Холодные дни

14

До нужного дома мы добрались уже в сумерках. Эльф оказался прав: в Белом Городе оказались невероятно дотошная стража. Сперва нас надолго задержали на воротах, придирчиво сверили все подорожные, тщательно осмотрели повозки, коней, чуть мне в рот не заглянули, скрупулезно пересчитали все оружие, что на нас висело и было аккуратно выложено на специально освобожденное для этого место. Так же тщательно сделали опись, поставили отметку в подорожной. Затем попытались было прицепиться к тому, что в ней не указана моя персона, однако Двуединый услышал нашу общую мольбу — среди дотошных педантов в кольчугах неожиданно обнаружился какой-то старый знакомый Леха, который и уладил этот вопрос, небрежно заявив, что тот явно решил завязать с холостяцкой жизнью, раз рискнул привести сюда невесту аж из самой Ларессы. Почему невеста, спросите? Да потому, что только возлюбленную его внимательный дружок не стал бы вносить в эти грешные списки!

И как тут возразишь?

Я сквозь зубы улыбнулась, мысленно проклиная болтливого недоумка на чем свет стоит и искренне желая ему больше никогда не иметь успеха у женщин, но вопрос, тем не менее, решился положительно: поухмылявшись и обменявшись сальными шуточками, стражи милостиво позволили моей персоне пройти вместе с «женихом» внутрь. Даже в подорожной отметили: дескать, с ним и надолго. Тот же самый шутник еще и напутствие веское сказал, пожелав «скорейшего начала счастливой семейной жизни». Гад!

Заслышав тихое шипение, на меня нервно покосились и опасливо отступили. Ни в чем не повинный Яжек вообще поспешил затеряться среди повозок, Олав с Олером смущенно отвернулись, здоровяк Бугг проворчал что-то нелестное в адрес здешних юмористов, а остальной народ натянуто хохотнул — близость эльфов заставила их отказаться от прежних заблуждений относительно наших с Лехом отношений. Даже болтун Янек прозрел и последние три дня не смел лишний раз рта раскрыть, потому что Беллри накануне довольно внятно объяснил, что, откуда и как именно ему оторвет, если у того не хватит ума вовремя заткнуться. Янек внял, а потому я смогла вдосталь насладиться блаженной тишиной и всеобщим спокойствием. Зато теперь, похоже, снова начнется…

Я грозно взглянула на неугомонного возницу, собираясь сделать внушение, но слегка опоздала: Шиалл уже успел ему ласково улыбнуться, тем самым вызвав у чрезмерно острого на язык парня острый приступ продолжительной икоты. Это немного подняло мне настроение, но от тоскливого вздоха не спасло: впереди виднелись ворота в Первый Круг, а на них — еще один кордон бдительной стражи. Потом будет Второй, Третий…

Мне в какой-то момент стало очень нехорошо, потому что идея быть чужой возлюбленной откровенно не вдохновляла. И это при том, что я отлично понимала: после такого демарша половина Кроголина будет точно знать, что у Брегола вскоре появится вторая невестка. Представляете?! Я даже задумалась о том, не остаться ли мне в Нижнем Городе, чтобы не служить рассадником крамольных слухов, а то и вовсе потихоньку удрать отсюда, к оставшемуся снаружи Ширре, пока дело не зашло слишком далеко. Но, во-первых, я ему обещала помочь с цепочкой, а во-вторых, издевательства, что приятно удивило, закончились довольно быстро — Брегол, как оказалось, относился к той счастливой категории состоятельных купцов, которые могли себе позволить иметь добротный дом на Третье Круге. Поэтому, отмучившись на самых низких постах, мы буквально продрались сквозь плотные кордоны воинственных охранничков. Плавно поднялись по широкому серпантину, уже устав удивляться его красотой и поразительной для такого большого города чистотой. Беспрепятственно прошли под нужную арку и, измученные дорогой (а потом — долгим подъемом по бесконечной ленте дороги), буквально заползли в одну из узких улочек. Обессилено дотопали до последнего тупика, завернули в какую-то еще более узкую кишку и только там отыскали уютно пристроившийся скромный особнячок в два этажа — наше долгожданное спасение и единственную надежду.

