Хозяин арены чудовищ (СИ)

Глава 20

Миша удивленно уставился на меня и переспросил:

— Теневые арены? Это ты должен знать, где они находятся. Вы же в Имперской службе занимаетесь этими делами.

— В том-то и дело, если бы знали о них, то давно бы уже закрыли. У кого же спросить? — я огляделся в надежде найти перекупщика нелегальных монстров, но как назло никто монстров со скидкой не предлагал.

Вскоре вернулся Илья, и мы поехали в сторону дома. Друзья делились впечатлениями, а я только кивал, так как был погружен в свои мысли. Из головы не выходил разговор мужчин.

Я слышал о том, что существуют теневые арены, но они были так закрыты, что очень трудно было их найти. Два года назад прикрыли одну такую арену в Саратове, но нашли ее только потому, что один оскорбленный мужчина потерял бойца в первом же сражении, вместо того, чтобы хорошенько заработать, как ему было обещано.

Правда, после того, как он выдал местонахождение теневой арены, пропал сам. Все были уверены, что его просто убили в наказание за то, что он сделал.

Я был уверен, что среди моих друзей, знакомых и коллег нет тех, кто был бы замешан в подобных делах, поэтому нет толку спрашивать у них.

Погруженный в свои мысли, не заметил, как добрался до городка. Я развез друзей по домам и поехал в сторону усадьбы.

Время уже было позднее, но Митя до сих пор сидел на крыльце. На этот раз он светился от счастья и, как только я подошел к нему, показал мне пепельного цвета плюшевого щенка, который спал у него за пазухой.

— Назвал Полканом, — прошептал он.

— Хорошее имя, — кивнул я и устало опустился рядом с ним.

— Дрессировать буду, как вы своих бойцов. Только пусть чуток подрастет, а то два дня назад только глазки открылись, — он любовно погладил щенка по голове.

— Правильно. Пес должен знать, как себя вести.

— А еще он Нине очень понравился. Она налила ему молока в блюдечко и погладила.

Мне сразу вспомнилась Таисия. Она, наверное, обиделась, что я не пришел. Нужно обязательно еще раз с ней встретиться и все объяснить. Конечно, если она захочет слушать.

Я пожелал Мите спокойной ночи и зашел в дом. На кухне нашел оладушки и, наливбольшую кружку чая, поднялся к себе. Распахнув окно, расположился на подоконнике и окунулся в свои мысли.

У меня было ощущение, что наступила черная полоса в жизни. Многие относились к монстрам, как к расходному материалу, я же привязывался к ним так, как когда-то к своим тиграм. Смерть двух бойцов за такое короткое время угнетало меня. Я даже подумал, что нужно отказаться от участия в боях и всерьез заняться работой, чтобы подняться по карьерной лестнице, но чем больше я об этом думал, тем больше понимал, что сам себя обманываю.

Не нужна мне эта скучная, унылая обыденность. Мне не хватало адреналина и шквала эмоций. Еще недавно я мечтал о том, что с помощью Бурелома смогу зарабатывать достаточно, чтобы уйти из имперской службы, но судьба распорядилась по-другому. Теперь у меня нет никакого дохода, кроме официальной зарплаты. Хорошо хоть не уволился раньше времени.

Доев оладьи, принял душ и завалился спать. Завтра утром снова на работу. На ту самую, от которой мечтал избавить раз и навсегда.

На следующее утро я по обыкновению вышел на улицу и свернул в сторону амбара, но, увидев открытые настежь двери, вспомнил, что там меня никто не ждет, и уныло поплелся к машине.

Я сегодня не опоздал. Даже пришел на пятнадцать минут раньше, чем положено. Оперативники, дежурившие ночью, сдавали дела новой смене. Я подошел к оперативнику Олегу, который зевая, шел к выходу.

— Привет, — я протянул руку.

— Здравствуй, Дима. Слышал про твоего монстра. Сочувствую. Хорошо хоть поймал гада, пусть теперь посидит за порчу чужого имущества. Правда, за монстра много не дадут. Два года, не больше.

