Имперский экзамен

Глава 80 Простая медицинская техника

Ух ты! А народу-то собралось!

Я огляделся по сторонам, выйдя из перехода — трибуны забиты до отказа. От гула возбужденных голосов, казалось, стены вибрируют. Вот такой вот народ, все желают зрелища. И опять, небось, все ставками балуются.

У канатов арены меня встречал рефери, мой старый знакомец, тот, что вел мой бой с Громовой Троицей Северного Придела.

— Привет! — бросил я, приближаясь. — Людно сегодня.

— А то! — согласился рефери. — Не каждый день политический кризис на арене решают. Когда еще такое покажут.

— Ставки делают? — спросил я.

— А как же, — рефери кивнул. — Не без этого.

— Какие ставки-то? — поинтересовался я.

— Два к одному. Против тебя, — сообщил рефери. — Народ сегодня с утра прямо с цепи сорвался, все ставят на победу Ди.

— Мда, не верит в меня народ, не верит, — криво усмехнулся я. — В прошлый раз на меня все ставили.

А в этот раз наоборот. В своего будущего природного государя и не верят! Это не хорошо…

Ну ничего, в этот раз это казино целиком мое. Посмотрим, как кости лягут, лишь бы мне их на арене не переломали…

Я покрутил головой, крутанул ключицей, эх, «раззудись плечо»…

— Ну, ладно, чо, — говорю. — Пошли. Раздолбаем эту арену по новой.

— Но-но-но! — возмутился рефери. — Поспокойнее тут. У меня теперь под рукой огнетушитель! Углекислотный! Остужу в один момент любую горячую голову!

— Ничего себе у вас сервис поставлен, — удивился я

— Ну, дыкть.

Я оглядел его с головы до ног. В прошлый раз он нарядился таким злобным рок-джокером, а в этот раз, фу-ты ну-ты, прямо стиляга.

— А ты чего в костюм вырядился? — удивился я.

— Ну, так повод какой, — отозвался рефери. — Трансляция на весь мир идет. Аудитория под миллиард уже, а я в клоунском наряде?

— Понятно, — пробормотал я — Прям целый миллиард, значит…

Вот нашел же момент так обрадовать! А у меня теперь мандраж. Страх сцены, блин! Охренеть… Так, спокойно. Всё под контролем…

— Ты лучше каску надень, — недовольно посоветовал я рефери. — Зашибём ещё ненароком.

Рефери сильно над этим советом задумался.

Смотрю, из вип-ложи машет рукой дед! А там и генерал Цинь Цюн и Лунцюань, конечно, с ним рядом. Вон, мэр наш с ордой своих референтов, нервничает, дипломаты всякие, международные наблюдатели, и, вроде бы, в глубине я даже заметил лицо агента Фэн.

Все заинтересованные собрались.

Слева под трибунами, там, где собираются служители арены, я заметил встревоженную Сян с реанимационным чемоданчиком, а справа на трибунах вижу, как Дзянь организовывает волну из членов моего неофициального фан-клуба, собравшихся снова по такому клёвому поводу.

Я им там всем тоже помахал.

На огромном экране, ещё больше того, что был до него, моя равнодушно-наглая рожа, над надписью «Чан „Великолепный“ Гун, претендент». Это мировая трансляция, получается, идет. Фух, отлегло от сердца, а то я опасался, что у меня лицо от ужаса перекошено и глаза бегают. Нет, успешно держу покерфэйс, уроки тёщи-тётушки Фэн, пошли мне на пользу.

Рефери поднял для меня канаты ограждения. Согнувшись я нырнул сквозь них на арену.

А когда разогнулся, я увидел надзирателя Ди на другой стороне восьмиугольника. Он возвышался над канатами, как башня и в этот раз скинул всё, что обычно носил выше пояса. Впервые я видел его голый торс, и зрелище нехило так впечатляло! А какие замысловатые резные татуировки оказывается, покрывали его тело! Схватка двух драконов, не на жизнь, а на смерть. Длинные волосы завязаны в тугой хвост, лицо мрачное, глаза угрюмые. Босиком. Видать собирается при случае пробить мне пару вертушек с ноги прямо в морду.

Вот блин…

Мы не спеша, под гул трибун, сошлись в центре арены до дистанции в пару шагов. Его тень упала мне на лицо. Какой же он всё-таки здоровенный…

Рефери, уже, кстати, в жёлтой мотоциклетной каске, быстро встал между нами, поглядел на надзирателя Ди, потом на меня и произнес:

— Ну, вы и так всё знаете. Заходят двое, бой до признания поражения одной из сторон. Никакой помощи с трибун, никакого оружия и артефактов, только ци и голые руки. Сражайтесь отважно. Весь город и целый мир смотрят на вас. Приступайте господа.

Рукой меж нами махнул. И живо отскочил в сторону.

Мы стояли друг против друга, еще не в стойке, глядя глаза в глаза.

— Учитель, — произнес я, легонько кланяясь. — Вы только сильно не обижайтесь.

