Христиан Вольф и философия в России

Глава V О СУЩНОСТИ ДУШИ И ДУХА (GEISTES) ВООБЩЕ

§ 727. Хотя выше в третьей главе я уже подробно о душе говорил, но лишь в той мере, в какой мы можем воспринимать ее действия и создавать об этом отчетливое понятие (§ 191). Теперь мы должны исследовать, в чем состоит сущность души и духа вообще и каким образом в них основано то, что мы о них воспринимаем и обнаружили выше. При этом мы сможем обсудить о душе и многое отличное от того, чему мог бы научить нас опыт. Таким образом, можно будет увидеть, что сказанное о душе на основании опыта является лишь пробным камнем (Probier-Stein) того, что будет сказано здесь относительно ее природы и сущности и основанных в них ее действиях, но ни в коем случае не наоборот, т. е. излагаемое здесь не является пробным камнем того, чему учит нас опыт.

§ 728. Первое, что мы замечаем относительно самих себя, было то, что мы сознаем самих себя и другие вещи вне нас (§ 1), т. е. то, что мы знаем, что мы сейчас представляем себе многие вещи как находящиеся вне нас (§ 194). /Например, я знаю, что вижу сейчас зеркало и свой образ в нем. Но я знаю и то, что я вижу и многие другие вещи/. Поэтому нужно исследовать, каким образом происходит то, что мы сознаем все это.

§ 729—730. /Мы находим, что сознаем вещи тогда, когда мы отличаем их друг от друга. Например, мы отличаем зеркало от собственного отражения в нем и от других вещей, которые действуют на наши чувства. Если мы не замечаем этого различия между вещами, которые даны нашим чувствам, то мы и не сознаем этого различия. Это различение есть действие души, посредством которого мы отличаем душу от вещей, которые служат причиной изменений в органах чувств и возникающих в них ощущений и потому представляем себе самих себя и другие вещи. Это представление других вещей, а также их отличия друг от друга и от нас самих есть действие души, без которого мы не можем это различие познавать/.

§ 731—732. /Без ясности и отчетливости в представлениях этого различия в многообразном наши мысли остаются темными, а, следовательно, без этого мы не могли сознавать никаких вещей, а также и самих себя. Поэтому ясность и отчетливость мыслей является основанием сознания/.

§ 733. /Для различения вещей друг от друга нужно их друг с другом сравнить (gegen einander halten), т. е. обнаружить в одном то, что отсутствует в другом, а в другом обнаружить то, что не может иметь место в первом. Это различение и сравнение друг с другом частей в многообразном называется обдумыванием (überdenken), без чего мы не можем сознавать другие вещи и самих себя/.

§ 734. /Для сравнения друг с другом мыслей нужно не только сохранять то, что в них мыслится, но и знать, что эти мысли у нас уже имелись и что мы одарены памятью (Gedächtnis), которая сравнивает мысли и различает их. Поэтому для сознания требуется память/.

§ 733. Теперь мы понимаем, каким образом собственно происходит то, что мы сознаем себя, т. е. то, что мы знаем о том, что мы мыслим или почему наши мысли привносят с собой сознание (§ 194). А именно если мы нечто мыслим, то мы на некоторое заметное время мысль сохраняем и как бы отличаем ее от самой себя посредством отрезков времени, которые мы, хотя и не отчетливо (§ 214), отличаем друг от друга. Мы сравниваем эту мысль с ней самой и узнаем, что она является той же самой (§ 17), и, таким образом, мы одновременно вспоминаем, что мы уже имели ее раньше. Следовательно, память и обдумывание производит сознание (§ 733, 734).

§ 736. Таким образом, поскольку при сознании вещи различное, [находящееся] в душе, должно следовать друг за другом, для сознания требуется время (§ 94). А так как наши мысли суть изменения души, которые мы сознаем (§ 194), то каждая мысль происходит во времени или имеет свое соразмерное время.

§ 737. /Поэтому одна мысль может длиться дольше, чем другая, и обладает некоторой длительностью или скоростью во времени (хотя эту скорость надо отличать от скорости движения тонкой и текучей материи)/.

§ 738. /Все изменения тела осуществляются посредством движения и имеют свое основание в величине, фигуре и положении частей (§ 614 — 615). Поэтому если бы тело могло мыслить, то изменения мыслей осуществлялось бы посредством движения, определяемым положением некоторых частей определенной величины и фигуры, а также скоростью их движения. Сознание в таком случае также имело бы сходство с состояниями и движениями тела. Но так как сознание не может быть приведено в движение посредством движения частей, которые не могут быть представлены иначе чем через величину, фигуру и положение чего-то составного, то тело не может сознавать это изменение и порождаемое им представленые (§ 735). А поскольку мысли привносят с собой сознание (§ 194), никакое тело не может мыслить/.

§ 739. /Те, кто приписывают телу [способность] мыслить, считают, что мысли состоят в движении тонкой материи в мозгу, Однако мы считаем, что это не так, поскольку как грубая, так и тонкая материя не могут мыслить и сознавать/.

§ 740. Если мы имеем машину или тело, в которых посредством действия света или других внешних воздействий возбуждается внутреннее движение, то благодаря этому тонкая материя приводится в такой порядок, каковым она представляет внешние тела, от которых исходит свет, или каким-либо другим способом. И, тем не менее, существует существенное различие между этим представлением и мыслью души, посредством которой она представляет себе то же самое тело. Ибо в теле представление осуществляется в нем; в душе же все представляется как находящееся вне ее. Причина этого уясняется из вышесказанного. Душа представляет себе вещи, которые она мыслит как находящиеся вне ее, поскольку она познает их в качестве отличных от себя (§ 45, 730). Но посредством движения машине не может быть доступным то, чтобы представляемая в ней вещь, равным образом представлялась в качестве находящейся перед ней и отличной от нее. Поэтому материальные представления вещей в машине никогда не могут стать мыслями, как иногда этого хотят.

§ 741. /Тело или материя не обладает силой мышления, поскольку из сущности тела не может вытекать то, что ему не присуще. Этого нельзя требовать и от Бога, поскольку в таком случае он должен был бы изменить неименную сущность вещи или сообщить телу способность мыслить, что было бы равноценно превращению железа в золото/.

§ 742. Поскольку тело ни по своей сущности, ни по своей природе не может мыслить, а материи не может быть сообщена сила мышления (§ 738—741), душа не может быть ничем телесным, ни состоять из материи (§ 192). И так как из приведенных оснований вообще показано, что никаким составным вещам не может быть присуще мышление, то душа должна быть простой вещью (§ 75).

§ 743. Поскольку все простые вещи суть вещи, для себя существующие (§ 127), душа также должна быть вещью, существующей для себя (§ 742).

§ 744. Поскольку каждая для себя существующая вещь имеет силу, из которой как из источника вытекают ее изменения (§ 114, 115), душа также должна обладать такой силой, из которой проистекают ее изменения, которые выше в третьей главе мы определяли из опыта.

§ 745. Так как душа есть простая вещь (§ 742), не имеющая никаких частей (§ 75), то в ней также не может иметь места и множество отличных друг от друга сил, поскольку иначе для каждой из них потребовалась бы особая существующая для себя вещь, которая бы ей соответствовала (§ 127). Сила состоит именно в стремлении (Bemühung) что-то делать (§ 117), и, следовательно, для различных сил требовались бы различные стремления. Однако простая вещь не может обладать одновременно различными стремлениями, точно так же как если бы тело, рассматриваемое в своем движении в качестве неделимой вещи (§ 667), могло бы одновременно двигаться в противоположных направлениях.

Поэтому в душе существует только одна единая сила, из которой и происходят все ее изменения, хотя из-за различий этих изменений мы склонны называть эту силу различными именами.

§ 746. /Пример с пламенем, которое в качестве горящего света обладает только одной единой силой, посредством которой пламя движется. Но мы даем этой силе различные имена в зависимости от различий в ее действиях: освещающая, нагревающая, поджигающая и т. д./.

§ 747. Поэтому чувства, способность воображения, память, способность обдумывания, рассудок, чувственные желания, воля (§ 220, 235, 248,.272, 277, 434, 492) и все, что только можно различать в душе посредством воспринимаемых в ней изменений, не может быть [проявлением] различных сил (§ 745). Соответственно единая сила души и должна производить то ощущения, то [образы] воображения, то отчетливые понятия, то умозаключения, то желания, то воление и не-воление и все другие [ее] изменения. Поэтому и нужно исследовать, откуда возникают эти различия в действиях единой действующей силы души.