— Знаю, но заказчик все еще на свободе и, скорее всего, наказания не понесет.

— Бывает. В нездоровом обществе живем. Нет у нас равноправия. Закон существует только для простых людей, — махнул рукой он.

Тут мне в голову пришла одна идея, поэтому я взял Олега под руку и отвел подальше от чужих ушей.

— Ты знаешь, где находится хотя бы одна теневая арена?

— Если бы я знал, то давно бы уже прикрыл, всех зрителей оттуда пинком выгнал, организаторов и владельцев бойцов отправил под суд, а сам получил большую премию, — ответил он, подмигнул мне и направился к выходу.

Я посмотрел ему вслед, развернулся и двинулся к лестнице. Как и думал, такие арены очень хорошо скрыты и имеет к ним доступ ограниченный круг людей. Настолько ограниченный, что я даже не знаю, у кого еще спросить.

Начальник уже был на месте и тоже знал о произошедшем со Штормом. Он выразил соболезнование и отдал чек на те две тысячи, что обещал мне за монстра, которого я нашел в подвале на территории заброшенного дома.

Я поблагодарил, опустился на свое место, но не успел даже журнал открыть, как в кабинет влетел Федя.

— Пришли. Вот он! — закричал он и ткнул в меня пальцем.

В дверном проеме появились трое мужчин в полицейской форме. Я знал всех местных полицейских и городовых, поэтому появление незнакомых мужчин насторожило.

Один из них двинулся к Августу Валерьяновичу, а остальные закрыли собой проход.

— Доброе утро! Жиглов Арон Родионович, старший следователь отделения по борьбе с неправомерным использованием магии, — представился он и протянул зеленое удостоверение.

Начальник мельком взглянул на документ и спросил:

— Что-то случилось, Арон Родионович?

— Да. Мы пришли забрать вашего сотрудника Державина Дмитрия Ивановича. На него поступило заявление о неправомерном использовании ментальной магии в отношении частного лица, — он кивнул в мою сторону.

Август Валерьянович удивленно посмотрел на меня и вполголоса спросил:

— Дмитрий, что вы еще успели натворить за выходные?

— Ничего. Я совершенно чист перед законом, — твердо заявил я и буквально прожег взглядом Федю, который стоял с довольным видом и наверняка наслаждался происходящим.

— Хорошо, забирайте. Но я поеду с ним, — твердо заявил мужчина и встал из-за стола.

— Не надо. Я сам во всем разберусь, — ответил я и, с наслаждением захлопнув журнал, попросил. — Август Валерьянович, не могли бы вы поручить Федору разгрести эту кипу бумаг и зарегистрировать все сделки, а то еще неизвестно, когда я вернусь.

— Конечно. Ни о чем не беспокойтесь, — кивнул он. — Как только все разъяснится, отправьте мне хотя бы телеграмму.

— Обязательно.

Я двинулся к двери под возмущенные возгласы Феди:

— Это не моя работа! Я ничего не буду делать за Державина. Не заставите!

— Будете. Еще как будете, — с угрозой в голосе произнес начальник.

Федя что-то ответил, но я уже не слышал, так как вышел в коридор и в сопровождении питерский полицейских направился к выходу.

— Скажите, а кто написал на меня заявление? — обратился я к Жиглову.

Он открыл свою кожаную папку, порылся в документах и ответил:

— Рузанов Артем Арсеньевич. Знаете такого?

— Конечно, знаю. Он пару дней назад мне дуэль на арене проиграл.

— Проиграл? Странно. А в заявлении написано, что это он выиграл, а вы обиделись и попытались его убить.

— Врет. Все его заявление — сплошное вранье. Можем заехать во дворец арен. У них все данные есть, — предложил я.

— Заедем, — кивнул Жиглов.

Я совсем не волновался о том, что меня накажут. Правильно дед говорил: мое слово против его слова. А он, дурак, соврал о том, что я проиграл. Поэтому доверия ему уже меньше, чем мне.

