Холодный пляж

Глава 6

Проснулся майор от вселенского грохота! Выпало в проем ведро, покатилось по ступеням. Он подлетел, как на пружине, готовый броситься в бой. Сквозь окна и распахнутую дверь светило солнце. Зеленела листва, трещала на дереве певчая птица. Дождя не было – закончился под утро, сделав свое черное дело. Предстала картина в солнечном свете: распахнутая дверь, Людмила в халате и с перекошенным лицом. Она застыла в страхе, прижимая к груди руки. Бегали глаза: мол, я опять что-то натворила?

– Доброе утро, – поздоровался Андрей, со вздохом возвращаясь на софу.

– Как бы не так, – пробормотала Людмила, спохватилась, пригладила пятерней вставшие дыбом волосы. – Какое же оно доброе? А что это? Зачем? Я страшно перепугалась…

– Так надо, – объяснил Светлов. – Не видела, что делала?

– Выйти хотела, – простодушно объяснила девушка. – Ну, почему я не могу утром выйти в сад? Не видела ничего, куриная слепота по утрам. Только удивилась: чего ты тут нагромоздил?

Видимо, засмотрелась на спящего мужчину. Зрелище не самое привлекательное. Снова забулькало в желудке.

– Зачем тебе в сад, Людмила Геннадьевна? Что за тургеневские замашки? Умывальник в доме, туалет на обратной стороне. Так, стоп, – спохватился он, глянул на часы – половина восьмого. Ладно, еще терпимо. – В общем, так. – Он встал, размял кости. – Прогулка по саду отменяется. Три минуты на утренние процедуры, пятнадцать минут, чтобы одеться и позавтракать… надеюсь, в сковородке что-то осталось?

– Ничего не осталось, – шмыгнула носом Людмила. – Ты сам вчера съел. Но есть хлеб, и я могу открыть банку шпрот.

– Отлично, – кивнул Андрей. – Вот этим и займись. Чайник не забудь поставить.

Девушка мялась, смотрела странно, пришлось развернуть ее за плечи и придать ускорение. Возникла странная мысль: такое ощущение, что знакомы уже двадцать лет.

Он прошел по саду, проверил калитку, убедился, что земля мокрая и от следов ночного гостя остались одни воспоминания. Обогнул участок, проверил заднюю дверь, «проинспектировал» туалет. Тревога не проходила. Менять жилище? Продолжать здесь жить, не обращая внимания на тлеющий фитиль?

Через двадцать минут он все же выгнал Людмилу из дома. Девушка упиралась, но он был сильнее. Людмила неплохо смотрелась в розовом платье, на которое почему-то не покусились грабители. Расчесалась, надела на лоб солнцезащитные очки, на ноги – туфли-лодочки на сплошной подошве. Нацепила бусы из жемчуга – весьма похожего на имитацию. «Будьте осторожны, Андрей Николаевич, – сработал предохранитель. – Тебя пытаются соблазнить, а это лишнее». Из памяти еще не выветрились постельные сцены с участием Инессы Петровны.

– Можешь застегнуть мне платье? – Людмила повернулась спиной, и пришлось, чертыхаясь, застегивать молнию.

– Давайте определимся, Людмила Геннадьевна, – сказал он строго. – Пока мы вдвоем, я еще могу терпеть ваше беспардонное «ты». Но на людях, особенно в присутствии сотрудников милиции, очень прошу вас этого не делать. Обращайтесь по имени-отчеству. У нас рабочие отношения, таковыми они и останутся. Вопросы?

– Есть один, – шмыгнула носом Людмила. – Купальник брать?

Он все же вытолкал ее за ворота, обошел вокруг машины, проверил внешний вид. Буркнув «отойди подальше», сел за руль, повернул в замке зажигания ключ. Двигатель работал. Чего он ждал? Бомбы под капотом? Можно подумать, здесь Сицилия с ее горячими парнями!

– Я чего-то не знаю? – насторожилась Людмила.

– Я сам многого не знаю, – проворчал он, вылезая из машины. Смерил свою подопечную неприязненным взглядом. Людмила прекрасно выглядела, и это раздражало. Над забором на противоположной стороне дороги возникли две головы. Почтенные супруги вели скрытное наблюдение. Зевал Анатолий Иванович, хмурилась Раиса Григорьевна.