§ 748. Для познания этой силы мы должны продумать те изменения, которые происходят в душе. А так как сила является источником изменений (§ 115), то ее можно познать не иначе как посредством производимых ею изменений.

§ 749. Ощущения суть обычные изменения, которые мы воспринимаем в нашей душе. Они представляют нам тела, которые касаются органов наших чувств (§ 220). Тела суть составные вещи (§ 606), и потому ощущения таковыми их и представляют. Душа же, в которой происходит это представление, есть простая вещь (§ 742). Таким образом, составное представляется в простом, и потому ощущения являются представлением сложного в простом, возникающие по поводу (auf Veranlassung... geschehen) изменений во внешних органах чувств.

§ 750. Когда мы нечто воображаем себе, то оно также является телесной вещью, которую мы либо ощущаем (§ 233), либо составляем сами (§241). Таким образом, здесь также составное представляется в простых вещах, и здесь [образы] воображения согласуются с ощущениями.

§ 751. /Отличие образов (Bildern) как представлений, ощущений и образов воображения от образов картин и статуй в том, что первые суть представления сложного в простом, а образы искусства суть представления составного в сложном (на поверхности картины или в телесном пространстве статуи) /.

§ 752. Если к этим представлениям [души] присоединяется размышление и память, то душа сознает то, что она представляет (§ 733—734), и таким образом возникает мысль (§ 194). Благодаря тому, что мы сознаем самих себя, мы познаем свое отличие от себя (§ 730) и потому представляем себе вещи как [находящиеся] вне нас (§ 45). В этом состоит отличие мыслей от картин и скульптур, поскольку первые представляют образы вещей вне души, а последние — в себе.

§ 753. /Так как действия души происходят от ее силы (§ 744), то она имеет силу представлять мир в зависимости от положения своего тела в мире, поскольку ощущения сообразуются с изменениями, которые происходят в органах чувств/.

§ 754. /Так как душа имеет силу, из которой происходят все ее изменения (§ 745), то благодаря этой силе она представляет себе мир, а также и все изменения, которые она в нем воспринимает. Однако в этой главе мы и должны главным образом исследовать вопрос о том, каким образом из этой единственной представляющей силы проистекают все относящиеся к миру изменения, которые были указаны выше в третьей главе о душе/.

§ 755. Поскольку эта сила есть основание всего того, что имеется в душе изменчивого, в этой силе и состоит ее сущность (§ 33) и она есть первое, что следует мыслить о сущности души (§ 34). И тот, кто отчетливо познает душу, тот в состоянии указать основание всего, что присуще душе (§ 33). Скоро мы увидим это подробнее.

§ 756. То, что делает вещь деятельной (tätig) или способной как-то действовать (etwas zu wirken), называется ее природой (§ 628). Благодаря своей способности представлять мир посредством силы, душа есть действующая сущность, и потому ее сила является одновременно и ее природой.

§ 757. То в душе, что основано в этой силе, является естественным в отношении души, равным образом как в отношении тела естественным называется все, что основано в его природе, т. е. в его сущности и в силе (§ 630).

§ 758—759. /Напротив, то, что не основано в сущности и силе души и тела — сверхъестественно, а сверхъестественное действие называется чудом. По отношению к душе сверхъестественным изменением является такое ее изменение, которое не основано в ее силе/.

§ 760. Выше (§ 527 и сл.) мы уже подробно показали, в какой мере благодаря опыту мысли души согласуются с некоторыми изменениями в нашем теле и, наоборот, изменения в теле — с изменениями в душе. Но так как мы доказали, что душа обладает силой представлять себе то, что служит причиной изменений в ее теле, то нужно исследовать, откуда возникает согласование души и тела друг с другом и почему душа всегда производит именно те мысли, которые приноравливаются к (schicket... sich zu) наличному состоянию тела. И это.есть трудный вопрос (Knoten), для решения которого философы приложили так много усилий, а именно — как собственно возможно, чтобы душа и тело имели общение (Gemeinschaft) друг с другом. Для решения этого вопроса не могли ничего дать ни теология, ни мораль, ни политика, ни медицина, поскольку они довольствуются лишь тем, чему учит опыт относительно согласия души и тела

(§ 327 сл.).

§ 761. Многие считают, что сила тела производит мысли в душе, а сила души — движения в теле. А именно воображают, будто посредством телесных вещей, которые касаются наших органов чувств, в нервах возникает движение и возбуждается находящаяся в них подвижная (flüßigen) материя, а эта тонкая (subtile) материя посредством своего движения производит в душе мысли, которые мы называем ощущениями (§ 220), посредством которых мы представляем себе тела, находящиеся вне нас и являющиеся причиной изменений в органах чувств (§ 749). И наоборот, поскольку душа посредством своей силы, т. е. своей воли, производит некоторые движения в органах тела, постольку тело исполняет то, что хочет иметь душа. Некоторые даже приписывают душе скрытую силу двигать телом. И это мнение обычных людей некоторое время разделялось даже философами, хотя сегодня лишь немногие с ним согласны. Такое действие души на тело и тела на душу называют естественным влиянием (natürlichen Einfluß) одной вещи на другую и потому утверждают, будто общение души и тела основывается на естественном влиянии одной вещи на другую. Легко показать, что такое влияние души на тело и наоборот нельзя ни понять, ни понятным образом объяснить, тем не менее ошибочно считают, будто оно основывается на опыте. Выше (§ 529, 534, 536) уже говорилось, что посредством опыта нельзя доказать, что тело действует на душу и наоборот, и потому можно считать, что их естественное влияние друг на друга принималось без всякого основания и лишь на короткое время.

§ 762. /Действие души на тело и тела на душу не может быть понято и объяснено ни из понятий, которые мы о них имеем, ни из правил, которые в качестве законов природы предписываются их действиям, а также не может быть показано посредством опыта. Поэтому для окончательного решения этого вопроса нужны дальнейшие исследования. — Если бы такое действие имело место, то в мире не сохранялось бы всегда одинаковое количество движущей силы (§ 709), т. е. были бы нарушены правила движения, на которых основывается весь порядок природы. Ибо если душа действует на тело, то будет произведено некоторое движение без предшествующего движения и следует предположить, будто душа производит движение в теле только посредством своей воли. Но таким образом могла бы возникнуть новая сила, которой до этого в мире не было. Но увеличение в мире силы противоречит законам природы. Равным образом и наоборот: если тело действует на душу, то движение порождает мысль и тем самым оно прекращается, не создавая движения в другой части материи, а следовательно, в таком случае уменьшилась бы или исчезла сила, которая существовала в мире до этого. Т. е. опять был бы нарушен закон сохранения одинакового количества силы в мире, что противоречило бы природе и привело к ошибочному мнению, будто Бог построил природу на противоречивых основаниях/.

§ 763. /Декарт сначала признавал взаимодействие тела и души, т.е. допускал переход и превращение телесной силы в духовную и наоборот, но затем он нашел ответ в воле Бога, который по поводу (durch Veranlassung) движения в теле одновременно производит в душе мысли и наоборот. Таким образом, согласно Декарту, телесные движения и ощущения или мысли не являются непосредственной причиной друг друга, а служат лишь поводами для возникновения того и другого, посредством действия Бога в каждом из них/.

§ 764. /Хотя многие согласны с Декартом в том, что тело и душа действуют друг на друга не естественным способом, а посредством сильной воли Бога, тем не менее многое противоречит этому. Если движение в телах и мысли в душе производятся благодаря непосредственной силе Бога, то их действия лишаются собственной силы и не отличаются от действий Бога, но то, что не основано в сущности и природе души и тела, — является чудом (§ 633, 759) и необходимо допустить постоянно продолжающееся чудо в виде общения души и тела друг с другом. Таким образом, мнение Декарта так же противоречит законам движения и сохранения одинакового количества силы во всей природе, как и точка зрения естественного влияния, а главное, он не понимает природы простых вещей и способности души иметь собственную силу, посредством которой она производит свои мысли/.

§ 765. Так как душа имеет свою собственную силу, посредством которой она представляет себе мир (§ 753), и наоборот, все естественные изменения тела так же основаны в его сущности и природе (§ 630), то легко видеть, что душа производит свои изменения от себя (vor sich), и равным образом от себя имеет свои изменения и тело, без того чтобы душа действовала на тело, а тело на душу или чтобы Бог посредством своего непосредственного действия устанавливал соответствие ощущений и желаний души с изменениями и движениями тела. Таким образом, мы приходим к объяснению, которое дал г-н Лейбниц относительно общения тела с душой и которое он назвал предустановленной гармонией или соответствием (vorherbestimmte Harmonie oder Übereinstimmung).