Чтобы доказать, что я действительно вторгся в его мозг, Рузанов должен дать согласие менталисту посмотреть, как это было. А если он это сделает, то менталист также увидит, как он вторгся в сознание моего бойца. Поэтому Артем на это точно не пойдет.

Мы сели в машину и поехали в Петербург, по пути заглянув во дворец, где Жиглову дали справку с печатью о том, что я выиграл бой.

— Хм, зачем же ему наговаривать на вас? — проговорил он и задумчиво посмотрел на меня.

— Как зачем? Он же проиграл. Вот и хочет насолить, — я развел руками и уточнил. — Кстати, а у нас будет очная ставка?

— Конечно, потому и везем. Артем Арсеньевич отказался от менталиста, поэтому очная ставка — это единственная возможность определить истину. Хотя, если вы согласитесь, чтобы менталист проник в ваше сознание, то…

— Нет-нет. Я не хочу никому показывать свою интимную жизнь, — энергично замотал я головой.

Жиглов понимающе улыбнулся и уставился в окно, за которым мелькали деревья. В таких делах менталист мог просматривать воспоминания только с согласия человека, что очень радовало.

Через час мы въехали в город и вскоре добрались до управления. Жиглов взял мои показания, в которых я также упомянул о том, что в ночь после сражения моего бойца убили, и о своих подозрениях в причастности Рузанова. Следователь сказал, что подозрения к делу не пришьешь, но то, что произошло, вероятно, имеет отношение к Рузанову.

Вскоре в управление приехал Артем Рузанов. Увидев меня, он злорадно усмехнулся и, горделиво задрав нос, опустился на скрипучий стул через стол от меня.

Следователь задал нам по очереди несколько стандартных вопросов, а затем приступил делу.

— Артем Арсеньевич утверждает, что вы попытались его задушить, используя ментальную магию. Это так? — следователь бросил быстрый взгляд на Рузанова и повернулся ко мне.

— Нет, — спокойным голосом ответил я.

— Он врет! — взвизгнул Рузанов, сорвал с шеи шелковый платок и показал синие кружки на шее. — А это что, по-твоему?

— Мне-то откуда знать? — дернул я плечом.

— Это ты! Это ты, сволочь, сделал! — прокричал он, брызгая слюней, и вскочил со стула.

— Сядьте на место, — велел следователь.

— Но он врет! Посадите этого пиздю…

— Сядьте на место! — повысил голос Жиглов и сурово посмотрел на него. — Иначе придется вывести вас отсюда. А мне совсем не хочется затягивать это дело.

Артем еще немного попыхтел, прожигая меня взглядом, но все же плюхнулся на стул и вновь завязал платок.

— Дмитрий Иванович, вам известно, откуда у Артема Арсеньевича синяки на шее? — уточнил следователь.

— Нет. Но если Артем Арсеньевич хочет доказать, что это я, то он без проблем позволит менталисту порыться в своих воспоминаниях. Ведь ему же нечего скрывать, так? — я многозначительно посмотрел на Рузанова и улыбнулся.

Тот снова покрылся красными пятнами, с трудом сдерживая себя, и процедил сквозь зубы.

— Нет, не так. Я потомок древнего графского рода и никто не смеет рыться в моей голове.

— То есть у вас нет доказательств того, что Дмитрий Иванович применял в отношении вас ментальную магию? — уточнил следователь.

— Есть! Я же приводил зрителей, которые рассказывали о том, что видели! — возмущенно воскликнул он.

— Да, но все они говорили о том, что вы сами себя душили, а не господин Державин, — я видел, что терпение Жиглова на исходе и он держится из последних сил.

— Потому что он заставил! — вновь вскочил он, тыча в меня пальцем.

— Вы знаете, что в империи действует презумпция невиновности? Единственная возможность доказать, что на вас влиял Дмитрий Иванович — это показать воспоминания нашему менталисту. Если вы отказываетесь, то я закрываю дело, — сухо сказал следователь и демонстративно захлопнул папку. — К тому же в своем заявлении вы написали, что выиграли сражение, а это оказалось ложью. Более того, ваш монстр погиб. Все это наталкивает на мысль, что вы сейчас с помощью полиции пытаетесь свести счеты с господином Державиным.

