Игрушка для босса. Трилогия

Глава 6. Зачем ворошить старое, если можно наворотить новое…

Это утро встречает меня ярким фингалом под глазом. И хотя я вчера к больному месту прикладывала лед и мазала его специальным кремом — все равно не помогло. Ладно, если бы приключение произошло в пятницу, то за выходные все зажило. Но нет, мне постоянно везет, как утопленнику. Вот гадство!

Так, вываливаю на постель всю имеющуюся в доме косметику, благо Маргоша любит краситься, и ищу тональный крем. Мне нужно много маскировочной замазки, чтобы спрятать на лице вчерашнее происшествие. Обо мне и так немало в офисе сплетен ходит, если заявлюсь в таком виде, новая вереница потянется.

Если у вас нет опыта использования тональных средств, то лучше не рискуйте, а то сделаете только хуже. Это я теперь по опыту знаю. Все эти диковинные инструменты, разрекламированные средствами массовой информации, созданы со злым умыслом. Вот, например, у меня, как бы я не старалась, выходит нечто странное, больше похожее на глиняную африканскую маску.

Но я не сдаюсь, и хотя времени на сборы в обрез, включаю на ноутбуке видеоурок какой — то молоденькой от души умазанной барышни, которая с деловым видом вещает, что сможет за полчаса любую тыкву превратить в красавицу. Верю ей на слово, а что мне остается, других вариантов нет, и следую рекомендациям. В общем, маскируюсь, как показывает эта профессионалка.

К сожалению, такого арсенала косметических средств, всех цветов и оттенков, которые использует эта гуру макияжа, в доме не находится, поэтому заменяю одно другим. Замазываю только синяк, потому что на все лицо нет времени. И как вы понимаете, результат получается соответствующий.

Завершив художественную деятельность, недовольно рассматриваю себя в зеркале ванной комнаты и разочарованно вздыхаю. Складывается такое ощущение, что кто — то недобрый плюнул мне краской в глаз, а сверху обильно заштукатурил, но синяка как такового не видно, и это радует.

Смирившись со своим образом и в душе надеясь, что кепка с большим козырьком поможет мне спокойно добраться до работы и не позволит быть осмеянной каждой встречной собакой, вылетаю на улицу. Как всегда опаздываю, традиции не нарушаю, и очень тороплюсь.

Вися на поручне в переполненном автобусе, сегодня я решила на метро не ехать, а добираться по верху с пересадками, может так быстрее выйдет, размышляю: интересно, Суслик по закону подлости, окажется в вестибюле или на этот раз встретит меня у кабинета? С моей везучестью, третьего варианта не дано, поэтому, пока еду, придумываю весомое оправдание.

Если я начну ему рассказывать о сложностях утреннего макияжа, то вряд ли он сочтет это серьезной причиной для задержки. Если навру, что банально проспала, то это как минимум выйдет мне боком. Может пожаловаться на боль в животе, он не изверг, а я не робот, тоже могу захворать? Да, хорошая идея, подбадриваю себя, а вот и моя остановка.

Улица встречает меня начинающимся холодным дождем, а зонт естественно я забыла. Приподняв воротник пальто, и вжав голову в плечи, шустрой стрекозой спешу к стеклянным дверям, по пути продумывая, с чего начать работу, когда слышу веселый голос босса:

— Анфиса Валерьевна, может вам часы перевести на пятнадцать минут назад, чтобы решить проблему с опозданиями, — замираю на месте и медленно оглядываюсь назад. И что мужики за моду взяли, подкрадываться ко мне со спины?

Вредный Суслик, весь такой самодовольный, в идеальном костюме и до блеска начищенных туфлях, выбирается из машины Грановского, а Герка, кивнув мне в знак приветствия, выруливает на дорогу.

Я, не желая мокнуть, заскакиваю в вестибюли и, хотя мне совсем не хочется ждать, пока Роберт зайдет за мной, куда привлекательней дернуть в свой кабинет и в целях безопасности запереться на замок. Но, привитые в детстве хорошие манеры не позволяет так нагло поступить с человеком.

