И придет новый день

Глава 3

Отложи на завтра то, чего ты не обязана делать сегодня. (Дороти Паркер)

За всю дорогу я не проронила ни слова. Ол поглядывал на меня изредка, молчание, похоже, начинало его угнетать, но смелости вступить в схватку со львом у него все же не хватало. У меня было достаточно времени, чтобы восстановить в памяти весь разговор с Симусом, раз двадцать повторить все диалоги в лицах, найти очень меткие выражения, которые я могла бы ему сказать, если бы… Одним словом, остановиться я не могла и вела словесные баталии в своей голове, где я выходила победительницей из драки, а престарелый, выживший из ума маг трусливо извинялся и краснел от стыда за свое поведение. Победив в сражении, я оглядела поле битвы и задала законный вопрос: "А что мне делать дальше? "

Если Симус прав, и отправить меня домой может только он, сам собой напрашивается единственный горький вывод: "Дорогая, ты застряла в этом чертовом мире на неопределенный срок!" Раздумья на тему "Что делать?" повергли меня в панику. Вернуться назад в лес я не могла. Как я туда доберусь без надежной охраны и денег? А даже если бы и смогла, есть еще два мага-маньяка и планы их на мой счет узнавать не хотелось. Симус меня не отпустит, тут сомнений не было. Не зря же он приложил столько усилий, чтобы меня заполучить. Да и кто я ему? Подопытный кролик в эксперименте по спасению мира.

"Кстати, насчет кроликов. Я в клетке не одна. Нужно с этим разобраться." Мы как раз прибыли на место, и первое, что я сказала Богарту за все время нашего пути, было:

— Мне нужно с тобой поговорить. Немедленно!

Ол, не выказывая особого беспокойства, помаршировал за мной следом. Но как только я захлопнула дверь и уставилась на него взглядом взбешенной медузы Горгоны, парень слегка побледнел и запинаясь спросил, не хочу ли я поужинать.

— Нет, — я видела, что Олу хочется сбежать, но мне нужно было прояснить некоторые вопросы. Причем срочно. Я помолчала еще пару минут, испытывая нехорошее чувство злорадства от того, что не мне одной не по себе и наконец решилась. — Так, значит, ты с самого начала был в курсе планов своего деда?

— Ну, в некотором роде — да, — Богард попытался отвернуться от меня, изображая желание проверить, что там за окном. Я пресекла его попытку улизнуть, придержав за рубашку. Наверное, ему был дорог костюм, вырываться Ол не стал. Только смотрел на меня, время от времени отводя глаза.

— И значит, все эти предложения переспать не были шуткой? Ты говорил серьезно?

— Кто шутит такими вещами!

Похоже, Ол обиделся.

— А как же твоя неизлечимая страсть к Лирене? Ты мне все уши прожужжал о том, как ты без нее жить не можешь.

— Одно другого не касается. Это разные вещи.

— Разные?! Ты обманывал меня!

— В чем? Я не посвятил тебя в детали, это верно. Не видел смысла. Но тебя я не обманывал.

Я покопалась в памяти и не нашла ничего обличительного.

— Значит, ты обманул ее.

— Как можно обмануть человека, с которым ни разу не говорил?

— Ол, ты знаешь, о чем я.

Богарт вспыхнул:

— Я обманул себя. Это намного хуже. И если бы Лирена не была такой эгоистичной дурой, мы были бы сейчас вместе. А что произошло, то произошло. Она не возражала.

— Ну, конечно, теперь Лирена во всем виновата. Бедняжка думала, что ей все снится.

— Может и так, но, в отличии от меня, она в этом сне разговаривала. Я сделал только то, что она просила.

— Ты хочешь сказать…?

— Ты слышала, что я сказал.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы переварить услышанное. Потом я покраснела, потом отпустила рубашку Ола. В голове мелькнуло пару воспоминаний, только касались они моего собственного поведения. Я застонала от невозможности стереть собственную память:

— Ол, почему ты все переводишь на себя? Один ты — жертва и обиженный, а остальные во всем виноваты. Что бы не произошло между тобой и Лиреной, как ты можешь меня в эту историю впутывать?

— Если бы ты меня с самого начала не игнорировала, я быть может на Лирену и не глянул вовсе.

— Ну да, конечно! Теперь еще и я виновата. Ты хоть знаешь, как нужно за девушками ухаживать, чтобы им понравиться? Думаешь, если глаз от тебя не отвести, так все проблемы решены? Симус рассказал мне о твоем преображении. Женщина не за внешность выбирает мужчину.