– Доброе утро, – поздоровался Андрей. – Улыбнитесь, Раиса Григорьевна, я все помню. Вечером рассчитаюсь, не возражаете? На работу опаздываем.

– Куда опаздываете? – опешила хозяйка.

– Оговорился, простите. Хотим освоить пару новых пляжей и залезть на Монастырскую гору. Говорят, там есть ручей, искупавшись в котором, можно смыть с себя все грехи. Старорежимная легенда, приманка для малообразованных людей, но забавно, согласитесь?

– Есть что смывать? – забеспокоилась хозяйка.

– Так всем есть, – простодушно отозвался Светлов. – Уверен, и вам есть, разве нет?

Раиса Григорьевна с недовольным видом покачала головой, опасливо покосилась на супруга. Оба удалились в дом.

– А мне вот почему-то кажется, что грехи мы смывать не поедем, – прошептала Людмила. – Хотя купальник я на всякий случай взяла…

Андрей открыл капот. Следовало убедиться, что там никто не покопался. На соседнем участке на этой же стороне дороги открылись ворота, выехали серые «Жигули» второй модели с кузовом «универсал». Водитель погазовал на нейтральной передаче, поставил машину на ручник. Выбрался и отправился закрывать ворота. Это был темноволосый парень в шортах и полосатой тенниске. Пропустил выходящую девушку и стал запирать створки, косясь на соседские «Жигули». Девушка тоже была темноволосой, и ростом бог не обделил. «Два сапога пара», – подумал Андрей. Парень приветливо помахал рукой:

– Привет, сосед!

Андрей отозвался, изобразил дружелюбную улыбку. Брюнетка без смущений прижалась к своему брюнету, и вся округа могла наблюдать страстный поцелуй. Так и подошли, крепко обнявшись. Оба улыбались – открытыми приятными улыбками.

– Доброе утро, соседи, – повторно поздоровался паренек. Ему было лет двадцать с небольшим – как и спутнице. – Машина сломалась? Помощь нужна?

– Да нет, спасибо. – Андрей захлопнул капот. – Все в порядке, просто проверил.

– Машина хорошая, – оценил паренек. – В Тольятти лажу не клепают. Хотя, если честно, – он смешливо сморщил нос, – видали и лучшее качество. Главное достоинство – новая модель. «Единичка» лучше – без обид. Надежнее будет. А на «трешки» много жалоб – то ремень провисает, то генератор барахлит, то топливный шланг какими-то «тромбами» забивается.

– Вы специалист? – удивился Андрей.

– Точное определение, – с достоинством кивнул паренек. – Работаю в автомастерской при гаражном хозяйстве, также заочно обучаюсь на машиностроительном факультете. Никита, – он протянул руку. – А это Анюта, мы из Омска приехали. В октябре поженимся. Анюта в мединституте учится, уже три курса одолела.

– О господи, – пробормотала Людмила. – Как в самолет-то машину затолкали?

Молодые люди рассмеялись.

– У знакомых одолжили? – догадался Андрей.

– Тоже неверно, – отозвалась Анюта. У нее был задорный звонкий голос, и сама она излучала позитив. – Мы здесь не знаем никого. Прямиком из Омска и приехали на своей машине. Подумаешь, несколько тысяч километров. Мы любим на машине путешествовать. Никита устанет – я за руль сяду, тоже права в ДОСААФ получила. Очень интересно путешествовать – страна такая необъятная, люди разные, и пейзажи постоянно меняются. Полгода на этот отпуск копили.

– Ну, вы даете, – покачал головой Андрей. – Не каждый на такое решится. Давно уже здесь?

– Две недели, – хором ответили отдыхающие и засмеялись.

Никита продолжил:

– Под Новороссийском у моей тетки два дня погостили – не понравилось. Тетушка тот еще цербер – дальше поехали. Мы вообще впервые на этом побережье, тянули жребий из шапки – куда ехать. Выпала Паланга – я и слова-то такого раньше не знал. Но ничего, хорошее оказалось место. Не сам, конечно, город, а вокруг. Садимся на машину – и вперед… ну, или назад. Километров на сто. Заезжаем в какие-то бухты, лазаем по скалам, ныряем в водопады. Дикую жизнь, короче, ведем. Вечером приезжаем, купаемся на центральном пляже – и баиньки. Еще две недели такой жизни – и обратно, в тайгу, в сугробы.

– А вы тоже женитесь? – не совсем тактично спросила Анюта. – Или… уже?

