Идеальный вид

ГЛАВА 8

Ханна Дорси напомнила себе, что она ещё жива и не всё ещё потеряно.

Казалось бы, это было очевидным фактом, но неделю назад она не могла быть в этом уверенной на все сто процентов. И с тех пор каждая прожитая ею минута означала, что у неё всё ещё есть шанс. По крайней мере, она давала себе такую установку.

Она знала, что было около полудня, потому что ей было видно, как слабый лучик тусклого света падал из окна на пол подвала, в котором её удерживали. Какое-то время она думала, что её увезли из Калифорнии, потому что она никогда раньше не видела здесь подвалов.

Но мужчина, который сказал ей называть его Болтоном, объяснил, что бывший владелец дома переехал сюда с Восточного побережья и счёл необходимым построить такой подвал в своём новом доме в Южной Калифорнии, несмотря на то, что с точки зрения геологии в этом не было никакого смысла.

Болтон многое ей объяснил.

В первые несколько часов после того, как он убил её опекунов, а саму Ханну накачал транквилизаторами и похитил, он был не особенно разговорчив. Отчасти это было потому, что Ханна к тому моменту ещё полностью не пришла в себя. А затем их общение не представлялось возможным из-за её истошных криков.

Но спустя примерно восемнадцать часов она поняла, что уже почти охрипла. Кроме того, она была настолько истощена от страха, переизбытка адреналина и непонимания происходящего, что звук голоса этого мужчины с южным акцентом даже успокаивал девушку. Пока он разговаривает с ней, он не станет её убивать. Так что она была даже рада этому.

Скоро он снова должен был прийти. Он всегда приносил ей обед примерно в то время, когда свет из маленького окошка падал на середину комнаты, и ей казалось, что это было примерно в полдень. За время, проведённое здесь, она поняла ещё кое-какие детали.

Во-первых, Ханна знала, что прошло уже около недели, потому что каждый день она ложкой делала надсечку на деревянном столбе, к которому была привязана. Она была почти уверена, что сегодня вторник. Девушка также знала, что они находятся в каком-то отдалённом месте. Иначе Болтон вставил бы ей в рот кляп или, по крайней мере, заколотил бы маленькое окошко, через которое сюда проникал тонкий лучик солнечного света.

Он явно не беспокоился о том, что кто-то может услышать её крики о помощи или разбить окно и увидеть её внутри. Кроме того, она ни разу не слышала звук проезжающей мимо машины, летящего в небе самолёта, или сигнализации, которая сработала бы вдалеке.

Ночью сквозь мутное грязное оконное стекло ей была видна мигающая розово-синяя вывеска заведения под названием «Основной инстинкт». Стиль вывески наводил Ханну на мысль, что, вероятно, это был стриптиз-клуб. Но, учитывая то, что она не особо разбиралась в заведениях подобного рода, от этой информации ей было мало толку.

Она также была уверена, что этот мужчина не хотел её убивать, по крайней мере, пока что. И это было не потому что он старался избежать кровопролития. Тогда, в доме её опекунов он сначала связал её, закрыв кляпом рот, после чего перенёс в гостиную и усадил в угол, откуда она могла наблюдать за тем, как он их убивал.

Ему даже не пришлось действовать исподтишка или соблюдать осторожность. Её приёмный отец спал в кресле, а приёмная мать сидела рядом на диване и смотрела телевизор.

Поскольку они были повёрнуты лицом в другую сторону, он беспрепятственно вошёл на кухню и вышел оттуда, прихватив с собой два ножа: один с небольшими зазубринами, и второй – большой разделочный. Он слегка подмигнул Ханне, обошёл её опекунов сзади и сел рядом с приёмной матерью Ханны – седой, ничем не примечательной, но в целом, довольно милой женщиной по имени Кэрин.

Кэрин, должно быть, решила, что это была Ханна, и обернулась только, когда по телевизору началась реклама. Когда она увидела, что рядом с ней сидит и улыбается какой-то странный мужчина с ножом в руках, то уже открыла было рот, чтобы закричать. В этот момент он воткнул ей в горло нож.

Раздался странный хриплый булькающий звук, будто кто-то проткнул под водой воздушный шарик. Клинт – приёмный отец Ханны, который, в принципе, не был против опекунства, но согласился участвовать в этой затее только благодаря уговорам жены, слегка пошевелился, но не проснулся.