— Не одной мне необходимо следить за временем, — вредно тяну я, когда появляется Роберт. А чего он с утра пораньше нападает, я и так не в духе. И туг я вспоминаю о своем фингале.

Резко опустив голову вниз, я натягиваю козырек кепки практически на нос. Надо скорей завершить разговор с начальником и удрать к себе, пока он не начал задавать неудобные вопросы.

— Вот станешь руководителем, у тебя тоже будет ненормированный рабочий день, так что не завидуй. Пойдем, я напою тебя кофе, — улыбается он, пытаясь заглянуть мне в лицо, но я отворачиваюсь, это лишнее. Хотя сама радуюсь: не отчитывает, это уже достижение, осталось только оправдаться и попрощаться.

— Роберт, я утром плохо себя чувствовала, поэтому задержалась, — негромко и уныло выдаю заготовленную версию, — но обещаю, после работы на то время, что опоздала, останусь и все доделаю. А кофе я сейчас не хочу, — так, вроде все сказала, можно идти. Не жду ответа, просто разворачиваюсь и отправляюсь к лифту.

— А ну — ка стой! — мужчина ловит меня за плечи и поворачивает к себе лицом. Бесцеремонно взяв пальцами за подбородок, заставляет на себя посмотреть. — Это еще что? — указательным пальцем проводит под больным глазом, тем самым стирая часть краски, а я болезненно морщусь, фингал еще ноет.

И что он ко мне прицепился, как лишай к пионеру? Какое ему дело, что у меня с лицом! И снова мы слишком близко друг к другу и на всеобщем обозрении, во всяком случае, оба охранника рты раскрывали и уши навострили.

— Не надо, — отталкиваю его. — Это не твое дело, — уверена, после этой сцены, сплетен о нас с Робертом значительно прибавиться. Скашиваю глаза в бок, наблюдая, как два пузатых дядечки повылезали из своих будок. Любопытно, что они сейчас о нас думают?

— Анфиса, тебя муж бьет? — опешив от такого вывода, удивленно вскидываю брови. Вот это заявочки!

— С чего ты взял? И кто тебе о муже сказал? — странные человек этот Роберт: я кольца не ношу, с работы меня никто не встречает, в личном деле в графе «семейное положение» стоит «не замужем». Так откуда ноги растут?

— Грановский сказал, но это неважно. Насилие в семье — это очень серьезно. Думаю, тебе надо написать заявление в полицию. Если ты один раз ему спустишь это с рук, то он постоянно будет над тобой издеваться…

— Так, стоп, — торможу я взволнованного парня, который обхватив меня за талию, уже тянет к выходу. — Никто меня не бьет, это я его бью, — выдаю таким серьезным тоном, что впору самой поверить. — Сковородой по голове, в профилактических целях, чтобы слушался, — смешно, сил нет, но я держусь и с довольством наблюдаю, как у Роберта изумленно вытягивается лицо.

А что, он может надо мной потешаться, а мне нельзя. Ха, не с той связался, красавчик, я тоже шутить умею!

Пару минут мужчина задумчиво молчит, видимо переваривая мои слова, а потом с сомнением в голосе спрашивает:

— А почему тогда синяк у тебя, а не у него? — вот умора, все — таки поверил, хихикаю про себя, а в реальности пожимаю плечами:

— Рикошетом задело, — начинаю эмоционально врать. — Я в него скалку метнула, а он, представляешь, увернулся. Я стулом в него, но тот ударился о стену и развалился на куски, а ножка отлетела мне в лицо, вот не повезло, правда? — если он задаст еще один вопрос, я не сдержусь и рассмеюсь.

Неужто можно принять за чистую монету этот бред? Так, мне надо срочно уносить ноги, пока он не уличил меня во лжи.

— Роберт, я пойду, а то работа стоит. Хорошего тебе дня и спасибо, что выслушал, — пытаюсь обойти начальника слева, но он ловят меня за локоть и возвращает на место.

— Что еще? — недовольно тяну я, отдергивая руку. Что за манера такая, постоянно меня хватать? Может, мне это неприятно. Хотя нет, опять вру, никакого дискомфорта от его прикосновений я не испытываю. Просто опасаюсь, что он раскроет мою ложь, и тогда мне будет очень стыдно.

