Хранитель ключей

ГЛАВА 18

Рей сразу же отозвался на звонок в дверь. Листья эвкалиптов мерно покачивались внизу в каньоне.

— Ты побрился, — отметила Кэт, входя в идеальный, проветренный дом. — Слава богу.

— Ну если меня заставляют жить, мне надо как-то выносить себя.

— Мне тоже надо тебя «выносить».

— Полагаю, у тебя есть план, — предположил Рей. — По идее должен быть.

— Мы просмотрим бумаги Лей. Просмотрим ее файлы.

— Ее компьютер в офисе, так что с этим придется разбираться позже.

— Ее почту. Мобильные переговоры.

— Это все на столе.

— Ее кредитки?

— Я вчера звонил после твоего ухода. Пока ими никто не пользовался. Давай пойдем наверх и основательно поищем.

Они уселись друг напротив друга на дорогом, роскошном ковре в спальне Лей. Вокруг них были разложены вещи из ее трюмо, шкафа, ящичков. Одежда, шарфы, сумки, белье — все это полиция уже успела осмотреть.

— Что было на Лей в ту последнюю ночь?

— Не помню, — ответил Рей. — Я был занят, когда говорил с ней. — Он подумал. — Шорты и ее любимая фиолетовая рубашка. Вырез мысом, длинные рукава.

— Она здесь?

Рей начал искать. Кэт ему помогала.

Он сказал:

— Здесь нет.

— Она точно была в ней?

— Да. Я так думаю. Ее туфли… в которых она ходила… я их тоже не вижу. Теперь я вспоминаю: перед уходом она сходила наверх. Возможно, переоделась. Я был слишком расстроен и не заметил, сколько она там пробыла.

«Ты же не придумываешь все это на ходу?» — хотела спросить Кэт, но ей удалось промолчать. Рею везло.

— Что еще она взяла с собой?

— Думаю, как я и сказал полиции, что она прихватила сумку с несколькими рубашками, свежую пару джинсов и белье. Я бы не заметил, что этого нет.

— У нее были наличные? — расстроено поинтересовалась Кэт.

— Да, она всегда носила их с собой, так как выискивала необычные вещи для своих мебельных дизайнов на блошиных рынках, где подобные вещи можно купить только за наличные. О, тибетская тумбочка. Я о ней не подумал. — Он резко поднялся и подошел к кровати со стороны стены, где на маленькой деревянной тумбочке, которая была не выше кровати, стояла модная металлическая лампа и лежала пара книжек в мягких обложках. Кэт слышала, как он посмеивается. Что тут смешного?

Рей открыл тумбочку и начал возиться с полочкой.

— Иди сюда, — позвал он. — Она увидела эту тибетскую тумбочку в магазине где-то год назад. Встарь тибетцы делали такие штуки с потайными полками. Чтобы отпирать их, они использовали простые механизмы. Правда, немногие тибетские воры могли попасться на эту удочку. Но в этой стране мы используем сейфы. Знаешь, мы не используем уловки — мы просто пытаемся делать большие крепкие неприступные сундуки, не скрывая их. Но я смутно помню механизм.

— Она старинная? — Кэт остановилась возле него.

Он заглянул внутрь, потянул за стенки, похлопал по ним ладонями. Сразу было понятно, что это тумбочка Лей: красная, с нарисованными птицами, очень похожими на птичек, которых держала мать Лей, когда та была в восьмом классе.

— Нет, в той тумбочке она увидела внутри труху и сказала, что там, по всей вероятности, живут паразиты. Но она не могла выкинуть ее из головы. Она восхищала Лей. Сама мысль о секретной полочке приводила ее в восторг. Поэтому она сделала себе точно такую же. Лей показывала, как это работает, но я не могу вспомнить… Это не механизм, что-то идиотское…

— Дай я, — предложила Кэт. — У меня ладони меньше.

Она нажала и потянула — ничего. Кэт села на ковер.

— Никаких секретов.

Рей покачал головой и снова засунул руки внутрь. Он улыбнулся.

— Я вспомнил. — Он показал Кэт кусочек дерева, который мешал. — Смотри. — Он приподнял стенку. Она поддалась на пару сантиметров. Рей засунул под нее руку и потянул.

Со слабым хлопком он вытянул шкатулку, записную книжку и ящичек с бумагами. У Кэт отвалилась челюсть, а глаза полезли на лоб.

— Она специалист по мебели. Возврат к далеким временам. — Он ухмыльнулся.

Они улыбнулись друг другу. Кэт подумала, что поступила правильно, когда пришла прямо в логово льва.

— Я возьму записную книжку… — начала Кэт.

— Нет, — возразил Рей. — Дай я первый.

