-то бронзовых, а может и медных, кривоватых изделий без ушка, оканчивающихся, вместо этого, чем-то вроде рукоятки примитивного меча, куда наматывалась нить, до стальных иголок вполне современного вида с ушком.

И это обескураживало. Наличие мечевидных, грубых иголок, больше схожих размерами с шилом, вполне укладывалось в концепцию развитого средневековья, а вот маленькие стальные иголки с ушком — нет. Первые были явным хендмейдом — более "ручную работу" трудно было себе представить, а вот вторые были не менее яркими образчиками фабричного и отнюдь не средневекового производства. Такого же, как оружие цугов. Впрочем, мир-то магический и не исключено, что технологию подменяла магия.

Для Дениса же все это было не столь важно, а если называть вещи своими именами — совсем неважно, для него важно было другое, а именно — понять, сумеет ли он подшить колечко, используя кривую и толстую медную иглу без ушка, с мечевидной рукояткой вместо него, или нет. Потому что, если не сумеет, то нужно покупать стальную, самого современного вида.

И дело не в том, что медная игла стоит две серебрушки, а стальная — золотой. Денег не жалко — не хочется привлекать внимание. А юный парень, покупающий дорогущую иглу, обязательно запомнится. А, как уже упоминалось, теперь старший помощник дул на воду. "Конспигация, конспигация и ещё газ конспигация!", как завещал великий Ленин. Именно такой девиз поместил бы старший помощник себе на щит, если бы был рыцарем.

"Поздно пить боржоми, когда почки отвалились! — ворчливо отреагировал на всю эту суету внутренний голос. — Раньше надо было тихариться!"

"Шел бы ты… — вяло огрызнулся Денис, понимая правоту голоса, но не желая сдаваться. — Лучше бы вовремя напомнил про ножи цугов, а не молчал, как одно место! — перешел он в контратаку. — Критик хренов!" — Крыть голосу тоже было нечем и он в ответ промолчал.

Дело кончилось тем, что старший помощник, здраво рассудив, что обычной иголкой он худо-бедно, но гарантированно, пришпандорит Бездонный Колодец к изнанке своей курточки, а вот миниатюрной катаной — черт его знает, он все-таки прикупил дорогую "фабричную" стальную иголку с ушком.

На все попытки сбить цену, в результате отчаянной торговли — без этого было никак нельзя, ибо выглядело бы крайне подозрительно и тогда Дениса наверняка бы запомнил и сам продавец — толстый усатый мужик с плутовской физиономией и его соседи торговцы, а так — может и не запомнят, усатый стереотипно объявлял, что снизить цену никак невозможно, потому что товар изготовлен на антарской оружейной фабрике, что гарантирует его высокие потребительские качества и приобретен самим продавцом за большие деньги, а торговать себе в убыток он не намерен.

На все прозрачные намеки старшего помощника, что тот может так продавать свои иголки до морковкина заговенья, продавец невозмутимо отвечал, что иголки лежат, есть не просят и пусть себе лежат, а серьезные покупатели дадут настоящую цену и что, мол, спешить ему некуда.

В конце концов и Денису и усатому весь этот спектакль осточертел и они сошлись на том, что в придачу к иголке, за свой золотой, старший помощник получит еще клубок прочных шелковых ниток и кожаный наперсток. На этом и ударили по рукам. Когда разошлись, каждый был уверен, что оппонент его напарил и никто удовольствия от проведенной сделки не испытывал.

Сказать, что на конкурсе лучший по профессии, среди мастеров художественного шитья, старший помощник занял бы одно из призовых мест и получил в награду швейную машинку "Зингер" и портновские ножницы работы Карла Фаберже, было бы большим преувеличением, но точно отмерить место, куда надо подшить кольцо, а потом и исполнить этот трюк, он сумел.

Не сказать, что все получилось с первого раза, да и Денис, будучи прожженным реалистом, а не возвышенным мечтателем, на это и не рассчитывал, но по результатам трех итераций, каждая из которых состояла из очередного уточнения места, куда надо пристроить колечко, наметки на один стежок, выворачивания куртки обратно на лицевую сторону и проверки, как в кольцо входит палец, удовлетворительный результат был достигнут.