Жиглов сложил руки на груди и грозно посмотрел на опешившего Рузанова, который думал, что все просчитал, но оказался в проигрыше.

— Могу идти? — спросил я.

— Да, только поставьте подпись, — следователь протянул мне ручку и лист бумаги, в который записывал все, что происходило во время очной ставки.

— Как это? Вы что, отпускаете его? — Рузанов переводил ошарашенный взгляд с меня на следователя и обратно.

— Да. Состава преступления нет, поэтому господин Державин может быть свободен.

Я поставил подпись, вернул Жиглову лист и направился к двери.

— Стой! Никуда ты не пойдешь!

Обернувшись, я увидел, что Рузанов поднялся со стула и формирует в руке трезубец. Это он зря.

— Прекратите! Немедленно! — ударил по столу Жиглов, но Артему уже было все равно. Он хотел меня наказать и не придумал ничего лучше, чем нападать прямо в полицейском управлении.

Прежде чем он бросил в меня трезубец, я успел дернуть на себя дверь и выбежал в коридор.

Сзади послышался удар, затем вскрик и грохот. Я осторожно заглянул в кабинет и встретился со встревоженным взглядом следователя. Рузанова нигде не видно было, зато слышался отчаянный вопль откуда-то из-под стола.

— Зеркало на двери. Срикошетило, — выдохнул следователь, поднялся с места и прошел туда, где до этого сидел Артем.

Я подошел и увидел, как Рузанов от боли катается по полу, а в его плече дыра от трезубца.

Следователь сжал рану, пытаясь остановить кровь, и повернул ко мне голову:

— Скажите дежурному, чтобы вызвал медиков.

— Хорошо. Я могу идти?

— Да, идите. Если понадобятся ваши показания, мы вызовем вас.

Рассказав дежурному о происшествии, я вышел на улицу и не спеша направился в сторону почты, чтобы отправить телеграмму начальнику.

Прежде чем идти на вокзал и ехать домой, решил пройтись по городу. Мне нужно было выйти на теневую арену, но не для того, чтобы закрыть ее, а ради заработка. Другого способа заработать большие деньги я не знал.

Я уже все продумал: беру кредит, покупаю монстра и участвую на теневой арене. Но, прежде чем брать деньги в банке, надо сначала найти такую арену.

Первым делом я направился к Колизею, ведь именно там крутятся различные продавцы и перекупщики. Сегодня здесь было довольно тихо. Может дело в том, что сейчас только полдень. Я прошелся по округе, но не нашел никого, кто мог бы мне подсказать, где найти теневую арену. Вскоре мне даже стало казаться, что их больше нет. Ведь примерно раз в год в разных регионах империи Имперская служба накрывала такую арену. Неужели все закрыли?

Но чем больше я об этом думал, тем сильнее убеждался, что это не так. Незарегистрированные монстры могут участвовать только на таких аренах, ведь на легальных требуют все документы на монстра и заводят на каждого личное дело, в котором указываются все сражения с датами, противниками и результатами. Именно поэтому во дворце следователю Жиглову выдали справку о нашем бое с Рузановым.

На теневых аренах никакой документации не велось, ни людей, ни монстров никак не регистрировали. Я знал, что зачастую владельцы надевают маску и называются ненастоящими именами, чтобы никто не смог их вычислить.

После трех часов безуспешных попыток найти хотя бы перекупщика, я поплелся на вокзал. Вечерний автобус отходил в шесть вечера, поэтому я купил билет и зашел в ближайший ресторан.

Заказав печеную куропатку с брусничным соусом, я задумался, как еще можно найти нужную арену, и тут меня словно обухом по голове ударило. Вся нужная информация была в разговоре тех двух мужчин. И почему я сразу об этом не подумал?