§ 766. /Предустановленная гармония — не пустое слово, но подтверждается в опыте (§ 527, 531 и сл.) и должна быть объяснена ее возможность, дабы устранить точку зрения естественного влияния или непосредственного действия Бога/.

§ 767. Следует заметить, что все изменения в мире следуют друг за другом в неизменном порядке (§ 544), и поскольку и в душе предшествующее состояние должно содержать в себе основание для последующего (§ 108, 742), то точно так же и ощущения в душе должны следовать друг за другом в неизменном порядке. Так как ощущения представляют изменения в мире (§ 749), то необходимо, чтобы они [и изменения в мире] с самого начала сразу были приведены друг с другом в гармонию, которая после этого может постоянно продолжаться и далее, как это было замечено уже самим Лейбницем. Я говорю здесь только об ощущениях, а не о других действиях души, поскольку не они, а именно ощущения согласуются с изменениями в органах чувств.

§ 768. Однако поскольку как душа так и тело могут существовать независимо друг от друга (§ 765), хотя по своей природе и сущности они друг с другом связаны (zusammen gehören), поэтому они существуют друг возле друга не необходимо. Тем не менее они не могут сходиться лишь приблизительно (nicht ohngefehr können zusammen kommen), а потому между душой и телом не может иметь места никакой гармонии там, где не существует разумной и отличной от мира сущности, которая их объединяет (zusammen gebracht). А потому отсюда непротиворечиво следует, что существует творец (Urheber) мира и природы, т. е. Бог. Исходя из этого, можно показать и все божественные свойства, однако мы считаем целесообразным сделать это позже другим способом.

§ 769. Поскольку душа имеет силу представлять себе мир (§ 753), эти представления должны иметь также сходство с теми вещами, которые существуют в мире. Если бы они не имели никакого сходства, то душа представляла бы себе не мир, а нечто другое. Образ, не имеющий сходства с вещью, которую он должен представлять, является образом вовсе не этой вещи, а какой-то другой

(§ 17,18).

§ 770. Поскольку мир состоит исключительно из составных вещей, которые различаются исключительно только по фигурам, величинам и движениям (§ 72), то и ощущения должны представлять телесные вещи не иначе как по этим их свойствам (§ 769).

§ 771—773. /Если мы можем различить эти фигуры, величины и движения, то наши ощущения отчетливы (§ 206), если же в силу их малых величин мы не можем их различить, то наши ощущения неотчетливы (§ 214). Это подтверждается опытом, когда мы используем увеличительное стекло. Если мы не можем различить эти свойства вещей, то из их смешения возникают ощущения, которые мы не можем объяснить/.

§ 774—776. /Порядок следования вещей в мире и ощущений в душе — один и тот же, т. е. то и другое происходит в одинаковом порядке и в одинаковое время. Ощущения в душе возникают в тот же момент, когда происходит изменение в органах чувств, а движение в органах чувств следуют в тот же момент, когда этого хочет душа. То и другое происходит в одновременно и вместе, и изменение одного не может возникать раньше или позже изменений другого/.

§ 777. Так как тело решительно ничего не привносит к ощущениям в душе, то все они могли бы следовать именно так (so würden alle eben so erfolgen), как если бы даже вовсе не существовало никакого мира. Это признавал уже Декарт и задолго до него идеалисты, которые не допускали ничего кроме душ и духов, а миру не оставляли никакого другого места, кроме как в мыслях. Это, однако, разъясняется из того, что было показано выше, а именно, что мы могли бы все видеть, слышать и иным способом ощущать [как находящееся] вне нас, если бы даже никаких телесных вещей вне нас не существовало бы (nichts da wäre) (§ 765).

§ 778. /Движение тела, передаваемое с помощью нервов от органов чувств к мозгу, происходит тогда, когда происходит и ощущение в душе, причем движение тела сообразно [gemäß ist] движению желаний души. Но часто мы находим, что, когда мы нечто видим или слышим, в нашем теле происходят движения, которые осуществляются не только без нашей воли, но и против нее. — Например, мы бежим от звука выстрела без всякого участия души, в силу одного лишь движения тонкой материи в слуховых нервах. Это признают даже сторонники теории естественного влияния/.

§ 779. /В человеческом теле движения происходят естественным образом, т. е. согласно сущности, силе и природе тел, а также правильному ходу природы, который не может нарушать ни душа, как это утверждает теория естественного влияния, ни Бог, как считают сторонники теории непосредственного действия Бога (§ 762, 764)/.

§ 780. /Из этого явствует, что все движения тела происходят так, как если бы не было никакой души, поскольку посредством своей силы она к ним ничего не привносит. Правда, то, что происходит в нашем теле в этом случае, жы и не сознаем (§ 138)/.

§ 781. /В этом состоит высший и важный пункт, который многие не в состоянии понять и потому отвергают теорию предустановленной гармонии между телом и душой. Трудности в этом вопросе возникают из того, что кажется непонятным, каким образом с помощью слов и знаков мы можем высказывать и сообщать другому всеобщие истины и разумные выводы. Это кажется так же непонятным и даже невозможным, как и то, что тело, которое есть всего лишь лишенная разума машина, может, тем не менее, говорить разумно. Ведь как непонятно то, каким образом все изобретения, которые производятся утонченным рассудком и глубокой проницательностью, изобретатель с помощью слов делает известным другим, так непонятно и то, каким образом тело, лишенное проницательности и рассудка и без всякого содействия души, может открыть все истины, в том числе относящиеся к познанию Бога и души. Это происходило бы таким же образом, как если бы машина посредством одних лишь движений некоторой материи совершала бы то же самое, что совершает посредством своей духовной силы душа, т. е. могла бы познавать и изобретать всеобщие истины, делать разумные выводы и т. д. Кроме того, действия тела подчиняются законам движения, которые определяются его сущностью и природой и изменить которые оно не в силах, а следовательно, остается непонятным, каким образом оно могло бы иметь рассудок для познания и размышления/.

§ 782. Нельзя отрицать того, что эти трудности обладают большой убедительностью (grossen Schein). Однако если мы точнее исследуем свойства мыслей души, то они вполне могут быть устранены. Поэтому мы хотим исследовать далее, каким образом из силы души представлять себе мир, в ней происходят воспринимаемые нами изменения.

§ 783. Поскольку душа не имеет постоянно одинаковые мысли, о чем мы узнаем каждый день, час и мгновение, а изменяться в вещи могут только границы (§ 109), всякое ее различие происходит от изменения границ ее силы (§ 745), а потому душа является конечной вещью, и она не может быть сразу всем тем, чем она может быть, но должна постепенно переходить от одного состояния к другому.

§ 784. Мы не находим в душе ничего другого, кроме силы представлять себе мир (§ 753, 754) а это и есть именно то, что в ней продолжается и делает ее сущностью, существующей для себя (§ 743). Поэтому все изменения, которые в ней воспринимаются, суть не что иное, как различные ограничения той самой силы, посредством которой она определена, поскольку в себе и для себя самой она относится к миру в целом во всем его пространстве и времени (§ 107). Основание ее ограничения находится в положении ее тела в мире (§ 753) и, поскольку оно [это состояние] изменчиво, во всех его изменениях.

§ 785. /Гак, душа есть простая и конечная вещь, она не может пред-ставлятъ себе мир со всеми его изменениями отчетливо и в одно мгновение, поскольку в мгновенном состоянии мира в нем происходит очень много такого, что требуется различить, душа вынуждена к тому, чтобы представлять себе отчетливо только некоторую часть [etwas] из этого изменчивого в соответствии с положением своего тела и его изменениями/.

§ 786. /Основанием смены наших ощущения является изменение состояний телесных вещей в мире, которые мы ощущаем. А так как представления души имеют сходство с телесными вещами в мире (§ 769), то они относятся к ним как картины или образы к вещи, которую они представляют (§ 751). Основанием наших представлений и их изменений являются как состояния и изменения воспринимаемых тел в мире, так и положения нашего тела в мире/.

§ 787. /С этим основанием согласны не только те, которые признают действительное существование мира вне души, но и идеалисты, несмотря на то, что они отрицают существование мира вне души. Поэтому их мнение не может нанести ущерба естественным наукам (natürlichen Wissenschaften), которые дают правильное понимание души и мира/.