В конце концов Бездонный Колодец был закреплен в нужном месте достаточно прочно, чтобы не оторваться при резких телодвижениях старшего помощника, которые, вполне возможно… впрочем, не вполне возможно, а обязательно воспоследствуют в процессе его жизнедеятельности. Указательный палец левой руки, после непродолжительных, но очень интенсивных тренировок, безальтернативно входил в кольцо, как мяч в баскетбольную корзину после броска какого-нибудь гения баскетбола, типа Карима Абдул-Джаббара, или Майкла Джордана, ну, а правая рука штатно исполняла свои должностные обязанности по извлечению из подпространственного кармана требуемых предметов.

Торба Архата скрытого ношения была успешно введена в эксплуатацию с оценкой удовлетворительно. Почему удовлетворительно, а не хорошо, или даже отлично? А потому, что в таких делах существует бинарная система оценок — или все сделано, как надо и оценка — удовлетворительно, или что-то накосячили и оценка, соответственно — неудовлетворительно. Третьего не дано.

Завершив эпопею с подпространственным хранилищем, старший помощник перешел к следующему акту Мерлезонского балета — а именно к ревизии своих активов. Жизненная ситуация, в очередной раз, складывалась напряженная, можно сказать — пограничная. В самом ближайшем будущем произойти могло все что угодно, начиная с тихого и незаметного бегства, когда отсутствие шебутного паренька, прибывшего на "Душе океана" никто и не заметит, и заканчивая громким бегством, когда впереди все плачет, а сзади горит, ну-у… или наоборот.

Денис конечно же надеялся, что все обойдется — как известно, надежды юношей питают, но в том-то все и дело, что юношей старший помощник был только на вид, а на самом деле — опытным, повидавшим виды мужем, который трезво оценивал объективную реальность, данную нам в ощущениях и который никаких иллюзий не испытывал — знал, что если неприятность может случиться — она случится.

До этой истины Денис мог бы дойти своим умом, но до него это сделали другие умные люди и о ней он прочел в какой-то книге. Канонический закон Мерфи звучит немного иначе, но очень похоже, а самое главное, что суть закона не искажена. Самая же главная максима, которой руководствовался в своей жизни старший помощник была такая: надейся на лучшее, но готовься к худшему. Вот он и готовился. Причем, как к драке, так и к бегству — смотря, как карта ляжет. Не исключался и вариант со спокойной жизнью, но готовится к нему нужды не было — все уже было подготовлено и так.

А вот для драки и бегства необходимы следующие компоненты: оружие, деньги, физподготовка и определенная храбрость — если речь идет о драке, при бегстве без этой составляющей можно обойтись. В своей физподготовке и необходимом и достаточном уровне смелости Денис не сомневался.

И это было очень хорошо, потому что с этим компонентом опасно, как переборщить, так и недоборщить. Если человек патологический смельчак, то рано, или поздно он кончит плохо — начнет задираться ночью в промзоне с шайкой отморозков, или пойдет купаться в шторм, или выкинет еще какое-нибудь коленце в том же духе.

Недостаток же храбрости для жизни гораздо менее опасен, чем избыток, но тоже доставляет владельцу немало неприятных минут — можно опозориться перед любимой девушкой в конфликтной ситуации, расстаться с деньгами, когда можно было не расставаться и вообще праздновать труса всегда — когда надо и когда не надо.

Оптимальный же уровень смелости позволяет избежать всех вышеперечисленных неприятностей. И он у старшего помощника присутствовал, так что ему оставалось лишь проинвентаризировать имеющиеся в наличии оружие, деньги и прочие активы, могущие быть легко в деньги конвертированы.

Этими вопросами старший помощник и озаботился и если про имеющееся в его распоряжении оружие он все знал и так, благо его было не так уж и много, то с информацией о деньгах и боевых артефактах, которые те же деньги, все было не так хорошо, как хотелось бы. Приступая к аудиторской проверке, Денис в очередной раз вспомнил Козьму Пруткова с его депансами и дилижансами.

Депансы понятно почему, а дилижансы, потому что добраться из Трапара до столицы Балтан-Шаха — славного города Балтана проще и быстрее всего было именно, что на дилижансе, и именно туда, как до инцидента с артефактором Ишу, так и после, старший помощник и собирался.

Вывалив из Бездонного Колодца на кровать все активы (кроме оружия), как то: деньги и магические артефакты, которые сумел добыть непосильным трудом, Денис приступил к инвентаризации.