После адских мучений на воротах мне уже было не до здешних красот. Вся прелесть Белого Города разом померкла, восторг уже в первый час бесконечных проверок безвозвратно улетучился, тогда как прежнее восхищение перешло в глухое раздражение, которое с каждой минутой только росло и заставляло зло коситься на проплывающие мимо роскошные колонны. А искусную лепнину и изящных коньков на крышах домов воспринимать не иначе, как разноцветную шелуху, которая так ловко прикрывала безобразное нутро этого древнего рассадника голодных и настойчивых, словно постельных клопов, чиновников всех мастей и рангов.

Уф-ф! Думала, вовсе не дойду! Сейчас бы рухнуть куда-нибудь, зарыться в пушистое одеяло и скорее спать, спать, спать…

С трудом отогнав настойчивое видение уютной постели, я с усилием выпрямилась. Двор у Брегола оказался просторным, вымощенным камнем, с большим амбаром вдоль одной из стен, внушительной конюшней, специально отведенным местом для многочисленных товаров и даже крохотной зеленой лужайкой, приятно радовавшей глаз. А вот домик у него был беленьким, чистым и уютным. С тщательно покрашенным забором, крепкими дверьми и надежными засовами, дополнявшимися парой крупной сторожевых псов, которых какая-то добрая душа заранее отогнала на задний двор. Однако особнячок оказался не слишком большим, всего в два этажа, что для Третьего Круга в Кроголине было весьма скромным имением. Не зря большая часть народа и все до единого возницы уже во весь голос обсуждали хороший постоялый двор, в который дружно направятся по окончании разгрузки.

В следующее мгновение из дверей выбежало несколько молодых девушек в простых серых платьях, явно служанки, за ними поспешили крепкие парни, немедленно кинувшиеся помогать с вещами. Следом на крыльцо степенно выплыла немолодая, дородная, но еще красивая женщина в строгом одеянии благородной алой гаммы и, наклонив голову, с укором сказала:

— Здравствуй, бродяга. Опять опаздываешь? Я ждала тебя вчера.

— Оллра, — как-то по-особенному улыбнулся Брегол и быстро подошел к супруге, а я невольно залюбовалась ее точеным профилем, который и сейчас был вполне достоин того, чтобы его вытачивать в камне. Безупречный овал лица, сейчас слегка потяжелевший книзу, густые каштановые волосы, тщательно уложенные в высокую прическу, глубокие карие глаза, четкая линия рта, волевой подбородок… она и в пятьдесят смотрелась удивительно гармонично. Поразительно красивая женщина. А Брегол по-настоящему ее любит — вот что я увидела в его глазах.

— Матушка… — слаженно поклонились Велих и Лех.

Зита проворно спрыгнула с облучка и, не стесняясь посторонних, с облегченным вздохом прижалась к своим новым родителям, а Лука с восторженным воплем повис на шее отца. Правда, быстро сообразил, что не дома, а здесь могут быть свои порядки, и с легким смущением покосился в сторону деда: бабушку он помнил плохо, а потому не был уверен, что она окажется в восторге от этого шума.

Женщина тепло улыбнулась и протянула руки.

— Ну, здравствуй, непоседа. Задал ты задачку родителям, да? Небось, всех замучил по дороге?

— Не, — шмыгнул носом мальчик. — Только деда и маму.