§ 788. /Возможно столько же душ, сколько существует способов представления мира конечными силами тел, одаренными органами чувств и занимающих определенное положение в мире/.

§ 789. /Это относится и к животным, которые также имеют душу, поскольку являются простыми сущностями и обладают силой представлять мир согласно положению в мире своего тела, одаренного органами чувств/.

§ 790. /Сила души представлять мир зависит от наличия органов чувств, от их состояния и т. п. Слепой не может видеть, глухой — слышать и т. п./.

§ 791. /Это вносит заметный беспорядок в отношение между душой и телом, поскольку в этом случае оказываются невозможными движения тела, которые возникают из воли и сообразуются с желаниями души, а последние происходят из представления вещей, которые, в свою очередь, зависят от органов чувств, их состояния и движения/.

§ 792—793. /Для понимания того, что требуется для ощущений души и правильности ее представления о вещах, нужно исследовать положение ее тела в мире, состояние его органов чувств и т. п./.

§ 794—798. /Поскольку сознание зависит от ясности и отчетливости ощущений, поскольку животные обладают такими же органами чувств, как и человек, и способны иметь ясные и отчетливые ощущения, они способны и сознавать последние. Во время сна душа не имеет ясных и отчетливых представлений и не может сознавать и мыслить, говорить и воображать/.

§ 799. /Поскольку в грезах (Träume) представляется то, что не дано, они зависят от способности воображения и тех правил, какими они из ощущений создают образы (составные и простые грезы)/.

§ 800—806. /Если греза основана в сущности души, то она естественна. Если же она возникает без ощущений и против правил воображения, то она не основана в сущности души и является сверхъестественной и чудом в душе. Поскольку представления грез могут быть ясными и отчетливыми, постольку грезы сознаются, хотя и с очень небольшой степенью в зависимости от ясности и отчетливости ощущений, степени их упорядоченности и т. п. Этим грезы отличаются от сна, в котором нет никакой ясности, отчетливости и упорядоченности ощущений. Такое состояние Лейбниц признавал у своих единиц/.

§ 807. Способность воображения не производит ничего другого, кроме того, что мы до этого ощущали или мыслили (§ 238), и потому его образы суть не что иное, как представления прошедших состояний мира (§ 769).

§ 808. Но поскольку в душе имеется только единственная сила, из которой происходят все ее изменения (§ 745), ее сила представлять мир относится ко всему миру как в пространстве, так и во времени, а следовательно, не только к настоящему, но и к будущему и прошедшему состоянию мира (§ 753).

§ 809. /Однако, поскольку душа является ограниченной силой, она способна представлять прошедшее и будущее лишь в той мере, в какой они имеют что-либо общее друг с другом и в какой настоящее имеет основание в прошедшем, а будущее в настоящем/.

§ 810. /Способность воображения может представлять себе то, что не основано в прошедшем, не следует из него и не имеет с ним ничего общего, а потому может производить то, что не может быть одновременным или последовательным в природе/.

§ 811. /Однако эта способность воображения не противоречит закону достаточного основания, поскольку он относится не только к действительному, но и к тому, что возможно и может стать действительным в другом мире/.

§ 812. /Все ощущения в душе объединяются (wird vergesellschaftet) в теле, а именно в мозгу с помощью особого движения тонкой подвижной материи (§ 778). А так как между душой и телом сохраняется постоянная гармония (§ 765), то и в мозгу должно возбуждаться то движение, которое ранее было возбуждено в нем душой и ее ощущениями/.

§ 813—814. /Поскольку не может быть памяти без способности воображения, а душа в своих образах и ощущениях сообразуется с движением тонкой и подвижной материи, понятно, почему память и воображение сообразуются с состояниями мозга. Нарушение состояния тела и мозга ведет к повреждению памяти и способности воображения мозга/.

§ 815. /Поскольку душа сообразуется с нервами и мозгом, а из представлений души возникают ее желания и воления, и соответствующие им движения тела возникают в нем посредством движения тонкой и подвижной материи нервов и с ее помощью сохраняется и гармония между душой и телом/.

§ 816—817. /Лекарства способствуют улучшению состояния нервов и мозга и потому улучшению гармонии между душой и телом. Но отсюда не следует, что душа имеет сущность, составленную из материи, н что она может быть улучшена лечением/.

§ 818. В силу гармонии с телом ощущения имеют свое основание в теле (§ 29, 765), а следовательно, по видимости, вне души (§ 45). Поэтому их причисляют к страдательному (unter die Leidenschafften) (§ 104). Между тем, поскольку в действительности они производятся душой (§ 753) и находятся с телом только в гармонии (§ 765), они являются действиями душ (Taten der Seelen) (§ 104), и душа, поскольку она ощущает, обнаруживает себя как деятельная сущность.

§ 819. Поскольку душа производит ощущения посредством своей собственной силы (§ 765), образы и понятия телесных вещей привходят в нее не извне, но она имеет их на самом деле уже в себе, а именно тем способом, каким это возможно в ней как в конечной вещи (§ 783), но не в действительности, а только по возможности (dem Vermögen nach) (§ 109),и развертывает их из своей сущности в порядке, только как бы совпадающем с телом, поскольку она сама определяет себя к тому, чтобы превратить возможное в действительное.

§ 820. /Ошибочность мнения Аристотеля и Локка, согласно которому из того, что душа подчиняется (leidet) телу, когда оно ощущает, они вообразили, будто понятия телесных вещей привходят в душу извне и потому без тела душа иметь их не может. Они сравнили душу с восковой доской, которая остается гладкой, пока внешняя сила не отпечатает на ней фигуры/.

§ 821. /Образы воображения относят к действиям души, поскольку они возникают из наших намерений. Но нередко они возникают и против нашей воли, и в этом случае возникает видимость, будто их основание следует искать вне души, и относят воображение к ее страдательной стороне. Однако на самом деле все образы воображения производятся деятельной сущностью и собственной силой души и свое основание имеют в душе/.

§ 822. В каком-либо образе (§ 751) и вообще в вещи, представляющей нечто другое, все согласуется друг с другом, если в нем не имеется ничего такого, чего нельзя было бы найти в представляемой вещи, поскольку в представлении этой другой вещи и состоит, почему этот образ существует. А потому совершенством образа или вообще вещи, представляющей нечто другое, является сходство с представляемым (§ 18). И потому чем больше [в образе] встречается сходства, тем больше содержится в нем совершенства.

§ 823. Равным образом и ощущения суть не что иное, как представления наличного состояния мира, сразу сочетающие в себе все, что ощущает душа (§ 753). И поэтому совершенство ощущений также состоит в их сходстве наличным состоянием мира, и чем больше обнаруживается такого сходства, тем совершеннее считается ощущение.

§ 824—827. /Степень совершенства ощущений зависит от степени их отчетливости, т. е. возможности различать в представлении вещи ее части, фигуру, величину и т. п. Чем более отчетливы ощущения, тем полнее их сходство с представляемыми вещами и с их истинными свойствами. В этом случае они представляют вещь такой, как она есть (wie sie ist). Различия совершенства различных чувств: зрение и слух более отчетливы, нежели вкус и обоняние/.

§ 828. Чем более отчетливо все ощущение о каждой из ощущаемых вещей представляет все сразу и одновременно, тем оно совершеннее (§ 826), а следовательно, тем совершеннее и простая сущность, которая посредством своей силы эти ощущения производит.

§ 829. /Таким образом, существует двоякое основание для оценки совершенства тех вещей, которые представляют себе мир посредством своей силы. Во-первых, количество сразу представляемых ею вещей или величины пространства и времени (§ 46, 94), во-вторых, большая или меньшая степень отчетливости способа представления этих частей, распространяемая как на большие, так и на малые части пространства и времени/.

§ 830—831. /Могут существовать менее совершенные души, чем души людей (например, животных), и более совершенные, чем наши, которые могут существовать вне земли на других планетах (Welt-Körper)/.