Оружие, разумеется, тоже было активом, равно, как боевые артефакты — оружием, но холодную острозаточенную сталь старший помощник пока что вынес за скобки. Продавать холодняк он не собирался, следовательно финансовым активом оно, на данный момент не являлось. В будущем — может быть, а пока что — нет. Как говорится: будут бить — будем плакать, не исключено, что когда-нибудь придется продать последний метательный нож, чтобы купить корочку хлеба, но на данный момент это было неактуально.

Разумеется, в девяносто девяти случаях из ста, продажа оружия, чтобы поесть, выглядит поступком, по меньшей мере, странным. Гораздо проще добыть еду, используя это самое оружие, но ситуации в жизни бывают разные. Иногда приходится именно что продавать, а не использовать. Простейший пример — вы оказались в военном лагере, где оружие есть у каждого, а еда не у каждого. Отнимать у кого-то — запаришься — как бы у тебя не отняли все что есть и не подрезали последнее висящее, а вот шанс поменять оружие на еду имеется.

Инвентаризация долго не продлилась, потому что количество предметов учета было небольшим — двенадцать кошелей с золотом из закромов артефактора Ишу, какое-то количество золота россыпью и двадцать пять низкоранговых боевых артефактов. Оружие, а так же молниемет, метатель гранитных стрел, водяной щит, "глушилку", перстни цугов и перстень некроманта Цей-Па Денис из рассмотрения исключил, отнеся к оружию, а не к финансовым активам. Так же он не стал заморачиваться с точным подсчетом серебра и меди — посчитал с точностью до кошеля. Бездонный Колодец Ишу тоже не рассматривался, как предмет купли-продажи… ну-у разве что мог стать таковым в самом крайнем случае, когда окончательно припрет — непосредственно перед продажей оружия — такая корова нужна самому.

В первом попавшемся кошеле, который взял ревизовать старший помощник и выбрал случайным образом, оказалось ровно сто монет. Исходя из того факта, что кошели были на вид абсолютно одинаковы, да и весили примерно одинаково, Денис сделал вывод, что и денег в них содержится одинаковое количество. Проверка второго кошеля, так же выбранного случайным образом, подтвердила эту гипотезу, поэтому детально пересчитывать десять оставшихся старший помощник не стал, а просто убедился, путем заглядывания, что там хранится именно золото, а не медь, или серебро.

Точное количество денег, имеющихся у него, с точность до золотого Денис так и не определил — лениво было. Это говорило о том, что он не был скрягой и рабом золотого тельца. Вот эти деятели, в отличие от старшего помощника испытывают прямо-таки чувственное наслаждение, лаская каждую монету словно любимую женщину, а Денис был от этого далек. Прикинул, что у него примерно тысяча триста — тысяча четыреста золотых монет, плюс двадцать пять магических побрякушек, стоимостью триста золотых каждая — это минимум, и на этом успокоился. А про серебро и медь просто знал, что у него есть два кошеля с серебром и один с медью.

Разочтя свои депансы и спрятав их обратно в Бездонный Колодец скрытого ношения, старший помощник задумался было чем бы ему заняться, как раздался стук в дверь. Никаких гостей Денис не ждал, никаких вопросов к нему у отельера быть не могло — за все уплачено, служанки без вызова не приходят — значит по его душу пожаловали бандиты, или правоохранители — хрен редьки не слаще. В любом случае изображать овечку старший помощник не собирался, поэтому обнажил свои кинжалы — сражаться в тесноте лучше клинками средней длины, приблизился к двери и грубым голосом поинтересовался:

— Кого там грат принес!?!

— Это я, — раздался из-за двери знакомый голос. Там стоял Гудмундун. Быстро убрав кинжалы в ножны, Денис откинул щеколду и распахнул дверь. — Можно зайти? — вежливо полюбопытствовал маг через пару-тройку мгновений, после чего старший помощник сообразил, что торчит в дверном проеме, как триста спартанцев в Фермопилах, загораживая проход.

— Конечно заходи! — смущенно улыбнулся Денис, уходя в сторону и делая приглашающий жест. — Хорошо, что ты зашел, а то я вечером сам собирался тебя навестить, — сообщил он магу, когда тот прошел в глубь комнаты и следуя указующим жестам хозяина, смахивающего во время этого действа на регулировщика ГИБДД, уселся за стол. Сам же старший помощник устроился на кровати, потому что стул, занятый гостем, был в комнате единственным. — Теперь не придется ноги стирать, — улыбнулся Денис.