— Правда? Значит, совсем большой стал. Мужчина. Иди-ка, я тебя обниму, наконец…

Я тихонько вздохнула, наблюдая, как он уже взахлеб рассказывает о своих приключениях бабушке Оллре, а та с важным видом кивает и, одновременно, незаметно посматривает: правильно ли мужики тащат драгоценные свертки, не побили ли чего, не попортили. Пару раз властно кивнула, сделав кому-то выразительный знак, и возницы без малейших возражений перетащили какой-то тяжеленный тюк на другой конец большого двора. А сама тем временем снова повернулась к беспокойно прыгающему на руках внуку, спешившему поделиться яркими впечатлениями.

Вокруг моментально стало шумно и деятельно, будто никто только что не умирал от жары и усталости. Люди носились, как вспугнутые мухи. Кто-то ворчал, кто-то ругался на соседа, отдавившего впопыхах соседу ногу, кто-то молча мечтал о скором отдыхе. Брегол, бросив несколько отрывистых слов жене, уже умывался из большой бочки, Велих со смехом ему помогал. Яжек взъерошенным воробьем метался от повозок до амбара, а оттуда — до конюшен, помогая приунывшему Янеку с лошадьми. Северяне неутомимо оттаскивали в дом то, что не бьется и не ломается от их вечных споров. Крот с Ресом, поднатужившись, потащили на место распахнутые к нашему приезду створки массивных ворот… а ночь-то уже не за горами. Еще час-два, и станет совсем темно.

— Трис, ты куда? — беспокойно обернулся Лех, когда я решительно подхватила свой мешок.

— Пойду, поищу комнату на ночь, а то поздно уже.

— Зачем? — нахмурился и Велих. — Мы с радостью примем тебя в своем доме. Места на всех хватит, а те, кому не хватит, спокойно переночуют на сеновале. Ночи сейчас теплые, комаров тут нет…

— Спасибо, не стоит беспокоиться, — вежливо улыбнулась я, подметив, что теперь и Брегол с женой смотрят с неприятным удивлением. Вот Иирова бездна! Услышали! Еще не хватало, чтобы обиделись! Не знаю, что он успел рассказать за эти несколько минут, но госпожа Оллра правильно подметила неладное и теперь величаво двигалась в мою сторону, явно намереваясь перехватить с полдороги.

— Я… мне не хочется никого стеснять, — быстро проговорила я, краем глаза следя за приближающейся матроной. — Честное слово, не надо. Я не привыкла.

— К чему? — хорошо поставленным голосом осведомилась госпожа Оллра, внимательно глянув в мою сторону. — Лех, что случилось? Чем ты обидел эту милую девушку, что она не хочет провести ночь под крышей нашего дома?

Я тоскливо покосилась по сторонам.

— Ничем. Мне не хочется вас стеснять.

— Ты нисколько нас не стеснишь, — внушительно заверила она. — Муж говорит, что ты спасла жизнь ему и моему внуку. Очень хотелось бы узнать подробности и познакомиться поближе. И потом, я просто не могу отпустить по темноте одинокую девушку. Так что нет, нет и нет! Оставайся и спокойно пережди ночь.

— Я не одна.

— Конечно, — покровительственно улыбнулась хозяйка дома. — Здесь тебе всегда будут рады… э, Трис, правильно? Мы охотно тебя примем, поэтому оставь свои вещи и ступай скорее в дом, милая. Зита и девочки во всем помогут. А завтра, когда передохнешь, обо всем и поговорим.

Я перехватила ее многозначительный взгляд, брошенный на мнущегося Леха, и мысленно застонала: ну, все! Кажется, слухи от ворот распространяются со скоростью ветра! Мало мне было хлопот!! Ну, усатый вертопрах! Погоди у меня! Только попадись навстречу! «Невестой», гаденыш, на полжизни наградил!

— Лех, — голос госпожи Оллри резко построжал. — Проводи Трис в дом. И проследи, чтобы она не заблудилась по дороге.

Мы мрачно переглянулись.

— Матушка… это не совсем…

— Немедленно!