Один из них сказал, что какой-то Богдан купил монстра вида глотар. Притом это уже третий монстр за два месяца. Все сделки проходят через меня, поэтому мне всего лишь нужно открыть осточертевший журнал и найти этого Богдана. Все паспортные данные с пропиской я тоже записывал, поэтому без труда найду его.

Я уже воодушевился и с аппетитом набросился на еду, когда понял, что это бесполезно. Мы же были в Колизее, значит, монстра он, наверняка, покупал здесь, а я регистрировал сделки, совершенные только в нашем городке. Чтобы вычислить этого Богдана, нужно идти в питерское отделение. Благо, мы часто работали в связке, и я многих там знал.

Быстро расправившись с куропаткой, я поймал таксиста и доехал до питерского отделения Имперской службы. У меня был час на то, чтобы найти нужного человека и вернуться на вокзал, так как на сегодня это был последний автобус.

Предъявив удостоверение, я прошел через охрану и ринулся на третий этаж к кабинету, где сидел Прохор Щеглов, занимающий ту же должность, что и я, только в этом отделении. Это был сгорбленный худощавый мужчина с зачесанными назад темными волосами. Ему было всего двадцать пять, но выглядел он гораздо старше своих лет. В отличие от меня, он не сидел в углу кабинета начальника, а имел собственный, довольно большой кабинет с тремя огромными окнами и местом отдыха, с мягкими креслами и журнальным столиком.

Увидев меня, он расплылся в улыбке и встал мне навстречу.

— Дмитрий Иванович, здравствуйте! Какими судьбами?

— Здравствуйте, Прохор Сергеевич. У меня к вам срочное дело.

— Дело? Тогда придется отложить до завтра. Мой рабочий день уже закончен, поэтому собираюсь домой, — развел он руками.

Я посмотрел на часы и с раздражением выдохнул. Было уже пять минут шестого, а здешняя служба работала до пяти. Они не перерабатывали на час по сравнению с нами, а всего лишь начинали работать не в восемь, как мы, а в девять. А все из-за пробок, которые образовывались в утренний час пик.

— Прохор Сергеевич, у меня срочное дело, а в шесть автобус. Отдайте мне свой журнал регистрации и идите домой. Я кабинет закрою, ключи сдам на вахту и распишусь.

Он с сомнением посмотрел на меня и настороженно спросил:

— А зачем вам журнал? Что вы ищете?

— Есть информация, что один из владельцев монстров участвует на теневых аренах. Хочу найти его, — признался я.

— Информация верная? — оживился он.

— В том-то и дело, что нет. Просто слухи, но проверить следует.

Он задумчиво посмотрел на меня и кивнул:

— Ну хорошо. Все-таки одно дело делаем.

Он прошел к полкам с различной документацией и спросил:

— За какое время нужна информация?

— За последний месяц, — ответил я и плюхнулся в мягкое кресло.

Он взял с полки три толстых журнала и принес мне.

— Я же сказал, за месяц, а не за год, — возразил я.

— Это и есть за месяц, — он с грохотом положил журналы на столик передо мной. — У нас здесь столица, поэтому столько сделок, что три-четыре журнала каждый месяц трачу на регистрацию.

Я с сочувствием посмотрел на него. Теперь понятно, почему он такой худой, сгорбленный и выглядит на сорок.

Он отдал мне ключи, попрощался и, устало вздохнув, поплелся к выходу. М-да, целый день корпеть над этими бумажками — дело нелегкое. Гораздо лучше дрессировать монстров и участвовать в сражениях. По крайней мере, для меня.

Я взял лист с ручкой и принялся выписывать всех Богданов, которых встретил на страницах журнала. Их оказалось не так уж и много, всего восемь упоминаний. После того как сопоставил данные, то увидел, что три записи принадлежат одному и тому человеку: Петрову Богдану Васильевичу. Последняя сделка как раз была оформлена на покупку глотара. Отлично! Наконец-то хоть какой-то след на теневую арену. Осталось уговорить этого Богдана рассказать о том, где находится теневая арена. Ну, или заставить признаться под пытками. При встрече видно будет, как его разговорить.