Пока Рей изучал тибетский тайник, Кэт созвонилась с сестрой.

— Как дела, Джеки? — поинтересовалась она, ожидая, что сестра тут же засыплет ее вопросами. Вместо этого Джеки взахлеб начала рассказывать о ребенке: как он сказал «а-а-ах», как много плакал, как хмурил личико, когда волновался или справлял свои детские дела. Она слушала, иногда вставляя: «Ага, ага», и смотрела в окно. Ее уши готовы были отпасть, не выдержав такого напряжения.

— Ты меня слушаешь? Мне кажется, ты вообще не слушаешь!

— Я клянусь, что слушаю.

— Тогда ответь, сколько раз на дню Бо засыпает? Я тебе только что об этом рассказала.

— У меня, в отличие от тебя, не очень хорошо получается проходить тесты. Помнишь, как в прошлом году мне дважды пришлось сдавать государственные экзамены, хотя я знаю больше, чем кто-либо в конторе?

— От трех до пяти раз в день, — гнула свое Джеки. — Мама приедет к нам на выходные.

— Отлично, потому что сегодня я не могу. Ой, мне пора, береги себя. Поцелуй малыша за меня. — Кэт отключилась.

Рей осмотрел небогатое содержание тумбочки.

— Лей выдала себя, когда показала тебе, как работает тумбочка. Рей, она не хотела иметь от тебя секретов.

— Она знала, что я ни при каких обстоятельствах не загляну туда.

— Она раскрыла тебе секрет, — сказала Кэт и подумала: «Чего ж он такой тупой?» — Она пыталась пустить тебя в свою жизнь.

Рей печально покачал головой.

Кэт нетерпеливо спросила:

— Хорошо. Что это?

— Она писала стихи, — ответил Рей, вертя в руках маленькую китайскую записную книжку.

— И на какую же тему?

Он покраснел:

— Любовная лирика. Небольшие поэмы.

— Гм-м.

— А вот рисунки. Эскизы мебели, которую она выдумывала. Ничего из этого, насколько я знаю, она не создала. Несколько сувениров… Вырезки из газет о вашем брате, несколько его записок. Золотых серег, которые достались ей от матери, здесь нет. Нет паспорта, свидетельства о браке и ее завещания. Она забрала все документы. Чековую книжку и кредитки она держала в сумочке. Значит, их она тоже забрала.

Сев на кровать, Кэт взяла обтянутую шелком записную книжку. Пробежала глазами. Рей остановился возле нее. Он нервничал.

Лей любила мужа — это Кэт поняла, хотя и быстро пролистала некоторые страницы, которые заставили Рея кусать ногти.

В некоторых, более грустных, поэмах описывался Том. Кэт почувствовала, что самообладание подводит ее. Лей также не смогла до конца оправиться после смерти Тома.

Порывшись в оставшихся вещах, Кэт нашла золотую цепочку с маленьким кулоном в форме звезды, заколку с фальшивым бриллиантом из какого-то минувшего века и золотые серьги — небольшие кругляши. Она помнила, как Лей носила их.

Кэт снова охватило желание увидеть старую подругу.

— Тут нам ничто не может помочь, — сообщил Рей, садясь рядом на кровать. — Разве что мы теперь выяснили, что Лей не скрывала от меня ничего и хотела все рассказывать. Она хотела, чтобы я понял, как она себя чувствовала.

Это было полезно для Кэт, которая теперь начала понимать, насколько сильно Лей любила Рея.

— Я перестал интересоваться ее чувствами, потому что боялся услышать нечто.

— Давай спустимся и проверим почту, — решила Кэт, совершенно расстроившись.

— Чувствуй себя как дома. Я пойду с тобой. Но я регулярно просматриваю ее.

— А сегодняшнюю?

— Ее только что принесли. Я вышел забрать ее как раз перед твоим приходом.

Вернувшись в гостиную, Рей сел на металлический стул. На его лице было обычное для него выражение — напряженное и обеспокоенное. Она терпеливо уселась напротив него и подперла рукой подбородок.

— Мне хочется тебе кое-что рассказать, — наконец произнес он.

— Это как раз вовремя.

— Моя мать всегда была моим лучшим другом. Мы были очень близки, но в последнее время постоянно ссоримся. Она отдаляется от меня.

Когда он замолчал, Кэт кивнула и сказала:

— Это неприятно.