— И как же нас выбирают? — саркастический тон Ола выдавал, что я прошлась по больной мазоли. Но у меня не было настроения изображать из себя добрую старшую сестру. Пусть терпит.

— Во-первых, женщины не выносят лжи. Обмануть словами можно, но у женщин развита интуиция, и они всегда заранее знают, что здесь что-то нечисто. Ты еще не знаешь, где соврешь, а женщина знает — он врет. Надежность — вот что важно. Во-вторых, женщине нужно, чтобы ее любили. Не просто хотели, голое желание унизительно. Никто не хочет чувствовать себя использованной, а именно такое чувство возникает, если мужчину привлекал только секс. Женщина хочет быть желанной, верно, но она отдает себя, она ранима своей открытостью. Это не должен быть один из толпы, неотличимый от других. Поэтому ей нужна любовь. И она хочет любить сама. Выбирает достойного ее. Чтобы все это понять, ей требуется время и определенные действия с стороны мужчины. От него ждут демонстрации чувств и заботы. Это же просто: цветы, свидания, терпение, пока она несет всякую чушь, и немного сдержанности.

— Ну, и что я делаю не так? Я выслушиваю всю чушь, которую ты несешь, и даже не возражаю, выполняю все твои желания, какие бы бредовые они не были, хожу за тобой следом вот уже три месяца и не тронул тебя ни пальцем. Что тебя не устраивает?

— Да ты же меня не любишь! Ты тоскуешь о другой.

— Скажи лучше, что это ты о другом думаешь. Не вали с больной головы на здоровую. А если тебе мой брат больше по вкусу, так прямо и говори.

"Так! Разговор глухого с немым." Самое странное, я даже разозлиться на него как следует не могла. Сейчас еще и жалеть беднягу начну за то, что его никто не любит. "Умеет же негодяй все вывернуть наизнанку! Если удастся убедить его, что он без Лирены жить не может и что еще не все потеряно, у меня будет хоть один союзник." Потерять единственного друга в этом мире, даже такого ненадежного, виделось мне достаточно неразумным.

— Да с чего ты взял, что я согласилась на предложение твоего деда?

— Разве нет?

— Нет.

Взгляд Ола выражал неприкрытое недоверие.

— Решила свести счеты с жизнью? Если ты уедешь из Натолии, тебя тут же убьют. А если останешься, то дед планов не меняет. Что сказал, так и будет.

— Он дал мне время подумать. Мало ли что может произойти…

— И что например?

— Например, прискачет рыцарь на белом коне и спасет меня. Или ты увидишь Лирену и откажешься выполнять приказы деда. Или твой брат скажет, что его от меня воротит, и сам знаешь, тут ничем не поможешь или…

— Я понял. Ты решила время потянуть.

— Что-то вроде. Ты на моей стороне?

— В смысле, буду я тебе помогать против воли деда или выполню свой долг перед семьей?

— Ол, что ты несешь! Я тебе безразлична, если исчезну и не вспомнишь через день. При чем тут долг! Это как исполнение супружеских обязанностей, когда муж и жена друг друга уже на дух не переносят.

— Кстати, насчет супругов. Хочешь я докажу тебе, что вся эта твоя теория о мужчинах и женщинах основана на задетом самолюбии?

— А, ну, конечно! Жду с нетерпением!

— То, что ты расписала, не имеет к любви никакого отношения. Это выбор спутника жизни. Любовь тут вообще ни при чем. Если бы я действительно хотел тебя обмануть, мне нужно было просто разыграть перед тобой безутешного искателя твоей руки и сердца и умолять выйти за меня замуж. Достаточно было сообщить, что я богат, и тебя ждет восхитительное будущее. Не нужно было бы даже уговаривать. Сама бы в постель прыгнула.

— Ах вот как?

— Да, так. Тебя выводит из себя непристойность предложения, это оскорбляет твое самолюбие. Дескать, я такая гордая и независимая, а вы — обманщики и лжецы.

— Так и есть!

Должна сказать, Ол довольно точно описал ситуацию.

— Ну, так вот. Если для тебя это важно — пожалуйста. Я делаю тебе предложение. Алия, я хочу, чтобы ты стала моей женой, и предлагаю тебе руку, сердце и все, чем я владею. Я не очень богат, но рано или поздно стану богатым. Я говорю совершенно серьезно. В полном уме и памяти. И не собираюсь забирать свои слова обратно, даже если ты будешь настаивать. Теперь все приличия соблюдены?