Кода кровь Кэрин начала разбрызгиваться по всей гостиной, её капли попали на Болтона, он встал и подошёл к Клинту. Мужчина никак не отреагировал, поэтому Болтон схватил пульт и до такой степени увеличил громкость звука, что тот уже не мог не проснуться.

- Слишком громко, - недовольно пробормотал Клинт.

Поскольку никакой реакции на его замечание не последовало, мужчина протёр глаза и посмотрел на экран телевизора. В этот момент он увидел, что его взгляд преграждает невысокий полный мужчина с двойным подбородком и каштановыми волосами. Болтон широко улыбнулся, обнажив передние зубы, которые отчаянно нуждались в визите к стоматологу, поскольку некоторые из них выпячивались в разные стороны. Пронизывающий взгляд его немигающих тёмно-карих глаз гипнотизировал свою жертву.

Тогда, будто по сигналу, он бросился вперёд, и воткнул разделочный нож прямо в центр груди Клинта. Ханна не видела лица своего приёмного отца, а только спину и то, как его тело на короткое время напряглось, а затем снова откинулось в кресле. Он не издал ни единого звука.

Болтон посмотрел на Ханну и пожал плечами, будто пытаясь сказать: «Я рассчитывал, что будет поинтереснее».

Девушка знала, что её должно было охватить чувство ужаса. И она была уверена, что скоро так и случится. Но в тот момент, когда жестокий убийца разделался с Кэрин и Клинтом, подобно мяснику, у неё не было никакой реакции. Она хотела бы как-то отреагировать, но после всего, что с ней случилось, этого не произошло.

Всего двумя месяцами ранее она уже пережила подобный травмирующий опыт. Ханну и других её приёмных родителей похитили из их дома в Сан-Фернандо и привезли в особняк в центре Лос-Анджелеса. Тогда преступником был пожилой мужчина, по виду лет пятидесяти, и вёл он себя гораздо менее игриво. Позже она узнала, что его звали Ксандер Турман, и что он был печально известным серийным убийцей.

Но на тот момент всё, что ей было известно – это то, что какой-то странный мужчина привёз её в какой-то странный дом. Он привязал Ханну к стулу и заставил наблюдать, как он мучил её приёмных родителей. Затем мужчина ненадолго удалился, чтобы потом вернуться и закончить начатое. Потом в доме появилась женщина, и, как Ханна позже узнала, это была профайлер по имени Джесси Хант, которая, по всей видимости, пришла, чтобы поймать убийцу. Тот, в свою очередь, неожиданно напал на неё и одержал верх.

Пока женщина была без сознания, Турман привязал её руки к потолочной балке. Когда она пришла в себя, он начал подвергать её жестоким пыткам. Мужчина и женщина какое-то время обменивались оскорблениями, и Ханна не совсем понимала, о чём они говорили. В конце концов, благодаря своей сообразительности, женщине удалось склонить преимущество на свою сторону, что привело к ожесточённой схватке, в результате которой мужчина был убит, а женщина еле уцелела.

Ханне удалось освободиться и привести помощь. Она не помнила большую часть того, что произошло потом, кроме того, что медики были вынуждены ввести ей успокоительное, потому что она начала терять над собой контроль. Очнулась девушка уже в больнице. После допроса несколькими детективами, её ненадолго отправили в приют, а затем Кэрин и Клинт взяли её к себе.

В течение следующих нескольких месяцев ничего примечательного не происходило. Она пыталась ходить в школу, но ей было сложно сосредоточиться на учёбе. Чтобы девушка чувствовала себя более комфортно, округ предоставил ей репетитора для обучения на дому. Ханна очень коротко подстриглась, чтобы, глядя в зеркало, больше не вспоминать ту девочку с семейных фотографий – со снимков семьи, которой больше не существовало.

Но это ей не помогло. Волосы девушки по-прежнему были светлыми, а глаза – зелёными, её длинные ноги так же, как и тогда делали её похожими на маленького жирафика. Она всё ещё была той же Ханной.

Примерно в этот же период Ханну навестил один из детективов для того, чтобы уточнить показания, которые она дала на следующий день после нападения. Девушка снова рассказала обо всём, что случилось, только на этот раз ей показалась, будто она говорит об этом как-то отстранённо, словно она и не принимала участия в событиях, которые лишили её семьи.

И только тогда она узнала все подробности о человеке, который убил её родителей. Очевидно, в отличие от других своих коллег, этот сотрудник полиции не очень-то беспокоился о её эмоциональном состоянии. Он сказал ей, что нападавшим был Ксандер Турман, печально известный серийный убийца, на счету которого за последние двадцать пять лет были десятки смертей по всей стране: от Среднего Запада до Калифорнии. Когда она спросила, почему он выбрал для нападения именно её семью, детектив не смог ничего ответить.