— Нет, — тихо сказала я, пристально взглянув на рассерженную даму. На короткое время, совсем чуть-чуть, не желая ее пугать, но и не имея возможности уладить этот вопрос обычным способом — времени слишком мало, чтобы любезно раскланиваться. — Прошу прощения, но я не могу остаться. Мне действительно нужно идти. Лех, ты же знаешь…

— Что-то не так? — моментально подобрался он. Я покосилась на стремительно темнеющее небо, и он неслышно ругнулся. — Проклятье… что, сегодня? Сейчас?!

Я быстро кивнула.

— Не прямо сейчас, но скоро.

— Иир и все его демоны! Беллри, ты в курсе?

— Да, — кивнул молчащий дотоле эльф. — Не волнуйся, мы будем рядом с ней. Прикроем от всяких… неожиданностей. Думаю, «Хромой конь» подойдет.

— Пожалуй. Только на северную сторону идите. Там темно и тени длиннее.

— Мы помним.

— Лех, в чем дело? — довольно резко вмешалась супруга Брегола. — Что происходит?

— Простите, матушка, но Трис действительно нужно идти. Неотложные дела, связанные с… э, с моим побратимом. Это очень важно. Настолько, что они рискуют вызвать ваше неудовольствие и с горечью отказаться от предложенного гостеприимства. Поверьте, причина очень веская и неотложная. Я просто о ней забыл. Напрочь из головы вылетело.

— Забыл? — непонимающе моргнула госпожа Оллра. — Брегол, что это за причина такая, по которой твоя гостья рискует покидать дом на ночь глядя?

Купец, едва утерев мокрое лицо, без промедления подошел. Пристально глянул на беспокойно раздувающего ноздри сына, на настороженно озирающихся эльфов, на меня… я даже дыхание затаила, надеясь, что не ошиблась в нем и, после всего того, что он обо мне узнал, могу рассчитывать на его помощь. Однако волновалась, как оказалось, зря: все-таки умный он человек. По-настоящему мудрый и опытный в житейских делах.

— Ох, Трис, — сокрушенно вздохнул он, развоя руками. — Прости старого дурня: совсем забыл, что ты хотела отлучиться вечером. Подводит уже память, подводит… заболтался со своими, обрадовался, что домой вернулся, а о тебе бессовестно подзабыл. Прости, милая, ей действительно нужно бежать. Ненадолго, но по важному делу, о котором меня предупреждали. И господа эльфы клятвенно обещали ей помочь, правда?

— Безусловно, — дружно кивнули Шиалл и Беллри.

Хозяйка только обескуражено развела руками.

— Ну, раз такая срочность…

— Возьми свою кобылу, Трис, пока не успели расседлать. Дела закончишь, потом вернешь.

— Спасибо, мастер Брегол! — выдохнула я, торопливо подхватывая поводья и уже чувствуя, как начинает громче стучать сердце, а на чернеющем небе медленно проступает подозрительно светлое пятно. — Завтра поутру обязательно приведу. До свидания, госпожа Оллри. Пока, Яжек, Олав, Олер… Беллри, веди — я не знаю дороги.

— Капюшон накинь, — быстро сказал Шиалл, тоже покосившись наверх. Затем умело развернул своего жеребца, проследил за тем, как я кутаюсь в сайеши, и, коротко кивнув попутчикам, быстро двинулся к выходу. Беллри пропустил меня вперед и пристроился за спину.

— Может, мне с вами? — спохватился Лех.

— Нет, — покачал головой эльф, пропадая за воротами. — Мы справимся.

Я сжала зубы и пришпорила всхрапнувшую от боли кобылу.

Кони мчались по темным улочкам с такой скоростью, словно за каждой гнался зловеще оскалившийся оберон. Редкие прохожие издалека пугались нашей кавалькады и пугливо шарахались в стороны, чтобы не попасть под копыта. А потом еще долго оглядывались, вознося хвалу Двуединому, что сумасшедшие дикари никого не зашибли. Кто-то даже рискнул возмущенно гавкнуть вслед, понося чужаков и, заодно, оглохшую напрочь и нерасторопную стражу, однако в этот момент с мчащегося последним Беллри слетел капюшон, и вопли мгновенно прекратились: связываться с эльфами себе дороже.