– Э-э… – замычал Андрей. – Да мы пока только присматриваемся друг к другу… Время, как говорится, покажет.

– Понятно, – кивнула Анюта. – Потерпите еще годик, мы вам расскажем, как там. И стоит ли оно того.

– Сами-то издалека? – спросил Никита.

– Москва, – не покривил душой Светлов. – А Людмила, считай, местная, из Краснодара.

– Сложно у вас, – потешно наморщила лоб Анюта. – Ну ладно, не будем задерживать, нам тоже надо ехать… Забыл, дорогой? У нас обширная развлекательная программа.

– Точно, – вспомнил Никита, – машина заведенная стоит. Ну, бывайте, соседи. Давайте как-нибудь вечером по пивку, а? Пиво тут, конечно, не фонтан, зато какие раки, пальчики оближешь…

– А что, хорошая идея, – поддержал Светлов. – Посмотрим, что у нас будет со свободным временем… Поедем, солнышко?

– Так бы и слушала, – умилилась Людмила, гнездясь на переднем сиденье. – И про солнышко, и про то, как мы присматриваемся друг к другу, чтобы соединить наши сердца и вместе двигаться по жизни… Кстати, приятные люди.

– Приятные, – согласился Андрей, трогаясь с места.

Анюта с Никитой еще не уехали, они махали руками, желая счастливого отдыха. Людмила тоже помахала, Светлов изобразил приветливую гримасу. Выезжая из частного сектора, он несколько раз посмотрел в зеркало. Хвоста не было, не считая универсала молодых омичей, но и тот при выезде на дорогу повернул в другую сторону.

– Матери вчера позвонила? – спросил Андрей.

– Позвонила, – кивнула Людмила, переменившись в лице. – Маму особо и не занимало, как у меня дела, была занята своими делами. Ей теперь вообще не до чего – баба-ягодка опять… Я сказала, что мы доехали, уже ходили на море, мои друзья передают ей пламенный привет… Грустно, в общем, девочки, – заключила Людмила. – Мама поверила, я не стала рассказывать, что этих друзей больше нет… Кстати, насчет грехов, – оживилась Людмила. – К чему были эти разговоры про монастырь, что мы едем смывать грехи? Ты специалист по грехопадению?

– Не больше, чем другие одинокие мужчины, волею судьбы оказавшиеся на юге, – признался Андрей, выворачивая на Приморский проезд. Движение было плотное, многие автомобилисты выбирали эту дорогу ради близости моря и головокружительных запахов. Он покосился на спутницу: – Вы словно провоцируете, Людмила Геннадьевна, на откровенные разговоры. Зачем? Мне абсолютно не интересно, с каким количеством мужчин вы целовались или, боже упаси, делали еще что-то.

Людмила закашлялась, сделалась пунцовой, как рак в кастрюле. И все же Андрей закончил:

– Прошу прощения, если обидел. Вы свидетельница в деле об убийстве двух и более лиц – так что и ведите себя соответственно. Фривольные отношения нам ни к чему. – Он вспомнил о ночном визите, но решил пощадить девушку. И все же добил: – Если разрешил вам переночевать на снимаемой мной жилплощади, это не значит, что такое повторится.

Людмила надулась – она была непосредственной, как ребенок!

– Лучше расскажите, как ваша мама поссорилась с мамой Светланы и почему это вылилось в многолетнюю вражду.

– Зачем вам это? – фыркнула Людмила.

– Для общего развития. – Андрей свернул на улицу Ленина, где находилось местное отделение внутренних дел. – Впрочем, если не хотите, не рассказывайте.

– Да все просто, – вздохнула девушка. – Они жили в Краснодаре, только закончилась война, тетя Галя была на два года старше моей мамы. У тети Гали был жених, в которого она без памяти была влюблена. Красивый парень, только демобилизовался. Они собирались пожениться. Но в один прекрасный день моя мама увела у своей сестры жениха – поскольку тоже без памяти в него втрескалась. Можно выразиться, увела из самого пищевода. Жених любил тетю Галю, потом разлюбил, полюбил мою маму, ну и…

– Ну что ж, убийственный аргумент, – хмыкнул Светлов. – То есть вы – дочь того самого непостоянного жениха, разбившего сердце вашей тетушке?

– Да, как-то так. – Людмила поколебалась: – Я бы в любом случае была дочерью этого жениха, просто у меня была бы другая мама… – Она задумалась, нет ли в ее умозаключениях какой-то уязвимости.

