Хозяйка таверны: спасти семью

Глава 2. Мы справимся!

Стою над стонущим подонком и мелко дрожу. На статуэтке кровь: кажется, я разбила этому животному голову. Он лежит на дощатом полу, держась за висок, а я не могу сделать ни шага назад. И закричать не могу, только колотит всю, как в лихорадке.

Странно, мой разум ясен, как никогда, и я четко понимаю, что всё нормально, всё под контролем. Я защитила себя, не позволила этому нелюдю причинить вред снова, но… тело всё еще чувствует связь с ней – с той несчастной девочкой, которая ушла за грань.

Неужели... она где-то рядом? Неужели её душа повисла в междумирье, не уходя, но и не возвращаясь?

В этот момент дверь со стуком распахивается, и на пороге появляется мой прекрасный Ангел.

Лео хватает мгновения, чтобы оценить обстановку и всё понять. Он бросается ко мне, заключая в объятья и прижимая к себе.

- Лерочка, дорогая, прости! Я пропустил его!!! О Боже…

Статуэтка падает на пол, катится в сторону окна. Лео усаживает меня на кровать и стремительно разворачивается к мужчине.

Тот уже успел подняться на ноги, но пошатывается и смотрит на нас налитыми кровью глазами.

- Изничтожу... – шипит злобно и угрожающе, как древний змей. – Будете ползать у меня в ногах и умолять о прощении…

Лео кидается на него с кулаками и успевает врезать в челюсть, но насильник значительно выше и крупнее его – этакая гора, лютая и живучая.

До сих пор удивляясь, как мне удалось огреть его…

Злодей толкает моего Ангела, и тот отлетает к стене, ударяется об стол и сползает на пол. Я в ужасе вскакиваю, прижимая руки к груди, но раненый разворачивается и торопится уйти. Видимо, ему становится дурно: кровь из раны забрызгала уже весь пол.

Когда насильник исчезает в проеме двери, я бросаюсь к Лео.

- Брат, как ты?

Парень открывает глаза и смотрит на меня затуманенным и виноватым взглядом.

- Прости... – шепчет зачем-то, но я прикладываю палец к его губам.

- Перестань, - отвечаю хмуро. – Мы что-нибудь придумаем, чтобы этого не повторилось…

В глазах Лео мелькает отчетливое удивление, но я не замечаю его. Мне хочется, чтобы он поднялся и чтобы был в порядке.

Я уже не дрожу, эмоции Лерии отходят на задний план.

Когда Лео становится напротив меня, то смотрит мне в глаза с непередаваемым выражением.

- Лера… я защищу тебя, обещаю! – шепчет он, едва сдерживая бушующие внутри чувства. – Я смогу, доверься мне! Прости, что я опоздал в прошлый раз. Больше этого не повторится!

- Перестань! – говорю еще настойчивее. - Ты ни в чём не виноват. Этот подонок слишком силён, ты всё равно не смог бы…

- Я твой брат! – почти выкрикивает Лео, и я понимаю в этот момент, что произошедшее с Лерией отныне будет мучить его всю оставшуюся жизнь. Пострадала не только эта несчастная девушка, в тело которой я попала, но и её родные. Их сердца разбиты, в глазах отчаяние…

Я чувствую себя… немного не в своей тарелке, словно воруя чужую судьбу и привязанность, но... может меня намеренно послали сюда, чтобы помочь? Не знаю, кто послал, возможно, Господь Бог, но я действительно так хочу помочь! Это желание горит у меня внутри, словно вечное пламя. И мне кажется, что оно никогда не потухнет…

Меня обнимают - снова, трепетно и нежно. Лео дышит мне в шею, прижимает к себе, и я чувствую, как в этом объятии растворяется некая частичка его боли и отчаяния. Обнимаю его в ответ. Мне кажемся, что я знаю его всю вечность. Возможно, дело в том, что в моей памяти осталось немало от Лерии, хотя настоящих воспоминаний очень мало. Но привязанность, которую она испытывала к брату, просто огромна…

- Всё будет хорошо... – шепчу ему, себе и Лерии, которая, возможно, где-то недалеко от нас. – Мы справимся…

***

Простое, голубого цвета платье сидело на мне идеально. Кожаная, слегка потрепанная жилетка со шнуровкой выполняла роль не очень тугого корсета, подчеркивая красивую грудь и тонкую талию. Золотистые густые волосы стекали по изящным плечам, а на юном, потрясающе красивом лице выделялись огромные синие глаза.