А мы даже не замедлились.

Я не смотрела по сторонам — хватало того, что все мое внимание было поглощено проблемой мелькающей над головой луны. Конечно, не полной, а так, краешком она подсвечивала наш путь, лишь слегка и ненадолго касалась желтым лучом моей макушки, но и этого было вполне достаточно, чтобы заставить меня сильно нервничать. Сердце стучало гулко, торопливо, взволнованно, будто на первом свидании. Перед глазами то и дело вспыхивали странные белые круги, которых я раньше как-то не замечала. В ушах внезапно забормотал чей-то потусторонний голос. Ноздри возбужденно шевелились, будто луна имела свой неповторимый запах и мне во что бы то ни стало потребовалось его учуять. А в груди все быстрее нарастало знакомое томление — мне снова, в который уже раз за последние месяцы до боли захотелось скинуть удушливый капюшон и с наслаждением подставить лицо коварной луноликой сестре. Эх, до чего же чудно пахнет сегодня вечер! Как прозрачны далекие небеса! Как безумно хороша луна и как чудесно она поет для меня! Зовет. Приглашает на танец. Дразнит.

Я вскинула голову, заворожено разглядывая мелькающий в вышине золотистый серп — изящный, точеный, призывно подмигивающий из-за быстро бегущих облаков. Такой дивный, совсем живой. Кажется, только руку протяни, и он с готовностью упадет в подставленные ладони.

— Три-и-с… — предостерегающе протянул Беллри.

Я вздрогнула и поспешно уронила взгляд в землю. Сжалась в комок, вцепилась в поводья чуть не до боли и прикрыла глаза. Нет, нельзя поддаваться. Надо спешить, надо отстраниться и не думать о том, как чудесна сегодня луна. Не слышать ее нежного голоса. Не вспоминать наших танцев в удивительно ярких снах. Не знать, не видеть и стараться не смотреть туда, где победно сияет моя прекрасная погибель.

Шиалл, оглянувшись на мгновение, тревожно прикусил губу. Обменялся понимающим взглядом с братом, заколебался, замедлился.

— Не надо, я справлюсь, — вырвался из моей груди хрустальный перезвон эльфийских колокольчиков. Я снова вздрогнула и поспешно прикусила язык, не желая никого смущать, но эльфы ничуть не испугались. Насторожились только и сдвинули коней немного теснее, будто хотели спрятать меня от коварно играющей в небесах луны.

Кони тут же пошли осторожнее, плавнее, стараясь не задеть в темноте соседей. Мы почти царапали стременами друг друга, терлись боками и едва не сталкивались на тесной улочке, но остроухие словно не замечали — держались настолько близко, насколько позволяли скакуны. Не заботясь ни о приличиях, ни о собственном удобстве, ни даже о том, что мы полностью перекрыли дорогу. И теперь, если вдруг кто попадется навстречу, будет вынужден забираться на крышу, чтобы миновать нашу странную троицу.

Я хотела отодвинуться, но Беллри как почувствовал — неожиданно протянул руку и осторожно сжал мою похолодевшую, укрытую сайеши ладонь. Я было дернулась, но он не отпустил. Только прикрыл веки и вроде задумался, а затем от его руки пошло мягкое тепло, и мне вдруг стало гораздо легче: зрение вернулось к обычному, потусторонний шепот в ушах быстро смолк, ненормальная тяга к луне тоже почти сошла на нет, а я смогла глубоко вдохнуть.

— Ты как?

— Спасибо, Беллри, — удивленно шепнула я. — Не знаю, что ты делаешь, но мне лучше.