"По самую жопу!" — уточнил внутренний голос.

— Ты хотел меня навестить наверно из-за этого, — с этими словами Гудмундун извлек из-за пазухи бумажный лист и протянул старшему помощнику. Ну-у… что можно было сказать про рисунок? Только то, что Жонглер был изображен весьма реалистично и вполне узнаваемо.

— Словесный портрет? — поднял брови Денис. Он действительно был удивлен сходством изображения с оригиналом. Обычно словесные портреты имеют очень отдаленное сходство с объектом поиска — примерно такое же, как изображение Сеятеля, созданное Кисой и Остапом с мыслеобразом в голове председателя тиражной комиссии.

— Какой еще "словесный портрет"? — удивился в свою очередь Гудмундун. В Обществе есть сильный менталист…

"Общество?.. Общество?.. что еще нахрен за Общество?" — недоуменно подумал старший помощник.

"Или менты, или бандиты! — пришел на помощь внутренний голос. — Других кандидатов нет!"

"Согласен, — не стал спорить Денис. — И скорее оргпреступность, чем менты" — предположил он.

"Да… — медленно протянул внутренний голос, — вряд ли стражу назовут Обществом…" — голос пришел к такому же выводу, как носитель.

— … который умеет неплохо рисовать, — продолжил свою мысль Гудмундун. — Он покопался в головах освобожденных тобою рабов и нарисовал… — маг не договорил, но за него это сделал внутренний голос:

"Тебя!".

— И ты отнял у них рисунок! — восхитился старший помощник, а Гудмундун бросил на него такой взгляд, что Денис сразу же понял, что ляпнул какую-то несусветную глупость.

— Нет, — помотал головой маг. — С исходного рисунка сделали несколько копий, благо ничего трудного.

Денис вгляделся в свой портрет и согласился с Гудмундуном. Изображение было, хотя и узнаваемым, но достаточно простым — никакой игры полутеней, тонкости штриховки и прочих прибамбасов — четкие выверенные линии и ничего больше.

— С размахом работают! — уважительно покачал головой старший помощник. — Прям стенд "Их ищет милиция!"… тьфу ты — полиция! — поправился он. — Маг посмотрел на него удивленно, но спрашивать ничего не стал, а вот Денис стал: — А к тебе, как портрет попал?

— Пришла парочка к "Душе океана", стала матросов расспрашивать, да на меня нарвались, — Гудмундун скривился, будто раскусил перчинку. — Пришлось прогнать. А рисунок отобрал, — добавил он.

— А не опасно? — нахмурился Денис. Втягивать Гудмундуна в проблемы, которые устроил по глупости на ровном месте очень не хотелось. Старший помощник искренне считал, что за свои косяки каждый должен отвечать сам.

— Я уже как-то раз пересекался с Обществом, — криво усмехнулся маг. — С тех пор была негласная договоренность, что в дела друг друга мы не лезем и вот на тебе! Явились с расспросами. Но рисунок ерунда, — продолжил он. — Надеюсь ты этим лицом больше не пользуешься. Правда?

— Конечно! — истово покивал Денис.

— Но, — вздохнул Гудмундун, — проблема в другом. — Кроме него, — маг кивнул на портрет, лежащий на столе, — их интересовало кто на "Душе океана" прибыл в Трапар с Тангер-Шаха. Не знаешь почему? — бросил он острый взгляд на старшего помощника.

— Знаю… — вздохнул в свою очередь Денис, после чего поведал Гудмундуну печальную историю про утерянные метательные ножи цугов.

— Вот оно что… — задумчиво протянул маг. — А я-то думаю, чего это их выходцы с Тангер-Шаха интересуют. Теперь понятно… — Он хмыкнул: — Ты хоть знаешь какую кашу заварил?

— Ну-у… — протянул старший помощник. — С местными бандитами поссорился… а может и стражники ищут… — в ответ Гудмундун просто-напросто заливисто расхохотался, после чего рассказал ошеломленному Денису занятную историю с участием трапарского наместника, начальника трапарского отделения КАЗ, губернатора Трапара, Ночного Адмирала, почившего в бозе артефактора Ишу и совместного бизнеса козлов и Общества в области незаконной работорговли, накрывшегося, хоть и временно, конечно же, медным тазом.