Поразительно! Лерия была прекрасна!

Более красивой девушки я еще не встречала. Да, можно было поспорить, что на Земле полно ещё более эффектных красоток – достаточно включить телевизор, чтобы удостовериться. Но… тонны макияжа и десятки пластических операций сводили на нет всякое сравнение. Лерия была изумительна от природы, а не искусственно. Вспомнив Лео, я горько усмехнулась: теперь понятно, что красота – это у них семейное.

Да, не прошло и нескольких часов, как я попала в этот мир, а уже чувствую, что голубоглазый и золоволосый Ангел очень нравится мне.

Блин, это же ужасно! Я не должна думать о нём в таком качестве, но…

Мотнула головой, прогоняя непрошенные мысли. Он просто брат! Это первое важнейшее правило моей новой попаданческой жизни...

Заплела волосы в косу, обула на ноги невысокие сапожки из телячьей кожи и вышла в коридор.

Дощатые полы скрипели нещадно, на стенах местами осыпалась штукатурка: да уж, таверне не помещает основательный ремонт.

То, что это заведение принадлежало нашей семье, я уже знала. Догадалась по спутанным речам Лео. Он ещё упомянул что-то родителях, но я так и не поняла, что с ними случилось, а память Лерии отказалась выдавать информацию по этому поводу.

Свернула в ближайший поворот и остановилась перед лихо закручивающейся деревянной лестницей с очень расцарапанными перилами. Половицы не скрипели, а просто пели, каждый шаг вызывал опасения, потому что дерево казалось безумно старым и истертым. Кажется, я реально опасалась провалиться. Спустившись, я снова свернула налево и… оказалась в главном помещении этого питейного заведения.

Всё было в дереве - пол, стены, потолок. Мне, полжизни прожившей в хрущёвке из бетонных блоков, было очень непривычно видеть подобный дизайн. Но ветхость окружающего поражала. Таверне, кажется, лет сто…

Одинокие столы с выщербленными углами сиротливо жались друг ко другу в углу. Казалось, что кто-то начал здесь генеральную уборку, но бросил на полпути. Потом оказалась, что несколько столов изломаны и грудой хлама лежат недалеко от входа.

Я судорожно выдохнула, чувствуя, как в груди что-то съеживается в тугой комок: дела у нашей семьи Рошель шли невероятно плохо…

Естественно, помещение пустовало, если не считать мух, бодро жужжащих под потолком. Я сделала вперед несколько шагов и остановилась посреди комнаты, рассматривая выцветшие гобелены на стенах и откровенно бездарные картины, которые даже в новом состоянии точно нужно было выбросить на помойку. Только окна - на удивление витражные и яркие - красовались в лучах солнца своей незамутненной красотой.

Лео шумел где-то в стороне кухни: сказал, что пойдет делать нам завтрак, пока я буду переодеваться. В душе вновь стала подниматься жуткая тоска – не моя, Лерина, поэтому пришлось жестко себя осадить.

Нет уж, хватит! Я точно знала, что прежняя Лерия уже мчалась бы к брату, чтобы обнять его и поплакаться на крепкой груди. Доверяла ему очень. Но таким поведением тут же умножала груз его ответственности и степень боли.

Я не стану так поступать, хотя внутри всё кричит и ломается, требуя следовать поведению прежней хозяйки тела. Я сильнее ее! Намного!!!

Переборола.

Для этого сжала руки в кулаки и зажмурилась. Повторяла, как молитву, что никах отчаяний больше не потерплю, и меня наконец-то отпустило.

Выдохнула, чувствуя головокружение, как вдруг входная дверь в таверну открылась, и на пороге появился… мальчишка лет шестнадцати – босой, в изорванной одежде и с растрепанными золотистыми волосами. Но на лице – два синих омута глаз, сидящие злой решимостью...

Память Лерии на сей раз смилостивилась и подсказала, что к чему.

- Санни! – выкрикнула я изумлённо, мгновенно узнав в этом подростке младшего брата. – Что с тобой? Ты подрался с кем-то???

Парнишка насупился, но глаза опустил.

- Я не позволю этим собакам оскорблять память родителей… - процедил он сквозь зубы, но я всё услышала.

Сердце аритмично дёрнулось в груди. Я вспомнила: родители Лерии… погибли в кораблекрушении тридцать дней назад.