— Иди домой, я даю тебе отгул, — с неподдельным сочувствием смотря на меня своими голубыми глазищами, неожиданно предлагает он. — Открыв кожаную сумку, протягивает свою визитку. — Позвони завтра и скажи, как себя чувствуешь. Если тебе будет плохо, то возьми больничный в поликлинике, компания его оплатит, — где — то в солнечном сплетение начинает просыпаться совесть. Может зря я с ним так, вон как мужик переживает. И если вскроется правда, то мне от души достанется. Нет, прогуливать работу нельзя.

— Роберт, все нормально. У меня голова не болит, и я чувствую себя бодро. А фингал со временем пройдет, это ерунда, — отмахиваюсь. Тем более сегодня два совещания, которые нельзя пропускать, я ведь только обучаюсь своей работе, — пытаюсь улыбнуться, все же приятно, когда кто — то о тебе беспокоится.

Потом угощу его чем — нибудь домашним и вкусненьким в знак благодарности, а пока мне надо как — то от него отделаться. Но уговаривать начальника не приходится, он сам, потупив взгляд, соглашается:

— Хорошо, — коротко кивнув, он делает шаг назад. А мне становится как — то неуютно, словно отобрали любимый теплый плед, в который я была укутана. — На следующей неделе я планирую командировку по России, из отдела закупок мне нужны два человека. Ты поедешь? — переводит тему, а я выдыхаю, куда проще с ним говорить о делах.

— Да, — в принципе, я люблю путешествовать, а за счет компании, это делать намного приятнее. И мы направляемся к лифту. — Куда поедем и надолго? — расслабившись и снова натянув посильнее кепку, я пытаюсь не отставать от начальника.

Подъемник прибывает сразу, и мы заходим внутрь, но ответить Роберт не успевает, потому что звонит его телефон. Ничего, значит, увижу в приказе и, махнув мужчине в знак прощания, выхожу на своем этаже, а он едет дальше. Спешу в кабинет, где вовсю кипит работа.

Девочки встречают меня улыбками, а остальные ребята на мое приветствие реагируют кивками или краткими ответами. У нас подобрался неплохой коллектив, народ в основном заинтересованный и доброжелательный, что очень — очень радует.

Я, повесив верхнюю одежду в шкаф, задумчиво хмурюсь. Пытаюсь принять решение, как поступить с кепкой: снимать или не снимать? Эта проблема не на шутку меня волнует, потому что коллеги, увидев мой фонарь, начнут задавать вопросы, отвечать на которые мне совсем не хочется. И мне снова придется врать.

Достаю из сумки зеркальце, чтобы посмотреть, насколько манипуляция Роберта испортила мой макияж и недовольно морщусь. Ладно, раньше казалось, что у меня под глазом прилип кусок штукатурки, это еще куда не шло. Сейчас же «строительная смесь» размазана по всей щеке и скуле так, словно пол — лица занимает жуткое родимое пятно, формой напоминающее озеро Байкал. Не хватает только мелких черных торчащих во все стороны волосков, чтобы изобразить флору и фауну этого пресного водоема.

Спасибо большое вам, уважаемый антикризисный менеджер, подкинули новых проблем!

— Анфис, как дела? — слышу рядом с собой женский голос. От неожиданности подпрыгнув, хватаюсь за сердце. Лиля так тихо подошла ко мне, что я даже не заметила. — Ой, прости, я не хотела тебя напугать! — машет она руками, извиняясь. — Ты просто тут уже минут пять стоишь и не шевелишься. А что у тебя с лицом? — ну вот, началось, вздыхаю я, а к нам подходит Алена и Инга.

— Анфис, тебе несколько раз звонили со склада, хотели что — то уточнить… Ух ничего себе фигнал! Кто ж тебя так разукрасил? — взволнованно интересуется Алена, а Лиля уже в лицо лезет, посмотреть, что там. Я же, кошусь на остальных, надеясь, что они не слышат, о чем мы говорим.