Надзиратель Ди криво усмехнулся и перешел в стойку, а я его тут же отзеркалил.

Надзиратель Ди, видимо, ожидал что я как обычно начну прощупывать его глухую, как кирпичная стена, оборону. Пытаться подсечь несокрушимые, как колонны, ноги, пробить пресс, сравнимый с плотностью бетона, но я не начинал. Я ждал его хода.

— Хорошо, — произнес надзиратель Ди. — Покончим с этим.

Он криво и безрадостно улыбнулся, поднял правую руку к небесам:

— Длань Правосудия! — прорычал надзиратель Ди, и один за другим от ключицы до кулака зажглась на его руке цепочка сияющих сквозь резную кожу циановых шаоданей! Роскошное и убийственное созвездие!

С каждым загорающимся шаоданем трибуны становились все тише, тише и тише…

Восемь штук ровно.

Впечатляет, сука! Как же это впечатляет… Похоже, вот сейчас мне тут кранты и придут.

— Надзиратель, жги! — крикнули с трибун.

Вот блин, а я как-то уже привык собирать безусловное поклонение публики. Что ни бой, так новые впечатления.

— Давай, Чан! — донесся до меня воодушевляющий рев моего деда. — Вломи ему! Как ты умеешь!

Ага, щаз все брошу, и как начну взламывать…

Я старался абстрагироваться от шума с трибун. Сейчас мне потребуется вся моя сосредоточенность и способности к манипуляциями ци, в которых, я могу себе признаться искренне, я очень не силен, по сравнению с истинными мастерами.

И вот тут надзиратель Ди и нанес свой удар.

Не так давно я наблюдал взрыв атомной бомбы с дистанции в пару метров.

Так вот, очень напомнило. Ну, или наверное выстрел фугасным снарядом в упор.

Моей концентрации хватило заметить как заряд ци голубой волной стек с плеча надзирателя Ди, вспыхивая всё ярче на каждом встречном шаодане. Шаодань гас, а заряд энергии вспыхивал ещё ярче влетая в следующий.

А в кулаке эта восьмиэтапная бомба уже сияла невыносимым сиянием сверхновой звезды.

И весь этот поток отправился мне в лицо.

Надзиратель Ди на мелочи не разменивался. От кого другого только дымящиеся тапки и остались бы.

Выставленный мной синий щит согнуло по краям. Рев горячего воздуха оглушил. Волосы на затылке закурчавились от охватившего меня жара. Удар сдул краску с поверхности арены, рефери просто смело ударной волной. Заряд обтек мой изогнувшийся от напора щит, пронесся сквозь канаты тянувшиеся как струны от жара, влетел в проход, из которого я вышел на арену, и взорвался там, под трибунами, подбросив скамейки со зрителями.

Ну, всё, раздевалке капец. Пойду домой в красных труселях…

Всё. Сейчас короткая пауза на перезарядку даньтяня, а у такого мастера как надзиратель Ди она не затянется.

Люди на трибунах орали, служители мчались на помощь пострадавшим, а мы продолжали свой бой.

Надзиратель сделал вдох невероятной мощи, меня аж потянуло в его сторону, я ощутил горячий поток ци, уходящий от меня к нему, концентрация ци в один вдох упала на арене чуть не вдвое!

Вот и отлично.

В этот момент надзиратель Ди пошел на сближение.

Движется надзиратель неожиданно легко и ловко для того, кто его не знает, я тут же разрываю контакт, удерживая дистанцию. Мне совсем ни к чему быть пойманным этой могучей лапой, и, получив пару убедительных аргументов коленом в голову, потерять и скорость, и концентрацию. Мне это совсем ни к чему.

Я вижу раскаленный выдох надзирателя Ди, воздух полный горячей ци, прошедшей через даньтянь, этот воздух колеблется, как жар над выхлопной трубой шагающего карьерного экскаватора, выходя между его губ.

Сейчас по мне прилетит еще раз.

На пространстве арены вокруг нас, я чувствую, осталось совсем мало ци, всё уже собрал второй могучий вдох надзирателя Ди, и если бы мне потребовалось подзарядиться, то было бы нечем. А естественный приток восстановит плотность ци уже когда всё кончится.

Я сдвигаюсь в сторону с линии атаки, и надзиратель Ди вынужден следовать за мной, уже почти готовый разить, но, очевидно, не готовый швырять только что собранную энергию в пустоту.

Я уходил, Ди нагонял. И, резко развернувшись на пятке, он упредил мое движение, всадив свой восьмиступенчатый выброс туда, где я должен был быть, но где я не оказался, потому, что уже двигался в обратную сторону.

Протуберанец раскаленной ци с ревом взорвавшегося огнемета пронесся над ареной и влетел прямо в представительскую ложу!

Резко развернувшись, я увидел как пламя разлетелось вокруг ложи, стекая с трех поднятых синих щитов — дед, генерал Цинь Цюн и Лунцюань успели спасти всех внутри.