Всего пару дней спустя, когда Ханна лежала в гамаке и читала «Над пропастью во ржи», заданного по английскому языку, на крыльце дома её приёмных родителей появилась Джесси Хант. Между ними состоялся довольно странный разговор, во время которого Хант, казалось, пыталась провести некоторую параллель, сравнивая их личные трагедии. Как оказалось, биологическая мать Хант и её приёмные родители тоже были убиты.

А затем, несколько дней спустя, появился Болтон Крачфилд, чтобы положить конец её кратковременной передышке в чистилище, и познакомить с его собственной версией ада. Она убеждала себя, что на самом деле всё не так уж и плохо, ведь могло быть и намного хуже. Крачфилд не позволял себе ничего лишнего. Он не причинил ей никакого вреда, за исключением того, что усыпил её и приковал цепью к деревянному столбу. И после того, как она пришла к выводу о том, что его попытки завязать с ней разговор были искренними, а не просто способом ослабить её бдительность перед тем, как начать издеваться над ней, она даже нашла его странности забавными.

Поведение этого мужчины было подозрительно учтивым для убийцы и похитителя. Он напоминал Ханне помесь джентльмена-южанина из «Унесённых ветром» и персонажа отца в старом комедийном сериале «Деревенщина из Беверли-Хиллс», который так любили её приёмные родители. К тому же, он довольно неплохо готовил. На завтрак у неё был омлет и каши. На обед – как правило, какой-нибудь бутерброд. Он предпочитал сэндвич, который называл «по-бой». На ужин у девушки был выбор из нескольких блюд, которые, по его словам, он всегда ел в пору своей юности в Луизиане, включая «гумбо» – суп из стручков бамии и рагу из морепродуктов под названием «этуфэ».

Внезапно ход её мыслей был прерван звуком открывающейся двери, которая располагалась наверху деревянной лестницы в углу подвала. Её догадка была верной. Настало время обеда. За знакомым скрипом открывающейся двери последовали спускающиеся вниз по лестнице тяжёлые шаги, под которыми прогибались ступеньки. Ханна вдруг поняла, что по какой-то причине беспокоится, как бы одна из ступенек не сломалась и Болтон не упал на пол.

Она объяснила себе эту обеспокоенность тем, что в таком случае окажется совсем одна, без еды и воды, прикованная цепью в подвале заброшенного дома какой-то в глуши. Но где-то в глубине души она боялась, что у неё могут зародиться тёплые чувства к этому монстру.

- Боюсь, сегодня трапеза у Вас будет скудной, мисс Ханна, - сказал Болтон, входя в поле зрения девушки с подносом в одной руке и раскладным стульчиком в другой. – У меня не было возможности съездить за продуктами. Так что на обед только сыр на гриле, вяленые колбаски, желе и сладкий чай. Прошу прощения за это упущение. Надеюсь, к ужину мне удастся исправиться.

Болтон нерешительно посмотрел на девушку, будто боялся, что обидел её. Ханна знала, что всё это было частью его игры. На самом деле Крачфилда не особо беспокоила её реакция. Он просто хотел использовать этот момент, чтобы укрепить её представление о себе не просто как о своём похитителе. Он хотел стать для неё покровителем, защитником, возможно, даже другом. Это был образ, который он пытался внушить ей с самого начала заточения, по крайней мере, сразу после того, как она перестала кричать.

Она не знала, зачем ему это нужно. Но она была уверена, что какая-то причина была и рано или поздно, он раскроет карты. У неё сложилось отчётливое впечатление, что он не столько заинтересован в том, чтобы убить её, сколько в том, чтобы завоевать её расположение, что по сути своей было странной целью для убийцы-похитителя. Во всяком случае, второй вариант был для неё определённо лучше.

- Предлагаю нам попробовать сегодня кое-что новенькое, - сказал он. Затем поставил перед ней поднос, разложил стульчик и сел.

Ханна сидела на грязном полу, скрестив ноги и прислонившись спиной к деревянному столбу, расположенному в центре комнаты; увидев еду, она потянулась к подносу.

- Что именно? – спросила она, прежде чем откусить от бутерброда большой кусок.

- Я подумал, что мне стоит освободить Вас от оков.

Ханна чуть не подавилась.