Сказать, что я была потрясена, не достаточно для описания того, что проскакало в моей голове по остаткам связных рассуждений.

— Тебе-то зачем на мне жениться?!

— Я не могу выбрать себе жену по вкусу? Ты мне нравишься, ты — отличный товарищ, надежна, умна, без вывертов, на тебя можно положиться. Ты из другого мира, так что союз с тобой — честь для моей семьи. Браки заключают и по менее уважительным причинам. И в продолжение темы мужчины и женщины. Ты забыла, что у мужчин тоже есть список требований к своей избраннице. От женщины ждут верности, любви, заботы и поддержки. Так вот, я делаю тебе предложение руки и сердца, хоть ты ни одним из этих качеств не обладаешь!

— Не правда! Я тебя люблю! Как брата. И я о тебе забочусь! Да я вообще с тобой как с малым дитем вожусь!

— Вот видишь, ты сама пришла к тому же выводу, что и я — мы подходим друг другу. И не смей больше говорить, что я кого-то обманывал или вел себя бесчестно!

— Знаешь, что?

— Знаю. Уже ушел.

И Ол вышел, треснув дверью.

Мне потребовалось минут пять, чтобы осознать, что его нужно догнать. Это было скорее внутренее требование, чем продуманное решение. Мне нужен союзник, а не оскорбленный мужчина. Этот же внезапный порыв действовать немедленно безошибочно указал направление, в котором Ол ушел. Я нагнала его почти у дверей его комнаты.

— Олириус Богарт!

Ол остановился, но головы не повернул. Наверное, сам испугался того, что наговорил. Нужно ковать железо, пока горячо. Я обратилась мысленно ко всем известным мне богам, подбирая нужные слова для исправления ситуации. Если оставить все до утра, слова застынут и начнут давить, как цепи. Попробуй их тогда сбросить.

— Ол, я — твой друг. Не важно, как ты к этому относишься. Я не стану утверждать, что жизнь за тебя отдам, но головой для твоего спасения рискну. Наверное… И я не считаю тебя обманщиком. Ну разве чуть-чуть. Не сердись на меня. Твоей вины нет в том, что я появилась в мире Ланет, хотя если бы ты лучше учился и не был таким ленивым, не понадобилось бы… Извини.

В коридоре было уже довольно сумрачно, хоть до заката оставалось еще пару часов. А стоять вплотную к чертовски привлекательному парню, держась за его рукав, и заглядывать ему в глаза — не самая подходящая обстановка для размышлений на тему выбора партнера до конца дней. Но Ол был слишком расстроен, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Видимо, идея "меня никто не любит" занимала всю его голову и здорово напоминала мой курс саможаления, которому я посветила всю прошлую неделю.

— Алия, если тебе как женщине невмоготу, что последнее слово осталось не за тобой, то можешь на беспокоиться. Меня уже ничто расстроить сегодня не сможет. Говори, что собиралась, и давай разойдемся.

— Я хотела сказать только, что я не считаю, что ты — обманщик и все такое прочее… Ну, ты понимаешь, о чем я. Я так не думаю. И никогда не думала. И не буду думать.

— Это все?

— Нет. И еще я знаю то, что ты мне сказал, предназначалось не мне. Поэтому лучше будет, если мы сделаем вид, что ты ничего не говорил. И я тебе ничего не говорила. Ну как если бы мы вообще сегодня не разговаривали, — я заглядывала в глаза Олу с самым умильным выражением, которое только могла изобразить на лице. — Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты жертвовал собой и портил свое будущее ради совершенно несущественного.

— Алия, иногда я сомневаюсь, что у тебя вообще есть мозги в голове. Ты сама себя хоть слышишь, когда говоришь?

— Вроде да… Мне нужен друг. И я хочу, чтобы этим другом был ты. Если мне понадобится муж, я выберу твоего брата. Я же могу ставить условия?

— С чего бы это его?

— Во-первых, он богаче.

Ол наконец-то хохотнул. Криво так, но все же.

— А во-вторых, ему приятнее жизнь портить, чем тебе.

— А в-третьих, ты уверена, что он не согласится.

— Что-то вроде того. Так мир? Я могу на тебя рассчитывать и без всяких там сомнительных предложений и подвохов?

— Договорились.

— Друзья?

— Друзья.