— Привет девчонки. Только тише, — шикаю на подруг. Чего раскудахтались, как утки на водопое. Но мне совсем не хочется коллегам врать, их доброе ко мне отношение располагает к откровенности. — Бывший вчера заявился, — покусывая нижнюю губу, признаюсь я. — Мало того, что в глаз заехал, еще и кошелек спер, — фух, даже полегчало, все — таки, когда разделишь свои неприятности с другими, обида слегка отпускает.

— Вот козел! И как таких земля носит?! — ругается Алена, а Инга ее пребывает.

— Анфис, ты не переживай, я сейчас прихвачу свою косметичку, и мы в туалете все поправим. Я, когда в университете училась, ходила на курсы макияжа. Сделаю из тебя королеву красоты, — подбадривает она, и, оставив нас, отправляется к рабочему месту. А я усмехаюсь:

— Да какая из меня красавица, главное от образа подзаборной алкашки избавиться, остальное не важно, — а у самой настроение улучшилось, все — таки дружба, как и любовь — великий дар, который делает нашу жизнь ярче и счастливее.

— Да уж, обмельчал мужик сейчас, руку стал на женщину поднимать, прямо страшно, — сокрушается Алена, поправляя пышные кудрявые волосы. — Я с мужем развелась пять лет назад, не сошлись характерами, а если по правде, то он любил жить взаймы, — к нам возвращается Инга с небольшой кожаной сумочкой в руке, и мы скромным ручейком вытекаем в коридор. — Брал огромные кредиты, машины менял, а я на продуктах экономила и в обносках ходила, чтобы долги выплачивать. В общем, в какой — то момент плюнула на все, решила, что жизнь одна и послала его куда подальше. И знаете, девочки, ни грамма не жалею. Лучше одной дочку растить, чем вот так всю жизнь, — она толкает дверь в женский туалет, а мы заходим за ней.

— Я бы тоже так не смогла, — поддерживает ее Инга, а мы с Лилей, поддакивая, качаем головами. — Анфис, садись на подоконник, там свет лучше, — командует стройная блондиночка с карими глазами, и я тут же ей подчиняюсь. — Мой Илья очень деловой, и хотя мы оба из обычных семей, он крутится, как заводной, чтобы заработать. За это я его и люблю, — она, достав несколько тюбиков и коробочек, берется за работу. — Знаю, что он никогда семью голодной не оставит, — а Лиля вокруг нас круги нарезает и периодически выглядывает за дверь, чтобы предупредить, в случае появления непрошенных гостей.

— Ой, а у нас вчера с утра такое шоу было, — широко улыбается Алена, поглядывая на худенькую Лилию. — Ты сама расскажешь или лучше мне? — спрашивает у нее, а веснушчатая малышка начинает заливаться краской.

— Да ладно, не стесняйся, что тут такого, — подбадривает ее Инга, зачем — то под здоровым глазом рисуя мне синюю тень. А мне уже не на шутку любопытно, что в мое отсутствие случилось в офисе.

— А может не надо, — тянет растерянная девочка — цветочек. — Неудобно как — то, — но Алена отмахивается.

— В общем, — продолжает она, присев на подоконник рядом со мной и накинув ногу на ногу. — Вчера нас посетил симпатичный, молоденький, лопоухий программист по имени Максим. Он настраивал нам сеть и проверял антивирус, — она обхватывает руками коленки так, чтобы не соскользнуть на пол. — Так вот, Лиля, увидев это модное серьезное чудо, лишилась дара речи, но…все то время, что он провел в нашем кабинете, искоса за парнем наблюдала. А после призналась, что он ей безумно понравился, — бедная Лиля, от смущения не знает, куда себя деть. — И теперь перед нами стоит задача X — познакомить Лилю с ее будущим парнем, — Алена выдает тираду на одном дыхании, а я, растянув губы в искренней улыбке, хитро поглядываю на конопушку, которая растерянно жмется у двери. Не зря Роберт доверил ей закупки продукции для детей, она отлично подходит на эту роль.