Андрей засмеялся.

– Не уверена, что это смешно, – обиделась Людмила. – Сестры переругались, подрались, стали кровными врагами и больше не общались. То есть вообще. Бабушка пыталась их помирить, но все напрасно. Мама с папой остались в Краснодаре, переехали на другую квартиру. Тетя Галя с треском хлопнула дверью и уехала. Поначалу даже бабушка не знала куда. В тот же год тетя Галя вышла замуж, еще через год родила Светлану. Я же родилась очень поздно: отец работал в милиции, его назначили на Дальний Север. Мыкались несколько лет, не спешили меня заводить… Потом вернулись в Краснодар, отец уже был капитаном, родилась я…

– То есть папа стал полковником милиции?

– Точно, – кивнула Людмила. – Он умер три года назад, только выйдя на пенсию по выслуге лет. Был инсульт, отца парализовало, продержался не больше месяца. Мы с мамой очень переживали… В тот же год, кстати, умерла тетя Галя – мы узнали об этом совершенно случайно. Отец Светланы, за которого она по злости вышла замуж, скончался годом ранее. У нас не очень удачливая семья, Андрей, все умирают… Моей маме сейчас всего 45, очень хочет восстановить свою личную жизнь, у нее хорошая работа в райисполкоме, мы живем в квартире в центре Краснодара… Получается, что Светлана старше меня на семь или восемь лет, она уже замужем, детей у них с Артемом нет…

– Печальная и поучительная история, – оценил Светлов рассказ девушки. – И долго вы намерены грызться? Понятно, что привычка, но нужно когда-то и отвыкать. Мне показалось, что Светлана не прочь заключить мировую. Пусть ей есть за что обижаться на вашу маму, но при чем здесь вы? У меня создалось впечатление, что Светлана не глупа, так что пользуйтесь моментом, восстанавливайте отношения.

Людмила не возражала – наверно, и сама об этом думала. Во дворе отдела стояли машины. «Почетное» место занимал грузовик «ЗИЛ» с будкой и зарешеченным окошком. Андрей размашистым шагом направился к крыльцу. Людмила покорно семенила следом. Милиционеры на крыльце перестали втягивать дым и с изумлением на них уставились. За стеклом в дежурной части сидел измотанный старший лейтенант, отвечал на телефонный звонок. Он раздраженно бросил трубку.

– Здравия желаю, товарищ майор, – приветствовал он Светлова. – У нас ЧП. Свидетельница сбежала. Оставили, как порядочную, ночевать в комнате, она и сделала ноги. Подполковник Мелентьев рвет и мечет. Ведь предлагали же злые языки запереть паршивку в камере…

– Эта свидетельница? – показал майор за спину.

Людмила потупилась, ковыряя вздутый линолеум носком «лодочки».

– Эта, – кивнул дежурный и, вдруг переменившись в лице, заалел: – А почему она… Как? Вы ее поймали?

– Поймал, – похвалился Андрей. – Убежала почти до канадской границы. Отменяйте тревогу, старлей, свидетельница вернулась и готова помогать следствию.

Дежурный схватился за телефон, стал накручивать диск. На Людмилу косились, удивлялись. Вчера она выглядела иначе. А сегодня… Дежурный высовывался из будки, пока они поднимались по лестнице, и едва не заработал защемление позвоночника. Андрей с усилием сохранял серьезный вид. В предстоящей работе не было ничего смешного. А если вспомнить ночной инцидент, то вообще все грустно.

– Безобразие! – возмущался Мелентьев. – Это что за «свободное посещение»? Радуйтесь, Людмила Геннадьевна, что вас не успели объявить во всесоюзный розыск! Ладно, не буду спрашивать, где вы ее нашли, Андрей Николаевич, но постарайтесь сделать все, чтобы такое не повторялось.

Он приставил к беглянке дежурного милиционера и отвел Андрея в сторону:

– Слушай, Андрей Николаевич, поводи ее по городу, а?

– Но вы же понимаете, Василий Федорович, что это то же самое, что искать игол…

– Да понимаю я, – поморщился подполковник. – Шансы средние, но должна быть от нее хоть какая-то отдача? Дело – полный тухляк, нет ни следов, ни зацепок. Убивец может проживать где угодно, не факт, что он прописан в Паланге. Но что нам остается? Если у тебя есть другой план, давай, выполняй. Но нет же? Вижу по глазам. Дай поручения операм, пусть копают, а сам поводи: от тебя не убудет. Работка, согласись, не пыльная, – в глазах подполковника мелькнуло что-то юмористическое. – В общем, сам решай, ты из Москвы, тебе виднее.