Я чмокнула Ола в прохладную щеку и отправилась на кухню. Раз уж меня оставили без ужина, похозяйничаем немного сами. Битва со строптивым поваром была не долгой, но результативной. Я отвоевала плиту и сковородку. Огонь еще не был погашен, так что нехитрая еда минут за двадцать была выложена на тарелку. Немного овощей, хлеб, молоко в кувшине, и я милостиво разрешила девушке в белоснежном переднике отнести поднос в мою комнату. Сама шла на полшага сзади, как если бы моей главной заботой было не пропустить момент, когда эта юная особа начнет подсыпать яд в омлет. На самом деле у меня урчало в желудке, и я думала о том, что если бы не эта медлительная курица, я бы в два счета прикончила еду по дороге.

Момент появления Айдена я пропустила. То ли он шел за мной следом, то ли был уже в моей комнате, но когда я вытолкала служанку за дверь, сообщив нетерпеливо, что мне больше ничего не нужно, брат Ола, как ни в чем не бывало, сидел за столом как раз напротив моего скромного ужина.

"Еще чего! И не посмотрю, кто в доме хозяин. Я голодная и злая. Меня бояться нужно!"

Но Айден молчал, с легкой усмешкой на меня глядя. Поэтому я решила сделать вид, что его тут нет. Невидимый он и все. Когда на подносе ничего съедобного не осталась, настал момент спросить, какого черта он делает в моей комнате.

— Любуюсь, — последовал короткий ответ. Черта Айден проигнорировал, как никому здесь не известный мифологический элемент. Я демонстративно оглянулась по сторонам, потом посмотрела на него:

— Не берусь высказывать критические замечания, все-таки это ваш дом, я здесь только гость. Но спасибо, что приютили. Надеюсь, в скором времени подыскать себе другое жилье.

— К чему такая спешка? Мне приятно видеть вас своей гостьей.

— У вас ко мне дело? — меня притомил обмен любезностями. К вечеру мое терпение заметно поисчерпалось. Говорил бы скорее, что ему от меня нужно и проваливал. И тут, как всегда не вовремя, в моей голове всплыл вопрос, знает ли Айден о планах Симуса?

Не знаю, о чем думал сидящий напротив меня мужчина, но скованным или смущенным он себя точно не чувствовал. Смотрел открыто и безмятежно, как только может смотреть человек с совершенно незапятнанной совестью. Без особого почтения, но учитывая разницу в возрасте ничего другого я от него и не ожидала. Староват на мой вкус, хотя выглядит неплохо для своих лет. Интересно сколько ему все же? Лицо Айдена было скорее приятным, чем красивым. Он принадлежал к тому типу мужчин, которые чем старше становятся, тем интереснее выглядят. Женщинам ведь всегда нравятся две крайности. Или юноша с мягкой еще щетиной, или мужественный, слегка потрепанный временем одиночка.

Отец для любой девушки олицетворяет идеального мужчину, ну а юный ровесник ближе ей по развитию. А чтобы быть совсем точной, по недоразвитию. Мне, правда, никогда не нравился взрослый типаж, я остро переживала разницу в возрасте, как свою умственную отсталость. Взрослый поклонник вызывал скорее томительную скуку, чем льстил самолюбию, что мной заинтересовались. Но некоторые мои знакомые девицы западали даже на богатых старичков.

Я нашла бы, наверное, Айдена привлекательным, если бы не цепкий взгляд, лишенный дружелюбия и ухмылка одной стороной рта. Мне нравились, пожалуй, только его черные прямые волосы до плеч, думаю из-за их необычного блеска. Да, пожалуй, еще совершенно раскованная манера двигаться без суетливости или спешки. Если выбирать для сравнения кого-нибудь из животного мира, наибольшее сходство у Айдена было с пантерой. Ведь пантера бывает и мужского рода. Иначе как эти кошки размножаются? Так вот, он был похож на ленивого, сытого пантеру-самца наблюдающего за своей жертвой, прикрыв сонно веки, и ждущего подходящей минуты, чтобы пообедать.

В действительность меня вернул спокойный голос Айдена:

— Могу я полюбопытствовать, что это за толстая черная кошка вьется вокруг вашей головы?

Я сглотнула.

— Вы тоже можете видеть?

— Естественно. Вам сказали, что я совсем бездарен?

— Что-то вроде того…

— Лучше, если тебя недооценивают, чем ждут слишком много.

— И что еще вылезло из моей головы? — неприятно все же, если тебя читают, как раскрытую книгу.