— Да. Неприятно. Теперь я расскажу тебе кое-что о моем партнере, моем бывшем друге. — Рей заговорил и уже не мог остановиться. Слова лились из него, как ливень с неба. Он говорил, говорил и говорил, пока не рассказал об измене Лей, офисных сплетнях, подвале Апостоласа. — Я не очень понимал раньше, как приятно просто сдаться и ненавидеть кого-то, — продолжал он. — Необычное ощущение. К нему привыкаешь, но оно очень вредное. Я теперь понимаю людей, которые говорят, что они просыпаются с ненавистью к самим себе.

— Что ты собираешься делать с фирмой?

— Я больше не могу работать с Мартином. Я смотрю на него другими глазами. Задолго до знакомства с Лей у меня была подружка, которую я считал классной. Прошло время, и я больше не мог не видеть, какова она на самом деле. Она крала в магазинах, врала, чтобы не ссориться, могла подставить. То же самое с Мартином. После этой интрижки он мне кажется дрянной копией былого Мартина.

— Ты не думал, что Мартин может быть замешан в исчезновении Лей? Может, она пыталась бросить его и он разозлился.

Эта история о Лей и партнере — это правда? Кэт не очень удивилась, что Лей ходила налево… бывает… Хотя она была раздосадована, что ей приходилось общаться с Мартином. Главное то, что Мартин был женат. По словам Рея, он был аморальным лицемером. А Лей исчезла.

— Я сказал ему это в лицо, но он все отрицает. Если я пойду по этому пути, мне придется подумать о жене Мартина. Уверен, она знала об этой интрижке. Как и о Сюзанне, моей секретарше. У них с Мартином тоже было.

— Надо изучить все варианты.

— Я думаю, что полицейские уже занимаются этим. — Он тяжело вздохнул и внезапно продолжил: — Я подумывал убить Мартина. Я уже почти решился.

Кэт была шокирована. Но она взяла себя в руки и сказала:

— Я почти защитила кандидатскую. Я почти выиграла в лотерею, меня почти съела акула, когда я напилась и пошла купаться ночью на пляж Хантингтон-Бич. Я почти заехала сестре по губам за то, что она нагрубила мне.

— Мартин знал меня как никто. Знаешь, кем он считал меня? Парализованным ветераном. Нет, не войны, а несчастливого детства. Раньше он говорил, что я играю по правилам, но мне не хватает понимания самого себя. Ну в этом он был прав. Я чувствую себя как водоросль, которую вода несет неизвестно куда. Месяц назад я мог это отлично скрывать. Люди завидовали мне. Представляешь? Они считали, что у меня хорошая жизнь. Теперь все, что у меня осталось, — это ночной кошмар и прагматичная оценщица недвижимости, которая мне не верит.

— У меня такое ощущение, что ты собираешься поднять по этому случаю бокал вина, — заметила Кэт. — Ладно, Рей. Я скажу тебе, почему я думала, что здесь что-то нечисто. Как прагматичная оценщица недвижимости, я все время рыскаю по чужим домам. Совершенно чужим. Когда я захожу в дом, меня там ждут. У нас деловое свидание.

— К чему это?

— К тому, что они знают, что я приду. То, что они оставляют для меня, имеет значение. И секрет в том, что они не выставляют на обозрение те вещи, которые не вызовут никаких задних мыслей. Они показывают то, что хотят, чтобы я увидела.

— Например?

— Белье. Женскую одежду в мужском шкафу. Пистолеты, ножи, дубинки. Чековые книжки, банковские отчеты об их финансовом состоянии. Много сексуальных игрушек. Некоторые мужчины бывают похожи на мужчин, а некоторые — на пришельцев. Кожаные ремни, эротическая одежда… Понимаешь? — Она выкинула из головы воспоминания о своих собственных экспериментах в этой области. Хотя в них она знала толк. Ее собственные грешки были для нее вполне приемлемы, в то время как чужие вызывали отвращение. — Я знаю о людях Лос-Анджелеса больше, чем хотела бы.

Рей тихо сказал:

— Ты думаешь, что, несмотря ни на что, она должна была уйти?

— Да, так и думаю.

На секунду установилась тишина. Одетый в свои отутюженные брюки и шелковую рубашку, он скрестил ноги, потом раздвинул их, затем снова скрестил.

— Могу я спросить тебя кое о чем?

— Конечно.

— Когда ты приходишь в мой дом — что ты видишь?

— Прекрасный дом, — призналась она.

— Я думаю… Мои мысли о том, что делает дом домом, меняются. Я сейчас проектирую другой дом и хочу сделать его правильно. Я хочу сделать его сильным, но мягким. Легким, но теплым. Мне теперь наплевать на это место. Оно неправильное. — Он открыл конверт, засунул внутрь руку, вытянул отчет по кредитной карточке и указал на один из пунктов.

— Она оставила кое-что еще.

Рей протянул ей бумажку — Кэт прочитала ее.