§ 832. Выше (§ 273) уже показывалось, каким образом мы приходим к общим понятиям (allgemeinen Begriffen). Но теперь еще отчетливее проясняется, каким образом они возникают из единой силы души представлять мир. Здесь я хочу повторить это более обстоятельно. Телесные вещи в мире принадлежат частично к одинаковым видам, а частично к одинаковом родам, как это показывает даже опыт. Вещи, относящиеся как к тем, так и к другим, имеют в себе нечто сходное (§ 182), а следовательно, нечто друг с другом общее (§ 18). Поэтому если нам дается вещь одного вида или рода, которую мы уже до этого ощущали посредством действия представляющей силы души (§ 753), то одновременно и способность воображения, которая является той же самой единой силой души (§ 747), доставляет нам знание о том, что мы уже ранее имели ощущение (§ 238) вещи того же вида и рода (§ 248). И так как благодаря этому мы и представляем себе сходное как то, что имеет друг с другом общее, (§ 18), то мы имеем понятия видов и родов (§ 182), а следовательно, общие представления.

§ 833. /Таким образом, для достижения общих знаний требуется сильная способность воображения и сильная память, благодаря которым то, что прежде мы ощущали недостаточно ясно и отчетливо, можно представить и вспомнить более ясно и отчетливо/.

§ 834—835. /Для достижения общих знаний мы посредством слов или других знаков даем вещам одного вида или рода одинаковые имена и тем самым как бы обособляем то, что есть между ними сходного. Так как слова, обозначающие общие познания, состоят из букв и звуков, которые мы видим или слышим в органах чувств, и связаны с движениями в мозгу, то тем самым общие знания представляются в теле и согласуются с общими знаниями души/.

§ 836. Когда мы впервые изобретаем слова, мы посредством созерцания вещей приводимся в движение, посредством которого органы тела формируют определенные, требуемые для речи звуки, которые и служат знаками, эти вещи обозначающими. Поэтому из движений в органах чувств и далее в мозгу возникают те движения, которые требуются для формирования звуков в органах чувств. Звуки в них слышатся и посредством этого в ушах, а затем в мозгу вновь возбуждается движение, которое ассоциируется (vergesellschafftet) с другими движениями, возникающими из других чувств. Поэтому мозг устроен таким образом, что когда эти два вида движения возникают одновременно друг с другом, то после этого из одного движения, возбужденного чувствами, снова следует другое, [порождающее звуки в органах слуха и языка] (§ 812). Отсюда очевидно, каким образом возможно, чтобы наше тело в качестве всего лишь машины может производить те слова, которые всегда подходят к вещам и обозначают душе общее знание. То, что некоторые пытаются против этого возразить, показывает, что они не точно обдумали сказанное. Примеры же, которые они приводят против этого, как раз подтверждают то, что утверждаю я. /.../

§ 837. Таким же образом обстоит дело и тогда, когда мы учимся речи у других. Мы ощущаем вещь и одновременно слышим слово, которым она обозначается (§ 297), и начинаем говорить. В этом случае в нашем мозгу так же имеет место двоякого рода движение, которое возникает из двух или более различных движений, которые происходят в органах чувств, а из этих движений возникает движение в органах речи. И когда после этого посредством изменения в органах чувств возникает одно из этих двух движений, то из него возникает и другое движение (§ 812) и, наконец, движение в органах чувств языка (Gliedmassen der Sprache).

§ 838. Верно, однако, что, поскольку эти движения происходят в очень тонкой материи, которую мы не можем воспринимать, мы не можем подробно их объяснить. Мы не можем воспринять этого движения, поскольку мы непосредственно не можем показать, откуда и как оно возникает, так как нам собственно неизвестны внутренние свойства мозга и его связь с нервами. Тем не менее все [это] остается естественным (§ 664), и здесь не принимается ничего, что могло бы превышать силы тела и что не могло бы быть понято, если бы мы могли достичь способа их связи даже в самой тонкой материи.

§ 839. После того как мы однажды обрели речь, мы представляем себе обычно слова вместо вещей и вместе с тем высказываем свои суждения о вещах (§ 319, 321). Поэтому при фигурном знании ни в понятиях, ни в суждениях не происходит ничего такого, что не могло бы иметь в теле эквивалентного движения и даже действительно его имеет (§ 836, 837). И потому фигурное познание не противоречит гармонии между телом и душой.

§ 840. /Как только мы мыслим слова, в мозгу также возникает определенное движение, которое с ними согласуется, а из этого движения возникают движения в органах речи, посредством которых мы говорим то, что мыслим (§ 837). Когда мы мыслим слова, то возникает усилие говорить, а также соответствующие движения в горле, дыхательных путях и других частях тела, вплоть до сердца, благодаря чему и произносятся слова. Поэтому и существует мнение, что мысли возникают из сердца/.

§ 841. /Для умозаключения требуются высказывания, получаемые с помощью ощущений и производимые способностью воображения согласно его правилам. Для осуществления выводов требуется та же сила души, которая представляет настоящее и прошлое состояние мира либо само по себе, либо посредством знаков и слов, из которых возникают высказывания, входящие в состав умозаключения/.

§ 842. Все представления души, независимо от того, являются ли они вещами или обозначающими их словами, а также того, относятся ли они к ощущениям или воображению, сопровождаются особыми движениями в теле и таким образом вещи, представляемые душой, одновременно представляются телесным образом и в нашем теле (§ 778). А так для умозаключений не требуется ничего другого, кроме этих представлений (§ 841), то и все умозаключения так же оказываются особыми движениями мозга, а потому и в данном случае сохраняется постоянная гармония между душой и телом.

§ 843. /Мыслимые нами слова согласуются с движением мозга, а также органов, речи или рта, посредством которых образуются слова. Из этого явствует, что посредством силы тела рот без вмешательства души может производить все необходимые для умозаключений слова, т.е. говорить разумно без влияния души/.

§ 844. /Тем самым устраняются все трудности, связанные с пониманием предустановленной гармонии (§ 781), а также все возражения против нее. Из сказанного становится ясным, что все, что относится к рассудку и разуму может быть объяснено из единой силой души представлять себе мир, а все что происходит в теле не выходит за пределы того, что содержит в себе природы и сущность машины. Но так как тело не сознает свои движения и возникающие в силу этого представления, то ему нельзя приписывать ни рассудка, ни разума, но то и другое остается достоянием души/.

§ 845. /В нашем объяснении данного вопроса не принимается ничего такого, чего не принималось бы сторонниками как естественного влияния так и божественного действия. А именно, первые утверждают, что посредством внешних вещей мире происходит не только движение в органах чувств, но и телесные представления в мозгу относительно того, что мы ощущаем. Они соглашаются и с тем, что когда мы нечто ощущаем или воображаем, то в мозгу происходят те же самые движения или телесные представления, которые уже были или которые возникают вновь, причем это относится и к воображаемым нами словам, которые также возбуждают в мозгу соответствующие движение и телесные представления. Однако они не понимают и не признают того, что различные движения тела, его нервов и мозга и т. д. могут вызываться не только другими движениями тела, но и посредством души, которая также является основанием и инструментом для этого. Сторонники же непосредственного действия Бога не сомневаются в том, что касается движений в мозгу, однако они считают, они определяются не подвижной материей мозга, но что именно Бог определяет к движению текучую материю в мозгу, а через нее и движение в органах тела и речи. Мы считаем это сверхъестественным или чудом и ограничиваемся только естественным, а именно тем, что каждое движение может возникать только от другого движения

(§ 664)/. _в

§ 846. Откуда ряд мыслей берет свое начало. /.../ Не только образы воображения, но и всеобщие понятия берут свое начало от ощущений (§ 809, 832). А так как ощущения принадлежат к созерцающему познанию (§ 316), то и всякое наше размышление берет свое начало от него. Поэтому прежде чем мы начинаем думать о вещи, мы должны найти основание для этого в наших ощущениях: это имеет место также и во всех геометрических доказательствах, в которых всегда нечто берется из созерцания фигур, которое и служит началом мыслей (см.: Ratio praelectionum in mathesin et philosophiam universam. Sect. 1.

C. 2. § 37. P. 34).

§ 847. Если мы хотим указать достаточное основание мыслей, которые возникают в нашей душе, то мы всегда должны видеть троякое основание того, что касается познания вещей. А именно: первое основание есть гармония ощущений души с [соответствующими] изменениями в органах чувств (§ 219, 220); второе основание есть правило воображения (§ 238); третье основание — умозаключения, которые основываются на двух предшествующих, что было уже выше объяснено на примере (§ 342).

§ 848—849. /Рассудок как способность отчетливого представления возможного (§ 277) берет свое совершенство от совершенства души. Этим, а также его способностью представлять все сразу измеряется степень совершенства его понятий, суждений и выводов/.

§ 850. /Проницательность (Scharffsinnigkeit) — способность к обнаружению и точному определению видов сходства и отличия одного от другого. Это условие отчетливости как созерцающего, так и фигурного познания, а степень проницательности рассудка тем выше, чем больше в созерцающем познании он может обнаружить различий в представляемой вещи, а в фигурном — чем больше он может все это объяснить/.