Эльф слабо улыбнулся и крепче сжал мою ладонь.

На постоялый двор мы зашли в тот момент, когда луна надолго убежала за тучки, а я совсем пришла в себя. Мне казалось, что в столь поздний час народу внутри должно быть немного, но не тут-то было — в окнах до сих пор горел яркий свет, из-за дверей доносился ровный гул голосов, звенели кружки, кто-то смеялся, а расторопные мальчишки торопливо носились по двору, устраивая чужих лошадей, разнося снедь, присматривая за воротами.

Завидев новых гостей, один из взмыленных подростков приветственно махнул рукой. А потом признал эльфов и стремглав умчался к хозяину. Спустя несколько минут, за которые Шиалл успел вежливо спустить меня на землю, заглянуть в глаза и обеспокоенно сжать плечо слегка пошатывающегося брата, на крыльцо выскочил круглый румяный толстячок в кожаном фартуке и, изумленно округлив глаза, немедленно рассыпался в витиеватых приветствиях. Говорят, остроухие в Кроголине не такая уж большая редкость, являются время от времени, радуют людской взгляд своей умопомрачительной внешностью. Но для данного заведения это, похоже, из ряда вон выходящее событие.

Шиалл от комплиментов раздраженно отмахнулся, а Беллри и вовсе не заметил — он даже сейчас не спускал с меня глаз и уже выискивал возможность поскорее оказаться в доме, подальше от лунного света и его утомительных последствий. Понятия не имею, что он со мной сделал, но это явно потребовало от него усилий — красивое лицо заметно побледнело, в глазах появился лихорадочный блеск, на висках застыли крохотные капельки пота.

— Ты что натворил? — сердито шикнула я, подхватывая эльфа под локоть, и с силой потащила в дом.

Беллри устало улыбнулся.

— Отдал тебе немного своих сил.

— Я бы справилась! Зачем рисковал?! — возмущенно прошипела я, распахивая дверь и невольно жмурясь от чересчур яркого света. — Плаща бы вполне хватило.

— Я не был уверен, — эльф шагнул следом за мной в просторный зал и тоже прищурился. После чего быстро пробежался глазами по полупустому помещению, отметил чистые столы, тщательно подметенный пол, снующих во все стороны расторопных служанок, витающий под потолком аромат готовящейся стряпни. Тряхнул роскошной сероватой гривой и небрежным движением скинул капюшон.

Я только охнула, заметив, насколько заострились черты его лица — кажется, ушастый благодетель здорово перестарался с помощью: краше только в гроб кладут. А этот болван еще на ногах держится, хоть и качается, как осина на ветру.

Беллри, не заметив моего ступора, еще раз огляделся, проигнорировав полтора десятка поздних посетителей. Убедился, что узкие окна занавешены плотными шторками, и только тогда облегченно вздохнул.

— Ну, вот. Здесь тебе ничто не грозит.

— Ты что с собой натворил?! — вместо ответа рыкнула я, придя в искренний ужас от обнаруженных перемен.

— Ничего страшного. Завтра буду в порядке.

— Дурак!!

В зале неожиданно стало очень тихо: к нам оторопело обернулись все без исключения лица, на которых при виде странной пары у дверей проступил испуг пополам с неподдельным изумлением. Еще бы! Встретить в рядовой таверне на каком-то жалком Третьем Круге живого остроухого, да еще рядом с бледной девицей, рискующей обзывать Его Ушастое Великолепие дураком и болваном — зрелище, надо признать, не для слабонервных. Учитывая то, как трепетно остроухие относились к вопросам чести и собственной значимости, присутствующие вполне справедливо полагали, что сейчас меня будут мучительно убивать.

Ага, размечтались!

Беллри неслышно вздохнул и поискал глазами запоздавшего хозяина.