— Да чтоб тебя, — пробормотал надзиратель Ди.

— Эвакуируйте зрителей! — выкрикнул служителям арены рефери в каске. Понтовый костюм его дымился. А он реально крепкий практик, выжил после такого прилета.

Ага. Нельзя устраивать бои адептов восьмого уровня на обычных аренах…

А наше противостояние продолжалось.

Надзиратель Ди уже нанес два могучих истощающих его запасы удара и совершенно рефлекторно начал втягивать всю оставшуюся поблизости ци какой бы она ни была и как раз сейчас, пришло время сделать мой ход.

Я выбросил мерцающую зелеными отблесками ци через все четыре парных шаоданя на кулаках и предплечьях в пространство около надзирателя Ди, а тот её практически всю мгновенно втянул.

Он её втянул, и только потом понял, что именно. Надзиратель Ди замер.

Он медленно поднял ладонь своей разящей правой руки к лицу, там сияла ярким светом огромная зеленая звезда.

— Это ещё что? — произнес он

Надзиратель перевел взгляд на меня. Я криво усмехнулся.

— Не нужно никого эвакуировать, — крикнул я. — Всё уже кончилось.

Надзиратель Ди нахмурился, видимо, пытался хоть что-то сделать с ци, заполнившей его меридианы, а она не отзывалась.

— Это зеленая ци учитель, — произнес я. — Будьте осторожны с нею, неконтролируемое изменение размеров отдельных частей тела может быть очень неприятным.

Надзиратель Ди нахмурился:

— Ты же понимаешь, что я могу забить тебя до потери сознания просто голыми руками?

— Учитель, — вздохнул я. — Не принуждайте меня к тому, о чем мы все потом сильно пожалеем. Вы не знакомы с энергиями темного течения, а я ими манипулировать могу.

Надзиратель Ди задумчиво пошевелил пальцами в свете зеленой звезды, поднял угрюмый взгляд на меня.

— Да, — произнес я. — Вы можете пережечь эту энергию в знакомый вам оттенок, но это значит, что мы вернемся к этому этапу, чуть позже.

— Похоже, теперь ты уже не просто ешь своей головой, — произнес надзиратель Ди. — Это ты хорошо придумал. Молодец.

— Это не моя заслуга, — скромно ответил я.

Если бы не Сян, я может и думать бы об этом не начал.

Да, Сян. Ты просила что-то придумать, чтобы не драться с надзирателем Ди и я это придумал.

Я придумал это.

Я развил технику, который пользовалась ты, когда лечила меня, еще прикованного немощью к коляске. Я сделал ровно то, что делала ты, прокачивая мою неразвитую энергетическую систему, привнося в нее свою ци. А так как в моем двойном энергетическом теле сочетались оба течения, ведущие к темному и светлому источникам, которые где-то там в недостижимом совершенстве сливались в единое Инь-Ян, я смог привнести в твою исцеляющую технику то, о чем не думал больше никто. Я подавая извне ци в шаодани надзирателя Ди, я трансформировал ци в цвет более высокого оттенка другого, не родного «пациенту» потока. И так я изменил свою ци в зеленую энергию темного течения и подверг тело надзирателя Ди угрозе драматической неконтролируемой трансформации.

Надзиратель Ди, непревзойденный виртуоз обращения с циановым оттенком, не может быстро справиться с высокой и своенравной зеленой энергетикой, с которой в личной практике столкнулся впервые. Да и никто не может. И он с нею не совладал. Мастер стал дилетантом. Надзиратель Ди потерпел поражение. И я против него не злоумышлял. Это же практически медицинская техника.

Никому раньше и не приходило в голову накачивать в бою энергией собственного противника. Но, оказалось, это эффективно, если противник эту ци использовать не умеет, и быстро пережечь её в знакомую форму не успевает.

Это сработало. Люди и боги должны быть довольны.

И я сам нашел этот путь. Это моя победа, и твоя, Сян тоже. Я бы не нашел этот путь, если бы не узнал тебя.

Теперь слово за надзирателем Ди.

Оставшиеся на трибунах зрители озирались, гудели, недоуменно переговариваясь.

Ди молчал, размышляя. Что там за мысли бродят в его большой голове?

Наконец генерал Цинь Цюн, встал в своей ложе, и раскинув руки возвестил;

— Итог поединка очевиден. Принимают ли его исход обе соревнующиеся стороны?

Над ареной воцарилась глубокая тишина.

Я даже услышал как тихо рыдает в своей ложе за спинами избранных зрителей владелец арены Чо Куоан:

— Они опять это сделали! Я же просил! А они опять! Моя арена! Они опять разнесли мне арену! Я же только, что ее отремонтировал!

Ди глубоко вдохнув, медленно опустился на колено, склонился, оперевшись сжатым кулаком своей разящей длани в поверхность арены.

— Победитель определен! — раскатом надвигающегося грома пророкотал он. — Да здравствует ван!