§ 851. Высшая степень проницательности имеется там, где все в вещи могут различить и отчетливо понять вплоть до последних мелочей и таким образом получить совершенно полное (ganz vollständigen) понятие (Log., § 16, гл. 1). Следовательно, это имеет место тогда, когда рассудок является совершенно чистым (ganz rein ist) (§ 282).

§ 852. Поскольку наш рассудок никогда не является совершенно чистым (§ 285), он не может также достичь и высшей степени проницательности. И потому мы не можем проникнуть (ergründen) во все, что существует в вещах; ведь мы говорим, что мы проникли в нечто тогда, когда мы отчетливо понимаем все, что в нем имеет место. Также и невозможность вещи нельзя понять потому (Man kann die Unmöglichkeit der Sache auch daher begreifen), что в природе материя действительно делима на бесконечные части (§ 684).

§ 853. /Поскольку отчетливость выводов зависит от возможности дальнейшего доказательства их посылок, высшая степень совершенства выводов достигается тогда, когда их посылки оказываются пояснениями слов или пустыми предложениями, которые уже нельзя доказать, поскольку первые произвольны, а вторые существуют благодаря основанию противоречия (§355, 10)/.

§ 854—857. /Отчетливость в выводах — основательность (Gründlichkeit), которая зависит от доказанности посылок. Высшая степень основательности — чистота (Lauterkeit) разума. Человеческий рассудок не достигает высшей степени основательности, поскольку в своем познании природы он берет некоторые основания, для выводов он заимствует из опыта. С основательностью выводов связано их совершенство рассудка, которое зависит от величины ряда выводов, связанных друг с другом в доказательствах. Однако совершенство доказательств отличается от совершенства рассудка, степень которого тем выше, чем более короткие пути находит он для своих доказательств/.

§ 858—860. /Легкость обнаружения сходного есть остроумие (Witz) (§ 366), которое зависит от проницательности, воображения, памяти, их взаимодействия и степени их совершенства/.

§ 861. Искусство изобретения (Kunst zu erfinden) основано в остроумии, рассудке и особенно в навыке делать выводы. Это было показано выше (§ 367). Совершенство искусства изобретения возникает поэтому из совершенства остроумия и рассудка. Чем больше остроумия и основательности, тем больше степень искусства изобретения. Поскольку здесь речь идет о таком искусстве изобретения, которое противоположно искусству опытов (Versuch-Kunst), и поскольку нечто открывают не посредством одной лишь внимательности к нашим ощущениям, а скорее путем обнаружения других истин с помощью правильных выводов из некоторых уже известных и связанных с ними истин, для совершенства искусства изобретения или, скорее, для его быстрейшего осуществления также необходимо большое знание. Кто много знает, тот может много находить, если он обладает искусством изобретения. И наоборот, тот, кто обладает ничтожным знанием предмета (Materie), тот посредством искусства изобретения ничего не может обнаружить. /Пример с математиками, которые не отваживаются выйти за пределы своей науки и открыть истины в других науках/.

§ 862. /О различии между теми, кто находит истины посредством опытов по большей части своими стараниями и прилежанием, и теми, кто изобретает нечто посредством остроумия и рассудка, используя для этого проницательность и навыки к выводам. Для этого необходимы особые обстоятельства времени и особое состояние изобретателя, способного возжечь большой свет [в познании] (ein grosse Licht anzündet)/.

§ 863. /Неверно оценивать изобретателя с точки зрения пользы его изобретения или по достигнутым им результатам, поскольку последние могут быть получены без большого остроумия и рассудка. Древние мыслители (например, Архимед) прилагали много напрасных усилий для познания тех истин, которые сегодня легко могут быть обнаружены с помощью алгебры/.

§ 864. /Для оценки изобретателя важно лишь то, насколько много он внес в искусство изобретения, поскольку именно оно и создает изобретателя, а не приносимая им для человеческого рода польза, поскольку для ее достижения часто требуется не рассудок, а слепое везение или прилежание/.

§ 865. Благодаря тому, что мы можем одновременно отчетливо представлять себе различные вещи, мы обладаем постижением (Einsicht... haben) связи истин, т. е. мы понимаем, каким образом одно основано в другом; но еще более это происходит в фигурном познании посредством выводов (§ 340). Поскольку разум и является таким постижением связи истин (§ 368), он также возникает из представляющей силы души, а именно из особой степени ее совершенства

(§ 856).

§ 866. Поскольку нельзя иметь никакого постижения связи вещей без внимательности к ним, благодаря которой их представляют себе сразу, а то, что в них воспринимают, — обдумывают, без внимания и обдумывания не может быть разума (§ 368).

§ 867. /Поскольку слова служат для отчетливости общего знания (§319), на чем и основывается разум, для применения разума требуется язык и применение других знаков или слов. Без использования слов, но посредством одного лишь созерцающего познания вещей, трудно и даже невозможно обнаружить их связь, особенно когда для этого требуются выводы /.

§ 868. /Без обучения языку невозможно правильное применение разума. Поэтому воспитанные среди диких животных люди или от рождения глухонемые, не могут пользоваться разумом, а когда научаются говорить, не помнят о своем прошлом состоянии/.

§ 869—872. /По этой причине животные не имеют разума, хотя они обладают воображением и памятью и потому благодаря дрессировке могут осуществлять такие действия, которые имеют видимость разумных/.

§ 873. Отчетливость мыслей есть показатель (Anzeige) совершенства души, а неотчетливость — знак ее несовершенства (§ 848). Так как душа сознает себя как при отчетливых, так и при неотчетливых мыслях (§ 728), то в первом случае она имеет созерцающее знание своего совершенства, а во втором — несовершенства (§ 316). Так как созерцающее знание совершенства возбуждает (erregt) удовольствие (Lust), а несовершенства — неудовольствие (§ 404, 417), то отчетливое знание доставляет удовольствие, а неотчетливое — неудовольствие.

§ 874. /Если при обучении наукам или искусствам все можно отчетливо понять и представить, то этот процесс доставляет удовольствие, если — нет, то возникает огорчение/.

§ 875—877. /Сила души сознавать внешние тела и стремиться к изменению своих представлений о них относится также и к ее способности сознавать свое тело и стремиться к изменению как своих представлений о нем, так и его состояний в мире. Это происходит согласно закону достаточного основания, по которому настоящее следует из предшествующего, а также благодаря свободе, которая также принадлежит к достаточным основаниям действий души/.

§ 878. Отсюда [из изменений состояний тела] можно понять, что чувственные желания и воля не нуждаются ни в какой особой силе, отличной от представляющей. Мы видели выше, что чувственные желания, как и воля, возникают из представлений блага (des Guten) (§ 434, 492). Так как от представляемого блага мы получаем удовольствие (§ 404, 422), то посредством этого душа определяет себя стремиться производить (sich zu bemühen... hervorzubringen) ощущение о нем (davon), или (что то же самое) определяет себя к тому, чтобы производить это ощущение. И в этом стремлении состоит склонность (Neigung), которая иногда называется желанием, а иногда волей, и потому оно есть не что иное, как стремление производить ощущение, которое мы знали заранее или как бы предвидели.

§ 879. /Пример: возникновения желания снова выйти на прогулку, помня о хорошей погоде во время предыдущей прогулки и полученном от этого удовольствия/.

§ 880. /Чувственное отвращение и нежелание возникают из представления зла, от которого мы получали неудовольствие (§ 436, 493, 427). В этом случае душа стремится воспрепятствовать возникновению таких ощущений (например, чувства неудовольствия от плохой погоды во время прошлой прогулки)/.

§ 881—882. /Аффекты — значительная степень чувственных желаний и отвращения. В приятных аффектах представляется большое благо, в неприятных — большое зло. Если представления о том или другом неотчетливы, то у души нет основания, по какому она должна определять себя скорее к одному, нежели к другому, тогда душа запутывается в своих стремлениях и не знает, что она должна делать/.