В кабинете оперативников была душегубка. В глазах Нины Витальевны, устремленных на Светлова, отчетливо читался вопрос: раздеться, что ли?

– Слушайте, у вас отпуска бывают? – спросил Андрей, пристраиваясь поближе к вентилятору.

– А как же, – отозвался протирающий очки Аристов. – Все как положено по трудовому законодательству, четыре рабочие недели.

– И куда вы ездите? К Ледовитому океану?

– Да это лишь два месяца так, – объяснил «поручик» Голицын. – В остальное время все хорошо. В мае и сентябре выше тридцати не поднимается, зимой вообще холодина – плюс десять-пятнадцать. А в свой последний отпуск я ездил на озера в Карелию – вполне прилично, кстати, отдохнул с удочкой в обнимку.

– А я на Камчатку ездил, – сообщил Аристов, водружая на нос переклеенные изолентой очки. – А то как же – жизнь прожить и не увидеть вулкан?

– А я спала, – поведала Елисеева. – Ела и спала, ела и спала. А еще на море ходила. А то представьте, жить рядом с морем – и вообще туда не ходить.

– У москвичей такие же болезни, – улыбнулся Андрей. – Месяцами живут в непрестанной беготне, а где-то рядом Красная площадь. Приходят туда только на демонстрацию.

– Кстати, видели нашу пропавшую свидетельницу? – подал голос Шура Хижняк. – Я ее, честно говоря, не узнал. Такая цаца…

– И с чего бы? – Капитан Пещерник задумчиво воззрился на московского коллегу: – Кто-то из нас, не будем показывать пальцем, взял над ней шефство?

– Даже не продолжай, Алексей Григорьевич, – Светлов нахмурился. Впрочем, все уже похихикали. – Нет смысла зубоскалить над тем, чего нет. Судя по вашему благодушному настроению, ночь прошла спокойно, банда на тропу не выходила. Что по сводке?

– Усилено патрулирование на участке Сторожевое – Меркадия, – отчитался Пещерник. – Установлены дополнительные посты ГАИ, в том числе скрытные. Происшествий за ночь не отмечено. Во всяком случае, пока ничего не известно.

– Отдыхающие затеяли драку в санатории «Былина», – сказал Хижняк. – Один из участников упал с последнего этажа – а всего их семь. Самое удивительное, что выжил. Проломленный череп, перебитые кости, да еще и скатился в бассейн, где пробыл две минуты, пока не вытащили. Живой и даже в сознании. Вот что значит полторы бутылки в организме.

– Сущее лекарство от всех болезней, – согласился Пещерник. – Участники драки выявлены, следователем заведено уголовное дело. Вынуждены отвлекаться на эти мелочи. Будем подключать дознавателей – пусть выясняют и оформляют.

– Ничего себе мелочи, – пробормотала Елисеева. – Не хотела бы я оказаться на месте этого парашютиста…

– Ладно, возвращаемся к нашим баранам, – напомнил Светлов. – Поставь вопрос перед Мелентьевым, Алексей Григорьевич: мне потребуется оружие. Не карманников ловим. Мою историю появления здесь вы, конечно же, знаете – табельное оружие в отпуск не беру. Второе: что у нас по средствам связи?

– Как везде, – Пещерник пожал плечами. – «Тюльпаны».

Чего-то лучшего, к сожалению, не придумали. Подразделения милиции и оперативные службы оснащались одноканальными радиостанциями «Тюльпан». Они считались носимыми устройствами связи. В машине особой разницы не было, но для пеших прогулок… В комплект «Тюльпана» входили приемопередатчик, блок питания, манипулятор, антенна, а также сумка для переноски. То есть не побегаешь. Дальность связи также оставляла желать лучшего: по прямой, в зоне видимости – три километра. В городских условиях, среди домов – как повезет.

– Терпим, таскаем, – сообщил со вздохом Хижняк. – Бросаем жребий – кому этот букет таскать, а кому за преступниками бегать. Если в «РАФ» эту приладу установишь – тогда лафа… Проще со спичечными коробками бегать, – заключил сотрудник милиции.