— Только это странное животное. Хотите научу вас прятать образы? — Айден был само миролюбие.

— Спасибо, но нет, — идея поиграть с черным хищником, даже виртуальным, казалась мне через чур опасной. Что уж говорить о реальном прототипе.

— Не буду больше отнимать ваше время. Я пришел передать вам приглашение принцессы Эланиель посетить ее завтра в полдень по личному делу. Думаю, это касается некоторых деталей вашей одежды. Точнее, той ее части, которая обычно бывает скрыта, — Айден явно наслаждался выражением моего лица, не берусь судить, что он там точно видел. — Чтобы не томить вас неизвестностью, выскажу предположение, принцесса хочет, видимо, узнать адрес мастера, у которого вы эти вещицы приобрели.

Айдену наконец удалось заинтересовать меня, я даже готова была простить ему дикую манеру разговаривать.

— Принцесса хочет купить что-то похожее для себя?

— Принцесса Эланиель не может обсуждать такие вопросы с мужчиной, поэтому она хотела бы встретиться с вами. Я обещал представить ей вас завтра в полдень во время ее дневной прогулки у прудов.

— Принцесса хочет сохранить нашу встречу в тайне?

— Вы совершенно правы.

— В котором часу мне быть готовой?

— Я пришлю кого-нибудь за вами. Дорога займет меньше часа. Но лучше приехать заранее.

"Ну, конечно, буду я гулять с тобой наедине по пустому парку. Еще чего."

— Буду ждать.

Айден легко поднялся и направился к выходу. Сходство с пантерой стало еще явственнее. Я смотрела на него зачарованным взглядом. Почти как пациент на сеансе у гипнотизера, когда у него перед носом размахивают блестящим маятником. Полный эффект был достигнут последней репликой выходящего гостя. Прежде, чем закрыть дверь, Айден убрал ухмылку с губ и совершенно серьезно произнес:

— Мне очень лестно, что из нас двоих вы выбрали именно меня.

Короткий поклон. Шпок. Дверь закрылась. Мне удалось отклеить пальцы от ручки кресла, и некий странный, сдавленный звук вернул меня в действительность. Это мои легкие начали наконец-то работать. Вдох-выдох, вдох-выдох. Если меня перестанет колотить, я может даже успокоюсь и смогу соображать.

"Как он узнал о моем разговоре с Олом? Или здесь как в ЦРУ слово сказать нельзя, чтобы тебя не сняли на камеру? В приличном средневековье не должно быть техники для слежки, но у них не только все записывается, чтоб им пусто было с их фантомами, но, оказывается, еще и подслушивается не хуже, чем у нас."

Я провела неделю в этих комнатах, и мне в голову не приходило, что за мной могут наблюдать через какую-нибудь дырку в стене или подслушивать через специальную слуховую отдушину, как это принято показывать в дешевых фильмах ужасов. Если добавить еще к этому компоту неизвестные мне магические трюки, то мне можно было ставить любимый диагноз нашего декана — мания преследования. Я бы с удовольствием обыскала комнату на предмет жучков или, точнее говоря, "глазков", но одна только мысль, что за моими действиями будут наблюдать и наверняка от души веселиться, отбила у меня всякую охоту двигаться.

Не знаю, сколько времени я потратила на отыскание ответа на два коротких вопроса "За что?" и "Почему я?", и хоть загадка не разрешилась, решение все же было мною принято. Нужно действовать и как можно быстрее. Завтра придумаю способ, как покинуть этот кошмарный дом. Для этого мне нужны деньги. Значит, нужно придумать, как их заработать. А потом придумаю способ сбежать от Симуса и его семейки. Утверждение, что только престарелый фантазер может отправить меня домой, уже не казалось столь незыблемым. "Может он меня обманул? Ну и что, что они тут никогда не лгут. Какой взрослый здравомыслящий человек в такую сказку поверит?"

Поэтому я сделала то, что уже целую неделю откладывала, дожидаясь более удобного момента. Я налила в блюдечко молока, положила рядом кусочек сладкого пирога и сдвинула крышку заветной шкатулки, которую отыскала в своем дорожном мешке. Ничего не произошло. Нибруска внутри не было. Как и нигде в комнате. Одна из моих блестящих идей по спасению лопнула с треском перегоревшей лампочки. Сегодня явно не мой день. Могла понять это еще с утра. Поэтому я решительно задула свечу и не раздеваясь забралась под одеяло.

Завтра придет новый день.