— Чего изволите? Вина? Мяса? Рыбы? — раздалось подобострастное из-за спины, и давешний толстячок поспешно проплыл мимо нас к стойке. По пути умудрился до земли поклониться «важным господам», ловко обогнул несколько столов и снова угодливо поклонился. — У нас есть чудесное вино с роскошных виноградников самого Беарнского халифа! А может, желаете зиггского? Красного? Или трехлетнего загнийского? Есть чудесный молочный поросенок, запеченный на углях! Свежие карпы! Только сегодня привезли с Черного Озера! Чудные караси, перепелки…

— Комнаты. На ночь. Немедленно, — отрывисто бросил Шиалл, быстрым шагом заходя внутрь. — Девушке — самую лучшую. Нам — любые, но чтобы рядом. Можно одну. И принесешь вина — красного, зиггского, не моложе пяти лет.

— Как скажете, светлый господин…

— Мне лучше верхнюю комнату, под крышей, — поспешно добавила я. — И чтоб окно было одно, небольшое, на задний двор. Еды не нужно, вина тоже. Только молоко или, если нет, слабый сидр. И бочку с горячей водой приготовьте — устала с дороги, ополоснуться хочу.

— Все сделаю, — клятвенно заверил трактирщик, снова раскланявшись и чуть не переломившись при этом в поясе. — Пожалуйте, уважаемые, сейчас все будет.

Он проворно попятился, не рискуя демонстрировать эльфам свой пухлый зад, негромко щелкнул пальцами, торопливо прошептал что-то на ухо подскочившему мальчишке и самолично повел «дорогих гостей» к добротной лестнице на второй этаж. Тем же странным манером — пятясь раком — поднялся. Стремглав проскочил длинный коридор, с новыми поклонами распахнул сразу две дощатые двери и, меленько семеня, помчался дальше.

— Вот, уважаемые господа. Самое лучшее, самое свежее, чистое… вот тут можно ополоснуться с дороги, тут вещи оставьте — постирают к завтрему, если желаете… а на эти комнаты не смотрите — вам приготовили на верхнем этаже. Там всего две и есть, но не беспокойтесь — все в лучшем виде: одна для спутница вашей, не слишком большая, но очень уютная, с оконцем и мягкой постелью, достойной такой прекрасной девушки… а ваша, уважаемые, будет ближняя, с двумя кроватями и настоящей периной, на которой некогда сам господин…

Шиалл жестом велел говорливому хозяину умолкнуть и первым поднялся наверх. Внимательно оглядел одну комнату, вторую. Удовлетворенно кивнул и, кинув толстяку блеснувшую золотом монету, обернулся.

— Прекрасно. Нас устраивает.

— Ужин когда подавать прикажете?

Эльфы вопросительно взглянули в мою сторону, но я только головой мотнула — дескать, когда хотите, у меня нет желания наедаться на ночь. А сама с колотящимся сердцем уставилась на непроглядный мрак своей комнаты, проступивший в щелочку приоткрытой двери. Показалось? Или там действительно промелькнула какая-то смутная тень? Очень-очень быстрая и почти неуловимая даже моему глазу, не говоря уж об эльфах?

В груди волнение всколыхнулось с новой силой, а глаза против воли радостно вспыхнули. Неужели? Неужели смутное чувство не обмануло? Я нервно стиснула пальцами полу своего сайеши и неуверенно шагнула навстречу, ощущая, как громко колотится сердце. Робко коснулась пальцами риаллов, на мгновение замерла от диковатой мысли.

— Трис, все хорошо? — догнал меня встревоженный голос Беллри.

— Да. Думаю, что да.

— Будь осторожна. Держись подальше от света.

— Конечно, не волнуйся, — слабо улыбнулась я, чувствуя, как под пальцами приятно потеплел агат Ширры.

— Хочешь, мы постережем снаружи? — снова обеспокоился Шиалл, и под его выразительным взглядом трактирщик благоразумно попятился к лестнице.