— Ну, девочки, хватит вам. Он даже не обращал на меня внимания. В основном с Любой общался и Юрой. Сдалась я ему, как собаке блохи, — тихо оправдывается она, а мы дружно беремся хихикать. Лиля, обрадовавшись, что шутка удалась, вещает: — Он мне понравился, как произведение искусства. Видели, какая у него прическа необычная: сам стрижен довольно коротко, а челка набок длинная и густая. И одет модно: брюки цвета киви и светлая толстовка, классный, — мечтательно вздыхает она и тут же себя одергивает. Чтобы мы не подтрунивали над ее раскрасневшимися щеками, отворачивается к двери и делает вид, что слышит чьи — то шаги.

— Да ладно, Лиль, что плохого в том, что тебе парень понравился, — подбадривает ее Инга, которая, закончив гримировать глаза, разошлась, уже губы мне красит. А я ее не останавливаю, так приятно, когда над тобой колдуют. — Вот если бы заявила, что тебе девушка приглянулась, мы бы тогда напряглись. А так, что не безобразно, то прекрасно. Все Анфис, иди, оценивай мои старания, — а это уже Инга говорит мне.

Я расцепляю ресницы, а зевок сам собой вылетает изо рта. Так расслабилась, наслаждаясь макияжем, что чуть не задремала. Спрыгиваю с теплого подоконника, который нагрелся от батареи, и мы все вместе становимся напротив длинного, не сильно чистого зеркала.

— Лиль, я полностью согласна с девочками, — пытаясь придвинуться поближе к зеркалу, опираюсь руками на кафельную плоскость. — Покажешь мне его, очень любопытно, кто коснулся твоего сердца, — пристально себя рассматриваю.

Ну что могу сказать — получилось красиво. Фингал мой исчез, хотя некоторая синева сохранилась. Подруга, наведя под вторым глазом тень, создала иллюзию легкого недосыпа. С помощью тонального крема и пудры она выровняла мою кожу, замуровав небольшие прыщики и красные пятна, которые встречаются у любого живого человека. Придала изгиб бровям, посредством карандаша, теней и туши увеличила глаза, обрамив их длинными пушистыми ресницами. А на губы нанесла легкий блеск с разглаживающим эффектом. Вышло просто чудесно!

Я, широко улыбнувшись отражению в зеркале, посылаю Инге многозначительный благодарный взгляд. Она не просто избавила меня от проблемы, а, как и обещала, превратила в красивую женщину. С таким макияжем не только на работе ходить не стыдно, а даже на светской вечеринке блеснуть можно.

Подхватываю свои длинные светлые волосы и, приподняв их вверх, сооружаю пышную прическу. Жаль, шпилек с собой нет, а то бы заколола. Градус настроения резко повышается, хочется крутиться перед зеркалом и рассматривать себя вечность, так мне все нравится

— Да у тебя талант! — восклицает восхищенная Алена.

— А меня накрасишь? — просит скромная Лиля. А я, от души поблагодарив свою фею — спасительницу, обещаю в будущем ей тоже пригодиться.

Первая из туалета выныривает самая старшая из нас. Деловито осмотрев коридор на наличие знакомых лиц и вредного Суслика, Алена сообщает, что путь свободен. Не желая рисковать, мы отправляемся в кабинет по одному. Я топаю второй.

Я думаю, вы помните о вечно преследующем меня законе подлости. Все верно, в этот раз он так же не подвел. Как только я вхожу в наш офис и расслабленно выдыхаю на пороге, тут же сталкиваюсь с возмущенным взглядом Суслика. Он, скрестив на груди руки и откинувшись на спинку кресла, сидит за моим столом и ждет.

Спросите, кого? Ответ прост — четырех загулявших сотрудниц, которым уже битый час названивают все, кому не лень, в том числе и он.

— Здрасте, — напрягаюсь не на шутку, а изо рта вываливается неуместное слово, потому что мы уже с ним сегодня виделись. Кошусь в сторону Алены, которая, как нашкодившая школьница, потупив взгляд, стоит у доски. А в это время дверь офиса снова распахивается и мне в спину врезается улыбающаяся Инга, болтающая с кем — то по сотовому телефону.

Ну, все, это конец, констатирую я про себя. Сейчас еще Лилька ввалится, и злой антикризисный менеджер начнет тщательно «любить» нас при всем коллективе.