— Были сняты деньги с банкомата в Идиллвайлде. Она не была мертва, когда сняла пять сотен долларов, уезжая из городка, — сказала она. — Посмотри на дату — следующее утро после ее ухода.

Кто-то воспользовался кредиткой в Идиллвайлде — городке, затерянном в поросших лесом горах недалеко от Палм-Спрингс. Кэт пыталась совладать с охватившим ее возбуждением.

— Значит, она жива.

Кэт хотела немедленно позвонить детективу Раппапорту. Рей ее остановил. Он все время повторял, что это означает, что с Лей все в порядке.

— А что, если кто-то заставил ее снять деньги? Банки сохраняют записи камер возле банкоматов?

Рею подобная мысль пришлась не по нутру. Он показал пальцем на чек.

— Никто не заставлял Лей. Она сама сбежала, сама сняла деньги и поехала дальше. Пожалуйста, давай не будем все усложнять. Давай обратимся в полицию только в самом крайнем случае. Прошла только неделя. У нас нет доказательств, что случилось что-то плохое или хорошее.

— Сегодня восьмой день, Рей. Нет, что-то в этом все еще не так.

— Послушай, кто бы ни снял деньги из банкомата в тот день, он должен был знать ее личный код. Такое не будешь сообщать первому встречному-поперечному.

Кэт задумалась о подруге. Лей ненавидела мелочи и еще больше ненавидела математику. В школе она почти завалила тригонометрию. На самом деле она списывала домашние работы у Кэт.

— Может, номер был записан у нее в бумажнике.

Его сжатые губы подтвердили ее предположение.

Кэт резко поднялась:

— Поедем.

— Куда?

— В Идиллвайлд. Посмотрим на месте.

— В Идиллвайлд… подожди…

— Ну же, Рей, собирай, что тебе нужно. Много лет назад у ее родителей там был домик. — До Идиллвайлда было несколько часов езды. Он находился в горах, которые опоясывали низменность, занимаемую Лос-Анджелесом. — Их улица называлась Таквитц-лейн. Они называли это место Кемп Таквитц, поэтому я запомнила. Это было очень давно. Интересно, они его еще не продали?

— Я никогда там не был, но она вспоминала его несколько месяцев назад. Она сказала, что у ее родителей есть полуразвалившаяся халупа, которую они пытаются продать. Они туда больше не ездят.

— Где твой компьютер?

— Полицейские забрали.

Кэт сбегала к машине за своим лептопом, вставила его в розетку и зашла на reltor.com, чтобы просмотреть предложения по Идиллвайлду. Городок был слишком мал, чтобы иметь отдельный список, но она проглядела списки района и очень быстро нашла дом на продажу на Таквитц-лейн.

— Две спальни, — сообщила она. — Шестьдесят пять лет. Просят всего лишь двадцать две штуки. Как приятно. Сегодня это дешево.

— Она описывала это место как свалку.

— Подходит под описание. Я позвоню местному агенту по недвижимости.

— Мы могли бы просто позвонить ее родителям. Но тогда они…

— После этого все выйдет из-под нашего контроля, — закончила Кэт. Они посмотрели друг на друга.

— Продолжай. Позвонишь агенту… — напомнил Рей. — Впрочем, ты все равно позвонишь, соглашусь я на это или нет.

Женщины, которая занималась продажей этого дома, на месте не оказалось, вместо нее трубку взял ее брокер. Представившись, Кэт выяснила имена хозяев.

Хаббелы больше года за дом не платили. Много месяцев он ждал покупателя. Нужно было срочно обновить документы, но хозяева отказались это сделать.

Кэт повесила трубку.

— Она либо мертва, либо похищена, либо в бегах, — сообщила она. Рей приложил ладонь ко лбу, словно заметив вдали что-то, что не хотел бы видеть. — Но она проехала через Идиллвайлд, — неумолимо продолжала Кэт. — Готова поклясться, что она оставила этот чек на тот случай, если ты будешь ее искать. Так же как люди, дома которых я оцениваю, оставляют знаки, говорящие о том, кто они такие. Будучи не глупой, она не хотела, чтобы ты сразу узнал, куда она направляется, но она также не хотела исчезать бесследно.

— Я сейчас вернусь. — Рей вышел из комнаты. Кэт вынула записную книжку и прочитала еще несколько любовных поэм Лей. Через пять минут он вернулся нагруженный. — Пара свитеров, — сообщил он. — Два спальных мешка. Там может быть холодно ночью даже летом, и вряд ли мы найдем там простыни. Принеси из холодильника еще одну бутылку этой французской дряни.

— Слушаюсь, — ответила Кэт, вставая с пола. — Не забудь зубные щетки.