— Нет, я справлюсь. До завтра.

— До завтра, Трис, — эльфы дружно кивнули, внимательно проследив за тем, как шустрые мальчишки помчались по второму этажу с полными ведрами горячей воды. Убедились, что я плотно прикрыла за собой дверь, несколько томительных секунд подождали снаружи и только после этого скрылись в своей комнате.

Я тихонько задвинула засов и с замиранием сердца повернулась. Быстро пробежалась глазами по широкому комоду, просторной постели, на которой вполне могли бы уместиться три меня. Отметила внушительных размеров шкаф возле дальней стены, пушистый ковер на полу, скрадывающий шаги. Абсолютную пустоту вокруг, неестественную тишину, сквозь которую слабо пробивался шум ночного города. Снова прижала руки к груди и медленно шагнула в темноту, надеясь, что мне не показалось и не померещилось. На деревянных ногах приблизилась к окну, отдернула светлую занавесь, настороженно всмотрелась в мрачноватые сумерки снаружи, но опять никого не увидела, а затем, поколебавшись, медленно распахнула деревянные ставни.

Ничего.

Пару секунд еще зачем-то ждала, тщетно силясь понять, откуда в груди разливается это блаженное тепло. Вдохнула ночную прохладу и, с разочарованием убедившись, что все-таки ошиблась, вернулась к старательно заправленной постели. Жаль. Я так надеялась, что не останусь здесь совсем одна, но, видно, придется ждать утра в этой деревянной клетке. Придется снова прятаться от лунного света, страшась даже нос наружу высунуть, всю ночь терзаться сомнениями и только с рассветом облегченно признать свои страхи совершенно необоснованными, а надежды — печально несбывшимися.

— Шр-р-р, — донеслось вдруг тихое со спины. Такое знакомое, родное, немного смущенное… я радостно вздрогнула, поспешно зажав себе рот, чтобы не вскрикнуть от неожиданности, и быстро повернулась: громадный черный тигр, протиснувшись в узкий проем, бесшумно спрыгнул с подоконника и, неуверенно подняв голову с бешено горящими глазищами, робко вильнул хвостом.

У меня дрогнули руки от волнения, а внутри появилось такое облегчение, что никаких сил больше не осталось стоять на месте. Так и знала, что он рядом!! Почувствовала его! Угадала!

— Ширра! — я быстро шагнула навстречу, опустилась перед ним на ковер, устало прижалась и зарылась лицом в густую шерсть. Нашел меня! Снова нашел! Не обманул Беллри — даже в большом городе безошибочно почуял и отыскал по следу своего риалла. Не зря его амулет так здорово потеплел рядом с комнатой! Ощутил близость хозяина! Ох, Ширра…

Тигр тихонько заурчал, привычно сворачиваясь вокруг меня мохнатым клубком. Внимательно обнюхал, недовольно фыркнул, почуяв запах эльфа на моей коже. Сам старательно потерся ухом о запястье, стирая нечаянно оставленный Беллри след. Затем осторожно лизнул, легонько пощекотал ладонь жесткими усами. Наконец, успокоено положил голову на мое плечо и прикрыл нещадно горящие золотом глаза.

Нашел меня…

Я умиротворенно вздохнула, ощущая, как постепенно исчезает недавнее напряжение. Как испаряются всякие тревоги, страхи, прежнее беспокойство. Как неумолимо теряет свое значение лунный свет, настойчиво пробивающийся внутрь сквозь плотные занавески. Как гаснет ЕЕ неслышный зов. Теряется в необозримой дали мое недавнее желание непременно выйти на улицу… кажется, все исчезло сейчас, что было важно прежде. Мне больше ничего не надо. Только сидеть бы вот так, рядом, наслаждаться его близостью, чувствовать горячее дыхание на своей шее. В тишине, покое, под надежной защитой, которую не посмеет нарушить никакой оберон.

И знать, что это удивительно правильно.