- Что? – удалось ей выдавить из себя.

- Думаю, время пришло, не так ли?

- Я не знала, что у меня есть право голоса по этому вопросу, - недоверчиво сказала она.

- Ну, не совсем. Но я обещаю учесть Ваше мнение в процессе принятия решения. Как Вам эта идея, мисс Ханна?

- Вы задаёте мне вопрос, считаю ли я, что Вам следует освободить меня от цепи, которая всю последнюю неделю удерживала меня в пределах всего пары метров? Тогда у Вас есть моё твёрдое «да», Болтон.

Крачфилд улыбнулся. Казалось, он получал огромное удовольствие, когда Ханна называла его по имени. Возможно, он думал, что это означало, что её отношение к нему стало несколько теплее. Но вот чего он знать не мог, так это того, что Ханна любила называть собеседника по имени, словно оскорбляя его при этом. Или, возможно, он это знал, но ему просто не было до этого дела.

- При одном условии, конечно же, - добавил он.

- Кто бы сомневался, - сказала она.

- Вы должны дать слово, что не станете пытаться сбежать.

Ханна посмотрела на него, как на сумасшедшего, что, по её мнению, вполне могло быть правдой.

- Зачем мне это делать? – саркастически спросила она.

- Я говорю серьёзно. Я могу освободить Вас от цепи, если Вы пообещаете, что не будете пытаться сбежать. К тому же, у меня есть для Вас ещё одно предложение. Если Вы докажете мне, что Вам можно доверять, я могу поделиться с Вами одной тайной, которая может очень Вас заинтересовать.

- Что за тайна? – спросила она, упрекая себя за то, что показала свою заинтересованность.

- Эта тайна касается Вас, мисс Ханна. Я раскрою Вам Ваш секрет.

- Что, чёрт возьми, всё это значит? – спросила она.

Болтон откинулся на спинку стула и нахмурил брови.

- А знаете, я думал, что тот факт, что Вас выкрали из дома и удерживают против воли должен был немного Вас образумить. Но, похоже, что ни двойное убийство, ни похищение не в силах научить подростка выбирать выражения.

Ханна поняла, что перегнула палку и поспешила исправить ситуацию.

- Простите, - сказала она, стараясь казаться искренней. – Мне бы очень хотелось, чтобы Вы освободили меня от цепи. Я обещаю, что не сбегу.

Болтон широко улыбнулся, обнажая зубы.

- Ну вот, теперь уже лучше, - сказал он, вставая на ноги и подходя к Ханне.

Он вытащил ключ и освободил её запястья и лодыжки. Ханна сразу же принялась тереть огрубевшие в этих местах участки кожи. Затем он сел на место и терпеливо ждал, пока она закончит обед. Когда это произошло, он кивком головы указал ей на металлическое ведро, стоящее в углу.

- Если всё пойдёт по плану, - сказал он, - мы сможем обойтись без этой штуковины, и я разрешу Вам пользоваться уборной с удобствами наверху.

- Да это прям аттракцион невиданной щедрости, - саркастически прокомментировала она, прежде чем взглянуть на него. – Вы должны понять меня и разрешить мне периодически давать выход эмоциям, Болтон, иначе я просто могу сойти здесь с ума.

- Хорошо, - согласился он, поднимаясь, чтобы забрать её поднос. – Но пусть это не войдёт у Вас в привычку. Леди не пристало вести себя подобным образом.

Ханна не могла не заметить, что когда Крачфилд забирал у неё поднос, он повернулся к ней спиной. И при желании сейчас у неё была прекрасная возможность нарушить недавно данное ему обещание и сбежать. Путь на лестницу был открыт. Дверь наверху также была открыта. Возможно, такого шанса у неё больше никогда не будет.

Но что-то сдерживало девушку. И это точно было не данное ею обещание. Может оно что-то и значило для воспалённого и одержимого рыцарством разума этого мужчины, но для неё это были просто слова.

Скорее всего, она не решилась на побег, поскольку за последние семь дней в совокупности прошла не более шести метров и вероятность того, что она сможет опередить Болтона Крачфилда, была ничтожно мала. Возможно, это также была её уверенность в том, что наверху её поджидает по крайней мере одна, а то и несколько ловушек, специально расставленных с целью помешать ей сбежать.

Или это могло быть что-то другое, то, в чём она не решалась себе признаться и едва могла себе даже представить. Он её заинтриговал.

Ей хотелось узнать эту тайну.

Поэтому она осталась на месте.