– Это как? – не поняла Нина Витальевна.

– Эх, Елисеева, не было у тебя дворового детства, – посетовал Шура. – Запоминай. Берешь два пустых спичечных коробка, в задней части коробушки протыкаешь отверстие, просовываешь леску и привязываешь к спичке, чтобы леска не выскочила. Со вторым коробком делаешь то же самое. Длина лески любая, хоть пятьдесят метров. Та же самая рация. Говоришь в коробок, потом подносишь к уху, слушаешь. Связь чистая, голос собеседника – как в телефоне.

– Да ну, не разыгрывай, Алехандро, – фыркнула Нина Витальевна.

– Да зуб даю, Елисеева! И прекращай называть меня Алехандро, а то тоже что-нибудь придумаю.

– Кстати, товарищ прав, – сказал Андрей. – В детстве такой способ связи использовался. Надежный, хотя и примитивный телефон. Одно забыл сказать – леска должна быть натянута и не касаться препятствий или посторонних предметов, что, мягко говоря, не совсем удобно во время дворовых игр. Ладно, давайте свой «Тюльпан», установлю в машине. Связь должна быть постоянной. Один человек пусть находится в отделе, сидит на телефоне. – Он выразительно посмотрел на Аристова.

Будущий пенсионер сокрушенно вздохнул.

– Что делать собираешься, Андрей Николаевич? – насмешливо спросил Пещерник. – Выгуливать свидетельницу?

Елисеева прыснула. Андрей строго посмотрел на своих «невольных» подчиненных:

– Это, кстати, идея не моя, а подполковника Мелентьева.

– Понятно, – хмыкнул капитан. – И с каких пор ты прислушиваешься к его идеям? Ладно, не мое дело. Да, свидетельница Ключевская видела в лицо одного из убийц, и в этом что-то есть. Но и преступники знают, что свидетельница Ключевская видела одного из них и наверняка запомнила. Выйдет он после этого в город – при условии, что живет в Паланге? Или будет отсиживаться в квартире, уедет в какую-нибудь дыру, пока не уляжется шум, или… Есть еще один вариант развития событий, но нам он не понравится. Что обычно делают с опасными свидетелями?

– Устраняют, – простодушно сказал Хижняк.

– Ладно, не каркай, Алексей Григорьевич, – нахмурился Светлов. – Пока это единственное, за что мы можем зацепиться. А чтобы зацепок было больше, кому-то из присутствующих придется поработать. Цель налетов – грабеж, убийцы отнимают у жертв деньги и ценные вещи. Куда они сдают эти вещи? А это ювелирные украшения, импортная одежда – зачастую новая, ни разу не надеванная. Коллекционируют? Сами носят? Чушь. Шмотки и ювелирку тащат барыгам. Вы же знаете всех местных барыг? Ну, хорошо, не всех. Поняли мысль? Поработайте в этом направлении, подключите информаторов, которые наверняка есть. Может, и всплывет что-то из похищенного.

– Хижняк, Голицын, этим и займетесь, – мрачно бросил Пещерник. – И не думай, Андрей Николаевич, будто эта идея пришла в голову только тебе.

– Согласен, – допустил Светлов, – идея навязчиво витает в воздухе.

– Шурик, ты никак заплакать собрался? – рассмеялся Аристов. – Надо, Шурик, надо, моряк не плачет.

– И не теряет бодрость духа никогда… – пропела Нина Витальевна, причем вполне сносно.

– На том и порешили, – кивнул Андрей. – В легкой развлекательной форме. Второе. Нужно выяснить, кто орудует – местная публика или гастролеры. Выясняйте, случались ли похожие инциденты – в другое время, в других, не очень отдаленных районах. Нападения на автомобилистов были всегда, грабили и будут грабить. Но вы же понимаете, чем наши эпизоды отличаются от обычного гоп-стопа? Есть ли суровая нужда убивать тех, кого грабишь? Откуда такая жестокость? Темнота, наденьте маски, и никто не увидит ваших лиц. В случае поимки расстрел не дадут. Зачем убивать? Для наших преступников человеческая жизнь ничего не стоит. А такое, согласитесь, редкость. Убийства немотивированные. Создается ощущение, что этим людям просто нравится убивать – и не важно кого. А то, что при этом можно и заработать, – просто праздник. Улавливаете мысль?

Кажется, улавливали – хмурились, отворачивались…