§ 883. То, что было сказано о свободе выше (§ 314 и сл.), сохраняет свою значение и относительно предустановленной гармонии. А именно: душа понимает свойство своих желаний или своих действий; сами по себе действия не являются необходимыми, но только случайными; а их мотивы также не делают их необходимыми, но только достоверными (gewiß), а душа имеет основание своих поступков в себе. Так как душа, когда она нечто желает (will) или не хочет (§ 878, 880), нигде не определяет себя саму больше чем при предустановленной гармонии, то нигде она не является и более свободной от всякого внешнего принуждения, [нежели в предустановленной гармонии]. Но она остается свободной также и от всякого внутреннего принуждения, поскольку ее мотивы не обладают никакой неизбежной необходимостью, но душа может еще и уклоняться (abgehen) от них, как это часто действительно происходит. Таким образом, здесь она имеет наибольшую свободу, какую можно мыслить: в чем убедились уже многие, способные понять дело (Sache); с этим согласны даже и все остальные, поскольку они не знают ничего, что возразить против того, что само по себе не может исчезнуть так быстро, как туман.

§ 884. Верно, конечно, что тело определяется к своим движениям извне, а именно от тех вещей, которые действуют на органы чувств; оно не может также и противостоять движениям, но должно производить их необходимо (§ 778). Таким же образом и те движения, которые считают или называют добровольными (freiwillige) и посредством которых исполняются желания души, также являются в теле необходимыми. Однако это происходит без ущерба для свободы души. Ибо совершенно безразлично, определяет ли душа свое тело к движениям посредством своей силы или ход природы устроен так, что телесные вещи приводят его в движение сообразно воле души. Из-за этого ничего не изменяется ни в душе, ни в теле, но каждое из них остается при своем, как и другое (es bleibet bey jedem das seine einmahl wie das andere). Если душа определяет тело к движениям, то оно точно так же не может ей противостоять, как оно не способно противостоять и внешним вещам, которые побуждают его к движениям.

§ 885. Но возможно, что ход природы устроен так, чтобы тела людей и животных определялись к некоторым движениям сообразно тем желаниям и воле, какие они имеют, причем без вреда для свободы людей. Ибо как желания и воля в душе не имеют никакой безусловной необходимости (§ 515, 516), так и в движениях тела и во всем ходе природы так же не имеет места (§ 577) такая необходимость. Но в первом случае имеет место произвол, т. е. желания и воля являются произвольными и свободными, а во втором — случайные движения. Вместе с тем оба обладают достоверностью, благодаря которой они возникают и не остаются внешними [друг другу] (§ 517, 561). И в силу этой достоверности получается так, что случайное в теле и мире согласуется с произвольным в душе. Те же, кто не смог найти верный [путь], не понимают случайности телесных вещей и одновременно не достаточно усматривают свободу. Если бы они понимали, что называется свободой в душе, а что является случайным в телесных вещах, то у них не оставалось бы никаких трудностей. Ведь они не задумываются о том, что своим утверждением, будто предустановленная гармония уничтожает (aufhiebe) свободу, они уничтожают и случайность вещей и вместе с фаталистами вводят безграничную необходимость, в силу чего мир превращается в самостоятельную и необходимую в отношении своей действительности сущность. В силу этого исчезает указатель для пути, каким можно возвыситься от мира к Богу, что мы подробнее увидим в главе о Боге.

§ 886. Из этого вновь становится очевидным то, что уже было замечено выше (§ 768), а именно что предустановленная гармония между телом и душой не может существовать без творца мира и природы, т. е. без Бога. Если свобо-доволие в душе должно согласовываться со случайным в теле и в мире, то должна существовать сущность, отличная от души и мира, но которая производит их оба согласно своей благосклонности (Wohlgefallen) и сообразует их друг с другом.

§ 887. Я указал выше (§ 80) и буду это доказывать в учении о Боге, что в объяснении естественных вещей, относится ли оно к душе или телу, никогда нельзя просто ссылаться на волю и всемогущество Бога. Впрочем, некоторые будут считать, что я сам делаю это здесь (§ 886), поскольку принимаю, что Бог посредством своей власти согласует тело и душу в их движениях и желаниях. Однако, если они верно оценят сказанное мною, они увидят, что я никогда не привожу волю и власть Бога в качестве достаточного основания согласия добровольного и произвольного в душе со случайным в теле и в мире. Ведь я уже ранее показал (§ 885), что это согласие возможно [только тогда], когда не содержит в себе (in sich fasset) ничего противоречащего (§ 12). Ниже я покажу, что возможное может осуществляться также и посредством всемогущества Бога. Ведь то, что все вещи действительно существуют происходит конечно из всемогущества Бога, а то, что существуют именно эти, а не другие вещи, происходит от его воли. Однако ниже мы увидим, что воля Бога основана в его мудрости, а возможность вещей проистекает из божественного рассудка.

§ 888—891. /Животные имеют желания и аффекты, а также произвол, возникающие из чувств, но не волю и истинную свободу, которые возникают из рассудка и разума и требуют отчетливого представления о благе (§277, 492). Поэтому животные пребывают в рабстве/.

§ 892. /Рассудок и разум, а также возникающие из них воля и свобода суть главное, что отличает душу человека от душ животных. Чем больше человек зависит от своих чувств и воображения, тем больше он пребывает в рабстве и тем он ближе к животным/.

§ 893—894. /Хотя в душах как людей, так и животных имеется только одна единственная сила, которая составляет сущность и природу души как тех, так и других и из которой возникают все изменения в их душах (§ 745, 755, 756, 789), тем не менее различие между ними состоит в том, что люди представляют мир с большей степенью ясностью и отчетливости /.

§ 895. /Различие степени представляющей силы у людей не столь велика, чтобы оно затрагивало сущность этой силы, как это имеет место в случае различия между представляющей силы животных и людей. У последних степень ясности и отчетливости представлений столь велика, что делает души людей способными к общему знанию и наделяет свободной волей, чего не может достичь никакое животное/.

§ 896. Существо, которое обладает рассудком и свободной волей, мы обычно называем духом (Geist). Поскольку души животных не имеют никакого рассудка и воли (§ 892), то они являются и никакими духами. Люди же обладают тем и другим и потому суть духи.

§ 897. Поскольку души животных обладают представляющей силой, которой нет в телах или в составленных из материи вещах (§ 741), то их души суть простые вещи (§ 74), а не составлены,из материи.

§ 898. Мне хорошо известно, что некоторые пытаются называть духами все, что не состоит из материи. И потому они называют духами также души животных, и в этом смысле они должны были причислять к числу духов все простые вещи, а также единицы (Einheiten) г-на Лейбница (§ 599). И хотя от названия ничего не меняется в самой вещи и потому, если мы присвоим душам животных и вообще всем простым вещам название духа, то тем самым мы ровно ничего к ним не добавили бы. Тем не менее, я считаю целесообразным, чтобы имя духа сохранилось только за теми, простыми вещами, которые обладают рассудком и волей, дабы из-за непостоянства языка смешивались свойства простых вещей и некоторым из них приписывалось бы нечто такое, что им не принадлежит. Ведь

в таком случае возникали бы некоторые высказывания, содержащие предосудительные слова, которые давали бы либо повод к заблуждению, либо вели к трудностям. Например, если называть все простые вещи духами, то тогда материя должна быть ничем иным как кучей духов (ein Haufen Geister), поскольку она возникает из кучи простых вещей (§ 607). Если же утверждают, будто материя состоит из одних лишь (lauter) духов, то согласно этому многие могли бы вообразить, будто части материи обладают рассудком и волей, каковые имеются в их душе, и потому материя также является духом. Поэтому сущность духа, каковым является наша душа, следует отличать от сущности других простых вещей и от элементов материи (§ 894), а вещи, которые существенно друг от друга отличаются следует называть различными именами и не наделять именем духа наделять вещи, которые имеют различную сущность. И именно из этого несомненно исходил г-н Лейбниц, когда он элементам материи присвоил исключительно имя единиц.

§ 899. Не удивительно, что здесь отсутствуют подходящие имена, поскольку до сих пор эти вещи не достаточно исследованы и друг от друга отличены. Но поскольку мы познакомились с сущностью и природой души (§ 754, 755) и узнали, что ее сила может определяться различным способом (§ 788), то мы должны хорошо различать разные виды вещей, которые обладают силой представлять мир и частично сохранять за ними те имена, которые они уже имели, а частично предоставить каждому свободу называть другие вещи так, как он этого желает.

§ 900. /Поскольку все вещи отличаются друг от друга по степени представляющей силы, а представления телесных вещей, из которых состоит мир, могут быть либо ясными или темными, а ясные отчетливыми или неотчетливыми (§ 198, 199, 206, 214) то все виды таких вещей могут быть различены следующим образом. К первому виду относятся те, которые имеют лишь темное представления о мире и ничего в нем не различают. Эти вещи обладают низшей степенью совершенства, поскольку темные представления являются наихудшими (§ 199) , в них ничего не сознается и нет никаких ощущений и мыслей (§ 731, 194). Если мы в состоянии темных представлений мы пребываем во сне (§ 795), то этот первый вид вещей находится в состоянии постоянного сна. Таковыми Лейбниц считал простые вещи в мире, которым он дал имя единиц, а мы элементов. Ниже мы рассмотрим, не являются ли темные и лишенные сознания представления тем состоянием душ людей и животных, в котором пребывают души до своего вхождения в тело/.

§ 901. /Ко второму виду относятся те вещи, которые обладают ясными, но не отчетливыми представлениями, в которых различаются друг от друга многие [части] представления в целом, но не его частности Здесь отчетливостью обладает все представление, а не его части. Таковы души животных/.

§ 902. /К третьему виду вещей относятся те, которые представляют мир ясно и отчетливо, т. е. в них можно многое отличить друг от друга как в целом, так и частностях. Таковы наши души, которые кроме

чувств, воображения и памяти, обладают рассудком, разумом и волей и называются духами/.

§ 903. /Однако, поскольку отчетливость может иметь очень различные степени и возможны различные ее виды, душами мы называем такие духи* представляющая сила которых ограничена положением тела в мире и состоянием органов чувств/.

§ 904. Если сразу и отчетливо представляют состояние всего мира как в пространстве, так и во времени, причем не только этого, который действительно наличествует, но также и всех других, которые всегда лишь могут быть, то такой дух имеет самую высокую степень совершенства, какая только возможна. И потому он является также всесовершеннеишим духом (allervollkommenste Geist) (§896). Мы покажем, что таковым духом является-. Бог. И можно предвидеть, что этот дух является бесконечной сущностью (§109).

§ 905. Только духи имеют разум (§ 892, 896), а так какой есть постижение связи истин (§ 368), то он достигает высшей степени совершенства, когда он распространяется на все истины. Для постижения связи истин требуется отчетливое представление того, как они основаны друг в друге (§ 142). Представление имеет высшую степень тогда, когда в нем все представляется отчетливо (§ 829), и потому всесовершеннейший разум является постижением связи всех истин.

§ 906. Человек не обладает никаким совершенным разумом (§ 905), поскольку невозможно, чтобы он мог. постичь связь всех истин, так как он не все понимает отчетливо (§ 275).

§ 907. Воля совершенна тогда, когда все и каждое желания согласуются друг с другом и никакое не противоречит другому (§ 152). Это может иметь место, если основанием ее движения служит представление лучшего. Ибо если мы представляем себе лучшее полностью, то невозможно, чтобы мы однажды могли желать нечто, чего бы мы в другой раз не желали (§ 496). И потому совершеннейшая воля та, которая имеет основанием своего движения полное представление лучшего.

§ 908. /Полное представление лучшего есть то, что позволяет лучше обдумать взаимосвязь всех связанных друг с другом истин или, например, событий в жизни/.

§ 909. /Человек не может обозреть всю свою жизнь и не может также оценивать лучшее [вообще] (beste), но лишь лучшее (bessere) из того, что он знает. Поэтому человек не имеет также никакой совершенной воли в высшей степени/.

§ 910. Желание состоит в стремлении произвести некоторое ощущение (878). То, что представляется посредством этого ощущения,, и есть то, что мы обычно называем целью. И потому цель (Absicht) есть та, что мы думаем достичь посредством нашего желания, и мы можем не без основания сказать: воля стремится к цели и пытается достичь ее.

§ 911. Поскольку воля происходит из разума (889), а чувственные желания из чувств и способности воображения (434), разумный человек постоянно поступает, исходя из целей (aus Absichten), и напротив, раб и животное — без целей

321

11 Зак. 642

(§ 491, 892, 910) или, по крайней мере, без известных им целей. Ниже мы покажем, что не только все движения животных, но и вообще все действия телесных вещей направляются Богом на некоторые цели (§ 1027).

§ 912. /Промежуточное (mittleren) ощущение, которое должна иметь душа, прежде чем она может прийти к тому, что она стремится произвести, представляет те вещи, которые мы обычно называем средством. Таким образом средство (Mittel) есть то, посредством чего мы получаем цель и что содержит в себе основание, благодаря которому цель достигает своей действительности. Например, прогулка как средство достижения удовольствия или пребывание в Академии — средство получения образования/.

§ 913. /Предшествующие цели могут служить средством для последующих. В мире все вещи друг с другом связаны таким образом, что одно всегда содержит в себе основание, по какому возникает другое (§ 548). Поэтому то, что мы делаем нашей целью, опять-таки содержит в себе основание, по какому далее следует нечто другое и первая цель оказывается средством для достижения другой цели/.

§ 914. Тот, кто умеет поставить цели так, чтобы одна всегда была средством для другой, а средством могло достичь искомой цели, тот — мудрец (Weise). Таким образом, мудрость (Weisheit) состоит в таком построении науки о целях, при котором одна служит средством для другой, а также в выборе таких средств, которые ведут нас к нашим целям. /.../ Если тот, кто принимается за дело, достигает своих целей, то обычно мы говорим, что он действует мудро (weislich).

§ 913. Напротив, тот кто ставит свои цели так, что они противоречат друг другу, или выбирает такие средства, которые препятствуют достижению целей, то говорят, что он действует глупо. Отсюда понятно что такое глупец (Тог) или глупость (Torheit).

§ 916—920. /Степени мудрости зависят от числа согласованных друг с другом целей и ведущих к их достижению средств. Совершенство мудрости состоит в том, чтобы выбранные средства вели к полному достижению всех поставленных целей, причем наиболее коротким путем/.

§ 921. О других совершенствах души речь идет в другом месте, а именно в «Мыслях об образе жизни человека» (Vernünftige Gedanken von der Menschen Thun und Lassen. Halle, 1720), где говорится об обязанностях перед рассудком и волей. Тем не менее мы отметим и здесь, что души скота, равно как и людей, — суть простые вещи (§ 742, 789) и они естественным способом не могут ни возникать (§ 87, 88), ни прекращаться [aufhören] (§ 102). И потому все они по своей сущности и природе — нетленны (unverweslich). А именно тленность (Verweslichkeit) есть разъединение (Trennung) частей и потому противоположна уничтожению (Vernichtung), когда от того, что действительно существовало, более ничего действительного не остается.

§ 922. С прекращением своего тела души не гибнут (untergehen), ибо в случае распада частей материи, из которых состоит тело, душа не может быть уничтожена: ведь хорошо известно, что ни малейшая пылинка, на которые распадается материя, при этом не уничтожается, а также и то, что тело не содействует даже малейшим действиям души (§ 761, 762). Поэтому и душа как простая сущность может прекратиться не иначе как через уничтожение (§ 102).

§ 923. Поскольку у душ животных нет рассудка и общих знаний (§ 892, 286) и потому они не могут помнить свои прошлые состояния и (§ 867, 868), они не сознают, что они являются теми же самыми, какими были ранее в том или ином состоянии.

§ 924. Личностью (Person) называется вещь, которая сознает, что она есть та же самая, какой была ранее в том или другом состоянии. Поэтому животные не являются личностями, и напротив, поскольку люди сознают, что они являются теми же самыми, какими были ранее в том или ином состоянии, они являются личностями.

§ 925. /Поскольку все изменения простой вещи основаны друг в друге (§ 128), и в душе как простой вещи (§ 742) ее состояние после смерти тела должно быть связано с ее состоянием при жизни. Это похоже на смену ее ясных и темных представлений при жизни во время бодрствования и сна (§ 795, 804). Однако, как верно заметил г-н Тюммиг, ни в коем случае нельзя заключать от состояния души в теле к ее состоянию после жизни, поскольку со смертью тела с ней происходят большие изменения, равно как и при зарождении ее тела в материнском теле. Но пока эти изменения мы определить не можем/.

§ 926. /Души людей сохраняют свою личности и после смерти тела, и потому они бессмертны (unsterblich). Нетленное есть бессмертное, если оно постоянно сохраняет состояние своей личности. Поэтому души животных не бессмертны, хотя и нетленны/.

§ 927. /Материя также нетленна, но не бессмертна. При смерти тело прекращается, т.е. разъединяется на части материи, но сама материя не уничтожается, а остается, как и прежде, в мире и потому нетленна. Душа же теряет с телом лишь способ своего ограничения/.